"
Юрию хотелось что-нибудь сказать девушке, но он только приветственно поднял руку и развернул яхту.
- До свидания, товарищ Вишняков! - донеслось до него. - Счастливого плавания!
Яхтсмены переглянулись. Впрочем, удивляться особенно было нечему. Вишнякова знали многие. Клавдий еще с минуту казнил себя за мимолетные, как ему казалось, недостойные мысли. Потом он забыл о Людмиле и вполголоса запел песенку яхтсменов:
Без ветра парус - только лишь материя...
- Послушай, Клавдий, - сказал Дениска. - Ведь ветры дуют на всем земном шаре, правда?
Клавдий насмешливо-восхищенно посмотрел на Птахина.
- Ты опять делаешь великие открытия, Дионисий! Что привело тебя к такому мудрому умозаключению?
- Вот если бы все эти ветры собрать вместе! - мечтательно сказал Дениска.
- Да, это была бы мощнейшая энергия! Могучая сила! На всем земном шаре ветер несет корабли и откачивает из трюмов воду, он мелет зерно на муку, пилит лес, высушивает болота, зажигает электричество и помогает ребятам в играх поднимает их бумажные змеи. Но собрать все ветры воедино человек не может. Это мог делать только Эол, повелитель ветров. Но он был бог, а теперь боги вышли из моды. Читай, Денис, мифологию и античную литературу.
- У нас в школе на литературном кружке что-то читали, - сказал Дениска. Только скучно очень. Что-то там такое: "С сими словами обратно отошедши в обитель..."
- О, невежественный Дионис, недостойно носящий имя веселого сына Зевса, не знающий вкуса животворного виноградного вина! - воскликнул Клавдий. - Это же из бессмертных творений великого Гомера! Ты знаешь, кто такой Одиссей? Вот ему, Одиссею, царю и герою Троянской войны, Эол подарил волшебный мех, в котором были собраны ветры всех направлений, то, о чем ты мечтаешь. Там были свирепый Борей - ветер северный, и игривый. Нот - ветер южный, и колючий и сырой Евр - ветер восточный. А паруса корабля Одиссея Эол наполнил теплым попутным Зефиром - ветром западным. Но хотя владыка Эол и командовал ветрами, он, по-моему, понятия не имел о розе ветров и о румбах. Он подарил Одиссею мех с томящимися в нем ветрами, но не снабдил его стакселями и кливерами. И когда легкомысленные спутники Одиссея развязали мех, ветры вырвались на волю и понесли их корабль в обратную сторону. И те мореходы оказались в таком положении беспомощными. А что бы ты сделал на их месте, Денис?
- Я бы поставил все кливера и стал бы лавировать, пошел бы галсами, против ветра, - сказал Дениска.
- Вот видишь, Денис, ты, смертный человек, оказывается, сильнее богов! Отсюда вывод: зачем нам боги?!
- Ни к чему, - согласился Дениска и снисходительно добавил: - И вся твоя мифология тоже.
- Ну, это ты брось! - возмутился Клавдий. - Хоть богов и нет, а мифологию знать полезно.
Юрий спокойно вел яхту и, не мешая разговору матросов, совсем не подавал команд. В этот день никакой тренировки у экипажа "Звезды" так и не было. И лакомые припасы в сумке Клавдия остались нетронутыми.
Поставив яхту на буй и попрощавшись с товарищами, Юрий подумал, что стоило бы заглянуть к капитану гавани. А зачем?.. Никаких дел к Кукину у него не было. Неужели, чтобы повидать ее, узнать что-нибудь о ней?.. И тут он поймал себя на том, что все время думает о Людмиле.
В ней, в этой девушке, было что-то загадочное. Она красиво прыгает с вышки, она смело далеко заплывает. Но только ли это заставляет Юрия думать о ней? Она строго и ехидно ответила Клавдию. И потом ее слова: "До свидания, товарищ Вишняков!" Что заключалось в этих словах - доброжелательность или насмешка?..
На двери "каюты" Кукина висел замок. Замок этот никогда не замыкался, просто навешивался на петли и служил лишь свидетельством того, что "хозяина нет". Очевидно, и тут, на суше, в яхт-клубе, Кукин придерживался старинного морского правила и обычая: каюты не запираются.
Если бы дядя Миша был у себя, Юрий, может быть, еще подумал бы, о чем он будет говорить, постоял бы перед дверью, а может быть, и ушел бы. Но замок, отсутствие дяди Миши почему-то усилило его желание увидеть капитана гавани. Тогда он пошел на детскую водную станцию. А может быть, там и Людмила?..
"Почему опять Людмила? - подумал Юрий. - Мне просто нужно повидать дядю Мишу! Нужно повидать - зачем? Хочется повидать..." Юрий путался в своих мыслях и чувствовал, что обманывает себя.
Михаил Михайлович действительно был на детской станции. Он что-то рассказывал кучке ребят, должно быть, какой-нибудь занимательный случай из морской жизни.
Юрий и сам любил послушать рассказы дяди Миши. Но сейчас он опоздал и услышал только: "Вот такая история произошла у нас в Северном море на пароходе "Енисей".
- А сейчас, дружки, по домам! - сказал Кукин и подал руку Юрию: - С тренировки?
- Прошлись немного, - ответил Юрий, вспомнив, что на стоящей-то тренировки и не состоялось. - Как-то без настроения...
- Все о новой яхте думаешь? Так в чем же дело?.. Начинал надо, раз задумал! Все равно ведь теперь не отступишься. Я твой характер знаю...
- И о яхте, - сказал Юрий.
Мальчики, наперебой обсуждая рассказанную дядей Мишей историю, постепенно и не очень охотно расходились. "До свидания, дядя Миша!", "Спасибо, дядя Миша!" - выкрикивали они у выхода.
- Хорошие яхтсмены выйдут из вашей команды, - проговорил Юрий, подыскивая подход к разговору.
- О, мои ребята - добрый народ! - по своему обыкновению похвалил мальчишек Кукин.
- У вас, говорят, и помощница объявилась?
Капитан гавани взглянул на Юрия и сразу же отвернулся в поисках фуражки.
- Есть, есть помощница, на общественных началах. Хорошая такая девчушка... Куда она запропастилась?..
- Кто?
- Да фуражка. Ребята все ее примеряют.
- Вот она, на верстаке. Я видел...
Кукин натянул фуражку и направился к выходу.
- Я видел, она здорово прыгает с вышки.
- Да, Людмила отличная пловчиха.
Юрий заметил, что Михаил Михайлович разговаривает вяло.
- Вы плохо себя чувствуете?
- Я? - вдруг оживился капитан. - Нет, мне еще рано плохо себя чувствовать. Так, задумался. А она, между прочим, и парусом интересуется. Словом, из племени водников.
- Что, у нее отец - моряк?
- Не знаю, не спрашивал, - суховато ответил дядя Миша. - Сама она водница, вот что я знаю.
И снова Юрий почувствовал, что дядя Миша то оживляется, то словно начинает тяготиться разговором.
Когда они прощались, капитан неожиданно сказал:
- Завтра Людмила здесь будет. Может быть, вместе пройдемся на крейсерской? Познакомитесь! Она только чего-то на парусников обижается.
- На каких парусников? - удивился Юрий.
- На секцию, конечно. Ну хорошо, до завтра!
"Ласточка", - подумал Юрий. - Вот так бы назвать новую яхту! Или "Людмила?" Или "Диана", "Любушка"? Сколько славных названий!"
- "Ласточка!" - уже вслух произнес Юрий и вспомнил Дениску: "Ласточка" это для мамы, она очень любит".
Он зашагал к гастроному, чтобы купить то, что любит его мама, Ольга Андреевна. Можно купить кекс "Весенний". Юрий давно уже собирался купить для Ольги Андреевны вазу для цветов. В буфете лежат осколки хрустальной вазы... Но сейчас поздно... Почему же хранятся осколки?..
А капитан Кукин шел к своему дому и размышлял: "Какое Юрию дело, кто у нее отец? Она - водница! Пусть познакомятся! А может быть, и..."
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
- Два важных сообщения! - сказал Юрий. - Объявляется набор рабочих на постройку яхты. Работать будем по вечерам на общественных началах. Завтра знакомство строителей с конструкцией яхты, с чертежами и спецификацией...
- Докладчик товарищ Вишняков Юрий Владимирович, - подсказал Клавдий.
- И инженер Илья Андреевич Рябов, - добавил Юрий. - Инструктором производственного обучения новичков в судостроительном деле назначается Клавдий Павлович Малыгин.
- Польщен, - сказал Клавдий. - С завтрашнего дня новичок Дионисий Птахин поступает под начало Малыгина. Что говорить, невелик коллектив! А второе важное сообщение?
- Второе не такое уж важное, - ответил Юрий. - Сегодня тренировка на "Звезде" проводится под командованием Клавдия Малыгина!
- Саморазжалование? - спросил Клавдий.
- Нет, временно, на два часа, рулевой "Звезды" Вишняков переходит на крейсерскую яхту "Буревестник".
- Ясно, - сказал Клавдий. - Уточнение: матрос Птахин поступает в подчинение Малыгина не с завтрашнего, а с сегодняшнего дня. Вам понятно, Птахин? А кого возьмем вторым матросом?
- Возьмем Люду Багрянцеву, - предложил Дениска. - Она где-то здесь. Она с удовольствием...
- Управитесь вдвоем, - решительно сказал Юрий и усмехнулся. - Или можете взять кого-нибудь из ребят.
- Ясно, - ответил Клавдий и тоже усмехнулся. - Людмила - матрос неопытный. Матрос Птахин справится один!
- А лучше бы Люду взять, - настаивал Дениска.
- Матрос Птахин, приказ обсуждению не подлежит! - притворно строго сказал Клавдий. - И потом вообще на большой крейсерской ехать безопаснее.
Дениска с изумлением посмотрел на Клавдия. Ехать?.. С каких пор яхтсмен и судостроитель стал говорить таким ужасным сухопутным языком?.. И при чем тут Люда и крейсерская яхта?.. Странно!
"Звезда" вышла из гавани с командой из двух человек.
- Послушай, Клавдий, - спросил Дениска, - почему ты сказал о крейсерской яхте?
- О Дионисий! В моих глазах ты начинаешь терять всякое уважение. Впрочем, учитывая твой возраст, можно простить. Что ты понимаешь в вопросах любви?!
- Все, - ответил Дениска, рассерженный и ничего не понимающий в намеках Клавдия.
- Все? - удивился Клавдий. - Браво, Денис! А скажи, что ты знаешь об Амуре...
Дениска чувствовал подвох, но все-таки ответил:
- Амур - река на Дальнем Востоке. Впадает в Татарский пролив Тихого океана...
- И только? А говоришь, все знаешь. Птахин, вам по географии - пять, а по вопросам любви, вернее, по мифологии - единица! Ты, наверное, и об Афродите ничего не знаешь.
Дениска должен был признаться, что сведения об Афродите у него совсем незначительные. Какая-то богиня...
- Вон "Буревестник" вышел, - сказал Дениска, обрадованный тем, что можно переменить скучный разговор.
- И на "Буревестнике"... - Клавдий нарочно не договорил.
Но хотя у Дениски был зоркий глаз, на большом расстоянии рассмотреть, кто был на крейсерской яхте, он не мог.
...На "Буревестнике" собралась большая и шумная компания. Это были студенты и студентки, которых Дядя Миша давно обещал покатать на яхте.
Девушек привела Людмила. Юрий сразу же узнал ее. Она была в клетчатой мужского покроя рубашке навыпуск, тщательно отглаженных узких брюках и легких спортивных ботинках. Тонкий загар не скрывал на ее лице такого же тонкого и ровного румянца.
Девушки галдели, смеялись, взвизгивали. Людмила смущенно унимала их. Она стеснялась перед Юрием Вишняковым за своих новых подруг, легкомысленно нарушающих судовую дисциплину.
- Девочки, тише! - упрашивала Людмила. - Вы же не в буфете!
Если бы тут не было Юрия, если бы под ее присмотром находились не сухопутные студентки, а матросы, она, конечно, показала бы твердость и волю, какими должен обладать настоящий яхтсмен.
Капитан Кукин пришел с двумя пареньками, незнакомыми Юрию. Михаил Михайлович сказал, что его вызывают к капитану порта, и попросил Вишнякова покатать студентов.
Юрий сел в кокпит к румпелю. Людмила, оттолкнув нос яхты, стояла на баке. Без договоренности она приняла на себя обязанности матроса.
Девушки наконец угомонились. Должно быть, река своим тихим и прохладным дыханием подействовала на них успокаивающе. Юркоглазый, совсем юный паренек, курчавый и удивительно мягкоголосый, устроился поблизости от Людмилы. Он не ухаживал за девушкой, а, восхищаясь рекой, яхтой, парусом, ловкостью Людмилы в обращении со шкотами, задавал ей вопрос за вопросом.
Юрий слышал, как юноша извинительно-вежливо говорил Людмиле:
- Я никогда не катался на яхте. Это чудесно! Скажите, а это что такое?.. Утка? И правда, похоже на утку. А для чего она?.. Скажите, пожалуйста, а сколько узлов в час может проплыть такая яхта?
- Узлов в час - так не говорят!
Наставительный ответ Людмилы поразил Юрия и смутил паренька. Оказывается, подумал Юрий, она разбирается в тонкостях морского дела.
- Извините, я не знал, - пролепетал юноша. - А этот парус как называется?.. Стаксель? А эта веревка?..
Юрий увидел жалостливо скривившееся лицо Людмилы.
- Не веревка?! - виновато и с удивлением сказал новичок. - Ах, стаксель-фал! Вот интересно!..
- Люда! - крикнула одна из девушек. - А петь на яхте можно? Так хорошо, что спеть хочется!
- Можно, - сказала Людмила. - А вообще разрешение всегда спрашивают у рулевого.
Наивные вопросы пассажиров и покровительственный тон Людмилы забавляли Юрия. Девушки негромко запели. Не особенно стесняясь рулевого, они пели, болтали, смеялись, чувство вали себя сейчас счастливыми. Наверное, они хотели и всем другим вот такого же простого счастья - ощущения реки и ветра, простора и свободы.
Это чувство было знакомо Юрию, особое чувство, которое не овладевает человеком в комнате или на городских улицах.
Уже часа полтора как "Буревестник" покинул яхт-клуб. На реке становилось прохладно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17