Она (это была женщина) отпрыгнула назад, и я понял, что на груди и животе у нее были доспехи, которые частично смягчили мой удар. Но эти латы не защитили ее пятки, которыми она зацепилась за камень и повалилась на землю. Значит, какое-то время мне придется сражаться всего с четырьмя.
Люк занялся Желтым и Фиолетовым, а я нырнул под синий меч и выбросил руку вверх, блокируя удар. Затем я врезал противнику по челюсти ребром ладони и сдвинул маску, которую он носил, на пару сантиметров вверх, отчего он временно ослеп. Резкий удар пальцем в горло заставил его закашляться, после чего я схватил его за складки одежды и долбанул головой об стену. Его доспехи с глухим стуком ударились о каменную кладку, и он безвольно повалился на землю, уронив меч, и тот автоматически отключился.
Я парировал удар Оранжевого и поймал его запястье левой рукой, а правую вскинул вверх, затем резко опустил ее, нанося удар наискось. Удар рукояти моего меча пришелся Оранжевому прямо в ухо, по крайней мере, в то место, где ухо у человека. Когда Оранжевый рухнул без чувств, его капюшон съехал в сторону и я увидел, что это родианец.
Я нагнулся и дезактивировал его меч, а когда выпрямился, то обнаружил, что Люк стоит над Красной. От нее исходило только умиротворение, которое смутно напомнило мне покой, который излучала Миракс, когда мне показывал ее Экзар Кун.
— Новый трюк?
Люк выключил свой меч и сделал то же самое с моим, отчего переулок погрузился в темноту.
— Нет, старый, — ответил Люк. — один их твоих. Я ударил ее и сбил с ног. А теперь я пытаюсь немного унять ее боль.
— Вы прекрасно рассчитали время и место. Если бы не вы, они впятером наверняка бы убили меня. Причем очень быстро, — я содрогнулся. — Как вы нашли меня?
В тусклом освещении я увидел, как Люк задумчиво сдвинул брови:
— Я был уверен, что если ты постиг все, что должен был постичь, я встречу тебя здесь, и мы будем союзниками. Вот тебе ответ на вопрос о месте.
Меня от этих слов в жар бросило.
— Понятно, — пролепетал я.
Голос Люка стал немного веселее:
— А что касается времени, то здесь мне немного помогли, — он обернулся и посмотрел на дальний конец переулка. — Мы здесь одни?
С улицы в переулок свернула еще одна фигура:
— Я не заметил преследования.
— Оурил?! — я перепрыгнул через тело Оранжевого и бросился к нему.Оурил, а ты здесь что делаешь?
— Я ж-же сыскарь, — ганд пожал плечами, словно этим он все объяснил. — А самое важ-жное в искусстве быть сыскарем — это не знать, где искать — это легко. Нужно знать, когда искать. Я знал, тч-что когда — это прямо сейтч-час, поэтому я пришел к мастеру Скайуокеру и сказал ему это. Он привел меня сюда, а я привел его сейтч-час.
Люк махнул рукой в сторону лежащих в аллее тел:
— Нам нужно утащить отсюда наших спящих друзей. У нас есть корабль, но мне нужно подержать их в другом месте. Они должны знать, где Миракс.
Я кивнул:
— Это должно быть недалеко отсюда, потому что Тавира привезла их через день после того, как узнала, что здесь объявился джедай. Кто они такие?
— Не знаю, — покачал головой Люк. — Но лучше это выяснить, и выяснить побыстрее, иначе кто-нибудь может догадаться, что их миссия провалилась, и это будет стоить им жизни.
Я нагнулся и подцепил Оранжевого за пояс. Оурил схватил Желтого и Фиолетового.
— Я знаю, куда их можно отнести, — сказал я, — но выдавить из них нужную информацию будет сложно. Они знакомы с Силой, и я не уверен, что нам удастся их сломать.
— Думаю, у меня есть кое-что, что поможет нам разобраться с этим, — — Люк взмахнул рукой, и Красная с Синим взмыли в воздух. — Веди нас, Кейран. Как объяснил мне Оурил, когда — всего лишь щель во времени, и мы не можем позволить ей захлопнуться прежде, чем мы спасем твою жену.
* * *
Мы отнесли пятерых наших противников в отель. Я вызвал Элегоса, и он открыл нам заднюю дверь и ждал нас у грузового лифта. Оурил отдал тех двух, которых он нес, Элегосу, а сам побежал в космопорт, чтобы принести что-то для Люка. Ожидая Оурила, мы раздели наших противников, разделили их и занялись их ушибами и ранами, полученными в бою.
Оурил вернулся с клеткой, в которой оказалась небольшая покрытая мехом рептилия. По трубкам текла питательная смесь, поддерживающая силы этого странного существа, которое если и могло двигаться, то по каким-то причинам не желало этого делать. Спустя некоторое время я заметил, что она моргает, но этот процесс был таким медленным, что с трудом верилось, будто перед тобой — живое существо.
— Это йсаламири, одна из двух, которых я привез с собой, — Люк устало положил руку на клетку. — Это уникальное существо — по крайней мере, других таких я не знаю. Она проецирует вокруг себя поле, в котором Сила не действует. На ее родной планете некоторые хищники восприимчивы к Силе, поэтому это защитное поле используется йсаламири как камуфляж.
— Ага, так вот почему я себя так скверно чувствую. А я думал, что просто устал, — я попытался прикоснуться к Силе, но у меня ничего не вышло. Такое ощущение, словно я вернулся назад, словно не был в академии.
Люк понимающе кивнул:
— Тебе еще повезло — ведь большую часть жизни ты имел о Силе весьма смутное представление. Я пользуюсь ее помощью гораздо дольше тебя, и вблизи йсаламири я чувствую себя инвалидом. Словно я лишился конечности, — Люк согнул свою биомеханическую руку. — На самом деле, даже хуже.
— А как, вы думаете, чувствуют себя наши гости?
Люк улыбнулся, но это, как мне показалось, далось ему с огромным трудом:
— Думаю, они жили в союзе с Силой дольше меня. С ней они очень хорошо себя защищают. А без нее, подозреваю, они чувствуют себя очень уязвимыми.
— Отлично, — я злорадно улыбнулся. — Именно это нам и надо, если мы хотим вытянуть из них все. За мной, друзья.
Мастер-джедай схватил меня за плечо:
— Я еще ни разу не делал этого раньше. Не допрашивал пленных.
Я подмигнул ему:
— Не боись, я с этим справлюсь. Просто стойте вот здесь, у двери. И смотрите на них как можно более злобно. Просто смотрите на них и молчите.
— Злобно?
— Ну, изобразите хатта, только с бровями.
— Понял.
* * *
Мы решили, что начать следует с Красной — на самом деле, ее выбрал Элегос по причинам, одному ему известным, — но я не возражал. Допрашивать женщину всегда сложно, главным образом потому, что они с подозрением относятся к любому заявлению, сделанному мужчиной, и часто полагают, что их красота и хитрость поможет им обвести следователя вокруг пальца. Красная, которая действительно была худенькой красоткой с вьющимися темными волосами, могла бы растопить лед в сердцах многих детективов, но страх и удивление, застывшие на ее лице, когда она пришла в себя, свели на нет ее красоту. Из-за йсаламири я видел все в черно-белом изображении, так что она должна была вообще почти ослепнуть.
Когда она раскрыла глаза, я посмотрел на Люка и кивнул, словно получил от него телепатический сигнал:
— Хорошо, я посмотрю, что мы сможем у нее выяснить. Дайте ей немного времени, чтобы она пришла в себя.
Люк удивленно посмотрел на меня, затем нашелся и нетерпеливо щелкнул пальцем.
Я улыбнулся. Быстро схватывает. Будем надеться, что она не так сообразительна.
Я присел на корточки перед стулом, к которому мы привязали ее:
— Извините, что пришлось ограничить вашу свободу таким образом. Поверьте, я действительно хотел, чтобы вы разместились с большим комфортом, но он, — я кивнул в сторону Люка, — был непреклонен. Я знаю, что вы чувствуете себя очень странно, потому что лишились определенных чувств, которые вы считаете частью себя. Это он ограничил ваш доступ к ним, чтобы мне было легче прощупать ваше сознание, но я знаю, как неприятно это будет для вас.
Она яростно замотала головой:
— Я не предам свой народ. — Сказано это было странным упрямым тоном. Очень членораздельно. Ее четкая дикция напомнила мне манеру говорить моего деда. Это был бит информации — не большой, но все-таки бит.
— О нет, не надо, мы этого и не хотим. Я не хочу заставлять вас делать это, просто мы хотим выяснить, где находится «Возмутительный», причем немедленно. Леонию Тавиру надо остановить от… того, чтобы она навредила кому-нибудь еще. — Я хотел закончить на этом, но уловил в ее дыхании моментальное замешательство, поэтому продолжил: — Мы очень не хотим, чтобы она причинила вред еще кому-нибудь.
— Вам не остановить ее.
Я посмотрел на Люка, затем снова на нее:
— Он говорит: то, что ее не можете остановить вы, не означает, что это не под силу нам. Вы уж извините, он всегда говорит неприятные вещи открыто, но он прав. Я был здесь несколько месяцев, участвовал в операциях, когда вы или ваши братья были на «Возмутительном», и вы не смогли засечь меня. И знаете почему? Потому что он прикрывал меня. Вы же искали, старались, но только сегодня вечером, когда я решил заманить вас в ловушку, я открылся перед вами. А его вы вообще не заметили.
Я встал и молча подошел посоветоваться с Люком, предоставив ей возможность переварить услышанное. Я поднес палец к губам, чтобы Люк молчал, и насупил брови, давая ему понять, что именно так он должен посмотреть на меня. Когда он прожег меня гневным взглядом, я в ужасе отпрянул от него и взмолился:
— Но вы не можете поступить так жестоко. Отлучить ее от Силы навсегда! От этого не будет лучше ни ей, ни нам. Конечно, это послужит ей хорошим уроком, но с таким же успехом ее можно бросить под банту, чтобы тот растоптал ее. Не надо делать из нее наглядный урок для других, чтобы заставить их быть более сговорчивыми.
Люк до того вошел в роль, что ткнул меня пальцами в грудь изо всех сил. Переиграл малость. Наверняка синяк останется. Я обернулся и потирая грудь «перевел»:
— Я более чем уверен, что мне удастся уговорить его разблокировать ваш доступ к Силе. Только скажите нам, где Тавира прячет «Возмутительный». Должен заметить, что нам уже известно, что это вы прячете его — вы в этом преуспели — прятать пиратов и все такое…
— Нет, я не предам свой народ. Ни один из нас никогда не предаст наш народ.
Я вздохнул и положил руку ей на плечо:
— Да, я знаю, вы смотрите на вещи с вашей точки зрения, а может быть, с точки зрения Тавиры. Этот «звездный разрушитель» — довольно грозное и мощное оружие, и вы вынуждены бояться, что она обратит это оружие против вас, если вы предадите ее. Я понимаю это. Это же предельно ясно.
Я немного понизил тон и наклонился к ней:
— Но на самом деле все обстоит следующим образом: вы не достали меня. Вы не достали его. Тавира не услышит от вас рапорта об удачном выполнении задания и решит, что вы провалились. Вы же знаете ее — провал это не неудача, это заговор. Насколько я знаю ее (а я знаю ее не хуже вашего), она решит, что ее предали, и начнет действовать. Так что вам придется задуматься, чего вы хотите больше: быть причиной уничтожения вашего народа или помочь парням, которые вас в рог банты скрутили, разобраться и с Тавирой?
Глава 47
Красная в конце концов раскололась, и мы использовали сведения, полученные от нее, чтобы сделать разговорчивее ее приятелей-дженсаарайи (так они называли себя). Это был поистине захватывающий рассказ, потому что они исповедовали странную философию, которая ставила на одну планку Оби-Ван Кеноби и Дарта Вейдера, — мол, они одинаковые истребители джедаев. Чтобы стать дженсаарайи, нужно было пройти примерно такую же подготовку, что и у джедаев, включая создание лазерного меча, только этот момент не был для них переломным, как у джедаев. Для дженсаарайи венцом их карьеры, величайшим моментом в их жизни, символом перехода в ранг дженсаарайи-защитника (у них были ученики, защитники и высшая ступень — старейшина саараи-каар, который всегда был только один), было создание собственных доспехов. Они брали за основы обычные латы и покрывали их кручеными нитями из кортозиса, обеспечивая тем самым пусть не сильную, но все-таки защиту от всех видов оружия. Они выбирали какое-нибудь животное своим союзником и защитником, затем придавали своим доспехам его черты. Таким образом они выражали свою индивидуальность в сообществе дженсаарайи. Словно подчеркивая их настрой, все эти существа были мирными и никогда не нападали, а только оборонялись. Они прятались или спали, пока не нападали на них самих, и тогда они действовали с убийственной быстротой и решительностью.
То, что дженсаарайи стали служить Тавире, было большой ошибкой с самого начала. Тавира, скрываясь от передовых отрядов Новой Республики, сделала прыжок в систему Суарби, сектор Куенсе. Седьмая планета этой системы, газовый гигант, имела на своей орбите пояс астероидов и полтора десятка лун. Одна из этих лун, обозначенная на картах как Суарби 7/5, была названа колонистами, решившие освоить ее несколько столетий назад, Сусевфи. Схожая с Йавином IV по размеру и скорости вращения, Сусевфи была покрыта бескрайними саваннами, почти как Ноквивзор — планета, на которой находилась база Разбойного эскадрона до захвата Корусканта.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72
Люк занялся Желтым и Фиолетовым, а я нырнул под синий меч и выбросил руку вверх, блокируя удар. Затем я врезал противнику по челюсти ребром ладони и сдвинул маску, которую он носил, на пару сантиметров вверх, отчего он временно ослеп. Резкий удар пальцем в горло заставил его закашляться, после чего я схватил его за складки одежды и долбанул головой об стену. Его доспехи с глухим стуком ударились о каменную кладку, и он безвольно повалился на землю, уронив меч, и тот автоматически отключился.
Я парировал удар Оранжевого и поймал его запястье левой рукой, а правую вскинул вверх, затем резко опустил ее, нанося удар наискось. Удар рукояти моего меча пришелся Оранжевому прямо в ухо, по крайней мере, в то место, где ухо у человека. Когда Оранжевый рухнул без чувств, его капюшон съехал в сторону и я увидел, что это родианец.
Я нагнулся и дезактивировал его меч, а когда выпрямился, то обнаружил, что Люк стоит над Красной. От нее исходило только умиротворение, которое смутно напомнило мне покой, который излучала Миракс, когда мне показывал ее Экзар Кун.
— Новый трюк?
Люк выключил свой меч и сделал то же самое с моим, отчего переулок погрузился в темноту.
— Нет, старый, — ответил Люк. — один их твоих. Я ударил ее и сбил с ног. А теперь я пытаюсь немного унять ее боль.
— Вы прекрасно рассчитали время и место. Если бы не вы, они впятером наверняка бы убили меня. Причем очень быстро, — я содрогнулся. — Как вы нашли меня?
В тусклом освещении я увидел, как Люк задумчиво сдвинул брови:
— Я был уверен, что если ты постиг все, что должен был постичь, я встречу тебя здесь, и мы будем союзниками. Вот тебе ответ на вопрос о месте.
Меня от этих слов в жар бросило.
— Понятно, — пролепетал я.
Голос Люка стал немного веселее:
— А что касается времени, то здесь мне немного помогли, — он обернулся и посмотрел на дальний конец переулка. — Мы здесь одни?
С улицы в переулок свернула еще одна фигура:
— Я не заметил преследования.
— Оурил?! — я перепрыгнул через тело Оранжевого и бросился к нему.Оурил, а ты здесь что делаешь?
— Я ж-же сыскарь, — ганд пожал плечами, словно этим он все объяснил. — А самое важ-жное в искусстве быть сыскарем — это не знать, где искать — это легко. Нужно знать, когда искать. Я знал, тч-что когда — это прямо сейтч-час, поэтому я пришел к мастеру Скайуокеру и сказал ему это. Он привел меня сюда, а я привел его сейтч-час.
Люк махнул рукой в сторону лежащих в аллее тел:
— Нам нужно утащить отсюда наших спящих друзей. У нас есть корабль, но мне нужно подержать их в другом месте. Они должны знать, где Миракс.
Я кивнул:
— Это должно быть недалеко отсюда, потому что Тавира привезла их через день после того, как узнала, что здесь объявился джедай. Кто они такие?
— Не знаю, — покачал головой Люк. — Но лучше это выяснить, и выяснить побыстрее, иначе кто-нибудь может догадаться, что их миссия провалилась, и это будет стоить им жизни.
Я нагнулся и подцепил Оранжевого за пояс. Оурил схватил Желтого и Фиолетового.
— Я знаю, куда их можно отнести, — сказал я, — но выдавить из них нужную информацию будет сложно. Они знакомы с Силой, и я не уверен, что нам удастся их сломать.
— Думаю, у меня есть кое-что, что поможет нам разобраться с этим, — — Люк взмахнул рукой, и Красная с Синим взмыли в воздух. — Веди нас, Кейран. Как объяснил мне Оурил, когда — всего лишь щель во времени, и мы не можем позволить ей захлопнуться прежде, чем мы спасем твою жену.
* * *
Мы отнесли пятерых наших противников в отель. Я вызвал Элегоса, и он открыл нам заднюю дверь и ждал нас у грузового лифта. Оурил отдал тех двух, которых он нес, Элегосу, а сам побежал в космопорт, чтобы принести что-то для Люка. Ожидая Оурила, мы раздели наших противников, разделили их и занялись их ушибами и ранами, полученными в бою.
Оурил вернулся с клеткой, в которой оказалась небольшая покрытая мехом рептилия. По трубкам текла питательная смесь, поддерживающая силы этого странного существа, которое если и могло двигаться, то по каким-то причинам не желало этого делать. Спустя некоторое время я заметил, что она моргает, но этот процесс был таким медленным, что с трудом верилось, будто перед тобой — живое существо.
— Это йсаламири, одна из двух, которых я привез с собой, — Люк устало положил руку на клетку. — Это уникальное существо — по крайней мере, других таких я не знаю. Она проецирует вокруг себя поле, в котором Сила не действует. На ее родной планете некоторые хищники восприимчивы к Силе, поэтому это защитное поле используется йсаламири как камуфляж.
— Ага, так вот почему я себя так скверно чувствую. А я думал, что просто устал, — я попытался прикоснуться к Силе, но у меня ничего не вышло. Такое ощущение, словно я вернулся назад, словно не был в академии.
Люк понимающе кивнул:
— Тебе еще повезло — ведь большую часть жизни ты имел о Силе весьма смутное представление. Я пользуюсь ее помощью гораздо дольше тебя, и вблизи йсаламири я чувствую себя инвалидом. Словно я лишился конечности, — Люк согнул свою биомеханическую руку. — На самом деле, даже хуже.
— А как, вы думаете, чувствуют себя наши гости?
Люк улыбнулся, но это, как мне показалось, далось ему с огромным трудом:
— Думаю, они жили в союзе с Силой дольше меня. С ней они очень хорошо себя защищают. А без нее, подозреваю, они чувствуют себя очень уязвимыми.
— Отлично, — я злорадно улыбнулся. — Именно это нам и надо, если мы хотим вытянуть из них все. За мной, друзья.
Мастер-джедай схватил меня за плечо:
— Я еще ни разу не делал этого раньше. Не допрашивал пленных.
Я подмигнул ему:
— Не боись, я с этим справлюсь. Просто стойте вот здесь, у двери. И смотрите на них как можно более злобно. Просто смотрите на них и молчите.
— Злобно?
— Ну, изобразите хатта, только с бровями.
— Понял.
* * *
Мы решили, что начать следует с Красной — на самом деле, ее выбрал Элегос по причинам, одному ему известным, — но я не возражал. Допрашивать женщину всегда сложно, главным образом потому, что они с подозрением относятся к любому заявлению, сделанному мужчиной, и часто полагают, что их красота и хитрость поможет им обвести следователя вокруг пальца. Красная, которая действительно была худенькой красоткой с вьющимися темными волосами, могла бы растопить лед в сердцах многих детективов, но страх и удивление, застывшие на ее лице, когда она пришла в себя, свели на нет ее красоту. Из-за йсаламири я видел все в черно-белом изображении, так что она должна была вообще почти ослепнуть.
Когда она раскрыла глаза, я посмотрел на Люка и кивнул, словно получил от него телепатический сигнал:
— Хорошо, я посмотрю, что мы сможем у нее выяснить. Дайте ей немного времени, чтобы она пришла в себя.
Люк удивленно посмотрел на меня, затем нашелся и нетерпеливо щелкнул пальцем.
Я улыбнулся. Быстро схватывает. Будем надеться, что она не так сообразительна.
Я присел на корточки перед стулом, к которому мы привязали ее:
— Извините, что пришлось ограничить вашу свободу таким образом. Поверьте, я действительно хотел, чтобы вы разместились с большим комфортом, но он, — я кивнул в сторону Люка, — был непреклонен. Я знаю, что вы чувствуете себя очень странно, потому что лишились определенных чувств, которые вы считаете частью себя. Это он ограничил ваш доступ к ним, чтобы мне было легче прощупать ваше сознание, но я знаю, как неприятно это будет для вас.
Она яростно замотала головой:
— Я не предам свой народ. — Сказано это было странным упрямым тоном. Очень членораздельно. Ее четкая дикция напомнила мне манеру говорить моего деда. Это был бит информации — не большой, но все-таки бит.
— О нет, не надо, мы этого и не хотим. Я не хочу заставлять вас делать это, просто мы хотим выяснить, где находится «Возмутительный», причем немедленно. Леонию Тавиру надо остановить от… того, чтобы она навредила кому-нибудь еще. — Я хотел закончить на этом, но уловил в ее дыхании моментальное замешательство, поэтому продолжил: — Мы очень не хотим, чтобы она причинила вред еще кому-нибудь.
— Вам не остановить ее.
Я посмотрел на Люка, затем снова на нее:
— Он говорит: то, что ее не можете остановить вы, не означает, что это не под силу нам. Вы уж извините, он всегда говорит неприятные вещи открыто, но он прав. Я был здесь несколько месяцев, участвовал в операциях, когда вы или ваши братья были на «Возмутительном», и вы не смогли засечь меня. И знаете почему? Потому что он прикрывал меня. Вы же искали, старались, но только сегодня вечером, когда я решил заманить вас в ловушку, я открылся перед вами. А его вы вообще не заметили.
Я встал и молча подошел посоветоваться с Люком, предоставив ей возможность переварить услышанное. Я поднес палец к губам, чтобы Люк молчал, и насупил брови, давая ему понять, что именно так он должен посмотреть на меня. Когда он прожег меня гневным взглядом, я в ужасе отпрянул от него и взмолился:
— Но вы не можете поступить так жестоко. Отлучить ее от Силы навсегда! От этого не будет лучше ни ей, ни нам. Конечно, это послужит ей хорошим уроком, но с таким же успехом ее можно бросить под банту, чтобы тот растоптал ее. Не надо делать из нее наглядный урок для других, чтобы заставить их быть более сговорчивыми.
Люк до того вошел в роль, что ткнул меня пальцами в грудь изо всех сил. Переиграл малость. Наверняка синяк останется. Я обернулся и потирая грудь «перевел»:
— Я более чем уверен, что мне удастся уговорить его разблокировать ваш доступ к Силе. Только скажите нам, где Тавира прячет «Возмутительный». Должен заметить, что нам уже известно, что это вы прячете его — вы в этом преуспели — прятать пиратов и все такое…
— Нет, я не предам свой народ. Ни один из нас никогда не предаст наш народ.
Я вздохнул и положил руку ей на плечо:
— Да, я знаю, вы смотрите на вещи с вашей точки зрения, а может быть, с точки зрения Тавиры. Этот «звездный разрушитель» — довольно грозное и мощное оружие, и вы вынуждены бояться, что она обратит это оружие против вас, если вы предадите ее. Я понимаю это. Это же предельно ясно.
Я немного понизил тон и наклонился к ней:
— Но на самом деле все обстоит следующим образом: вы не достали меня. Вы не достали его. Тавира не услышит от вас рапорта об удачном выполнении задания и решит, что вы провалились. Вы же знаете ее — провал это не неудача, это заговор. Насколько я знаю ее (а я знаю ее не хуже вашего), она решит, что ее предали, и начнет действовать. Так что вам придется задуматься, чего вы хотите больше: быть причиной уничтожения вашего народа или помочь парням, которые вас в рог банты скрутили, разобраться и с Тавирой?
Глава 47
Красная в конце концов раскололась, и мы использовали сведения, полученные от нее, чтобы сделать разговорчивее ее приятелей-дженсаарайи (так они называли себя). Это был поистине захватывающий рассказ, потому что они исповедовали странную философию, которая ставила на одну планку Оби-Ван Кеноби и Дарта Вейдера, — мол, они одинаковые истребители джедаев. Чтобы стать дженсаарайи, нужно было пройти примерно такую же подготовку, что и у джедаев, включая создание лазерного меча, только этот момент не был для них переломным, как у джедаев. Для дженсаарайи венцом их карьеры, величайшим моментом в их жизни, символом перехода в ранг дженсаарайи-защитника (у них были ученики, защитники и высшая ступень — старейшина саараи-каар, который всегда был только один), было создание собственных доспехов. Они брали за основы обычные латы и покрывали их кручеными нитями из кортозиса, обеспечивая тем самым пусть не сильную, но все-таки защиту от всех видов оружия. Они выбирали какое-нибудь животное своим союзником и защитником, затем придавали своим доспехам его черты. Таким образом они выражали свою индивидуальность в сообществе дженсаарайи. Словно подчеркивая их настрой, все эти существа были мирными и никогда не нападали, а только оборонялись. Они прятались или спали, пока не нападали на них самих, и тогда они действовали с убийственной быстротой и решительностью.
То, что дженсаарайи стали служить Тавире, было большой ошибкой с самого начала. Тавира, скрываясь от передовых отрядов Новой Республики, сделала прыжок в систему Суарби, сектор Куенсе. Седьмая планета этой системы, газовый гигант, имела на своей орбите пояс астероидов и полтора десятка лун. Одна из этих лун, обозначенная на картах как Суарби 7/5, была названа колонистами, решившие освоить ее несколько столетий назад, Сусевфи. Схожая с Йавином IV по размеру и скорости вращения, Сусевфи была покрыта бескрайними саваннами, почти как Ноквивзор — планета, на которой находилась база Разбойного эскадрона до захвата Корусканта.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72