Там помещался второй завод фирмы «Макроникс», похожий на архангельский, как родные братья. Он отложил атташе-кейс и попросил телефонистку отеля соединить его с Вашингтоном по вроде бы обычному номеру, который сразу выводил на защищенную линию. Трубку взял Карл Ротштейн, и Алексу сразу стало ясно, что тот буквально брызжет слюной от нетерпения.
- Господи, да что же такое творится? - сразу выпалил он в трубку. - Я знаю, что ты непричастен к этим убийствам, но почему подставляют именно тебя?
Алекс чувствовал, что лучше не посвящать Ротштейна в детали. Во всяком случае, пока.
- Просто им нужен козел отпущения, которыми стал ваш покорный слуга. - «Удивительно, - подумал Алекс, - насколько легко в мою речь вплетается жаргон Алексея». - Я не имею никакого отношения к троим убитым, один из которых, кстати, живехонек.
- Где ты?
Алекс объяснил.
- И тебя, значит, окрестили Филипповым. А кто он такой?
- Никто. Это просто псевдоним, которым я пользуюсь.
- Но ведь во всех газетах это имя значится под твоим фото!
- Я собираюсь выяснить, чьих рук это дело, но пока ничего определенного сказать не могу - нет доказательств. Дай мне пару дней, пока я доберусь до Штатов. Придется пробираться нелегально, поскольку пограничные службы настороже.
- Ладно, Алексей, но мне потребуются исчерпывающие объяснения. Звонил Юсуфов - он тоже ничего не понимает. Не знаю уж, почему он так интересуется тобой, ведь ты работаешь на СВР, а не на ФСБ. А Христенко из СВР тоже отмалчивается. Так что мне сказать начальству?
- Постарайся ничего не говорить, пока я не разузнаю побольше. На это уйдет еще пару дней.
- А больше я тебе и не даю. Моя страна не станет укрывать человека, подозреваемого в убийстве, даже если ты и не виновен. Я за это головой отвечаю.
- Понятно.
- Тебе хочет помочь московский поверенный в делах Лоуренс Холлингсуорт. Ему известно, что ты не причастен к убийствам.
- Ладно, приму к сведению.
Ротштейну реакция Алексея явно пришлась не по душе.
- Надеюсь, ты сам-то ясно представляешь себе масштабы происходящего? - доносящийся из-за океана голос неожиданно стал резким. - И еще звонила Елена. Она искала тебя и не имеет ни малейшего понятия, во что ты ввязался. Думала, мне что-нибудь известно.
- Встречусь с ней потом.
- Да, она сказала, что встречается с тобой завтра на петербургской квартире. Она, как и все, читала газеты и до смерти перепугана.
Значит, она разговаривала с Четом, удовлетворенно заключил Алекс.
- Я говорил с Форсайтом, - сказал он, меняя тему разговора, чтобы проверить Ротштейна. - Он говорит, что из-за политкорректности у него связаны руки.
- Да, в этой стране есть законы, защищающие любого ее гражданина, включая и мусульман вроде Юсефа, которого мы подозреваем в терроризме.
- Да к черту закон, - огрызнулся Алекс. - Идет настоящая война, неужели это непонятно?
- Ты, конечно, понимаешь, что нужен нам здесь. Таков приказ.
- Ты когда-нибудь слышал о «Глоба-Линк»?
- А что это такое?
- Сейчас рассказывать не могу.
- Значит, по-твоему, я должен пропустить мимо ушей все, что от тебя услышал? Да за кого ты меня принимаешь?
- За человека, который мне доверяет.
- Ты сам себе противоречишь. И что прикажешь с тобой делать?
- Во-первых, я тебе не звонил. Ты не разговаривал со мной с тех пор, как я передал этот диск Лаврову, и не имеешь ни малейшего понятия о том, что происходит.
Алексу было слышно тяжелое дыхание Ротштейна. Тот явно колебался.
- Ладно, Алексей, два дня… Если, конечно, ты столько проживешь.
Алекс тупо уставился в пространство, он никак не мог поверить, что Ротштейну неизвестно об аресте Елены, которая подозревается в шпионаже. Или он знает? Может, и это какая-то ловушка? Ротштейн знал, что президенты Лавров и Макферсон готовятся к визиту в Женеву и оба получили информацию о сбежавшем Алексее Иванове. Но внешне впечатление такое, будто ничего и не происходит. Почему Лавров до сих пор не переговорил с кем надо и не отдал соответствующих приказов? И почему он ничего не говорит СВР по поводу Христенко? Хотя, с другой стороны, вдруг сообразил Алекс, еще неизвестно, знает ли что-нибудь Лавров. У Ротштейна не было ни малейшего представления о том, что должно случиться, а теперь «Глоба-Линк» вплотную занялась еще и Христенко. Словом, голосование будет проведено в отсутствие Филиппова, да и дело с концом. Жизнь пойдет своим чередом - только это будет уже совсем другая жизнь.
Зазвонил телефон. Это оказался Рене.
- Я заезжал в отель, только записки не оставил, - сказал он. - Думал, ты уже на месте. Пакет для тебя спроси у портье.
Алекс рассказал ему о своем визите на завод «Макроникс» в Архангельске, о возвращении с пересадками в Санкт-Петербург и о том, как он в конце концов добрался до города на грузовике. Потом упомянул о поездке в Ижору, где у «Макроникс» был второй завод.
- Кстати, ты договорился о встрече со Светланой Нармоновой? - поинтересовался он.
- Да, в кафе через десять минут. Выясню интересующие нас имена.
- Подготовь пути отхода, чтобы у нас был запасной вариант, после того как мы созовем эту пресс-конференцию. Мне здесь сейчас небезопасно.
- Почему?
- Я недавно говорил с Ротштейном - здесь что-то не так. Возможно, он тоже в этом замешан.
- Подробнее.
Алекс рассказал Рене об аресте Елены и о том, что Ротштейн об этом даже не обмолвился.
- Христенко сказал, что ее отпустили, - с недоумением заметил он. - Но почему?
- Не знаю. Кто стоит за всем этим?
- Юсуфов. Он считает, что жар-птица практически у него в руках.
- Они могут использовать ее, чтобы устроить для тебя ловушку. Смотри не попадись.
- Мы с ней встречаемся завтра на квартире.
- По-моему, Алексей, это не слишком умно.
Он поколебался.
- Мне нужно убедиться.
- Ты можешь поставить под угрозу всю операцию, - осторожно заметил Рене.
- Так ведь и моя жизнь висит на волоске. Придется рискнуть и сунуться в возможную ловушку.
- А что ты собираешься делать теперь?
- Отдохну, а в двадцать три ноль-ноль у меня встреча с Румянцевым, которая тоже наверняка будет ловушкой. Если я уйду живым, то буду точно знать, что делать дальше. Потом мне нужно будет попасть в Штаты, и тут потребуется твоя помощь. Все обычные виды транспорта под наблюдением.
- Но за пределами России, наверное, смотрят не так уж тщательно.
В этом Рене был прав.
- Предлагай. Слушаю тебя.
- Постарайся всеми правдами и неправдами пробраться в Финляндию. Там, в Хельсинки, живет мой коллега Лейф Крононсонн, который говорит по-английски. Я предупрежу его. Встретишься с ним на станции Вантаа послезавтра в двадцать три ноль-ноль. Он отвезет тебя в аэропорт Хельсинки, - Рене описал, как выглядит Крононсонн. - Скажешь ему пароль «Анастасия». Я попрошу, чтобы он тебя там ждал. У него для тебя уже будет билет на рейс «KLM» до Лос-Анджелеса.
Алекс лихорадочно думал.
- Я изменю внешность и попробую выбраться из России под именем отца Филиппова, православного священника.
- Хороший выбор. Я узнаю у Лейфа номер рейса и встречу тебя в Лос-Анджелесе, в баре терминала Брэдли. Это даст нам запас по крайней мере в четырнадцать часов до начала совещания в Женеве. А о том, когда я там буду точно, сообщу тебе чуть позже.
- Значит, Лейф Крононсонн на станции Вантаа в двадцать три ноль-ноль, - повторил Алекс.
- Кстати, в этом отеле ты тоже не в безопасности, ведь Ротштейн знает, что ты здесь. Лучше скройся куда-нибудь и побыстрее! - велел Рене. - Немедленно!
Через пару минут Алекс с атташе-кейсом пробежал мимо лифта и бросился вниз по лестнице, крепко держась за перила и перепрыгивая через две ступеньки за раз. Очутившись в вестибюле, он пошел помедленнее, не желая привлекать к себе внимание, и подошел к стойке портье.
- У вас должен быть пакет для Алексея Иванова, - сказал он человеку в униформе.
- Ваш паспорт, пожалуйста.
Алекс предъявил паспорт Алексея, получил пакет, оставленный Рене, поблагодарил портье и направился к выходу. Он дошел до площади Искусств, где на скамейках вокруг памятника Пушкину было полно туристов. Потом Алекс отправился в немецкий ресторан «Чайка» на канале Грибоедова, где можно было поесть, а то он буквально умирал от голода. Там, в туалете, Алекс вскрыл пакет Рене и надел на себя пояс с деньгами, потом наплечную кобуру и сунул «глок» на место.
Теперь он был вооружен.
Глава 13
ОХОТА

День 7. 15.58
Двухмоторный самолет прогревал двигатели, готовясь перебросить Сайяфа сперва через Северную Африку, а потом и через Атлантический океан. Это был следующий этап его путешествия. Сам он сидел в палатке с двумя шиитскими муллами и вместе с ними по афганскому обычаю ел прямо руками из общего блюда. Он знал, что в конце путешествия окажется где-то в Южной Америке, но где именно, понятия не имел. Сейчас он находился на юге Ливана, на какой-то тайной базе, где имелось даже несколько самолетов, предназначенных для нанесения ударов по Израилю. Конечно, это его не касалось, но теперь средства, выделяемые Ираном и Саудовской Аравией, пойдут на наказание не только евреев, но и настоящих неверных, американцев. Пути Аллаха неисповедимы.
- Большая честь для меня разделить с вами трапезу, почтеннейшие, - с уважением сказал Сайяф муллам.
- Это ты оказываешь нам честь, - сказал тот, что постарше, человек лет семидесяти с задубевшим от многолетнего пребывания на палящем солнце лицом. - Твои верность и храбрость, проявленные в борьбе с неверными, нам хорошо известны. С твоей помощью и с поддержкой «Хезболлы» мы обязательно отвоюем то, что принадлежит нам по праву. Скоро этот темный период в нашей истории закончится, и мы станем благодарить Аллаха за его милость.
- Мне еще никто не рассказывал о деталях путешествия.
- Их ты узнаешь, когда прилетишь в следующий пункт назначения. Повсюду рыщут шпионы ЦРУ, и доверять нельзя никому.
- Это понятно.
- Ты пробудешь там совсем недолго, а потом тебя ждет долгий утомительный путь на грузовике. Тогда и получишь дальнейшие приказы. Когда доберешься до места, снова отдохнешь и подкормишься в обществе наших братьев, - сказал старик.
- Я еще ни разу не был по ту сторону Атлантического океана.
- Это континент грешников, не признающих ислама. Но и среди них есть истинно верующие. Я сам был там и видел, как они стараются ради победы нашего дела.
- Для меня это будет совершенно новый мир. Большой самолет, стоящий невдалеке от палатки, взревел моторами, готовясь к вылету.
- Настало время молитвы, а потом ты начнешь свою миссию во имя Аллаха, - улыбнулся старик. - Твой героизм останется в памяти людской на тысячи лет.

* * *

День 7. 16.03
Юсуфов сидел у себя в кабинете, весьма недовольный тем, что Иванов все еще жив. Конечно, ясно, что он изворотлив, но ведь не настолько же, чтобы тягаться с могущественной ФСБ. И еще этот псевдоним Филиппов - к чему он? Как бы то ни было, Алексей где-то должен скрываться, а бесконечно прятаться он не может. Было бы настоящей удачей доказать, что он работает на Запад. Это ничуть не умалило бы всей важности борьбы с терроризмом, зато еще раз продемонстрировало бы существование взаимного недоверия между Востоком и Западом. Дружба, возникшая было между сверхдержавами, лишь доказывает, что Россию используют в качестве подставы в американской империалистической игре за обладание мировыми запасами нефти. Юсуфов никогда не допустит этого, пока он занимает пост заместителя начальника Второго главного управления. Скоро все выяснится. В любом случае, именно он раскроет заговор, американский план отбросить Родину назад в темные века, сделать ее отсталой и неспособной идти в ногу с остальным миром.
Зазвонил телефон.
- Да?
- Сейчас с вами будет говорить президент, - послышалось в трубке.
- Спасибо, - Юсуфов нажал другую кнопку. - Слушаю вас, господин президент.
- Мне требуются доказательства вины генерала Христенко или его признание. Таким образом мы сможем обвинить ЦРУ в причастности к сговору, а заодно и явить миру наше истинное лицо, показать себя как последовательных противников холодной войны. - Но тут российский президент вспомнил, что и ЦРУ и СВР в новом мире станут не нужны. Впрочем, Юсуфову об этом знать необязательно. Во всяком случае, пока.
- Мои люди занимаются этим, господин президент.
- Докладывайте каждые восемь часов.

День 7. 16.08
Чувствуя себя совершенно разбитым, Христенко вернулся из почтового отделения домой и после очередного приступа кашля с кровью и двух рюмок водки снова улегся в постель. Через некоторое время он кое-как ухитрился задремать, но в его возбужденном мозгу продолжали мелькать зловещие сны.
Чуткие микрофоны ловили каждый звук и передавали на магнитофоны, установленные в квартире дома напротив. В конце концов аппаратура уловила шорох откидываемого одеяла и новый приступ кашля. В медицинской карточке было написано, что у генерала слабые легкие, он особенно подвержен гриппу и заболеваниям дыхательных путей. Команда Юсуфова заключила, что Христенко очень тяжело болен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71