Ибо если коэффициент развития интеллекта двести сорок три, то у
дриггов - более четырехсот. И вы понимаете это тоже. Разве не так?
- Замолчите! Или я убью вас, и смотреть ваша будет невообразимо
мучительной! - крикнула Патриция Унгарн.
Ли поразило, что она при этом побелела, как полотно. Неужели он
все-таки задел ее за живое, точно попал в эмоциональную ахиллесову пяту
этой странной и страшной женщины?
- Вот так, - умышленно произнес Ли, - высшие соображения
нравственности уже уходят на второй план. Теперь вы можете замучить меня
до смерти, не испытывая каких-либо угрызений совести. Подумать только, я
пришел сюда просить вас выйти за меня замуж, вбил себе в голову, что
клаггианка и человек могут неплохо поладить.
- Вы что? - изумлено воскликнула девушка, затем высокомерно фыркнула.
- Так вот в чем заключается гипноз дриггов! Они всегда прибегают к помощи
самых примитивнейших побуждений, когда имеют дело с простодушными
человеческими существами. Но теперь как мне кажется, мы уже вдоволь
наговорились. Мне теперь известен образ мышления особей мужского пола
человеческой породы, когда они влюблены, однако даже понимание того, что
вы совершенно в этом не виноваты, не делают его для меня хоть в малейшей
степени приемлемым. Я испытываю к вам отвращение, я оскорблена до глубины
души. Должна вам сказать, что мой будущий муж прибывает вместе с
подкреплением через три недели. Он будет стажироваться для того, чтобы
принять у моего отца его обязанности здесь и...
- Еще один клагг? - иронически произнес Ли, и девушка от этих его
слов побледнела еще сильнее.


Ли не мог прийти в себя. За всю свою жизнь он не встречал существа,
подобного этой юной девушке. Интеллектуальная маска была сброшена, а под
нею бурлящая масса эмоций одинокого и ожесточенного человека. В их
разговоре она подвергала мучительнейшей пытке не только его, но и себя
саму.
А он уже никак не мог остановиться, ему было не до жалости, ибо
ставка была его жизнь, и только он мог еще хоть сколько-нибудь отсрочить
свою гибель, а, может и наоборот, - разъярить эту девушку до такой
степени, что она уже не сумеет более сдерживать свое бешенство и разрядит
в него свое смертоносное оружие. Рискуя, он продолжал все так же угрюмо
вколачивать гвозди в душевные раны девушки:
- Мне хочется задать вам вот какой вопрос. Каким это образом вам
удалось выяснить, что мой КРИ равен ста двенадцати? Какие особые
преимущества дает вам это знание? Возможно ли такое, что у вас самих,
воспитанных в здешних суровых условиях, выработался особый склад ума, и по
этой причине, хотя ваш интеллект и отвергает саму идею столь низкой,
недостойной вас любви, именно ее наличие является главной скрытой пружиной
столь фантастической вашей решимости уничтожить меня, а не освободить от
гипноза, которому меня подвергли дригги? Я...
- Вот именно, - перебила его Патриция Унгарн.
Несколько коротких секунд хватило девушке, чтобы полностью совладать
с обуревавшими ее эмоциями. С нараставшей тревогой Ли внимательно следил
за тем, как пистолетом своим она показывала в сторону двери, которую он
раньше не заметил.
- Мне кажется, - отрывисто бросила девушка, - есть и другое решение,
кроме вашего уничтожения. То есть, немедленной смерти. И я решила
смириться с вытекающей отсюда потерей моего космического корабля. - Она
кивнула в сторону двери. - Он там, в воздушном шлюзе. Управление им крайне
простое. Поворот штурвала в нужную сторону или соответствующий его подъем
или опускание. Для того, чтобы тронуться с места, достаточно нажать на
педаль акселератора. Для торможения предназначена левая педаль.
Автомобильные колеса складываются автоматически, как только открываются от
поверхности. А теперь - в путь! Вряд ли мне стоит предупреждать вас о том,
что дригги, по всей вероятности, изловят вас. Но здесь вы не можете
оставаться в любом случае. Это очевидно.
- Спасибо! - Это было все, что Ли позволил себе высказать.
Эмоциональная энергия его иссякла, и он не в силах был больше ни
единым словом подгонять ход событий. Здесь существовала какая-то
чудовищная психологическая тайна, но не ему было ее выяснять.
Неожиданно теперь для самого себя потеряв большую часть прежней
уверенности в себе вследствие понимания уготованной ему судьбы, он робко
направился к воздушному шлюзу. И тогда...
ЭТО случилось!
Его охватил приступ головокружения. Все поехало перед его глазами,
будто по взмаху чьей-то невидимой палочки яркий свет комнаты сменился
непроглядной тьмой и...
Он обнаружил себя стоящим в коридоре перед дверью в комнату Патриции
Унгарн. Рядом с ним стоял Хэнарди. Дверь отворилась. Молодая женщина,
стоявшая за нею, обратилась к Хэнарди со странно знакомыми словами, велев
ему спуститься на четвертый уровень, чтобы отремонтировать энергетический
экран. Затем она повернулась к Ли и голосом суровым, металлическим,
произнесла:
- Мистер Ли, извольте пройти внутрь.



7

Самым удивительным было то, что он повиновался, не испытывая особого
беспокойства. Его щеки ласкал прохладный ветерок, где-то вдалеке
раздавалось веселое птичье пение. Ли стоял неподвижно с ясным осознанием
того, что с ним произошло. Все вдруг всплыло в воспоминаниях: то, как
дригги вторглись в его гостиничный номер и безжалостно принудили его
покориться их воле, то, как подействовала на него "черная пустота" и как
девушка пощадила ему жизнь.
Очевидно, по какой-то причине сцена с девушкой перестала
удовлетворять Джила, и теперь все начиналось сначала с определенной точки.
Поток воспоминаний иссяк. На смену ему пришло ощущение, что в голове
его засело НЕЧТО, чему разум его инстинктивно противодействовал.
Результатом этой борьбы и была полная и мучительная для него в восприятии
окружавшей действительности. Было такое впечатление, что в его собственной
голове за его лихорадочными попытками осмыслить реальность кто-то
осуществляет холодное, беспристрастное наблюдение, словно со стороны.
Наблюдение...
Едва не обезумев от охватившего его бешенства, он все-таки понял, что
это было! Чужой разум!
Окончательно обессилев, он продолжал стоять у двери. А поселившийся в
его мозгу разум продолжал оставаться та, под черепом землянина Ли, как ни
в чем ни бывало.
Что же это все-таки с ним произошло?
Дрожащими руками Ли притронулся ко лбу, затем провел ладонями по всей
голове. Где-то, на самой периферии сознания мелькнула шальная мысль - что
если он надавит...
Он отдернул руки от головы, яростно выругавшись про себя. Будь он
трижды проклят, но он точь-в-точь повторял все свои действия в предыдущей
сцене. Только теперь до него дошло, что девушка смотрит на него в упор.
Услышал ее слова.
- Что это с вами случилось?
Именно точь-в-точь те же самые слова, даже та же самая интонация, с
которой они были произнесены, все это вместе взятое и сотворило чудо. Он
кисло улыбнулся. Его собственный, не чужой ум поднялся из бездны, где он
до сих пор беспомощно барахтался.
К нему вернулась способность совершенно нормально мыслить.
И сразу же пришло грустное понимание того факта, что ему все еще
далеко до полной ясности в мыслях, он был слишком подавлен, чтобы четко
анализировать реальность. Единственное, что было для него очевидным, - это
то, что девушка ничего не помнила о предыдущей сцене, иначе она бы не
повторяла, как попугай, одни и те же слова. Она бы...
И тут нормальный ход его мыслей прервался. Потому что произошло нечто
совсем уже странное. Чужой разум внутри его мозга зашевелился и выглянул
наружу через его - Ли - глаза. И стал внимательно наблюдать и оценивать
окружающее, исполненный решимости действовать.


Комната и девушка в ней изменились, не по сути своей, но в различных
деталях, на которые он сразу же обратит внимание.
Мебель и все убранство комнаты, которые за мгновенье до этого
казались ему верхом художественного совершенства и безупречного вкуса,
неожиданно оказались в изъянах.
Взор его устремился дальше, в зимний сад. Даже одного беглого взгляда
оказалось достаточно, чтобы оценить его многочисленные несовершенства.
Нельзя было сказать, что и обстановка комнаты, и устройство зимнего
сада были столь уж безнадежно плохими. Подлинный художественный вкус -
вещь чрезвычайно тонкая. Однако теперешним своим умом сразу же понял, что
именно в этом зимнем саду птицы совершенно неуместны, они не
соответствовали своему окружению вследствие почти доброго десятка самых
различных причин! Кустарники также совсем не добавляли гармонии саду,
диссонируя с другими растениями.
Ли отвлекся от созерцания зимнего сада и только теперь, впервые после
того, как вошел сюда, внимательно присмотрелся к девушке.
Пожалуй, за всю историю человечества никогда еще никакая другая
женщина не подвергалась столь суровому критическому разбору. Строение ее
тела и черты лица, которые еще несколько минут тому назад казались Ли
столь совершенными, столь величественно благородными и небесно
возвышенными, теперь поразил его своей ущербностью.
Его взору предстал образчик вырождения - следствие уединенного образа
жизни, оторванности от других себе подобных.
Вот что пришло ему на ум, и в этом его выводе не было высокомерия,
или чего-либо унизительного для девушки. Это было простой констатацией
факта, умом, трезвым в своих оценках, умом, способным улавливать
мельчайшие обертоны, тончайшие намеки на существование совсем иной
реальности за внешней блестящей поверхностью, тысячи различных мельчайших
подробностей, которые мгновенно складывались - притом на подсознательном
уровне - в цельную картину.
А затем пришло понимание высшей цели! Немедленно же осуществленной!
Ли быстро подошел к девушке. Он увидел, как она выхватывает пистолет
из кармана, как на лице ее проступает выражение полнейшего изумления...
После чего он схватил ее.
Мускулы ее перекатывались под его пальцами как стальные пружины. Но
сопротивление ее было тщетным, она не в состоянии была устоять перед
появившейся у него сверхсилой и сверхбыстротой. Он связал ее каким-то
обрывком провода, попавшегося ему на глаза в приоткрытом стенном шкафу для
одежды.
Затем Ли отошел назад, и только тогда уже своим собственным умом
понял, что произошло. Невероятность содеянного до глубины души потрясла
его, однако это продолжалось всего мгновенье, он тут же снова ощутил в
себе присутствие другого разума, сосредоточенно думавшего о том, что еще
должно быть сделано прежде, чем метеорит окажется под полным его
контролем.
Победа вампира казалась уже совсем близкой.


Ли сознал, что идет по пустым коридорам и спускается вниз на
несколько лестничных маршей. Смутная, едва различимая унылая мысль
шевельнулась у него в голове, его собственная, личная мысль о том, что
Джилу теперь до мельчайших подробностей известно внутреннее устройство
метеорита.
Разуму, подселенному к нему дриггами, удалось использовать его, Ли,
тело для того, чтобы тщательно обследовать это огромное, так напоминающее
гробницу, место. А теперь, прекрасно осознавая свою цель, он направил свою
нынешнюю оболочку - тело землянина Ли - в мастерские на четвертом уровне,
где профессор Унгарн и Хэнарди трудились над установкой экрана
энергетической защиты.
Он обнаружил там одного Хэнарди, работающего на токарным станком,
который издавал столь громкий скрежет, что это дало ему возможность
незаметно прокрасться мимо него дальше.
Профессор находился в огромном помещении, где гигантские механизмы
издавали ровное гудение, свидетельствовавшее об их титанической мощи. Это
был высокий мужчина; когда Ли вошел, он стоял к нему спиной.
Однако он оказался неизмеримо быстрее, чем Хэнарди, быстрее даже, чем
девушка. Он своевременно учуял опасность и обернулся с кошачьим
проворством. И мгновенно стал жертвой стальных мускулов. Пока Ли связывал
профессору руки, он попытался проанализировать свои впечатления.
На фотографиях, которые видел Ли, величественно-благородное лицо
профессора было отмечено печатью какой-то особой грусти, оно казалось
очень усталым. В жизни же он производил впечатление сильного и энергичного
человека.
Этот человек прямо-таки источал энергию, которую не могла
зафиксировать никакая фотография, притом это была энергия добра в отличие
от беспощадно жестокой, злобной энергии дриггов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12