Подбежав к очередной развилке, мы остановились в нерешительности. Уилл зажмурил глаза и хныкал. Сандалии порвались, и теперь у меня болели поцарапанные о камни ноги. За спиной болтались тяжелые бутылки с водой. К тому времени, как мы пересекли какую-то большую улицу, жар стал просто нестерпимым.
– Побрызгай немного на Уилла! – сказал Мердок, сняв с меня одну из бутылок.
Протерев лицо мальчика и смочив ему волосы, мы капнули воды на себя и вновь пустились вперед.
Казалось, мы бежали в толпе несколько часов. Небо постепенно светлело, и я потеряла счет времени. Однако оказалось, что прошло лишь несколько минут. Сзади раздавался вой сирен, дым понемногу рассеивался. Люди, как и мы, впопыхах побросавшие свои жилища, смешались с жителями не тронутых дымом улиц, вышедшими на улицу посмотреть, что происходит.
– Где мы? – прохрипела я.
Мердок в недоумении пожал плечами. Как только он попытался ответить, его задушил страшный кашель.
– Я хочу домой, – пискнул Уилл.
– Сначала надо понять, в какой стороне дом, – сквозь пелену дыма отозвалась я.
– Не знаю.
Мальчик начал плакать.
– Все в порядке, не расстраивайся! – сказал Билл и ласково погладил ребенка по спине.
Мутный вихрь дыма вновь уменьшил видимость. Я спросила стоявшего рядом мужчину в желтой пижаме, в какой стороне находится юг, и он махнул рукой в ту самую сторону, откуда мы пришли. Очевидно, бедняга и сам не понимал, где находится и куда дальше идти. К горлу начала подступать тошнота. Я наклонилась, держась одной рукой за Мердока.
– Винс! – вдруг пронзительно закричал Уилл.
Обернувшись, мы увидели Винса. Он тяжело дышал и кашлял так же, как и остальные люди вокруг. Лицо подростка покрывали крупные капли пота, но он не пострадал. Услышав голос брата, старший сын Грейс оскалил зубы в неком подобии улыбки.
– Ух ты! И вас волна настигла!
Винс без труда провел нас окольными путями к дому Левина. Дым рассеивался, однако дышать было по-прежнему трудно. По дороге он болтал без остановки, радуясь, что встретил в этом хаосе знакомые лица.
– Я зашел в гости к Микки и застрял там. Помнишь Микки, Уилл? В детстве он купал тебя в водоцистерне. Ну и штука вышла, да? Говорят, кто-то на окраине курил и бросил непотушенную сигарету в старую мусорку. Хорошо хоть пожарники приехали, да? А то могли бы и не приезжать и вообще порадоваться, что сгорит вся эта помойка и ее население, а?
Я молча шла сзади, не чувствуя под собой ног. Даже не было сил расспросить Винса подробнее. Уиллу стало лучше, он шел рядом с братом, а Мердок теперь тащил за руку меня. Сзади раздавались бесконечный грохот, крики, плач и вой сирен. Слышалось, как хрупкие лачуги рушатся под колесами пробивавшихся к месту пожара пожарных машин. Неужели офис Ассамблеи уцелеет после этой страшной ночи? Сегодня прилетят инвиди, а я даже не знаю, цел ли мой телескоп!
Надо благодарить судьбу за то, что мы хотя бы выжили. Казалось, концу пути не будет конца. Мы шли к дому Левина гораздо дольше, чем бежали от пожара по окраине трущоб. Дома, дома, кругом дома. У меня началось головокружение.
Внезапно в темноте послышался голос Грейс:
– Уилл! Слава Богу!
Женщина схватила ребенка и неистово прижала к груди.
Я обернулась назад, в сторону лачуг у реки, куда направлялись пожарные машины, но не увидела ничего, кроме тусклого отблеска в небе. Дуновение ветра принесло запах горелой резины. От нас пахло, наверное, почти так же.
– Вы в порядке? Заходите скорее!
– Я тоже в порядке, – сказал с упреком Винс.
– Это очень хорошо, дорогой!
Грейс машинально поцеловала старшего сына, и Винс мгновенно отпрянул.
– Перестань. – Подросток ссутулился и отвернулся. – Левин дома?
– Он вышел около девяти, – расстроенно ответила мать и подтолкнула Уилла в дом.
Едва держась на ногах, я вцепилась в Мердока и, практически повиснув на нем, прошла в дом.
– Билл, нам следует пойти проверить Ассамблею! Вдруг огонь…
При тусклом свете раннего утреннего неба я увидела сочувствие на его лице.
– Давай немного подождем, к тому же неплохо бы отдохнуть. Когда огонь потушат, мы обязательно сходим и проверим, договорились?
– Но… телескоп…
– Да, да, я знаю.
Мне совсем не нужна его жалость. Я уже пришла в себя, и теперь безумно хотелось разбить что-нибудь от злости. Какого черта все это произошло в тот самый день, на который я возлагала столько надежд!
Глава 10
Грейс сидела в спальне, пока Уилл не заснул. Мы с Мердоком по очереди смыли с себя грязь и въевшуюся сажу в ванной Левина. Я долго смотрела, как с меня стекают струи мутной коричневатой воды и, кружась в маленьком водовороте, стекают в небольшое отверстие на дне дорогой ванны. Почему-то казалось, что с этой водой утекают все былые надежды. Сегодня прилетят инвиди, а я не смогу связаться с ними. Меня охватило уныние. Я смотрела в зеркало и представляла, как состарюсь в XXI веке, стану бледной морщинистой старухой. Если доживу, конечно… Словно в подтверждение этих грустных мыслей из зеркала на меня смотрело незнакомое изможденное лицо. Да, этот мир явно не создан для положительных эмоций. Я нахожусь здесь, в то время как в моем мире, дома, происходят важные события. Близится день объявления результатов вотума о нейтралитете, я должна быть там, на станции! Неужели «Четверо» продолжат командовать Конфедерацией и навязывать остальным свою волю, а я так и не смогу ничего сделать, чтобы это изменить?
Не знаю, сколько времени прошло в раздумьях под струей воды. Может, несколько минут, а может, час или даже больше. Однако даже сквозь воду я чувствовала едкий запах дыма. Казалось, он навсегда въелся в кожу. Мне вовсе не хотелось пользоваться ванной Левина, но другого выхода не было. Это странное ощущение не поддавалось разумному объяснению, просто запах гари и пыли почему-то ассоциировался с признанием моего поражения.
В гостиной работал телевизор. Репортеры сообщали о том, что происходит в двух километрах к северу от Нижнего Сиднея. Голоса журналистов едва слышались из-за громкого воя сирен – то ли на месте событий, то ли на улице. Выйдя из ванной, я села на диван рядом с Мердоком. Журналист стоял на фоне красного зарева и нескольких пожарных машин, которые набирали воду из реки. Вдалеке виднелись гигантские костры и мелькали смутные фигуры людей. Похоже, что горели самые большие здания трущоб, оставшиеся после ликвидации старого нефтеперерабатывающего завода на окраине. Огромные бараки уже давно сгнили и обветшали, поэтому огонь распространился за считанные секунды.
– На протяжении нескольких лет местные благотворительные общественные организации предупреждали правительство о возможности такого несчастья. Лишь чудом удалось избежать жертв среди населения. Госпитализированы тридцать три человека с диагнозом «отравление угарным газом» и небольшими повреждениями, – прорезался голос репортера.
Скорее всего в больницы попали те, кто не успел вовремя покинуть место пожара. Жители трущоб всегда избегали властей, поэтому скорее всего госпитализированные люди, к несчастью, настолько ослабли, что не успели исчезнуть до приезда спасателей из Сиднея. Больница вряд ли лучшее место для нелегала, даже если ему требуется медицинская помощь. Попадая туда, требовалось заполнять множество анкет, сообщать свой идентификационный номер и номер медицинского полиса, которых у большинства просто не было.
– Причина возникновения пожара по-прежнему неизвестна, однако полиция не исключает версию об умышленном поджоге, – продолжал с экрана журналист.
Мердок сидел на диване с довольным видом. Очевидно, ванная Левина пришлась ему по вкусу. Полотенцем он сушил волосы, время от времени кидая ехидные реплики:
– Неужели эти идиоты действительно считают, что люди сами взяли и подожгли собственные дома?
Билл перестал встряхивать мокрым полотенцем и повернулся ко мне:
– Хэлли, ты в порядке?
– Я хочу пойти посмотреть, как там Ассамблея. Главный очаг пожара был в стороне Роузхилл. Когда мы шли, я слышала, что пожарные машины ехали в ту сторону. Значит, Крик-роуд вряд ли пострадала.
Мердок кивнул и встал с дивана.
– Ты права. Мы немного пришли в себя, теперь самое время сходить к тебе в офис. Может, Ассамблея и не пострадала от пожара, но существуют и другие опасности. Например, воровство. Сейчас для грабителей настоящий рай!
Да, теперь появилась еще одна головная боль!
Быстро одевшись, мы вышли через заднюю дверь. На улице еще окончательно не рассвело, однако видимость заметно улучшилась. На востоке появилось мутное оранжевое пятно – восходило солнце нового дня. В воздухе появился странный промозглый холодок, которого я никогда не замечала раньше, и тело охватила дрожь. Очевидно, близился холодный сезон.
На улице до сих пор звучал отдаленный вой пожарных сирен. Многие жители близлежащих домов стояли небольшими группами, обсуждая страшное событие. Люди обсуждали две основные версии: либо бараки подожгли экстремистские группировки, стремившиеся уничтожить всех беженцев, либо произошла очередная разборка между местными бандами. Трущобы поделены на несколько районов, каждый из которых регулярно выплачивал рэкетирам немалые деньги. Однако понять, что же все-таки произошло, из обрывков фраз не удавалось. Поначалу, пока мы шли по улицам, я пыталась понять суть разговоров, однако бросила эти попытки. В мыслях была лишь одна Ассамблея. Мердок же, судя по его лицу, внимательно прислушивался к беседам зевак.
Мы пересекли Параматта-роуд, в домах которой еще кое-где горели тусклые лампы рано проснувшихся людей; обогнули среднюю школу Уилла и направились в сторону дороги, где находился злополучный мостик через речку. Улицы в той части города оказались практически пустыми, так как находились в непосредственной близости к очагу пожара. Нам встретился лишь старик с двумя собаками, очевидно, такими же бездомными, как и он сам. Вдалеке проехали мальчики на велосипедах, нагруженные газетами. Свет лился лишь из нескольких окон. Несмотря на еще сохранявшийся в воздухе запах дыма, рассвет этого дня почти не отличался от любого другого. Но это особенный день: сегодня изменится все!
Усталость и жажда охватили меня внезапно. Теперь я жалела, что выпила лишь один маленький стакан воды в доме Левина. Ладно, скоро будем вспоминать это время, сидя дома, на станции. Господи, скорее бы прилетели инвиди!
– Постой!
Мердок схватил меня за руку, и я очнулась от раздумий.
Впереди на дороге слышался шум: очевидно, возникли беспорядки. На ближайшем перекрестке, преграждая путь, стояла полицейская машина.
– Просто давай спокойно пройдемся мимо и посмотрим.
Билл взял меня под руку, и мы тихо пошли по обочине дороги, укрывшись за спинами двух людей в пижамах, вышедших посмотреть, что случилось.
Во мне проснулось дурное предчувствие. От волнения снова появились ненавистные спазмы в животе. Пройдя еще несколько метров, мы остановились. Полицейские стояли на углу и разговаривали с мужчиной, видимо, появившимся со стороны пожара. Немного побеседовав, они пропустили его дальше, однако вряд ли нам повезет так же.
– Думаешь, их действительно так волнует безопасность людей или здесь что-то другое? – спросила я шепотом.
Мердок пожал плечами.
– Не знаю, но думаю, если у прохожего не окажется документов, они запросто арестуют его.
Решив не рисковать зря, мы повернулись и медленно, чтобы не привлекать лишнего внимания, пошли назад. В конце концов можно свернуть и на следующем перекрестке.
Как же мне все здесь надоело! Неужели в этом веке нельзя жить без трудностей? Очевидно, почувствовав мое внутреннее напряжение, Билл крепко сжал мою руку и ободряюще сказал:
– Мы все равно попадем туда, не волнуйся!
Однако эта задача оказалась намного труднее, чем мы предполагали. Полиция оцепила всю Сильверуотер-роуд плотным кольцом и поставила посты даже на мосту. Придется идти на юг, пройти вдоль шоссе и затем пробраться по другому берегу реки обратно на север.
– Не понимаю. Неужели они серьезно подозревают всех местных жителей в умышленном поджоге?
– Видимо, так, – сказал Мердок, провожая глазами автобус. – Они устанавливают наблюдение за всеми подозрительными местами.
– По-моему, все здешние места подозрительны. Да и вообще, как могут быть опасны люди, у которых сгорели дома? Пострадавшие сейчас заняты лишь их восстановлением.
Выйдя на одну из близлежащих улиц, мы посмотрели в сторону, где находилась Ассамблея. Телескоп так близко и вместе с тем так далеко! Инвиди могут прилететь в любую минуту, а я даже не знаю, смогу ли подать им сигнал. Согласно историческим данным, инопланетные корабли зависли над всеми крупнейшими городами мира одновременно. Однако как я ни старалась вспомнить, над какими же именно городами и в какое время они появились, так и не смогла. В эти времена на Земле еще существовали многочисленные часовые пояса, поэтому Первое мая наступило в разных частях планеты в разное время.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74
– Побрызгай немного на Уилла! – сказал Мердок, сняв с меня одну из бутылок.
Протерев лицо мальчика и смочив ему волосы, мы капнули воды на себя и вновь пустились вперед.
Казалось, мы бежали в толпе несколько часов. Небо постепенно светлело, и я потеряла счет времени. Однако оказалось, что прошло лишь несколько минут. Сзади раздавался вой сирен, дым понемногу рассеивался. Люди, как и мы, впопыхах побросавшие свои жилища, смешались с жителями не тронутых дымом улиц, вышедшими на улицу посмотреть, что происходит.
– Где мы? – прохрипела я.
Мердок в недоумении пожал плечами. Как только он попытался ответить, его задушил страшный кашель.
– Я хочу домой, – пискнул Уилл.
– Сначала надо понять, в какой стороне дом, – сквозь пелену дыма отозвалась я.
– Не знаю.
Мальчик начал плакать.
– Все в порядке, не расстраивайся! – сказал Билл и ласково погладил ребенка по спине.
Мутный вихрь дыма вновь уменьшил видимость. Я спросила стоявшего рядом мужчину в желтой пижаме, в какой стороне находится юг, и он махнул рукой в ту самую сторону, откуда мы пришли. Очевидно, бедняга и сам не понимал, где находится и куда дальше идти. К горлу начала подступать тошнота. Я наклонилась, держась одной рукой за Мердока.
– Винс! – вдруг пронзительно закричал Уилл.
Обернувшись, мы увидели Винса. Он тяжело дышал и кашлял так же, как и остальные люди вокруг. Лицо подростка покрывали крупные капли пота, но он не пострадал. Услышав голос брата, старший сын Грейс оскалил зубы в неком подобии улыбки.
– Ух ты! И вас волна настигла!
Винс без труда провел нас окольными путями к дому Левина. Дым рассеивался, однако дышать было по-прежнему трудно. По дороге он болтал без остановки, радуясь, что встретил в этом хаосе знакомые лица.
– Я зашел в гости к Микки и застрял там. Помнишь Микки, Уилл? В детстве он купал тебя в водоцистерне. Ну и штука вышла, да? Говорят, кто-то на окраине курил и бросил непотушенную сигарету в старую мусорку. Хорошо хоть пожарники приехали, да? А то могли бы и не приезжать и вообще порадоваться, что сгорит вся эта помойка и ее население, а?
Я молча шла сзади, не чувствуя под собой ног. Даже не было сил расспросить Винса подробнее. Уиллу стало лучше, он шел рядом с братом, а Мердок теперь тащил за руку меня. Сзади раздавались бесконечный грохот, крики, плач и вой сирен. Слышалось, как хрупкие лачуги рушатся под колесами пробивавшихся к месту пожара пожарных машин. Неужели офис Ассамблеи уцелеет после этой страшной ночи? Сегодня прилетят инвиди, а я даже не знаю, цел ли мой телескоп!
Надо благодарить судьбу за то, что мы хотя бы выжили. Казалось, концу пути не будет конца. Мы шли к дому Левина гораздо дольше, чем бежали от пожара по окраине трущоб. Дома, дома, кругом дома. У меня началось головокружение.
Внезапно в темноте послышался голос Грейс:
– Уилл! Слава Богу!
Женщина схватила ребенка и неистово прижала к груди.
Я обернулась назад, в сторону лачуг у реки, куда направлялись пожарные машины, но не увидела ничего, кроме тусклого отблеска в небе. Дуновение ветра принесло запах горелой резины. От нас пахло, наверное, почти так же.
– Вы в порядке? Заходите скорее!
– Я тоже в порядке, – сказал с упреком Винс.
– Это очень хорошо, дорогой!
Грейс машинально поцеловала старшего сына, и Винс мгновенно отпрянул.
– Перестань. – Подросток ссутулился и отвернулся. – Левин дома?
– Он вышел около девяти, – расстроенно ответила мать и подтолкнула Уилла в дом.
Едва держась на ногах, я вцепилась в Мердока и, практически повиснув на нем, прошла в дом.
– Билл, нам следует пойти проверить Ассамблею! Вдруг огонь…
При тусклом свете раннего утреннего неба я увидела сочувствие на его лице.
– Давай немного подождем, к тому же неплохо бы отдохнуть. Когда огонь потушат, мы обязательно сходим и проверим, договорились?
– Но… телескоп…
– Да, да, я знаю.
Мне совсем не нужна его жалость. Я уже пришла в себя, и теперь безумно хотелось разбить что-нибудь от злости. Какого черта все это произошло в тот самый день, на который я возлагала столько надежд!
Глава 10
Грейс сидела в спальне, пока Уилл не заснул. Мы с Мердоком по очереди смыли с себя грязь и въевшуюся сажу в ванной Левина. Я долго смотрела, как с меня стекают струи мутной коричневатой воды и, кружась в маленьком водовороте, стекают в небольшое отверстие на дне дорогой ванны. Почему-то казалось, что с этой водой утекают все былые надежды. Сегодня прилетят инвиди, а я не смогу связаться с ними. Меня охватило уныние. Я смотрела в зеркало и представляла, как состарюсь в XXI веке, стану бледной морщинистой старухой. Если доживу, конечно… Словно в подтверждение этих грустных мыслей из зеркала на меня смотрело незнакомое изможденное лицо. Да, этот мир явно не создан для положительных эмоций. Я нахожусь здесь, в то время как в моем мире, дома, происходят важные события. Близится день объявления результатов вотума о нейтралитете, я должна быть там, на станции! Неужели «Четверо» продолжат командовать Конфедерацией и навязывать остальным свою волю, а я так и не смогу ничего сделать, чтобы это изменить?
Не знаю, сколько времени прошло в раздумьях под струей воды. Может, несколько минут, а может, час или даже больше. Однако даже сквозь воду я чувствовала едкий запах дыма. Казалось, он навсегда въелся в кожу. Мне вовсе не хотелось пользоваться ванной Левина, но другого выхода не было. Это странное ощущение не поддавалось разумному объяснению, просто запах гари и пыли почему-то ассоциировался с признанием моего поражения.
В гостиной работал телевизор. Репортеры сообщали о том, что происходит в двух километрах к северу от Нижнего Сиднея. Голоса журналистов едва слышались из-за громкого воя сирен – то ли на месте событий, то ли на улице. Выйдя из ванной, я села на диван рядом с Мердоком. Журналист стоял на фоне красного зарева и нескольких пожарных машин, которые набирали воду из реки. Вдалеке виднелись гигантские костры и мелькали смутные фигуры людей. Похоже, что горели самые большие здания трущоб, оставшиеся после ликвидации старого нефтеперерабатывающего завода на окраине. Огромные бараки уже давно сгнили и обветшали, поэтому огонь распространился за считанные секунды.
– На протяжении нескольких лет местные благотворительные общественные организации предупреждали правительство о возможности такого несчастья. Лишь чудом удалось избежать жертв среди населения. Госпитализированы тридцать три человека с диагнозом «отравление угарным газом» и небольшими повреждениями, – прорезался голос репортера.
Скорее всего в больницы попали те, кто не успел вовремя покинуть место пожара. Жители трущоб всегда избегали властей, поэтому скорее всего госпитализированные люди, к несчастью, настолько ослабли, что не успели исчезнуть до приезда спасателей из Сиднея. Больница вряд ли лучшее место для нелегала, даже если ему требуется медицинская помощь. Попадая туда, требовалось заполнять множество анкет, сообщать свой идентификационный номер и номер медицинского полиса, которых у большинства просто не было.
– Причина возникновения пожара по-прежнему неизвестна, однако полиция не исключает версию об умышленном поджоге, – продолжал с экрана журналист.
Мердок сидел на диване с довольным видом. Очевидно, ванная Левина пришлась ему по вкусу. Полотенцем он сушил волосы, время от времени кидая ехидные реплики:
– Неужели эти идиоты действительно считают, что люди сами взяли и подожгли собственные дома?
Билл перестал встряхивать мокрым полотенцем и повернулся ко мне:
– Хэлли, ты в порядке?
– Я хочу пойти посмотреть, как там Ассамблея. Главный очаг пожара был в стороне Роузхилл. Когда мы шли, я слышала, что пожарные машины ехали в ту сторону. Значит, Крик-роуд вряд ли пострадала.
Мердок кивнул и встал с дивана.
– Ты права. Мы немного пришли в себя, теперь самое время сходить к тебе в офис. Может, Ассамблея и не пострадала от пожара, но существуют и другие опасности. Например, воровство. Сейчас для грабителей настоящий рай!
Да, теперь появилась еще одна головная боль!
Быстро одевшись, мы вышли через заднюю дверь. На улице еще окончательно не рассвело, однако видимость заметно улучшилась. На востоке появилось мутное оранжевое пятно – восходило солнце нового дня. В воздухе появился странный промозглый холодок, которого я никогда не замечала раньше, и тело охватила дрожь. Очевидно, близился холодный сезон.
На улице до сих пор звучал отдаленный вой пожарных сирен. Многие жители близлежащих домов стояли небольшими группами, обсуждая страшное событие. Люди обсуждали две основные версии: либо бараки подожгли экстремистские группировки, стремившиеся уничтожить всех беженцев, либо произошла очередная разборка между местными бандами. Трущобы поделены на несколько районов, каждый из которых регулярно выплачивал рэкетирам немалые деньги. Однако понять, что же все-таки произошло, из обрывков фраз не удавалось. Поначалу, пока мы шли по улицам, я пыталась понять суть разговоров, однако бросила эти попытки. В мыслях была лишь одна Ассамблея. Мердок же, судя по его лицу, внимательно прислушивался к беседам зевак.
Мы пересекли Параматта-роуд, в домах которой еще кое-где горели тусклые лампы рано проснувшихся людей; обогнули среднюю школу Уилла и направились в сторону дороги, где находился злополучный мостик через речку. Улицы в той части города оказались практически пустыми, так как находились в непосредственной близости к очагу пожара. Нам встретился лишь старик с двумя собаками, очевидно, такими же бездомными, как и он сам. Вдалеке проехали мальчики на велосипедах, нагруженные газетами. Свет лился лишь из нескольких окон. Несмотря на еще сохранявшийся в воздухе запах дыма, рассвет этого дня почти не отличался от любого другого. Но это особенный день: сегодня изменится все!
Усталость и жажда охватили меня внезапно. Теперь я жалела, что выпила лишь один маленький стакан воды в доме Левина. Ладно, скоро будем вспоминать это время, сидя дома, на станции. Господи, скорее бы прилетели инвиди!
– Постой!
Мердок схватил меня за руку, и я очнулась от раздумий.
Впереди на дороге слышался шум: очевидно, возникли беспорядки. На ближайшем перекрестке, преграждая путь, стояла полицейская машина.
– Просто давай спокойно пройдемся мимо и посмотрим.
Билл взял меня под руку, и мы тихо пошли по обочине дороги, укрывшись за спинами двух людей в пижамах, вышедших посмотреть, что случилось.
Во мне проснулось дурное предчувствие. От волнения снова появились ненавистные спазмы в животе. Пройдя еще несколько метров, мы остановились. Полицейские стояли на углу и разговаривали с мужчиной, видимо, появившимся со стороны пожара. Немного побеседовав, они пропустили его дальше, однако вряд ли нам повезет так же.
– Думаешь, их действительно так волнует безопасность людей или здесь что-то другое? – спросила я шепотом.
Мердок пожал плечами.
– Не знаю, но думаю, если у прохожего не окажется документов, они запросто арестуют его.
Решив не рисковать зря, мы повернулись и медленно, чтобы не привлекать лишнего внимания, пошли назад. В конце концов можно свернуть и на следующем перекрестке.
Как же мне все здесь надоело! Неужели в этом веке нельзя жить без трудностей? Очевидно, почувствовав мое внутреннее напряжение, Билл крепко сжал мою руку и ободряюще сказал:
– Мы все равно попадем туда, не волнуйся!
Однако эта задача оказалась намного труднее, чем мы предполагали. Полиция оцепила всю Сильверуотер-роуд плотным кольцом и поставила посты даже на мосту. Придется идти на юг, пройти вдоль шоссе и затем пробраться по другому берегу реки обратно на север.
– Не понимаю. Неужели они серьезно подозревают всех местных жителей в умышленном поджоге?
– Видимо, так, – сказал Мердок, провожая глазами автобус. – Они устанавливают наблюдение за всеми подозрительными местами.
– По-моему, все здешние места подозрительны. Да и вообще, как могут быть опасны люди, у которых сгорели дома? Пострадавшие сейчас заняты лишь их восстановлением.
Выйдя на одну из близлежащих улиц, мы посмотрели в сторону, где находилась Ассамблея. Телескоп так близко и вместе с тем так далеко! Инвиди могут прилететь в любую минуту, а я даже не знаю, смогу ли подать им сигнал. Согласно историческим данным, инопланетные корабли зависли над всеми крупнейшими городами мира одновременно. Однако как я ни старалась вспомнить, над какими же именно городами и в какое время они появились, так и не смогла. В эти времена на Земле еще существовали многочисленные часовые пояса, поэтому Первое мая наступило в разных частях планеты в разное время.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74