Энки и Аги едва успели обнажить мечи, когда первые ряды нападающих бросились на них. Люди сражались отчаянно, и слизистый пол в считанные мгновения покрылся кровавыми мутнеющими обрубками. Даже Бату собрался с силами и орудовал копьем не хуже бывалого воина.
– О Имир! – вскричал Элгар, воздевая руки к невидимому потолку. – Должно же быть слово, способное спасти нас от этих чудовищ. Подскажи мне его!
Десятки крыс облепили Элгара и повалили его на землю. Энки, Аги и Бату истекали кровью, но еще держались.
Что-то ярко вспыхнуло, завоняло паленым мясом… Падая, Элгар выронил светильник и мешок с остатками тука Земли; черная жидкость разлилась по полу и вспыхнула от светильника. Почуяв жар, крысы отступили. Но они не убежали – стояли по краю освещенного круга плотным кольцом и ждали.
Люди были жестоко покусаны. Энки впервые увидел, что у Элгара – такое же тело, как у них, и такая же красная кровь. Элгар лежал на земле у края пылающей лужи, не в силах подняться.
– Заклинание… Имир, открой мне заклинание… О, если бы здесь была Эйле… Ей многое ведомо, даже больше, чем мне… Но она ушла вместе с Орми…
– Смотрите! – закричал не своим голосом Бату – Крысы исчезли! Они убежали! Мы спасены!
Крыс действительно не было. Энки поднял светильник и прошел немного в сторону, откуда они появились.
– Здесь проход! – крикнул он. – Довольно узкий… идет вниз и вбок. Наверное, крысы нападали отсюда. Сейчас их нет.
– Значит, я случайно сказал некое слово… – бормотал Элгар. – То самое, которое искал. Вспомнить бы, что я говорил. Впрочем, я помню…
Они нашли поблизости воду и расположились там, чтобы обмыть и перевязать раны. Спустя недолгое время в освещенный круг вбежала крыса. Элгар спокойно посмотрел на нее и произнес:
– Но она ушла вместе с Орми.
Крыса взвизгнула и исчезла в темноте.
– Что здесь происходит? – мрачновато поинтересовался Энки. – Допустим, все мы сошли с ума. Но при чем тут крысы?
– Не стоит так удивляться, – добродушно ответил Элгар. – На каждую беду есть свое заклинание. Это неизбежно следует из самой сущности мира, который есть воплощенное Слово.
– Хорошо. Но почему крысы боятся бессмысленной фразы?
– Не знаю. Возможно, не всей фразы, а какой-то ее части. Там может быть некий скрытый смысл.
Путники немного воспрянули духом после победы над крысами. Несмотря на раны, они готовы были продолжить путь, как вдруг земля под ними задрожала – гораздо сильнее, чем раньше. А потом подул ветер. Он дул оттуда, куда они собирались идти, спереди. И быстро набирал силу.
– Что за наваждение! Откуда ветер в подземелье? – закричал Бату.
– Это он! Бежим! – Энки стремительно вскочил на ноги.
– Кто?
– Царь Земли! Он несется на нас и толкает перед собой воздух! Скорей!
– Куда?
– В крысиный ход!
Они подхватили свои пожитки и побежали следом за Энки. Нырнув в узкий коридор, они скользили вниз еще сажен сто и остановились на краю подземного озерка.
Одинокая крыса взволнованно нюхала воздух в нескольких шагах от них.
– Кыш, дура! – прикрикнул на нее Энки. – Она ушла вместе с Орми!
Крыса в панике умчалась.
– Бред какой-то, – сказал Аги.
Земля между тем уже не просто дрожала – она трепетала и билась в судорогах, отчаянно корчилась, скрипя камнями. На поверхности озерка появились волны. Потом мощный поток воздуха, пришедший из прохода сверху, сбил их с ног, всех четверых, и сбросил в озеро.
– Тук Земли! – выкрикнул Энки, барахтаясь и отплевываясь. – Вот так повезло!
– Светильник! – в ужасе закричал Аги. – Держи его!
Горящий светильник стоял, накренившись, на самом берегу, готовый в любой момент плюхнуться в озеро. Один толчок посильнее – и они сгорят заживо, не успев вскрикнуть.
Бату выбрался на берег первым, осторожно взял светильник, отнес его подальше и поставил на землю. Элгар и Аги, все в черной маслянистой жиже, подошли и встали с ним рядом.
– Отойдите, не капайте, о всемогущий Имир! – орал Энки. – Вспыхнете!
И тут сверху полетели камни. Луч света выхватил из темноты прохода, по которому они только что съехали, две или три большие глыбы, катившиеся вниз, прямо на людей.
Увернуться от них в узкой норе было невозможно. «Вот и все», – успел подумать Энки… И вдруг произошло что-то непонятное, такое, во что невозможно было поверить, и Энки сначала принял это за предсмертное видение… но время шло, а видение не исчезало.
Глыбы пропали. Не было больше и прохода. В двух шагах от Аги нору перегородила гладкая блестящая стена. Но не это поразило Энки так, что он отказывался верить глазам. Стена двигалась. Нет, она не приближалась и не удалялась – она скользила вбок, слева направо, с огромной, невероятной скоростью. На этой стене были вертикальные борозды, или полосы, в сотне локтей одна от другой, и полосы эти мелькали так, что рябило в глазах. Потом движение стены стало замедляться, и вдруг она остановилась. Теперь Энки мог рассмотреть ее поверхность. Сомнения исчезли – перед ними была кожа живого существа. Кожа, сочащаяся слизью, той самой, которой были выстланы все эти норы. Из слизи кое-где торчали острые шипы, казавшиеся каменными.
– Это он, – пробормотал Энки. – Вот он, Царь Земли!
– Но я вижу только стену… Я ничего не понимаю! – крикнул Бату.
– Так всегда, – сказал Элгар. – Ты был не прав, когда говорил, будто все, что мы видим, – призраки и обман. Мы видим то, что есть, но не целиком, а лишь малую, ничтожно малую часть. И благо тому, кто сумеет по крохам собрать целое и постичь истину.
– Так в чем же истина сейчас? Что это за стена? При чем тут Царь Земли?
Стена тем временем вновь пришла в движение. Полосы мелькали все быстрее… потом – снова остановились. Так продолжалось долго. Перед каждым новым рывком стены дрожь земли усиливалась, а во время остановок – слабела.
Они устали смотреть на это непонятное зрелище и отошли к берегу. Путники оказались заперты между озером и стеной, и деться отсюда им было некуда. Они сели на пол и стали ждать.
– Так что же это такое? – снова спросил Бату. – Если бегущая стена – часть некоего целого, то как выглядит само целое? Я не могу этого себе представить. Я не могу понять, какое живое существо имеет своей частью бегущую стену с вертикальными полосами, в три сажени высотой, а в ширину… ну, мимо нас проехало уже мили две, не меньше.
– Нет, Бату, не в три сажени высотой, – задумчиво произнес Энки. – Это – высота прохода. Остального мы просто не видим. Что же, я скажу. Аги и Элгар, наверное, со мной согласятся. Я не вижу других объяснений. Перед нами земляной червь поперечником в полторы мили, а длиной миль в восемьдесят. То, что мы видим, – кусочек его бока. Стена кажется плоской, но на самом деле она чуть выпуклая. Вот и все.
Пауза, наступившая после этих слов, была долгой и тягостной. Потом Бату пробормотал растерянно и хрипло:
– Царь Земли… Это невозможно. Конечно, числа немного примиряют с действительностью – полторы мили, восемьдесят миль – это звучит успокаивающе и кладет предел тому, что иначе казалось бы беспредельным. Но представить себе… Ведь это же размеры горного хребта!
– Небольшого, – сказал Аги.
– Червь растет, – сказал Энки. – И по мере роста продвигается к центру Земли. Трудно вообразить, чем это кончится. Вряд ли его рост остановится сам собой, раз уж он достиг такого размера.
– Он сожрет всю Землю, – тихо произнес Элгар.
Потом они опять долго молчали, а живая стена все скользила и скользила мимо них, то останавливаясь, то вновь набирая скорость.
– Я знаю, что делать, – сказал вдруг Бату. – Мы подожжем озеро. Конечно, мы погибнем. Но пламя прожжет в боку червя такую дыру, что он, может быть, сдохнет. Пропади оно все пропадом.
И Бату потянулся за светильником.
– Погоди. – Элгар взял его за руку. – Не нужно этого делать.
– Ты что, боишься? Но как еще мы можем спасти Землю от гибели?
– Послушай. Я думаю, дело не в черве. Не в нем главная угроза. Понимаешь, мне кажется, этот червь не может быть порождением Улле.
– Кто же он, по-твоему?
– Позволь, я кое-что расскажу тебе. Иногда бывает, что какие-то маленькие частички человеческого тела становятся больны, и их присутствие угрожает жизни человека. В крови тогда рождаются крошечные существа-убийцы. Они нападают на эти больные частички и убивают их. Так спасает себя целое, жертвуя частью. И я подумал… может быть, для нашей юной вселенной Земля, пораженная страшной болезнью, – все равно что такая частичка… Ее нужно убить, больную Землю, чтобы мир мог жить дальше. И этот червь – проявление неких неведомых нам защитных сил вселенной. Имир мог предвидеть вторжение Улле или других чужеродных сил и припас надежное средство борьбы с ними… И правда, лучше уничтожить землю, чем позволить слугам Улле повернуть время вспять. Поэтому оставь светильник, Бату. Если нам не удастся спасти землю, этот червь, может быть, спасет вселенную.
Бату сидел, опустив голову, и не двигался. Гигантский червь продолжал ползти. Земля дрожала. Потом живая стена начала удаляться и исчезла во тьме.
– Это хвост, – сказал Аги. – Он сужается к концу. Скоро можно будет выходить.
Они подождали еще какое-то время, а потом несмело приблизились к темному отверстию, которое только что загораживал червь своим боком. У их ног разверзлась пропасть. Отвесный обрыв уходил во мрак; невозможно было даже предположить, какая у него высота.
– Он расширил свой старый ход, – сказал Элгар. – И мы теперь на боковой стене. Думаю, можно смело прыгать. Стена ведь должна закругляться и плавно переходить в пол. Мы спокойно соскользнем на самое дно.
Так они и сделали, и сначала все шло, как предполагал Элгар: они падали вдоль отвесной стены, потом скользили по гладкому склону. Наклон постепенно уменьшался.
– Ну, скоро остановимся! – крикнул Аги. Они скользили все медленнее. Но, почти уже достигнув дна, все вдруг провалились, один за другим, в узкое боковое отверстие, прорытое червем, когда он был еще молод и мал, – не более пятнадцати сажен в поперечнике.
Там они скользили вниз еще какое-то время, но вскоре выехали на ровное место и остановились. Энки зажег светильник. То, что они увидели, потрясло их не меньше, чем встреча с Царем Земли. Слизистый покров пола обрывался в нескольких шагах. Дальше шла голая сухая земля; по самому дну бежал ручеек. На стенах слизи вовсе не было, зато там были ниши – многочисленные ячейки, похожие на соты гигантских пчел. Почти все входы в эти маленькие боковые пещерки были завалены камнями, но некоторые остались открытыми. И из одной ниши выглядывало бледное, круглое и безволосое человеческое лицо. Оно смотрело на них страшными бельмами. Широкие ноздри вздрагивали и раздувались, лишенные ресниц веки заметно подергивались.
Поборов первый испуг, Энки вытащил меч. Элгар сказал:
– Не вздумай нападать. Их тут много, этих существ.
И точно: одно за другим появлялись в нишах слепые бледные лица. Без сомнения, они принадлежали людям.
– Привет вам, подземные жители! – сказал Элгар громко. – Мы пришли к вам с миром и не желаем никому зла.
– Что ты делаешь? – отчаянно зашептал Энки. – Так никто не разговаривает! Они же сразу поймут, что мы выродки!
– Бросьте вы, – сказал Аги. – Эти страхолюдины все равно не понимают ни слова. Откуда им знать человеческую речь?
Вдруг в пещере раздался громкий свистящий шепот. Подземный человек обратился к пришельцам:
– У вас, верно, уши забиты глиной, незнакомцы. Третий раз говорю, а вы все не слышите. Выньте глину из ушей, тогда вам не придется так громко кричать.
– Мы слышим, – сказал Энки. – Кто говорит с нами? Покажись!
– Я весь на виду. Нюхай лучше. Я светло-серый, с голубыми подмышками. Вот я.
Подземные люди тем временем вылезали из ниш и подходили к пришельцам. У них были тонкие костлявые конечности, голые сухие тела с торчащими ребрами, белая кожа, полностью лишенная волос. Ногтей на пальцах не было, равно как и зубов.
– Вы все белые, как снег, – сказал Энки. – Нет среди вас ни серых, ни голубых.
– Белые?! – Бледные существа засмеялись, это было похоже на тихий сухой кашель. – Снег?! Что значит – снег?
Элгар и его спутники начали пятиться; пещерные жители приближались, вытягивая толстые губы трубочкой на упыриный манер.
– Они так побелели, что у них пропали даже метки на ладонях, – шепнул Энки.
– Кто вы и откуда пришли? – сухим шепотом спросило одно из существ, выделявшееся высоким ростом и более крепким, по сравнению с остальными, сложением. – Ш-ш-ш, и не смейте орать, а то прибегут крысы.
– Мы дети Имира – Элгар перешел на шепот. – Идем из Диких земель, что к югу от Гуганской стены.
– Где это? – просвистел высокий. – В нижних коридорах?
– Это наверху, на поверхности.
В следующий миг все смешалось: вождь прошипел какую-то команду, и подземные люди бросились на спутников стремительнее, чем крысы; десятки рук вцепились в одежду и волосы; их повалили, оплели отвратительными липкими веревками и поволокли по коридору.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45