– Ни за что!
– Как мог Всевышний разрешить таким существам бродить по земле?
– Не говорите так, Флора! У нас нет права судить о деяниях Господа.
– Но зачем Ему понадобилось отдавать невинную девушку в лапы вампира? Разве это справедливо? Чарльз кивнул в печальном согласии.
– А теперь сэр Варни открыто и нагло явился сюда.
– Дорогая Флора, успокойтесь. Не забывайте, что единственной уликой против этого мужчины является его сходство с портретом, которое может оказаться случайным. Оставьте это дело мне и будьте уверены, что я теперь имею кое-какие зацепки и постараюсь не терять из виду вампира или, вернее, сэра Френсиса Варни.
Оставив девушку под опекой ее матери, Чарльз торопливо зашагал к беседке. По пути он увидел компанию мужчин, идущих к особняку. Усилившийся ливень заставил их искать более надежную защиту.
– Мы решили перейти в дом, – с улыбкой сказал Чарльзу сэр Варни.
– Мистер Голланд, – произнес Генри Баннерворт, – позвольте мне познакомить вас с нашим соседом, сэром Френсисом Варни.
Чарльзу пришлось проявить учтивость, хотя он был настроен против этого мужчины. Явная грубость и бестактность не соответствовали его характеру, и потому он решил вести себя с той же изысканной вежливостью, какую демонстрировал предполагаемый вампир.
«Я буду следить за ним, – подумал Чарльз. – Пока я могу только наблюдать».
Сэр Френсис Варни оказался начитанным и умным собеседником. Он легко и весело говорил на любые темы, намеренно не касаясь главного вопроса, который занимал сейчас умы собравшихся людей. А ведь он должен был слышать слова, произнесенные Флорой. Это замалчивание вызывало новые подозрения. Чарльз едва сдерживал свою неприязнь к незваному гостю и с дрожью думал о том, что обвинения его невесты могли оказаться правдой.
«Неужели он вампир, – спрашивал себя Голланд. – Неужели такой вежливый и образованный джентльмен может быть убийцей-кровососом? Какое ужасное предположение!»
– У вас здесь просто очаровательно, – заметил Варни, любуясь видом, который открывался с крыльца.
– Наши владения всегда ценились за красоту своих, пейзажей, – ответил Генри.
– И тому есть причина. Мистер Голланд, я надеюсь, юной леди стало лучше?
– Да, сэр, – отозвался Чарльз.
– Жаль, что я не был ей представлен.
– Это моя вина, – сказал Генри, обращаясь к гостю с оттенком вынужденного радушия. – Но моей сестре не терпелось уйти.
– Так это ваша сестра?
– Она самая, сэр.
– Мне говорили, что она прекрасна. И это правда, хотя должен заметить, что ее бледность встревожила меня. Ей нездоровится?
– Нет, она в полном здравии.
– Прекрасно. А тот неприятный случай, который дал повод для стольких сплетен по соседству, не повлиял на ее душевное состояние?
– Конечно, повлиял.
– Вы имеете в виду визит вампира? – спросил Чарльз, посмотрев в лицо сэра Френсиса.
– Да, я говорю о возможном появлении так называемого вампира, – ответил Варни и вернул Голланду взгляд, наполненный такой непоколебимой силой, что молодой человек был вынужден отвести глаза.
«А он не из трусливых, – подумал Чарльз. – Наверное, уже привык к таким перекрестным вопросам».
Внезапно Генри вспомнил, что, будучи в доме Варни, он запретил ему приходить в свой особняк. По этой причине юноша едко заметил:
– Должен признаться, сэр Френсис, что мы не ожидали увидеть вас здесь.
– Мой дорогой сосед, я это знаю, но вы пробудили во мне любопытство. Вы упомянули о портрете, который якобы поразительно похож на меня.
– Разве я вам о нем говорил?
– Да, конечно. Иначе как бы я узнал о нем? Мне хочется взглянуть, насколько это сходство идеально.
– А вы слышали, сэр, какой вывод сделала моя сестра в связи с подобным сходством? – спросил его Генри.
– Да, я понял это из ее слов.
– Тогда прошу вас войти в дом. Мы должны обсудить эту тему.
– С великим удовольствием Тот, кто ведет монотонную жизнь в захолустье, всегда рад провести какое-то время в обществе. А меня давно уже никто не приглашал. Поскольку мы близкие соседи, я не вижу причин, почему бы нам не стать хорошими друзьями и не обмениваться частыми визитами. Такие любезности особенно ценны в провинции, потому что они раскрашивают наше существование и делают его приятным.
Генри не мог лукавить настолько, чтобы согласиться с этим. Однако при нынешнем положении дел он не хотел показаться невежливым и поэтому ответил:
– Да, конечно. Хотя я слишком занят, а сестра и моя матушка не любят водить компаний.
– Неужели? Как жаль.
– Отчего же такие сожаления, сэр Френсис?
– Если что и направлено на гармоничное развитие людей, то это общение с прекрасной половиной человечества, которую мы любим за ее же слабости. Я очень привязан к слабому полу, – особенно к молодым и здоровым девушкам. Мне нравится видеть, как в минуты смущения, лх теплая кровь приливает к бархатистым щечкам, наполняя очаровательные лица еще большей красотой и жизнью.
Чарльз отпрянул назад и непроизвольно прошептал слово «демон». Сэр Френсис не обратил внимания на его проявление чувств и продолжал вести себя так, словно действительно испытывал наслаждение от общения с каждым из присутствовавших.
– Вы хотите сразу осмотреть портрет или желаете, чтобы вам принесли освежающие напитки? – спросил Генри.
– Не надо никаких напитков, – ответил Варни. – Мой милый друг – если только вы позволите вас так называть – в это время суток я никогда не пью и не ем.
«До самой ночи», – мысленно добавил Генри.
Они вошли в спальную, в которой Чарльз провел несколько самых неприятных часов. Подойдя к портрету, юный Баннерворт указал рукой на панель и произнес:
– Вот, смотрите, сэр Френсис! Ваш двойник. Он взглянул на гостя, потом на картину и тихо сказал, будто обращаясь к самому себе:
– Какое удивительное сходство!
– Действительно, – добавил Чарльз.
– Если я встану рядом с портретом, – ответил Варни, занимая более удобное положение для сравнения двух лиц, – то вы заметите, что наше подобие не столь уж идеально.
Однако, когда тот же самый свет упал на его лицо и на картину, все отступили на шаг или два. Варни это нисколько не смутило.
– Некоторые художники, – сказал он, – перед тем как рисовать портрет, специально спрашивают, где тот будет потом висеть. Они подгоняют свои светотени под освещение, которое падает на оригинал, и тем самым еще больше усиливают сходство.
– Я не в силах сдерживать себя, – прошептал Чарльз Голланд, обращаясь к Генри. – Мне хочется задать ему вопрос.
– Поступайте, как знаете, но только не оскорбляйте его.
– Я постараюсь.
– Он – гость в моем доме. К тому же, у нас нет никаких доказательств, а только одни подозрения.
– Вы можете положиться на мою рассудительность.
Чарльз сделал шаг вперед и, вновь обменявшись с Варни вызывающими взглядами, спросил:
– А вам известно, сэр, о том, что вампир, пробравшийся в спальную Флоры, был точной копией этого портрета?
– Она так сказала?
– Да, она так сказала.
– Тогда мисс Флора, наверное, принимает меня за вампира. Я ведь тоже похож на портрет.
– И я не удивлюсь, если она действительно так считает, – ответил Чарльз.
– Не правда ли странно?
– Очень.
– И забавно. Мне это даже нравится. Меня принимают за вампира. Ха-ха! Если я пойду к кому-нибудь на костюмированный бал, то обязательно выряжусь вампиром.
– Вы будете неотразимы.
– Надеюсь, что произведу там настоящий фурор.
– Не сомневаюсь. Джентльмены, вам не кажется, что сэр Френсис разыграет эту роль на сто процентов? Клянусь небесами, она ему так подходит, что я уже вижу его в образе вампира.
– Браво, браво, – сказал Варни и вяло похлопал в ладоши. – Мне нравится энтузиазм молодых людей. Иногда он даже создает впечатление, что в их умах пылает огонь гениальности. Браво, мой друг.
«Разве мои слова не были кульминацией дерзости, – подумал Чарльз. – И что он ответил? Как он поступил?»
Юноша был сражен спокойствием Варни. Что же касается Генри, Джорджа и мистера Маршдела, то они следили за разговором Голланда и сэра Френсиса в полном молчании. Все трое боялись ослабить своим вмешательством позицию Чарльза и одновременно не желали пропускать ни слова из уст Варни.
Чарльз, не найдя, что сказать, отвернулся к окну. – Он походил на человека, который принимал какое-то решение. Юноша отказался от спора, в котором участвовал, но сделал это не из-за страха перед возможным поражением, а из-за убежденности в том, что данный разговор следует продолжить при других условиях.
Варни повернулся к Генри и спросил:
– Я полагаю, тема, предложенная вами при посещении моего дома, не является секретом для присутствующих здесь людей?
– Они в курсе дела, – ответил Генри.
– Тогда, возможно, вы простите мое нетерпение. Я хотел бы узнать, не приняли ли вы какое-нибудь окончательное решение?
– У меня не было достаточно времени обдумать этот вопрос.
– Уважаемый сэр, я вас не тороплю и прошу простить мой визит без приглашения.
– Похоже, вы серьезно хотите купить этот дом, – заметил мистер Маршдел.
– Да, – ответил Варни.
– Вы в нем уже бывали прежде?
– Нет, однако у меня сохранились детские воспоминания, связанные с этой местностью. И я уже тогда восхищался владениями Баннервортов.
– Могу я ли спросить, сколько вам лет? – немного резко произнес Чарльз Голланд.
– Смешно сказать, но я не помню, – ответил сэр Френсис. – А вам сколько лет, мой вспыльчивый друг?
– Двадцать один год.
– О! Для своего возраста вы – образец благоразумия.
Даже истинный знаток человеческой природы не мог бы точно определить, была ли здесь ирония. Поэтому Чарльз промолчал.
– Сэр Френсис, вы у нас впервые, – промолвил Генри. – В честь вашего визита я хотел бы предложить вам что-нибудь…
– Ну, может быть, бокал вина.
– Одну минуту.
Генри прошел в небольшую гостиную, которая могла бы вызвать восхищение у любого ценителя изысканной резьбы по дереву. Здесь, в застекленном шкафу хранилась коллекция вин и сервиз из набора венецианских бокалов.
Когда чудесное вино было предложено гостю, Чарльз воспользовался возможностью и прошептал в ухо Генри:
– Посмотрим, будет ли он пить.
– Я этого и добиваюсь.
– А вы заметили, что под фраком Варни есть утолщение, словно его рука перевязана?
– Да, я вижу.
– Наверное, именно туда попала пуля, выпущенная Флорой в ту ночь, когда вы посещали церковный склеп.
– Тише! Ради Бога, тише! Чарльз, мы оба сейчас взволнованы. Давайте успокоимся.
– Вы упрекаете меня…
– Нет, нет, но что мы можем сделать?
– Вы правы, Генри. Для действий нет повода. У нас имеются одни лишь догадки, и пока мы можем только наблюдать за ним. Но вы увидите, каким спокойным я могу быть в подобные мгновения.
– Ради небес, не сорвитесь. Я заметил, что когда его глаза встречаются с вашими, в них загорается огонь вражды.
– И пусть. Его дружба была бы моим проклятием.
– Тише. Он взял бокал.
– Смотрите.
– Я смотрю.
– Джентльмены, – обаятельным голосом произнес сэр Френсис. – Я восхищен вашей компанией и прошу не обвинять меня, человека малопьющего и скромного, |за тост, который мне хочется предложить собравшимся. Давайте выпьем за наше знакомство и будущие встречи! Он поднес вино к губам и, казалось, отпил немного. Однако, когда бокал оказался на столе, Чарльз присмотрелся к нему и увидел, что тот был по-прежнему полным.
– Но вы не выпили ни капли, сэр Френсис, – сказал он с укором.
– Извините меня, мой юный энергичный друг, – ответил Варни. – Возможно, вы проявите терпимость и позволите мне пить вино так, как я хочу?
– Просто ваш бокал остался полным.
– И что же, сэр?
– Так вы будете пить или нет?
– Я не пью под принуждением. Вот если бы прекрасная Флора Баннерворт почтила нас своим присутствием, то я, пожалуй, бы выпил.
– Послушайте, сэр, – громко произнес Чарльз Гол ланд. – Я больше не желаю участвовать в подобном лицедействе. У нас есть прямые доказательства того, что вампиры существуют, и одному из них удалось пробраться в этот дом…
– Неужели? А может быть, вы переели на ужин свинины и стали жертвой кошмаров?
– Каждой шутке свое место, сэр! И я прошу вас выслушать меня, если это как-то соответствует вашим возвышенным понятиям о вежливости.
– Я слушаю.
– Мы, обитатели и гости этого особняка, убеждены, что сюда приходил вампир.
– Продолжайте. Это интересно. Я всегда любил послушать домыслы о различных диковинах и чудесах:
– Кроме того, у нас есть причина верить, что вы и есть тот самый вампир!
Варни потер лоб ладонью и, повернувшись к Генри, произнес:
– Ах, уважаемый сэр, ведь я не знал. Простите. Но вы должны были предупредить меня, что у этого юноши не все в порядке с головой. А я еще пытался с ним спорить! Какое горе для его несчастной матери.
– Вам не отвертеться, Варни! – закричал взбешенный Чарльз. – Вы – Раннегейт Баннерворт!
– Какая чушь! Прошу вас, успокойтесь!
– Тогда покажите нам ваши зубы! Ну, что же вы, сэр? Ваши зубы!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42