Как бы там ни было, войдя в квартиру, он обнаружил Артура, который с увлечением учил скворца новому слову.
— А почему ты хочешь, чтобы он выучил именно его? — удивился Нюхалка.
— Просто я считаю, что это хорошее слово и птичке нужно его знать, — твердо ответил Артур.
— А вот я его вообще никогда не слышал.
— Это я в словаре отыскал, — похвастался Артур.
— Никогда не слышал.
— Скажи, а ты сам-то когда-нибудь слышал о вермуте с черносмородиновым бальзамом? — спросил Артур.
— Никогда, — честно ответил Нюхалка. — Хотя я знаю многое.
— Это такой напиток. Вкусный, наверное. Знаешь, прошлой ночью Фредди Коррьер был с одной девчонкой, так вот она не желала пить ничего, кроме этого самого вермута с черносмородиновым бальзамом. Сказала, что вкуснее этого ничего не знает, представляешь? А Фредди потом рассказывал…
— Прости, не хотел тебя перебивать, — не вытерпел Нюхалка, — но времени в обрез. Как ты смотришь на то, чтобы немного подзаработать? К тому же делать почти ничего не придется.
— А что все-таки от меня потребуется? — полюбопытствовал Артур.
— Я же уже сказал — практически ничего. Неплохо звучит, верно?
— Звучит вроде и в самом деле заманчиво, — задумчиво произнес Артур.
— Все, что от тебя требуется, это сказать, что именно ты похитил мальчишку Гануччи.
— Да ты спятил! — возмутился Артур. — Знаешь, Нюхалка, я всегда любил тебя, как родного брата, но сейчас скажу тебе честно — ты рехнулся, раз предлагаешь мне такое! Выкини это из головы, понял? Лучше послушай, что прошлой ночью вытворяли Фредди и та девчонка. Так вот, он подцепил ее в баре и…
— Что я хочу, — снова перебил его Нюхалка, — так это немедленно отправиться к Нэнни и сказать, что ты и есть тот самый парень, который…
— А кто такая Нэнни?
— Гувернантка сына Гануччи.
— Ах да, вспомнил — та самая, что он выписал из Лондона!
Она англичанка, верно?
— Да.
— Так что ты говорил насчет нее?
— Мы скажем ей, что ты и есть тот самый псих, который похитил мальчишку Гануччи…
— Я не хочу…
— …и что ты готов вернуть его домой в ту же минуту, как она выплатит тебе деньги. Ну как, звучит неплохо, верно?
— Ужасно! Нет, ты окончательно спятил! Если хочешь знать, я ни за какие деньги не согласился бы даже пальцем дотронуться до сыночка Гануччи! Слушай, Нюхалка, ты мне нравишься, но сейчас у тебя явно что-то не в порядке с головой, раз ты предлагаешь мне такое!
— Если боишься, можешь надеть маску, — великодушно предложил Нюхалка.
— Нет у меня никакой маски, — мрачно буркнул окончательно выведенный из себя Артур.
— Тогда натяни на голову черный чулок, лучше всего нейлоновый, — посоветовал Нюхалка.
— И нейлоновых чулок тоже нет!
— Знаю, где можно раздобыть один, — обрадовался Нюхалка. — У Придурка полный шкаф этих самых чулок! И как раз нейлоновых!
— Вот тогда его и попроси!
— Не-е, — с досадой протянул Нюхалка, — слишком уж он тупой! А для такого тонкого дела нужен кто-то с мозгами.
— Я, что ли? — с подозрением в голосе переспросил Артур.
— Верно, — обрадовался Нюхалка.
— А сколько мы получим?
— Пятьдесят тысяч.
— Ух ты! — присвистнул Артур. — Какая прорва деньжищ!
— Точно, — подтвердил Нюхалка. — Стоит только руку протянуть, и они наши! Только надо где-то раздобыть нейлоновый чулок. Будешь разговаривать с Нэнни с чулком на голове. Скажешь ей, чтобы отдала тебе деньги, и пообещаешь немедленно вернуть мальчишку.
— Интересно, как я это сделаю? — полюбопытствовал Артур.
— Что именно?
— Да вот… приведу мальчишку назад. Кстати, а где он на самом-то деле?
— Понятия не имею.
— Тогда как же я его верну? — искренне удивился Артур.
— Ну, нас с тобой это не касается. Это уж пускай у Нэнни голова болит.
— Да нет, уж извини, приятель, но, боюсь, стоит Гануччи пронюхать, что именно я выманил у Нэнни пятьдесят кусков за его сопляка, как голова заболит у меня! Шутишь, что ли?!
Пятьдесят косых!
— Да откуда ему узнать?! Никто об этом не узнает, уверяю тебя! А потом, разве ты забыл, что у тебя на голове будет черный нейлоновый чулок?
Артур, насупившись, несколько минут обдумывал его слова.
Было видно, что в душе его происходит нелегкая борьба.
— А почему бы и нег? — промямлил он наконец.
— Верно, — подхватил Нюхалка, — почему бы и нет?
Скворец разразился воплями.
* * *
Как странно! Можно, оказывается, видеть человека день за днем и не замечать его, хотя он рядом — стоит только руку протянуть. Вот как, к примеру, Марию Пупаттолу.
— Возьми бумагу, Мария, — велел Аззекка, — я продиктую тебе письмо.
— Да, мистер Аззекка, — кивнула она.
Она сидела на стуле напротив него по другую сторону письменного стола, длинные ноги изящно скрещены, темно-рыжие волосы отливают медью в лучах послеполуденного солнца, щедро заливавших кабинет. Как обычно, на ней была короткая юбочка, которую Мария изредка скромно натягивала на колени. Но порой, увлекшись, забывала о ней, позволяя Аззекке вволю налюбоваться стройными бедрами. Странно, подумалось ему, что до сих пор он почти не обращал внимания на эту девушку!
— Как давно ты работаешь здесь? — спросил Аззекка.
— Вы имеете в виду — с письмом? — удивилась Мария.
— Нет, я хотел спросить — вообще.
— Я работаю у вас почти семнадцать месяцев, мистер Аззекка, разве вы забыли?
— Нет, нет, что ты! Я хорошо помню, что с тех пор прошло уже больше года. Но не знал, что целых семнадцать месяцев.
— Да, — кивнула Мария, застенчиво одергивая юбку.
— Ты очень хорошенькая девушка, Мария.
— Ой, спасибо вам, мистер Аззекка! — вспыхнула она.
— Почему бы тебе не сесть ко мне на колени? — предложил он.
— Для чего, мистер Аззекка! — искренне удивилась она.
— Так тебе будет гораздо удобнее, чем на стуле, — объяснил он, — к тому же мне не придется повышать голос, когда я диктую тебе письмо.
— Мне и на стуле очень удобно, — уверила она, — а потом, я прекрасно вас слышу, мистер Аззекка.
— Разве я тебе не нравлюсь? — удивился он.
— Вы — замечательный хозяин, мистер Аззекка, — сказала она.
— Тогда почему ты не хочешь пересесть ко мне на колени?
— О… не знаю, — протянула она и пожала плечами.
— Ты очаровательная девушка, Мария. Впрочем, я, кажется, это уже говорил?
— Да, мистер Аззекка. Вы сказали это всего пару минут назад.
— Странно, что я раньше как-то никогда этого не замечал. Не замечал до той самой минуты, когда вчера вечером ты солгала насчет телеграммы, которую якобы не видел Нюхалка.
— Я никогда не лгу, мистер Аззекка!
— Ты солгала, Мария. Больше того, ты солгала, когда речь шла об очень серьезных вещах. Я знавал людей, которых пристрелили только из-за того, что те обманывали своих хозяев, если речь шла о чем-то очень серьезном и важном… как вчера, например.
— Ах… но ведь я не обманывала! Мистер Делаторе крепко спал, когда я положила эту телеграмму к вам на стол. Богом клянусь, так оно и было!
— Не упоминай имени Божьего всуе, Мария, — сухо предупредил Аззекка.
— Что ж… если это правда! — И она снова пожала плечами.
— Иди-ка, сядь ко мне на колени, Мария.
— Послушайте, может быть, вы лучше продиктуете мне письмо? — предложила девушка.
— Мария, мне нужно кое-что тебе сказать. А известно ли тебе, Мария, что вот уже двадцать семь лет, как я состою в законном браке с одной и той же женщиной?
— Нет. Я этого не знала, мистер Аззекка, — удивилась она.
— Да, так оно и есть. Целых двадцать семь лет! Подумать только — двадцать семь лет прошло с тех пор, как я женился на этой ирландской девушке, Сибил. Моя жена — ирландка. Ее девичье имя Сибил Броган. А хочешь знать, что мой покойный отец — мир праху его! — сказал мне, когда узнал, что я собираюсь жениться на ирландской девушке?
— И что же он сказал, мистер Аззекка?
— Он спросил: «Ты хочешь жениться… на ком?!»
— А что вы ответили, мистер Аззекка?
— Я ответил: «На ирландке».
— И что же он сказал?
— Ничего не сказал. Только сунул голову в духовку. — На губах Аззекки появилась усмешка. — Это шутка, Мария. Никуда он голову не совал. Тем более в духовку. Я просто решил пошутить.
— Ox, — вздохнула Мария.
— А на самом деле отец сказал: «Послушай, Марио, тебе пришел конец!»
— Господи, как ужасно! — содрогнулась Мария.
— Ужасно, — согласился Аззекка. — А хочешь, я скажу тебе еще кое-что?
— Что?
— Он оказался прав.
— Ой, мистер Аззекка! — воскликнула Мария.
— Да, Мария, мой старик оказался прав. Что верно, то верно, отец не ошибся, когда сказал, что мне пришел конец. Двадцать семь лет жизни с одной и той же женщиной, а что я получил взамен? Что, спрашиваю я? Кабинет, где и кошке было бы тесно, и это в двенадцатикомнатной квартире! Ты, наверное, мне не веришь, Мария?
— О, как это ужасно, мистер Аззекка, — сочувственно прошептала она.
— Ужасно? Ужасно?! Это просто кошмарно, вот что я тебе скажу! А ты знаешь, Мария, что я люблю больше всего не свете?
— Что, мистер Аззекка? , — Наблюдать за фонтаном Делакорте.
— О, прошу вас, мистер Аззекка, перестаньте, Я сейчас расплачусь.
— Я просто самый обычный человек, Мария, как все вокруг.
И, как любому человеку, мне нужно, чтобы меня любили. Разве каждый из нас не нуждается в любви, скажи, Мария! Скажи мне правду. Разве я не прав?
— О конечно, мистер Аззекка.
— Тогда будь хорошей девочкой — иди сюда и посиди у меня на коленях.
— Не думаю, что мне стоит это делать, мистер Аззекка, — Стоит, стоит. Вот увидишь, стоит. Иди сюда, и давай попробуем.
— Нет, думаю, все-таки не стоит, — с сомнением в голосе сказала Мария и покачала головой. Закинув одну ногу на другую, она снова застенчиво одернула юбку. — Почему бы нам с вами не заняться письмом, мистер Аззекка? По-моему, это было бы самое разумное, разве нет?
— Кажется, я понимаю, о чем ты думаешь, Мария. Ты считаешь, что так делать не следует. Я угадал?
— Да, да, верно.
— Ты настоящая итальянка, славная, набожная католичка.
Наверное, ты ко всему прочему до сих пор еще девственница…
— Да, возможно…
— …и поэтому ты считаешь, что не стоит связываться с мужчиной, который женат, да еще целых двадцать семь лет, к тому же на одной женщине и вдобавок ирландке. Вот, о чем ты думаешь, Мария. Ты считаешь, что не должна так поступать.
— Да, это так, мистер Аззекка.
— Но почему ты так уверена, что это будет не правильно, Мария?
— Просто не правильно, и все, — ответила Мария, пожав плечами.
— Ты ошибаешься, Мария, это будет восхитительно. Все так делают, поверь мне. Тысячи, миллионы одиноких людей в этом городе… да что там — во всем мире как-то устраиваются, договариваются друг с другом, возникают связи… потому что все нуждаются друг в друге, Мария. Люди не могут друг без друга, вот в чем дело. Да, кстати, ты когда-нибудь читала такую книгу — «Связи»?
— Боюсь, что нет, мистер Аззекка.
— Жаль… чудесная книга, Мария. Она как раз и посвящена связям. Вот и я тоже хотел бы условиться о… договориться с тобой, Мария.
— Ой… спасибо большое, мистер Аззекка, но, думаю, может быть, мы все-таки лучше перейдем к вашему письму? Время уже позднее, знаете ли, а у меня еще куча дел. Продиктуйте мне письмо, хорошо?
— Послушай, Мария, я знаю людей, о которых ты бы никогда такого не подумала. И у всех у них есть связи. Честное слово, Мария.
— Да? — воскликнула Мария. Глаза ее загорелись любопытством. Она навострила уши и даже совсем позабыла про юбку.
— Ей-богу! Бенни Нэпкинс хотя бы. У него связь с Жанетт Кей Пецца.
— Ах, вы о нем! Это я знаю.
— А Поли Секундо имеет связь с одной немкой-стюардессой.
Она родом из Дюссельдорфа, работает на тамошней авиалинии.
— Из Дюссельдорфа! — недоверчиво протянула Мария.
— А бывшая жена Нюхалки Делакорте. — с одним крикуном из Амарилло, что в Техасе!
— Амарилло, Техас! — выдохнула Мария.
— Если хочешь знать, даже у самого Кармине Гануччи есть связь! — понизив голос до таинственного шепота, произнес Аззекка.
— У самого Кармине Гануччи!
— Да, да, настоящая любовная связь! — прошептал Аззекка. — С очаровательной крошкой, которая на самом деле зарабатывает кучу денег, побольше, чем иная высококлассная шлюха! Вот так-то, Мария. Видишь, какие бывают связи! Я еще немало могу тебе порассказать о таких вещах.
— Ой, нет, не рассказывайте, мистер Аззекка. Я не хочу этого знать!
— Иди, Мария, посиди у меня на коленях.
— Ладно, мистер Аззекка. Хорошо, мистер Аззекка, я согласна. Только… есть тут одна проблема…
— А что такое, Мария? Ты боишься?
— Нет.
— Или тебя смущает тот факт, что у тебя будет связь с мужчиной, который к тому же является твоим хозяином?
— О нет, это не так. На самом деле…
— Да Мария?
— Видите ли, я, так сказать, уже состою в связи… И как на грех этот мужчина в то же самое время является моим хозяином.
С Вито то есть… Надо же, какое совпадение, верно? С мистером Гарбугли. С вашим собственным партнером.
— Понятно, — протянул Аззекка.
— Да, — вздохнула Мария.
— Тогда вернемся к этому письму, — вздохнул Аззекка.
* * *
— Привет, Нэнни, — поздоровался Нюхалка.
— Слушаю.
— Это я, Нюхалка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25
— А почему ты хочешь, чтобы он выучил именно его? — удивился Нюхалка.
— Просто я считаю, что это хорошее слово и птичке нужно его знать, — твердо ответил Артур.
— А вот я его вообще никогда не слышал.
— Это я в словаре отыскал, — похвастался Артур.
— Никогда не слышал.
— Скажи, а ты сам-то когда-нибудь слышал о вермуте с черносмородиновым бальзамом? — спросил Артур.
— Никогда, — честно ответил Нюхалка. — Хотя я знаю многое.
— Это такой напиток. Вкусный, наверное. Знаешь, прошлой ночью Фредди Коррьер был с одной девчонкой, так вот она не желала пить ничего, кроме этого самого вермута с черносмородиновым бальзамом. Сказала, что вкуснее этого ничего не знает, представляешь? А Фредди потом рассказывал…
— Прости, не хотел тебя перебивать, — не вытерпел Нюхалка, — но времени в обрез. Как ты смотришь на то, чтобы немного подзаработать? К тому же делать почти ничего не придется.
— А что все-таки от меня потребуется? — полюбопытствовал Артур.
— Я же уже сказал — практически ничего. Неплохо звучит, верно?
— Звучит вроде и в самом деле заманчиво, — задумчиво произнес Артур.
— Все, что от тебя требуется, это сказать, что именно ты похитил мальчишку Гануччи.
— Да ты спятил! — возмутился Артур. — Знаешь, Нюхалка, я всегда любил тебя, как родного брата, но сейчас скажу тебе честно — ты рехнулся, раз предлагаешь мне такое! Выкини это из головы, понял? Лучше послушай, что прошлой ночью вытворяли Фредди и та девчонка. Так вот, он подцепил ее в баре и…
— Что я хочу, — снова перебил его Нюхалка, — так это немедленно отправиться к Нэнни и сказать, что ты и есть тот самый парень, который…
— А кто такая Нэнни?
— Гувернантка сына Гануччи.
— Ах да, вспомнил — та самая, что он выписал из Лондона!
Она англичанка, верно?
— Да.
— Так что ты говорил насчет нее?
— Мы скажем ей, что ты и есть тот самый псих, который похитил мальчишку Гануччи…
— Я не хочу…
— …и что ты готов вернуть его домой в ту же минуту, как она выплатит тебе деньги. Ну как, звучит неплохо, верно?
— Ужасно! Нет, ты окончательно спятил! Если хочешь знать, я ни за какие деньги не согласился бы даже пальцем дотронуться до сыночка Гануччи! Слушай, Нюхалка, ты мне нравишься, но сейчас у тебя явно что-то не в порядке с головой, раз ты предлагаешь мне такое!
— Если боишься, можешь надеть маску, — великодушно предложил Нюхалка.
— Нет у меня никакой маски, — мрачно буркнул окончательно выведенный из себя Артур.
— Тогда натяни на голову черный чулок, лучше всего нейлоновый, — посоветовал Нюхалка.
— И нейлоновых чулок тоже нет!
— Знаю, где можно раздобыть один, — обрадовался Нюхалка. — У Придурка полный шкаф этих самых чулок! И как раз нейлоновых!
— Вот тогда его и попроси!
— Не-е, — с досадой протянул Нюхалка, — слишком уж он тупой! А для такого тонкого дела нужен кто-то с мозгами.
— Я, что ли? — с подозрением в голосе переспросил Артур.
— Верно, — обрадовался Нюхалка.
— А сколько мы получим?
— Пятьдесят тысяч.
— Ух ты! — присвистнул Артур. — Какая прорва деньжищ!
— Точно, — подтвердил Нюхалка. — Стоит только руку протянуть, и они наши! Только надо где-то раздобыть нейлоновый чулок. Будешь разговаривать с Нэнни с чулком на голове. Скажешь ей, чтобы отдала тебе деньги, и пообещаешь немедленно вернуть мальчишку.
— Интересно, как я это сделаю? — полюбопытствовал Артур.
— Что именно?
— Да вот… приведу мальчишку назад. Кстати, а где он на самом-то деле?
— Понятия не имею.
— Тогда как же я его верну? — искренне удивился Артур.
— Ну, нас с тобой это не касается. Это уж пускай у Нэнни голова болит.
— Да нет, уж извини, приятель, но, боюсь, стоит Гануччи пронюхать, что именно я выманил у Нэнни пятьдесят кусков за его сопляка, как голова заболит у меня! Шутишь, что ли?!
Пятьдесят косых!
— Да откуда ему узнать?! Никто об этом не узнает, уверяю тебя! А потом, разве ты забыл, что у тебя на голове будет черный нейлоновый чулок?
Артур, насупившись, несколько минут обдумывал его слова.
Было видно, что в душе его происходит нелегкая борьба.
— А почему бы и нег? — промямлил он наконец.
— Верно, — подхватил Нюхалка, — почему бы и нет?
Скворец разразился воплями.
* * *
Как странно! Можно, оказывается, видеть человека день за днем и не замечать его, хотя он рядом — стоит только руку протянуть. Вот как, к примеру, Марию Пупаттолу.
— Возьми бумагу, Мария, — велел Аззекка, — я продиктую тебе письмо.
— Да, мистер Аззекка, — кивнула она.
Она сидела на стуле напротив него по другую сторону письменного стола, длинные ноги изящно скрещены, темно-рыжие волосы отливают медью в лучах послеполуденного солнца, щедро заливавших кабинет. Как обычно, на ней была короткая юбочка, которую Мария изредка скромно натягивала на колени. Но порой, увлекшись, забывала о ней, позволяя Аззекке вволю налюбоваться стройными бедрами. Странно, подумалось ему, что до сих пор он почти не обращал внимания на эту девушку!
— Как давно ты работаешь здесь? — спросил Аззекка.
— Вы имеете в виду — с письмом? — удивилась Мария.
— Нет, я хотел спросить — вообще.
— Я работаю у вас почти семнадцать месяцев, мистер Аззекка, разве вы забыли?
— Нет, нет, что ты! Я хорошо помню, что с тех пор прошло уже больше года. Но не знал, что целых семнадцать месяцев.
— Да, — кивнула Мария, застенчиво одергивая юбку.
— Ты очень хорошенькая девушка, Мария.
— Ой, спасибо вам, мистер Аззекка! — вспыхнула она.
— Почему бы тебе не сесть ко мне на колени? — предложил он.
— Для чего, мистер Аззекка! — искренне удивилась она.
— Так тебе будет гораздо удобнее, чем на стуле, — объяснил он, — к тому же мне не придется повышать голос, когда я диктую тебе письмо.
— Мне и на стуле очень удобно, — уверила она, — а потом, я прекрасно вас слышу, мистер Аззекка.
— Разве я тебе не нравлюсь? — удивился он.
— Вы — замечательный хозяин, мистер Аззекка, — сказала она.
— Тогда почему ты не хочешь пересесть ко мне на колени?
— О… не знаю, — протянула она и пожала плечами.
— Ты очаровательная девушка, Мария. Впрочем, я, кажется, это уже говорил?
— Да, мистер Аззекка. Вы сказали это всего пару минут назад.
— Странно, что я раньше как-то никогда этого не замечал. Не замечал до той самой минуты, когда вчера вечером ты солгала насчет телеграммы, которую якобы не видел Нюхалка.
— Я никогда не лгу, мистер Аззекка!
— Ты солгала, Мария. Больше того, ты солгала, когда речь шла об очень серьезных вещах. Я знавал людей, которых пристрелили только из-за того, что те обманывали своих хозяев, если речь шла о чем-то очень серьезном и важном… как вчера, например.
— Ах… но ведь я не обманывала! Мистер Делаторе крепко спал, когда я положила эту телеграмму к вам на стол. Богом клянусь, так оно и было!
— Не упоминай имени Божьего всуе, Мария, — сухо предупредил Аззекка.
— Что ж… если это правда! — И она снова пожала плечами.
— Иди-ка, сядь ко мне на колени, Мария.
— Послушайте, может быть, вы лучше продиктуете мне письмо? — предложила девушка.
— Мария, мне нужно кое-что тебе сказать. А известно ли тебе, Мария, что вот уже двадцать семь лет, как я состою в законном браке с одной и той же женщиной?
— Нет. Я этого не знала, мистер Аззекка, — удивилась она.
— Да, так оно и есть. Целых двадцать семь лет! Подумать только — двадцать семь лет прошло с тех пор, как я женился на этой ирландской девушке, Сибил. Моя жена — ирландка. Ее девичье имя Сибил Броган. А хочешь знать, что мой покойный отец — мир праху его! — сказал мне, когда узнал, что я собираюсь жениться на ирландской девушке?
— И что же он сказал, мистер Аззекка?
— Он спросил: «Ты хочешь жениться… на ком?!»
— А что вы ответили, мистер Аззекка?
— Я ответил: «На ирландке».
— И что же он сказал?
— Ничего не сказал. Только сунул голову в духовку. — На губах Аззекки появилась усмешка. — Это шутка, Мария. Никуда он голову не совал. Тем более в духовку. Я просто решил пошутить.
— Ox, — вздохнула Мария.
— А на самом деле отец сказал: «Послушай, Марио, тебе пришел конец!»
— Господи, как ужасно! — содрогнулась Мария.
— Ужасно, — согласился Аззекка. — А хочешь, я скажу тебе еще кое-что?
— Что?
— Он оказался прав.
— Ой, мистер Аззекка! — воскликнула Мария.
— Да, Мария, мой старик оказался прав. Что верно, то верно, отец не ошибся, когда сказал, что мне пришел конец. Двадцать семь лет жизни с одной и той же женщиной, а что я получил взамен? Что, спрашиваю я? Кабинет, где и кошке было бы тесно, и это в двенадцатикомнатной квартире! Ты, наверное, мне не веришь, Мария?
— О, как это ужасно, мистер Аззекка, — сочувственно прошептала она.
— Ужасно? Ужасно?! Это просто кошмарно, вот что я тебе скажу! А ты знаешь, Мария, что я люблю больше всего не свете?
— Что, мистер Аззекка? , — Наблюдать за фонтаном Делакорте.
— О, прошу вас, мистер Аззекка, перестаньте, Я сейчас расплачусь.
— Я просто самый обычный человек, Мария, как все вокруг.
И, как любому человеку, мне нужно, чтобы меня любили. Разве каждый из нас не нуждается в любви, скажи, Мария! Скажи мне правду. Разве я не прав?
— О конечно, мистер Аззекка.
— Тогда будь хорошей девочкой — иди сюда и посиди у меня на коленях.
— Не думаю, что мне стоит это делать, мистер Аззекка, — Стоит, стоит. Вот увидишь, стоит. Иди сюда, и давай попробуем.
— Нет, думаю, все-таки не стоит, — с сомнением в голосе сказала Мария и покачала головой. Закинув одну ногу на другую, она снова застенчиво одернула юбку. — Почему бы нам с вами не заняться письмом, мистер Аззекка? По-моему, это было бы самое разумное, разве нет?
— Кажется, я понимаю, о чем ты думаешь, Мария. Ты считаешь, что так делать не следует. Я угадал?
— Да, да, верно.
— Ты настоящая итальянка, славная, набожная католичка.
Наверное, ты ко всему прочему до сих пор еще девственница…
— Да, возможно…
— …и поэтому ты считаешь, что не стоит связываться с мужчиной, который женат, да еще целых двадцать семь лет, к тому же на одной женщине и вдобавок ирландке. Вот, о чем ты думаешь, Мария. Ты считаешь, что не должна так поступать.
— Да, это так, мистер Аззекка.
— Но почему ты так уверена, что это будет не правильно, Мария?
— Просто не правильно, и все, — ответила Мария, пожав плечами.
— Ты ошибаешься, Мария, это будет восхитительно. Все так делают, поверь мне. Тысячи, миллионы одиноких людей в этом городе… да что там — во всем мире как-то устраиваются, договариваются друг с другом, возникают связи… потому что все нуждаются друг в друге, Мария. Люди не могут друг без друга, вот в чем дело. Да, кстати, ты когда-нибудь читала такую книгу — «Связи»?
— Боюсь, что нет, мистер Аззекка.
— Жаль… чудесная книга, Мария. Она как раз и посвящена связям. Вот и я тоже хотел бы условиться о… договориться с тобой, Мария.
— Ой… спасибо большое, мистер Аззекка, но, думаю, может быть, мы все-таки лучше перейдем к вашему письму? Время уже позднее, знаете ли, а у меня еще куча дел. Продиктуйте мне письмо, хорошо?
— Послушай, Мария, я знаю людей, о которых ты бы никогда такого не подумала. И у всех у них есть связи. Честное слово, Мария.
— Да? — воскликнула Мария. Глаза ее загорелись любопытством. Она навострила уши и даже совсем позабыла про юбку.
— Ей-богу! Бенни Нэпкинс хотя бы. У него связь с Жанетт Кей Пецца.
— Ах, вы о нем! Это я знаю.
— А Поли Секундо имеет связь с одной немкой-стюардессой.
Она родом из Дюссельдорфа, работает на тамошней авиалинии.
— Из Дюссельдорфа! — недоверчиво протянула Мария.
— А бывшая жена Нюхалки Делакорте. — с одним крикуном из Амарилло, что в Техасе!
— Амарилло, Техас! — выдохнула Мария.
— Если хочешь знать, даже у самого Кармине Гануччи есть связь! — понизив голос до таинственного шепота, произнес Аззекка.
— У самого Кармине Гануччи!
— Да, да, настоящая любовная связь! — прошептал Аззекка. — С очаровательной крошкой, которая на самом деле зарабатывает кучу денег, побольше, чем иная высококлассная шлюха! Вот так-то, Мария. Видишь, какие бывают связи! Я еще немало могу тебе порассказать о таких вещах.
— Ой, нет, не рассказывайте, мистер Аззекка. Я не хочу этого знать!
— Иди, Мария, посиди у меня на коленях.
— Ладно, мистер Аззекка. Хорошо, мистер Аззекка, я согласна. Только… есть тут одна проблема…
— А что такое, Мария? Ты боишься?
— Нет.
— Или тебя смущает тот факт, что у тебя будет связь с мужчиной, который к тому же является твоим хозяином?
— О нет, это не так. На самом деле…
— Да Мария?
— Видите ли, я, так сказать, уже состою в связи… И как на грех этот мужчина в то же самое время является моим хозяином.
С Вито то есть… Надо же, какое совпадение, верно? С мистером Гарбугли. С вашим собственным партнером.
— Понятно, — протянул Аззекка.
— Да, — вздохнула Мария.
— Тогда вернемся к этому письму, — вздохнул Аззекка.
* * *
— Привет, Нэнни, — поздоровался Нюхалка.
— Слушаю.
— Это я, Нюхалка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25