переманить на сторону миламанов опальных вице-генералов Забазара и Забайкала и спровоцировать мятеж в союзнических войсках и боевом флоте Мотогаллии, а также посеять смуту среди всех выходцев из большого мотогальника За’.
Популярность генерала Забазара в союзнических войсках росла с каждым днем, а Забайкала очень любили в боевом флоте, так что идея Забатагана выглядела вполне реальной. Ведь если в Мотогаллии начнется гражданская война, то миламанам для победы не потребуются никакие бесстрашные солдаты. Победа, как спелое яблоко, и так упадет в руки миламанской армии.
— Но разве носители гена бесстрашия будут при этом лишними? — удивился Лай За Лонг, когда ему сообщили о новых приоритетах.
Но оказалось, он просто упустил из виду некоторые новые обстоятельства.
Странности в поведении первого носителя гена бесстрашия — землянина по имени Же Ни Йя — в точности совпали с результатами компьютерного моделирования, которые показывали, что этот ген не просто ослабляет инстинкт самосохранения, но и снижает управляемость. А поскольку носители гена бесстрашия еще и более агрессивны, то это обстоятельство легко может превратить армию неустрашимых солдат в неуправляемую агрессивную толпу.
Так что еще неизвестно, для кого эта армия будет более опасна — для врагов или, может быть, для братьев по оружию и мирных жителей.
Разумеется, проект советника Забатагана тоже вызывал массу возражений. И первое из них заключалось в том, что Забазар и Забайкал никогда не станут работать на миламанов из соображений абстрактного добра и справедливости. Так что если они даже и согласятся поднять мятеж в войсках, то будут действовать при этом исключительно в своих собственных интересах.
Да и сам Забатаган вряд ли радеет о благе расы миламанов. У него в этом деле свой собственный интерес. Очень похоже, что он хочет лично встать во главе мятежа, что в случае успеха должно вознести его на трон лидера Мотогаллии.
Конечно, иметь на этом троне друга лучше, чем врага. Но где доказательства, что Забатаган действительно друг?
Но так или иначе, сторонники этого проекта оказались сильнее противников. После того, как фаворит королевы Мир Ка Мин занял нейтральную позицию, а Верховный главнокомандующий Тай Ва Тин поддержал Забатагана, было решено отправить к Земле большую эскадру во главе с адмиралом Май Не Муном.
Неприязненные отношения Лай За Лонга и Май Не Муна ни для кого не были секретом, так что «Лилии Зари» в этой эскадре ловить было нечего.
И Лай За Лонг решил остаться на орбите Роксалена — во всяком случае о тех пор, пока не будет найден первый носитель гена бесстрашия.
Но даже с этим у капитана «Лилии Зари» возникли проблемы. До его сведения довели мнение, пришедшее откуда-то с самого верха — мнение, которое в кратком изложении заключалось в том, что носителя гена бесстрашия по имени Же Ни Йя вообще не надо искать.
76
В первый момент после того, как сознание вернулось к нему, Евгений Оскарович Неустроев подумал, что история никогда никого ничему не учит. Ведь он уже однажды попал в точно такую же ситуацию на крейсере «Лилия Зари». Правда, там его усыпили не питьем, а уколом, но это не меняет сути дела. Все равно нельзя забывать о бдительности — а он о ней забыл и немедленно за это поплатился.
Следом пришла мысль о мрачных подземельях, которая наверняка была связана с внешним видом городских укреплений Турмалина и самого дворца. Одного взгляда на него было достаточно чтобы понять — в нем непременно имеются подземелья и наверняка очень мрачные.
Опасаясь увидеть такое подземелье вокруг себя, Неустроев открыл глаза не сразу. А когда все-таки не без труда разлепил веки, то обнаружил, что лежит навзничь на широкой кровати, чем-то похожей на миламанское ложе в каюте крейсера, только еще больше, мягче и роскошнее, а находится эта кровать в помещении, которое прямо-таки наполнено светом.
Это было неплохо само по себе, а если принять во внимание очаровательную девушку, одетую в тончайшие цветные шелка, сквозь которые просвечивали очертания ее тела, то все выглядело неплохо вдвойне.
Неустроев хотел спросить: «Где я?» — но разум вернулся к нему уже в достаточной степени, чтобы понять, насколько это будет банально. А Евгений не любил банальности и поэтому спросил:
— А где Зоя?
— Преславная и грозная Богиня Гнева еще не пробудилась ото сна, и чтобы Бог Табунов и Стад не скучал в его отсутствие, царь Гурканский прислал меня скрасить его одиночество.
— И кто же ты, прелестное дитя? — поинтересовался Неустроев, непроизвольно следуя местной манере выражаться вычурно и витиевато.
— Меня называют самой красивой из невольниц царя Гурканского, — с оттенком гордости заявила девушка. — Но если я не нравлюсь Богу Табунов, то он может позвать других невольниц, которые ждут у двери.
— И сколько вас тут всего? — спросил слегка ошарашенный Неустроев, которого со дня отлета с Земли удивляло стремление множества женщин разделить с ним ложе.
Поскольку на Земле все было с точностью до наоборот, Евгению Оскаровичу было отчего удивляться, хотя со временем изумление его стало ослабевать. Если у инопланетянок такая странная шиза, то надо этим пользоваться в свое удовольствие.
Вот он и пользовался, так что вопрос о количестве невольниц, ожидающих под дверью, был задан отнюдь не зря.
— Сколько будет угодно любвеобильному богу, — ответила на этот вопрос самая красивая рабыня, и Неустроев машинально стал прикидывать, сколько же ему угодно и в состоянии ли они все поместиться около двери.
Евгений Оскарович не знал, что живородящие роксаленцы называют Бога Табунов и Стад еще и Богом Измен и считают его главным врагом добродетельной Богини Любви и Материнства.
Возможно, это пошло оттого, что жеребец в табуне редко довольствуется одной кобылицей и может покрыть несчетное число их, и быки в вольных стадах тоже склонны к многоженству. А для людей пророк Кумар тысячу лет назад установил строгую моногамию, и хотя не все, кто почитает Преосвященное Писание, следуют этому правилу, для гурканцев оно вот уже десять веков остается неизменным.
Именно поэтому гурканцы считали нечестивым городом погибший ныне Беримур. Ведь беримурцы, даже подпав под власть царя Гурканского, не отказались от многоженства, и теперь все были уверены, что боги не простили им этого кощунства.
А между тем, беримурцы тоже боготворили Преосвященное Писание и в защиту своего обычая ссылались на него же. Особенно их вдохновлял пример царя Арарада Первого, который имел 1000 жен и 7000 наложниц, причем все они ежегодно рожали ему детей.
Наиболее передовые читатели Преосвященного Писания догадывались, что дело тут было нечисто, но поскольку всякое слово в святой книге — правда, приходилось верить в это чудо точно так же, как и во все остальные. Иначе недолго скатиться в ересь со всеми вытекающими последствиями.
Между тем Евгений Неустроев обо всем этом даже не подозревал и в блаженном неведении стал бестактно допытываться у самой красивой рабыни о точном числе невольниц, ожидающих под дверью прямо сейчас.
Рабыня заметно приуныла, решив, что не понравилась Богу Измен, но ответить на его вопрос она не могла совсем по другой причине. Бедная девушка просто не умела считать.
Когда Неустроев это понял, он удивился снова, поскольку будучи жертвой и деятелем всеобщего среднего образования, органически не мог поверить в то, что на свете есть взрослые люди, не умеющие читать и писать, не говоря уже о счете.
— Ладно, зови тогда всех, — сказал он наконец, и только таким образом сумел установить, что всего рабынь вместе с самой красивой было двенадцать.
Первым делом Евгений Оскарович отметил, что все они красивы не меньше, чем самая-самая. Этакая квинтессенция юности и прелести, задрапированная в струящийся шелк.
Изящные босые ножки невольниц были скованы серебряными цепочками. Цепочки и колокольчики на браслетах позванивали при ходьбе.
Именно это обстоятельство и смутило Неустроева в первую очередь. Если эти девушки — невольницы, то не исключено, что их пригнали сюда насильно, а страстное желание отдаться ему девушки изображают лишь из страха прогневать хозяев. И это уже само по себе противоречило убеждениям бывшего учителя биологии.
А кроме того, эти девушки казались слишком уж юными. То есть их совершеннолетие вызывало серьезные сомнения. Между тем, данное обстоятельство по-прежнему оставалось для Евгения Оскаровича немаловажным.
В стремлении все-таки захватить инициативу, самая красивая рабыня первой развязала какой-то узел своего одеяния, и легкий шелк заструился вниз, обнажая грудь и бедра невольницы. Оторвать взгляд от этого зрелища было невозможно, и Неустроев опомнился только тогда, когда девушка обвила его шею руками и прильнула губами к губам.
Спрашивать, сколько ей лет, было бесполезно — она ведь не умела считать. Поэтому, прервав поцелуй на самом интересном месте и осторожно высвободившись из объятий, Неустроев задал девушке другой вопрос:
— Так где же все-таки Зоя?
77
Обнаружив, что ее разлучили с Неустроевым и заперли в каком-то мрачном помещении одну-одинешеньку, вспыльчивая девушка по имени Зоя немедленно устроила такую истерику, какой в славном городе Турмалине не видывали со времен прошлого визита Богини Гнева, который теряется во тьме веков.
Будь у нее под рукой боевой излучатель, Зоя наверняка испепелила бы весь город вместе с населением и домашними животными. Но излучатель у яростной богини предусмотрительно отобрали, пока она спала.
Тем не менее ее истерика произвела очень сильное впечатление на живородящих роксаленцев из окружения царя Гурканского. Приставленные к дверям запертых покоев стражники с минуты на минуту ожидали, что грозная богиня истребит их, не прибегая к помощи волшебного оружия. Например, испепелит взглядом или дыханием изо рта.
Когда о пробуждении богини доложили царю, присовокупив к этому несколько преувеличенные опасения, что он вот-вот обрушит восточную башню дворца, царь, подавив страх, явился посмотреть на происходящее лично. И хотя башня лишь слегка вздрагивала от криков Богини Гнева, Арарад Седьмой пришел к выводу, что пора приступать к жертвоприношениям.
— Выпустите меня сейчас же, бараны безмозглые! — кричала Зоя, колотя в дубовую дверь каким-то прочным предметом мебели.
Тут двери распахнулись, и предмет вылетел на лестницу, сбив с ног одного из стражников.
Сразу же после этого Зоя замолчала на полуслове, поскольку в ее покои с блеянием ввалилось стадо баранов.
На мгновение ей пришла в голову шальная мысль, уж не является ли она в действительности богиней и не обладает ли чудесной способностью превращать людей в животных силой слова.
Но бараны при ближайшем рассмотрении оказались овцами, а за ними маячили обыкновенные люди во главе с первосвященником и царским палачом.
Первосвященник немедленно запел какой-то гимн и его подхватили сопровождающие лица, что в сочетании с блеянием баранов и криками погонщика производило эффект жуткой какофонии.
Зажав ладонями уши, Зоя пыталась перекричать этот дикий шум, но у нее ничего не выходило.
А тут еще царский палач ни с того ни с сего начал рубить баранам головы мечом.
В голове у Зои, которая всегда любила животных, помутилось в голове от шума и вида крови. Она бросилась на палача и даже успела укусить его за руку, в которой он держал меч. Но головокружение от резких движений только усилилось, и девушка, обмякнув, сползла в лужу крови.
Меч, который выпал из руки палача, оказался под нею, а между священнослужителями немедленно вспыхнул спор по поводу этой выходки богини.
Одни во главе с первосвященником утверждали, что она приняла жертву и именно поэтому прекратила бушевать в ярости и уснула. Другие же во главе с инквизитором были уверены, что Зуйа не приняла мирной жертвы и ясно дала это понять, укусив палача за руку.
Царь, который своими глазами видел завершающую стадию жертвоприношения, пребывал в нерешительности. Обе точки зрения казались ему в равной степени правдоподобными, и в конце концов государь принял компромиссное решение.
— Посмотрим, что она будет делать, когда снова проснется. Если гнев ее уляжется, то мы отменим большое жертвоприношение. А если нет, то придется отдать ей двенадцать невольниц и юношу, который никогда не видел женщины.
— А где мы возьмем такого юношу? — удивились спутники царя. — На свете нет никого, кто бы совсем никогда не видел женщин.
— Ну почему никого? — возразил царь. — Некоторые люди рождаются слепыми…
Что касается девушек, то они были выбраны для жертвоприношения заранее и сейчас развлекали Бога Табунов в западной башне дворца.
Так во всяком случае думал царь Гурканский до тех пор, пока ему не сообщили, что ни Бога Табунов, ни предназначенных в жертву богине невольниц нет в башне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47