И повсюду, перемешанные с песком, белели кости, пошевеливались на ветру истлевшие тряпки, изорванные громадные перья; почти неслышно позвякивали большие, похожие на негодные тарелки растрескавшиеся чешуйки; и под большими камнями громоздились целые кучи иссохшего хвороста. Видимо, вся дрянь, которую ветер гонит по голой пустыне, застревала среди белых камней.
– Город, – подтвердил дозорный. В нижней части его лица колыхнулись глубокие морщины – наверное, это означало улыбку. – Где много жилищ и много людей – там и есть город. Теперь в этом городе все гхимеши.
Макс, молчавший всю дорогу, фыркнул и проговорил:
– Логика, блин! И как ваш город называется?
– У таких городов не бывает названий. – Дозорный стал серьезен. – Город мертвый, раньше он имел имя, но сейчас его забыли. Название умерло, а город остался. В Поле много таких городов.
– На то оно и Поле Руин, – поддакнул я. – Слушай, уважаемый, мы некоторым образом спешим. Может, покажешь нам, где тут у вас жилища? И еще нам бы хотелось поговорить со Старейшим и Всевидящим Ирри. Возникли затруднения, и его совет нам бы очень помог. Как поживает Старейший Ирри?
На этот вопрос дозорный не ответил. Сделав нам знак следовать за собой, он засеменил между камней. Кое-где под камнями я замечал черные дыры под землю, прикрытые пустынным мусором.
– Здесь много ходов, – проговорил дозорный, указывая на дыры, – но большинство никуда не ведут. И там живут сшиас. Тем, кто не знает этого города, трудно найти правильный ход. Нам сюда. Прошу вас, идите за мной…
Согнувшись, он скользнул под большую плиту, расколотую пополам. Макс прыгнул следом. Я оглянулся – крави нигде не было видно.
– Борька! – позвал я.
Он не откликнулся и не показался.
– Никита, ты идешь? – гулко бухнул из подземной черноты голос оружейника.
– Сейчас… Борька!
– Птичку свою потерял? – Макс будто обрадовался этому обстоятельству. Вообще, как я заметил, Драконы к моему крави относились с опаской. Чем он их пугал – этого я понять никогда не мог.
– Борька!
Никакого ответа.
– Никита, давай скорее!
Внезапно я увидел его, крави. Большая черная птица, отчетливо заметная на фоне обагренной лунным светом белой плиты, косо вросшей в песок, подняла голову и обожгла меня красными, как воспаленные угли, глазами. Я окликнул снова, но он отвернулся. Перелетел через плиту, опустился на ровную и чистую, довольно обширную площадку, цепкими когтями сгреб песок, отбросил его назад, как собака. Раскрыл клюв и каркнул. Потом прыгнул ко мне и каркнул еще раз.
– Туда? – удивился я. – Там ничего нет.
– Никита, ты идешь или нет? Сколько можно копаться?
А крави именно копался на площадке – раскидывал песок в разные стороны, время от времени поглядывая в мою сторону.
– Никита! – Макс высунул из дыры облепленную рваными прядями голову.
– Ладно, иду, – проворчал я и спустился в дыру.
Подземный ход расширился не сразу. Первые несколько метров мы ползли на корточках. Тучному Максу было труднее – он старался двигаться быстрее и из-за этого чаще ушибал спину и голову о низкий потолок. Потом ход резко пошел вниз, стены раздались в стороны, потолок словно взлетел и стал совсем не виден в липкой темноте. Мы получили возможность подняться на ноги.
Дозорный вел нас уверенно. Скоро звук наших шагов изменился – теперь шипы на наших подошвах клацали звонко, и клацанье отдавалось долгим эхом в непроглядной темноте – значит ход расширился настолько, что превратился в громадную подземную пещеру.
А потом замерцал красно-оранжевый лохматый свет костров. Гхимеши отлично видят в темноте – припомнил я. Огонь им нужен не для освещения, а скорее для приготовления пищи.
Воины, которые встречались нам на пути, пропуская дозорного, горбились в поклонах, бормоча:
– Хвала-Создателям-их-ненависть-позволила-нам-жить… – и я чувствовал, что неприязнь к народу, бесстыдно воспользовавшемуся моей неосведомленностью, исчезает. Вот куда завела гхимеши их жажда силы и власти. В подземные вонючие норы.
Воздух стал гуще, запахло дымом и еще чем-то… вроде как мокрой шерстью и подгоревшей едой. Чем они могут здесь питаться? Надеюсь, встреча со Старейшим Ирри будет короткой, и нам не предложат угощения… Интересно еще, каким образом дым выходит на поверхность? Наверное, гхимеши зажигают огонь только по ночам, или, может быть, эти подземные обиталища так велики, что нужды в дополнительной вентиляции нет? У костров копошились многочисленные фигуры. Некоторые из них явно были женскими, некоторые – детскими. В Полях из местного населения довольно редко можно увидеть кого-нибудь, кроме воинов. Все-таки как ни крути, а Создатели были обыкновенными детьми, мальчишками, противоположный пол их еще не должен был интересовать. От них и пошел уклад абсолютного патриархата. Я замедлил ход, чтобы полюбопытствовать, но, углядев над одним из костров подвязанное на колышках сморщенное тельце сшиас, тут же бросился догонять дозорного и Макса.
Дозорный неожиданно свернул в высокий проход в стене. Опять мы пошли по узкому коридору, и опять звук наших шагов стал глуше. Эхо почти исчезло.
– Долго нам еще? – спросил оружейник, и по голосу я догадался, что он поеживается. – Вообще странно, что Старейший и Всевидящий Ирри нас не встречает.
– Вас встретит Большой Отомо.
– Это еще кто такой?
– Большому Отомо подчиняются все гхимеши, кроме Старейшего и Всевидящего…
– Понятно… Так все-таки насчет Старейшего…
Дозорный остановился и что-то негромко проговорил в темноту. Тотчас впереди вспыхнул факел, и мы увидели, что коридор заканчивается округлым отверстием, освещенным неровным огненным светом изнутри. Дозорный отступил в сторону, давая нам пройти. Макс шагнул первым, я – следом за ним.
От огня в моих глазах еще плясали красные пятна; переступив порог, я мог увидеть только небольшую комнатку с низких потолком и двоих воинов, один из которых держал факел.
– Ирри! – позвал я, прикрывая ладонью глаза.
– Старейший и Всевидящий! – поддержал меня оружейник.
Воин опустил факел пониже.
Старейший и Всевидящий Ирри стоял на коленях посреди комнаты, будто молился – в позе неудобной, когда спина прямая, и пятки не касаются зада. Руки его были странно, по-лягушачьи, сложены на груди – коричневыми морщинистыми ладонями наружу, голова запрокинута далеко назад, а рот широко раскрыт.
– Старейший? – окликнул я, а Макс тронул его за плечо.
– Всевидящий Ирри не услышит, – проговорил кто-то.
Воин, непомерно широкий в плечах и низкорослый, вступил под свет факела. Волосы его, грубые и толстые, как собачья шерсть, были заплетены во множество косичек, ниспадающих на плечи.
– Старейший и Всевидящий Ирри не слышит и не видит вас, – повторил воин.
– Большой Отомо? – уточнил я.
– Хвала-Создателям-их-ненависть-позволила-нам-жить, – склонился воин. – Меня называют Большим Отомо. Народ гхимеши подчиняется мне.
– Что с Ирри?
– Он лишен разума. Он открыл свой разум для того, чтобы узнать истинные планы Совета, и теперь его разум пленен.
– Ничего себе… – выговорил Макс. – И давно он так?..
– Завтра будет пятый день.
Вот тебе и радиоперехват… Я не удержался и сплюнул. Плевок попал прямо под колени застывшему Старейшему. Ирри, конечно, не шевельнулся, а Большой Отомо и воин с факелом отшатнулись. По стенам и потолку подземной комнаты метнулись разлапистые тени.
– Полный привет, – сквозь зубы сказал оружейник. – Скала оцеплена сотнями воинов, черт их поймет, как они узнали о нашем приближении! В общий мир проникают твари, которым там не место; в общем мире нас травят, как псов, и пути к кафу теперь нет… А тут еще и единственный источник информации накрылся…
Факельный свет играл на оскаленных белых зубах Ирри.
– Мы знаем, что к Скале пришли воины шести народов, – проговорил Большой Отомо. – Но мы согласны дать вам ушшуа. Ушшуа принесет Драконов к средним уступам Скалы. Воины у Подножия ничего не смогут вам сделать…
– Ушшуа что – воробушек? – вскрикнул Макс. – Враг у Подножия засечет его за много километров до Скалы. Здесь же открытое пространство! Они пошлют сотню-другую воинов наверх – к средним уступам, и те в конце концов настигнут нас! Разве что лететь ночью?.. Прямо сейчас? Вряд ли успеем. Через полчаса рассветет. Шесть часов от прохода с Ледяного Поля плюс четыре – сюда. Десять часов пешего пути до Скалы. Ну, полет, положим, займет гораздо меньше времени, но… Ушшуа – огромные твари, и окрас у них больше светлый, чем темный. На фоне самого черного неба они все равно будут заметны. А, дьявол, ерунда все это! Думаете, я такой вариант не прокручивал? Ничего не получится.
– Надо было сразу идти, – брякнул я. – Не сворачивая никуда. А там – будь что будет. Я готов к битве.
– А я нет! – рявкнул Макс.
– А ты можешь подождать меня здесь!
– Вообще-то мысль, но… Нет уж, я пойду с тобой.
Он посмотрел на меня, а я – на него. И я вдруг понял, почему Макс решил пойти со мной на Скалу. Пожертвовать собой желает. Желает искупить свою вину за то, давнее предательство – вот и все, и ничего больше. Как глупо-то, господи! И главное – мне-то зачем нужно, чтобы он просто так сгинул? Воин из оружейника, прямо скажем, никакой, в битве помощи мне от Макса не будет. Только мешать будет. Нет, глупо, ужасно глупо! Ни хрена я его с собой не возьму!
– Совесть замучила, ага? – просто спросил я.
– Да пошел ты… – сумрачно ответил Макс, отводя глаза.
– Здоровый, а дурак!
– Помолчи, хорошо?
– Я тебе сказал – пойду один.
– А я тебе сказал – я пойду с тобой!
– Мне что – драться с тобой, что ли?
– Отвали.
– Выбирайте оружие, сэр. На тесаках будем сражаться или на крючьях? Или ножиками пулять?
– Никита…
– Чтобы твоей весовой категории соответствовать, я, пожалуй, использую Большого Отомо в качестве боевого скакуна. Вам, сэр, придется биться пешим.
– Слушай, я серьезно говорю… – вспыхнул Макс.
Вот оно! Еще пару подобных фраз подпустить, и он сам пошлет меня куда подальше.
– Сегодня ночью на небе не было звезд, – вдруг прервал нас Большой Отомо.
Мы одновременно обернулись к нему.
– Какие еще звезды? При чем здесь звезды? – оторопело спросил Макс.
– Значит, завтра с утра облака закроют небо.
Несколько секунд я соображал. Макс догадался первым:
– Средние уступы ниже облаков?.. Черт, я как-то об этом не подумал… А верхние?
– Ушшуа не сможет долететь до верхних уступов, – сказал Отомо.
– А почем ты знаешь, что каф находится наверху? – встрял я. – Может быть, нам как раз на нижние уступы надо?
– Чем ниже по Скале, тем больше вероятность, что нас заметят воины у Подножия.
– Да? Будем искать сверху вниз?.. Вообще, конечно, синоптик-то прав, – проговорил я. – Если сразу взять большую высоту, подняться выше облаков, то мы незамеченными высадимся прямо на Скале. Блин, то есть не мы, а я!
– Воины проводят вас к ушшуа. Сикота полетит с вами.
– Сикота? – переспросил я.
Ну и имечко… Я усмехнулся, но смешок вышел каким-то визгливым. Дозорный, который так и не переступил порога комнаты, пошевелился, чтобы привлечь внимание, а когда я на него посмотрел, поклонился.
– Ушшуа… – не глядя на меня, деревянно проговорил Макс, – они у вас что – тоже здесь, под землей?
– Здесь много места, – склонился Большой Отомо. – Но для ушшуа нам пришлось рыть особый загон.
Минут через пять мы покинули комнату, где словно идол недвижно молчал в темноте Старейший и Всевидящий Ирри. На этот раз дозорный захватил с собой факел. Шли мы не очень долго, все вверх по петляющему среди мертвого камня узкому коридору, и остановились только однажды – на пороге невероятно громадного подземного зала, откуда резко пахнуло нечищеным птичником. Дозорный вытянул руку с факелом; среди лепящихся друг к другу кусков темноты зашевелились, заклекотали десятки чудовищных пернатых созданий.
– Пусть Драконы подождут немного здесь, – сказал дозорный Сикота, – сейчас воины на поверхности сметут песок и снимут перекрытия… Будет шум, и ушшуа будут волноваться…
Далеко наверху заскрипело, посыпался песок – потом в загон хлынул красноватый лунный свет. Сквозь утробный клекот и шелест перьев прорвался хриплый крик. На меня слетел крави. Пылающие его глаза смотрели укоризненно.
«Что ты медлил?» – будто говорил он.
Самое сложное было в том, что итху появлялись внезапно и, казалось бы, ниоткуда. Последний, похожий на обыкновенного бородатого варана, но багровый и лоснящийся, будто с содранной напрочь шкурой, свалился прямо в костер в становище воинов народа симерши. Мгновенно покрывшийся волдырями, он визжал, пока воины рубили его топорами и кололи копьями.
Перед самым рассветом поутихло. Воины спали по очереди. Совсем тихо было, только спустились с неба блуждающие разноцветные огоньки и медленно кружились над головами спящих. Хотя прочие Правители сочли огоньки безвредными, Правитель Крат запретил своим людям глядеть на них – один из его воинов, понаблюдав за полетом огонька, вдруг упал на песок и, дергаясь как в агонии, вопил о том, что Скала падает на него, а земля пузырится, желая поглотить небо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45
– Город, – подтвердил дозорный. В нижней части его лица колыхнулись глубокие морщины – наверное, это означало улыбку. – Где много жилищ и много людей – там и есть город. Теперь в этом городе все гхимеши.
Макс, молчавший всю дорогу, фыркнул и проговорил:
– Логика, блин! И как ваш город называется?
– У таких городов не бывает названий. – Дозорный стал серьезен. – Город мертвый, раньше он имел имя, но сейчас его забыли. Название умерло, а город остался. В Поле много таких городов.
– На то оно и Поле Руин, – поддакнул я. – Слушай, уважаемый, мы некоторым образом спешим. Может, покажешь нам, где тут у вас жилища? И еще нам бы хотелось поговорить со Старейшим и Всевидящим Ирри. Возникли затруднения, и его совет нам бы очень помог. Как поживает Старейший Ирри?
На этот вопрос дозорный не ответил. Сделав нам знак следовать за собой, он засеменил между камней. Кое-где под камнями я замечал черные дыры под землю, прикрытые пустынным мусором.
– Здесь много ходов, – проговорил дозорный, указывая на дыры, – но большинство никуда не ведут. И там живут сшиас. Тем, кто не знает этого города, трудно найти правильный ход. Нам сюда. Прошу вас, идите за мной…
Согнувшись, он скользнул под большую плиту, расколотую пополам. Макс прыгнул следом. Я оглянулся – крави нигде не было видно.
– Борька! – позвал я.
Он не откликнулся и не показался.
– Никита, ты идешь? – гулко бухнул из подземной черноты голос оружейника.
– Сейчас… Борька!
– Птичку свою потерял? – Макс будто обрадовался этому обстоятельству. Вообще, как я заметил, Драконы к моему крави относились с опаской. Чем он их пугал – этого я понять никогда не мог.
– Борька!
Никакого ответа.
– Никита, давай скорее!
Внезапно я увидел его, крави. Большая черная птица, отчетливо заметная на фоне обагренной лунным светом белой плиты, косо вросшей в песок, подняла голову и обожгла меня красными, как воспаленные угли, глазами. Я окликнул снова, но он отвернулся. Перелетел через плиту, опустился на ровную и чистую, довольно обширную площадку, цепкими когтями сгреб песок, отбросил его назад, как собака. Раскрыл клюв и каркнул. Потом прыгнул ко мне и каркнул еще раз.
– Туда? – удивился я. – Там ничего нет.
– Никита, ты идешь или нет? Сколько можно копаться?
А крави именно копался на площадке – раскидывал песок в разные стороны, время от времени поглядывая в мою сторону.
– Никита! – Макс высунул из дыры облепленную рваными прядями голову.
– Ладно, иду, – проворчал я и спустился в дыру.
Подземный ход расширился не сразу. Первые несколько метров мы ползли на корточках. Тучному Максу было труднее – он старался двигаться быстрее и из-за этого чаще ушибал спину и голову о низкий потолок. Потом ход резко пошел вниз, стены раздались в стороны, потолок словно взлетел и стал совсем не виден в липкой темноте. Мы получили возможность подняться на ноги.
Дозорный вел нас уверенно. Скоро звук наших шагов изменился – теперь шипы на наших подошвах клацали звонко, и клацанье отдавалось долгим эхом в непроглядной темноте – значит ход расширился настолько, что превратился в громадную подземную пещеру.
А потом замерцал красно-оранжевый лохматый свет костров. Гхимеши отлично видят в темноте – припомнил я. Огонь им нужен не для освещения, а скорее для приготовления пищи.
Воины, которые встречались нам на пути, пропуская дозорного, горбились в поклонах, бормоча:
– Хвала-Создателям-их-ненависть-позволила-нам-жить… – и я чувствовал, что неприязнь к народу, бесстыдно воспользовавшемуся моей неосведомленностью, исчезает. Вот куда завела гхимеши их жажда силы и власти. В подземные вонючие норы.
Воздух стал гуще, запахло дымом и еще чем-то… вроде как мокрой шерстью и подгоревшей едой. Чем они могут здесь питаться? Надеюсь, встреча со Старейшим Ирри будет короткой, и нам не предложат угощения… Интересно еще, каким образом дым выходит на поверхность? Наверное, гхимеши зажигают огонь только по ночам, или, может быть, эти подземные обиталища так велики, что нужды в дополнительной вентиляции нет? У костров копошились многочисленные фигуры. Некоторые из них явно были женскими, некоторые – детскими. В Полях из местного населения довольно редко можно увидеть кого-нибудь, кроме воинов. Все-таки как ни крути, а Создатели были обыкновенными детьми, мальчишками, противоположный пол их еще не должен был интересовать. От них и пошел уклад абсолютного патриархата. Я замедлил ход, чтобы полюбопытствовать, но, углядев над одним из костров подвязанное на колышках сморщенное тельце сшиас, тут же бросился догонять дозорного и Макса.
Дозорный неожиданно свернул в высокий проход в стене. Опять мы пошли по узкому коридору, и опять звук наших шагов стал глуше. Эхо почти исчезло.
– Долго нам еще? – спросил оружейник, и по голосу я догадался, что он поеживается. – Вообще странно, что Старейший и Всевидящий Ирри нас не встречает.
– Вас встретит Большой Отомо.
– Это еще кто такой?
– Большому Отомо подчиняются все гхимеши, кроме Старейшего и Всевидящего…
– Понятно… Так все-таки насчет Старейшего…
Дозорный остановился и что-то негромко проговорил в темноту. Тотчас впереди вспыхнул факел, и мы увидели, что коридор заканчивается округлым отверстием, освещенным неровным огненным светом изнутри. Дозорный отступил в сторону, давая нам пройти. Макс шагнул первым, я – следом за ним.
От огня в моих глазах еще плясали красные пятна; переступив порог, я мог увидеть только небольшую комнатку с низких потолком и двоих воинов, один из которых держал факел.
– Ирри! – позвал я, прикрывая ладонью глаза.
– Старейший и Всевидящий! – поддержал меня оружейник.
Воин опустил факел пониже.
Старейший и Всевидящий Ирри стоял на коленях посреди комнаты, будто молился – в позе неудобной, когда спина прямая, и пятки не касаются зада. Руки его были странно, по-лягушачьи, сложены на груди – коричневыми морщинистыми ладонями наружу, голова запрокинута далеко назад, а рот широко раскрыт.
– Старейший? – окликнул я, а Макс тронул его за плечо.
– Всевидящий Ирри не услышит, – проговорил кто-то.
Воин, непомерно широкий в плечах и низкорослый, вступил под свет факела. Волосы его, грубые и толстые, как собачья шерсть, были заплетены во множество косичек, ниспадающих на плечи.
– Старейший и Всевидящий Ирри не слышит и не видит вас, – повторил воин.
– Большой Отомо? – уточнил я.
– Хвала-Создателям-их-ненависть-позволила-нам-жить, – склонился воин. – Меня называют Большим Отомо. Народ гхимеши подчиняется мне.
– Что с Ирри?
– Он лишен разума. Он открыл свой разум для того, чтобы узнать истинные планы Совета, и теперь его разум пленен.
– Ничего себе… – выговорил Макс. – И давно он так?..
– Завтра будет пятый день.
Вот тебе и радиоперехват… Я не удержался и сплюнул. Плевок попал прямо под колени застывшему Старейшему. Ирри, конечно, не шевельнулся, а Большой Отомо и воин с факелом отшатнулись. По стенам и потолку подземной комнаты метнулись разлапистые тени.
– Полный привет, – сквозь зубы сказал оружейник. – Скала оцеплена сотнями воинов, черт их поймет, как они узнали о нашем приближении! В общий мир проникают твари, которым там не место; в общем мире нас травят, как псов, и пути к кафу теперь нет… А тут еще и единственный источник информации накрылся…
Факельный свет играл на оскаленных белых зубах Ирри.
– Мы знаем, что к Скале пришли воины шести народов, – проговорил Большой Отомо. – Но мы согласны дать вам ушшуа. Ушшуа принесет Драконов к средним уступам Скалы. Воины у Подножия ничего не смогут вам сделать…
– Ушшуа что – воробушек? – вскрикнул Макс. – Враг у Подножия засечет его за много километров до Скалы. Здесь же открытое пространство! Они пошлют сотню-другую воинов наверх – к средним уступам, и те в конце концов настигнут нас! Разве что лететь ночью?.. Прямо сейчас? Вряд ли успеем. Через полчаса рассветет. Шесть часов от прохода с Ледяного Поля плюс четыре – сюда. Десять часов пешего пути до Скалы. Ну, полет, положим, займет гораздо меньше времени, но… Ушшуа – огромные твари, и окрас у них больше светлый, чем темный. На фоне самого черного неба они все равно будут заметны. А, дьявол, ерунда все это! Думаете, я такой вариант не прокручивал? Ничего не получится.
– Надо было сразу идти, – брякнул я. – Не сворачивая никуда. А там – будь что будет. Я готов к битве.
– А я нет! – рявкнул Макс.
– А ты можешь подождать меня здесь!
– Вообще-то мысль, но… Нет уж, я пойду с тобой.
Он посмотрел на меня, а я – на него. И я вдруг понял, почему Макс решил пойти со мной на Скалу. Пожертвовать собой желает. Желает искупить свою вину за то, давнее предательство – вот и все, и ничего больше. Как глупо-то, господи! И главное – мне-то зачем нужно, чтобы он просто так сгинул? Воин из оружейника, прямо скажем, никакой, в битве помощи мне от Макса не будет. Только мешать будет. Нет, глупо, ужасно глупо! Ни хрена я его с собой не возьму!
– Совесть замучила, ага? – просто спросил я.
– Да пошел ты… – сумрачно ответил Макс, отводя глаза.
– Здоровый, а дурак!
– Помолчи, хорошо?
– Я тебе сказал – пойду один.
– А я тебе сказал – я пойду с тобой!
– Мне что – драться с тобой, что ли?
– Отвали.
– Выбирайте оружие, сэр. На тесаках будем сражаться или на крючьях? Или ножиками пулять?
– Никита…
– Чтобы твоей весовой категории соответствовать, я, пожалуй, использую Большого Отомо в качестве боевого скакуна. Вам, сэр, придется биться пешим.
– Слушай, я серьезно говорю… – вспыхнул Макс.
Вот оно! Еще пару подобных фраз подпустить, и он сам пошлет меня куда подальше.
– Сегодня ночью на небе не было звезд, – вдруг прервал нас Большой Отомо.
Мы одновременно обернулись к нему.
– Какие еще звезды? При чем здесь звезды? – оторопело спросил Макс.
– Значит, завтра с утра облака закроют небо.
Несколько секунд я соображал. Макс догадался первым:
– Средние уступы ниже облаков?.. Черт, я как-то об этом не подумал… А верхние?
– Ушшуа не сможет долететь до верхних уступов, – сказал Отомо.
– А почем ты знаешь, что каф находится наверху? – встрял я. – Может быть, нам как раз на нижние уступы надо?
– Чем ниже по Скале, тем больше вероятность, что нас заметят воины у Подножия.
– Да? Будем искать сверху вниз?.. Вообще, конечно, синоптик-то прав, – проговорил я. – Если сразу взять большую высоту, подняться выше облаков, то мы незамеченными высадимся прямо на Скале. Блин, то есть не мы, а я!
– Воины проводят вас к ушшуа. Сикота полетит с вами.
– Сикота? – переспросил я.
Ну и имечко… Я усмехнулся, но смешок вышел каким-то визгливым. Дозорный, который так и не переступил порога комнаты, пошевелился, чтобы привлечь внимание, а когда я на него посмотрел, поклонился.
– Ушшуа… – не глядя на меня, деревянно проговорил Макс, – они у вас что – тоже здесь, под землей?
– Здесь много места, – склонился Большой Отомо. – Но для ушшуа нам пришлось рыть особый загон.
Минут через пять мы покинули комнату, где словно идол недвижно молчал в темноте Старейший и Всевидящий Ирри. На этот раз дозорный захватил с собой факел. Шли мы не очень долго, все вверх по петляющему среди мертвого камня узкому коридору, и остановились только однажды – на пороге невероятно громадного подземного зала, откуда резко пахнуло нечищеным птичником. Дозорный вытянул руку с факелом; среди лепящихся друг к другу кусков темноты зашевелились, заклекотали десятки чудовищных пернатых созданий.
– Пусть Драконы подождут немного здесь, – сказал дозорный Сикота, – сейчас воины на поверхности сметут песок и снимут перекрытия… Будет шум, и ушшуа будут волноваться…
Далеко наверху заскрипело, посыпался песок – потом в загон хлынул красноватый лунный свет. Сквозь утробный клекот и шелест перьев прорвался хриплый крик. На меня слетел крави. Пылающие его глаза смотрели укоризненно.
«Что ты медлил?» – будто говорил он.
Самое сложное было в том, что итху появлялись внезапно и, казалось бы, ниоткуда. Последний, похожий на обыкновенного бородатого варана, но багровый и лоснящийся, будто с содранной напрочь шкурой, свалился прямо в костер в становище воинов народа симерши. Мгновенно покрывшийся волдырями, он визжал, пока воины рубили его топорами и кололи копьями.
Перед самым рассветом поутихло. Воины спали по очереди. Совсем тихо было, только спустились с неба блуждающие разноцветные огоньки и медленно кружились над головами спящих. Хотя прочие Правители сочли огоньки безвредными, Правитель Крат запретил своим людям глядеть на них – один из его воинов, понаблюдав за полетом огонька, вдруг упал на песок и, дергаясь как в агонии, вопил о том, что Скала падает на него, а земля пузырится, желая поглотить небо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45