Она снова и снова проигрывала в голове свои действия. Что именно она предпримет, зависело оттого, какую позицию займет Джерард, когда приблизится.
Наконец дверь отворилась. Тео почувствовала, что вот-вот заморгает, но принудила себя к полной неподвижности.
Джерард подошел к койке. Она лежала все в той же позе, подол юбки был задран так, что были видны кружевные края панталон. Минуты, проведенные с тощей служанкой, утолили его голод, но при виде прикованной цепью к кровати и поэтому такой доступной графини он снова почувствовал возбуждение.
Что же это за женщина, которая, отправляясь на прогулку, берет с собой пистолет? Женщина, которая отважилась углубиться в лондонские трущобы. Она его подозревала, это ясно.
Но теперь это не имеет значения. Он заполучил Тео, как и планировал, подержит ее здесь пару дней, после чего ее репутация будет испорчена навсегда. Тогда он продиктует Стоунриджу свои условия. Тому и в голову не придет торговаться.
Но пока она здесь, почему бы Джерарду не насладиться ее телом и не сделать вымысел правдой? Джерард облизнул губы. Когда у него будет письменное согласие графа, Стоунридж уже не сможет выдвинуть встречного обвинения. А графиня Стоунридж никогда не признается мужу, что произошло на самом деле. У гордого и самолюбивого Стоунриджа такое признание не вызовет ничего, кроме отвращения.
Джерард стоял у изножья кровати и смотрел на Тео.
«Подойди поближе, ради всего святого, подойди поближе!» — вертелось у Тео в голове. Если бы не цепь, она могла бы пустить в ход ноги, но нельзя рисковать единственным шансом.
Она шевельнулась на грубом тюфяке и чуть раздвинула ноги.
Дыхание Джерарда, как показалось Тео, стало тяжелым. Затем она почувствовала, как он подошел ближе. Она скорее осязала, чем видела его тень на своем теле. Ждать. Ждать.
И вдруг одним молниеносным движением она выбросила пальцы вперед к его глазам. В этот момент снизу донесся пистолетный выстрел, и кто-то пронзительно закричал. Джерард тоже вскрикнул и повалился спиной на койку, пытаясь прикрыть глаза. Тео вскочила, навалилась на него и прижала цепь к его горлу.
Дом меж тем наполнился шумом, топаньем ног и стуком дверей. Джерард лежал полузадушенный цепью и все еще прикрывал руками глаза, которые чудом уцелели.
Тео тяжело дышала, лицо ее покрылось испариной, но она была полна воодушевления. Она догадывалась, что Эдвард пришел ей на помощь. А это значит, что Стоунридж узнает, каким образом она освободилась. Это хотя бы отчасти будет говорить в ее пользу. Но разумеется, за самовольство, чуть не закончившееся трагедией, Стоунридж вправе выбрать любое наказание.
— Ключ, — потребовала она.
Джерард, задыхаясь, начал отчаянно шарить в своем сюртуке, пытаясь нащупать внутренний карман.
— Поторопитесь, — холодно проговорила Тео. Глаза ее источали крайнее презрение. — Иначе я придушу вас, мой доблестный похититель, хотя вы не стоите того, чтобы тратить на вас усилия.
Наконец Джерард нащупал ключ, вытащил его и трясущейся рукой протянул Тео.
— Благодарю вас.
Тео взяла ключ. Если сейчас войдет Сильвестр, он своими глазами убедится в том, что произошло, к тому же ему не надо будет тратить силы на своего врага: он просто решит, что с ним делать.
— Возможно, я пока не воспользуюсь ключом.
Тео сложила руки и смотрела на дверь, которая вдруг с шумом распахнулась.
Сильвестр беглым взглядом окинул комнату. Слава Богу, жива и невредима! И хотя сидит с победным видом, тем не менее наверняка прикидывает, что ее ждет впоследствии.
— Ну и ну! Кажется, рыцарская защита вовсе и не нужна тебе, — медленно проговорил Сильвестр.
— Но мне еще надо выбраться из этого дома, — сказала Тео. — Так что ваши усилия не напрасны, милый Лохинвар!
— Не морочьте нам голову, юная амазонка! У вас просто было мало времени. — Эдвард от смеха даже закашлялся.
— Что он тебе сделал? — Теперь в голосе Сильвестра звучал металл.
Тео осторожно потрогала голову.
— Кто-то ударил меня… но не этот слизняк.
Сильвестр кивнул.
— Тем не менее я приплюсую это к счету. Постерегите дверь, Эдвард. Мне надо закончить одно дельце, а я очень не люблю, когда меня прерывают.
Сильвестр протянул руку за ключом. Тео молча протянула ему ключ. Граф был очень грозен, но не она сейчас была тому причиной.
Эдвард запер дверь на засовы и привалился к ней спиной. В руке у него была трость-шпага. Когда ключ повернулся в замке, Тео высвободила ногу и вдруг заметила, что на цепи была кровь. Сильвестр внимательно осмотрел цепь и отрывисто проговорил:
— Настало время побеседовать напрямую. Эдвард, запомните все, что здесь будет сказано.
— Сильвестр, — начала Тео, забыв о своем решении помалкивать. — Мой план был не так уж плох, и я…
— С тобой, цыганка, я разберусь попозже. А если ты желаешь отделаться полегче, то попридержи язык.
Ура! Сильвестр никогда не называл ее цыганкой, если был по-настоящему сердит. Тео осторожно отошла и встала рядом с Эдвардом, который, казалось, был чрезвычайно доволен собой.
— Я еще не растерял своих способностей, — прошептал он ей на ухо, указывая на обагренный кровью клинок.
— Ты всегда был прекрасным фехтовальщиком, — прошептала Тео в ответ, звонко чмокнув его в щеку. — Ты убил его?
Эдвард покачал головой:
— Нет, только ранил, но это его остановило. Он был вооружен какой-то жуткой дубиной.
— Вернемся к Вимьере, Джерард, — проговорил Сильвестр. Он намотал цепь вокруг запястья и подошел к койке. — Сдается мне, что ты можешь мне кое-что рассказать.
Нейл молчал.
— Ну же, — продолжал настаивать Стоунридж. — Ты же не хочешь, чтобы тебе сделали больно, так развяжи язык. Я жду. — Он взмахнул цепью.
С койки донесся голос Джерарда:
— Ты сражался с превосходящими силами противника, и это продолжалось весь день…
Сильвестр, казалось, забыл о присутствующих. Стоя в промозглой, плохо освещенной комнате, он видел раскаленную равнину, зловещий закат и надвигающиеся шеренги противника. Его люди стреляли против солнца, наугад. Перед внутренним взором графа возникло лицо сержанта Хенли. Он что-то настоятельно говорил ему. Говорил о том, что боеприпасов осталось на два выстрела. Они, возможно, отобьют эту атаку, но потом будут абсолютно беспомощны.
Где, черт возьми, Джерард? Он взглянул на плоскую равнину, окруженную холмами. Между двумя из них виднелся голубой кусочек моря. Там находился мост, который Сильвестр удерживал. По этому мосту должен был прийти Джерард с подкреплением.
Сильвестр пристально смотрел на Нейла, скорчившегося на койке, но едва видел его. Его взгляд скользил по бесплодному ландшафту португальской долины. Пустовавшие ячейки памяти начинали быстро заполняться: лица, обрывки разговоров, чувство беспомощности пред лицом поражения, крики умирающих бойцов, надежда на подкрепление…
Перед Сильвестром возникло лицо молодого лейтенанта, который вел наблюдение с вершины оливкового дерева. Глаза его были безумны, он запыхался от сумасшедшего бега, он едва мог говорить, когда принес это невероятное донесение. За мостом появились красные мундиры. Он видел отблеск солнца на подзорной трубе, в которую кто-то, наверное, командир отряда, обозревал поле битвы. Затем они исчезли.
Сильвестр не мог поверить в сказанное. Он заставил дозорного повторить донесение и заявил, что от жары и страха у него помутился рассудок. Но дозорный стоял на своем.
Значит, их предали! Подкрепление капитана Джерарда не пришло. Но почему? И в это мгновение молоденький лейтенант упал, пуля пронзила ему горло, а французы с криком «Да здравствует император!» бросились вперед. И тогда Сильвестр приказал своим людям сложить теперь уже бесполезное оружие. О том, что подкрепление не придет, знали только сержант и дозорный. Сержант погиб от французского штыка.
На суде Джерард сказал, что пришел с подкреплением, но по какой-то причине майор Джилбрайт уже сдался неприятелю.
Яркий свет вдруг вспыхнул в памяти Сильвестра, и он почувствовал, как с его души упал огромный камень. Нейл, вероятно, ничего не знал о том, что Сильвестру успели доложить о его отступлении. Острое зрение дозорного и этот несчастный луч солнца на подзорной трубе выдали его. Все, что Джерарду было нужно, — это настаивать на суде, что он в точности следовал полученному приказу, а у Джилбрайта нет ни одного свидетеля. Так чего Нейлу было бояться? Почему он пытался убить Сильвестра?
— Стало быть, ты повернулся к нам спиной? — прозвучал в наступившей тишине голос графа.
— Но мы ничего не могли сделать! За холмами стояло три французских батальона! — промямлил Джерард. — А у меня было всего сто пятьдесят человек. Нас перебили бы так же, как и вас. В штабе ни черта не понимали, что происходит на самом деле.
— Да нет, вполне понимали, — проговорил Стоунридж. — Если бы ты пришел, мы удержали бы мост еще на два часа, до прибытия главных сил. У нас кончились боеприпасы, Джерард. — Теперь его голос разил как рапира. — Это было единственное, что заставило нас прекратить сопротивление.
— Нет! Ты обманываешь себя! — Теперь Джерард кричал, и в голосе его слышалось отчаяние. — Нас бы всех перебили. Ты был на равнине и не мог видеть того, что мы видели с холма.
— Итак, ты сбежал, нас взяли в плен, знамя было потеряно, но, главное, был потерян мост. Но скажи мне, — голос графа звучал почти доверительно, — зачем тебе понадобилось убивать меня? Ты уничтожил мою репутацию, вынудил уйти в отставку. Зачем тебе понадобилась моя жизнь?
Страх в глазах Джерарда перешел в ужас.
— Мой сержант… — пробормотал он.
— А-а, — медленно протянул Сильвестр. — О'Фланнери, не так ли? Он шантажировал тебя, Джерард?
Ответа не последовало, и лицо Сильвестра скорчилось в гримасе отвращения. Внезапно он повернулся к Эдварду:
— Вы все слышали, Ферфакс?
— Да, сэр. От слова до слова.
Эдвард стоял почти навытяжку, а Тео прижалась к двери, желая стать невидимой. То, что будет сейчас происходить, было за пределами ее понимания.
Сильвестр кивнул. Он ослабил цепь и, когда Джерард с трудом уселся на койке, снял сюртук и с нарочитой медлительностью начал закатывать рукава.
— Уведите Тео и подождите меня в экипаже, Ферфакс. Коль разговор начат, надо его исчерпать.
Лицо Джерарда побелело, он сидел, потирая горло и с ужасом глядя на могучие бицепсы графа.
И вдруг Тео поняла, что не сможет этого допустить. Сильвестр, поддавшись мстительному чувству, может сейчас совершить нечто, о чем будет жалеть всю оставшуюся жизнь. Сбросить одно бремя, чтобы взвалить на себя другое? Нет, она этого не допустит. И, собравшись с силами, Тео шагнула вперед и положила руку на плечо мужа.
Он повернулся к ней, белый от гнева. Тео вздрогнула, но твердо произнесла:
— Сильвестр, я знаю, что ты чувствуешь. Гнев твой понятен, но ты получил то, за чем пришел. Ты хочешь убить его? Но посмотри — он тебе не соперник. Он, как сказала бы Рози, жалкая вошь. Он мерзавец и трус, и поэтому не достоин мести. Какое удовлетворение ты получишь, превратив его в окровавленный кусок мяса?
Сильвестр посмотрел в глаза Тео и в это мгновение постиг всю ее мудрость. Он чуть было не потерял контроль над собой. Если бы он дал волю кулакам, то вряд ли смог бы остановиться, а потом мучился бы от стыда и раскаяния.
— Ну успокойся, — мягко проговорила Тео, гладя его по щеке. — Все уже кончено, любимый. Пойдем. Я здесь, я тебе помогу.
Слова Тео пролились на его душу целительным бальзамом. Сильвестр видел в глазах Тео ту же любовь, что и во время ужасного приступа. Он обнял ее за талию, а Тео продолжала гладить его по щеке.
— Да, — проговорил он с кривой улыбкой. — Ты здесь, цыганка. И ты собираешься опекать меня всю жизнь?
— Ты женился на девушке из семьи Белмонт, — ответила Тео. Теперь, почувствовав, как изменился его тон и посветлели глаза, улыбалась и она. — Любовь и преданность тоже достались тебе в наследство, нравится тебе это или нет.
Граф взял ее за подбородок привычным жестом и взглянул в глаза.
— Я думаю, нравится. — Наклонив голову, граф слегка коснулся ее губ своими, и поцелуй его был столь же нежным, как взмах крыльев бабочки. — Но нам предстоит еще многое обсудить, госпожа супруга.
Тео только кивнула в ответ.
Эдвард же несколько неуверенно проговорил:
— Вы, вероятно, возьмете двуколку, а я воспользуюсь вашей лошадью, сэр.
— Хорошо, — ответил Сильвестр. Он подобрал свой сюртук и взглянул на койку, где, все еще съежившись, сидел Джерард.
— Думаю, тебе лучше отправиться в путешествие за границу. Я не буду настаивать на повторном военном суде, но он неизбежно состоится, когда лейтенант Ферфакс доложит в Хорсгарде о твоем признании. — Он надел сюртук и взял свои пистолеты. — Я вызвал бы тебя на дуэль, но невелика честь стреляться с трусом. Пошли, Тео.
Граф увлек ее вниз по лестнице. В коридоре из двери выглянуло чье-то испуганное лицо. Тео заметила на этой двери след от пули.
Граф подсадил Тео в экипаж и затем уселся рядом с ней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47
Наконец дверь отворилась. Тео почувствовала, что вот-вот заморгает, но принудила себя к полной неподвижности.
Джерард подошел к койке. Она лежала все в той же позе, подол юбки был задран так, что были видны кружевные края панталон. Минуты, проведенные с тощей служанкой, утолили его голод, но при виде прикованной цепью к кровати и поэтому такой доступной графини он снова почувствовал возбуждение.
Что же это за женщина, которая, отправляясь на прогулку, берет с собой пистолет? Женщина, которая отважилась углубиться в лондонские трущобы. Она его подозревала, это ясно.
Но теперь это не имеет значения. Он заполучил Тео, как и планировал, подержит ее здесь пару дней, после чего ее репутация будет испорчена навсегда. Тогда он продиктует Стоунриджу свои условия. Тому и в голову не придет торговаться.
Но пока она здесь, почему бы Джерарду не насладиться ее телом и не сделать вымысел правдой? Джерард облизнул губы. Когда у него будет письменное согласие графа, Стоунридж уже не сможет выдвинуть встречного обвинения. А графиня Стоунридж никогда не признается мужу, что произошло на самом деле. У гордого и самолюбивого Стоунриджа такое признание не вызовет ничего, кроме отвращения.
Джерард стоял у изножья кровати и смотрел на Тео.
«Подойди поближе, ради всего святого, подойди поближе!» — вертелось у Тео в голове. Если бы не цепь, она могла бы пустить в ход ноги, но нельзя рисковать единственным шансом.
Она шевельнулась на грубом тюфяке и чуть раздвинула ноги.
Дыхание Джерарда, как показалось Тео, стало тяжелым. Затем она почувствовала, как он подошел ближе. Она скорее осязала, чем видела его тень на своем теле. Ждать. Ждать.
И вдруг одним молниеносным движением она выбросила пальцы вперед к его глазам. В этот момент снизу донесся пистолетный выстрел, и кто-то пронзительно закричал. Джерард тоже вскрикнул и повалился спиной на койку, пытаясь прикрыть глаза. Тео вскочила, навалилась на него и прижала цепь к его горлу.
Дом меж тем наполнился шумом, топаньем ног и стуком дверей. Джерард лежал полузадушенный цепью и все еще прикрывал руками глаза, которые чудом уцелели.
Тео тяжело дышала, лицо ее покрылось испариной, но она была полна воодушевления. Она догадывалась, что Эдвард пришел ей на помощь. А это значит, что Стоунридж узнает, каким образом она освободилась. Это хотя бы отчасти будет говорить в ее пользу. Но разумеется, за самовольство, чуть не закончившееся трагедией, Стоунридж вправе выбрать любое наказание.
— Ключ, — потребовала она.
Джерард, задыхаясь, начал отчаянно шарить в своем сюртуке, пытаясь нащупать внутренний карман.
— Поторопитесь, — холодно проговорила Тео. Глаза ее источали крайнее презрение. — Иначе я придушу вас, мой доблестный похититель, хотя вы не стоите того, чтобы тратить на вас усилия.
Наконец Джерард нащупал ключ, вытащил его и трясущейся рукой протянул Тео.
— Благодарю вас.
Тео взяла ключ. Если сейчас войдет Сильвестр, он своими глазами убедится в том, что произошло, к тому же ему не надо будет тратить силы на своего врага: он просто решит, что с ним делать.
— Возможно, я пока не воспользуюсь ключом.
Тео сложила руки и смотрела на дверь, которая вдруг с шумом распахнулась.
Сильвестр беглым взглядом окинул комнату. Слава Богу, жива и невредима! И хотя сидит с победным видом, тем не менее наверняка прикидывает, что ее ждет впоследствии.
— Ну и ну! Кажется, рыцарская защита вовсе и не нужна тебе, — медленно проговорил Сильвестр.
— Но мне еще надо выбраться из этого дома, — сказала Тео. — Так что ваши усилия не напрасны, милый Лохинвар!
— Не морочьте нам голову, юная амазонка! У вас просто было мало времени. — Эдвард от смеха даже закашлялся.
— Что он тебе сделал? — Теперь в голосе Сильвестра звучал металл.
Тео осторожно потрогала голову.
— Кто-то ударил меня… но не этот слизняк.
Сильвестр кивнул.
— Тем не менее я приплюсую это к счету. Постерегите дверь, Эдвард. Мне надо закончить одно дельце, а я очень не люблю, когда меня прерывают.
Сильвестр протянул руку за ключом. Тео молча протянула ему ключ. Граф был очень грозен, но не она сейчас была тому причиной.
Эдвард запер дверь на засовы и привалился к ней спиной. В руке у него была трость-шпага. Когда ключ повернулся в замке, Тео высвободила ногу и вдруг заметила, что на цепи была кровь. Сильвестр внимательно осмотрел цепь и отрывисто проговорил:
— Настало время побеседовать напрямую. Эдвард, запомните все, что здесь будет сказано.
— Сильвестр, — начала Тео, забыв о своем решении помалкивать. — Мой план был не так уж плох, и я…
— С тобой, цыганка, я разберусь попозже. А если ты желаешь отделаться полегче, то попридержи язык.
Ура! Сильвестр никогда не называл ее цыганкой, если был по-настоящему сердит. Тео осторожно отошла и встала рядом с Эдвардом, который, казалось, был чрезвычайно доволен собой.
— Я еще не растерял своих способностей, — прошептал он ей на ухо, указывая на обагренный кровью клинок.
— Ты всегда был прекрасным фехтовальщиком, — прошептала Тео в ответ, звонко чмокнув его в щеку. — Ты убил его?
Эдвард покачал головой:
— Нет, только ранил, но это его остановило. Он был вооружен какой-то жуткой дубиной.
— Вернемся к Вимьере, Джерард, — проговорил Сильвестр. Он намотал цепь вокруг запястья и подошел к койке. — Сдается мне, что ты можешь мне кое-что рассказать.
Нейл молчал.
— Ну же, — продолжал настаивать Стоунридж. — Ты же не хочешь, чтобы тебе сделали больно, так развяжи язык. Я жду. — Он взмахнул цепью.
С койки донесся голос Джерарда:
— Ты сражался с превосходящими силами противника, и это продолжалось весь день…
Сильвестр, казалось, забыл о присутствующих. Стоя в промозглой, плохо освещенной комнате, он видел раскаленную равнину, зловещий закат и надвигающиеся шеренги противника. Его люди стреляли против солнца, наугад. Перед внутренним взором графа возникло лицо сержанта Хенли. Он что-то настоятельно говорил ему. Говорил о том, что боеприпасов осталось на два выстрела. Они, возможно, отобьют эту атаку, но потом будут абсолютно беспомощны.
Где, черт возьми, Джерард? Он взглянул на плоскую равнину, окруженную холмами. Между двумя из них виднелся голубой кусочек моря. Там находился мост, который Сильвестр удерживал. По этому мосту должен был прийти Джерард с подкреплением.
Сильвестр пристально смотрел на Нейла, скорчившегося на койке, но едва видел его. Его взгляд скользил по бесплодному ландшафту португальской долины. Пустовавшие ячейки памяти начинали быстро заполняться: лица, обрывки разговоров, чувство беспомощности пред лицом поражения, крики умирающих бойцов, надежда на подкрепление…
Перед Сильвестром возникло лицо молодого лейтенанта, который вел наблюдение с вершины оливкового дерева. Глаза его были безумны, он запыхался от сумасшедшего бега, он едва мог говорить, когда принес это невероятное донесение. За мостом появились красные мундиры. Он видел отблеск солнца на подзорной трубе, в которую кто-то, наверное, командир отряда, обозревал поле битвы. Затем они исчезли.
Сильвестр не мог поверить в сказанное. Он заставил дозорного повторить донесение и заявил, что от жары и страха у него помутился рассудок. Но дозорный стоял на своем.
Значит, их предали! Подкрепление капитана Джерарда не пришло. Но почему? И в это мгновение молоденький лейтенант упал, пуля пронзила ему горло, а французы с криком «Да здравствует император!» бросились вперед. И тогда Сильвестр приказал своим людям сложить теперь уже бесполезное оружие. О том, что подкрепление не придет, знали только сержант и дозорный. Сержант погиб от французского штыка.
На суде Джерард сказал, что пришел с подкреплением, но по какой-то причине майор Джилбрайт уже сдался неприятелю.
Яркий свет вдруг вспыхнул в памяти Сильвестра, и он почувствовал, как с его души упал огромный камень. Нейл, вероятно, ничего не знал о том, что Сильвестру успели доложить о его отступлении. Острое зрение дозорного и этот несчастный луч солнца на подзорной трубе выдали его. Все, что Джерарду было нужно, — это настаивать на суде, что он в точности следовал полученному приказу, а у Джилбрайта нет ни одного свидетеля. Так чего Нейлу было бояться? Почему он пытался убить Сильвестра?
— Стало быть, ты повернулся к нам спиной? — прозвучал в наступившей тишине голос графа.
— Но мы ничего не могли сделать! За холмами стояло три французских батальона! — промямлил Джерард. — А у меня было всего сто пятьдесят человек. Нас перебили бы так же, как и вас. В штабе ни черта не понимали, что происходит на самом деле.
— Да нет, вполне понимали, — проговорил Стоунридж. — Если бы ты пришел, мы удержали бы мост еще на два часа, до прибытия главных сил. У нас кончились боеприпасы, Джерард. — Теперь его голос разил как рапира. — Это было единственное, что заставило нас прекратить сопротивление.
— Нет! Ты обманываешь себя! — Теперь Джерард кричал, и в голосе его слышалось отчаяние. — Нас бы всех перебили. Ты был на равнине и не мог видеть того, что мы видели с холма.
— Итак, ты сбежал, нас взяли в плен, знамя было потеряно, но, главное, был потерян мост. Но скажи мне, — голос графа звучал почти доверительно, — зачем тебе понадобилось убивать меня? Ты уничтожил мою репутацию, вынудил уйти в отставку. Зачем тебе понадобилась моя жизнь?
Страх в глазах Джерарда перешел в ужас.
— Мой сержант… — пробормотал он.
— А-а, — медленно протянул Сильвестр. — О'Фланнери, не так ли? Он шантажировал тебя, Джерард?
Ответа не последовало, и лицо Сильвестра скорчилось в гримасе отвращения. Внезапно он повернулся к Эдварду:
— Вы все слышали, Ферфакс?
— Да, сэр. От слова до слова.
Эдвард стоял почти навытяжку, а Тео прижалась к двери, желая стать невидимой. То, что будет сейчас происходить, было за пределами ее понимания.
Сильвестр кивнул. Он ослабил цепь и, когда Джерард с трудом уселся на койке, снял сюртук и с нарочитой медлительностью начал закатывать рукава.
— Уведите Тео и подождите меня в экипаже, Ферфакс. Коль разговор начат, надо его исчерпать.
Лицо Джерарда побелело, он сидел, потирая горло и с ужасом глядя на могучие бицепсы графа.
И вдруг Тео поняла, что не сможет этого допустить. Сильвестр, поддавшись мстительному чувству, может сейчас совершить нечто, о чем будет жалеть всю оставшуюся жизнь. Сбросить одно бремя, чтобы взвалить на себя другое? Нет, она этого не допустит. И, собравшись с силами, Тео шагнула вперед и положила руку на плечо мужа.
Он повернулся к ней, белый от гнева. Тео вздрогнула, но твердо произнесла:
— Сильвестр, я знаю, что ты чувствуешь. Гнев твой понятен, но ты получил то, за чем пришел. Ты хочешь убить его? Но посмотри — он тебе не соперник. Он, как сказала бы Рози, жалкая вошь. Он мерзавец и трус, и поэтому не достоин мести. Какое удовлетворение ты получишь, превратив его в окровавленный кусок мяса?
Сильвестр посмотрел в глаза Тео и в это мгновение постиг всю ее мудрость. Он чуть было не потерял контроль над собой. Если бы он дал волю кулакам, то вряд ли смог бы остановиться, а потом мучился бы от стыда и раскаяния.
— Ну успокойся, — мягко проговорила Тео, гладя его по щеке. — Все уже кончено, любимый. Пойдем. Я здесь, я тебе помогу.
Слова Тео пролились на его душу целительным бальзамом. Сильвестр видел в глазах Тео ту же любовь, что и во время ужасного приступа. Он обнял ее за талию, а Тео продолжала гладить его по щеке.
— Да, — проговорил он с кривой улыбкой. — Ты здесь, цыганка. И ты собираешься опекать меня всю жизнь?
— Ты женился на девушке из семьи Белмонт, — ответила Тео. Теперь, почувствовав, как изменился его тон и посветлели глаза, улыбалась и она. — Любовь и преданность тоже достались тебе в наследство, нравится тебе это или нет.
Граф взял ее за подбородок привычным жестом и взглянул в глаза.
— Я думаю, нравится. — Наклонив голову, граф слегка коснулся ее губ своими, и поцелуй его был столь же нежным, как взмах крыльев бабочки. — Но нам предстоит еще многое обсудить, госпожа супруга.
Тео только кивнула в ответ.
Эдвард же несколько неуверенно проговорил:
— Вы, вероятно, возьмете двуколку, а я воспользуюсь вашей лошадью, сэр.
— Хорошо, — ответил Сильвестр. Он подобрал свой сюртук и взглянул на койку, где, все еще съежившись, сидел Джерард.
— Думаю, тебе лучше отправиться в путешествие за границу. Я не буду настаивать на повторном военном суде, но он неизбежно состоится, когда лейтенант Ферфакс доложит в Хорсгарде о твоем признании. — Он надел сюртук и взял свои пистолеты. — Я вызвал бы тебя на дуэль, но невелика честь стреляться с трусом. Пошли, Тео.
Граф увлек ее вниз по лестнице. В коридоре из двери выглянуло чье-то испуганное лицо. Тео заметила на этой двери след от пули.
Граф подсадил Тео в экипаж и затем уселся рядом с ней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47