Ушла из музыкального училища. Да и что там за работа – уборщицей. А книгохранилище – это интеллектуально, чисто, словом, спокойная работа, без нервов. Как я рада тебя видеть, Юля!
И наша юная ведьма поняла, что Ирина Степанова ничуть не покривила душой.
– Я сейчас чай приготовлю, – засуетилась Ирина. – Ты располагайся. Идем, я тебе мое рабочее место покажу.
Ирина провела Юлю хитрыми путями среди стеллажей и вывела на маленький пятачок, где стояли впритык друг к другу два рабочих стола (на одном – выключенный компьютер), небольшой шкафчик типа серванта и пара стульев.
– Присаживайся, – пригласила Юлю Ирина. – Чайник быстро вскипит. У меня есть эклеры. Ты любишь эклеры?
– Да.
– А чай тебе с мелиссой или корицей?
– С мелиссой.
Ирина хлопотала, заваривая чай, а Юлю не покидало ощущение, что эта встреча произошла не зря.
Наконец они сели пить чай. Эклеры были вкусные, и поначалу Юля только им одним и уделяла внимание.
А потом поняла, что Ирина чего-то от нее ждет.
И слегка покраснела от стыда.
Юля вспомнила, как в порыве своего властолюбия обещала Ирине, что сделает ее первым секретарем по оккультизму, словом, обеспечит и карьеру, и прекрасную жизнь. И ведь главное, Ирина этого заслуживала – особенно после той жизни, что она влачила с пропойцей-мужем.
– Ирина, – заговорила Юля. – Я должна тебе кое-что сказать. Ты извини, у меня не получилось сделать тебя первым секретарем по оккультизму. Я и сама-то сейчас мэр на птичьих правах, всем заправляет Торчков. Ты не сердишься?
– Нет, что ты, – улыбнулась Ирина, и, что интересно, Юлю вовсе не передернуло от этой улыбки. – Я бы с такой должностью и не справилась. Зачем мне это? Ты и так много сделала для меня, Юля.
– Да что я для тебя сделала?
– Ты дала мне понять, что в жизни можно использовать второй шанс. Что можно просто уйти от постылого мужа, что можно взглянуть в зеркало и увидеть, что твое лицо помолодело. Вот это настоящая магия!
– А помнишь, я еще тебе обещала найти жениха через Общую Ведьмовскую Сеть. Но это-то мы уж точно сделаем, дай только время. Хочешь выйти замуж, например, за вампира-иностранца? Они знаешь какие! Интеллигентные, все хорошего рода, богатые, красивые!
– И кровь пьют…
– Европейские вампиры питаются не кровью, а трансгенными соевыми заменителями. Они просто помешаны на цивилизованности и идеях общемирового братства. Познакомишься, попереписываешься, уедешь, например, в Великобританию…
– Юля, – тихонько сказала Ирина, отставляя в сторону чашку. – Это хорошо, что мы с тобой встретились. Прямо судьба.
– Почему? – спросила Юля. – Из-за женихов-вампиров?
– Потому что я должна тебе сказать кое-что важное.
У Юли кусок эклера застрял в горле. Она с трудом проглотила его и спросила:
– Что именно?
У Ирины сделались жутковато-таинственные глаза. Она перешла на шепот:
– Юля, тебя хотят убить!
Юная ведьма отшатнулась от стола, едва не опрокинув пластиковый чайник «Витек». Стиснула руки. Спросила:
– Откуда ты знаешь?
– Знаю, – прошептала Ирина. – Потому что я знаю, кто тебя хочет убить.
– Кто?
– Мой бывший муж Игорь, – чуть торжественно объявила Ирина. – Он поклялся отомстить тебе за то, что ты его превращала в стиральную машину.
– Да ладно тебе…
– Я точно говорю! Я один раз подслушала его разговор с друзьями. Он просто клялся, как настоящий террорист, что тебя убьет, а меня покалечит. После этого я бежала из квартиры в другой район города, живу у родственников. Я давно хотела тебя предупредить, что мой бывший совсем спятил и ищет тебя, чтоб убить.
– И каким же образом он собирается меня убить? – спросила Юля у Ирины. – Ты не в курсе?
– Конечно, в курсе, – зашептала Ирина. – У него дробовик.
– Дробовик?
– Да. От деда остался. Хранится, конечно, нелегально, сама понимаешь.
– Тогда не сходится.
– Что не сходится? – Глаза у Ирины сделались круглые и блестящие.
– В меня сегодня стреляли. Только не дробью, а пулей. Или пулями. Так что за мной охотится кто-то еще и помимо твоего бывшего мужа.
И Юля принялась смеяться. Смеялась она негромко и как-то автоматически. А отсмеявшись, сказала:
– Вот видишь, Ирина, как плохо быть злой ведьмой! За тобой начинают охотиться все кому не лень. И как выжить в такой обстановке? Как подругу при этом познакомить с шикарным женихом-вампиром?
– Святые угодники!!! Юля, тебе надо где-то спрятаться.
– Наивно.
– А перед этим пойти в милицию и написать заявление о покушении.
– Еще наивнее. Ирина, того, кто на меня покушается, милиция разыскать не сможет. Нет, твоего муженька с дробовиком они еще, возможно, и поймают, но это не настоящий убийца. Настоящий убийца, он…
– Что?!
– Он из мрака, – передернувшись, сказала Юля. – Из мрака и крови невинных… Он дышит адом. Послушай, Ирина…
– Да?
– Выведи меня из библиотеки черным ходом. У вас ведь есть?
– Конечно.
– У библиотеки меня ждет тетя со своей тачкой. Я хочу убедиться, что с ними все нормально.
– Понятно. Ну, я думаю, твоя тетя себя в обиду не даст.
– Как сказать.
Ирина вывела Юлю из библиотеки через служебный выход. На заднем дворе библиотеки рос густой кустарник; акации, тополя, клены толпились, словно поклонники на концерте перед сценой. Словом, можно было проскользнуть незамеченной.
– Пока, – сказала Ирине Юля. – Спасибо тебе. Я еще найду тебе жениха.
– Женихи – это все ерунда. Береги себя.
– Постараюсь.
Юля обошла библиотеку с тыла и вышла к стоянке. Еще издалека она заметила тетин «БМВ» с его знаменитым на весь Щедрый цветом «взбесившийся красный». Тетя стояла у машины со стороны сиденья водителя.
– Анна Николаевна! – махнула рукой Юля, находясь в каких-то пяти метрах от машины.
– Юля! – обрадовалась Анна Николаевна. – Скорей в машину, не медли на улице, едем домой!
И Анна Николаевна села в машину, включила зажигание…
Юля сделала шаг…
И увидела, как «взбесившийся красный» будто вспух изнутри и разорвался багрово-желтым облаком огня.
Взрыва Юля не услышала – ей заложило уши. Но взрывной волной ее отнесло на несколько метров и забросило в кусты дикой малины.
Покореженный «БМВ» взлетел в воздух, перевернулся и рухнул на асфальт, разбрасывая огненные лоскуты. Послышались крики и позже какой-то вой. Стало понятно, что это воют сирены пожарных, милиции и «скорой помощи».
Но этого Юля не слышала. Ее сознание снова милосердно отключилось. На девушку навалилась тьма, повелевающая не дышать, не видеть, не слышать.
– «Тетя», – только и успела подумать Юля.
…Она стояла по колено в пепле. Черном, жирном, холодном пепле. Потом она поняла, что этот пепел – ее собственный, что она сгорела, сгорела вместе с тетей в машине. Ведь взрыв был чудовищным, он никого не мог пощадить. И теперь она стоит по эту сторону смерти и не может ни заплакать, ни взмолиться о пощаде. Ведь смерть – это полное молчание. А еще – отсутствие всяких ощущений. Только пепел. Пепел побеждает всегда.
– Я в аду, – беззвучно сказала она и тут увидела, как пепел принимается кружиться, словно в аду заработал мощный вентилятор. Пепел кружится все сильнее и образовывает из себя фигуру – того самого загадочного противника в плаще, у горла блестит брошь в форме знака бесконечности.
Существо распахивает плащ, и Юля видит меч. Даже здесь, во мраке ада, видно, как по мечу скользит багряный свет.
– Сразись со мной и умри, – шипит чудовище.
– Я уже умерла, – говорит Юля, и тут…
Нет, этого не может быть.
Ведь мертвые ничего не слышат!
А Юля слышит. Она слышит спокойную и нежную песню флейты. Под эту песню хочется и плакать и смеяться, эта невыносимая для сердца мелодия ласкает не только слух. Она заставляет поблекнуть и исчезнуть чудовище с мечом. А пепел, взметнувшийся было, успокаивается и выстилает в пустоте узкую тропинку, чуть светящуюся, словно асфальт после дождя.
И Юля понимает, что ей надо идти.
Она делает шаг…
– Тише, – слышит она шепот и не может узнать, кто шепчет. – Похоже, она приходит в себя.
Шепот прав. Юля действительно приходит в себя. Ад отступает. Юля открывает глаза и словно приказывает ожить всем своим ощущениям. Ощущения, посуетившись, доносят ей вот что.
Юля лежит в совершенно незнакомой комнате, по всему – гостиной, на диване. Напротив дивана большое панорамное окно, и можно видеть, как закатное солнце проводит своим багровым лезвием по кронам деревьев. Закат. Сколько времени прошло с тех пор, как взорвалась машина?
Взрыв снова оживает в Юлиной памяти. От этого она вздрагивает и садится на диване. Этот резкий переход из горизонтального положения в почти вертикальное не проходит для Юли даром – боль просверливает ей шею и голову.
– Но если болит, значит, я еще жива, – едва слышно бормочет Юля. И слышит:
– Юля, не вскакивай, ты еще слаба.
– Я в порядке, – сказала Юля и подняла разваливающуюся от боли голову.
Перед нею стояли Данила и Катя. У Данилы в руках была флейта (так вот откуда лилась божественная мелодия!), а фея держала стакан с какой-то жидкостью. Катя подошла к Юле, пристроилась у ее ног и протянула стакан:
– Выпей, это придаст тебе силы. Это лекарство.
– Амфетамин растворимый? – нашла в себе силы пошутить Юля. – Ничто другое меня сейчас на ноги не поднимет.
– Это живая вода, – серьезно, даже чересчур серьезно сказала фея Катя. – Из родника, о котором знаем только мы, феи.
– Такой водой оживляли покойников в сказках?
– Да. Пей.
– Но я же не покойник!
– Ты ничем не лучше покойника, – вмешался в разговор Данила и тоже присел перед Юлей на корточки. – Ты бы себя видела. Поэтому пей давай.
Юля взяла вялыми, непослушными руками стакан и сделала глоток. Вода оказалась удивительно вкусной, и Юля махом осушила стакан. И поняла – ей действительно легче, из головы исчез отбойный молоток, который до этого методично раскалывал черепную коробку на куски. Сознание прояснилось, стало свободнее дышать и вообще воспринимать мир.
– Спасибо, – сказала ведьма Юля фее Кате. Та удовлетворенно кивнула.
– Я тебе еще травяные примочки на синяки сейчас сделаю, – заторопилась фея. – Все пройдет моментально.
– Синяки подождут, – сказала Юля. – Где я?
– У меня дома, – ответил Данила. – Мы с Катей перенесли тебя. Ты была без сознания.
– А твой дом недалеко от библиотеки?
– Да. В квартале.
– Тогда я быстро дойду.
– Юля, куда ты собралась?
Юля посмотрела на Данилу больным взглядом:
– Там же тетя погибла, Данила! Я должна видеть это место. Я хочу.
– Там сейчас полно милиции, все оцеплено. Никто тебя близко не подпустит.
– Моя тетя погибла, да? – Юля говорила и не могла удержать слез – они лились и лились сплошным Ниагарским водопадом. – Моя тетя погибла из-за меня.
– Юля, успокойся.
– Я спокойна. От нее хоть что-нибудь осталось?
– Там работает экспертиза, но ты же понимаешь… Взрыв был такой мощности…
– Я понимаю. Этот взрыв должен был достаться мне. А достался ей.
– Верно. Ты жива.
– Как замечательно, черт бы меня побрал! – выругалась Юля. По ее лицу заскользили тени, делая лицо холодным и бесстрастным.
– Юля, дослушай. Убийца, который преследует тебя, понял, что ты все еще жива. А значит, он продолжит охоту.
– Да, – зло сказала Юля. – Он хороший игрок, он любит поиграть. Но теперь ему придется нелегко, потому что я тоже включаюсь в игру. Данила, можно я возьму твой байк?
– Ты же водить не умеешь. Если нужно, я сам тебя отвезу куда надо.
– Юля еще слишком слаба! – запротестовала Катя.
– Ребята, – сказала Юля, – спасибо вам за заботу и все такое… Но вы не думайте, что раз уж до последнего момента я была круглой дурой, то такой и останусь на веки вечные. Я больше никого не подвергну опасности. Никого, ясно!
– Но одна ты не сможешь… – пробормотал Данила.
– Да. Я не смогу одна, это ты верно подметил. Не смогу жить, понимая, что из-за меня погибли те, кто мне дорог. На фига мне такое одиночество! Так дашь байк, Данила, или не дашь?
– Бери, – вздохнул Данила. – Только башку себе не расшиби, она тебе еще пригодится. Гараж внизу, он открыт.
– Данила, она же покалечится! – возмутилась фея Катя. – Как ты можешь!
– Он может, – заверила Юля. – На то он и Крысолов. Не провожайте меня.
…Мотоцикл, как и сказал Данила, был в гараже. Юля, ни разу не ездившая на мотоциклах (в качестве водителя), пару минут поводила над байком руками, словно договаривалась с бездушной техникой о том, что та будет ей беспрекословно повиноваться. И действительно, когда Юля села в седло, то почувствовала, что она с мотоциклом единое целое.
– Вперед, и помоги мне святая Вальпурга, – прошептала Юля, вылетая из гаража на разъяренном мотоцикле, который скорее напоминал дракона.
Юля еще не очень хорошо знала город. Но переполнявшая ее холодная ярость словно выполняла роль путеводной нити. Ярость безошибочно вела ее к тому, кого она презирала и ненавидела, но без кого пока не могла обойтись.
Изяслав Радомирович Торчков жил в одном из самых престижных районов города.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
И наша юная ведьма поняла, что Ирина Степанова ничуть не покривила душой.
– Я сейчас чай приготовлю, – засуетилась Ирина. – Ты располагайся. Идем, я тебе мое рабочее место покажу.
Ирина провела Юлю хитрыми путями среди стеллажей и вывела на маленький пятачок, где стояли впритык друг к другу два рабочих стола (на одном – выключенный компьютер), небольшой шкафчик типа серванта и пара стульев.
– Присаживайся, – пригласила Юлю Ирина. – Чайник быстро вскипит. У меня есть эклеры. Ты любишь эклеры?
– Да.
– А чай тебе с мелиссой или корицей?
– С мелиссой.
Ирина хлопотала, заваривая чай, а Юлю не покидало ощущение, что эта встреча произошла не зря.
Наконец они сели пить чай. Эклеры были вкусные, и поначалу Юля только им одним и уделяла внимание.
А потом поняла, что Ирина чего-то от нее ждет.
И слегка покраснела от стыда.
Юля вспомнила, как в порыве своего властолюбия обещала Ирине, что сделает ее первым секретарем по оккультизму, словом, обеспечит и карьеру, и прекрасную жизнь. И ведь главное, Ирина этого заслуживала – особенно после той жизни, что она влачила с пропойцей-мужем.
– Ирина, – заговорила Юля. – Я должна тебе кое-что сказать. Ты извини, у меня не получилось сделать тебя первым секретарем по оккультизму. Я и сама-то сейчас мэр на птичьих правах, всем заправляет Торчков. Ты не сердишься?
– Нет, что ты, – улыбнулась Ирина, и, что интересно, Юлю вовсе не передернуло от этой улыбки. – Я бы с такой должностью и не справилась. Зачем мне это? Ты и так много сделала для меня, Юля.
– Да что я для тебя сделала?
– Ты дала мне понять, что в жизни можно использовать второй шанс. Что можно просто уйти от постылого мужа, что можно взглянуть в зеркало и увидеть, что твое лицо помолодело. Вот это настоящая магия!
– А помнишь, я еще тебе обещала найти жениха через Общую Ведьмовскую Сеть. Но это-то мы уж точно сделаем, дай только время. Хочешь выйти замуж, например, за вампира-иностранца? Они знаешь какие! Интеллигентные, все хорошего рода, богатые, красивые!
– И кровь пьют…
– Европейские вампиры питаются не кровью, а трансгенными соевыми заменителями. Они просто помешаны на цивилизованности и идеях общемирового братства. Познакомишься, попереписываешься, уедешь, например, в Великобританию…
– Юля, – тихонько сказала Ирина, отставляя в сторону чашку. – Это хорошо, что мы с тобой встретились. Прямо судьба.
– Почему? – спросила Юля. – Из-за женихов-вампиров?
– Потому что я должна тебе сказать кое-что важное.
У Юли кусок эклера застрял в горле. Она с трудом проглотила его и спросила:
– Что именно?
У Ирины сделались жутковато-таинственные глаза. Она перешла на шепот:
– Юля, тебя хотят убить!
Юная ведьма отшатнулась от стола, едва не опрокинув пластиковый чайник «Витек». Стиснула руки. Спросила:
– Откуда ты знаешь?
– Знаю, – прошептала Ирина. – Потому что я знаю, кто тебя хочет убить.
– Кто?
– Мой бывший муж Игорь, – чуть торжественно объявила Ирина. – Он поклялся отомстить тебе за то, что ты его превращала в стиральную машину.
– Да ладно тебе…
– Я точно говорю! Я один раз подслушала его разговор с друзьями. Он просто клялся, как настоящий террорист, что тебя убьет, а меня покалечит. После этого я бежала из квартиры в другой район города, живу у родственников. Я давно хотела тебя предупредить, что мой бывший совсем спятил и ищет тебя, чтоб убить.
– И каким же образом он собирается меня убить? – спросила Юля у Ирины. – Ты не в курсе?
– Конечно, в курсе, – зашептала Ирина. – У него дробовик.
– Дробовик?
– Да. От деда остался. Хранится, конечно, нелегально, сама понимаешь.
– Тогда не сходится.
– Что не сходится? – Глаза у Ирины сделались круглые и блестящие.
– В меня сегодня стреляли. Только не дробью, а пулей. Или пулями. Так что за мной охотится кто-то еще и помимо твоего бывшего мужа.
И Юля принялась смеяться. Смеялась она негромко и как-то автоматически. А отсмеявшись, сказала:
– Вот видишь, Ирина, как плохо быть злой ведьмой! За тобой начинают охотиться все кому не лень. И как выжить в такой обстановке? Как подругу при этом познакомить с шикарным женихом-вампиром?
– Святые угодники!!! Юля, тебе надо где-то спрятаться.
– Наивно.
– А перед этим пойти в милицию и написать заявление о покушении.
– Еще наивнее. Ирина, того, кто на меня покушается, милиция разыскать не сможет. Нет, твоего муженька с дробовиком они еще, возможно, и поймают, но это не настоящий убийца. Настоящий убийца, он…
– Что?!
– Он из мрака, – передернувшись, сказала Юля. – Из мрака и крови невинных… Он дышит адом. Послушай, Ирина…
– Да?
– Выведи меня из библиотеки черным ходом. У вас ведь есть?
– Конечно.
– У библиотеки меня ждет тетя со своей тачкой. Я хочу убедиться, что с ними все нормально.
– Понятно. Ну, я думаю, твоя тетя себя в обиду не даст.
– Как сказать.
Ирина вывела Юлю из библиотеки через служебный выход. На заднем дворе библиотеки рос густой кустарник; акации, тополя, клены толпились, словно поклонники на концерте перед сценой. Словом, можно было проскользнуть незамеченной.
– Пока, – сказала Ирине Юля. – Спасибо тебе. Я еще найду тебе жениха.
– Женихи – это все ерунда. Береги себя.
– Постараюсь.
Юля обошла библиотеку с тыла и вышла к стоянке. Еще издалека она заметила тетин «БМВ» с его знаменитым на весь Щедрый цветом «взбесившийся красный». Тетя стояла у машины со стороны сиденья водителя.
– Анна Николаевна! – махнула рукой Юля, находясь в каких-то пяти метрах от машины.
– Юля! – обрадовалась Анна Николаевна. – Скорей в машину, не медли на улице, едем домой!
И Анна Николаевна села в машину, включила зажигание…
Юля сделала шаг…
И увидела, как «взбесившийся красный» будто вспух изнутри и разорвался багрово-желтым облаком огня.
Взрыва Юля не услышала – ей заложило уши. Но взрывной волной ее отнесло на несколько метров и забросило в кусты дикой малины.
Покореженный «БМВ» взлетел в воздух, перевернулся и рухнул на асфальт, разбрасывая огненные лоскуты. Послышались крики и позже какой-то вой. Стало понятно, что это воют сирены пожарных, милиции и «скорой помощи».
Но этого Юля не слышала. Ее сознание снова милосердно отключилось. На девушку навалилась тьма, повелевающая не дышать, не видеть, не слышать.
– «Тетя», – только и успела подумать Юля.
…Она стояла по колено в пепле. Черном, жирном, холодном пепле. Потом она поняла, что этот пепел – ее собственный, что она сгорела, сгорела вместе с тетей в машине. Ведь взрыв был чудовищным, он никого не мог пощадить. И теперь она стоит по эту сторону смерти и не может ни заплакать, ни взмолиться о пощаде. Ведь смерть – это полное молчание. А еще – отсутствие всяких ощущений. Только пепел. Пепел побеждает всегда.
– Я в аду, – беззвучно сказала она и тут увидела, как пепел принимается кружиться, словно в аду заработал мощный вентилятор. Пепел кружится все сильнее и образовывает из себя фигуру – того самого загадочного противника в плаще, у горла блестит брошь в форме знака бесконечности.
Существо распахивает плащ, и Юля видит меч. Даже здесь, во мраке ада, видно, как по мечу скользит багряный свет.
– Сразись со мной и умри, – шипит чудовище.
– Я уже умерла, – говорит Юля, и тут…
Нет, этого не может быть.
Ведь мертвые ничего не слышат!
А Юля слышит. Она слышит спокойную и нежную песню флейты. Под эту песню хочется и плакать и смеяться, эта невыносимая для сердца мелодия ласкает не только слух. Она заставляет поблекнуть и исчезнуть чудовище с мечом. А пепел, взметнувшийся было, успокаивается и выстилает в пустоте узкую тропинку, чуть светящуюся, словно асфальт после дождя.
И Юля понимает, что ей надо идти.
Она делает шаг…
– Тише, – слышит она шепот и не может узнать, кто шепчет. – Похоже, она приходит в себя.
Шепот прав. Юля действительно приходит в себя. Ад отступает. Юля открывает глаза и словно приказывает ожить всем своим ощущениям. Ощущения, посуетившись, доносят ей вот что.
Юля лежит в совершенно незнакомой комнате, по всему – гостиной, на диване. Напротив дивана большое панорамное окно, и можно видеть, как закатное солнце проводит своим багровым лезвием по кронам деревьев. Закат. Сколько времени прошло с тех пор, как взорвалась машина?
Взрыв снова оживает в Юлиной памяти. От этого она вздрагивает и садится на диване. Этот резкий переход из горизонтального положения в почти вертикальное не проходит для Юли даром – боль просверливает ей шею и голову.
– Но если болит, значит, я еще жива, – едва слышно бормочет Юля. И слышит:
– Юля, не вскакивай, ты еще слаба.
– Я в порядке, – сказала Юля и подняла разваливающуюся от боли голову.
Перед нею стояли Данила и Катя. У Данилы в руках была флейта (так вот откуда лилась божественная мелодия!), а фея держала стакан с какой-то жидкостью. Катя подошла к Юле, пристроилась у ее ног и протянула стакан:
– Выпей, это придаст тебе силы. Это лекарство.
– Амфетамин растворимый? – нашла в себе силы пошутить Юля. – Ничто другое меня сейчас на ноги не поднимет.
– Это живая вода, – серьезно, даже чересчур серьезно сказала фея Катя. – Из родника, о котором знаем только мы, феи.
– Такой водой оживляли покойников в сказках?
– Да. Пей.
– Но я же не покойник!
– Ты ничем не лучше покойника, – вмешался в разговор Данила и тоже присел перед Юлей на корточки. – Ты бы себя видела. Поэтому пей давай.
Юля взяла вялыми, непослушными руками стакан и сделала глоток. Вода оказалась удивительно вкусной, и Юля махом осушила стакан. И поняла – ей действительно легче, из головы исчез отбойный молоток, который до этого методично раскалывал черепную коробку на куски. Сознание прояснилось, стало свободнее дышать и вообще воспринимать мир.
– Спасибо, – сказала ведьма Юля фее Кате. Та удовлетворенно кивнула.
– Я тебе еще травяные примочки на синяки сейчас сделаю, – заторопилась фея. – Все пройдет моментально.
– Синяки подождут, – сказала Юля. – Где я?
– У меня дома, – ответил Данила. – Мы с Катей перенесли тебя. Ты была без сознания.
– А твой дом недалеко от библиотеки?
– Да. В квартале.
– Тогда я быстро дойду.
– Юля, куда ты собралась?
Юля посмотрела на Данилу больным взглядом:
– Там же тетя погибла, Данила! Я должна видеть это место. Я хочу.
– Там сейчас полно милиции, все оцеплено. Никто тебя близко не подпустит.
– Моя тетя погибла, да? – Юля говорила и не могла удержать слез – они лились и лились сплошным Ниагарским водопадом. – Моя тетя погибла из-за меня.
– Юля, успокойся.
– Я спокойна. От нее хоть что-нибудь осталось?
– Там работает экспертиза, но ты же понимаешь… Взрыв был такой мощности…
– Я понимаю. Этот взрыв должен был достаться мне. А достался ей.
– Верно. Ты жива.
– Как замечательно, черт бы меня побрал! – выругалась Юля. По ее лицу заскользили тени, делая лицо холодным и бесстрастным.
– Юля, дослушай. Убийца, который преследует тебя, понял, что ты все еще жива. А значит, он продолжит охоту.
– Да, – зло сказала Юля. – Он хороший игрок, он любит поиграть. Но теперь ему придется нелегко, потому что я тоже включаюсь в игру. Данила, можно я возьму твой байк?
– Ты же водить не умеешь. Если нужно, я сам тебя отвезу куда надо.
– Юля еще слишком слаба! – запротестовала Катя.
– Ребята, – сказала Юля, – спасибо вам за заботу и все такое… Но вы не думайте, что раз уж до последнего момента я была круглой дурой, то такой и останусь на веки вечные. Я больше никого не подвергну опасности. Никого, ясно!
– Но одна ты не сможешь… – пробормотал Данила.
– Да. Я не смогу одна, это ты верно подметил. Не смогу жить, понимая, что из-за меня погибли те, кто мне дорог. На фига мне такое одиночество! Так дашь байк, Данила, или не дашь?
– Бери, – вздохнул Данила. – Только башку себе не расшиби, она тебе еще пригодится. Гараж внизу, он открыт.
– Данила, она же покалечится! – возмутилась фея Катя. – Как ты можешь!
– Он может, – заверила Юля. – На то он и Крысолов. Не провожайте меня.
…Мотоцикл, как и сказал Данила, был в гараже. Юля, ни разу не ездившая на мотоциклах (в качестве водителя), пару минут поводила над байком руками, словно договаривалась с бездушной техникой о том, что та будет ей беспрекословно повиноваться. И действительно, когда Юля села в седло, то почувствовала, что она с мотоциклом единое целое.
– Вперед, и помоги мне святая Вальпурга, – прошептала Юля, вылетая из гаража на разъяренном мотоцикле, который скорее напоминал дракона.
Юля еще не очень хорошо знала город. Но переполнявшая ее холодная ярость словно выполняла роль путеводной нити. Ярость безошибочно вела ее к тому, кого она презирала и ненавидела, но без кого пока не могла обойтись.
Изяслав Радомирович Торчков жил в одном из самых престижных районов города.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37