– Откуда вы взялись только с такими провокационными фразами! У вас когда-нибудь было в жизни так – не на что купить молока ребенку? А еще все друзья тебя ненавидят, потому что ты у каждого из них взял в долг! Мы не требуем золотых гор, мы просто хотим получить свое!
– Да что мы перед ней объясняемся! – насмешливо вякнул пожилой, но очень ехидный рабочий по прозвищу Доктор Смерть. Вообще на заводе его не очень-то любили – был он язва язвой, лез во все дела, совал свой нос куда не следует, но вот по иронии судьбы Доктор Смерть примкнул к голодающим, и пришлось относиться к нему с уважением. – Вы, коллеги, знаете, что это за девица? Это же ведьма!
– Ну и что, что ведьма, – сказал кто-то. – У меня у самого жена ведьма, живу ведь как-то…
– О, это не простая ведьма, – объявил Доктор Смерть. – Это она мэрию в аквариум превратила, между прочим. Так что будьте с нею поосторожней.
– Так это вы? – восхищенно глянула на Юлю Светлана Баруздина. – Слушайте, а вы не могли бы и руководство нашего завода в какой-нибудь зоопарк превратить? Чтобы им неповадно было зарплату задерживать!
– Нет, превращать никого не надо, – возразил Доктор Смерть, язвительно хихикая. – А то тогда вообще зарплаты вовеки не дождемся. Разве нам зоопарк зарплату выплатит?
– Между прочим, – сурово нахмурила бровки Юля, – я здесь для того, чтобы помочь вам. Я не хочу, чтобы вы голодали. Я хочу, чтобы всю зарплату вам выплатили.
– А я уж было подумал, – продолжил язвить Доктор Смерть, – что вы нам предложите какое-нибудь наколдованное золото. Или наколдованную валюту.
– А что, вам это нужно? – нехорошо усмехнулась Юля. – Пожалуйста!
Она трижды хлопнула в ладоши, и на полу возле ее ног появилась горка золотых слитков, а также пачки валюты, перевязанные банковскими лентами.
Это волшебство вызвало нехорошее оживление у всех присутствующих.
– Это, конечно, ненастоящее? – спросил кто-то прерывающимся голосом.
– Почему же. – Юля наклонилась и взяла одну пачку стодолларовых купюр. – Настоящее.
Среди рабочих возник шум, смех, но очень нервный.
– Настоящее, но на какое-то время. Потом исчезнет, – закончила Юля свои слова.
– А! – торжествующе воскликнул Доктор Смерть. – Так мы и знали!
Но по лицам рабочих – и мужчин и женщин – было видно, что они предпочли бы этого не знать. Предпочли бы разобрать слитки и поделить между собой пачки стодолларовых купюр. Тогда и голодовка закончилась бы сама собой.
– Жаль, – проговорила Светлана Баруздина, а у одной молоденькой голодающей началась форменная истерика.
– Зачем, зачем? – закричала она. – Зачем над нами так издеваться?! Вам что, девушка, больше заняться нечем? Нас уже все достало, не на что прокладки купить, а вам только хиханьки!
Юля повела рукой – наколдованные богатства исчезли, вызвав вздох тоски.
– Дело не в том, что я могу наколдовывать такие штуки, – сказала Юля. – А в том, что я могу поговорить с вашим руководством и потребовать у них выплаты зарплаты. На самом деле я на вашей стороне. Я не люблю, когда кто-то, кроме меня, нарушает закон. Так что дирекции вашей хана, если она меня не послушает. Но вы, вы… Обещайте мне, что прекратите голодовку. Не надо этого. Это крайние меры. Я заставлю вашего директора раскошелиться. Клянусь.
– Мы вам не верим, – сказали рабочие. – Какой интерес ведьме стоять за интересы рабочих? Что вам от этого?
– Просто хочется справедливости, – ответила Юля. – Разве это плохо?
– Это подозрительно, – сказал Доктор Смерть. – Сейчас никто добрым да справедливым не бывает, кроме как за-ради своей выгоды.
– Понятно, мне вас не переспорить, – сдалась было Юля, но тут в штаб ворвался заместитель директора.
– Кто вам разрешил проникнуть на территорию завода?! – взревел зам. – Кто вы такая? По какому праву?!
– Независимая ведьмовская пресса, – хлопнула себя по груди Юля, и на груди образовался блестящий бейдж с нечитаемым текстом. – Мы выясняем, в каком состоянии находятся голодающие рабочие и когда вообще на вашем заводе собираются платить зарплату.
– А это вашу прессу не касается! – рыкнул зам, не особенно церемонясь с правилами русского языка. – А ну вон отсюда! Сейчас вам обратно покажут дорогу!
У девушки что-то неуловимо поменялось в лице. А потом зам понял, что ее глаза зажглись желто-янтарным светом, как два милицейских фонарика.
– Терпеть не могу, – сказала Юля, – когда со мной разговаривают подобным тоном. А быть тебе за это игуаной!
Девушка вскинула тонкие изящные руки, хлопнула в ладоши над головой, и все вокруг окуталось дымом. Розового, насыщенного такого цвета. А когда розовый дым развеялся, у ног девушки испуганно трепетала крупная игуана с начальственным выражением морды.
– Ступай к своему начальнику, – сказала игуане Юля, – и сообщи, что здесь находится ведьма Улиания. И если твой начальник еще не потерял мозги, то он явится сюда незамедлительно. Жду пять минут.
Все были потрясены.
– Вот! – вскричал Доктор Смерть. – Вот, она уже людей превращать начала! Я говорил – появление ведьмы не к добру.
– Слушайте, – обратилась к одиозному типу Юля. – Если вы меня доведете, я и вас превращу. Вот честное слово. Я вам до этой минуты хоть что-нибудь плохое сделала? А вы меня с грязью мешаете!
Меж тем свежепревращенная игуана уносилась прочь со всею скоростью, на какую только способно было такое спокойное существо. Ну явно у него оказались замдиректорские замашки.
Когда игуана внеслась в директорский кабинет, минуя обалдевшую секретаршу, Альберт Николаич что-то грозно надиктовывал по телефону. Увидя игуану, директор с маху шмякнул трубкой о телефонный аппарат и заорал:
– Эт-то еще что за гадосстя!
– Это я, Альберт Николаич, ваш заместитель, – квакнула (или что еще там делает) игуана. – Не погубите! Там у штаба голодающих ведьма Улиания, загримированная под прессу, требует встречи с вами! Ждет пять минут!
– Тьфу! – грохнул директор. – Ведьмы совсем распоясались, профсоюза на них нет. Придется идти.
Директор встал и направился к штабу голодающих. Поступь его напоминала чем-то крейсерскую лодку, а грозно нахмуренные брови – полковое знамя.
Впереди директора скакала верная игуана, семенила лапками, блестела глазками.
– Вы почти опоздали, – встретила Юля директора уничтожающей фразой. – А если бы не пришли вообще, я ваш завод по кирпичику и по винтику разнесла бы.
– Девушка, где ваше «здравствуйте»? – грозно бросил директор. – Вас что, не учили правильно с людьми разговаривать?
– Учили, – сказала Юля. – Только мы уже виделись. Причем совсем недавно.
И тут она приняла облик светлокрылатого существа, которому директор во сне, даже фактически наяву, как вы помните, пообещал решить все проблемы с зарплатой рабочих.
– Ах! – схватился директор за сердце. – Значит, это были вы…
– Да, – торжествующе молвила Юля. – Это была я.
– Замечательно! – крикнул директор. – Теперь я знаю, кто меня шантажирует! Это вы! Бессовестная личность! Вы знаете, что проблемы с зарплатой я решаю как могу, но задумали еще и пошантажировать меня. Адскими муками, скажите на милость! Доложу вам, что адских мук не боюсь и вообще в ад не верю. А вы, товарищи рабочие, чем голодать и устраивать прочие… акции, лучше разошлись бы по своим рабочим местам и принялись за дело.
– Не разойдемся! – выкрикнул Доктор Смерть.
– Где наша зарплата?! – воскликнула Светлана Баруздина, и вслед за ней голодающие начали скандировать:
– Да-ешь зар-пла-ту! Да-ешь зар-пла-ту!
– Я решу этот вопрос, – как можно убедительнее сказал директор. – Но позже, когда нас профинансирует Москва…
– А зачем Москве вас финансировать? – встряла Юля. – Где вы и где Москва! Тем более что зарплата рабочих находится гораздо ближе!
– Уберите отсюда эту аферистку! – зычно потребовал директор, а Юля между тем набросила на себя новый облик – этакого бесенка с алыми рожками и горящими глазами. Длинный Юлин хвост щелкнул как хлыст дрессировщика.
– Ах я аферистка? – уточнила она грозно. – А теперь послушайте меня, все! Зарплата рабочих находится в банке «Экспресс-Щедрый». Там она прокручивается на срочном вкладе, чтобы на нее налипли проценты. Эти проценты директор и его клика потом поделят между собой. Проценты растут с каждым месяцем, так что зарплаты вам ждать и ждать, дорогие рабочие!
– Это правда? – крикнула Светлана Баруздина.
– Да вы что! – нарочито возмутился директор. – Это наглая ложь!
– Это правда, – сказала Юля. – Сейчас я вам предъявлю директора банка!
И она трижды хлопнула в ладоши. Одна из стен комнаты, в которой происходило все это действо, поплыла как пластилиновая, а затем стала прозрачной. И за этой стеной все увидели внутренность кабинета директора банка «Экспресс-Щедрый». Директор разговаривал с кем-то по телефону, но, обнаружив, что за одной из его стен стоят какие-то люди, справедливо испугался.
– В чем дело? – вскрикнул он.
– Перед вами – Сурен Акопович Кочумян! – торжественно представила Юля, сделав ручкой изящный жест. – Директор банка. И очень большой друг директора завода. Сурен Акопович, как там поживает вклад за номером триста шестьдесят три тысячи пятьсот три?
– Вы кто такая? – побледнел Сурен Акопович. – Вам что надо?
– Я ведьма! Я очень злая ведьма! – торжествующе заявила Юля. – И я могу предложить вам на выбор массу пакостей! Если, конечно, вы не выполните мою волю…
– Охрана! – закричал Сурен Акопович. – Охрана!
В его кабинет ворвались два матерых, шкафообразных охранника. В руках у них по «зиг-зауэру».
– Шеф, – уронил один охранник. – Какие будут указания?
– Стреляйте в эту девчонку! – крикнул Сурен Акопович. – Стреляйте!
– Шеф…
– Это необходимая оборона! Стреляйте же!
Охранники начали пулять по Юле, а та только усмехнулась:
– Фильм «Матрица» смотрели?
Она вытянула руку с поднятой ладошкой, и все пули были остановлены в пяти сантиметрах от этой узкой девичьей ладони. А потом осыпались на пол как горох.
– Теперь – мой черед стрелять! – сказала Юля и образовав на кончиках пальцев парочку шаровых молний, швырнула ими в Сурена Акоповича. Когда молнии прошли сквозь прозрачную стену, тот начал визжать как резаный, а его охранников просто сдуло из кабинета. Молнии зависли в опасной близости от жирного лица директора банка – так что на его чисто выбритые щеки лег электрический свет ватт примерно ста.
– Я все сделаю! – срывая голос, закричал Сурен Акопович. – Что тебе надо, ведьма? Только убери свои молнии!
– Вот это деловой разговор, – улыбнулась Юля. Щелчок пальцами – и молний нет. – Счет за номером…
– Я помню.
– Его придется закрыть. Деньги с него перечислить в фонд заработной платы завода резино-технических изделий. Все деньги. До копейки. Я сама прослежу за этой операцией.
– Мне все понятно, – сказал, точнее, уже просипел Сурен Акопович. – Я немедленно…
– Сурен! – рявкнул на него директор завода. – Опомнись! Под статью ведь пойдем оба! И из-за того, что ты этой сучки испугался!
– Лучше пойти под статью, чем связываться с ведьмой, – упавшим голосом проговорил Сурен Акопович и вызвал секретаря.
…Этот день вошел в память рабочих резино-технического завода надолго. Им выдали зарплату, которую задерживали несколько месяцев, да еще и добавили проценты. И ведьма Улиания принимала в этом процессе самое непосредственное участие. Плюс к тому она превратила в хорька директора завода. Заверила, что не навсегда, а на столько месяцев, на сколько он задерживал зарплату. Хорька взял к себе домой Доктор Смерть – обещал кормить и ухаживать, что, конечно, было сомнительно.
После всей этой истории Юля находилась в самом приподнятом настроении. Она позвонила Анне Николаевне и договорилась, что снова переезжает жить к ней. Было понятно по тону разговора, что Анна Николаевна одобряет Юдины действия.
…С завода Юля ушла поздновато и, кроме всего прочего, чувствовала себя ужасно усталой и голодной. Поэтому она решила прогуляться в парке и заодно заглянуть там в какую-нибудь кафешку, где можно будет утолить голод чашкой кофе с пирожными.
Юля села в троллейбус, который шел как раз от завода до главного городского парка, заплатила кондуктору за проезд и не заметила, как задремала.
Очнулась она оттого, что нечто чрезвычайно холодное, просто ледяное, коснулось ее рук.
Юля открыла глаза. Хотела было взвизгнуть от ужаса, но передумала – ведьме ее статуса визжать от ужаса просто не положено.
Напротив нее на сиденье расположился зомби. Или умертвие – Юля не знала, как лучше назвать того, кто сейчас касался ее рук.
Умертвие с серо-землистой кожей, покрытой зеленоватыми пятнами разложения и лохмотьями истлевшей одежды, сидел и смотрел на Юлю глазами, затянутыми молочно-белой пленкой. Рот умертвия был приоткрыт (истлели губы), желто-бурые острые клыки скалились на девушку.
– Добрый день, – сказала Юля умертвию, при этом стараясь говорить так, чтобы не дрожал голос.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
– Да что мы перед ней объясняемся! – насмешливо вякнул пожилой, но очень ехидный рабочий по прозвищу Доктор Смерть. Вообще на заводе его не очень-то любили – был он язва язвой, лез во все дела, совал свой нос куда не следует, но вот по иронии судьбы Доктор Смерть примкнул к голодающим, и пришлось относиться к нему с уважением. – Вы, коллеги, знаете, что это за девица? Это же ведьма!
– Ну и что, что ведьма, – сказал кто-то. – У меня у самого жена ведьма, живу ведь как-то…
– О, это не простая ведьма, – объявил Доктор Смерть. – Это она мэрию в аквариум превратила, между прочим. Так что будьте с нею поосторожней.
– Так это вы? – восхищенно глянула на Юлю Светлана Баруздина. – Слушайте, а вы не могли бы и руководство нашего завода в какой-нибудь зоопарк превратить? Чтобы им неповадно было зарплату задерживать!
– Нет, превращать никого не надо, – возразил Доктор Смерть, язвительно хихикая. – А то тогда вообще зарплаты вовеки не дождемся. Разве нам зоопарк зарплату выплатит?
– Между прочим, – сурово нахмурила бровки Юля, – я здесь для того, чтобы помочь вам. Я не хочу, чтобы вы голодали. Я хочу, чтобы всю зарплату вам выплатили.
– А я уж было подумал, – продолжил язвить Доктор Смерть, – что вы нам предложите какое-нибудь наколдованное золото. Или наколдованную валюту.
– А что, вам это нужно? – нехорошо усмехнулась Юля. – Пожалуйста!
Она трижды хлопнула в ладоши, и на полу возле ее ног появилась горка золотых слитков, а также пачки валюты, перевязанные банковскими лентами.
Это волшебство вызвало нехорошее оживление у всех присутствующих.
– Это, конечно, ненастоящее? – спросил кто-то прерывающимся голосом.
– Почему же. – Юля наклонилась и взяла одну пачку стодолларовых купюр. – Настоящее.
Среди рабочих возник шум, смех, но очень нервный.
– Настоящее, но на какое-то время. Потом исчезнет, – закончила Юля свои слова.
– А! – торжествующе воскликнул Доктор Смерть. – Так мы и знали!
Но по лицам рабочих – и мужчин и женщин – было видно, что они предпочли бы этого не знать. Предпочли бы разобрать слитки и поделить между собой пачки стодолларовых купюр. Тогда и голодовка закончилась бы сама собой.
– Жаль, – проговорила Светлана Баруздина, а у одной молоденькой голодающей началась форменная истерика.
– Зачем, зачем? – закричала она. – Зачем над нами так издеваться?! Вам что, девушка, больше заняться нечем? Нас уже все достало, не на что прокладки купить, а вам только хиханьки!
Юля повела рукой – наколдованные богатства исчезли, вызвав вздох тоски.
– Дело не в том, что я могу наколдовывать такие штуки, – сказала Юля. – А в том, что я могу поговорить с вашим руководством и потребовать у них выплаты зарплаты. На самом деле я на вашей стороне. Я не люблю, когда кто-то, кроме меня, нарушает закон. Так что дирекции вашей хана, если она меня не послушает. Но вы, вы… Обещайте мне, что прекратите голодовку. Не надо этого. Это крайние меры. Я заставлю вашего директора раскошелиться. Клянусь.
– Мы вам не верим, – сказали рабочие. – Какой интерес ведьме стоять за интересы рабочих? Что вам от этого?
– Просто хочется справедливости, – ответила Юля. – Разве это плохо?
– Это подозрительно, – сказал Доктор Смерть. – Сейчас никто добрым да справедливым не бывает, кроме как за-ради своей выгоды.
– Понятно, мне вас не переспорить, – сдалась было Юля, но тут в штаб ворвался заместитель директора.
– Кто вам разрешил проникнуть на территорию завода?! – взревел зам. – Кто вы такая? По какому праву?!
– Независимая ведьмовская пресса, – хлопнула себя по груди Юля, и на груди образовался блестящий бейдж с нечитаемым текстом. – Мы выясняем, в каком состоянии находятся голодающие рабочие и когда вообще на вашем заводе собираются платить зарплату.
– А это вашу прессу не касается! – рыкнул зам, не особенно церемонясь с правилами русского языка. – А ну вон отсюда! Сейчас вам обратно покажут дорогу!
У девушки что-то неуловимо поменялось в лице. А потом зам понял, что ее глаза зажглись желто-янтарным светом, как два милицейских фонарика.
– Терпеть не могу, – сказала Юля, – когда со мной разговаривают подобным тоном. А быть тебе за это игуаной!
Девушка вскинула тонкие изящные руки, хлопнула в ладоши над головой, и все вокруг окуталось дымом. Розового, насыщенного такого цвета. А когда розовый дым развеялся, у ног девушки испуганно трепетала крупная игуана с начальственным выражением морды.
– Ступай к своему начальнику, – сказала игуане Юля, – и сообщи, что здесь находится ведьма Улиания. И если твой начальник еще не потерял мозги, то он явится сюда незамедлительно. Жду пять минут.
Все были потрясены.
– Вот! – вскричал Доктор Смерть. – Вот, она уже людей превращать начала! Я говорил – появление ведьмы не к добру.
– Слушайте, – обратилась к одиозному типу Юля. – Если вы меня доведете, я и вас превращу. Вот честное слово. Я вам до этой минуты хоть что-нибудь плохое сделала? А вы меня с грязью мешаете!
Меж тем свежепревращенная игуана уносилась прочь со всею скоростью, на какую только способно было такое спокойное существо. Ну явно у него оказались замдиректорские замашки.
Когда игуана внеслась в директорский кабинет, минуя обалдевшую секретаршу, Альберт Николаич что-то грозно надиктовывал по телефону. Увидя игуану, директор с маху шмякнул трубкой о телефонный аппарат и заорал:
– Эт-то еще что за гадосстя!
– Это я, Альберт Николаич, ваш заместитель, – квакнула (или что еще там делает) игуана. – Не погубите! Там у штаба голодающих ведьма Улиания, загримированная под прессу, требует встречи с вами! Ждет пять минут!
– Тьфу! – грохнул директор. – Ведьмы совсем распоясались, профсоюза на них нет. Придется идти.
Директор встал и направился к штабу голодающих. Поступь его напоминала чем-то крейсерскую лодку, а грозно нахмуренные брови – полковое знамя.
Впереди директора скакала верная игуана, семенила лапками, блестела глазками.
– Вы почти опоздали, – встретила Юля директора уничтожающей фразой. – А если бы не пришли вообще, я ваш завод по кирпичику и по винтику разнесла бы.
– Девушка, где ваше «здравствуйте»? – грозно бросил директор. – Вас что, не учили правильно с людьми разговаривать?
– Учили, – сказала Юля. – Только мы уже виделись. Причем совсем недавно.
И тут она приняла облик светлокрылатого существа, которому директор во сне, даже фактически наяву, как вы помните, пообещал решить все проблемы с зарплатой рабочих.
– Ах! – схватился директор за сердце. – Значит, это были вы…
– Да, – торжествующе молвила Юля. – Это была я.
– Замечательно! – крикнул директор. – Теперь я знаю, кто меня шантажирует! Это вы! Бессовестная личность! Вы знаете, что проблемы с зарплатой я решаю как могу, но задумали еще и пошантажировать меня. Адскими муками, скажите на милость! Доложу вам, что адских мук не боюсь и вообще в ад не верю. А вы, товарищи рабочие, чем голодать и устраивать прочие… акции, лучше разошлись бы по своим рабочим местам и принялись за дело.
– Не разойдемся! – выкрикнул Доктор Смерть.
– Где наша зарплата?! – воскликнула Светлана Баруздина, и вслед за ней голодающие начали скандировать:
– Да-ешь зар-пла-ту! Да-ешь зар-пла-ту!
– Я решу этот вопрос, – как можно убедительнее сказал директор. – Но позже, когда нас профинансирует Москва…
– А зачем Москве вас финансировать? – встряла Юля. – Где вы и где Москва! Тем более что зарплата рабочих находится гораздо ближе!
– Уберите отсюда эту аферистку! – зычно потребовал директор, а Юля между тем набросила на себя новый облик – этакого бесенка с алыми рожками и горящими глазами. Длинный Юлин хвост щелкнул как хлыст дрессировщика.
– Ах я аферистка? – уточнила она грозно. – А теперь послушайте меня, все! Зарплата рабочих находится в банке «Экспресс-Щедрый». Там она прокручивается на срочном вкладе, чтобы на нее налипли проценты. Эти проценты директор и его клика потом поделят между собой. Проценты растут с каждым месяцем, так что зарплаты вам ждать и ждать, дорогие рабочие!
– Это правда? – крикнула Светлана Баруздина.
– Да вы что! – нарочито возмутился директор. – Это наглая ложь!
– Это правда, – сказала Юля. – Сейчас я вам предъявлю директора банка!
И она трижды хлопнула в ладоши. Одна из стен комнаты, в которой происходило все это действо, поплыла как пластилиновая, а затем стала прозрачной. И за этой стеной все увидели внутренность кабинета директора банка «Экспресс-Щедрый». Директор разговаривал с кем-то по телефону, но, обнаружив, что за одной из его стен стоят какие-то люди, справедливо испугался.
– В чем дело? – вскрикнул он.
– Перед вами – Сурен Акопович Кочумян! – торжественно представила Юля, сделав ручкой изящный жест. – Директор банка. И очень большой друг директора завода. Сурен Акопович, как там поживает вклад за номером триста шестьдесят три тысячи пятьсот три?
– Вы кто такая? – побледнел Сурен Акопович. – Вам что надо?
– Я ведьма! Я очень злая ведьма! – торжествующе заявила Юля. – И я могу предложить вам на выбор массу пакостей! Если, конечно, вы не выполните мою волю…
– Охрана! – закричал Сурен Акопович. – Охрана!
В его кабинет ворвались два матерых, шкафообразных охранника. В руках у них по «зиг-зауэру».
– Шеф, – уронил один охранник. – Какие будут указания?
– Стреляйте в эту девчонку! – крикнул Сурен Акопович. – Стреляйте!
– Шеф…
– Это необходимая оборона! Стреляйте же!
Охранники начали пулять по Юле, а та только усмехнулась:
– Фильм «Матрица» смотрели?
Она вытянула руку с поднятой ладошкой, и все пули были остановлены в пяти сантиметрах от этой узкой девичьей ладони. А потом осыпались на пол как горох.
– Теперь – мой черед стрелять! – сказала Юля и образовав на кончиках пальцев парочку шаровых молний, швырнула ими в Сурена Акоповича. Когда молнии прошли сквозь прозрачную стену, тот начал визжать как резаный, а его охранников просто сдуло из кабинета. Молнии зависли в опасной близости от жирного лица директора банка – так что на его чисто выбритые щеки лег электрический свет ватт примерно ста.
– Я все сделаю! – срывая голос, закричал Сурен Акопович. – Что тебе надо, ведьма? Только убери свои молнии!
– Вот это деловой разговор, – улыбнулась Юля. Щелчок пальцами – и молний нет. – Счет за номером…
– Я помню.
– Его придется закрыть. Деньги с него перечислить в фонд заработной платы завода резино-технических изделий. Все деньги. До копейки. Я сама прослежу за этой операцией.
– Мне все понятно, – сказал, точнее, уже просипел Сурен Акопович. – Я немедленно…
– Сурен! – рявкнул на него директор завода. – Опомнись! Под статью ведь пойдем оба! И из-за того, что ты этой сучки испугался!
– Лучше пойти под статью, чем связываться с ведьмой, – упавшим голосом проговорил Сурен Акопович и вызвал секретаря.
…Этот день вошел в память рабочих резино-технического завода надолго. Им выдали зарплату, которую задерживали несколько месяцев, да еще и добавили проценты. И ведьма Улиания принимала в этом процессе самое непосредственное участие. Плюс к тому она превратила в хорька директора завода. Заверила, что не навсегда, а на столько месяцев, на сколько он задерживал зарплату. Хорька взял к себе домой Доктор Смерть – обещал кормить и ухаживать, что, конечно, было сомнительно.
После всей этой истории Юля находилась в самом приподнятом настроении. Она позвонила Анне Николаевне и договорилась, что снова переезжает жить к ней. Было понятно по тону разговора, что Анна Николаевна одобряет Юдины действия.
…С завода Юля ушла поздновато и, кроме всего прочего, чувствовала себя ужасно усталой и голодной. Поэтому она решила прогуляться в парке и заодно заглянуть там в какую-нибудь кафешку, где можно будет утолить голод чашкой кофе с пирожными.
Юля села в троллейбус, который шел как раз от завода до главного городского парка, заплатила кондуктору за проезд и не заметила, как задремала.
Очнулась она оттого, что нечто чрезвычайно холодное, просто ледяное, коснулось ее рук.
Юля открыла глаза. Хотела было взвизгнуть от ужаса, но передумала – ведьме ее статуса визжать от ужаса просто не положено.
Напротив нее на сиденье расположился зомби. Или умертвие – Юля не знала, как лучше назвать того, кто сейчас касался ее рук.
Умертвие с серо-землистой кожей, покрытой зеленоватыми пятнами разложения и лохмотьями истлевшей одежды, сидел и смотрел на Юлю глазами, затянутыми молочно-белой пленкой. Рот умертвия был приоткрыт (истлели губы), желто-бурые острые клыки скалились на девушку.
– Добрый день, – сказала Юля умертвию, при этом стараясь говорить так, чтобы не дрожал голос.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37