Однако выяснилось, что любопытство молодого человека выходило за грани приличия. Он встал со скамейки, подошел к Ольге и звучным, но в то же время робким голосом сказал:
– Извините… Не разрешите ли вы мне посмотреть эту книгу?
Ольга смерила дерзкого юношу взглядом, но книгу протянула. Тот полистал ее, покачал головой:
– Боже, какой бред! Какая бесстыдная ложь! Ольгу это отчего-то задело. Если всякий осмелится так критиковать то, что она читает…
– Почему же бред и ложь? – напряженным, готовым к резкому спору голосом спросила она молодого человека.
– Потому что здесь нет ни одного слова правды о православии, – спокойно ответил тот.
– А что вы знаете о православии? – язвительно поинтересовалась Ольга.
– А что вы знаете о дао? – тем же тоном ответствовал молодой человек. И только тут Ольга впервые обратила внимание на то, как он одет.
– А, – протянула она, – вы, наверное, из этих…
– Из каких?
И Ольга заметила, что в глазах молодого человека вспыхнули веселые искры. И это было красиво.
– Ну, – Ольга махнула рукой в сторону лавры, – тут ведь семинария… Значит, вы семинарист.
– Совершенно верно. Предпоследний курс. Меня зовут Арсений.
Ольга растерялась и сказала:
– Очень приятно. И замолчала.
Семинарист Арсений смотрел на нее с веселым недоумением:
– Ну, что же вы?
– Что?
– Как же вас зовут, специалистка по дао?
– Я не специалистка, – отчего-то вспыхнула девушка. – Можете звать меня Ольгой.
– Княжеское имя, – умело польстил семинарист. – Знаете что, Ольга?
– Да?
– У меня к вам огромная просьба.
– Какая?
– Можно, я положу эту книжку вот сюда? – И семинарист, не дожидаясь ответа, сунул злополучную брошюрку в ближайшую урну.
Ольга обладала особым талантом – одним взглядом изображать глубокое возмущение. И сейчас она думала над тем, стоит ли применить этот талант или сделать вид, что ничего особенного, задевающего ее нрав, не случилось. А семинарист продолжал, не давая ей опомниться:
– Когда мы в следующий раз встретимся, я принесу вам учебник по сравнительному богословию и несколько книг диакона Андрея Кураева. Это гораздо лучше, чем то, что вы читаете.
– А вы уверены… – начала было возмущенно Ольга, но Арсений не дал ей договорить, глянул на часы и сказал извиняющимся тоном:
– Мне пора. Будьте здоровы.
И ушел.
Чем очень Ольгу раздосадовал.
Из принципа она недели три не ходила в сквер. А потом здраво рассудила, что за это время нахальный семинарист наверняка должен о ней забыть, взяла с собой «Падение Гипериона» Симмонса и отправилась на свою любимую скамейку.
– Здравствуйте, Ольга, – сказал ей нахальный семинарист, едва она подошла к скамейке. – Вас долго не было. Я принес вам книги.
Тут он обратил внимание на томик в ее руке:
– А с чем вы на сей раз? О, детектив?
– Нет, это фантастика.
– Вы любите фантастику?
– Да.
– Это хорошо, – серьезно и спокойно сказал Арсений. – Вы меня будете просвещать в этом отношении. А то я совсем почти светской литературы не знаю, особенно современной.
Ольга хотела было поинтересоваться, с какой это стати она должна вести с семинаристом литературные беседы, но промолчала. Взяла протянутые Арсением книги. А через год с небольшим она. таким же спокойным и уверенным жестом взяла позолоченную чашу с церковным вином из рук священника, который венчал ее с Арсением.
Арсений был рукоположен в дьякона и назначен служить в город Щедрый. Это было за тридевять земель от Сергиева Посада, и Ольга немного чувствовала себя женой декабриста, собирая в дорогу их небольшой семейный скарб и прощаясь с родителями, которые так и не смогли понять, как их девочка, отличавшаяся свободомыслием и любовью к фантазиям, вдруг вышла замуж за священнослужителя.
На новом месте, в Щедром, Ольга прижилась не сразу. Ей было одиноко – утром и вечером Арсений на службе, самой работать вроде не положено как дьяконице… Заниматься хозяйством? Ольга не сильна была в поварском искусстве, к тому же ее часто раздражало нежелание мужа есть приготовленные ею щи или блины. То, что Арсений ссылался при этом на постный день, только ухудшало Ольгино настроение – ей казалось, что муж таким образом упрекает ее за отсутствие веры, за нежелание ходить в церковь, за неумение жить с ним одной жизнью… Ольга упорно пекла блины с мясным фаршем по пятницам, по воскресеньям спала до полудня и не ходила к обедне, читала только фантастику, избегая мужниной полки с книгами, где стояли Библия, Псалтирь, сочинения Григория Богослова, Иоанна Кронштадтского и Жития святых… Она уже думала о том, что просто сбежит от своего супруга, хотя любит его безумно, но такой образ жизни ей все-таки не по душе… Возможно, так и случилось бы, если б однажды Ольга не познакомилась с Зоей Волковой.
Это было в первый год проживания семейства Горюшкиных в Щедром. Ольга почти никого не знала в городе, никуда особенно не выходила, за исключением продовольственного рынка, книжного магазина и библиотеки. А Зоя Волкова была продавщицей в книжном магазине. Как-то, когда Ольга в задумчивости стояла перед стеллажом с новинками из серии «Мир пауков», к ней подошла симпатичная пухленькая девушка с шоко ладно-ласковыми глазами и ямочками на румяных щеках. Девушка поинтересовалась, может ли она помочь Ольге в выборе. Ольга ответила, что давно не читала хороших мистических триллеров. Зоя, так звали девушку, вздохнула, сказав, что книжные новинки завозят нерегулярно, у них ведь такая провинция… А потом Ольга услышала неожиданное:
– А я вас знаю, вы жена священника.
– Не священника, а дьякона, – машинально поправила Ольга и добавила: – А какое это имеет значение?
Значения, собственно, никакого не было, но постепенно Зоя и Ольга крепко подружились. И благодаря этой дружбе Ольга узнала о городе, в котором они с мужем поселились, такое, что не нужны были никакие триллеры и никакая фантастика.
– Знаешь, Оля, как я тебе завидую, – однажды грустно сказала Зоя (она сидела у дьяконицы в гостях, пила чай с тминными кренделями). – Ты можешь ходить в церковь.
Ольга удивилась. Она не думала, что хождение в церковь может быть привилегией.
– А что тебе мешает?
– Я некрещеная, – вздохнула Зоя.
– Ты иной веры? Ну, тогда ты можешь пойти в храм своей конфессии…
– Дело не в этом. Я верю в Бога, я хочу ходить в храм, мне очень нравится православие, я ведь столько о нем прочитала, у меня дома столько альбомов с репродукциями икон, с видами монастырей и храмов… Но я не могу, потому что некрещеная. Потому что мне нельзя.
Ольга изумилась этому. Поскольку они с Зоей были ровесницы, вряд ли проблема состояла в том, что девушке запрещают посещать церковь родители, да и потом, не те уж времена для таких запрещений…
– Я не понимаю, – искренне сказала дьяконица. Зоя посмотрела на нее умоляюще:
– Я объясню, но только, пожалуйста, обещай мне, что ты не выгонишь меня сразу после этого объяснения.
– Что ты говоришь! – возмутилась Ольга. – Разумеется, я тебя не выгоню. О чем бы ты ни говорила.
– Видишь ли… – Обычно пухлое и румяное личико Зои теперь стало мертвенно-бледным и каким-то похудевшим. – Моя семья и я… Мы не можем ходить в церковь. Мы не можем принять крещение и другие таинства тоже. Потому что мы только наполовину люди… – Зоя посмотрела умоляюще на подругу и закончила: – Мы оборотни.
– Этого не может быть, – после долгого молчания сказала Ольга. – Нет, я тебе не верю. Чепуха какая! Выдумываешь тоже, оборотни! Это для романов в стиле фэнтези годится, а в жизни…
– Ты не веришь в существование оборотней?
– Конечно, не верю. Ну, правда, в фантастике про них часто пишут…
– А ты знаешь, что во Франции парламентом даже когда-то был принят закон об истреблении оборотней?
– Ну и что? Ведьм тоже находили, судили и казнили, а я читала, что происходило это часто по доносам мужчин, которым эти женщины отказали в благосклонности… А эти женщины вовсе не колдовали, и вся их вина состояла только в том, что они не пожелали случайной интимной связи. Так что оборотни – фикция из той же оперы…
– У тебя нательный крестик из серебра? – перебила подругу Зоя.
– Да, а что такое…
– Сними, дай его мне. Сюда. – Зоя протянула подруге раскрытую пухлую ладошку с нежно-розовой кожей на подушечках.
– Зоя, не городи ерунды, что ты, право, – пролепетала Ольга, но Зоя была неумолима:
– Дай.
Что-то такое появилось в ее глазах, что Ольга не могла не подчиниться. Она расстегнула цепочку и положила на ладонь Зое свой маленький серебряный крестик. У Зои расширились зрачки, она с шумом втянула в себя воздух и стиснула кулак с крестиком. А Ольга закричала, потому что увидела, как из-под стиснутых пальцев пробивается серый удушливый дым и, пахнет горелым мясом.
– Перестань! – кричала она подруге. – Пожалуйста, не надо! Не надо!
Зоя разжала руку, перевернула ее над столом. На скатерть упал крестик. Потом Зоя показала ладонь подруге. В центре ладони жутковато алел ожог в форме креста.
– Ты не волнуйся, – чужим голосом сказала Зоя. – Это заживет, не скоро, но заживет. На оборотнях все заживает…
– Зоя, я тебе не верю! – плача, вскричала Ольга. – Бывают такие психические состояния с внушением, как у стигматиков… Может, у тебя сильная аллергия на серебро, в особой форме…
– Ага, – мрачно сказала Зоя. – У всех оборотней эта аллергия. Теперь ты меня выгонишь?
– Ты с ума сошла? Ты же моя подруга! Лицо Зои разгладилось.
– Надень крест, – попросила она Ольгу. – И всегда его носи. Я из мирных оборотней, но в городе есть и другие…
– Ты хочешь сказать?..
– Да. Ты только начала здесь жить, Олечка. Но тебе стоит знать, что помимо людей тут живут оборотни, вампиры, ведьмы, даже умертвия…
– 3-зомби?
– Нет, зомби – это те, кого подняли из могилы против воли. А умертвия – мертвецы-добровольцы…
– Боже, Боже, я не могу в это поверить!
– Ладно, – решительно сказала Зоя. – Приходи к нам домой сегодня вечером. Я поговорю с папой.
…Папа Зои Волковой был необычайно тщедушным мужчиной с печальными глазами. Когда Ольга вечером позвонила в дверь их квартиры, Юрий Ильич Волков открыл дверь, протянул:
– А, это вы, Оля, входите, – и зашаркал куда-то в комнату. Был он в трениках, майке и войлочных шлепанцах на босу ногу.
Ольга огляделась. Квартира у ее подруги была уютная. Скромная, но приличная мебель, приятного тона обои, много книг и цветов в настенных кашпо и напольных вазах. А еще очень много плюшевых зверей. Больших, пушистых, ярких…
Появилась Зоя, усадила подругу на диван. Протянула чашку с кофе. Протянула той самой рукой, что с ожогом. Ольга мельком глянула на ладонь подруги – ожог действительно посветлел, словно затягивался новой кожей.
– Я решила попросить папу, чтобы он показал тебе, как это… – сказала Зоя. – Понимаешь, о чем я говорю. У него лучше всего получается перекидываться независимо от фаз луны. И он… после этого нормально себя чувствует. А у меня всегда страшно голова болит и тошнит…
Тут вошел Юрий Ильич.
– Может, не надо? – спросил он.
– Папочка, я тебя прошу, – твердо сказала Зоя. – Иначе Ольга будет думать, что я ее разыгрываю. А это опасно. В Щедром не все оборотни такие… гуманные.
– Хорошо, девочки. Зоя, тогда убери ковер. Жалко будет, если поцарапаю.
– Зоя, мне помочь? – нерешительно спросила Ольга. Она чувствовала, что начинает дрожать. Происходящее переставало напоминать розыгрыш.
– Сиди, – спокойно ответила подруга. – Сиди и смотри.
Зоя быстро и ловко скатала ковер, обнажив кремовый линолеум пола. Ольга заметила, что в некоторых местах линолеум сильно поцарапан. И это сделали очень сильные когти.
Юрий Ильич встал на середину комнаты, вздохнул:
– Ладно, поехали. Только предупреждаю: у меня метеоризм, старость не радость. Если в процессе не сдержусь – не обижайтесь.
Похоже, неуклюжей шуткой он хотел разрядить обстановку. Но это не получилось.
Юрий Ильич запрокинул голову, двинул плечами. По его телу прошла крупная дрожь. Он резко изогнулся, и Ольга поняла, что человеку такое движение не по силам.
Она услышала странный потрескивающий звук и с ужасом поняла, что это трещат кости Юрия Ильича, принимая новую конфигурацию. Юрий Ильич пал на четвереньки. Одежда на нем расползлась на куски. Его спина изогнулась, выступил рубчатый мощный хребет, из хребта полезла густая черная шерсть, наползая на все тело, словно толстое пушистое покрывало. Из копчика вытянулся хвост и быстро заходил туда-сюда. Руки и ноги превратились в лапы, заканчивающиеся кривыми когтями. Последним изменялся череп. Он удлинился, стал плоским с боков, уши прянули вверх, глаза вспыхнули желто-зеленым огнем. Юрий Ильич зарычал, а потом чихнул.
– В этот раз у тебя получилось очень быстро, папочка, – вежливо заметила Зоя. Она подошла к огромному волку и, присев на корточки, ласково потерлась щекой о его чудовищную морду. Потом Зоя посмотрела на Ольгу. Та опрокинула себе на юбку чашку с кофе, но совершенно этого не заметила.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39