Я очень, очень жду...
И еще: у меня так много к тебе вопросов...
Будь счастлива, Нила!
Удачи тебе.
Жду твоего приезда. Соня».
Вероятно, вам будет легко представить, с каким чувством я прочла это письмо. Даже говорящая алая рыбка поразила бы меня меньше.
Сонечка, бедная Сонечка превратилась в респектабельную даму, владеющую торговым центром и покупающую особняки!
Это что же, наконец мой фэн-шуй сработал правильно?
Ну не ура ли, господа?
Ура.
Я еще немного поразмышляла над превратностями судьбы, а потом взяла и набрала номер Сонечкиного мобильника.
Она ответила сразу, будто не было между нами сотен разъединяющих верст:
– Алло? Нила, Нила, это ты?!
– Да, я, – удивилась я такой горячности в ее голосе.
– Ой, я просто счастлива, что ты позвонила! – воскликнула Соня. – Ты получила мое письмо, да?
– Да. Я хочу тебя поздравить... Соня, это здорово!
– Поздравишь тут, в России. Когда ты вылетаешь?
– Соня, да я вообще-то не планировала визит к тебе...
– И слышать ничего не хочу! Бери дочку и прилетайте! Если нет денег на билет, вышлю.
– Нет, с деньгами у меня все в порядке. Просто... Это все так неожиданно. Я очень рада за тебя, за твой успех, Соня, но ехать к тебе в гости...
– Даже не надейся от меня отвязаться! – Сонин голос просто искрился и лучился, как хрустальный кристалл. – Нила, дорогая моя, всем своим теперешним процветанием я обязана только тебе. Если бы ты знала, что ты на самом деле для меня сделала! Ты превратила меня в счастливого и обеспеченного человека! Ты просто фея фэн-шуй!
– Нет, я просто мастер, – уточнила я с оттенком некоторой гордости. Все-таки приятно, когда тебя хвалят. И возможно, хвалят заслуженно.
– Мастер ты мой дорогой! Пожалуйста, приезжай. Тем более что погода у нас сейчас установилась, снег кругом, морозец легкий – настоящая русская зима! Когда ты последний раз видела настоящую русскую зиму?
– Я уже не помню, что это такое, – призналась я.
– Ну то-то! Устроим веселье, тряхнем стариной, почувствуем, что жизнь вокруг нас вертится волчком!
– Ох, Соня...
– Нила, – голос приятельницы внезапно посерьезнел, – может, у тебя со здоровьем что? Или с дочкой неприятности? Ты скажи, не скрывай...
– Да что особенно скрывать. Всякое бывало. Но сейчас и я и дочь чувствуем себя нормально. Знаешь, Соня, наверное, я и впрямь к тебе приеду. А то засиделась я в этом перенаселенном Китае, не хватает мне российских заснеженных просторов...
Вот так и получилось, что я решила отправиться к Россию. В гости.
И вот что интересно. Едва я всерьез этот вояж обдумала, как все обстоятельства сложились таким образом, чтобы намерение мое исполнилось быстро, просто и без проблем.
Во-первых, Семья поездку неожиданно одобрила. Мне было сделано официальное семейное заявление о том, что почтить родину и навестить родителей и друзей – святое дело, угодное Трем Буддам. Хотя вообще-то я не собиралась навещать своих российских родственников – они давно забыли о моем существовании.
Но важен сам факт.
Единственно, против чего восстала Семья, – так это против затеи брать с собой Кэтнян. Кузина Хуа заявила, что сама будет заниматься девочкой в мое отсутствие, тем более что той пора готовиться к поступлению в некий весьма престижный колледж. Кэтнян хотела было воспротивиться семейному засилью, но как-то быстро сдалась, сказав мне резонную фразу:
– Вы там будете с подружкой ваши золотые времена вспоминать, а мне чем заниматься – по музеям ходить? Я этого терпеть не могу.
И мне даже как-то спокойней стало, что Кэтнян со мной не поедет.
Нельзя сказать, что я не колебалась: ехать или не ехать? Колебалась, да еще как! Первым делом решила погадать по «Книге перемен» относительно своей поездки, но выпало странное – гексаграмма Сюй – «Необходимость ждать»:
Необходимость ждать.
Обладай правдой. Тогда блеск ее разовьется, и стойкость будет к счастью.
Благоприятен брод через великую реку.
Войдешь в пещеру.
Будет приход трех неторопливых гостей.
Почтишь их – и в конце концов будет счастье.
Комментаторы этой гексаграммы говорили о том, что ее суть сводится к терпеливому ожиданию, которое в конце концов приведет к победе и исполнению желаний. Но чего именно я должна была ожидать?
Может быть, подождать с поездкой?
Я еще раз позвонила Соне:
– Ты уверена, что хочешь моего приезда?
– Абсолютно, – ответила Соня. – Я тебя жду просто как солнечного света!
– А что, у вас там проблемы с солнечным светом?
– Еще какие, – засмеялась Соня. – Вторую неделю снегопады, сплошная пелена снега, не разобрать, где небо, где земля... Нила, пожалуйста, приезжай!
Ну могла ли я не уступить таким просьбам? Я пообещала, что сообщу Соне точную дату своего приезда, и принялась паковать вещи.
Судьба словно подталкивала меня, отправляла в забытую, совсем неродную Россию с упорством, достойным лучшего применения. Уже куплен был билет, выправлена виза и собран багаж и я давала последние наставления Кэтнян, умоляя ее не слишком терзать дорогую кузину Хуа и побольше времени уделять образовательным программам... Уже я позвонила Соне и сообщила дату и время своего вылета... Уже мне казалось, что я одной ногой в России, представлявшейся полусказочной страной...
Но накануне моего вылета произошло удивительное, еще более удивительное, чем сон, в котором покойный кузен Го играл со мной в маджонг.
Мне позвонил сам учитель Ван То.
Это все равно как если бы обычному христианину позвонил архангел!
– Учитель, – сказала я, едва дыша в трубку, – как я рада вас слышать!
– Оставь эти любезности для светских мужчин, Нила Чжао, – как всегда ворчливо потребовал учитель Ван То. – Я звоню тебе не за тем, чтобы слушать твои восторги. До меня дошли сведения, что ты собираешься ехать в Россию...
– Да, учитель. Меня пригласила моя подруга...
– Несчастная, ты даже не представляешь, в какое переплетение судеб ввязываешься! – с неожиданным гневом в голосе заявил учитель Ван То. – Ты слишком опрометчива и доверчива, ученица! Знай же, что в этой стране, родившей тебя, многие несчастья тебя постигнут, многие злоключения. Ты можешь там потерять себя, погибнуть как мастер фэн-шуй! Не для того я учил тебя! Опасность дышит тебе в плечи, а ты беспечна, как мотылек! Жизнь плетет крепкие сети, из которых тебе уже не удастся выбраться!
Я удивилась и словам и тону наставника, удивилась до растерянности:
– Что же мне делать, учитель?
– Откажись от этой поездки, – сказал мой наставник. – Откажись от всякого общения с этой женщиной. Она принесет тебе только неудачу! Она лишит тебя сил, которые ты так долго копила в душе!
И вот тут вскипела во мне злость, недостойная меня, внезапная. Злость, которой не следовало давать волю.
– Учитель, – сказала я, внутренне мрачнея. – Вы, верно, не заметили, но я давно стала очень взрослой девочкой. И мне не нужно советов относительно того, куда ехать, с кем общаться и как поступать. Как вы можете обвинять в чем-то человека, которого никогда не... Не знали!
– Глупая девчонка! – В голосе учителя слышалась печаль, смешанная с разочарованием. – Я предполагал, что ты не захочешь внять совету, но все-таки дал его тебе.
– Спасибо, учитель, – ответила я. – Совет я приняла, но все равно поступлю по-своему. Поздно сдавать билет, да и телеграмму Соне я уже отправила...
– Что ж, – голос учителя был по-прежнему печален, – ты слишком торопишься навстречу своим бедам, даже не хочешь ждать, когда они сами отыщут тебя...
– Учитель, я научилась отражать беды, – сказала я.
И услышала ответ:
– Когда ты говоришь, что научилась, значит, ты ничему не научилась. Когда я посылал тебе письмо с говорящей рыбкой-фу, я думал, что посылаю письмо ученице, а не глупой женщине с паклей вместо мозгов.
Я вспомнила про письмо с алой говорящей рыбкой...
– Так то письмо было от вас, учитель? Но мой наставник уже положил трубку.
От этого разговора я ужасно расстроилась, но даже он не мог поколебать меня в моем решении.
Я вдруг твердо поняла, что не могу прожить без России и дня. А уж без общества Сонечки Вязовой – тем более.
Позднее, гораздо позднее я спрашивала себя: какая сила владела мной тогда? Спрашивала – и не находила ответа...
Но это будет позднее...
А пока я продолжу свое повествование.
Я слезливо и мелодраматично попрощалась с Кэтнян и всеми китайскими родственниками, позвонила Соне, что вылетаю, и отправилась в аэропорт.
Полет я перенесла нормально, и неотступно преследовало меня чувство, что я лечу навстречу своему счастью. А я привыкла доверять своей интуиции. И что бы там ни говорил учитель Ван То, все у меня будет просто отлично! По-другому просто быть не может! Я лечу в Россию, страну, которую не видела и не знала много лет. Россия изменилась – из теленовостей я знала, что из замарашки она превращается в настоящую красавицу, и с этой красотой приходится считаться и Америке и Евросоюзу... Но что я о политике! Я лечу к подруге, лечу отдыхать душой, вспоминать резвую студенческую молодость! Может, уговорить Соню вдвоем заехать в наш университет, почтить ступени альма-матер, так сказать?
Но когда я увидела Соню в Шереметьеве, идея орошать благодарными слезами ступени альма-матер показалась мне несколько... нелепой.
Соня встречала меня за терминалом. Не крикни она мне «Нилочка! » и не бросься навстречу, я бы ни за что не узнала в роскошной даме (сплошь норка, золото, бриллианты), стоявшей у не менее роскошного авто, мою «бедную, бедную Сонечку».
– Соня, это ты? – на всякий случай уточнила я.
Ее духи пахли как райский сад, лицо сияло красотой, которую может создать только искусство визажиста, и лишь голос остался неизменным.
– Конечно, это я! – развеяла мои сомнения Синя. – Нилочка, неужели ты меня опять не узнали?
– Поверь, ты выглядишь просто королевой, – искренне сказала я. – Мне трудно было тебя узнать.
– Да, понимаю, особенно после той замухрышки, которую ты видела в Китае. Но с прошлой нищей жизнью покончено. Раз и навсегда. Кстати, благодаря твоей науке, Нилочка! Ох, совсем забыла сказать тебе главное: добро пожаловать на историческую родину, чувствуй себя как дома и забудь, что ты в гостях!
– Как говорят у нас в Китае, чтоб тебе увидеть пятицветные облака, – улыбнулась я. – Пятицветные облака предвещают радость, удачу и дружбу с хорошим человеком.
– Ну, у нас облака обычные, серые, – засмеялась Соня. – В основном предвещают снегопад, сейчас за день выпадает недельная норма снега, представляешь? Нилочка, садись в машину и поехали, что мы с тобой в аэропорту мерзнем, как – две студентки-заочницы?
– Мы сейчас куда едем? – спросила я, устраняясь на переднем сиденье. Машина была роскошная, даже у покойного кузена Го, да вкушать ему росу бессмертия на острове Пэнлай, модель была поскромней.
– Сразу ко мне, – ответила Соня. Машина так мягко и бесшумно тронулась, что я не сразу поняла, что мы уже едем. – Под Тулу. Хочется успеть до темноты. А по Москве мы в другой раз покатаемся, к твоим предкам, если хочешь, заскочим.
– Вообще-то я не горю желанием их видеть, – честно сказала я. – Соня, они благополучно забыли обо мне еще тогда, когда я была «американской женой», так к чему мне напоминать о себе? Что я им расскажу о своей жизни?
– Что ты великий мастер фэн-шуй, делающий людей счастливыми, – совершенно серьезно сказала Соня. Машину она вела изящно и даже с некоторым шиком – когда только успела научиться?
– О, Соня, полагаю, что мои родители профессию мастера фэн-шуй сочтут стоящей где-то между профессией проститутки и массажистки. И окончательно поставят на моей судьбе большой жирный крест.
– Ладно, убедила, к твоим заезжать не будем. Составим более интересную программу развлечений.
– Соня, надеюсь, эти развлечения будут в достаточной мере тихими и спокойными? – поинтересовалась я.
– А что такое? – удивилась Соня. – Постой-ка, Нила, ты выглядишь какой-то измотанной. Я поначалу думала – это от полета, а теперь... С тобой что-то стряслось, да?
– В общем, да, – кивнула я. – И не только со мной...
– Рассказывай, – потребовала Соня.
Что ж, я не стала делать тайны из недавних событий моей жизни. Все перемешалось в моем рассказе: угрозы, Красавчик Ванг и Серебряная Юлэ, гибель кузена Го и мои ожоги, раздор с наставником, не хотевшим отпускать меня в Россию... Соня слушала, но, казалось, была больше поглощена дорогой, нежели моим рассказом. Впрочем, оно и правильно: российские дороги практически не изменились (во всяком случае, в лучшую сторону) со времени моей эмиграции.
Ехали мы часа два, этого времени как раз хватило ни мой рассказ. А Соню я не стала расспрашивать: захочет, сама расскажет, как дошла до жизни такой. Впрочем, бриллианты и райские духи достаточно красноречиво говорили как.
– Вот и Тула, – сообщила Соня, когда за тонированными стеклами ее машины промелькнули заснеженные поля, одинокие избы, потом поселки, где избы – какая поновей, а какая поплоше – сменяли друг друга с завидным постоянством.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33