Тавита вздохнула.
— И вообще ты грустная… вроде Рождество, а у тебя вид такой.
— Ну извини, - я почувствовала легкое раздражение, - я не хотела тебе портить настроение своим видом…
Я чуть не добавила "и вообще могу уйти", но к счастью, сдержалась.
Праздновали всем этажом. Благо, и осталось нас немного, всего десять-двенадцать девушек - тех, кто не праздновал ни с родителями, ни со своим женихом.
Дурное предчувствие мое оправдалось, и ощутила я это очень скоро. На Рождественской службе было еще ничего. Не так волшебно, как всегда, но по крайней мере, я чувствовала себя неплохо. Потом, когда уничтожали салаты и зажаренных цыплят - тоже, вроде, терпимо. Потом я ощутила, что не могу больше сидеть за столом, вместе со всеми, что слишком сияют глаза у подруг, слишком они оживленные и счастливые… А чему, спрашивается, они радуются? Что уж такого замечательного? Ну Рождество…
Я встала и вышла из общей гостиной, где мы праздновали. Слепое окно в коридоре поманило меня. Отсюда не было видно никаких рождественских огней, лишь морфокорпус слепо вставал в темноте белесой громадой. И звезд сегодня не видно. И хорошо. Темно. Я прислонилась к стене и молча смотрела в эту темноту, и в ней было покойно и легко.
Кто-то был со мной рядом, кто-то большой и все понимающий… и он любил меня. И прощал мне все, скопом, очищая мою странно гудящую совесть. Да что за ерунда - в чем я виновата? Не знаю… Если бы знала - исповедалась бы. Вот что, может быть, я в обиде на Юлиана? Но ведь он мне даже не жених… И почему - почему он обязан быть со мной сейчас? Мне никто ничего не должен…
Дверь в гостиную я закрыла, но все равно до меня доносились гитарные переборы, и несколько девчоночьих голосов пели.
На самый край белой земли, на краешек*
Мы добрались, долгой тоской намаявшись.
Сердцем пойми эти снега, пожалуйста!
Вот тебе мир. Делай его, не жалуйся.
Тлеет костер, варится суп с консервами.
Скажут про нас - были ребята первыми.
Вспомнит про нас кто-нибудь понимающий -
Дескать, прошли трудным путем товарищи…
(*Ю.Визбор)
И снова начало во мне нарастать раздражение. Да, эта песня нравилась мне. Я бы сейчас и сама сидела там и подпевала… Только не в настроение. Да какое мне дело до Элейила, до освоения Севера, до всех этих героев - мне бы кто помог в своих проблемах разобраться…
И главное, даже не понять, в чем проблема-то?
Ведь все же хорошо. Я учусь. Через полтора года закончу школу, стану врачом. Уеду работать по распределению. С Церковью все нормально, вот сегодня причастилась. Жених… ну будет еще, я красивая, я всегда пользовалась успехом. С Юлианом непонятно что? Ну да… В этом проблема… Я ведь его люблю все-таки. Не так, как Йэна любила. Но наверное, еще сильнее. Без Йэна я довольно неплохо могла существовать, а без Юлиана… холодно и одиноко. Так хочется, чтобы он прикоснулся ко мне. Чтобы постоял рядом. Просто - молча. Наверное, это и есть настоящая любовь. Йэном я скорее восхищалась, как человеком. А Юлиан мне - как родной…
Где мы пройдем, след наш крутой останется,
Где запоем, Север с тоской расстанется.
Здесь навсегда лягут дороги синие,
И города будут стоять красивые.
Ну а пока темень приходит быстрая,
Ты пожелай в этих снегах нам выстоять.
В путь нам пора, плаванье не кончается.
И трактора, как корабли, качаются.
Не хочу на Элейил, лечить обмороженных полярников. Не хочу в джунгли, лечить каких-нибудь смуглых детишек от тропических инфекций, под скантийским обстрелом.
Наверное, я взрослею? Подростковые романтические мечты… все то, о чем мы шептались с девчонками ночью, на первом курсе - это же глупость на самом деле. После диплома у нас еще полгода специализации. Тавита собирается в космическую медицину… А я? Как-то мы говорили об этом с Юлианом. Мы вообще редко говорим о делах, и если - то только в самом простом контексте: у кого какие отработки, когда зачеты, как преподы относятся… Однажды я спросила его о специализации. Я-то сама еще не решила. Если откровенно, мне хотелось - раньше хотелось! - пойти в военную медицину. А что, хирургия у меня на уровне, работать руками я умею. Мне всегда казалось, что защитить Эдоли от врагов, да и народам Сёгора помочь найти правильный путь и защитить его - это самая благородная задача. Выше освоения Космоса. Надо сначала порядок у себя дома навести…
Юлиан ответил без запинки, что планирует стать профилактическим врачом и работать где-нибудь в санатории.
Меня это, помнится, так удивило, что я замолчала надолго. А Юлиан развил свою мысль. В санатории легко дослужиться до главного, то есть карту тебе дадут хорошую. Санатории всегда расположены в красивых местах и в хорошем климате. А главное - работа непыльная, ответственности особой нет, крови, желчи, рвоты и прочих радостей нашей профессии ты не видишь…
Я что-то спросила о профессиональном росте, вроде, там же зато и не научишься ничему. Юлиан махнул рукой.
— Да брось ты. Напишешь какую-нибудь монографию, о реабилитации суставников, к примеру, еще и статус повысят. Наоборот, карьеру там скорее можно сделать. А в общем, и без карьеры неплохо.
А ведь он, по сути, прав. Я раньше не сталкивалась с такой точкой зрения, и по глупости мне казалось, что такие вот санаторные врачи - это просто неудачники, которым не досталось Настоящего Дела. А на самом-то деле это просто нормальный, взрослый взгляд на вещи. Трезвый. Человеку нужна хорошая специальность, семья, дом, хобби. А не порывы к неведомым подвигам. Юлиан вообще умнее меня. Намного. Иначе он мне бы и не понравился. Я не могу общаться с парнем, который меня глупее.
Девочки за дверью пели теперь уже что-то рождественское. Ну наконец - вспомнили о собственном содержании праздника.
В пещере пахнет, словно в церкви,*
Но страшный огнь, сойдя на перекрестье
Путей пастушьих тихой звездной ночью,
Не значит ни отчаянья, ни смерти:
Не бойтесь, люди, благи наши вести,
Один из вас теперь - Господень отчим…
(*Антон Дубинин)
Хорошая песня. Только мне сейчас вообще никаких песен не хочется слушать.
Пора взрослеть, Крис. Наверное, ты всегда была дурой. А что бы сказал на это Христос? Да неизвестно. Во всяком случае, Он бы поддержал трезвый, реальный взгляд на жизнь. А какой трезвый взгляд у тебя, женщины? Надо иметь семью, рожать детей. Надо, чтобы семья была хорошо обеспечена, чтобы в доме - достаток. Работа уважаемая, и так, чтобы она не отнимала у семьи слишком много. Что такое космический врач? Это многомесячные вахты на орбите, а если попадешь в экспедицию - все еще хуже. Как Тавита собирается выходить за своего Иоста, рожать детей? Хотя Иост, конечно, пилот, и может тоже переквалифицироваться на космос… Или что такое военврач? Как и все военные? Это - не принадлежать себе, ехать, куда пошлют, всю жизнь подчиняться приказам.
От чего-то надо отказываться. Реально смотреть на жизнь. Реально. Только вот жаль, что Юлиана нет. Если бы он был здесь, я бы сейчас не размышляла о всякой ерунде, я бы прильнула к нему, ощущая огненное тепло, бегущее по телу, наслаждаясь одной его близостью…
Дверь скрипнула, полоса света упала на темный пол. Тавита постояла немного в дверях. Увидела меня. Подошла медленно.
— Крис? Ты чего здесь?
— Так, - неохотно ответила я. Тавита помолчала. Не знает, что сказать. И уйти, вроде как-то… мы же подруги.
— Тебе грустно?
— Да нет… так… не хочется со всеми сидеть.
— Ты из-за Юлиана? - догадалась Тавита. Взяла меня под руку. Я отвернулась.
— Да не знаю… хотелось, конечно, чтобы он был со мной, но он же не обязан. И потом… вообще…
Я замолчала. Тавита вздохнула.
— Да уж, не везет тебе…
— Понимаешь, - сказала я, - мне так сложно его понять. Мы встречаемся уже два месяца. Йэн… он после месяца знакомства уже предложил помолвку.
— Ну два месяца - это еще никакой не срок. Это наоборот, с Йэном слишком быстро. У нас с Иостом это произошло через полгода знакомства, у многих и дольше… Это нормально, Крис.
— Да, да, ты права, дело, конечно, не в сроке. Дело в самих отношениях… - я умолкла.
Это не выговорить вслух. Не рассказать постороннему человеку. А дело в том, что с Юлианом мы стали слишком уж близки. С Йэном не было - так. Он ко мне ТАК не прикасался. Никогда. Хотя мы целовались, да. И то целоваться начали уже после помолвки. И все равно отношения наши оставались скорее дружескими. Мы были близки, но как товарищи, мы хорошо понимали друг друга, с Йэном хорошо было вместе разговаривать, молиться, петь. Да, как подружка - только в мужском роде. Может, поэтому так и не тянуло к нему. Я спокойно ко всему относилась - ну вот закончу школу, поженимся. Куда торопиться?
А Юлиан мне - не подружка. Он мужчина. Мой мужчина. И я интересую его как женщина, а не как "товарищ и сестра". В первый раз меня шокировало, когда он начал прикасаться ко мне так. Но ведь мы взрослые люди, и зачем же скрывать от себя собственную сексуальность? Делать вид, что ее нет? Мы же медики, и уж это должны понимать. Физиологию давно сдали.
Он прав. Но так гораздо труднее терпеть… до свадьбы. А если подумаешь, что и свадьбы-то, скорее всего, не будет… Ведь не заметно, чтобы он стремился хотя бы к помолвке. И вообще, я еще не знаю, хочет ли он связать со мной свою судьбу. Потому что из его приставаний очевидно, что да - он хочет, чтобы я стала его женой. Но из всего остального его поведения… за все время он ни разу не подарил мне цветы. Никуда не пригласил, кроме своей бани. И вот сегодня даже, в такой день - его нет, он где-то… или с кем-то другим.
Но ведь не расскажешь это Тавите… Как говорить о таком?
— Понимаешь, я не знаю, как он относится ко мне. Любит ли он меня. Чего он вообще хочет от наших отношений… от меня.
Тавита сочувственно положила руку мне на плечо.
— Ну ничего, Крис… Это выяснится скоро. Ты не переживай так.
Вечером Ясли были освещены таинственным светом ночника, замаскированного под лампу в хлеву. Сейчас же, при свете дня, уже ничего сказочного не было в этом вертепе, который ежегодно собирали у нас в холле конвиктуса. Младенец в Яслях, тщательно укрытый кусочком белого пуха. Искусно вырезанные лица святой Мари и святого Иоста. Овцы, собаки, пастухи. Я с детства люблю рассматривать вертепы, и строить тоже. Мы с девчонками у себя в комнате тоже собрали маленький вертеп, и даже Вифлеемскую Звезду повесили, сами смастерили из лампочки и тонкого пластика.
Мне особенно нравилась пастушья собака. Черная, с гладкой глянцевой спиной. Я украдкой пальцем погладила ворсистую спинку. Я и живых собак люблю, у нас в детстве была овчарка-риггон…
— Крис, - чьи-то пальцы закрыли мне глаза. Сердце радостно заколотилось. И внутри сразу наступила блаженная умиротворенность - я уже поняла, кто это. Провела пальцами по его ладоням, закрывшим мне глаза.
— Юлиан?
Он рассмеялся, обнял меня за плечи.
— Куда пойдем?
— Не знаю даже… - я задумалась. И опять кольнуло - Йэн обычно не задавал этого вопроса, а сам предлагал что-нибудь. И такое, что я отказаться не могла! Но Юлиан ждал.
— Может, погуляем? Солнце…
— Да ну, холодрыга на улице, - сморщился Юлиан, - слушай, а пошли ко мне? Парни все разъехались, я в комнате один, красота!
Все звучало совершенно нормально и естественно. Только вот почему по спине пробежал такой холодок? Я боюсь? Но чего?
Ведь это Юлиан, мой родной человек, что может случиться плохого?
Какое-то ханжество - будто и остаться наедине нам нельзя!
— Пойдем, - решительно сказала я, отметая сомнения.
Интересно в мужском конвиктусе. Я не была ни разу. Пожалуй, у нас гораздо уютнее. Ну понятно - они же не вяжут салфеточек и не вышивают картинки. Только обычное Распятие на стене, и еще один календарь висит, распахнутый на последней странице. На календаре - известная киноартистка Лейна Касс, в роскошном узком бордовом платье. Красавица…
А так - аккуратно, койки тщательно заправлены, порядок. Я присела к столу. Юлиан достал откуда-то пузатую бутылку.
— Это что?
— Карское, - сообщил он, - вчера не выпили. Ну что, налить немного? За встречу.
— Налей, - согласилась я, - сказал бы, я бы закуски прихватила. Мы столько вчера наготовили.
— У меня тоже есть, хотя и немного.
Он достал шоколадку. Фольга захрустела, раскрывая темные глянцевые дольки.
Мы выпили - за встречу. Я положила дольку шоколада в рот. Все равно, чем заниматься, что есть, что пить… Лишь бы сидеть и смотреть в это ласковое, родное лицо.
— Как Рождество встретил? - спросила я вскользь.
— А… так себе. Мы с парнями договорились отмечать в парусном клубе… Но было скучновато.
— Ух ты, а ты что, занимаешься парусным спортом?
— Да нет, - засмеялся Юлиан, - мой друг занимается. Но я так хожу иногда… Мы там посидим, выпьем с ребятами. За жизнь поболтаем. Просто такая тусовка.
Вино сразу ударило в голову. Крепкое… Или это близость Юлиана так влияет? Он положил ладонь мне на руку.
— А что меня не взял? Мы с девчонками вчера отмечали. Или у вас там мальчишник?
— Да нет, девушки есть. Но я подумал, ты же еще там никого не знаешь… и тебя никто.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70