– Отлично-отлично, – сказал Итакий, – вы, девушка, очень нам таки помогли своей идеей! Клянусь божественной птицей Уых и священной Зеленой Луной, илинеонцы завтра получат своего троянского коня!
Он задумчиво поковырял ногтем грязь на своем панцире, пробормотав:
– Какой хороший цемент, не отмывается совсем!
– Цемент? – удивленно переспросила я.
– Да, и притом – самый лучший! – не без гордости ответил Итакий. – Понимаешь, все дело в том, что раньше мы действовали неверно, принципиально неверно! Илинеон лучше укреплен и способен держаться много дольше, чем мы можем себе позволить его осаждать. Но мы закоренели в своей тактике, а вы дали нам свежую идею. Именно то, чего нам не хватало! – Он помолчал пару секунд. – Да я, собственно, по другому поводу, – и протянул мне треугольный вымпел с неким изображением, которое я, поразмыслив, сочла за череп барана анфас.
– Прикрепите это над входом в шатер, – сказал Итакий.
– Зачем? – поинтересовалась я, вертя в руках образчик местного народного творчества.
– Ну, мы же снимемся часа через четыре… Стратегическое отступление, так сказать. А вам чего в такую рань вставать? А этот символ будет означать для всякого, что ВЫ ТУТ НИ ПРИ ЧЕМ.
– За это – наше отдельное человеческое спасибо, – почти растроганно ответила я, пытаясь дотянуться до верхушки опорного шеста. Не дотянулась, разумеется, и привязала вымпел к растяжке со стороны, видимой из Илинеона.
– Ну, счастливо, – сказал Итакий, – и еще раз спасибо. Да, не зря я вас тогда взял на борт! Ну да ладно, дел еще выше крыши…
Он бодро повернулся и растворился во тьме.
Раннее утро раскололи звуки труб, и ни о каком сне уже речь идти не могла. Я как ужаленная подскочила на своей койке и принялась вертеть головой, пытаясь понять спросонья, кто я и что я.
– Это они так скрыто отступают? – поинтересовалась Нашка. – Хотят, чтобы все убедились, что осада снята? А то вдруг кто не заметит…
– Нет, это вряд ли, – зевая и потягиваясь, сообщил Кро, – я ночью выходил… выходил… ну, в общем, выходил и видел – они ушли еще в темноте: погрузились на галеры и отчалили.
– Тогда, наверное, это трубы Илинеона трубят об очередной победе, – внес свою лепту в дискуссию Лотан. – Я предлагаю, раз уж мы остались здесь и потеряли столько времени, выйти и насладиться этим сомнительным зрелищем до конца.
В результате, пока все потягивались, зевали и спорили, кто встанет последним, первым из шатра выбрался Кро, и почти сразу послышался его удивленный возглас.
Я оказалась второй. В лицо мне дохнуло свежим речным воздухом с легким запахом тины и ряски, и я окончательно проснулась и оглядела местность между мной и Илинеоном. И не удержалась от удивленного возгласа под стать драконоборцу.
Лагерь ахейян исчез – не было ни палаток, ни навесов, ни марширующих солдат, ни долговязой баллисты; правда, в последнем случае оставались четкие следы в виде рваного мешка и кучи картофельных очистков.
Зато перед теперь уже не осажденной крепостью стоял Конь!
Кони бывают разные. Бывают тяжеловозы, могучие и добродушные, с бабками мохнатыми, как малярные кисти, способные играючи тянуть за собой груженый «КамАЗ». Бывают рысаки, длиннотелые и тонконогие, с коротко подстриженными гривами и нервным выражением глаз. Бывают арабские кони, которых так любят рисовать мультипликаторы – с широкими ноздрями на узкой морде и широченными задницами, над которыми победным стягом вьется хвост. Владыка морей Посейдон любил, говорят, ездить на морских конях, у которых конский зад вкупе с ногами был заменен рыбьим хвостом. Бывают еще шахматные кони, у которых ни ног, ни хвоста нет, а есть одна голова, и та довольно схематичная. В конце концов, бывают детские кони-качалки, деревянные, с хвостом из пакли, и цельнопластмассовые с пищалкой в голове. Короче, когда речь идет о конях, пространство для творческого подхода хоть и не безгранично, но весьма обширно. Но я готова была поручиться, что тот, кто делал эскиз Коня, не был лично знаком ни с одним из перечисленных вариантов.
Стоящее перед нами существо напоминало, скорее, бегемота, сделанного кем-то, кому о бегемотах рассказывали только в детстве и только страшные сказки. Тело шедевра было массивное и округлое в сечении, с отнюдь не конским задом, опиравшееся на не менее массивные ножищи. Короткая толстая шея торчала горизонтально вперед. Учитывая, что на изготовление тулова пошла часть корпуса пришедшей в негодность галеры, можно было отследить и еще одну параллель с бегемотом, то бишь с гиппопотамом. Правда, в отличие от бегемота, у Коня была грива, сделанная, как мне кажется, из растрепанных тростниковых циновок, и острые, стоящие торчком ушки. Все это покоилось на деревянной платформе о шести колесах, навевая ассоциации с великанской детской лошадкой, еще более усиливаемые от вида растрепанного хвоста. Морды мне в этом ракурсе не было видно, но я не сомневалась, что она соответствует всему прочему.
– Не могу поверить, что они на такое позарятся, – сообщила я подошедшей Нашке.
– Ну, – резонно заметила подруга, критически разглядывая коня, – во-первых, это смотря зачем он им. Во-вторых, мало ли какие здесь эстетические предпочтения – вспомни хотя бы раскраску здешних галер. Ну а кроме того, реклама – это великая сила.
Рекламной кампанией ахейяне озаботились. Ею занималась пара солдат под началом знакомого нам адъютанта Итакия. Солдаты трубили в трубы, привлекая внимание илинеонцев (так вот что нас разбудило!), а адъютант хорошо поставленным командным голосом зачитывал некий Документ, в котором сообщалось, что сей деревянный конь преподносится в дар Илинеону, осада с которого отныне снята («Да вы же сами видите!»).
Илинеонцы видели, сгрудившись толпой на ближайшей стене и горячо обсуждая сложившуюся ситуацию. Адъютант же продолжал рассказ о том, что минувшим днем у духовного наставника войска, жреца Зеленой Луны (а я и не знала, что такой есть), состоялся серьезный деловой разговор с богами, которые и порекомендовали настоятельно осаду снять, а коня построить.
– Я бы, – сказал, подходя сзади, Лотан, – порекомендовал собрать шмотки и, если уж вам так дорого это зрелище, перебраться в более укромное место, а не торчать здесь у всех на виду. – Он указал на валявшиеся у воды останки полуразобранной галеры. – Кстати, кони наши уже там. Если что…
Галера, даже отдав часть себя на народное дело, была весьма немаленькой, напоминая оголенными шпангоутами теперь уже не только сдохшего, но и частично съеденного кита. Она оказалась весьма удобным убежищем с неограниченным запасом дров, доступом к воде и прекрасным видом на деревянную лошадь (хотя у меня до сих пор не было уверенности, что автор сего творения изображал именно коня, а не какое-то порождение горячечного бреда). Едва мы устроились в приятном тенечке перекусить, как явился, утирая пот, адъютант, довольный как король на именинах.
– Ну, вроде все идет по плану, – сообщил он нам. – Итакий – гений, я всегда говорил, а сегодня это еще раз подтвердится.
– А солдаты где? – поинтересовалась я. – Ну, которые трубачи.
– А, пошли, так сказать, на соединение с основными силами. Но я должен пронаблюдать весь процесс. Да, кстати, – он похлопал себя по бокам, – а, вот… Это Итакий просил передать вам в качестве подарка за сверхурочную работу.
Он достал откуда-то бронзовый ножик и протянул мне ручкой вперед.
– Что это? – Нашка с любопытством заглянула мне через плечо.
– По-моему, ножик для бумаги.
– Старинная вещь. Итакий говорил, ему лет триста, а то и больше. Сказал, ему не нужен, а вещица симпатичная и памятная.
– Да уж… Передайте ему спасибо при случае.
– Всенепременнейше.
Ножик, похоже, был действительно для бумаги– во всяком случае, ничего другого этим лезвием не разрежешь. Впрочем, может, три столетия назад оно было и острее. Длиной ножик был в полторы мои ладони, цельный – лезвие плавно перетекало в рукоятку, украшенную незатейливым, но изящным чеканным орнаментом из перевивающихся лент, оплетающих одиннадцатиугольник. Я решила, что, если выберусь отсюда, это действительно будет неплохим сувенирчиком.
– Дай-ка, – попросил Лотан, взял у меня ножик, повертел его, подозрительно прищурясь, а затем, пожав плечами, протянул обратно. Я аккуратно спрятала сувенир на дно своей сумки.
Между тем рекламные действия ахейян принесли свои плоды: толпа илинеонцев радостно окружила Коня и теперь оживленно обсуждала перспективы его использования в домашнем хозяйстве.
– Слушай, – спросила Нашка адъютанта, – а он не слишком большой?
– Точно по мерке, – ответил ахейянин, почему-то хихикнув.
Илинеонцы, собравшиеся у деревянного чудовища, перешли к неким действиям, простукивая дощатые бока и критически разглядывая колеса. Мне показалось, что кто-то попробовал посмотреть Коню в зубы.
Некоторое количество илинеонских солдат под покрикивания сержанта сорганизовались в команду и с криками «геть!» стали подталкивать Коня к воротам, но вдруг остановились.
– Позвать Лагуна! – заорал кто-то в сторону Илинеона.
– Лагун! Ла-агун!! – поддержали в толпе.
От ворот крепости отделился неопрятного вида старикашка и неожиданно шустро потопал в сторону толпы.
Лицо адъютанта помрачнело.
– Это кто? – шепотом поинтересовался Лотан у него.
– Пророк ихний придурочный, – недовольно ответил адъютант. – Как некоторые монетки кидают, чтобы судьбу узнать, так илинеонцы этого ненормального вытаскивают, чтобы он свое веское слово сказал. И что самое удивительное, почти всегда он это самое слово по делу говорит. Ну, для Илинеона по делу…
Пророк с минуту любовался Конем, а затем заглянул ему в рот (ну, или в то место, где у коня должен бы быть рот), поковырялся там пальцем и остался недоволен. Затем обошел деревянную махину и, приложив ухо к конскому боку, стал постукивать по доскам костяшками пальцев. Затем вновь отступил на несколько шагов и задумался или, по крайней мере, сделал вид.
Мы из своего укрытия наблюдали за ним, затаив дыхание. Илинеонцы тоже примолкли.
– Блин, этот догадливый старый хрыч сейчас все испортит! – выругалась вдруг Нашка, выглядывая вслед за мной из-за корабельного остова. – Ну я ему сейчас покажу небо в алмазах! Достали со своими войнами!
– Наташка, ты куда? – удивилась я.
– Купаться, – не оглядываясь, недовольно буркнула подруга.
– Прямо в одежде? – изумилась я, но Наташа уже не слышала, с разбегу нырнув в реку.
Мы с Лотаном, Кро и адъютантом вновь выглянули из своего убежища, уставившись на Коня и обступившую его толпу горожан. И на старого пня, который явно собирался сорвать наш гениальный план (ну хорошо, не наш, а Итакия), озвучив свои соображения о назначении этой детской лошадки-переростка.
Но рот ему не дали открыть обстоятельства в лице, вернее, морде, появившейся над поверхностью реки. Морда была покрыта сверкающей золотистой чешуей и смотрела далеко не милостиво.
В толпе кто-то сдавленно пискнул, как морская свинка под сапогом, и прорицатель, проследив направление взглядов сограждан, замолк на полуслове. Голова одобрительно моргнула, а из воды, заметно ближе к берегу, тем временем выскользнул извивающийся хвост с шипастьм навершием, подбил колени прорицателя, а затем обвил его ноги. Старый илинеонец быстро и бесшумно исчез под водой. Золотая же голова приподнялась над поверхностью, ободряюще улыбнулась собравшимся (отчего несколько человек попадали в обморок) и пропала.
– Теперь, – сказал адъютант, присаживаясь, – остается только ждать, в чью пользу они воспримут такой поворот событий.
– Помогите-ка мне. – Нашка, кряхтя, вытащила из реки бесчувственное тело Лагуна.
– Как тебе не стыдно, Наташа, – покачала я головой, – на пожилого человека! Тебя что, не учили в детстве уважать старших?
Нашка отмахнулась.
– Зато, – сказала она, – все по мифу. Положено морское чудовище – получите! Да ничего, оклемается.
– Теперь уж, – проговорил адъютант, разглядывая нежданного пленника, – лучше ему было бы оставаться без сознания, пока все не закончится.
Нашка, которая выглядела несколько расстроенной такой оценкой своей деятельности, тоже посмотрела на Лагуна.
– Ну, – сказала она, – мы ведь скоро уедем, а вы, если что, можете рассказать, что спасли его от монстра. Думаю, они, – она показала на горожан, – поверят. Кстати, похоже, намек они правильно поняли.
Толпа илинеонских солдат и горожан дружно катила Коня к воротам, обвязав ему передние ноги канатами. Судя по всему, катить его было нелегко: невзирая на все уханья и окрики сержанта, образец деревянного зодчества двигался медленно и неохотно, отчаянно скрипя колесами.
– А много там воинов сидит? – спросила Нашка, чтобы замять эпизод с Лагуном. – Я просто всегда думала, что было бы достаточно одного-двух, чтобы открыть ворота, а целый отряд сажать вовсе не обязательно.
– Да никого там нет, – отозвался адъютант.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39