— С Кони у меня была обычная интрижка. Я, конечно, мог позвонить ей и сказать, что встретил тебя, но я считаю неприличным расставаться с женщиной по телефону. К тому же это было бы глупо, так как мы с Кони сразу договорились, что мы свободные птицы. — Артура улыбнулся. — Кроме того, я, видимо, не хотел признаться самому себе, что ты уже заняла важное место в моей жизни.
— Правда?! — с надеждой спросила Кимберли, у нее снова разыгралось воображение.
— После Джейн я не воспринимал ни одну женщину серьезно, — признался Артур.
— Бог мой, ты, оказывается, редко бываешь серьезным, — съязвила Кимберли.
Артур скривился.
— С ней я свалял дурака, так что больше уже не позволял ни одной женщине иметь надо мной власть.
Кимберли погладила его по плечу, выражая свое сочувствие.
— Ты был очень молод, поэтому не стоит казнить себя за ошибки юности.
Артур покачал головой.
— Я потерял уважение к самому себе. Мои родные отнеслись к этому спокойнее, но мне было очень стыдно за то, что я не сумел разобраться, с кем имею дело. Я влюбился в придуманный мною образ, а не в реальную женщину, которой Джейн была.
— Я сделала такую же ошибку с Крисом, когда мне было семнадцать, — поспешила утешить его Кимберли. — Мне он представлялся совершенством, поэтому с тобой я была уже умнее…
Артур настороженно посмотрел на нее.
— Я имею в виду, что знаю — ты не совершенен! Ни один человек не может быть совершенным, — быстро добавила Кимберли, с запозданием поняв, что Артур совсем не возражал бы, если бы она считала его самым совершенным мужчиной на земле. — Но мне кажется, ты очень близок к этому…
— Нет, я совершил слишком много ошибок. Если бы сегодня случилось что-то с тобой или с нашим ребенком, я никогда бы не простил себе, что не признался тебе в своих чувствах, — торжественно заявил Артур.
— И я бы себе тоже не простила, — с нежностью прошептала Кимберли.
— Дорогая, я пропал в первый же вечер, когда увидел тебя. Почему, ты думаешь, я преследовал тебя? Я впервые испытывал столь глубокие чувства.
Кимберли густо покраснела, подумав, что он имеет в виду секс.
— Я тоже, — пролепетала она.
Артур посмотрел на нее блестящими глазами и крепко взял за руки.
— С тобой я чувствую себя необыкновенно, неправдоподобно хорошо, но вначале это нервировало меня.
— Нервировало хорошее ощущение? — удивилась Кимберли.
Артур сильно сжал ее пальцы и, занятый своими мыслями, даже не заметил, что Кимберли вздрогнула от боли.
— Когда любовь неожиданно приходит к человеку, это может… — Артур помолчал, подыскивая подходящее слово, — травмировать его.
— Травмировать? — повторила Кимберли и почувствовала облегчение, когда Артур отпустил ее руки.
— Да, именно травмировать! — настойчиво повторил он. — На следующий день после нашей встречи ты была чуть теплее куска льда, а когда узнала, кто я, вообще не захотела иметь со мной ничего общего.
— Но я… я чувствовала то же, что и ты…
До Кимберли наконец дошло, что Артур говорит о том, что влюбился в нее. Он любит ее? Любит?
— Ты хочешь сказать, что любишь меня? — с недоверием спросил он.
— Люблю, очень люблю, — призналась Кимберли, готовая расплакаться от эмоционального напряжения.
Артур сверлил ее острым взглядом.
— Но ты же хотела снова уйти от меня. Кимберли кивнула и сжала дрожавшие губы.
— Во второй раз, — напомнил Артур. Кимберли опять кивнула, она не могла говорить из-за душивших ее слез.
— Несмотря на то что я предложил тебе выйти за меня замуж.
Слезы уже ручьем катились по ее щекам.
— Но все это абсолютно нормально! — воскликнул Артур, которого слезы Кимберли привели в смятение. — Если честно, я сам не понимаю, откуда у меня столько упреков. Я схожу с ума по тебе и по нашему ребенку и могу простить тебе все, что угодно. Только не плачь ради Бога, любовь моя.
— Они сами льются… меня просто переполняют эмоции. Тебе достаточно чуть тронуть мое сердце, и мы утонем в море моих слез. Думаю, я стала плаксивой из-за беременности. — Кимберли рассмеялась. — Но я так счастлива!
Артур прижал ее к себе и страстно поцеловал. Это было самое лучшее лекарство от слез, которое он знал.
— Счастлива, счастлива, — повторяла Кимберли, чувствуя, как мелко дрожит от переполняющего ее волнения.
— Я думаю, тебе пора лечь, — сказал Артур, довольный ее признанием. Он подхватил Кимберли на руки и понес в свою спальню. — Я тоже лягу.
Кимберли чувствовала себя превосходно в его теплых, надежных руках. Артур любит ее. Все ее страхи оказались напрасными, они были рождены ее неуверенностью в себе.
— Можно узнать, почему ты изменила свое мнение о детях? — спросил Артур, опуская ее на кровать.
— Думаю, меня пугала ответственность. Брак моих родителей был неудачным, и в детстве я сильно страдала из-за этого, — смущенно ответила Кимберли. — Я боялась, что, если у меня появится ребенок, он тоже будет несчастлив.
— Я понимаю тебя, дорогая. Но ты плохо знаешь себя. Ты не способна поступать так, как поступали твои родители. Ты слишком чуткая и отзывчивая женщина, чтобы приносить другим людям, особенно своим детям, страдания.
— Как только я узнала, что беременна, сразу ощутила себя по-другому, — призналась Кимберли. — Я поняла, что этот ребенок будет частицей нас обоих, и он сразу превратился для меня в чудесное крошечное создание, имеющее право на жизнь. Меня, конечно, волнует, буду ли я хорошей матерью, но это существо уже вызывает у меня восторг.
— Ты любишь во всем добиваться совершенства, ни в чем не даешь себе спуску, но я обещаю, что никогда не позволю тебе опуститься ниже этой планки, — мягко предупредил Артур. — Я был слишком нетерпелив с тобой, но со временем ты научишься доверяться мне.
— Я и сейчас доверяю тебе, но все равно буду следить за тобой, как ястреб, — радостно сообщила ему Кимберли. — В мире много отчаянных женщин, готовых положить на тебя глаз.
Лицо Артура расплылось в сладострастной улыбке.
— Но ты выйдешь за меня замуж?
— Я подумаю, — важно ответила Кимберли. Она уже могла позволить себе подшучивать над Артуром, но по-прежнему удивлялась, как он мог влюбиться в обычную женщину, какой она себя считала.
Артур расстегнул сорочку и вдруг простонал:
— Если ты хочешь снова видеть меня рядом с собой в постели, ты просто должна выйти за меня замуж.
Кимберли рассмеялась, радуясь непривычному ощущению свободы.
— Если я соглашусь выйти за тебя, могу я получить что-нибудь взамен?
— Значит, ты хочешь выйти за меня? — уточнил Артур, включаясь в игру.
Свое согласие Кимберли выразила глубоким вздохом.
— Очень. Ты не возражаешь, если я спрошу, насколько сильно ты меня любишь? — застенчиво пролепетала она.
Артур посмотрел на нее любящим взглядом.
— Влюблен по уши и схожу по тебе с ума. Хватит на две жизни, по крайней мере.
— Я люблю тебя не меньше, — сказала Кимберли и, обхватив его за шею руками, притянула к себе.
13
Спустя месяц Кимберли и Артур поженились.
Подготовка к свадьбе занимала все время Кимберли. Она познакомилась с семьей Артура, которая приняла ее безоговорочно. Поначалу Кимберли даже слегка побаивалась бьющего через край дружелюбия общительного многочисленного семейства, но, обласканная теплотой Мартинесов, в конце концов почувствовала себя как дома.
Глэдис помогла подруге выбрать подвенечный наряд. В платье с атласным лифом и шелковой летящей юбкой с длинным шлейфом Кимберли казалась принцессой. Впечатление усиливала подаренная Артуром диадема, усыпанная бриллиантами, с помощью которой на голове удерживалась тончайшая фата.
— Ты такая красивая, что я не могу оторвать глаз от тебя, любовь моя, — сказал Артур, когда они с Кимберли наконец остались вдвоем на танцевальной площадке во время свадебного обеда.
Сердце Кимберли не переставало громко стучать с той минуты, как она увидела его у алтаря. Как и положено жениху, Артур стоял с серьезным лицом и неотрывно смотрел на свою невесту. Последний месяц Артуру приходилось много работать, чтобы освободить время для предстоящего медового месяца, поэтому они виделись очень мало.
— Я так хочу остаться с тобой наедине, что у меня все ломит внутри от напряжения, — прошептал Артур.
Кимберли покраснела, пытаясь заглушить собственное острое желание, вызванное его откровенным признанием.
Медовый месяц они проводили в старинном доме семьи Мартинес, расположенном неподалеку от Малаги на средиземноморском побережье Испании. Семья Артура давно перебралась в Америку, но родовой дом сохранила.
На следующее утро после приезда Кимберли вышла на залитую солнцем террасу и с восторгом окинула сверкающую гладь моря.
— Как здесь красиво! — восхитилась она. — Ты часто бываешь здесь?
Артур обнял ее и нежно провел ладонью по ее животу.
— Редко, к сожалению. Это все-таки далеко. Но теперь, когда я стану отцом, мы можем проводить здесь больше времени, для ребенка очень полезен морской воздух.
Кимберли переполняла радость. Сейчас в ее жизни было все, о чем может мечтать каждая женщина: красивый, богатый, любящий муж, скоро у них родится ребенок… Но, несмотря на всю полноту счастья, Кимберли не давала покою одна мысль, глубоко засевшая в ее сознании. Она долго не решалась задать этот вопрос Артуру, но сейчас, набравшись храбрости и глубоко вздохнув, смущенно спросила:
— Наверное, я покажусь тебе глупой гусыней, но все же спрошу… Может, я надоем тебе скоро?
— Господи, о чем ты говоришь?! — воскликнул ошеломленный Артур. — Ты или наши отношения никогда не надоедят мне. Я даже не мечтал, что в моей жизни появится женщина, которая сделает мою жизнь такой счастливой.
— Несмотря на то что я никогда не дорасту до бриллиантовых наручников? — лукаво спросила Кимберли.
Артур судорожно пытался сообразить, что для него важнее: легендарная репутация героя-любовника или спокойствие его молодой жены. Бриллиантовые наручники, о которых так много писали светские репортеры, на самом деле были обыкновенным брелоком для женского браслета. Артур знал, что всю эту историю с наручниками выдумала одна стервозная бродвейская актрисочка, с которой он переспал пару раз, после чего расстался с ней навсегда, подарив на память злополучный брелок.
— Все это меня уже не интересует, — небрежно отмахнулся Артур, но, увидев тревогу в глазах Кимберли, все-таки рассказал ей правду о пресловутых наручниках, осыпанных бриллиантами.
Кимберли долго смотрела на него, а потом вдруг согнулась от приступа хохота. Каждый раз, когда она хотела остановиться, у нее перед глазами вставало жалобное выражение на лице Артура, когда он решился сделать признание, ударявшее по его имиджу донжуана, и она снова заходилась в хохоте.
— Но теперь, когда я нашел женщину моей мечты, я могу осуществить все свои сексуальные фантазии, — сказал Артур, быстро придя в себя.
Он поднял Кимберли на руки и направился в спальню.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19