Кимберли опустилась на колени и положила цветы на зеленую траву. Она изо всех сил старалась не заплакать.
— Наш последний совместный отдых в Калифорнии обернулся трагедией. Мачеха Элис вовсю заигрывала с моим отцом. В тот день, когда случилась авария, мы с мамой поссорились. Я сказала, что мы должны уехать домой, и пусть отец флиртует сколько угодно. Мама рассердилась на меня, а я сказала, что мне стыдно за нее, потому что она позволяет отцу обращаться с ней по-скотски. — Кимберли всхлипнула, стараясь подавить рыдания. — Мы быстро помирились, но я не должна была говорить ей такие вещи.
— Она была твоей матерью, поэтому понимала тебя, — сказал Артур, глядя на ее расстроенное лицо.
Но Кимберли уже не могла сдерживать слезы. Она так и не смирилась с последствиями той трагедии. Она не могла простить себе даже того, что в какой-то момент пожалела о том, что на месте матери не оказался ее отец. Артур прижимал ее к себе, давая ей возможность выплакаться.
Наконец Кимберли успокоилась, и они вернулись к машине. Кимберли чувствовала себя выжатой как лимон, но тем не менее на душе у нее стало намного спокойнее. Она впервые за этот день обратила внимание, что на небе светит солнышко и весело поют птички.
— Куда мы едем? — спросила Кимберли.
— Ко мне, дорогая моя, — ответил Артур.
— У меня уже нет сил сопротивляться, — проронила она обреченно.
Но, сказав это, Кимберли поняла, что лукавит: сейчас никакая сила не оторвала бы ее от Артура. Ей было жизненно необходимо находиться рядом с ним, она даже не хотела искать причину — она просто это знала. Когда машина свернула с шоссе на проселочную дорогу, Артур остановил машину и опустил стекло.
— Взгляни, это там.
Кимберли посмотрела туда, куда показывал Артур, и увидела вдали на холме белый каменный дом.
— Я купил его, когда мне было восемнадцать лет, — сказал Артур.
— Восемнадцать? — удивилась Кимберли.
— Я убежал из дома, потому что родные обращались со мной, как с несмышленым подростком.
— Но ты и был подростком, — возразила она.
Артур бросил на нее насмешливый взгляд.
— О моей загубленной юности мы поговорим как-нибудь в другой раз.
До дома они доехали за четверть часа. Кимберли поразила стоящая вокруг тишина. Она вышла из машины и, обогнав Артура, пошла впереди него к тяжелой деревянной двери, которая была распахнута настежь, словно дом приветствовал прибывшего хозяина.
Если бы я еще не любила Артура, то влюбилась бы в него сейчас, подумала Кимберли, входя в просторный холл.
— Здесь есть кто-нибудь?
— Моя домоправительница получила распоряжение проветрить все помещения, сделать запасы продуктов к моему приезду и уйти домой, — ответил Артур. — Она живет в деревне у подножия холма.
— Ты всегда все планируешь?
— А ты разве нет? — задал он встречный вопрос, удививший Кимберли.
Но еще больше Кимберли удивило то, что Артур прав. Она планировала практически все. Единственное, чего она не предусмотрела, это появления в ее жизни Артура и ребенка. Это крошечное существо было частицей их обоих, они вместе его создали, и оно полностью зависело от них. От волнения у Кимберли в горле встал комок. Она медленно повернулась к Артуру и в который раз восхитилась его красивым лицом. Кимберли подумала, что ребенок, которого она родит, обязательно унаследует черты своего отца и всегда будет напоминать ей об Артуре.
— Останешься, дорогая? — мягко спросил он. Артур был для нее воплощением соблазна, и Кимберли поняла, что не устоит.
— Но только…
Артур приложил палец к ее губам.
— Я не люблю ограничений.
— Они мне нужны.
— Ты должна доверять мне, — ответил он.
У Кимберли было ощущение, что Артур видит, что творится у нее внутри, словно она была сделана из стекла. Доверять! С таким же успехом он мог попросить ее взойти на Мак-Кинли босиком. Кимберли считала, что в ней от природы заложено недоверие к красивым мужчинам. Артур, конечно, здесь ни при чем, яркой внешностью и невероятно мощной сексуальной аурой его наградила природа. За ним стали охотиться женщины, и он осознал степень своей власти над ними. Но разве она не должна снова довериться ему, чтобы сказать о ребенке, которого она носит? Она же не может ожидать от него больше, чем сама готова дать ему.
— Никаких ограничений, — мягко повторил Артур, взял ее за руку и повел на второй этаж.
Из окна спальни открывался великолепный вид на залив Сан-Диего. Солнце било прямо в глаза, и Кимберли даже зажмурилась. Артур подошел к ней сзади, расстегнул «молнию» на ее платье и прикоснулся губами к нежному, чувствительному месту там, где шея плавно переходила в плечо. По телу Кимберли пробежала приятная дрожь, и она с легким стоном откинула голову назад. Артур спустил платье с ее плеч, и оно скользнуло на ковер.
— Я бесстыдница, — пробормотала Кимберли, поворачиваясь к нему лицом.
Артур засмеялся.
— Хорошо бы…
— Да? — Ее глаза расширились от испуга.
— Я шучу, дорогая. Ты мне нравишься такой, какая ты есть. Это значит, что ты должна быть недоступной для всех мужчин, кроме меня. Со мной ты должна быть мягче воска, нежнее шелка.
Артур легко поднял ее и положил на кровать. Кимберли напряженно смотрела на него, словно не могла понять, как оказалась здесь.
— Мне не следовало приезжать сюда… — пролепетала она.
— Знаешь, что тебе нравится во мне, дорогая моя? Я выбиваю тебя из привычной колеи.
— С чего ты это взял?
— Ты не любишь рисковать. Ты предпочитаешь одежду определенных цветов, расставляешь книги строго в алфавитном порядке, самый аккуратный рабочий стол в офисе был твой. Но со мной ты пошла на риск.
Артур ослепительно улыбнулся, и Кимберли почувствовала, как участилось биение ее сердца.
— Я хочу получить обратно свой дневник, — неуверенно сказала она.
Артур засмеялся.
— Ты же знаешь, что я не буду читать его. Вчера я хотел поквитаться с тобой за то, что ты сбежала и заставила меня волноваться, и получил удовольствие от твоей покорности. Но больше никогда не исчезай, не поставив меня в известность.
Кимберли знала, что Артур не шутит, он предупреждает ее вполне серьезно. И так же серьезно считает, что она вернулась к нему. Но так ли это? Кимберли не знала ответа на этот вопрос. С момента знакомства с Артуром в своих поступках она руководствовалась чувствами, а не расчетом, она выбирала ту или иную линию поведения, даже не осознавая этого. Но так ли сейчас важно выяснять отношения, копаться в себе? Здесь, в спальне Артура, впервые за многие дни удушающего существования Кимберли почувствовала себя снова живой.
— Поцелуй меня… — прошептала Кимберли срывающимся голосом.
Артур снял с себя сорочку и нетерпеливо отбросил ее в сторону. Кимберли смотрела на его обнаженный торс и чувствовала, как у нее напрягаются соски, а внизу растекается жаркая влага.
— Ты такая красивая, что я не могу не трогать тебя…
Артур прижал ее к себе, и Кимберли ощутила его возбуждение. Слившись в страстном поцелуе, они задохнулись, опаленные огнем своего желания.
— Я хочу тебя сейчас, — жарким шепотом признался Артур, снимая с нее белье. — Больше не могу ждать.
Кимберли чувствовала, как в ней просыпается нечто первобытное. Она просто сгорала от нетерпения, впервые почувствовав, что Артур не может владеть собой, и это распаляло ее еще больше.
— Артур!.. — призывно простонала она, раскрываясь ему навстречу.
Артур страстно поцеловал Кимберли.
— Спи, дорогая. Можешь забрать свой дневник, — добавил он с улыбкой. — Только что ты расплатилась со мной на всю оставшуюся жизнь. Это было что-то фантастическое…
Кимберли судорожно прижалась к нему. Каждое мгновение, проведенное с Артуром, было для нее драгоценным, — она была уверена, что все это рухнет, как только он узнает о ребенке. Она сразу перестанет быть для Артура сексуальной и притягательной и превратится в проблему, потому что от нее будет зависеть — станет он отцом или нет. Артуру наверняка не понравится ситуация, в которой выбор принадлежит не ему.
Но Кимберли не торопилась ставить его в известность о своей беременности, потому что уже решила сохранить ребенка. Она сама была зачата вне брака, и ее мать посчиталась с ее правом на жизнь. Почему же она должна лишить этого права собственного ребенка? Кроме того, она любит Артура, и это тоже должно повлиять на ее отношение к его ребенку. Он, к сожалению, не любит ее, и их связь для него преходяща. Как долго они пробудут вместе? Кимберли была уверена, что идиллия закончится, как только она сообщит Артуру о своей беременности.
— Настолько фантастически, — продолжил Артур, — что настало время объясниться.
Кимберли насторожилась, но выразила свою готовность слушать кивком.
— Вчера вечером ты сказала, что решила уехать в Калифорнию сразу после нашего знакомства и до сих пор не изменила своих планов. Я думаю, ты солгала.
Конечно, солгала. Но Кимберли моментально представила, в какую ловушку Артур попадет, если она признается ему в любви и скажет о ребенке. Артур будет чувствовать себя обязанным, а для нее это унизительно.
— Ты сказала это только потому, что не хотела признать, что твоя ревность к Кони -очень лестная для меня — была необоснованной, — продолжал Артур. — В отношениях с женщинами я всегда действую открыто.
— Возможно, но я не обманывала тебя, — сказала Кимберли. — Мы прекрасно провели время в Денвере, но отношения, основанные на сексе, недолговечны.
Артур со снисходительной насмешкой посмотрел на нее.
— Интересно, откуда это известно женщине, у которой был всего один любовник?
Кимберли опустила глаза.
— Известно, и все.
Она не успела опомниться, как снова оказалась под Артуром.
— Значит, кроме потрясающего секса, ты больше ничего не получаешь от меня, да?
Кимберли имела неосторожность поднять на Артура глаза. Он смотрел на нее пристальным, обжигающим взглядом.
— Ну-у… э-э-э…
На губах Артура появилась красноречивая улыбка.
— Подумать только, я зря потратился на все те цветы и сентиментальные карточки…
— Нет, они мне очень нравились.
— Не надо притворяться, дорогая.
Артур целовал ее как сумасшедший. Кимберли дрожала, пытаясь сопротивляться напору его страсти, но он продолжал покрывать ее тело горячими поцелуями, и она опять сгорала от желания, которое Артур удовлетворил всего несколько минут назад.
— Артур?
— Хочешь меня? — хрипло спросил он с вызовом.
Кимберли хотела. Хотела, забыв в это мгновение о гордости, о здравом смысле и обо всем прочем. Каждая клеточка ее тела страстно отзывалась на ласки Артура, а бороться с природой Кимберли не могла. И она подчинилась его страсти.
11
Прошло пять восхитительных дней. Проснувшись утром шестого дня, Кимберли не обнаружила Артура рядом, но это ее не удивило. Он всегда вставал первым.
Как всегда, ее поташнивало. Кимберли спасала привычка Артура подниматься на рассвете, иначе он давно бы заметил ее утреннее недомогание. Но сегодня, как и всегда, тошнота быстро прошла, и Кимберли подумала, что самый острый период закончился. Она накинула халат и спустилась вниз, но Артура там не было. Не было и его машины перед домом. На столике в холле лежала записка, что он поехал за свежими булочками для нее.
Кимберли просияла. Артур не упускал случая побаловать ее, и она довольно быстро обнаружила, что ей это очень нравится. Кимберли никогда не потакала своим слабостям, и ей даже в голову не могло прийти, что мужчина будет лезть вон из кожи, чтобы доставить ей даже незначительное удовольствие. Общение с отцом выработало у Кимберли устойчивое мнение, что все мужчины эгоисты. Поэтому все, что Артур делал для нее, не переставало ее поражать.
— Мне нравится удивлять тебя… я люблю, когда ты улыбаешься, — говорил он с обаятельной улыбкой, и Кимберли радостно улыбалась в ответ.
Кимберли встала под душ, и с ее лица не сходило мечтательное выражение. Она пыталась понять, почему так быстро пролетели пять незабываемых дней, но так и не нашла ответа на свой вопрос. Как получается, что счастливое время несется со скоростью света, а тяжелое тянется до бесконечности? Но ей было так хорошо сейчас, что она не долго забивала себе голову такими мыслями.
Артур учил ее расслабляться и преодолевать страх выставить себя в глупом виде. С ним Кимберли смеялась столько, сколько не смеялась за всю предыдущую жизнь. Но больше всего она любила длинные вечера. Когда спадала жара, они ужинали на террасе, выходившей на залив, и вели бесконечные разговоры обо всем на свете.
Кимберли расчесывала волосы в спальне, когда зазвонил телефон. Это была Элис.
— Почему ты не звонишь? — с обидой спросила Элис. — Хорошо еще, что Дерек догадался взять у Артура номер телефона. Как у вас с ним дела?
В трубке что-то щелкнуло — Кимберли подумала, что это помехи на линии.
— Да, собственно, ничего особенного…
— Ты еще не сказала ему о ребенке?! — изумилась Элис.
Удивленный тон подруги болью отозвался в душе Кимберли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19
— Наш последний совместный отдых в Калифорнии обернулся трагедией. Мачеха Элис вовсю заигрывала с моим отцом. В тот день, когда случилась авария, мы с мамой поссорились. Я сказала, что мы должны уехать домой, и пусть отец флиртует сколько угодно. Мама рассердилась на меня, а я сказала, что мне стыдно за нее, потому что она позволяет отцу обращаться с ней по-скотски. — Кимберли всхлипнула, стараясь подавить рыдания. — Мы быстро помирились, но я не должна была говорить ей такие вещи.
— Она была твоей матерью, поэтому понимала тебя, — сказал Артур, глядя на ее расстроенное лицо.
Но Кимберли уже не могла сдерживать слезы. Она так и не смирилась с последствиями той трагедии. Она не могла простить себе даже того, что в какой-то момент пожалела о том, что на месте матери не оказался ее отец. Артур прижимал ее к себе, давая ей возможность выплакаться.
Наконец Кимберли успокоилась, и они вернулись к машине. Кимберли чувствовала себя выжатой как лимон, но тем не менее на душе у нее стало намного спокойнее. Она впервые за этот день обратила внимание, что на небе светит солнышко и весело поют птички.
— Куда мы едем? — спросила Кимберли.
— Ко мне, дорогая моя, — ответил Артур.
— У меня уже нет сил сопротивляться, — проронила она обреченно.
Но, сказав это, Кимберли поняла, что лукавит: сейчас никакая сила не оторвала бы ее от Артура. Ей было жизненно необходимо находиться рядом с ним, она даже не хотела искать причину — она просто это знала. Когда машина свернула с шоссе на проселочную дорогу, Артур остановил машину и опустил стекло.
— Взгляни, это там.
Кимберли посмотрела туда, куда показывал Артур, и увидела вдали на холме белый каменный дом.
— Я купил его, когда мне было восемнадцать лет, — сказал Артур.
— Восемнадцать? — удивилась Кимберли.
— Я убежал из дома, потому что родные обращались со мной, как с несмышленым подростком.
— Но ты и был подростком, — возразила она.
Артур бросил на нее насмешливый взгляд.
— О моей загубленной юности мы поговорим как-нибудь в другой раз.
До дома они доехали за четверть часа. Кимберли поразила стоящая вокруг тишина. Она вышла из машины и, обогнав Артура, пошла впереди него к тяжелой деревянной двери, которая была распахнута настежь, словно дом приветствовал прибывшего хозяина.
Если бы я еще не любила Артура, то влюбилась бы в него сейчас, подумала Кимберли, входя в просторный холл.
— Здесь есть кто-нибудь?
— Моя домоправительница получила распоряжение проветрить все помещения, сделать запасы продуктов к моему приезду и уйти домой, — ответил Артур. — Она живет в деревне у подножия холма.
— Ты всегда все планируешь?
— А ты разве нет? — задал он встречный вопрос, удививший Кимберли.
Но еще больше Кимберли удивило то, что Артур прав. Она планировала практически все. Единственное, чего она не предусмотрела, это появления в ее жизни Артура и ребенка. Это крошечное существо было частицей их обоих, они вместе его создали, и оно полностью зависело от них. От волнения у Кимберли в горле встал комок. Она медленно повернулась к Артуру и в который раз восхитилась его красивым лицом. Кимберли подумала, что ребенок, которого она родит, обязательно унаследует черты своего отца и всегда будет напоминать ей об Артуре.
— Останешься, дорогая? — мягко спросил он. Артур был для нее воплощением соблазна, и Кимберли поняла, что не устоит.
— Но только…
Артур приложил палец к ее губам.
— Я не люблю ограничений.
— Они мне нужны.
— Ты должна доверять мне, — ответил он.
У Кимберли было ощущение, что Артур видит, что творится у нее внутри, словно она была сделана из стекла. Доверять! С таким же успехом он мог попросить ее взойти на Мак-Кинли босиком. Кимберли считала, что в ней от природы заложено недоверие к красивым мужчинам. Артур, конечно, здесь ни при чем, яркой внешностью и невероятно мощной сексуальной аурой его наградила природа. За ним стали охотиться женщины, и он осознал степень своей власти над ними. Но разве она не должна снова довериться ему, чтобы сказать о ребенке, которого она носит? Она же не может ожидать от него больше, чем сама готова дать ему.
— Никаких ограничений, — мягко повторил Артур, взял ее за руку и повел на второй этаж.
Из окна спальни открывался великолепный вид на залив Сан-Диего. Солнце било прямо в глаза, и Кимберли даже зажмурилась. Артур подошел к ней сзади, расстегнул «молнию» на ее платье и прикоснулся губами к нежному, чувствительному месту там, где шея плавно переходила в плечо. По телу Кимберли пробежала приятная дрожь, и она с легким стоном откинула голову назад. Артур спустил платье с ее плеч, и оно скользнуло на ковер.
— Я бесстыдница, — пробормотала Кимберли, поворачиваясь к нему лицом.
Артур засмеялся.
— Хорошо бы…
— Да? — Ее глаза расширились от испуга.
— Я шучу, дорогая. Ты мне нравишься такой, какая ты есть. Это значит, что ты должна быть недоступной для всех мужчин, кроме меня. Со мной ты должна быть мягче воска, нежнее шелка.
Артур легко поднял ее и положил на кровать. Кимберли напряженно смотрела на него, словно не могла понять, как оказалась здесь.
— Мне не следовало приезжать сюда… — пролепетала она.
— Знаешь, что тебе нравится во мне, дорогая моя? Я выбиваю тебя из привычной колеи.
— С чего ты это взял?
— Ты не любишь рисковать. Ты предпочитаешь одежду определенных цветов, расставляешь книги строго в алфавитном порядке, самый аккуратный рабочий стол в офисе был твой. Но со мной ты пошла на риск.
Артур ослепительно улыбнулся, и Кимберли почувствовала, как участилось биение ее сердца.
— Я хочу получить обратно свой дневник, — неуверенно сказала она.
Артур засмеялся.
— Ты же знаешь, что я не буду читать его. Вчера я хотел поквитаться с тобой за то, что ты сбежала и заставила меня волноваться, и получил удовольствие от твоей покорности. Но больше никогда не исчезай, не поставив меня в известность.
Кимберли знала, что Артур не шутит, он предупреждает ее вполне серьезно. И так же серьезно считает, что она вернулась к нему. Но так ли это? Кимберли не знала ответа на этот вопрос. С момента знакомства с Артуром в своих поступках она руководствовалась чувствами, а не расчетом, она выбирала ту или иную линию поведения, даже не осознавая этого. Но так ли сейчас важно выяснять отношения, копаться в себе? Здесь, в спальне Артура, впервые за многие дни удушающего существования Кимберли почувствовала себя снова живой.
— Поцелуй меня… — прошептала Кимберли срывающимся голосом.
Артур снял с себя сорочку и нетерпеливо отбросил ее в сторону. Кимберли смотрела на его обнаженный торс и чувствовала, как у нее напрягаются соски, а внизу растекается жаркая влага.
— Ты такая красивая, что я не могу не трогать тебя…
Артур прижал ее к себе, и Кимберли ощутила его возбуждение. Слившись в страстном поцелуе, они задохнулись, опаленные огнем своего желания.
— Я хочу тебя сейчас, — жарким шепотом признался Артур, снимая с нее белье. — Больше не могу ждать.
Кимберли чувствовала, как в ней просыпается нечто первобытное. Она просто сгорала от нетерпения, впервые почувствовав, что Артур не может владеть собой, и это распаляло ее еще больше.
— Артур!.. — призывно простонала она, раскрываясь ему навстречу.
Артур страстно поцеловал Кимберли.
— Спи, дорогая. Можешь забрать свой дневник, — добавил он с улыбкой. — Только что ты расплатилась со мной на всю оставшуюся жизнь. Это было что-то фантастическое…
Кимберли судорожно прижалась к нему. Каждое мгновение, проведенное с Артуром, было для нее драгоценным, — она была уверена, что все это рухнет, как только он узнает о ребенке. Она сразу перестанет быть для Артура сексуальной и притягательной и превратится в проблему, потому что от нее будет зависеть — станет он отцом или нет. Артуру наверняка не понравится ситуация, в которой выбор принадлежит не ему.
Но Кимберли не торопилась ставить его в известность о своей беременности, потому что уже решила сохранить ребенка. Она сама была зачата вне брака, и ее мать посчиталась с ее правом на жизнь. Почему же она должна лишить этого права собственного ребенка? Кроме того, она любит Артура, и это тоже должно повлиять на ее отношение к его ребенку. Он, к сожалению, не любит ее, и их связь для него преходяща. Как долго они пробудут вместе? Кимберли была уверена, что идиллия закончится, как только она сообщит Артуру о своей беременности.
— Настолько фантастически, — продолжил Артур, — что настало время объясниться.
Кимберли насторожилась, но выразила свою готовность слушать кивком.
— Вчера вечером ты сказала, что решила уехать в Калифорнию сразу после нашего знакомства и до сих пор не изменила своих планов. Я думаю, ты солгала.
Конечно, солгала. Но Кимберли моментально представила, в какую ловушку Артур попадет, если она признается ему в любви и скажет о ребенке. Артур будет чувствовать себя обязанным, а для нее это унизительно.
— Ты сказала это только потому, что не хотела признать, что твоя ревность к Кони -очень лестная для меня — была необоснованной, — продолжал Артур. — В отношениях с женщинами я всегда действую открыто.
— Возможно, но я не обманывала тебя, — сказала Кимберли. — Мы прекрасно провели время в Денвере, но отношения, основанные на сексе, недолговечны.
Артур со снисходительной насмешкой посмотрел на нее.
— Интересно, откуда это известно женщине, у которой был всего один любовник?
Кимберли опустила глаза.
— Известно, и все.
Она не успела опомниться, как снова оказалась под Артуром.
— Значит, кроме потрясающего секса, ты больше ничего не получаешь от меня, да?
Кимберли имела неосторожность поднять на Артура глаза. Он смотрел на нее пристальным, обжигающим взглядом.
— Ну-у… э-э-э…
На губах Артура появилась красноречивая улыбка.
— Подумать только, я зря потратился на все те цветы и сентиментальные карточки…
— Нет, они мне очень нравились.
— Не надо притворяться, дорогая.
Артур целовал ее как сумасшедший. Кимберли дрожала, пытаясь сопротивляться напору его страсти, но он продолжал покрывать ее тело горячими поцелуями, и она опять сгорала от желания, которое Артур удовлетворил всего несколько минут назад.
— Артур?
— Хочешь меня? — хрипло спросил он с вызовом.
Кимберли хотела. Хотела, забыв в это мгновение о гордости, о здравом смысле и обо всем прочем. Каждая клеточка ее тела страстно отзывалась на ласки Артура, а бороться с природой Кимберли не могла. И она подчинилась его страсти.
11
Прошло пять восхитительных дней. Проснувшись утром шестого дня, Кимберли не обнаружила Артура рядом, но это ее не удивило. Он всегда вставал первым.
Как всегда, ее поташнивало. Кимберли спасала привычка Артура подниматься на рассвете, иначе он давно бы заметил ее утреннее недомогание. Но сегодня, как и всегда, тошнота быстро прошла, и Кимберли подумала, что самый острый период закончился. Она накинула халат и спустилась вниз, но Артура там не было. Не было и его машины перед домом. На столике в холле лежала записка, что он поехал за свежими булочками для нее.
Кимберли просияла. Артур не упускал случая побаловать ее, и она довольно быстро обнаружила, что ей это очень нравится. Кимберли никогда не потакала своим слабостям, и ей даже в голову не могло прийти, что мужчина будет лезть вон из кожи, чтобы доставить ей даже незначительное удовольствие. Общение с отцом выработало у Кимберли устойчивое мнение, что все мужчины эгоисты. Поэтому все, что Артур делал для нее, не переставало ее поражать.
— Мне нравится удивлять тебя… я люблю, когда ты улыбаешься, — говорил он с обаятельной улыбкой, и Кимберли радостно улыбалась в ответ.
Кимберли встала под душ, и с ее лица не сходило мечтательное выражение. Она пыталась понять, почему так быстро пролетели пять незабываемых дней, но так и не нашла ответа на свой вопрос. Как получается, что счастливое время несется со скоростью света, а тяжелое тянется до бесконечности? Но ей было так хорошо сейчас, что она не долго забивала себе голову такими мыслями.
Артур учил ее расслабляться и преодолевать страх выставить себя в глупом виде. С ним Кимберли смеялась столько, сколько не смеялась за всю предыдущую жизнь. Но больше всего она любила длинные вечера. Когда спадала жара, они ужинали на террасе, выходившей на залив, и вели бесконечные разговоры обо всем на свете.
Кимберли расчесывала волосы в спальне, когда зазвонил телефон. Это была Элис.
— Почему ты не звонишь? — с обидой спросила Элис. — Хорошо еще, что Дерек догадался взять у Артура номер телефона. Как у вас с ним дела?
В трубке что-то щелкнуло — Кимберли подумала, что это помехи на линии.
— Да, собственно, ничего особенного…
— Ты еще не сказала ему о ребенке?! — изумилась Элис.
Удивленный тон подруги болью отозвался в душе Кимберли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19