Да, это было правдой.
Сандерс вспомнил маленькую, наполненную паром ванную и аптечку, в которой искал успокаивающее средство для Мины. Он точно помнил любую мелочь. Сэр Генри, как всегда, был прав. В пятницу вечером камина там не было. Но на следующий день он обратил на него внимание: окрашенный в коричневый цвет предмет, о который он и Мина много раз спотыкались.
— В ванной была большая влажность… — констатировал он неожиданно.
— Разумеется, — проворчал Г.М. — Поскольку Сэм Констебль влез туда только без пятнадцати восемь. Черт побери! Вы можете себе представить, что он ей за это время наговорил!
Итак, он залез в воду. И как было в его привычках, сразу же стал жаловаться на сквозняк и холод. Жена нервно крутилась вокруг него, как в подобных обстоятельствах его слуга. Он был господином и владыкой. Машинально, даже не думая о том, что говорит, ведь он уже столько раз обращал на это внимание своего слуги, он закричал на нее, чтобы она поставила камин поближе к ванне. И, как она и опасалась, ее охватил подсознательный страх. Трясущимися руками, которыми она не могла спокойно держать даже стакан, она подняла металлический предмет. В этот момент оба они подумали об одном и том же. Она поскользнулась — и камин упал в воду.
Это все, джентльмены.
— Неминуемая смерть, — вынес приговор Сандерс. Сэр Генри с шумом втянул в себя воздух.
— Видишь, сынок, лондонские городские власти совершенно правильно отдали распоряжение, касающееся электрического оборудования в ванных комнатах. Там запрещается даже размещать электрические розетки. Но ставить камин рядом с ванной — просто чистое самоубийство. Если он упадет в воду, немедленно происходит короткое замыкание. Ток молниеносно проходит через воду, и тело, находящееся в ней — жертва. Не остается ни одного знака или ожога. Поскольку его воздействие равномерно распространяется на всю поверхность тела. Единственный след — это расширенные зрачки. В последнее время в Бристоле произошло два подобных случая, и бедная Мина Констебль очень хорошо о них знала. Она вклеила вырезки из газеты в свой альбом. Напряжение не имеет никакого значения — 210 вольт достаточно, чтобы убить.
— Да. То, что она ничего не могла удержать в руках, вызвало его смерть. Случилось то, чего она больше всего опасалась, — Г.М. замолчал и через несколько секунд продолжил задумчиво: — Что же дальше? Темнота, ванная залита водой, а в ванной — мертвый супруг. Нет, не прерывайте меня. Она должна была это проверить, у нее еще теплилась слабая надежда. Свет погас, когда перегорел предохранитель. Но, как мы знаем, в Форвейзе так устроено электричество, что на одну-две комнаты приходится один предохранитель. Так что свет погас только в комнате Мины, ванной и спальне Сэма.
На комоде, в комнате ее мужа стояли две свечи. Она побежала, зажгла их и вернулась в ванную. Но поскольку руки ее дрожали, она закапала стеарином не только рукав халата, но и ковер. Одно пятно находилось у ножки кровати, а другое у двери в ванную. Я сказал, чтобы вы обратили внимание на эти пятна, помните? Она тогда была с нами в комнате и пережила очень неприятные минуты. И честно скажу вам, мне очень жаль! Но так, к сожалению, выглядит правда.
Она проверила. Ее муж — мертв. Ей грозит виселица.
Вы знаете, каков был ее характер. Перед ее глазами сразу предстали судьи, виселица и ее последние минуты. И вдруг ей вспомнились предсказания Пенника. Никто теперь не поверит, что это был несчастный случай. Сэм сказал при собравшихся, что она убьет его: «И это будет напоминать несчастный случай, о котором столько писала пресса». Она даже думала использовать этот способ в своей следующей книге. Она была виновна.
Вы знаете уже, о чем она думала, когда стояла с горящими свечами в ванной комнате. Дьявол-искуситель нашептывал ей: «Разве ты не можешь сделать так, как будто это сделала не ты?». Совесть отвечала: «Нет, не могу, я очень его любила». «Но ты же не собиралась этого делать?» — мучил ее дьявол. «Это не имеет значения», — отвечала она уже менее уверенно. «Если бы ты смогла вытащить его из ванны, — настаивал дьявол, — так, чтобы никто ни о чем не догадался…»
Все это очень просто. Она была глубоко предана ему, но ее охватил страх при мысли об аресте и наказании. Она никогда не думала более лихорадочно. Писательница Мина Шилдс нашла выход в течение двух минут. Когда-то она написала детективный роман — Лоуренс Чейз упоминал о нем, — в котором убийца убил свою жертву в одном месте, а потом перенес в другое и утверждал, что смерть наступила именно там…
Сандерс мрачно кивнул.
— Да, — подтвердил он, — Чейз упоминал об этом. Он как раз представил меня Мине и упомянул эту книгу, сказав, что не верит, чтобы можно было сделать нечто подобное.
— Вот видите? Этот замысел пригодился ей теперь. Она стала думать, как ей перенести тело.
Было нетрудно включить свет так, чтобы этого не увидел никто. Предохранители находились в стенном шкафу ее комнаты. Она вставила запасной на место сгоревшего и поставила свечи обратно на комод в спальне Сэма. Следующее действие стоило ей огромного нервного напряжения: она должна была одеть тело мужа. Господа, я видел ее в воскресенье и утверждаю, что только мысль о виселице заставила ее держать себя в руках. Вспомните о ее последующем поведении и вы многое поймете. Перенести Сэма не представляло большой проблемы: он не был ни большим, ни тяжелым. Я не раз видел, как маленькие женщины справляются с упившимися в дым мужчинами, раздевают и кладут их в постель без всяких проблем. Она же должна была сделать нечто противоположное. И ей оставалось еще около десяти минут. Одежда была приготовлена, запонки вставлены.
Она думала, что пережила самый тяжелый момент в своей жизни, когда тащила его мертвое тело через площадку. Наконец она дотащила его до лестницы и прислонила к перилам, через которые перегнулось его бессильное тело. Но это не был самый тяжелый момент в ее жизни. Еще нет!
— Господа, — продолжал Г.М., окинув мрачным взглядом своих собеседников, — следующая сцена драмы — это крик Мины. Все вы были просто парализованы им. Нечеловеческий крик, примерно так каждый из вас это описывал. Она стояла в дверях своей комнаты и кричала так, как будто сошла с ума, впрочем, она была очень близка к этому. Она не играла. После нечеловеческой работы, проделанной только для того, чтобы избежать виселицы, она прислонила бездыханное тело к перилам. И уже закрывая за собой дверь, бросив последний взгляд на мужа, увидела, что он шевелится.
При этом обрати внимание, мой дорогой друг, что никто из вас не видел Сэма Констебля стоящего собственными силами. Ты не видел его, а оказался в холле только после первых криков. И не видел никакого «раскачивания и пошатывания», которые она придумала для собственной защиты. Следовательно, что конкретно ты увидел? Констебля, перегнувшегося через перила, одной рукой придерживающегося за столб. Но ты тоже заметил, что он пошевелился.
Ты помнишь? Его тело внезапно дернулось, вторая рука поднялась вверх, судорожно разжав пальцы. Он бессильно лежал на перилах, но спина его вздрогнула и он пошевелил рукой. Очень характерные симптомы, не правда ли?
Он обратился к Мастерсу:
— Доктор может вам сказать, дружище, что существует одна единственная форма смерти, при которой человек может быть признан мертвым, сердце его перестает биться, однако тело может проявить признаки жизни через несколько минут после смерти. Это смерть, вызванная электрическим шоком.
Это случалось и при казни на электрическом стуле в Америке, но тогда еще не знали того, что мы знаем сейчас. Когда человек поражен электрическим током, он часто проявляет признаки жизни после применения искусственного дыхания. Обращаю ваше внимание, инспектор: признаки жизни. Потому что даже самое совершенное искусственное дыхание не может заставить его сердце долго биться. Впрочем, начнем с того, что если сердце перестает биться, то наступает смерть. Но могут проявиться определенные признаки жизни, такие, как Сандерс наблюдал у Констебля. Почему? Потому что совершенно неосознанно Мина применила искусственное дыхание. Когда? Это очень просто — во время одевания.
И когда, в конце концов, прислонила его к перилам, в нем проявились эти признаки. Легкое движение, судорога пальцев — не больше. Но, как часто случается при такого рода «случайностях», Сандерс, осматривая Констебля, уловил дрожь покидающей его жизни и был уверен, что смерть наступила именно в этот момент.
Клянусь Богом, нельзя винить его за это! Кто бы догадался, что он имеет дело с «оживлением» смертельно пораженного током человека, когда по показаниям свидетелей, он просто упал и умер в собственном холле?
Это была… хм… своего рода вторая смерть. Все приобрело иной вид: время, место, способ смерти. Это направило наши подозрения на неправильный путь. Я не верю в детективные способности нашего молодого друга, но, как врач, он пользуется моим полным доверием. Никто, кроме него, не мог точнее увидеть то, что произошло. Это был тот самый «слепой случай», который на этот раз чуть было не прикончил миссис Констебль.
— Благодарю вас, — тихо сказал Сандерс.
Ему вспомнилась Мина, сидящая в кресле. Ее изнеможение и ускоренный пульс — ведь это был прежде всего результат физических усилий. Ее слова: «Это неправда, что он умер! Нет! Я сама видела…» теперь можно было объяснить совершенно иным образом. «Вы же должны знать! Вы врач! Вы бы знали, если бы…» Да, он понял теперь каждое изменение ее чувств, презрение к себе самой, сомнения, которые она переживала, желание узнать все сразу, немедленно…
— Теперь вы понимаете, — сухо продолжал Г.М., — ее состояние, когда Пенник с полным спокойствием заявил, что это он с помощью «Телефорс» убил Сэмюэля. Поэтому она всю свою боль и ненависть сконцентрировала на Пеннике и при каждом удобном случае повторяла, что он аферист и преступник. При этом еще Пенник комментировал происшедшее на свой лад: что это доброе дело, так как он устранил бесполезного члена общества. На ее несчастье он строил свою славу. А что осталось ей? Отчаяние и воспоминания, которые доводили ее до безумия. Проблема, однако, заключалась в том, что она не могла сказать правду. Больше всего на свете она желала разоблачить Пенника. И она бросила ему вызов: пусть попробует убить меня при помощи «Телефорс»! Но она не могла сказать правды…
И здесь мы можем оставить миссис Констебль. Она не была убийцей. О нет! Это была порядочная женщина, старающаяся спасти свою жизнь. После несчастного случая она спрятала в шкафу мокрый электрический камин и на следующий день заменила его на другой, исправный. В этом доме, как вам известно, было множество каминов. Она также спрятала альбом с вырезками, который достаточно хорошо рассмотрел Сандерс. Да, с Миной мы закончили. Теперь перейдем к не слишком приятной личности убийцы — настоящего убийцы, — единственного убийцы во всем этом деле.
Виктория Кин. Джо Кин оставил все свои деньги своей второй жене Синтии. После ее смерти состояние переходило в руки Вики.
Старший инспектор кашлянул и поднял голову над блокнотом, углубившись в который он сидел все это время. За широким столом, отодвинув в сторону лампу, Г.М., удобно устроившись во вращающемся кресле, рукой прикрывал глаза от света. Уголки его губ опустились вниз, и он громко сосал свою трубку. Но Сандерсу казалось, что из-под его руки на него посматривают быстрые маленькие глазки.
Помолчав немного, Г.М. продолжил:
— Нет, мне она не нравилась. И она была настолько умна, что поняла это. Я знал ее отца. Она уродилась не в него. Это злая женщина, без всяких моральных устоев. Но я не мог тебе этого сказать, сынок, потому что ты вцепился бы мне в горло за то, что я преследую бедную, невинную девушку. Ты не влюбился в нее, хотя она делала все, чтобы тебя привести к этому. Ты мог ей пригодиться… Меня очень радует то, что ты не дал себя поймать, потому что готов побиться об заклад, что ее в скором времени ждет виселица…
«Да, это были первые слова, которые причинили боль».
— Не волнуйся так, сынок. Я знаю, это не очень приятно, но и она была не слишком приятной особой. Если бы я был тобой, то занес бы это все в печальный жизненный опыт и ни словом бы не обмолвился Марсии Блистоун, которая в июне вернется домой. Ты слышал, что она говорила в комнате Синтии, когда чувствовала себя в безопасности. Следовательно, мне не надо ничего говорить о ее характере: большой ум при заторможенных эмоциях. Она умела быстро воспользоваться ситуацией. И вот на горизонте появляется «бог из машины» Герман Пенник. Абсолютно убежденный, что это он убил Сэма Констебля и что он обладает силой, которая даже его пугала своей мощью. Таково было состояние ума Пенника. Она молниеносно сориентировалась, каким образом сможет это использовать.
Лицо Г.М. преобразилось вследствие священного гнева.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34