Изображения жизни бездомных в романах и кинофильмах не имеет ничего общего с реальностью. Тут просто происходит медленное затухание жизни и унылое, безнадёжное и бессобытийное умирание. Бедным и больным нет места в нашем богатом и здоровом обществе.
Рассвет
Перед рассветом я поднялся на поверхность. Я впервые в такое время оказался в городе. Зрелище в первое мгновение показалось мне ошеломляющим. Вокруг высились неземной красоты здания и сооружения, расцвеченные морем огней. Начался рассвет, то есть постепенное ослабление и рассеивание темноты, посерение всего окружающего пространства. Именно посерение, которое не могли скрасить и огни рекламы. Никаких лучей солнца. Никакого пения птиц и жужжания насекомых. Никакого шелеста листвы и запаха травы. Вообще никакого ощущения свежести утра, о которой я читал в книгах прошлого. Просто посерение и нарастание звуков гигантского скопления людей и вещей.
Бог весть откуда стали вылезать бездомные, сворачивать и укладывать в рюкзаки пожитки, умываться в воде фонтанов. На улицах стали появляться люди. Число их стремительно росло. Образовались непрерывные людские потоки. Автомашины заполонили проезжую часть улиц. Город пробудился к жизни. Но не было в этом пробуждении ощущения и радости жизни.
Возвращаться в Запад-Сити не хотелось. Я побрёл куда глядят глаза. И очутился перед входом на территорию Чистилища.
Чистилище
Чистилищем называют тюрьму БЗ. Это — самая большая тюрьма на планете и в истории человечества. В ней одновременно можно содержать до полумиллиона человек. Это и самая страшная тюрьма за всю историю человечества. Она страшна не физическими истязаниями заключённых, а совсем иначе, по-современному. Обслуживание и охрана заключённых в ней полностью возложены на роботов. Последние выполняют свои функции с абсолютной педантичностью, не знающей никаких исключений. Их невозможно разжалобить, подкупить, запугать, обмануть, разозлить. Они круглые сутки держат заключённых под наблюдением, не допуская ни малейших отклонений от распорядка жизни.
С медицинской точки зрения, заключённые содержатся в идеальных условиях. Они имеют телевидение, радио, газеты, журналы, книги. Могут обучаться какой-то профессии и работать. Могут посещать бордели, заниматься спортом и искусством. Но именно это сочетание бытового комфорта с роботонадзором и роботодисциплиной превращает их жизнь в непрерывный кошмар. При этом исключены побеги, бунты, голодовка, самоубийство и даже сумасшествие. Последнее особенно страшно: заключённые уже после месяца пребывания в Чистилище имеют постоянную тенденцию сойти с ума, но им не дают это сделать средствами роботомедицины. Заключённый не имеет права на сумасшествие. Это право свободных.
Чистилище является частным коммерческим предприятием. Это обстоятельство заслуживает особого внимания. Использование заключённых всех родов (как гражданских, так и военнопленных) в качестве рабочей силы в истории дело не новое. В XX веке труд заключённых в больших масштабах использовался о сталинской России и в гитлеровской Германии. Делалось это и в западных демократических странах, правда в малых размерах и с целью занять заключённых делом. Делалось это всегда государством и на основе неэкономических принципов.
Исторический перелом произошёл в XXI веке. Число заключённых к ЗС достигло десяти миллионов. Содержание их стало не под силу государству. Возникла идея приватизации тюрем и превращения их в коммерческие предприятия, окунающие себя и даже приносящие прибыль, какая-то доля которой могла бы доставаться заключённым. Тем самым предполагалось привлечь какую-то часть избыточного населения в тюрьмы. Сторонники тотальной приватизации усмотрели в приватизации тюрем дальнейшую демократизацию общества и прогресс гуманизма.
Тюремный бизнес вскоре стал одной из самых прогрессивных сфер экономики. Стремительный процесс концентрации и укрупнения тюремных предприятий привёл к образованию крупнейших концернов и к объединению их в единую тюремную империю ЗС.
Чистилище есть бизнес зрелищно-развлекательный. Жизнь заключённых в Чистилище проходит полностью на глазах у праздных туристов. Все стены тут прозрачные. Ко всем помещениям имеются подходы для посетителей. Последние передвигаются в специальных вагончиках по различным маршрутам, позволяющим им видеть то, что положено видеть согласно стоимости маршрута. Если у вас есть достаточно денег, вы в принципе можете видеть абсолютно все, что захотите, включая сцены драк, убийств, изнасилований, испражнений.
Особой популярностью у туристов пользуются самые изощрённые и жестокие грабители, насильники и убийцы, а также знаменитые преступники из высших сфер. На сцены казни всегда огромная очередь, в которую записываются заблаговременно. Некоторые зрелища тюремной жизни инсценируются специально. Это, например, побеги из тюрьмы и бунты заключённых. Кроме того, в Чистилище создан колоссальный музей истории преступлений и тюрем с соответствующими театральными представлениями, фильмами, продажей сувениров.
Повсюду можно было смотреть представления, подобные тем, какие бывают на площадях и в парках городов, — клоуны, музыканты, певцы, танцоры, акробаты, фокусники. Представления даются, естественно, силами заключённых, но профессиональный их уровень очень высокий, ничуть не уступающий профессиональным артистам. Я задержался у одного из них, которое собрало особенно много зрителей. Два силача, каких можно видеть на арене рестлинга, избивали маленького, старого и тщедушного человечка. И что только они с ним не вытворяли! Выламывали руки и ноги, били головой об пол и о прозрачные стены, выдавливали глаза, разрывали рот… Зрители выли от восторга, подбадривая великанов. Робот следил за борьбой. Иногда он растаскивал борющихся, давая возможность отдышаться старику и делая замечания великанам. Хотя все зрители знали, что тут, как и в рестлинге, преобладает игра, впечатление естественности было очень сильным.
Но вот произошёл перелом в сражении. Старик, который, казалось, совсем испустил дух, вдруг оживился и начал сам избивать великанов.
Он расправлялся с ними ещё более зверски, чем они с ним. Зрители пришли в неистовство. Мне стало скучно и тоскливо. До какого же уровня мы деградировали, если нам такая жестокая клоунада доставляет удовольствие?!
Решил вернуться в Запад-Сити. Когда подходил к выходу из Чистилища, ко мне было направилась проститутка. Но оценив опытным взглядом, чего я стою, с презрительной гримасой прошла мимо.
В этот момент я с такой силой, как никогда до сих пор, ощутил, что все в этом мире мне чужое и что я сам всему чужой. Никаких близких людей. И никто не видит во мне близкого человека. Все для меня суть бесполезные или в какой-то мере полезные существа. Я для всех есть бесполезное или более или менее полезное существо. И все. Чтобы иметь человеческую близость с другими людьми, нужна совместная жизнь, совместно делаемое и совместно переживаемое дело, совместная судьба, способность жертвовать собой для других, способность переживать их жизнь как свою собственную. Но это для меня исключено. Что же остаётся?
Сексуальный голод
Дома принял пилюлю, заглушающую потребность в сексе. Я это делаю не первый раз. При всем изобилии женщин и доступности секса огромное число мужчин (если не большинство) испытывает острый сексуальный голод. Они либо не имеют возможности попасть в среду, где женщины и секс легкодоступны, либо не имеют денег на это, либо не представляют никакого соблазна для женщин. И женитьба для них почти исключена, ибо они не в состоянии содержать жену и детей — они просто не могут купить женщину на длительный срок в качестве жены. Я принадлежу к этому большинству сексуально голодающих мужчин. Для Лю я бесперспективен. Ро иногда нисходит до меня. Но скорее для разговора или ради каких-то неясных мне расчётов на меня. С Та положение ещё безнадёжнее. Так что слова Фила насчёт «гарема» звучат скорее юмористически. Многие мужчины находят выход в гомосексуализме. У меня это вызывает физиологическое отвращение. Не исключено, что какие-то слухи насчёт намерений Ива, а то и сплетни такого рода отталкивают от меня женщин, которые могли бы пополнить мой жалкий «гарем». Секс-школа, обучая людей технике секса, не поставляет, однако, сам секс как таковой. Между прочим, и сексуальное образование в школе, раздувая сексуальные потребности и обучая технике их удовлетворения, не давало самого секса. Это считалось безнравственным! И потому подростки удовлетворяли свои рано и искусственно развитые страсти преступными и развратными путями.
Гримасы прогресса
Поскольку женщины-западоиды утратили способность быть не то что хорошими, а хотя бы терпимыми жёнами, возникла тенденция у западоидов-мужчин жениться на женщинах-незападоидах, причём как можно отдалённых в отношении образования, культуры и менталитета от нашей цивилизации. Такие женщины готовы были на любых условиях выходить замуж за западоидов, лишь бы вырваться из условий, в которых они родились и выросли.
Возник особый, нелегальный на первых порах, а затем и легальный бизнес по поставке таких жён западоидам. Выполнялись любые заказы. Разумеется, при этом процветала преступность, на которую закрывали глаза. Например, малолетних девочек выдавали за совершеннолетних, девочек из простых семей выдавали за принцесс, фабрикуя соответствующие документы.
По мере того как такие жены знакомились с жизнью в ЗС и осознавали свои преимущества, как росло их число, как вырастали их дети с менталитетом и претензиями западоидов, началась борьба за их равноправие с женщинами-западоидами. Брачный бизнес, разумеется, всячески пытался сохранить статус-кво. Но в конце концов были приняты законы, уравнивавшие жён такого рода с жёнами-западоидами. И с поразительной быстротой испарились все достоинства жён такого рода. Зато недостатки западоидных жён развились у них с удвоенной силой. Мода на них прошла совсем. Брачный бизнес слился с преступной частью секс-бизнеса.
Рутина
Веду здоровый рутинообразный образ жизни. Иногда несколько минут разговариваю с коллегами, вернее, выслушиваю их «исповеди».
"Эволюция объектов, способных к какой-то эволюции, — говорит Нор, — заключается между двумя крайностями. В самом начале, то есть при возникновении объекта, имеет место чистая (стопроцентная) случайность. В самом конце, т.е. перед гибелью объекта, имеет место чистая (стопроцентная) предопределённость, необходимость. Между этими крайностями имеет место множество возможностей, вариантов эволюции. Это множество всегда конечно, как бы велико оно ни было. Число возможностей сначала возрастает по определённому закону, достигает максимума и затем уменьшается точно так же по определённому закону. Я думаю, что я нащупал эти законы. Если моя теория верна, дни нашей цивилизации сочтены».
"Властители человечества, — говорит Фил, — не остановятся до тех пор, пока не будут исчерпаны все ресурсы планеты, пока планета не превратится в непригодную для жилья помойку и мусорную свалку. Сами они надёжно изолируются от всего этого, спрячутся в свои безопасные и комфортабельные норы, как крысы, и будут наслаждаться тем, что они в этих норах, а не снаружи. Они враги всего живого на планете. Это они, носители нашего безудержного прогресса, несут гибель человечеству. Все мало-мальски мыслящие люди знают это. Но вместо того чтобы остановить гибельный прогресс, все действуют в его пользу, стараясь устроить лично для себя свою безопасную и комфортабельную нору».
"Массы людей, — говорит Сём, — всегда жили, живут и будут жить в идеологически-психологическом бреду. Не нужны никакие специальные медицинские средства, чтобы их одурманивать. Есть веками отработанные средства воздействия на сознание и чувства масс — средства контроля и манипулирования информацией. Идеология, грубо говоря, и есть манипулирование информацией. Человек, свободный от такого воздействия, есть редкое исключение. К тому же он освобождается от идеологии лишь частично и на короткое время. Заблуждения прошлого — наивные детские сказки в сравнении с той ложью, какую мы производим умышленно, профессионально, на уровне высочайшей и тончайшей технологии оболванивания миллиардов людей, индустриальными методами. Мы стали обществом производителей и потребителей лжи. Мы тратим на производство лжи больше средств и интеллектуальных усилий, чем на прочие сферы производства. Мы завалили планету ложью до такой степени, что мы уже утратили способность реагировать на неё. Но при этом мы утратили способность воспринимать и истину. Вернее, мы лишь истину воспринимаем как ложь. И самое любопытное тут — невозможно исправить положение. И не нужно исправлять, так как в результате засилья и массового производства того, что можно было бы считать истиной, получилось бы то же самое.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61