Жон поднял драгоценность, позволяя всем оценить ее игру и необычность. Трое присутствующих знали, что это такое. Слышно было, как Даав громко втянул в себя воздух.
— Это, — сказал Жон, поворачивая кольцо перед изумленными глазами Эллианы, — украшение, которое в старину носили пилоты, совершавшие прыжки на край вселенной. Его использовали в залог данного слова, как закладную за товар, как плату за ремонт. Пилот всегда возвращается за кольцом, гласила мудрость — и, как правило, это было так.
Он улыбнулся.
— Я получил его от моей матери, а она — от своей, а та получила его от своего отца… И так — на столько поколений в прошлое, что даже тебе не пересчитать. Его вернули мне с телом моего сына. Его всегда носили бинджали пилоты. Сделай мне одолжение и надень его.
Секунду ему казалось, что даже этой малости будет слишком много. Ее лицо стало землисто-бледным, но глаза — глаза стали ярче яркого.
Она наклонила голову в выражении глубочайшего уважения.
— Для меня это огромная честь, — сказала она, и ее голос охрип от серьезности момента. — Я буду носить его — с радостью.
— Так.
Он ощутил прилив гордости за нее — за ту личность, которой она позволила себе стать. Глаза у него защипало от слез, и он надел старинное кольцо на безымянный палец ее правой руки. Оно пришлось на него впору, словно было сделано на нее, — и Жон улыбнулся. Мысленно он поздравил себя с тем, что сказал ювелиру правильный размер.
Убрав свою ладонь из-под ее руки, он выпрямился на своем табурете.
Справа от него Трилла издала торжествующий клич, к которому мгновенно присоединился Клонак. Даав молча положил руку ей на плечо и улыбнулся, когда она повернулась к нему. Заплатка встала, потянулась, потерлась о ее ногу — а потом удалилась куда-то по срочным делам.
— А теперь, — объявил Клонак, вскакивая на ноги и вскидывая руки над головой, — мы идем праздновать!
Глава тридцатая
Целитель — это тот, кто способен заглядывать в сердце и ум человека, которого мучает боль, прогонять эту боль и возвращать страдальца к радости.
Из вступления к «Руководству Целителя»
Пилоты встали в очередь, чтобы с ней познакомиться. Когда они кланялись, Даав говорил ей на ухо их имена:— Эла. Кад Вир. Мордрид. Нази.
Эллиана отвечала на каждый поклон и повторяла каждое имя, пытаясь мысленно запомнить его с соответствующим ему лицом.
— Иллиопа, Пет Рам, Аби Тод…
Очередь наконец-то подходила к концу, но Эллиана сильно опасалась, что совершенно забыла часть имен, а другие — безнадежно перепутала.
— Фрад, — проговорил Даав несколько иным тоном. Эллиана встряхнулась и с особым вниманием посмотрела на пилота Фрада.
Мужчина с бесстрастным лицом, почти такой же высокий, как Даав, уважительно поклонился, одновременно сложив пальцы в знак «бинджали». Выпрямившись, он сжал плечо Даава и ухмыльнулся.
— Привет, дружище!
Даав ответил такими же ухмылкой и пожатием.
— Когда прилетел?
— Как раз вовремя, чтобы наблюдать за самым поразительным полетом со станции Разведки.
— Тебе, как всегда, повезло.
— Ха! — Фрад повернулся к Эллиане. — Послушайте моего совета, пилот, и потребуйте, чтобы начальник порта выплатила вам десятую часть дохода, которую она получит от продажи этой записи.
Она недоуменно моргнула.
— Какой записи?
— Я сам попытался заполучить копию, но запись уже идет на следующий трильсдень. За пару баров отсюда я слышал, как какой-то капитан-землянин обещал заплатить двадцать кантр тому, кто принесет ему копию до местной полуночи. — Он ухмыльнулся. — Собирается использовать ее для обучения своего экипажа.
Эллиана устремила широко раскрывшиеся глаза на Даава.
— Он шутит, — неуверенно предположила она.
Губы Даава дрогнули.
— Да, хотя это совсем не похоже на обычные шутки Фрада.
— Нисколько, — совершенно серьезно заверил ее этот господин. — Предпочитаю подкладывать в постель приятелям пироги с сочной начинкой. — Он вздохнул, и его бесстрастное лицо отразило глубокую печаль. — Очень примитивное чувство юмора.
Эллиана засмеялась. Фрада окликнули из дальнего угла комнаты, и он отошел, на мгновение приложив кончики пальцев к щеке Даава.
Этот нежный жест пробудил в душе Эллианы болезненное смятение чувств. Обычай и Кодекс говорили, что ей следовало испытать возмущение. Чтобы два человека, не состоящие в родстве, позволяли себе такую близость… чтобы они демонстрировали это в столь людном месте… Это было за рамками всех приличий. Если бы на ее месте была Вени, она упала бы в обморок.
Кодекс диктовал, чтобы она немедленно отстранилась от Даава, ее бесфамильного напарника. В противном случае его развращенность могла бы повредить ее меланти.
Отметая Кодекс, она подняла глаза — и прочла в его взгляде ожидание, вопрос — и настороженность.
Настороженность — в ожидании ее осуждения. Ей стало больно — удивительно больно — из-за того, что он счел ее способной… И вспышка озарения показала Эллиане, что она испытала не возмущение, а ревность из-за того, что Фрад ему так дорог.
Она улыбнулась — и увидела, как его настороженность исчезает.
— Фрад был членом моей команды, — сказал он ей. — Мы вчетвером проходили обучение в академии: Фрад, Олвен, Клонак и я.
— Вот вы где! — воскликнул Клонак, раздвигая толпу разведчиков, пилотов и их поклонников, которые до отказа заполнили винный погребок Апель. — Жон говорит, что пора уходить и предоставить этому сброду праздновать без нас. Они нам поклонились и теперь захотят говорить о работе.
— Это так, — признал Даав. — Интересно, а куда желает нас отправить мастер Жон?
— К «Кинчайлу», — ответил Клонак. — Встретимся там. Я захвачу Фрада.
И он ушел, без труда растаяв в толпе.
Даав перевел на нее искрящиеся весельем глаза.
— Проголодалась, пилот?
— Да! — изумленно призналась Эллиана и протянула руку, чтобы поймать его пальцы.
Они сели обедать всемером, в непринужденной компании друзей: Жон, Апель, Фрад, Трилла, Клонак, Даав и Эллиана. Жон занял место во главе стола, а Эллиана оказалась между ним и Даавом.
Трапеза получилась веселой, с большим количеством вина и болтовни. Одно вкуснейшее блюдо сменялось другим: их все заказывала госпожа Апель, а потом пускала их вокруг стола.
Когда унесли последнее блюдо, Клонак с Фрадом устроили состязание рискованных шуток, в которое время от времени вмешивалась Трилла, бросая лаконичные фразы. Апель молча сидела между Жоном и Фрадом, медленно отпивая вино и деля свое внимание между оркестром, устроившимся в углу напротив их стола, и входом в зал. Жон с Даавом тихо переговаривались.
— Великолепная, опасная работа, молодой капитан. Но, похоже, Лиад не дозрела до того, чтобы ее принять.
— Лиад не слишком счастлива, — признал Даав, крутя рюмку в тонких, ловких пальцах.
Эллиана завороженно наблюдала за его рукой — и снова встревожилась при виде пустого пальца с полосой от кольца. Ей пришла в голову мысль, что сам Даав также мог отпасть от своего клана в результате каких-то неприятностей, которые лишили его кольца, служившего показателем его ранга, и внушили ему горячее желание помочь паре бесклановых пиратов.
— И все же, — продолжал говорить Даав, — Лиад придется это услышать, раньше или позже. Правда будет высказана, во что бы это ни обошлось.
— К нам сейчас подойдут, — заметила Апель при виде кожаных курток, появившихся в дверях.
На другой стороне комнаты оркестр сыграл первые ноты.
— Музыка! — вскричал Клонак, прервавшись на половине шутки.
Он вскочил с места и отвесил свой экстравагантный поклон.
— Потанцуй со мной, о несравненная богиня!
— Я не умею танцевать, — призналась она Клонаку.
Оркестр заиграл первую композицию.
— Конечно, ты умеешь танцевать! Иначе чему все это время тебя учила Трилла?
— Я…
— Мы тебе покажем, — предложила Трилла, отодвигая стул и кивая Фраду. — Ты завербован, картограф.
— Неплохо, — заявил Фрад, поднимаясь на ноги. — Чуть прямолинейно, но неплохо.
Трилла рассмеялась и пошла к площадке. Эллиана посмотрела в карамельные глаза Клонака и вздохнула.
— Ладно. Но только без глупостей!
— Глупостей? — Он округлил глаза. — Разве я когда-то позволил себе не лелеять тебя?
— О! — Эллиана встала, по-земному качая головой. — Ты ведешь себя совершенно нелепо, — сурово сообщила она.
— Зато честно, — отозвался Клонак и нахально ухмыльнулся.
Взяв ее под локоть, он повел ее в зал.
Обучение танцам требовало такой же сосредоточенности, как и обучения менфриату. Как и при защите, необходимо было видеть и предвидеть движения противника и соответственно на них реагировать. Эллиана решила, что танцы даже сложнее менфриата, потому что реакция предусматривалась только одна, и ее следовало приспосабливать к произвольно меняющемуся ритму музыки.
Поле ее внимания сосредоточилось на теле Клонака, ее собственном теле, музыке и абсолютной необходимости исполнить танец безупречно. От напряжения она начала потеть — и тут в танце появился неожиданный новый элемент.
— Моя очередь, — спокойно проговорил Даав — и Клонак отпустил ее с совершенно нелепым вздохом.
Эллиана стояла, глядя на него, вдруг снова заметив всех, кто находится рядом: Жона с Апель, Фрада с какой-то рыжеволосой в кожанке разведчика, Триллу с двумя партнерами, причем обоих она обнимала за пояс…
— Ты потанцуешь со мной, Эллиана? Или мне отвести тебя обратно к столу и налить вина?
— Танцевать… довольно… трудно, — с трудом произнесла она, придвигаясь к нему и положив руку ему на рукав.
— Совсем не обязательно, — отозвался он и положил свободную руку ей на талию, как только что это делал Клонак. — На самом деле танцевать бывает довольно весело — хочешь верь, а хочешь нет. — Он улыбнулся. — Первое, что надо помнить, — это что тот, с кем ты танцуешь, не противник, а партнер.
Она засмеялась и шагнула к нему, оказавшись в воображаемой рамке, которой, по словам Триллы, следовало придерживаться во время танцев. Она осторожно положила правую руку на его левое плечо, а левую вложила в его свободные пальцы.
— Тогда танцуй со мной, — сказала она. — Партнер.
Он улыбнулся этим словам с искренним удовольствием. Пальцы, лежавшие у нее на талии, чуть сжались, Даав качнулся вбок — и они начали танцевать.
Это оказалось абсурдно легко. Ее тело двигалось без вмешательства сознания. По правде говоря, ей трудно было поверить в то, что она вообще двигается, однако именно это они и делали. Только тут отсутствовало столь грубое деление на него и на нее.
Музыка замолкла. Эллиана замерла. Ее рука лежала на его плече, его рука — на ее талии, и теперь их было двое — но ей не хотелось отстраняться.
— У музыкантов перерыв, Эллиана.
Голос Даава звучал… странно. Темные глаза, смотревшие на нее, казались ослепленными. По правде говоря, она и сама чувствовала себя совершенно ослепленной. Ей хотелось только оставаться на месте, прикасаясь к нему и ощущая его прикосновение, и смотреть ему в глаза, пока снова не настанет время танцевать.
Даав резко кашлянул, отодвинулся назад на шаг, разорвал контакт их взглядом. Его рука упала с ее талии.
— Давай вернемся к нашим.
Вокруг стола появились новые лица, и стульев стало не хватать. Клонак энергично вскочил на ноги.
— Мы все решим, — объявил он, указывая на освободившееся место.
— Мой капитан сядет сюда.
Даав выгнул бровь, но сел, куда ему было указано.
— Так. А моя богиня сядет вот сюда.
Положенная ей на поясницу рука подтолкнула Эллиану вперед, и она с изумленной грацией оказалась у Даава на колене.
— Это — временное размещение, — заверил ее Клонак и встал в театральную позу. — Стулья или смерть!
Он деловито удалился, провожаемый общим смехом. Эллиана закусила губу.
— Я… прошу прощения, — пробормотала она тихо, глядя Дааву в глаза. — Я встану.
— Что? Отказаться от лучшего места в заведении? — вопросил Фрад, с улыбкой отворачиваясь от своей рыжеволосой партнерши. — И потом — Дааву полезно, чтобы на него время от времени кто-нибудь садился.
Остальные рассмеялись. Трилла устроилась между своими двумя кавалерами, обняв одного за плечи и положив руку на колено второму. Первый танцор отпил немного вина, а потом поднес рюмку к губам Триллы. Когда Трилла сделала глоток, первый танцор протянул рюмку второму.
Апель, привалившаяся к плечу Жона так, что ее щека оказалась в опасной близости от его собственной, нахмурилась.
— Даав, у твоей напарницы нет вина.
— Вина пилоту Кэйлон! — воскликнул Фрад, хватая рюмку из центра стола. Он подставил ее рыжей разведчице, которая поймала ближайшую бутылку и налила вина. Фрад перегнулся через стол и решительно поставил рюмку. — Удачного взлета, пилот.
Он повернулся к своей рыженькой раньше, чем Эллиана успела договорить: «Счастливого приземления».
— Тебе нужен стул, Эллиана? — спросил Даав тихо, чтобы слышала только она.
Она повернула голову и снова посмотрела ему в глаза.
— Я… боюсь… что никогда не сидела ни у кого на коленях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50
— Это, — сказал Жон, поворачивая кольцо перед изумленными глазами Эллианы, — украшение, которое в старину носили пилоты, совершавшие прыжки на край вселенной. Его использовали в залог данного слова, как закладную за товар, как плату за ремонт. Пилот всегда возвращается за кольцом, гласила мудрость — и, как правило, это было так.
Он улыбнулся.
— Я получил его от моей матери, а она — от своей, а та получила его от своего отца… И так — на столько поколений в прошлое, что даже тебе не пересчитать. Его вернули мне с телом моего сына. Его всегда носили бинджали пилоты. Сделай мне одолжение и надень его.
Секунду ему казалось, что даже этой малости будет слишком много. Ее лицо стало землисто-бледным, но глаза — глаза стали ярче яркого.
Она наклонила голову в выражении глубочайшего уважения.
— Для меня это огромная честь, — сказала она, и ее голос охрип от серьезности момента. — Я буду носить его — с радостью.
— Так.
Он ощутил прилив гордости за нее — за ту личность, которой она позволила себе стать. Глаза у него защипало от слез, и он надел старинное кольцо на безымянный палец ее правой руки. Оно пришлось на него впору, словно было сделано на нее, — и Жон улыбнулся. Мысленно он поздравил себя с тем, что сказал ювелиру правильный размер.
Убрав свою ладонь из-под ее руки, он выпрямился на своем табурете.
Справа от него Трилла издала торжествующий клич, к которому мгновенно присоединился Клонак. Даав молча положил руку ей на плечо и улыбнулся, когда она повернулась к нему. Заплатка встала, потянулась, потерлась о ее ногу — а потом удалилась куда-то по срочным делам.
— А теперь, — объявил Клонак, вскакивая на ноги и вскидывая руки над головой, — мы идем праздновать!
Глава тридцатая
Целитель — это тот, кто способен заглядывать в сердце и ум человека, которого мучает боль, прогонять эту боль и возвращать страдальца к радости.
Из вступления к «Руководству Целителя»
Пилоты встали в очередь, чтобы с ней познакомиться. Когда они кланялись, Даав говорил ей на ухо их имена:— Эла. Кад Вир. Мордрид. Нази.
Эллиана отвечала на каждый поклон и повторяла каждое имя, пытаясь мысленно запомнить его с соответствующим ему лицом.
— Иллиопа, Пет Рам, Аби Тод…
Очередь наконец-то подходила к концу, но Эллиана сильно опасалась, что совершенно забыла часть имен, а другие — безнадежно перепутала.
— Фрад, — проговорил Даав несколько иным тоном. Эллиана встряхнулась и с особым вниманием посмотрела на пилота Фрада.
Мужчина с бесстрастным лицом, почти такой же высокий, как Даав, уважительно поклонился, одновременно сложив пальцы в знак «бинджали». Выпрямившись, он сжал плечо Даава и ухмыльнулся.
— Привет, дружище!
Даав ответил такими же ухмылкой и пожатием.
— Когда прилетел?
— Как раз вовремя, чтобы наблюдать за самым поразительным полетом со станции Разведки.
— Тебе, как всегда, повезло.
— Ха! — Фрад повернулся к Эллиане. — Послушайте моего совета, пилот, и потребуйте, чтобы начальник порта выплатила вам десятую часть дохода, которую она получит от продажи этой записи.
Она недоуменно моргнула.
— Какой записи?
— Я сам попытался заполучить копию, но запись уже идет на следующий трильсдень. За пару баров отсюда я слышал, как какой-то капитан-землянин обещал заплатить двадцать кантр тому, кто принесет ему копию до местной полуночи. — Он ухмыльнулся. — Собирается использовать ее для обучения своего экипажа.
Эллиана устремила широко раскрывшиеся глаза на Даава.
— Он шутит, — неуверенно предположила она.
Губы Даава дрогнули.
— Да, хотя это совсем не похоже на обычные шутки Фрада.
— Нисколько, — совершенно серьезно заверил ее этот господин. — Предпочитаю подкладывать в постель приятелям пироги с сочной начинкой. — Он вздохнул, и его бесстрастное лицо отразило глубокую печаль. — Очень примитивное чувство юмора.
Эллиана засмеялась. Фрада окликнули из дальнего угла комнаты, и он отошел, на мгновение приложив кончики пальцев к щеке Даава.
Этот нежный жест пробудил в душе Эллианы болезненное смятение чувств. Обычай и Кодекс говорили, что ей следовало испытать возмущение. Чтобы два человека, не состоящие в родстве, позволяли себе такую близость… чтобы они демонстрировали это в столь людном месте… Это было за рамками всех приличий. Если бы на ее месте была Вени, она упала бы в обморок.
Кодекс диктовал, чтобы она немедленно отстранилась от Даава, ее бесфамильного напарника. В противном случае его развращенность могла бы повредить ее меланти.
Отметая Кодекс, она подняла глаза — и прочла в его взгляде ожидание, вопрос — и настороженность.
Настороженность — в ожидании ее осуждения. Ей стало больно — удивительно больно — из-за того, что он счел ее способной… И вспышка озарения показала Эллиане, что она испытала не возмущение, а ревность из-за того, что Фрад ему так дорог.
Она улыбнулась — и увидела, как его настороженность исчезает.
— Фрад был членом моей команды, — сказал он ей. — Мы вчетвером проходили обучение в академии: Фрад, Олвен, Клонак и я.
— Вот вы где! — воскликнул Клонак, раздвигая толпу разведчиков, пилотов и их поклонников, которые до отказа заполнили винный погребок Апель. — Жон говорит, что пора уходить и предоставить этому сброду праздновать без нас. Они нам поклонились и теперь захотят говорить о работе.
— Это так, — признал Даав. — Интересно, а куда желает нас отправить мастер Жон?
— К «Кинчайлу», — ответил Клонак. — Встретимся там. Я захвачу Фрада.
И он ушел, без труда растаяв в толпе.
Даав перевел на нее искрящиеся весельем глаза.
— Проголодалась, пилот?
— Да! — изумленно призналась Эллиана и протянула руку, чтобы поймать его пальцы.
Они сели обедать всемером, в непринужденной компании друзей: Жон, Апель, Фрад, Трилла, Клонак, Даав и Эллиана. Жон занял место во главе стола, а Эллиана оказалась между ним и Даавом.
Трапеза получилась веселой, с большим количеством вина и болтовни. Одно вкуснейшее блюдо сменялось другим: их все заказывала госпожа Апель, а потом пускала их вокруг стола.
Когда унесли последнее блюдо, Клонак с Фрадом устроили состязание рискованных шуток, в которое время от времени вмешивалась Трилла, бросая лаконичные фразы. Апель молча сидела между Жоном и Фрадом, медленно отпивая вино и деля свое внимание между оркестром, устроившимся в углу напротив их стола, и входом в зал. Жон с Даавом тихо переговаривались.
— Великолепная, опасная работа, молодой капитан. Но, похоже, Лиад не дозрела до того, чтобы ее принять.
— Лиад не слишком счастлива, — признал Даав, крутя рюмку в тонких, ловких пальцах.
Эллиана завороженно наблюдала за его рукой — и снова встревожилась при виде пустого пальца с полосой от кольца. Ей пришла в голову мысль, что сам Даав также мог отпасть от своего клана в результате каких-то неприятностей, которые лишили его кольца, служившего показателем его ранга, и внушили ему горячее желание помочь паре бесклановых пиратов.
— И все же, — продолжал говорить Даав, — Лиад придется это услышать, раньше или позже. Правда будет высказана, во что бы это ни обошлось.
— К нам сейчас подойдут, — заметила Апель при виде кожаных курток, появившихся в дверях.
На другой стороне комнаты оркестр сыграл первые ноты.
— Музыка! — вскричал Клонак, прервавшись на половине шутки.
Он вскочил с места и отвесил свой экстравагантный поклон.
— Потанцуй со мной, о несравненная богиня!
— Я не умею танцевать, — призналась она Клонаку.
Оркестр заиграл первую композицию.
— Конечно, ты умеешь танцевать! Иначе чему все это время тебя учила Трилла?
— Я…
— Мы тебе покажем, — предложила Трилла, отодвигая стул и кивая Фраду. — Ты завербован, картограф.
— Неплохо, — заявил Фрад, поднимаясь на ноги. — Чуть прямолинейно, но неплохо.
Трилла рассмеялась и пошла к площадке. Эллиана посмотрела в карамельные глаза Клонака и вздохнула.
— Ладно. Но только без глупостей!
— Глупостей? — Он округлил глаза. — Разве я когда-то позволил себе не лелеять тебя?
— О! — Эллиана встала, по-земному качая головой. — Ты ведешь себя совершенно нелепо, — сурово сообщила она.
— Зато честно, — отозвался Клонак и нахально ухмыльнулся.
Взяв ее под локоть, он повел ее в зал.
Обучение танцам требовало такой же сосредоточенности, как и обучения менфриату. Как и при защите, необходимо было видеть и предвидеть движения противника и соответственно на них реагировать. Эллиана решила, что танцы даже сложнее менфриата, потому что реакция предусматривалась только одна, и ее следовало приспосабливать к произвольно меняющемуся ритму музыки.
Поле ее внимания сосредоточилось на теле Клонака, ее собственном теле, музыке и абсолютной необходимости исполнить танец безупречно. От напряжения она начала потеть — и тут в танце появился неожиданный новый элемент.
— Моя очередь, — спокойно проговорил Даав — и Клонак отпустил ее с совершенно нелепым вздохом.
Эллиана стояла, глядя на него, вдруг снова заметив всех, кто находится рядом: Жона с Апель, Фрада с какой-то рыжеволосой в кожанке разведчика, Триллу с двумя партнерами, причем обоих она обнимала за пояс…
— Ты потанцуешь со мной, Эллиана? Или мне отвести тебя обратно к столу и налить вина?
— Танцевать… довольно… трудно, — с трудом произнесла она, придвигаясь к нему и положив руку ему на рукав.
— Совсем не обязательно, — отозвался он и положил свободную руку ей на талию, как только что это делал Клонак. — На самом деле танцевать бывает довольно весело — хочешь верь, а хочешь нет. — Он улыбнулся. — Первое, что надо помнить, — это что тот, с кем ты танцуешь, не противник, а партнер.
Она засмеялась и шагнула к нему, оказавшись в воображаемой рамке, которой, по словам Триллы, следовало придерживаться во время танцев. Она осторожно положила правую руку на его левое плечо, а левую вложила в его свободные пальцы.
— Тогда танцуй со мной, — сказала она. — Партнер.
Он улыбнулся этим словам с искренним удовольствием. Пальцы, лежавшие у нее на талии, чуть сжались, Даав качнулся вбок — и они начали танцевать.
Это оказалось абсурдно легко. Ее тело двигалось без вмешательства сознания. По правде говоря, ей трудно было поверить в то, что она вообще двигается, однако именно это они и делали. Только тут отсутствовало столь грубое деление на него и на нее.
Музыка замолкла. Эллиана замерла. Ее рука лежала на его плече, его рука — на ее талии, и теперь их было двое — но ей не хотелось отстраняться.
— У музыкантов перерыв, Эллиана.
Голос Даава звучал… странно. Темные глаза, смотревшие на нее, казались ослепленными. По правде говоря, она и сама чувствовала себя совершенно ослепленной. Ей хотелось только оставаться на месте, прикасаясь к нему и ощущая его прикосновение, и смотреть ему в глаза, пока снова не настанет время танцевать.
Даав резко кашлянул, отодвинулся назад на шаг, разорвал контакт их взглядом. Его рука упала с ее талии.
— Давай вернемся к нашим.
Вокруг стола появились новые лица, и стульев стало не хватать. Клонак энергично вскочил на ноги.
— Мы все решим, — объявил он, указывая на освободившееся место.
— Мой капитан сядет сюда.
Даав выгнул бровь, но сел, куда ему было указано.
— Так. А моя богиня сядет вот сюда.
Положенная ей на поясницу рука подтолкнула Эллиану вперед, и она с изумленной грацией оказалась у Даава на колене.
— Это — временное размещение, — заверил ее Клонак и встал в театральную позу. — Стулья или смерть!
Он деловито удалился, провожаемый общим смехом. Эллиана закусила губу.
— Я… прошу прощения, — пробормотала она тихо, глядя Дааву в глаза. — Я встану.
— Что? Отказаться от лучшего места в заведении? — вопросил Фрад, с улыбкой отворачиваясь от своей рыжеволосой партнерши. — И потом — Дааву полезно, чтобы на него время от времени кто-нибудь садился.
Остальные рассмеялись. Трилла устроилась между своими двумя кавалерами, обняв одного за плечи и положив руку на колено второму. Первый танцор отпил немного вина, а потом поднес рюмку к губам Триллы. Когда Трилла сделала глоток, первый танцор протянул рюмку второму.
Апель, привалившаяся к плечу Жона так, что ее щека оказалась в опасной близости от его собственной, нахмурилась.
— Даав, у твоей напарницы нет вина.
— Вина пилоту Кэйлон! — воскликнул Фрад, хватая рюмку из центра стола. Он подставил ее рыжей разведчице, которая поймала ближайшую бутылку и налила вина. Фрад перегнулся через стол и решительно поставил рюмку. — Удачного взлета, пилот.
Он повернулся к своей рыженькой раньше, чем Эллиана успела договорить: «Счастливого приземления».
— Тебе нужен стул, Эллиана? — спросил Даав тихо, чтобы слышала только она.
Она повернула голову и снова посмотрела ему в глаза.
— Я… боюсь… что никогда не сидела ни у кого на коленях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50