Когда пришло время включать вращение и взлетать, она уже почти приспособилась к более медленному темпу, хотя заторможенный навигационный компьютер раздражал. В конце концов она просто стала решать уравнения сама, вводя цифры через клавиатуру и выполняя нужны маневры, не дожидаясь запоздалого подтверждения компьютера.
Она вышла на предписанную орбиту, и, как и в первый раз, экран неожиданно погас. Затренькал звонок, сеть безопасности втянулась в кресло, купол открылся. Эллиана вышла в зал.
Старший экзаменатор Джарл, который контролировал ее действия по главному пульту, тихо откашлялся.
— Очень быстро, э-э… математик. Я заметил, что вы все время опережали навигационный компьютер.
— Компьютер работал медленно, — ответила Эллиана, опуская голову. — Было гораздо проще самой выполнять расчеты и вводить результаты вручную. — Она помолчала, кусая губы. — Меня оштрафуют, сударь?
— Что? — Он снова покашлял. — А, нет! Нет, не думаю, математик. Хотя я должен вам напомнить, что портовые правила требуют, чтобы во время взлета и нахождения на орбите навигационный компьютер корабля был включен.
— Да, сударь, — прошептала Эллиана. — Я не забуду.
— Хорошо, — сказал он, вставая и потирая руки.
Он бросил на нее быстрый взгляд, словно у нее вдруг выросла вторая голова, а потом еще раз ей поклонился.
— Как и в первый раз, математик, безупречные — хотя и несколько отступающие от правил — действия. Полагаю, нам с вами пора пройти на площадку и посмотреть, что у вас получится на учебном корабле.
— Да, — согласилась Эллиана и прошла за ним из тренажерного зала, понурив голову и ощущая прилив тошнотворной тревоги.
Эллиана включила программу проверки систем и зафиксировалась в кресле пилота, нервно перебирая в уме всю калибровку. Она включила навигационный компьютер и ввела проверочную задачу, сравнив результаты компьютера со своими собственными.
Убедившись в том, что они совпадают до стотысячных долей, и с облегчением отметив, что скорость вычислений у него оказалась выше, чем у тренажера, она повернула голову к экзаменатору, который пристегнулся сетью безопасности на месте второго пилота.
— Я здесь в качестве наблюдателя, математик, — сообщил он, демонстративно складывая руки на коленях. — В случае возникновения проблем или если станет ясно, что управление кораблем осуществляется неумело, я отключу ваш пульт. Если это произойдет, то это будет означать, что вы не сдали третий элемент экзамена и можете пройти его повторно по прошествии двенадцати дней. Тем временем мне запрещено отвечать на любые ваши вопросы или предлагать какую бы то ни было помощь — за исключением переключения управления на себя и возвращения на площадку. Это понятно?
— Да, сударь.
— Хорошо. Тогда я говорю вам, что рассчитываю оказаться на тринадцатой расчетной орбите в течение часа по местному времени. Когда стабильная орбита будет достигнута, вы получите указания относительно возвращения на поверхность планеты. Вам разрешено действовать.
Эллиана глубоко вздохнула, откинула волосы за плечи и включила связь с диспетчерской Чонселты.
Стабильная орбита Р-13 была достигнута без малого за час. Подъем прошел без происшествий. Эллиана неукоснительно следила за навигационным компьютером и прокладывала курс, который был удивителен своей благовоспитанностью.
Следует признать, что в ходе этого величественного и не требующего никаких усилий движения Эллиана ловила себя на том, что рассчитывает более быстрые и не такие старушечьи маневры. Один раз ее рука сама собой поползла в сторону кнопки связи, пока мысленно она прикидывала, какие именно изменения маршрута следует доложить диспетчерской.
Судорожно втянув в себя воздух, она отдернула руку и продолжила полет по заявленному маршруту.
— Расчетная орбита 13 достигнута, мастер-пилот, — доложила она, вводя последние команды и откидываясь в кресле. — Мы вышли на стабильное вращение.
— Я это вижу. — Старший экзаменатор Джарл развернул свое кресло в ее сторону. — Вы меня разочаровали, математик. После такой демонстрации на тренажере я ожидал не сравнимого ни с чем взлета.
Она сглотнула и заставила себя встретиться с ним взглядом.
— Этот навигационный компьютер работает лучше, сударь.
— Ну, этим все и объясняется, конечно, — отозвался он довольно сухо. Он посмотрел на свой пульт, а потом бросил пристальный взгляд на Эллиану. — Скажите мне, математик, сколько времени можно было сэкономить, если бы в середине подъема вы воспользовались той возможностью изменить курс?
— Я… порядка пяти целых пяти десятых минуты, сударь. Возможно, шесть — в зависимости от ориентации при выходе на орбиту.
— Вижу, — повторил он. — Однако вы сочли нужным идти по тому курсу, который установили с самого начала, несмотря на значительный выигрыш во времени. Интересно, почему?
Эллиана наклонила голову.
— Показатель безопасности был немного выше, — прошептала она, — а также возможность полного успеха. Мне… очень важно… получить эту лицензию, сударь. Я не посмела идти на риск, который мог бы помешать удачному результату.
— Не посмели рисковать своей лицензией, да? Простите меня, математик, но это не звучит многообещающе. Вы ведь не можете не знать, что в первую очередь пилота должны заботить его пассажиры и его корабль. Если он лишается своей лицензии, спасая пассажиров или корабль, то это печально, но неизбежно.
Эллиана закусила губу, чувствуя, как капли пота собираются у нее на груди, где висели ключи «Удачи». Нет, он не может, не может провалить ее только потому, что она выбрала менее рискованный маршрут. Правила…
— Я дам вам возможность оправдаться, математик, и продемонстрировать мне ваши способности.
Она перевела дыхание, едва смея поверить тому, что услышала.
— Простите, сударь?
Он наклонил голову и едва заметно улыбнулся.
— Я желаю, чтобы вы вернули нас на место взлета. И я рассчитываю на то, что вы уменьшите свое время вдвое — или еще сильнее.
Полет пугал — и возбуждал. От нее потребовалось все ее внимание, так что она перестала потеть и волноваться, а также тратить драгоценные секунды на расчет какого-нибудь другого, менее отчаянного снижения.
Она почти в самом начале отказалась от навигационного компьютера, оставив его тихо журчать что-то самому себе, пока она мысленно решала нужные уравнения и вводила результаты вручную.
Местное движение никаких трудностей не представляло, хотя она поймала обрывок болтовни какой-то медлительной баржи: по крайней мере один пилот решил, что она рискует. Она забыла эти слова, едва услышав.
Числа мелькали, уравнения составлялись, менялись и составлялись снова. Эллиана стремительно провела учебный корабль сквозь одиннадцать орбит, по касательной тронула двенадцатую и камнем упала в атмосферу.
Лис научила ее открывать крылья и задерживать включение двигателей. Это был прием разведчиков, рассчитанный на то, чтобы экономить топливо в обстоятельствах, когда топлива может оказаться мало.
— Лети на нем столько, сколько сможешь, — сказала ей разведчик. — Тормозные двигатели можно не включать до тех пор, пока не разглядишь улицу, на которой живешь.
Лететь оказалось немного труднее, чем просто взлетать или опускаться с помощью реактивных двигателей. Во время трех предыдущих эскапад Эллианы местные погодные условия оказались мягчайшими.
Сегодня дело обстояло иначе.
Корабль дергался и выворачивался, и нос его уходил вниз, несмотря на все ее попытки его стабилизировать. Сканеры сообщили о наличии осадков и турбулентных воздушных потоков. Главный компьютер предупредил об опасности.
Эллиана включила двигатели.
На самый малый срок, как это сделала бы Лис: только чтобы поднять нос и умерить рывки. Полет стал плавным — на минуту, вторую…
Эллиана снова включила двигатели.
И еще раз.
И в последний, когда подлетала к порту Гильдии. На этот раз она не стала их отключать, позволив им погасить остатки скорости, так что корабль завис и приземлился на указанной площадке — легко, словно пылинка.
Двигатели отключились автоматически. Эллиана убрала крылья, провела требуемую правилами проверку систем, сообщила в диспетчерскую о своей благополучной посадке и, повернув кресло, подняла голову и встретилась взглядом с экзаменатором.
— Прибыли, сударь. Кажется, время несколько меньше, чем половина времени взлета.
— Да. — Он закрыл глаза, глубоко вздохнул, открыл глаза и отключил сеть безопасности. — Насколько я понимаю, вы обучались у разведчика.
Он встал и посмотрел на нее сверху вниз. Его лицо влажно блестело от пота.
— Такой способ посадки весьма эффективен и вполне приемлем, когда вы перевозите разведчиков или… неживой груз. Для обычных пассажиров, однако, следует двигаться более осторожно.
Эллиана наклонила голову.
— Да, мастер-пилот.
Он снова закрыл глаза и вздохнул, чуть менее глубоко. Видимо, восстановив таким образом равновесие, он адресовал ей поклон как собрату по Гильдии.
— Если вы пройдете со мной в отдел регистрации, пилот, я буду рад выписать на ваше имя условную лицензию второго класса.
Эллиана изумленно воззрилась на него, глотнула воздуха и с трудом поднялась на ноги, которые вдруг стали ватными. Она ответила ему поклоном, который сопровождался жестом, выражающим благодарность учителю.
— Да, так. — Он откашлялся. — Вам необходимо будет налетать определенное количество часов, чтобы получить полный статус. Летную практику необходимо пройти в течение релюммы, считая с этого дня, и она должна подтверждаться мастер-пилотом. Я вижу, что вы знакомы с Жоном дэа-Кортом. Он или любой его служащий имеют нужную квалификацию — я бы сказал, уникальную квалификацию — для того, чтобы оказать вам помощь и обеспечить то дополнительное обучение, которое вы можете пожелать пройти. Эллиана наклонила голову.
— Да, мастер-пилот. Благодарю вас, сударь.
— Полагаю, что благодарности тут не нужны, пилот. Вы заработали свою награду своими руками. Следуйте за мной, пожалуйста.
Дрожа от волнения, с колотящимся от страха — или от восторга — сердцем, Эллиана последовала за ним.
Глава одиннадцатая
Сегодня я получил Кольцо Клана Корвал из рук Петреллы, Тоделма йос-Галан, которая получила его от самой Главы Клана, когда та умирала.
Мой первый долг перед Корвалом состоит в том, чтобы свести счеты с теми, кто отнял у Клана Чи йос-Фелиум, любимую родительницу и Делма, а также Се Зара йос-Галана, любящего кузена, А-тоделма, мастер-купца. И есть еще Петрелла йос-Галан, которая, как я опасаюсь, получила смертельную рану.
Се Зар погиб, защищая своего Делма. Честь ему и хвала.
Чи йос-Фелиум погибла из-за второго предательства и своей смертью помогла своей сестре, моей тетке, которой единственной из трех удалось добраться до дома.
Имя планеты, которая отняла у Корвала эти жизни, Ганджир, РП-7026-541-773, Сектор Типры, Первый квадрант.
Корвал сведет счеты так: начиная с этого часа корабли Клана Корвал и союзников Корвала не будут останавливаться на Ганджире. Товары Корвала не будут туда отправляться. Кантры Корвала не будут там инвестироваться. И эти условия останутся в силе, даже если Ганджир будет умирать от голода без нашей помощи.
…Я отмечаю, что моя мать все равно мертва.
Даав йос-Фелиум, восемьдесят пятый Делм Корвала.
Запись в Дневнике Делма от восьмидня финьяла в первую релюмму года под названием capo
Даав вручную закрутил последний винт, протянул руку и установил электроотвертку на место.
Ремонт был монотонный, детали расположены неудобно, и вообще противная оказалась работа. Спина болела от согнутого положения, запястья ломило из-за вибрации электроотвертки, левая нога онемела уже несколько минут назад, и теперь к ней возвращалась чувствительность настоящим потоком острых иголок.
Он выровнял отвертку по отношению к первому винту, подпер ее левой рукой, а правой хлопнул по кнопке включения. Вибрация сотрясала ему руки и воплем отдавалась в мозге. Он приветствовал эти мелкие неприятности, как до этого приветствовал и другие.
Он завернул второй, третий и четвертый винты, отключил питание и отпустил отвертку, дав ей уехать наверх на ее подвеске. После этого он осторожно выпрямился.
Натруженные мышцы спины срочно требовали заслуженного отдыха. Даав развел руки в стороны, потом свел их над головой и встал на цыпочки, вытягивая до предела все тело.
На пределе растяжки, с дрожащими от напряжения мышцами, он закрыл глаза и мысленно проделал последовательность упражнений, которыми его научили еще в Академии разведки. Цвета закружились перед его мысленным взором, а потом его внутренний слух уловил резкий щелчок. Даав снова развел руки в стороны, а потом опустил их вниз, ощущая, как напряжение и мелкие боли уходят из тела волной сладкого тепла.
Опустившись на всю ступню, он уже чувствовал себя так, словно проспал если не целую ночь, то хотя бы несколько часов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50
Она вышла на предписанную орбиту, и, как и в первый раз, экран неожиданно погас. Затренькал звонок, сеть безопасности втянулась в кресло, купол открылся. Эллиана вышла в зал.
Старший экзаменатор Джарл, который контролировал ее действия по главному пульту, тихо откашлялся.
— Очень быстро, э-э… математик. Я заметил, что вы все время опережали навигационный компьютер.
— Компьютер работал медленно, — ответила Эллиана, опуская голову. — Было гораздо проще самой выполнять расчеты и вводить результаты вручную. — Она помолчала, кусая губы. — Меня оштрафуют, сударь?
— Что? — Он снова покашлял. — А, нет! Нет, не думаю, математик. Хотя я должен вам напомнить, что портовые правила требуют, чтобы во время взлета и нахождения на орбите навигационный компьютер корабля был включен.
— Да, сударь, — прошептала Эллиана. — Я не забуду.
— Хорошо, — сказал он, вставая и потирая руки.
Он бросил на нее быстрый взгляд, словно у нее вдруг выросла вторая голова, а потом еще раз ей поклонился.
— Как и в первый раз, математик, безупречные — хотя и несколько отступающие от правил — действия. Полагаю, нам с вами пора пройти на площадку и посмотреть, что у вас получится на учебном корабле.
— Да, — согласилась Эллиана и прошла за ним из тренажерного зала, понурив голову и ощущая прилив тошнотворной тревоги.
Эллиана включила программу проверки систем и зафиксировалась в кресле пилота, нервно перебирая в уме всю калибровку. Она включила навигационный компьютер и ввела проверочную задачу, сравнив результаты компьютера со своими собственными.
Убедившись в том, что они совпадают до стотысячных долей, и с облегчением отметив, что скорость вычислений у него оказалась выше, чем у тренажера, она повернула голову к экзаменатору, который пристегнулся сетью безопасности на месте второго пилота.
— Я здесь в качестве наблюдателя, математик, — сообщил он, демонстративно складывая руки на коленях. — В случае возникновения проблем или если станет ясно, что управление кораблем осуществляется неумело, я отключу ваш пульт. Если это произойдет, то это будет означать, что вы не сдали третий элемент экзамена и можете пройти его повторно по прошествии двенадцати дней. Тем временем мне запрещено отвечать на любые ваши вопросы или предлагать какую бы то ни было помощь — за исключением переключения управления на себя и возвращения на площадку. Это понятно?
— Да, сударь.
— Хорошо. Тогда я говорю вам, что рассчитываю оказаться на тринадцатой расчетной орбите в течение часа по местному времени. Когда стабильная орбита будет достигнута, вы получите указания относительно возвращения на поверхность планеты. Вам разрешено действовать.
Эллиана глубоко вздохнула, откинула волосы за плечи и включила связь с диспетчерской Чонселты.
Стабильная орбита Р-13 была достигнута без малого за час. Подъем прошел без происшествий. Эллиана неукоснительно следила за навигационным компьютером и прокладывала курс, который был удивителен своей благовоспитанностью.
Следует признать, что в ходе этого величественного и не требующего никаких усилий движения Эллиана ловила себя на том, что рассчитывает более быстрые и не такие старушечьи маневры. Один раз ее рука сама собой поползла в сторону кнопки связи, пока мысленно она прикидывала, какие именно изменения маршрута следует доложить диспетчерской.
Судорожно втянув в себя воздух, она отдернула руку и продолжила полет по заявленному маршруту.
— Расчетная орбита 13 достигнута, мастер-пилот, — доложила она, вводя последние команды и откидываясь в кресле. — Мы вышли на стабильное вращение.
— Я это вижу. — Старший экзаменатор Джарл развернул свое кресло в ее сторону. — Вы меня разочаровали, математик. После такой демонстрации на тренажере я ожидал не сравнимого ни с чем взлета.
Она сглотнула и заставила себя встретиться с ним взглядом.
— Этот навигационный компьютер работает лучше, сударь.
— Ну, этим все и объясняется, конечно, — отозвался он довольно сухо. Он посмотрел на свой пульт, а потом бросил пристальный взгляд на Эллиану. — Скажите мне, математик, сколько времени можно было сэкономить, если бы в середине подъема вы воспользовались той возможностью изменить курс?
— Я… порядка пяти целых пяти десятых минуты, сударь. Возможно, шесть — в зависимости от ориентации при выходе на орбиту.
— Вижу, — повторил он. — Однако вы сочли нужным идти по тому курсу, который установили с самого начала, несмотря на значительный выигрыш во времени. Интересно, почему?
Эллиана наклонила голову.
— Показатель безопасности был немного выше, — прошептала она, — а также возможность полного успеха. Мне… очень важно… получить эту лицензию, сударь. Я не посмела идти на риск, который мог бы помешать удачному результату.
— Не посмели рисковать своей лицензией, да? Простите меня, математик, но это не звучит многообещающе. Вы ведь не можете не знать, что в первую очередь пилота должны заботить его пассажиры и его корабль. Если он лишается своей лицензии, спасая пассажиров или корабль, то это печально, но неизбежно.
Эллиана закусила губу, чувствуя, как капли пота собираются у нее на груди, где висели ключи «Удачи». Нет, он не может, не может провалить ее только потому, что она выбрала менее рискованный маршрут. Правила…
— Я дам вам возможность оправдаться, математик, и продемонстрировать мне ваши способности.
Она перевела дыхание, едва смея поверить тому, что услышала.
— Простите, сударь?
Он наклонил голову и едва заметно улыбнулся.
— Я желаю, чтобы вы вернули нас на место взлета. И я рассчитываю на то, что вы уменьшите свое время вдвое — или еще сильнее.
Полет пугал — и возбуждал. От нее потребовалось все ее внимание, так что она перестала потеть и волноваться, а также тратить драгоценные секунды на расчет какого-нибудь другого, менее отчаянного снижения.
Она почти в самом начале отказалась от навигационного компьютера, оставив его тихо журчать что-то самому себе, пока она мысленно решала нужные уравнения и вводила результаты вручную.
Местное движение никаких трудностей не представляло, хотя она поймала обрывок болтовни какой-то медлительной баржи: по крайней мере один пилот решил, что она рискует. Она забыла эти слова, едва услышав.
Числа мелькали, уравнения составлялись, менялись и составлялись снова. Эллиана стремительно провела учебный корабль сквозь одиннадцать орбит, по касательной тронула двенадцатую и камнем упала в атмосферу.
Лис научила ее открывать крылья и задерживать включение двигателей. Это был прием разведчиков, рассчитанный на то, чтобы экономить топливо в обстоятельствах, когда топлива может оказаться мало.
— Лети на нем столько, сколько сможешь, — сказала ей разведчик. — Тормозные двигатели можно не включать до тех пор, пока не разглядишь улицу, на которой живешь.
Лететь оказалось немного труднее, чем просто взлетать или опускаться с помощью реактивных двигателей. Во время трех предыдущих эскапад Эллианы местные погодные условия оказались мягчайшими.
Сегодня дело обстояло иначе.
Корабль дергался и выворачивался, и нос его уходил вниз, несмотря на все ее попытки его стабилизировать. Сканеры сообщили о наличии осадков и турбулентных воздушных потоков. Главный компьютер предупредил об опасности.
Эллиана включила двигатели.
На самый малый срок, как это сделала бы Лис: только чтобы поднять нос и умерить рывки. Полет стал плавным — на минуту, вторую…
Эллиана снова включила двигатели.
И еще раз.
И в последний, когда подлетала к порту Гильдии. На этот раз она не стала их отключать, позволив им погасить остатки скорости, так что корабль завис и приземлился на указанной площадке — легко, словно пылинка.
Двигатели отключились автоматически. Эллиана убрала крылья, провела требуемую правилами проверку систем, сообщила в диспетчерскую о своей благополучной посадке и, повернув кресло, подняла голову и встретилась взглядом с экзаменатором.
— Прибыли, сударь. Кажется, время несколько меньше, чем половина времени взлета.
— Да. — Он закрыл глаза, глубоко вздохнул, открыл глаза и отключил сеть безопасности. — Насколько я понимаю, вы обучались у разведчика.
Он встал и посмотрел на нее сверху вниз. Его лицо влажно блестело от пота.
— Такой способ посадки весьма эффективен и вполне приемлем, когда вы перевозите разведчиков или… неживой груз. Для обычных пассажиров, однако, следует двигаться более осторожно.
Эллиана наклонила голову.
— Да, мастер-пилот.
Он снова закрыл глаза и вздохнул, чуть менее глубоко. Видимо, восстановив таким образом равновесие, он адресовал ей поклон как собрату по Гильдии.
— Если вы пройдете со мной в отдел регистрации, пилот, я буду рад выписать на ваше имя условную лицензию второго класса.
Эллиана изумленно воззрилась на него, глотнула воздуха и с трудом поднялась на ноги, которые вдруг стали ватными. Она ответила ему поклоном, который сопровождался жестом, выражающим благодарность учителю.
— Да, так. — Он откашлялся. — Вам необходимо будет налетать определенное количество часов, чтобы получить полный статус. Летную практику необходимо пройти в течение релюммы, считая с этого дня, и она должна подтверждаться мастер-пилотом. Я вижу, что вы знакомы с Жоном дэа-Кортом. Он или любой его служащий имеют нужную квалификацию — я бы сказал, уникальную квалификацию — для того, чтобы оказать вам помощь и обеспечить то дополнительное обучение, которое вы можете пожелать пройти. Эллиана наклонила голову.
— Да, мастер-пилот. Благодарю вас, сударь.
— Полагаю, что благодарности тут не нужны, пилот. Вы заработали свою награду своими руками. Следуйте за мной, пожалуйста.
Дрожа от волнения, с колотящимся от страха — или от восторга — сердцем, Эллиана последовала за ним.
Глава одиннадцатая
Сегодня я получил Кольцо Клана Корвал из рук Петреллы, Тоделма йос-Галан, которая получила его от самой Главы Клана, когда та умирала.
Мой первый долг перед Корвалом состоит в том, чтобы свести счеты с теми, кто отнял у Клана Чи йос-Фелиум, любимую родительницу и Делма, а также Се Зара йос-Галана, любящего кузена, А-тоделма, мастер-купца. И есть еще Петрелла йос-Галан, которая, как я опасаюсь, получила смертельную рану.
Се Зар погиб, защищая своего Делма. Честь ему и хвала.
Чи йос-Фелиум погибла из-за второго предательства и своей смертью помогла своей сестре, моей тетке, которой единственной из трех удалось добраться до дома.
Имя планеты, которая отняла у Корвала эти жизни, Ганджир, РП-7026-541-773, Сектор Типры, Первый квадрант.
Корвал сведет счеты так: начиная с этого часа корабли Клана Корвал и союзников Корвала не будут останавливаться на Ганджире. Товары Корвала не будут туда отправляться. Кантры Корвала не будут там инвестироваться. И эти условия останутся в силе, даже если Ганджир будет умирать от голода без нашей помощи.
…Я отмечаю, что моя мать все равно мертва.
Даав йос-Фелиум, восемьдесят пятый Делм Корвала.
Запись в Дневнике Делма от восьмидня финьяла в первую релюмму года под названием capo
Даав вручную закрутил последний винт, протянул руку и установил электроотвертку на место.
Ремонт был монотонный, детали расположены неудобно, и вообще противная оказалась работа. Спина болела от согнутого положения, запястья ломило из-за вибрации электроотвертки, левая нога онемела уже несколько минут назад, и теперь к ней возвращалась чувствительность настоящим потоком острых иголок.
Он выровнял отвертку по отношению к первому винту, подпер ее левой рукой, а правой хлопнул по кнопке включения. Вибрация сотрясала ему руки и воплем отдавалась в мозге. Он приветствовал эти мелкие неприятности, как до этого приветствовал и другие.
Он завернул второй, третий и четвертый винты, отключил питание и отпустил отвертку, дав ей уехать наверх на ее подвеске. После этого он осторожно выпрямился.
Натруженные мышцы спины срочно требовали заслуженного отдыха. Даав развел руки в стороны, потом свел их над головой и встал на цыпочки, вытягивая до предела все тело.
На пределе растяжки, с дрожащими от напряжения мышцами, он закрыл глаза и мысленно проделал последовательность упражнений, которыми его научили еще в Академии разведки. Цвета закружились перед его мысленным взором, а потом его внутренний слух уловил резкий щелчок. Даав снова развел руки в стороны, а потом опустил их вниз, ощущая, как напряжение и мелкие боли уходят из тела волной сладкого тепла.
Опустившись на всю ступню, он уже чувствовал себя так, словно проспал если не целую ночь, то хотя бы несколько часов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50