Взрослые сидели, напряженно глядя каждый в свою лужу, а дети тихо наблюдали из-за спины родителей.
Ранкор остановился, охранница спешилась и постучала Хэна по плечу копьем, указывая на лужи.
- Вуффа, - сказала она. - Вуффа!
- Ты хоть что-нибудь понимаешь? - спросил Хэн у Трипио.- Чего они хотят?
- Боюсь, что нет,- ответил тот.- Их языка нет в моем каталоге. Некоторые слова из их речи напоминают древнепэсианский, но я никогда не слышал слова "вуффа".
Пэсианский? Хэн задумался. Пэсианская империя прекратила свое существование три тысячи лет назад. Он подошел к седобородому старику, уставившемуся в грязную лужу. Лужица была маленькой - с полметра диаметром, не больше пальца глубиной.
Старик осклабился и пробурчал:
- Вуффа!
Он протянул Хэну медный скребок. Указал, где нужно вырыть ямку, и дал ведро с водой.
- Вуффа, правильно. Я понял, - сказал Хэн и занял место на свободном пятачке, поодаль от остальных.
Он вырыл ямку и налил туда воды. В нос ударил отвратительный запах. Это оказалась не вода, а какой-то зверски перебродивший напиток.
"Славно,- подумал Хэн.- Я попал в плен к чудакам, желающим, чтобы я пялился в лужу, пока меня не посетит видение".
Хэн посмотрел на свое отражение в луже и, увидев спутанные волосы, попытался пальцами их расчесать. Охранница, казалось, не знала, что делать с Трипио, и поставила его с детьми, которые уставились на него с любопытством, но без особого почтения. Лея уже скрылась в тени крепостных ворот. Далеко в вышине Хэн услышал рев истребителя. Женщины опасливо посмотрели на небо, заслонясь от солнца рукой.
Хэн счел это хорошим признаком. Если у них проблемы с Цзинджем, он, по крайней мере, оказался на той стороне, что нужно. Но, рассмотрев безалаберные укрепления, подумал, что, может быть, и нет. И в любом случае ему не понравилось слово "суд". Если эти женщины страдают ксенофобией, они могут убить чужаков или обратить их в рабство просто из страха. Если решат, что он и Лея - шпионы, запросто могут подвергнуть изуверским пыткам. Интересно, почему дикарки вообразили, что он - раб Леи? Хэн взглянул на охрану. Женщины холодно взирали на него с ранкоров, и он вновь уставился в лужу.
Целый час Хэн смотрел в лужу перебродившей жижи. Солнце пекло в спину, и адски хотелось пить.
"Интересно, разрешается ли пить эту брагу?" - подумал он, но решил воздержаться: рабам это могло быть запрещено.
Лея уже скрылась за воротами крепости. Хан увидел, как на крепостную стену вышла старуха с ведром. Она постояла, глядя вниз, затем взмахнула руками. Из долины поднялся водяной шар. Старуха подвела под него ведро, и вода плюхнулась в емкость, старуха отнесла ведро в крепость. Хэн сидел в изумлении. Это был не хрустальный шар, а вода. И водяной шар, вопреки законам природы, медленно поднимался вверх.
Изумленный зрелищем, Хэн не сразу услышал громкое хлюпанье. Он перевел взгляд на лужу с брагой. Червяк, толщиной с бревно, высунувшись из земли, втягивал в себя жидкость. Старик, сидевший рядом, с восторгом прошептал:
- Вуффа!
Хэн взглянул на беззубого чудака. Тот руками делах хватательные движения, предлагая Хэну схватить высунувшегося из земли гостя.
Через мгновение червяк еще чуть-чуть выполз и стал тыкаться головой меж детских рук. Толпа затаив дыхание наблюдала за ним. Чем бы ни была эта "вуффа", люди хотели ее добыть. Наверное, за нее полагалась награда.
Червяк, извиваясь, выполз дальше и начал шарить по грязи, вынюхивая брагу. Он казался довольно большим, и схватить его было непросто. Хэн выждал минуты три, пока червяк не набрался мужества выползти подальше, направляясь к ведру с брагой. Хэн решил, что не будет вреда, если существо попьет, и дал червяку просунуть ротовое отверстие в ведро и с громким хлюпаньем осушить его содержимое. У червяка были длинные полоски на коже и не было глаз. Хэн нагнулся и схватил его обеими руками, опасаясь, как бы не повредить.
Червяк дернулся с такой силой, что проволок Хана по земле, но тот не отпускал.
- Не уйдешь! - крикнул Хэн.
Все столпились вокруг, но не спешили на помощь, а дети в восторгом подпрыгивали с криками:
- Вуффа! Вуффа!
Червяк выпустил струю браги прямо в лицо человеку и зашипел, но Хэн держал его крепко. Вуффа пыталась уползти обратно под землю, однако силы уже покидали ее. Хэн вытащил червя еще на метр. Пот заливал ему лицо, катился по плечам и спине. Наконец другие мужчины схватили бьющегося червяка за голову.
Прошло еще полчаса, и Хэн понял, что работа будет долгой, - он вытащил вуффу из земли на двадцать метров, но червяк даже не стал тоньше. Однако Хэн выработал систему: когда вуффа уставала, он быстро вытягивал как можно больше, успевая вытащить метра два-три, пока червяк не возобновлял свои усилия.
Через час Хэн уже шатался от усталости, когда обнаружил, что чудесным образом добрался до конца вуффы, и с размаху упал на землю, Мужчины и дети вцепились в добычу, которая не подавала признаков жизни. На глаз в ней было никак не меньше ста метров. Ликуя, туземцы понесли червяка в сад. Старик хлопал Хэна по спине и шепотом благодарил. Хэн пошел с ним.
Жители деревни развесили вуффу на ветвях сразу восьми деревьев. Хэн увидел там других таких же червей, сохнущих на солнце. Он подошел и пощупал одного. Эластичная кожа вуффы была красивой и приятной на ощупь, крепкой - пожалуй, даже элегантной. Повинуясь капризу, Хэн попытался разорвать ее, но кожа не поддавалась, не растянувшись ни на волос. Он оглянулся на восседающих на ранкорах женщин и увидел, что седла у ранкоров на шее привязаны кожей вуффы.
"Отлично! - подумал Хэн.- Значит, я добыл всего-навсего ремешок".
Но местным жителям это казалось подвигом. Они от души веселились. Интересно, чем они его наградят? Если чужаков здесь обычно казнят, то, может быть, для Хэна Соло - победителя Вуффы сделают исключение? И даже если вуффа оказалась всего-навсего ремнем, то ремнем, надо признать, неплохим. Его можно продать в другие миры модельерам и получить больше, чем за простой ремень. А что, если вуффа имеет целебные свойства? Этот народ воюет - может быть, воины прикладывают ее шкуру к ранам вместо антибиотика или вываривают из нее омолаживающий эликсир? Кто знает, мало ли на что годится гигантский червяк…
- Хэн! - раздался женский голос.
Он обернулся. У ограды сада на шее ранкора покачивалась темноволосая женщина.
- Я - Дамая. Пойдешь за мной. Стукнув ранкора босой пяткой по носу, женщина развернула зверя.
У Хэна пересохло во рту. Неужели на казнь?
- Твоя подруга Лея два часа защищала твои интересы перед племенем Поющих Гор и добилась для тебя свободы. Теперь решается твое будущее.
- Мое будущее?
- Мы, племя Поющих Гор, не причиним вам зла,- успокоила Хэна Дамая,- не рассчитывай и на особую дружбу. У вас есть небесный корабль, который можно починить. Если это правда, Ночные Сестры и их рабы-имперцы захотят его заполучить. По словам Леи, твоей хозяйки, ты имеешь во внешнем мире власть. Значит, захотят получить и тебя. Наше племя желает знать, нужна ли тебе защита, и если да, то чем ты сможешь нам отплатить.
Любые переговоры лучше, чем заряд бластера в голову. Исполненный оптимизма, Хэн пошел за Дамаей. Он почти сутки не спал, глаза резало, в носу свербило, как от аллергии. Посланница привела его к крепости. У самого входа в крепость их нагнали - девять женщин со странной багровой пятнистой кожей. На них не было экзотических шлемов, как у местных воительниц, а только темные плотные плащи с капюшонами, грубо сшитые из каких-то растительных волокон. Хэн с беспокойством задумался, уж не вызвали ли их судить его.
Но, посмотрев на охраняющих дорогу воительниц, он понял, что женщины с капюшонами - их враги. Ранкоры беспокойно зарычали, царапая мощеную площадку огромными лапами. Воительницы держали бластеры на изготовку, хотя начальница девяти несла лишь сломанное копье - вероятно, знак перемирия.
Дамая спустилась на землю.
Женщины в капюшонах не отрываясь глядели на Хэна. Их предводительницей была седая старуха с блестящими зелеными глазами, ее впалые щеки имели нездоровую желтизну, а от ее улыбки Хэн поежился.
- Пришелец, скажи мне, где твой корабль,- проговорила седая старуха. У Хэна заколотилось сердце.
- Он, хм, там - за…
Неожиданно для себя Хан пустился в пространные объяснения, но Дамая решительно оборвала его.
- Ничего ей не говори! - приказала она. И ее слова, как нож, словно перерезали какую-то невидимую нить в горле Хэна. Он вдруг понял, что старуха использовала трюк Джедая.
Хэн покраснел, и Дамая сказала:
- Не смущайся. У Бариты дар развязывать языки.
Старуха Барита рассмеялась и вдруг обломком копья ударила Хэна в низ живота.
Хэн шагнул к ней, сжав кулаки. Но женщина еле слышно, шепотом что-то пропела и протянула руки, словно сдавливая кому-то горло. Хэн почувствовал адскую боль, будто его кулаки попали в невидимые тиски. У него затрещали суставы.
- Не кипятись, хлюпик,- хихикнула Барита.- Уважай тех, кто лучше тебя, или в следующий раз выдавлю тебе глаз, а может, что-нибудь не менее ценное.
- Убери свои грязные лапы,- прорычал Хэн.
Дамая словно нехотя вытащила бластер и, прицелившись Барите в горло, что-то по-своему проговорила.
Старуха ослабила хватку.
- Я просто восхищаюсь вашим пленником. Он выглядит так… аппетитно. Кто устоит?
- Мы, племя Поющих Гор, пока терпим здесь ваше присутствие,- сказала Дамая, - но наше гостеприимство имеет предел.
- Вы, племя Поющих Гор,- слабоумные придурки,- злобно проскрипела старуха, вытянув вперед шею и подняв брови, так что на лице разгладилась часть морщин.- Вы не сможете прогнать нас. Вам не только придется терпеть наше присутствие, но и выполнять наши требования. Плевала я на ваше гостеприимство!
- Я прострелю тебе глотку, - еле сдерживаясь, проговорила Дамая.
- Давай, прострели - крикнула Барита, распахнув плащ и открыв сморщенную грудь. - Застрели свою тетушку, Дамая! Жизнь мне не дорога, с тех пор как вы вышвырнули меня из племени. Застрели меня! Ты знаешь, как мне этого хочется?
- Я не поддамся на твои подстрекательства, - сказала Дамая.
Захихикав, старуха недовольным тоном проговорила:
- Она не поддастся на подстрекательства! Ее спутницы омерзительно захихикали.
- Иди вперед, - сказала Дамая, хлопнув по плечу Хэна и пряча бластер.
Крепость вблизи выглядела более ветхой, чем казалась снизу. Камни мозаики на стенах крепостного двора потрескались. Многие трещины были замазаны каким-то вязким темно-зеленым веществом, так что базальт приобрел вид мрамора. На дорожках валялись осколки красного песчаника. Хэн удивился, откуда здесь взялся песчаник - ведь все окрестные горы были вулканического происхождения. Кому-то пришлось тащить камни за много километров.
Двое стражниц у входа в крепость расступились, открыв путь. Хэн оглянулся: дюжина воительниц из племени Поющих Гор в пешем строю сопровождали женщин в плащах с капюшонами.
Они вошли в сумрачную крепость. Стены были покрыты толстыми шпалерами и освещались свечами в тяжелых шандалах. Гостей отвели в комнату, высеченную в углу крепости, так что окна выходили на две стороны.
Просторное помещение было треугольным, из шести окон виднелись степи. У каждого окна штабелем лежали бластерные ружья, на полу грудой валялись бронежилеты, а из одного окна, направив ствол на восточные склоны, торчала бластерная пушка. Огромная пробоина виднелась в ее кожухе, и рядом на полу растеклась зеленая смазочная жидкость. В кухонной яме в центре зала пылали угли, над которыми жарилось какое-то большое животное, и двое мужчин поливали его пряным соусом, поворачивая на вертеле.
Помещение занимала дюжина женщин в блестящих плащах из кожи рептилий и шлемах. Среди них Хэн увидел Лею в точно таком же наряде.
Одна из женщин вышла вперед.
- Добро пожаловать. Барита,- обратилась она к старой карге, не обращая внимания на Хэна.- От имени сестер я. Мать Огвинн, приветствую вас в племени Поющих Гор.
Несмотря на дружелюбные слова, лицо ее оставалось холодным и настороженным.
На Огвинн была туника с блестящей желтой чешуей и плащ из шкур с нашитыми по краю черными фигурами ящериц. Головной убор сделан из гладкого золотистого дерева и украшен полудрагоценным желтым "тигровым глазом".
- Не нужно формальностей, - сказала Барита, водя сломанным копьем по полу. Багровые жилы на ее голове пульсировали.- Ночные Сестры пришли за генералом Соло и другими пришельцами. Мы первыми схватили их и имеем на них все права!
- Когда мы освободили пришельцев, вокруг не было ни одной из Ночных Сестер, - отозвалась Огвинн. - Только гвардейцы, вторгшиеся в наши владения. Мы их убили, а их жертвам предложили убежище среди нас, как равным. Боюсь, мы не можем удовлетворить ваши притязания на собственность.
- Гвардейцы - наши рабы - как вам прекрасно известно, работают по нашим указаниям,- сказала Барита.- Они вели чужаков в тюрьму для допроса.
- Если вы желаете лишь допросить генерала Соло, то я, возможно, смогу вам помочь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41
Ранкор остановился, охранница спешилась и постучала Хэна по плечу копьем, указывая на лужи.
- Вуффа, - сказала она. - Вуффа!
- Ты хоть что-нибудь понимаешь? - спросил Хэн у Трипио.- Чего они хотят?
- Боюсь, что нет,- ответил тот.- Их языка нет в моем каталоге. Некоторые слова из их речи напоминают древнепэсианский, но я никогда не слышал слова "вуффа".
Пэсианский? Хэн задумался. Пэсианская империя прекратила свое существование три тысячи лет назад. Он подошел к седобородому старику, уставившемуся в грязную лужу. Лужица была маленькой - с полметра диаметром, не больше пальца глубиной.
Старик осклабился и пробурчал:
- Вуффа!
Он протянул Хэну медный скребок. Указал, где нужно вырыть ямку, и дал ведро с водой.
- Вуффа, правильно. Я понял, - сказал Хэн и занял место на свободном пятачке, поодаль от остальных.
Он вырыл ямку и налил туда воды. В нос ударил отвратительный запах. Это оказалась не вода, а какой-то зверски перебродивший напиток.
"Славно,- подумал Хэн.- Я попал в плен к чудакам, желающим, чтобы я пялился в лужу, пока меня не посетит видение".
Хэн посмотрел на свое отражение в луже и, увидев спутанные волосы, попытался пальцами их расчесать. Охранница, казалось, не знала, что делать с Трипио, и поставила его с детьми, которые уставились на него с любопытством, но без особого почтения. Лея уже скрылась в тени крепостных ворот. Далеко в вышине Хэн услышал рев истребителя. Женщины опасливо посмотрели на небо, заслонясь от солнца рукой.
Хэн счел это хорошим признаком. Если у них проблемы с Цзинджем, он, по крайней мере, оказался на той стороне, что нужно. Но, рассмотрев безалаберные укрепления, подумал, что, может быть, и нет. И в любом случае ему не понравилось слово "суд". Если эти женщины страдают ксенофобией, они могут убить чужаков или обратить их в рабство просто из страха. Если решат, что он и Лея - шпионы, запросто могут подвергнуть изуверским пыткам. Интересно, почему дикарки вообразили, что он - раб Леи? Хэн взглянул на охрану. Женщины холодно взирали на него с ранкоров, и он вновь уставился в лужу.
Целый час Хэн смотрел в лужу перебродившей жижи. Солнце пекло в спину, и адски хотелось пить.
"Интересно, разрешается ли пить эту брагу?" - подумал он, но решил воздержаться: рабам это могло быть запрещено.
Лея уже скрылась за воротами крепости. Хан увидел, как на крепостную стену вышла старуха с ведром. Она постояла, глядя вниз, затем взмахнула руками. Из долины поднялся водяной шар. Старуха подвела под него ведро, и вода плюхнулась в емкость, старуха отнесла ведро в крепость. Хэн сидел в изумлении. Это был не хрустальный шар, а вода. И водяной шар, вопреки законам природы, медленно поднимался вверх.
Изумленный зрелищем, Хэн не сразу услышал громкое хлюпанье. Он перевел взгляд на лужу с брагой. Червяк, толщиной с бревно, высунувшись из земли, втягивал в себя жидкость. Старик, сидевший рядом, с восторгом прошептал:
- Вуффа!
Хэн взглянул на беззубого чудака. Тот руками делах хватательные движения, предлагая Хэну схватить высунувшегося из земли гостя.
Через мгновение червяк еще чуть-чуть выполз и стал тыкаться головой меж детских рук. Толпа затаив дыхание наблюдала за ним. Чем бы ни была эта "вуффа", люди хотели ее добыть. Наверное, за нее полагалась награда.
Червяк, извиваясь, выполз дальше и начал шарить по грязи, вынюхивая брагу. Он казался довольно большим, и схватить его было непросто. Хэн выждал минуты три, пока червяк не набрался мужества выползти подальше, направляясь к ведру с брагой. Хэн решил, что не будет вреда, если существо попьет, и дал червяку просунуть ротовое отверстие в ведро и с громким хлюпаньем осушить его содержимое. У червяка были длинные полоски на коже и не было глаз. Хэн нагнулся и схватил его обеими руками, опасаясь, как бы не повредить.
Червяк дернулся с такой силой, что проволок Хана по земле, но тот не отпускал.
- Не уйдешь! - крикнул Хэн.
Все столпились вокруг, но не спешили на помощь, а дети в восторгом подпрыгивали с криками:
- Вуффа! Вуффа!
Червяк выпустил струю браги прямо в лицо человеку и зашипел, но Хэн держал его крепко. Вуффа пыталась уползти обратно под землю, однако силы уже покидали ее. Хэн вытащил червя еще на метр. Пот заливал ему лицо, катился по плечам и спине. Наконец другие мужчины схватили бьющегося червяка за голову.
Прошло еще полчаса, и Хэн понял, что работа будет долгой, - он вытащил вуффу из земли на двадцать метров, но червяк даже не стал тоньше. Однако Хэн выработал систему: когда вуффа уставала, он быстро вытягивал как можно больше, успевая вытащить метра два-три, пока червяк не возобновлял свои усилия.
Через час Хэн уже шатался от усталости, когда обнаружил, что чудесным образом добрался до конца вуффы, и с размаху упал на землю, Мужчины и дети вцепились в добычу, которая не подавала признаков жизни. На глаз в ней было никак не меньше ста метров. Ликуя, туземцы понесли червяка в сад. Старик хлопал Хэна по спине и шепотом благодарил. Хэн пошел с ним.
Жители деревни развесили вуффу на ветвях сразу восьми деревьев. Хэн увидел там других таких же червей, сохнущих на солнце. Он подошел и пощупал одного. Эластичная кожа вуффы была красивой и приятной на ощупь, крепкой - пожалуй, даже элегантной. Повинуясь капризу, Хэн попытался разорвать ее, но кожа не поддавалась, не растянувшись ни на волос. Он оглянулся на восседающих на ранкорах женщин и увидел, что седла у ранкоров на шее привязаны кожей вуффы.
"Отлично! - подумал Хэн.- Значит, я добыл всего-навсего ремешок".
Но местным жителям это казалось подвигом. Они от души веселились. Интересно, чем они его наградят? Если чужаков здесь обычно казнят, то, может быть, для Хэна Соло - победителя Вуффы сделают исключение? И даже если вуффа оказалась всего-навсего ремнем, то ремнем, надо признать, неплохим. Его можно продать в другие миры модельерам и получить больше, чем за простой ремень. А что, если вуффа имеет целебные свойства? Этот народ воюет - может быть, воины прикладывают ее шкуру к ранам вместо антибиотика или вываривают из нее омолаживающий эликсир? Кто знает, мало ли на что годится гигантский червяк…
- Хэн! - раздался женский голос.
Он обернулся. У ограды сада на шее ранкора покачивалась темноволосая женщина.
- Я - Дамая. Пойдешь за мной. Стукнув ранкора босой пяткой по носу, женщина развернула зверя.
У Хэна пересохло во рту. Неужели на казнь?
- Твоя подруга Лея два часа защищала твои интересы перед племенем Поющих Гор и добилась для тебя свободы. Теперь решается твое будущее.
- Мое будущее?
- Мы, племя Поющих Гор, не причиним вам зла,- успокоила Хэна Дамая,- не рассчитывай и на особую дружбу. У вас есть небесный корабль, который можно починить. Если это правда, Ночные Сестры и их рабы-имперцы захотят его заполучить. По словам Леи, твоей хозяйки, ты имеешь во внешнем мире власть. Значит, захотят получить и тебя. Наше племя желает знать, нужна ли тебе защита, и если да, то чем ты сможешь нам отплатить.
Любые переговоры лучше, чем заряд бластера в голову. Исполненный оптимизма, Хэн пошел за Дамаей. Он почти сутки не спал, глаза резало, в носу свербило, как от аллергии. Посланница привела его к крепости. У самого входа в крепость их нагнали - девять женщин со странной багровой пятнистой кожей. На них не было экзотических шлемов, как у местных воительниц, а только темные плотные плащи с капюшонами, грубо сшитые из каких-то растительных волокон. Хэн с беспокойством задумался, уж не вызвали ли их судить его.
Но, посмотрев на охраняющих дорогу воительниц, он понял, что женщины с капюшонами - их враги. Ранкоры беспокойно зарычали, царапая мощеную площадку огромными лапами. Воительницы держали бластеры на изготовку, хотя начальница девяти несла лишь сломанное копье - вероятно, знак перемирия.
Дамая спустилась на землю.
Женщины в капюшонах не отрываясь глядели на Хэна. Их предводительницей была седая старуха с блестящими зелеными глазами, ее впалые щеки имели нездоровую желтизну, а от ее улыбки Хэн поежился.
- Пришелец, скажи мне, где твой корабль,- проговорила седая старуха. У Хэна заколотилось сердце.
- Он, хм, там - за…
Неожиданно для себя Хан пустился в пространные объяснения, но Дамая решительно оборвала его.
- Ничего ей не говори! - приказала она. И ее слова, как нож, словно перерезали какую-то невидимую нить в горле Хэна. Он вдруг понял, что старуха использовала трюк Джедая.
Хэн покраснел, и Дамая сказала:
- Не смущайся. У Бариты дар развязывать языки.
Старуха Барита рассмеялась и вдруг обломком копья ударила Хэна в низ живота.
Хэн шагнул к ней, сжав кулаки. Но женщина еле слышно, шепотом что-то пропела и протянула руки, словно сдавливая кому-то горло. Хэн почувствовал адскую боль, будто его кулаки попали в невидимые тиски. У него затрещали суставы.
- Не кипятись, хлюпик,- хихикнула Барита.- Уважай тех, кто лучше тебя, или в следующий раз выдавлю тебе глаз, а может, что-нибудь не менее ценное.
- Убери свои грязные лапы,- прорычал Хэн.
Дамая словно нехотя вытащила бластер и, прицелившись Барите в горло, что-то по-своему проговорила.
Старуха ослабила хватку.
- Я просто восхищаюсь вашим пленником. Он выглядит так… аппетитно. Кто устоит?
- Мы, племя Поющих Гор, пока терпим здесь ваше присутствие,- сказала Дамая, - но наше гостеприимство имеет предел.
- Вы, племя Поющих Гор,- слабоумные придурки,- злобно проскрипела старуха, вытянув вперед шею и подняв брови, так что на лице разгладилась часть морщин.- Вы не сможете прогнать нас. Вам не только придется терпеть наше присутствие, но и выполнять наши требования. Плевала я на ваше гостеприимство!
- Я прострелю тебе глотку, - еле сдерживаясь, проговорила Дамая.
- Давай, прострели - крикнула Барита, распахнув плащ и открыв сморщенную грудь. - Застрели свою тетушку, Дамая! Жизнь мне не дорога, с тех пор как вы вышвырнули меня из племени. Застрели меня! Ты знаешь, как мне этого хочется?
- Я не поддамся на твои подстрекательства, - сказала Дамая.
Захихикав, старуха недовольным тоном проговорила:
- Она не поддастся на подстрекательства! Ее спутницы омерзительно захихикали.
- Иди вперед, - сказала Дамая, хлопнув по плечу Хэна и пряча бластер.
Крепость вблизи выглядела более ветхой, чем казалась снизу. Камни мозаики на стенах крепостного двора потрескались. Многие трещины были замазаны каким-то вязким темно-зеленым веществом, так что базальт приобрел вид мрамора. На дорожках валялись осколки красного песчаника. Хэн удивился, откуда здесь взялся песчаник - ведь все окрестные горы были вулканического происхождения. Кому-то пришлось тащить камни за много километров.
Двое стражниц у входа в крепость расступились, открыв путь. Хэн оглянулся: дюжина воительниц из племени Поющих Гор в пешем строю сопровождали женщин в плащах с капюшонами.
Они вошли в сумрачную крепость. Стены были покрыты толстыми шпалерами и освещались свечами в тяжелых шандалах. Гостей отвели в комнату, высеченную в углу крепости, так что окна выходили на две стороны.
Просторное помещение было треугольным, из шести окон виднелись степи. У каждого окна штабелем лежали бластерные ружья, на полу грудой валялись бронежилеты, а из одного окна, направив ствол на восточные склоны, торчала бластерная пушка. Огромная пробоина виднелась в ее кожухе, и рядом на полу растеклась зеленая смазочная жидкость. В кухонной яме в центре зала пылали угли, над которыми жарилось какое-то большое животное, и двое мужчин поливали его пряным соусом, поворачивая на вертеле.
Помещение занимала дюжина женщин в блестящих плащах из кожи рептилий и шлемах. Среди них Хэн увидел Лею в точно таком же наряде.
Одна из женщин вышла вперед.
- Добро пожаловать. Барита,- обратилась она к старой карге, не обращая внимания на Хэна.- От имени сестер я. Мать Огвинн, приветствую вас в племени Поющих Гор.
Несмотря на дружелюбные слова, лицо ее оставалось холодным и настороженным.
На Огвинн была туника с блестящей желтой чешуей и плащ из шкур с нашитыми по краю черными фигурами ящериц. Головной убор сделан из гладкого золотистого дерева и украшен полудрагоценным желтым "тигровым глазом".
- Не нужно формальностей, - сказала Барита, водя сломанным копьем по полу. Багровые жилы на ее голове пульсировали.- Ночные Сестры пришли за генералом Соло и другими пришельцами. Мы первыми схватили их и имеем на них все права!
- Когда мы освободили пришельцев, вокруг не было ни одной из Ночных Сестер, - отозвалась Огвинн. - Только гвардейцы, вторгшиеся в наши владения. Мы их убили, а их жертвам предложили убежище среди нас, как равным. Боюсь, мы не можем удовлетворить ваши притязания на собственность.
- Гвардейцы - наши рабы - как вам прекрасно известно, работают по нашим указаниям,- сказала Барита.- Они вели чужаков в тюрьму для допроса.
- Если вы желаете лишь допросить генерала Соло, то я, возможно, смогу вам помочь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41