Валюты у меня нет.
- К черту валюту. Гм... текилы.
- Сейчас принесу.
Она принесла ему добрую порцию с пивом, солью и четвертью лимонной дольки, надетой на край стакана. Не обращая внимания на лимон и соль, он опрокинул текилу в горло и запил ее пивом.
Он посидел немного и беспомощно покосился на нее.
- Чего-то сон не идет.
Ее улыбка сделалась чуть натянутой, но она все же снова наполнила стаканы.
После третьей порции ему пришлось признать: при том, что ему полагалось бы спать как полену, спиртное, напротив, сообщило ему совершенно нежелательные энергию и неугомонность.
- Может, сходить прогуляться? - предположил он, и хотя речь давалась ему с некоторым трудом, он ощущал себя абсолютно трезвым. - Надеюсь, это успокоит меня немного.
- Хорошо, Грег. Обратную дорогу найдешь?
- Конечно. Ничего, если я одолжу у тебя пару мерзавчиков? Карманную мелочь, не больше?
- Разумеется. Меня может не быть, когда ты вернешься, но если ты подергаешь за мох у косяка - он пластиковый... я имею в виду мох - это отодвинет задвижку. Запомнил?
- Подергать за мох? Ясно.
- И я оставлю тебе чего-нибудь на случай, если ты захочешь. Полтину чего-нибудь и закуски, идет?
- Замечательно. Текила была бы в самый раз.
Она склонила голову набок и внимательно посмотрела на него.
- Мне точно не надо за тебя беспокоиться, Грег?
Даже потрясения последних суток, усталость и спиртное не помешали ему понять, что она беспокоится вовсе не за сохранность своего имущества.
- Да нет, Лиза, - пробормотал он, тронутый. - Я в порядке. Просто пойду загляну в старое «Бомбежище».
- Поосторожнее там. Вот тебе полпинты - этого хватит, даже, пожалуй, с лихвой. И если потребуется, завтра получишь еще.
- Спасибо, Лиза. Я верну сразу, как...
- Нет, - остановила его она. - Нет. Верни ты мне эти деньги, и это снова собьет весы. Сделай все по-моему, и мы будем с тобой в расчете; мы сможем даже не узнавать друг друга при встрече. - Улыбка ее не померкла.
Он даже не стал пытаться понять ее, поэтому и не притворился ни обиженным, ни рассерженным.
- Идет. - Он встал, сунул в карман талон на полпинты и почти уверенным шагом подошел к двери и отворил ее. Небо на востоке за высокими пальмами начинало уже темнеть, и длинные тени окрасились в багровый цвет. Он обернулся к ней. - И все-таки спасибо.
Она махнула в ответ.
- Pornada.
Воздух на улице уже остыл, и хотя днем здесь пахло только пылью и раскаленной мостовой, сейчас к этому добавились слабые ароматы жасмина, гардений и близкого моря. Он задумчиво брел по дорожке вдоль канала, время от времени сталкивая ногой в воду подвернувшийся камешек. Его изрядно занимал тот факт, что он стал совсем другим человеком с тех пор, как пять или шесть лет назад покинул Венецию... Э нет, Грег, подумал он, не лукавь: с тех пор, как пять дней назад покинул Эллей. Интересно, в положительную ли сторону ты изменился? Не факт, не факт.
Запахи стали другие, когда он свернул к морю: теперь пахло дымом из сотен расположенных в подвалах мексиканских и китайских кухонь, и хотя он понимал, что это ему скорее всего мерещится, ему показалось, что он различает ароматы табака, марихуаны и духов, а также далекую музыку. Ему вспомнились сегодняшние мысли о призраке молодого Риваса, который, быть может, все еще шатается по здешним барам, каналам и мостам. Что ж, подумал он, посмотрим, не удастся ли мне увидеть его краешком глаза.
Свернув за последний угол, он почти горько улыбнулся, увидев в так и не застроенном мощеном дворике дюжину вставленных в древний бетон кусков разноцветного плексигласа. Они напомнили ему о самых первых днях работы здесь, когда он мыл чашки и рюмки в желтом свете, сочившемся сквозь плексигласовый потолок. Торчавший из земли, напоминавший куст павильон, в котором располагался вход на лестницу, заметно обветшал, а буквы на вывеске над входом по меньшей мере один раз подмалевывали, не особо заботясь об аккуратности, зато появилось множество новых шестов, вкопанных в землю или прибитых к павильону, и на протянутых между ними бечевках трепыхались разноцветные тряпки, куски пластика и фольги. Ривасу показалось, что сквозь подошвы башмаков до него доходит басовая вибрация игравшей глубоко под землей музыки. Он смахнул растрепавшиеся волосы со лба, оправил взятый напрокат пиджак и зашагал через двор ко входу.
Музыканты играли шумно и не слишком профессионально, но в этом заведении имелось столько туннелей и ниш, что Ривас без особого труда нашел себе столик, за которым музыка слышалась далеким треском. Свечи за цветным стеклом отбрасывали причудливые тени, напомнившие ему один из миров, который он видел в воспоминаниях Сойера, - тот, где от паукообразных существ падало две тени, красная и синяя.
Подошла официантка. Он никогда не видел ее прежде, а ее явно не интересовало, кто он. Он заказал текилу и воду, и она ушла выполнять заказ.
Вдруг до него дошло, что именно напомнило ему падение сегодняшним утром, когда торговцы Кровью вывалили его и продвинутого мальчишку в мусор: на мгновение он испытал те же ощущения, что во время бесконечных перелетов в невесомости от планеты к планете. Черт, но это ведь не из его памяти, а Сойера. Его как-то мало грела мысль, что теперь и он обладает воспоминаниями Мессии.
Он приканчивал третью порцию текилы и собирался уже возвращаться на канал Божьей Коровки, когда к нему не очень уверенно подошел улыбающийся долговязый тип средних лет. Лица его Ривас не помнил.
- Грег? - спросил мужчина. - Ведь Грег же? Ривас!
Наверное, ему не стоило бы сознаваться, но вышибала в БАЛАНСАХ И УЧЕТЕ обозвал его Чако, не узнав, да и текила ослабила его бдительность, поэтому он улыбнулся и кивнул в ответ.
- Я так и знал! Ты ведь меня тоже помнишь, правда? - Мужчина переставил стул от соседнего столика и подсел к нему.
Обыкновенно Ривас возражал бы против непрошеного общества, но сегодня ему недоставало ободрения... восхищения - пусть даже от этого дурацкого типа.
- Напомните-ка.
- Джек Картошка Фри. Я здесь сто лет уже работаю. Помнишь? Я помогал тебе обрабатывать кой-какие из твоих ранних песен. Подправлял их, так сказать.
Черта с два подправлял, подумал Ривас, однако вслух буркнул только: «Конечно, помню. И как дела в старом заведении?»
- Лучше некуда, Грег. Старина Хэнкер помер два года назад - он здорово на тебя злился, но я всегда говорил ему: «Эй, Грег ведь гений, а гении в голову не берут такой мелочи, как предупредить об уходе». Ведь правда? Ха! Ну, меня, конечно, хотели сделать здесь главным, когда он помер, да только я сказал, что лучше останусь метрдотом, чтоб с людьми общаться. Ну, люблю я общаться с людьми, да ты и сам, верно, знаешь. Такой уж я человек.
- Конечно, Джек. - Чувак начинал раздражать Риваса, но прежде, чем Ривас допил свою текилу и собрался идти, тот заказал ему еще.
- Знаешь, кто этот парень, Дорис? - спросил Картошка Фри у официантки. - Это Грег Ривас, он играет у Спинка в Эллее. Мы с ним старые друзья. Забегает навестить меня при каждом удобном случае, верно, Грег?
- Конечно, - кивнул Ривас и тут же пожалел об этом, так закружилась голова.
- Вы на него не похожи, - буркнула официантка. - И потом, кому сейчас нужен старый Ривас?
- Не знаю, - признался Ривас, тряхнув головой.
- Ты просто принеси ему выпить, ладно, Дорис? - Что-то в интонации, с какой это было произнесено, подсказало Ривасу, что особой властью над этой девицей тот не обладает. - Будь здесь новый босс, Грег, он настоял бы на том, чтобы это было за счет заведения. Ты уж извини. Ты ведь и сам знаешь, каково это - иметь дело с этими чертовыми клерками и кассирами...
У Риваса похолодело в груди, и он порылся в кармане посмотреть, хватит ли ему заплатить за эту незапланированную порцию. Оказалось, хватало, но в обрез - так что это наверняка оскорбило бы официантку до глубины души. Да, вот этим я точно произведу на нее впечатление, подумал Ривас.
- Ага, я тоже, типа, работаю здесь неполный день, - пояснил Картошка Фри. - Типа, консультантом. Ну, в общем, я тоже уволился отсюда. Этот их новый босс взял манеру кричать на меня то из-за одной ерунды, то из-за другой, вот я и сделал ему ручкой. Кому они, понимаешь, нужны, а? - Он с заговорщическим видом подался к Ри-васу и больно толкнул его в грудь. - А знаешь что?
Перед носом у Риваса звякнул о стол поставленный стакан, и он толкнул все оставшиеся талоны по столу к девице, не глядя на нее. Она взяла их и отошла - по крайней мере без комментариев.
- А знаешь что? - повторил Картошка-фри.
- Что? - тупо переспросил Ривас.
- Ты и я, Грег, - мы с тобой одного поля ягоды.
- Господи. - Ривас оттолкнул стул и встал. Зачем он приперся сюда?
- Эй, Грег, куда же ты? - Картошка Фри тоже начал подниматься. - А, знаю, ты хочешь найти место получше, верно? С девочками, если я тебя хорошо помню? Слушай, есть тут одно место неподалеку, так у них там такие девочки, они...
- Ты остаешься здесь, - произнес Ривас, боясь, что сорвется и ударит этого типа, а может, снова расплачется. - Я ухожу.
- Ну ладно, ладно, Грег, я же не хотел, это... того... прямо сейчас, - пробормотал Картошка Фри, до которого, похоже, начало доходить, что что-то не так. - Я... это... просто не мог разменять бумажку в сто полтин, что они мне заплатили, вот я и думал...
- Так вот тебе, - сказал Ривас, ткнув пальцем в нетронутый стакан. - Это все деньги, что у меня оставались. - Дыхание почему-то давалось ему с трудом. - Но слышишь, угощайся, чувак. Mi tequila essu tequila.
Ощущая на себе взгляды остальных посетителей, он побрел к выходу. Официантка явно рассказала им, за кого он себя выдает. Некоторые, похоже, верили ему, а некоторые - нет, но ни те, ни другие не выказывали особого интереса.
Выйдя в ночь, он зашагал как мог быстро, словно пытаясь убежать от воспоминаний. «Ты и я, Грег - мыс тобой одного поля ягоды». Боже мой, подумал он. И ведь все там считают, что так оно и есть! И кому какое дело? Нет, мне есть дело: ведь ты таков, каким тебя считают люди, потому-то и важно, чтобы они считали тебя... Считали кем-то, с кем стоит... считаться. Тьфу.
Когда он дошел до канала, ночной ветер, похоже, выветрил из него худшую часть текилы и воспоминаний, и он постоял на берегу, глядя на отражение луны в черной воде, и как светлая дорожка вдруг раздвоилась, будто прямо к нему кто-то плыл. Крыса? Нет, слишком много ряби. Собака, наверное.
Вода успокоилась, когда пловец застыл в темноте совсем недалеко от Риваса, чуть левее.
- Грег, - послышался шепот из темноты.
- Кто?.. - начал было Ривас и тут же сообразил, что может и не спрашивать. Он попытался сказать этой твари, чтобы она убиралась, но у него не хватило сил.
- Я могу восстановить тебя, - продолжал шепот. Послышался легкий плеск, словно тварь поерзала в темной воде.
- Что ты хочешь сказать? - злобно спросил Ривас, стараясь, однако, не повышать голоса. - Ты ведь и камешка не поднимешь.
- Верно. Но я часть тебя. Может, самая важная часть - та, что делает... делала тебя тобой. Знаешь, когда я... когда я родился?
- Нет.
- Тогда, на стадионе Серритос, когда ты порезал палец, чтобы не сливаться с Сойером. Конечно, это действует - сильная боль блокирует причастие, но она же и отщепляет часть тебя, что-то вроде духа. Это я. И ведь ты заметил, что каких-то твоих качеств недостает, верно? Слабость там, где всегда была сила, колебания и неуверенность в том, в чем ты всегда полагался на решимость?
- Да... - прошептал Ривас.
- Слейся со мной и позволь мне восстановить тебя, снова сделать единым целым. И слияние со мной не должно пугать тебя - я ведь не кто иной, как ты.
- Но... разве я не стану...
- Помнишь, когда в нашу первую встречу ты швырялся в меня камнями? Помнишь, они рвали меня, но я снова срастался? Посмотри, видишь ли ты на мне хоть один шрам? - Тварь хихикнула. - Слейся со мной, и я заново отращу для тебя твои два пальца.
Ривас охнул как от удара и, не успев даже подумать, сделал пару шагов вперед, так что стоял теперь на покрытом грязью откосе канала. Вода снова плеснула о берег, и тварь выплыла из тени в лунный свет, и Ривас увидел, что она куда материальнее, чем была в их прошлую встречу.
- Как ты попал сюда? - спросил он, вспомнив, сколько миль плотно заселенной земли окружает их.
- Следовал за твоей лодкой, - отвечала тварь, чуть захлебываясь от нетерпеливого возбуждения. - Я поймал новорожденного духа, возникшего, когда ты снова сделал себе больно, борясь с действием Крови, так что ты можешь не беспокоиться о том, куда делась эта часть тебя. Я ее поглотил. Она во мне. А потом я весь день плавал по каналам в поисках тебя. Почти догнал тебя, но не успел из-за этой чертовой шлюхи. Она ведь тебе не нужна, правда?
- Нужна мне? Ну, не знаю, я...
- Тебе... то есть нам... не нужен никто. Вспомни, что ты делал такого, что раскололо нас надвое, а? И уж тебя это едва не убило.
Тварь подплыла ближе, и Ривасу хватало шепота, чтобы она слышала его:
- Я не уверен, что...
- Сегодня утром я здорово разозлился, - продолжала тварь, подбираясь все ближе, - когда я понял, что ты в лодке, полной женщин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38
- К черту валюту. Гм... текилы.
- Сейчас принесу.
Она принесла ему добрую порцию с пивом, солью и четвертью лимонной дольки, надетой на край стакана. Не обращая внимания на лимон и соль, он опрокинул текилу в горло и запил ее пивом.
Он посидел немного и беспомощно покосился на нее.
- Чего-то сон не идет.
Ее улыбка сделалась чуть натянутой, но она все же снова наполнила стаканы.
После третьей порции ему пришлось признать: при том, что ему полагалось бы спать как полену, спиртное, напротив, сообщило ему совершенно нежелательные энергию и неугомонность.
- Может, сходить прогуляться? - предположил он, и хотя речь давалась ему с некоторым трудом, он ощущал себя абсолютно трезвым. - Надеюсь, это успокоит меня немного.
- Хорошо, Грег. Обратную дорогу найдешь?
- Конечно. Ничего, если я одолжу у тебя пару мерзавчиков? Карманную мелочь, не больше?
- Разумеется. Меня может не быть, когда ты вернешься, но если ты подергаешь за мох у косяка - он пластиковый... я имею в виду мох - это отодвинет задвижку. Запомнил?
- Подергать за мох? Ясно.
- И я оставлю тебе чего-нибудь на случай, если ты захочешь. Полтину чего-нибудь и закуски, идет?
- Замечательно. Текила была бы в самый раз.
Она склонила голову набок и внимательно посмотрела на него.
- Мне точно не надо за тебя беспокоиться, Грег?
Даже потрясения последних суток, усталость и спиртное не помешали ему понять, что она беспокоится вовсе не за сохранность своего имущества.
- Да нет, Лиза, - пробормотал он, тронутый. - Я в порядке. Просто пойду загляну в старое «Бомбежище».
- Поосторожнее там. Вот тебе полпинты - этого хватит, даже, пожалуй, с лихвой. И если потребуется, завтра получишь еще.
- Спасибо, Лиза. Я верну сразу, как...
- Нет, - остановила его она. - Нет. Верни ты мне эти деньги, и это снова собьет весы. Сделай все по-моему, и мы будем с тобой в расчете; мы сможем даже не узнавать друг друга при встрече. - Улыбка ее не померкла.
Он даже не стал пытаться понять ее, поэтому и не притворился ни обиженным, ни рассерженным.
- Идет. - Он встал, сунул в карман талон на полпинты и почти уверенным шагом подошел к двери и отворил ее. Небо на востоке за высокими пальмами начинало уже темнеть, и длинные тени окрасились в багровый цвет. Он обернулся к ней. - И все-таки спасибо.
Она махнула в ответ.
- Pornada.
Воздух на улице уже остыл, и хотя днем здесь пахло только пылью и раскаленной мостовой, сейчас к этому добавились слабые ароматы жасмина, гардений и близкого моря. Он задумчиво брел по дорожке вдоль канала, время от времени сталкивая ногой в воду подвернувшийся камешек. Его изрядно занимал тот факт, что он стал совсем другим человеком с тех пор, как пять или шесть лет назад покинул Венецию... Э нет, Грег, подумал он, не лукавь: с тех пор, как пять дней назад покинул Эллей. Интересно, в положительную ли сторону ты изменился? Не факт, не факт.
Запахи стали другие, когда он свернул к морю: теперь пахло дымом из сотен расположенных в подвалах мексиканских и китайских кухонь, и хотя он понимал, что это ему скорее всего мерещится, ему показалось, что он различает ароматы табака, марихуаны и духов, а также далекую музыку. Ему вспомнились сегодняшние мысли о призраке молодого Риваса, который, быть может, все еще шатается по здешним барам, каналам и мостам. Что ж, подумал он, посмотрим, не удастся ли мне увидеть его краешком глаза.
Свернув за последний угол, он почти горько улыбнулся, увидев в так и не застроенном мощеном дворике дюжину вставленных в древний бетон кусков разноцветного плексигласа. Они напомнили ему о самых первых днях работы здесь, когда он мыл чашки и рюмки в желтом свете, сочившемся сквозь плексигласовый потолок. Торчавший из земли, напоминавший куст павильон, в котором располагался вход на лестницу, заметно обветшал, а буквы на вывеске над входом по меньшей мере один раз подмалевывали, не особо заботясь об аккуратности, зато появилось множество новых шестов, вкопанных в землю или прибитых к павильону, и на протянутых между ними бечевках трепыхались разноцветные тряпки, куски пластика и фольги. Ривасу показалось, что сквозь подошвы башмаков до него доходит басовая вибрация игравшей глубоко под землей музыки. Он смахнул растрепавшиеся волосы со лба, оправил взятый напрокат пиджак и зашагал через двор ко входу.
Музыканты играли шумно и не слишком профессионально, но в этом заведении имелось столько туннелей и ниш, что Ривас без особого труда нашел себе столик, за которым музыка слышалась далеким треском. Свечи за цветным стеклом отбрасывали причудливые тени, напомнившие ему один из миров, который он видел в воспоминаниях Сойера, - тот, где от паукообразных существ падало две тени, красная и синяя.
Подошла официантка. Он никогда не видел ее прежде, а ее явно не интересовало, кто он. Он заказал текилу и воду, и она ушла выполнять заказ.
Вдруг до него дошло, что именно напомнило ему падение сегодняшним утром, когда торговцы Кровью вывалили его и продвинутого мальчишку в мусор: на мгновение он испытал те же ощущения, что во время бесконечных перелетов в невесомости от планеты к планете. Черт, но это ведь не из его памяти, а Сойера. Его как-то мало грела мысль, что теперь и он обладает воспоминаниями Мессии.
Он приканчивал третью порцию текилы и собирался уже возвращаться на канал Божьей Коровки, когда к нему не очень уверенно подошел улыбающийся долговязый тип средних лет. Лица его Ривас не помнил.
- Грег? - спросил мужчина. - Ведь Грег же? Ривас!
Наверное, ему не стоило бы сознаваться, но вышибала в БАЛАНСАХ И УЧЕТЕ обозвал его Чако, не узнав, да и текила ослабила его бдительность, поэтому он улыбнулся и кивнул в ответ.
- Я так и знал! Ты ведь меня тоже помнишь, правда? - Мужчина переставил стул от соседнего столика и подсел к нему.
Обыкновенно Ривас возражал бы против непрошеного общества, но сегодня ему недоставало ободрения... восхищения - пусть даже от этого дурацкого типа.
- Напомните-ка.
- Джек Картошка Фри. Я здесь сто лет уже работаю. Помнишь? Я помогал тебе обрабатывать кой-какие из твоих ранних песен. Подправлял их, так сказать.
Черта с два подправлял, подумал Ривас, однако вслух буркнул только: «Конечно, помню. И как дела в старом заведении?»
- Лучше некуда, Грег. Старина Хэнкер помер два года назад - он здорово на тебя злился, но я всегда говорил ему: «Эй, Грег ведь гений, а гении в голову не берут такой мелочи, как предупредить об уходе». Ведь правда? Ха! Ну, меня, конечно, хотели сделать здесь главным, когда он помер, да только я сказал, что лучше останусь метрдотом, чтоб с людьми общаться. Ну, люблю я общаться с людьми, да ты и сам, верно, знаешь. Такой уж я человек.
- Конечно, Джек. - Чувак начинал раздражать Риваса, но прежде, чем Ривас допил свою текилу и собрался идти, тот заказал ему еще.
- Знаешь, кто этот парень, Дорис? - спросил Картошка Фри у официантки. - Это Грег Ривас, он играет у Спинка в Эллее. Мы с ним старые друзья. Забегает навестить меня при каждом удобном случае, верно, Грег?
- Конечно, - кивнул Ривас и тут же пожалел об этом, так закружилась голова.
- Вы на него не похожи, - буркнула официантка. - И потом, кому сейчас нужен старый Ривас?
- Не знаю, - признался Ривас, тряхнув головой.
- Ты просто принеси ему выпить, ладно, Дорис? - Что-то в интонации, с какой это было произнесено, подсказало Ривасу, что особой властью над этой девицей тот не обладает. - Будь здесь новый босс, Грег, он настоял бы на том, чтобы это было за счет заведения. Ты уж извини. Ты ведь и сам знаешь, каково это - иметь дело с этими чертовыми клерками и кассирами...
У Риваса похолодело в груди, и он порылся в кармане посмотреть, хватит ли ему заплатить за эту незапланированную порцию. Оказалось, хватало, но в обрез - так что это наверняка оскорбило бы официантку до глубины души. Да, вот этим я точно произведу на нее впечатление, подумал Ривас.
- Ага, я тоже, типа, работаю здесь неполный день, - пояснил Картошка Фри. - Типа, консультантом. Ну, в общем, я тоже уволился отсюда. Этот их новый босс взял манеру кричать на меня то из-за одной ерунды, то из-за другой, вот я и сделал ему ручкой. Кому они, понимаешь, нужны, а? - Он с заговорщическим видом подался к Ри-васу и больно толкнул его в грудь. - А знаешь что?
Перед носом у Риваса звякнул о стол поставленный стакан, и он толкнул все оставшиеся талоны по столу к девице, не глядя на нее. Она взяла их и отошла - по крайней мере без комментариев.
- А знаешь что? - повторил Картошка-фри.
- Что? - тупо переспросил Ривас.
- Ты и я, Грег, - мы с тобой одного поля ягоды.
- Господи. - Ривас оттолкнул стул и встал. Зачем он приперся сюда?
- Эй, Грег, куда же ты? - Картошка Фри тоже начал подниматься. - А, знаю, ты хочешь найти место получше, верно? С девочками, если я тебя хорошо помню? Слушай, есть тут одно место неподалеку, так у них там такие девочки, они...
- Ты остаешься здесь, - произнес Ривас, боясь, что сорвется и ударит этого типа, а может, снова расплачется. - Я ухожу.
- Ну ладно, ладно, Грег, я же не хотел, это... того... прямо сейчас, - пробормотал Картошка Фри, до которого, похоже, начало доходить, что что-то не так. - Я... это... просто не мог разменять бумажку в сто полтин, что они мне заплатили, вот я и думал...
- Так вот тебе, - сказал Ривас, ткнув пальцем в нетронутый стакан. - Это все деньги, что у меня оставались. - Дыхание почему-то давалось ему с трудом. - Но слышишь, угощайся, чувак. Mi tequila essu tequila.
Ощущая на себе взгляды остальных посетителей, он побрел к выходу. Официантка явно рассказала им, за кого он себя выдает. Некоторые, похоже, верили ему, а некоторые - нет, но ни те, ни другие не выказывали особого интереса.
Выйдя в ночь, он зашагал как мог быстро, словно пытаясь убежать от воспоминаний. «Ты и я, Грег - мыс тобой одного поля ягоды». Боже мой, подумал он. И ведь все там считают, что так оно и есть! И кому какое дело? Нет, мне есть дело: ведь ты таков, каким тебя считают люди, потому-то и важно, чтобы они считали тебя... Считали кем-то, с кем стоит... считаться. Тьфу.
Когда он дошел до канала, ночной ветер, похоже, выветрил из него худшую часть текилы и воспоминаний, и он постоял на берегу, глядя на отражение луны в черной воде, и как светлая дорожка вдруг раздвоилась, будто прямо к нему кто-то плыл. Крыса? Нет, слишком много ряби. Собака, наверное.
Вода успокоилась, когда пловец застыл в темноте совсем недалеко от Риваса, чуть левее.
- Грег, - послышался шепот из темноты.
- Кто?.. - начал было Ривас и тут же сообразил, что может и не спрашивать. Он попытался сказать этой твари, чтобы она убиралась, но у него не хватило сил.
- Я могу восстановить тебя, - продолжал шепот. Послышался легкий плеск, словно тварь поерзала в темной воде.
- Что ты хочешь сказать? - злобно спросил Ривас, стараясь, однако, не повышать голоса. - Ты ведь и камешка не поднимешь.
- Верно. Но я часть тебя. Может, самая важная часть - та, что делает... делала тебя тобой. Знаешь, когда я... когда я родился?
- Нет.
- Тогда, на стадионе Серритос, когда ты порезал палец, чтобы не сливаться с Сойером. Конечно, это действует - сильная боль блокирует причастие, но она же и отщепляет часть тебя, что-то вроде духа. Это я. И ведь ты заметил, что каких-то твоих качеств недостает, верно? Слабость там, где всегда была сила, колебания и неуверенность в том, в чем ты всегда полагался на решимость?
- Да... - прошептал Ривас.
- Слейся со мной и позволь мне восстановить тебя, снова сделать единым целым. И слияние со мной не должно пугать тебя - я ведь не кто иной, как ты.
- Но... разве я не стану...
- Помнишь, когда в нашу первую встречу ты швырялся в меня камнями? Помнишь, они рвали меня, но я снова срастался? Посмотри, видишь ли ты на мне хоть один шрам? - Тварь хихикнула. - Слейся со мной, и я заново отращу для тебя твои два пальца.
Ривас охнул как от удара и, не успев даже подумать, сделал пару шагов вперед, так что стоял теперь на покрытом грязью откосе канала. Вода снова плеснула о берег, и тварь выплыла из тени в лунный свет, и Ривас увидел, что она куда материальнее, чем была в их прошлую встречу.
- Как ты попал сюда? - спросил он, вспомнив, сколько миль плотно заселенной земли окружает их.
- Следовал за твоей лодкой, - отвечала тварь, чуть захлебываясь от нетерпеливого возбуждения. - Я поймал новорожденного духа, возникшего, когда ты снова сделал себе больно, борясь с действием Крови, так что ты можешь не беспокоиться о том, куда делась эта часть тебя. Я ее поглотил. Она во мне. А потом я весь день плавал по каналам в поисках тебя. Почти догнал тебя, но не успел из-за этой чертовой шлюхи. Она ведь тебе не нужна, правда?
- Нужна мне? Ну, не знаю, я...
- Тебе... то есть нам... не нужен никто. Вспомни, что ты делал такого, что раскололо нас надвое, а? И уж тебя это едва не убило.
Тварь подплыла ближе, и Ривасу хватало шепота, чтобы она слышала его:
- Я не уверен, что...
- Сегодня утром я здорово разозлился, - продолжала тварь, подбираясь все ближе, - когда я понял, что ты в лодке, полной женщин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38