Услышанное никак не походило на теорию "связей с общественностью", которую изучала Джанис.
После обеда Надя заглядывала в кабинет Джанис раз шесть, предлагая кофе и свою помощь. У Джанис почти не было времени сделать замечание Наде по поводу слишком глубокого выреза на блузке. Наконец Надя заглянула в последний раз и попрощалась.
Дункан вышел из кабинета в семь часов, когда Джанис двумя пальцами печатала набросок письма на Надиной машинке.
– Судя по скорости, это не Надя, – сказал он. Подняв голову, Джанис увидела два собственных лица в его зеркальных очках.
– Пулеметчица ушла, по сравнению с ней я – лук со стрелами.
– Я сразу понял разницу. Кроме того, до моего кабинета доходит запах воды и мыла.
– Хватит ехидничать, – улыбнулась Джанис. – Еще одна шутка подобного сорта, и я обольюсь смесью духов "Шанель N 5" и "Опиум". Ваш чуткий нос растеряется. – Нос растеряется, если к духам добавится запах чеснока. Такая смесь перешибет даже Надины запахи.
– Вы думаете, она злоупотребляет духами? – спросила Джанис, почему-то находя в своем вопросе удовольствие.
– Ее запахи сильны только для моего чувствительного носа. Принюхайтесь, в воздухе до сих пор витает ее запах.
Джанис понюхала воздух и сказала:
– Нет, не чувствую.
– Наверное, это духи "Саррендер". Каждый раз, когда она наклоняется над моим столом, я получаю двойную дозу. Думаю, она их просто льет себе за пазуху. – Да, у нее за пазухой хватит места на несколько литров.
– Вы хотите сказать, что она имеет пышные формы? Я так и думал. Хотя мой вопрос не совсем уместен, правда?
– Пожалуй, что неуместен.
– Ладно, киса, вы задержались на работе, да и пришли, как мне сказали, на заре. Пожалуй, вы заслужили блюдце сливок. Или вы предпочитаете поточить коготки на ком-нибудь?
– Я... я не имела в виду ничего плохого... И вообще Надя мне нравится. Возможно, это зависть, – удивляясь себе самой, сказала Джанис.
– Не расстраивайтесь. Немного злословия не повредит, меня целый день пичкают сахарином. Думают, что слепого надо постоянно ублажать. Хорошо, что у меня нет диабета. Во всяком случае, немного кислого после работы поможет мне сохранить здравый смысл.
– Ну, я не могу быть стервой все время.
– Все время и не надо. Иногда не мешает погладить собеседника против шерсти. Я имею в виду шерсть на голове, и ничего другого. Хотя, извините, я позволил себе излишнюю вольность...
– Мистер Хелм, вы меня удивляете! – хихикнула Джанис. – Ладно, Дункан, не расстраивайся, я именно так и поняла. Человек неизбежно делает намеки, в соответствии с учением Фрейда.
– Прямое попадание. – И он сделал несколько выпадов тростью, словно она была рапирой. – Вернемся к сливкам. Давай вложим сабли в ножны, я приглашаю тебя на ужин по случаю начала работы в корпорации.
– Вложим сабли в ножны? Фрейд был прав, говоря об озабоченности мужчин. Сейчас, пожалуй, ты скажешь о поезде, входящем в туннель. И тем не менее, приглашение на ужин принимается, мне надоело пользоваться ножом для консервных банок. И Джанис собрала бумаги и вложила их в папку.
– Ах! – неожиданно вскрикнула она.
– В чем дело? Что-то случилось?
– Порезала палец бумагой, это пустяк.
– Такие порезы очень болезненны. Хочешь пластырь? Она пососала палец и сказала: – Ничего не надо, кровь не идет. Перед зданием их ожидало такси. Джанис поджала губы.
– Однако, не слишком ли много самоуверенности... – начала было она. – В это время меня всегда ждет такси, – прервал ее Дункан. – Я предпочитаю не водить машину. Кстати, у меня ее и нет.
Джанис сглотнула и села в машину.
Дункана хорошо знали в ресторане "У Альфреда". Джанис заказала салат из креветок и камбалу, он выбрал бифштекс и бутылку вина "Пятьдесят девять". Когда официант стал разливать вино, Джанис прикусила губу – вино оказалось белое! Дункан поднес к носу бокал и понюхал. Тут Джанис не выдержала:
– Он же принес белое вино, – заикаясь, сказала она.
– Я знаю.
– Но я подумала... к бифштексу...
– Все правильно. Это мое любимое вино, они всегда предлагают его мне. У тебя рыба, к камбале белое хорошо подходит. Я пью белое и беру бифштекс, мне так нравится. Надеюсь, ты не расстроена?
Джанис покраснела. В прошлом ей бывало неловко за молодых людей, которые не разбирались в винах, а сейчас она сама попала впросак перед человеком, который не только разбирался в винах, но и для собственного удовольствия нарушал общепринятое правило. И вдруг ей стало весело. Она попробовала вино, которое оказалось очень сухим и очень хорошим.
– Итак? – спросил Дункан. – Я еще преступник? Считаешь меня виновным? Каким будет приговор?
– Приговариваешься к ужину с неуклюжим ребенком.
– Это я перенесу, никаких проблем. По правде, я был готов к такому наказанию, даже не будучи виновным.
Джанис отпила из бокала и произнесла:
– Поскольку тебе придется выдержать наказание за несовершенное преступление, считай, что ты заранее отбыл наказание за будущий проступок. За него тебе будет зачтено сегодняшнее наказание.
– Интересная мысль! Пожалуй, я поделюсь ею с моим приятелем-юристом. Он будет в восторге, и вообще можно реформировать все законодательство.
– То есть как?
– Ну, допустим, ты хочешь врезать кому-то по носу. Идешь в суд, рассказываешь судье о своих намерениях. Он убеждается, что это будет первое преступление и выносит приговор: "Штраф сто долларов и условно шесть месяцев". Платишь штраф, берешь квитанцию и врезаешь по ненавистному носу.
– А шесть месяцев условно?
– Это означает, что в течение шести месяцев нельзя совершать новых преступлений, в противном случае следует новое наказание. И вообще, они могут составить прейскурант – плата за разные виды преступлений. С таким, например, добавлением: "На этой неделе оскорбление действием идет со скидкой". Судам это понравится, уменьшится очередь ожидающих суда. Получается, что судить можно заранее, до преступления.
– И это может содействовать уменьшению безработицы, – добавила Джанис. – Как это?
– У тебя нет работы, ты идешь и отбываешь срок за кого-то другого. Можно оплатить заранее преступление, за которое дают десять лет, и передать свой оплаченный срок другому человеку, который планирует убийство.
– Но тогда придется наказание строго увязывать с преступлением, не так ли? – спросил Дункан.
– Конечно, – ответила Джанис, увлеченная игрой. Она с удивлением отметила, что размахивает руками, как в детстве.
– Но наказание за драку не должно идти в зачет наказания за мошенничество, – продолжала она. – Это совсем разные вещи. Если и переводить сроки, то с каким-то коэффициентом или со скидкой. Но не начнется ли спекуляция?
– Можно организовать биржу, торговать сроками наказаний, – сказал Дункан. – И еще можно возобновить средневековые наказания.
– Какие?
– Кандалы и колодки. Время пребывания в колодках, с получением ударов гнилыми фруктами или без фруктов. Время пребывания в кандалах.
– Над этим следует подумать. Сейчас так много всяких разных извращенцев. Некоторые будут испытывать удовольствие от колодок.
– Систему наказаний не следует увязывать с сексуальными странностями, надо уважать конституцию.
– Пожалуй, ты прав... При "нашей" системе в тюрьмах будут, как правило, те, кто этого хотел или заранее планировал свой срок. И еще можно экономить на охране. Оказавшиеся без работы охранники смогут обратиться на биржу наказаний. – Да, но в штатах, где есть смертная казнь, надо быть осторожным, – заметил Дункан.
– Неотбытый срок можно добавить к стоимости недвижимости, – развивала мысль Джанис. – Общая стоимость увеличивается, растет подоходный налог, государству будет даже выгодно увеличение мелкого воровства.
– Да, за карманное воровство и хулиганство государство будет получать, пожалуй, больше, чем все сегодняшние налоги.
Джанис пришла в такой восторг от их выдумки, что пролила вино. Может быть, она захмелела? И где ее камбала? Она не помнила, когда прикончила свою рыбу. – Еще хлеба, пожалуйста, – сказала она, не вполне справляясь с собственным языком.
– У тебя хороший аппетит, – заметил Дункан. – Ты ешь больше, чем эти "постоянно худеющие" женщины.
– Худеть? Ни в коем случае! Если бы ты видел меня, то понял, что диета нужна мне как... рыбе сигарета. Никакой диеты!
– Значит, ты стройная?
– Не стройная, а тощая. Меня трудно ущипнуть за зад. Мой зад не может прищемить даже треснутый стульчак. Я стройна, как велосипед.
– Не верю. Молодые женщины всегда считают себя стройными или худыми, но не тощими. Он дотронулся до своих часов и спросил:
– Что возьмем на десерт?
– Пожалуй, кофе.
Дункан заказал себе кофе по-турецки, Джанис решила составить ему компанию. Официант разлил кофе в крохотные чашечки. Думая, что Дункан спешит, она сделала большой глоток и вскрикнула:
– О, черт!
– Ты в порядке? – спросил он.
– Ничего себе порядочек! Обожгла губы и небо. Почему ты не предупредил меня? – Извини, – сказал он, снова дотрагиваясь до часов.
– Что, надо уходить?
– Да, сейчас за мной придет такси. Если хочешь, я отменю вызов, поедем позже. – Нет, пора домой. Завтра с утра на службу, у меня начальник людоед. За опоздание может уволить.
– Значит, он такой свирепый?
– Да, но и сообразительный. В такси они молчали. От прикосновения ее бедра Дункану стало тепло.
Проводив ее до самой двери, он сказал:
– А я не верю.
– Чему не веришь?
– Не верю, что ты тощая.
– Но ты же не можешь меня видеть.
– Правильно, не вижу. И не знаю, как выглядит мой личный помощник. – Блондинка, тощая, рост пять футов и пять дюймов.
– Понятно. Серобуромалиновые глаза, перламутровые зубы и тому подобное. Прости, Джанис, я родился слепым. Можешь описывать себя сколько угодно, но я многого все равно не пойму.
– Тогда как же ты...
– Можно, я дотронусь до тебя? До лица?
– Ну конечно же! – сказала она, уговаривая себя не краснеть.
Он дотронулся до нее так осторожно, что ей показалось, что она чувствует рисунок на кончиках его пальцев.
– Так, кожа ровная, лоб широкий и высокий, почти нет грима. Значит, мой нос правильно определил, что ты не любишь косметику. Нос маленький, губы полные и мягкие. Подбородок как у кисы, маленькие уши.
Она невольно хихикнула и завертела головой.
– Извини, – сказал он. – Я не знал, что ты боишься щекотки.
Его пальцы коснулись ее шеи. Кончиками пальцев он взял ее за подбородок, приподнял его. Затем коротко и легонько поцеловал. Слишком коротко и слишком легонько.
– Спасибо, что ты пришла в нашу корпорацию, – сказал он. – Спасибо за чудесный вечер.
Она молча смотрела, как он шел к такси, сел в машину и захлопнул дверцу. Джанис очнулась от этого звука и пошла в свою пустую квартиру.
Глава 6
Отец Драчуна уже встал и уехал. Опять, наверное, командировка. Он все чаще выезжает в "местные" командировки, устраивает себе перерывы в работе. Эти поездки стали занимать все больше места в его жизни.
Мать опять лежит в кровати, у нее очередная "головная боль". Горничная еще не успела вынести пустые бутылки из-под спиртного. На доске для резки хлеба сиротливо сохли две сморщенные маслины и ломтик лимона. Драчун нажал на маслину, выдавил маленькую красную косточку.
Он налил на сковородку любимого матерью оливкового масла двойной очистки, добавил сливок, разбил последние шесть коричневых яиц, специально поставляемых в дом фермером. За миксером идти не хотелось, и Драчун взбил смесь вилкой. Пока жарилась яичница, он отрезал четыре ломтя пшеничного хлеба, поджарил тосты, приготовил бутылку с соусом, достал банку кока-колы. Драчун не нуждался в помощи, он сам мог прекрасно приготовить себе завтрак.
Он устроился за столом и начал есть прямо со сковородки, включил стереоприемник и настроил его на станцию, передающую рок-музыку. Он знал, что матери это не нравится, поэтому установил ручку на полную громкость.
Работая вилкой, он открыл журнал для молодежи. На центральной вкладке были две бабенки, одна жилистая, как мальчишка, вторая с огромной грудью. Тощая плашмя лежала на спине, над ней нависла пышнотелая напарница. По их глазам было ясно, чем они намерены заниматься. Обе они немного напоминали Надю и эту новенькую, только лица другие.
Так, надо подумать. С Надей у него ничего не получается, хотя он делал несколько заходов. Она была чуть старше его, он был сыном ее начальника. А может быть, она лесбиянка? Может, она работает с этой новенькой? Драчун почувствовал интерес. А вдруг Надя любит работать с парой? Он совсем недавно узнал, что бывают такие женщины, и с тех пор постоянно думал об этом. Может, им создать свой "треугольник"? Он смотрел видеозаписи таких "троек" на кассетах, которые отец держит у себя в кабинете. Что если прямо подойти к Наде и новенькой и сказать: – А что, девочки, давайте все вместе...
Но тут он вспомнил жесткий рот под зеркальными очками. Нет, не выйдет. Он уже имел неприятности с этим слепым, ему это не понравится. Похоже, Хелм совсем не боится ни силы Драчуна, ни положения отца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26