И вот однажды начальник лаборатории увидел на рабочем столе Скипидарова записку такого содержания:
Главному прокурору г. Москвы
ПОСМЕРТНАЯ ЗАПИСКА
В моей трагической, нелепой и преждевременной смерти прошу винить весь коллектив, включая подопытных животных. А также непосредственно заведующего лабораторией, который меня постоянно третировал, подавляя мою творческую личность.
М. Скипидаров
Конечно, Скипидаров никогда бы добровольно не причинил себе вреда, потому что он был не только алкоголиком и мерзавцем, но ещё и самовлюблённым, трусливым эгоистом. А люди такого сорта скорее утопят десятерых товарищей, чем пожертвуют кончиком собственного ногтя. Скипидаров хотел в своей манере припугнуть начальника, а заодно и всех остальных. Но эта последняя затея вышла ему боком: в тот же день начальник выгнал его с работы.
Назло всем Скипидаров решил продолжать исследования у себя дома и завершить открытие чудодейственной вакцины. Кое-что просочилось в западные журналы, и ему из-за границы начали поступать заманчивые предложения. Долгое время Скипидаров не отвечал, набивая себе цену. В своей однокомнатной квартире на последнем этаже девятиэтажки он оборудовал зверинец с подопытными животными, лабораторию и собственное жильё. Чтобы иметь средства к существованию, он подрабатывал, купируя на дому владельцев хвосты у породистых собак. Он печатал в рекламных газетах объявления, ему звонили, и Модест Аполлинариевич, если не был слишком пьян, торопился по вызову. Его внешность, в особенности грязный медицинский халат с бурыми пятнами на животе, с первого взгляда не внушали хозяевам доверия. Но предъявляемый незамедлительно солидный диплом медика разрешал сомнения.
На заработанные деньги Скипидаров покупал необходимые для работы ингредиенты (в том числе спирт), клетки и корм для подопытных животных. Этим кормом он, кстати говоря, питался и сам, постепенно забыв о нормальной человеческой еде. По этой причине или по какой-то ещё другой у него начался усиленный рост волосяного покрова на спине, груди и отчасти на ушах. Но Модест Аполлинариевич уже не обращал внимания на подобные мелочи.
Каждый вечер, когда начинало темнеть, Скипидаров брал палку с верёвочной петлёй, холщовый мешок и отправлялся на отлов животных для опытов. Чтобы выглядеть незаметнее, он надевал сапоги, серый бесформенный плащ и засаленную шляпу с обвисшими, как у поганки, полями. На ближайшей помойке он набирал в пакет объедков и отправлялся на пустырь. Там он подманивал одну из бездомных собак, набрасывал ей на шею петлю, придушивал и сажал в мешок.
Когда собаки начали узнавать его за километр и разбегаться, Скипидаров принялся таким же манером отлавливать по подвалам бездомных кошек. Но тут он встретил неожиданный отпор со стороны жильцов, которые знали и подкармливали своих несчастных любимцев.
Потерпев неудачу с кошками, Скипидаров разыскал в одном из подвалов вход в заброшенное бомбоубежище и отправился туда ловить крыс. Но те крысы, которые водились в бомбоубежище, сами могли съесть Скипидарова. И если бы он появился в туннеле ещё хоть раз, то уж наверняка оттуда бы не вышел.
Не поймав ни одной крысы и удовольствовавшись двухмесячным котёнком, Модест Аполлинариевич вернулся домой. Для опытов Черныш был ещё слишком мал, и поэтому в течение следующей недели, когда его повсюду искали, он просто сидел в клетке и подрастал.
В тот день, когда волшебные человечки вместе с Танюшкой отправились разыскивать котёнка, Скипидаров вернулся домой не только с пустым мешком, но и с разорванными штанами и синяком под глазом. Отчаявшись поймать бездомного пса, кошку или, на худой конец, крысу, он решил покуситься на породистую собаку – одну из тех, которых обеспеченные хозяева выгуливали на окраине пустыря. Здесь были протоптаны дорожки, росли деревья и кустарники. Собачники хорошо знали друг друга, при встрече они беседовали о жизни и перспективах своих ухоженных питомцев.
Засев в кустах и дождавшись, когда к нему приблизится какой-нибудь не слишком крупный экземпляр, Скипидаров привычно накинул собаке на шею петлю, придушил и сунул в мешок.
Но едва он успел перевязать мешок тесёмкой, небо скакнуло к его ногам, искры посыпались из глаз, а он сам оказался лежащим на траве, оглушённый профессиональным боксёрским ударом.
Очнувшись, Скипидаров увидел хозяина таксы – одетого в красную футболку атлетически сложенного молодого человека. Неподалёку толпились другие владельцы собак. «В милицию сдать… Сами морду набьём…» – доносились обрывки фраз. Не дожидаясь расправы, Скипидаров вскочил на ноги и помчался к своему дому со скоростью страуса. Однако некоторые из особо резвых и натасканных псов пустились за ним вдогонку и несколько раз хорошенько его цапнули.
Вернувшись домой, Скипидаров выпил залпом стакан медицинского спирта и прижёг тем же спиртом укушенные места (для чего ему пришлось воспользоваться зеркалом). Два последних оставшихся у него кота смотрели на него, как ему показалось, со злорадством.
– Всё, – сказал Скипидаров, кивнув на Черныша, – ты будешь следующим.
Модест Аполлинариевич был в отчаянии не только из-за того, что его покусали собаки. Ровно месяц тому назад он подписал договор на своё будущее изобретение с представителями одной из непрерывно с кем-то воюющих южных стран. Согласно этому договору, в случае успеха ему обещали выплатить миллион долларов, и обрадованный Скипидаров подмахнул документ почти не глядя. Только после он разглядел внизу пункт, набранный очень мелким шрифтом:
«В случае несоблюдения условий Настоящего договора, в соответствии с традициями нашей страны, Исполнитель будет наказан позорным отсечением шарам-баран».
Что такое «шарам-баран», Скипидаров не знал, но справедливо опасался, что это может быть очень больно.
Три суровых восточных визитёра оставили приличный аванс – тысячу долларов – и эти деньги совсем затуманили нетрезвую голову Модеста Аполлинариевича. Значение приписки осталось где-то за границами его понимания.
Указанный в договоре срок, истекал, аванс был растрачен, а чудо-вакцина существовала только в теории. Для решающего прорыва были необходимы какие-нибудь дни или даже часы экспериментов, а самое главное – подопытные животные. Угроза отсечения «шарам-баран» впервые представилась Скипидарову реальной угрозой.
Между тем, у него оставались только два кота – Черныш, который был ещё слишком мал для проведения опытов, и Кувалда – гроза всей округи, настоящее чудовище, к которому Скипидаров вообще боялся подходить. Трудность заключалась в том, что оба кота сидели в одной клетке.
На первых порах учёному живодёру удалось отловить столько бездомных кошек и собак, что заготовленных заранее клеток не хватило. Тогда он отправился на местный блошиный рынок и скупил там все имевшиеся клетки – для птиц, хомяков, ежей, ужей и один аквариум. Теперь эти опустевшие грязные клетки громоздились в комнате и на кухне, занимая большую часть полезной площади.
Кот по прозвищу Кувалда был во всех отношениях редкий экземпляр, олицетворявший собою ночные кошмары всех бездомных котов района. Являясь грозой для котов, он в то же время был лихим донжуаном, избранником не только бездомных кошек, но и, к ужасу хозяев, некоторых домашних красавиц. Если разобраться, то добрая половина подвальных котят всех мастей могла бы назвать его своим отцом. Однако Кувалда не терпел родственных отношений, предпочитая гордое и загадочное одиночество. Это был короткошёрстный мускулистый зверь с тяжёлыми лапами и бульдожьей хваткой. Непобедимый в драке, он играючи справлялся с двумя десятками отчаянных забияк. Ночью Кувалда выходил на пустырь охотиться на крыс, которые, в свою очередь, выходили туда охотиться на бездомных собак.
Если же он отправлялся днем на прогулку, все находившиеся во дворе кошки и собаки сразу вспоминали о каких-то важных делах и незаметно исчезали. Лишь пара-тройка подхалимов и сплетников услужливо вились возле него, мурлыча о последних новостях и восхищаясь грациозной игрой его мускулов.
Следует заметить, что Кувалда никогда не задирался первым, тем более без причины. Это был спокойный и рассудительный кот, способный в одно мгновение преобразиться в дьявольское отродье.
Скипидарову удалось взять Кувалду на пустыре в тот момент, когда тот душил пойманную крысу. Человек, подкравшийся сзади, набросил коту на шею петлю, и тот очнулся уже в клетке. И не просто в клетке, а в такой, которая пахла канарейкой и в которой уже сидел дрожащий от страха двухмесячный котёнок. Вполне возможно, что его родной отпрыск…
Первые дни Кувалда не обращал на соседа ни малейшего внимания, но со временем начал относиться к Чернышу по отечески покровительственно, называя его ласково «малыш».
– Не дрейфь, малыш, – сказал он, услышав последнюю угрозу Скипидарова. – До нас ему не добраться. По крайней мере, пока я жив.
Скипидаров действительно не мог добраться до Черныша, потому что боялся открыть клетку. Попытки просунуть через прутья шприц со снотворным тоже ни к чему не привели: в мгновение ока Кувалда успевал извернуться винтом и перекусить шприц пополам.
Теперь же, когда время загнало Модеста Аполлинариевича в тупик, ему оставалось только одно: убить большого кота и забрать маленького. И тогда, может быть, последний эксперимент даст ему недостающее звено формулы вакцины…
Скипидаров нашёл на стройке подходящий стальной прут, взял напильник и принялся затачивать конец прута на манер шпаги.
Глава девятая
ТРИ СОБЫТИЯ
Скипидаров торопился не зря. В то время, пока по дому разносился неприятный визг напильника, в разных частях города произошло три события, которые могли резко переменить планы изобретателя.
Первое событие заключалось в том, что из здания аэропорта Шереметьево неторопливо и важно вышли трое. Они были во всем чёрном, на головах у них громоздились невиданных размеров папахи, а физиономии скрывали густые чёрные бороды. На чёрных расшитых поясах висели длинные, до самых колен, кинжалы в богатых ножнах.
Выйдя на солнце, чёрные незнакомцы гордо сверкнули глубоко посаженными глазами, медленно повертели смуглыми носами и зашагали в сторону стоянки такси.
Один из них был огромный, другой поменьше, а третий совсем маленький.
Выбрав самую большую и ярко окрашенную машину, залезли внутрь, расположились на заднем сиденье, и маленький сказал:
– Собачниковский переулок. Бистро поезжай.
– Какой-какой? – не понял водитель. – Очаковский, может быть?
– Очаковский, да. Давай бистро поезжай. Денег получишь.
Второе событие было шумным, многолюдным и происходило в Очаковском районном отделении милиции. Здесь собрались владельцы породистых собак, которые от дворников и местных мальчишек узнали домашний адрес Скипидарова. Каждый из них желал выступить свидетелем попытки похищения несчастной таксы и имел на руках заявление с требованием привлечь похитителя к ответственности.
В милиции Скипидарова знали как ловца бездомных кошек и собак, но законов, карающих за такого рода деяния, в Уголовном кодексе не существовало. Теперь же у любителей животных появились наконец реальные основания привлечь экспериментатора к ответственности.
Не выдержав организованной собачниками осады, начальник отделения велел выслать по адресу подозреваемого наряд милиции и всё хорошенько проверить. Машина с нарядом поехала в сторону квартала новых девятиэтажек, а за ней следом потянулась вереница личных автомобилей с разгневанными мстителями.
Третье событие, которому надлежало изменить планы Скипидарова, могло привидеться ему разве что в белой горячке. В то время, пока он был занят своим делом, и стальной прут вместе с последними повизгиваниями напильника уже превратился в смертоносное оружие, входная дверь слегка приоткрылась и в его квартиру вошли человечки не больше оловянных солдатиков. Этих человечков Скипидаров, на его счастье, не увидел.
Мурзилка, Шустрик и Мямлик легко справились с дверным замком, а попав в квартиру, сразу подбежали к клетке. Коты смотрели на них с интересом, но без удивления.
– А это кто – цыплёнок? – поинтересовался Черныш, который видел цыплёнка на картинке в книжке.
– Сам ты цыплёнок, – прохрипел растерявшийся Кувалда. – Это… это… Да кто бы вы ни были, тысяча чертей, открывайте скорее клетку, он уже идёт!..
И действительно: пол содрогался от шагов двухметрового медика-убийцы.
Человечки метнулись за клетку, Кувалда загородил их своим телом.
– Так-так-так… – взволнованно бормотал Скипидаров, трогая большим пальцем острие прута. Лицо его было влажным от пота, стёкла очков замутились. – Так-так-так… Надо накинуть халат, иначе кровь… Брюки совсем новые. Проклятые собаки, порвали зелёные, самые лучшие…
Перескакивая с одной мысли на другую, Скипидаров отвернулся, надел медицинский халат серого цвета с бурыми пятнами на животе, налил в стакан спирта, разбавил его водой из-под крана и медленно выпил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46