– В этом районе с помощью аэрофотосъемки со спутника обнаружили выход какой-то породы на поверхность и решили взять пробы. А когда прибыла первая группа исследователей, оказалось, что породу кто-то убрал.
– Как это – убрал?
– А так. Она исчезла.
Элен Мэри кивнула.
– Я помню. Я читала об этом, когда училась в школе. Она исчезла, и невозможно было представить, что это сделал кто-то из исследователей. Ветер тоже не мог ее выдуть. Залежи были слишком велики…
Ивен кивнул.
– Чья-то злая шутка…
– Создается впечатление, что сам Марс что-то внушает людям.
Старые предания умирают с трудом. Даже ученые, кажется, мечтают найти здесь признаки другой цивилизации. А что, даже Мершель делал «открытия», которые потом оказались мистификацией. Говорят, на это его подбила одна из лондонских газет!
Ивен вспомнил о лондонской прессе, которая даже сейчас публиковала статьи с заголовками вроде: «НА ЛУНЕ ОБНАРУЖЕН БОМБАРДИРОВЩИК ВРЕМЕН ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ», – и улыбнулся.
– Вон та скала, – сказал он, поглядывая в иллюминатор, – выглядит, как голова. Смотрите, какой длинный нос…
Джосс усмехнулся и резко переменил тему:
– Я чувствую запах супа! Давайте-ка поедим, пока он не остыл! А потом продолжим поиск. Нам сегодня еще надо облететь довольно большой район.
Они съели суп и вернулись на свои места. Джосс увеличил высоту полета. Крейсер немного качало на подъеме.
– Ночь наступает очень быстро, – заметил он. – Кажется, перепад температур будет резок.
Ивен проворчал и попытался удержаться в кресле. Стропы заскрипели под его тяжелой массой, но выдержали.
– Сколько же будет продолжаться эта тряска?
– Уже почти закончилась.
Качание и вибрация крейсера прекратились, и «Ноузи» пошел вверх более плавно. Джосс хлопнул по панели управления и снова уселся в кресло. Именно в это время суток контраст между теплым и холодным слоями атмосферы был очень велик, отрицательный градиент температуры высок, но место, где воздух больше всего изменял плотность, находилось много ниже, у самой поверхности.
– Ладно, на один радар не рассчитывайте. Осматривайте местность сами.
Прошел еще час. Солнечный свет потускнел, хотя плотность атмосферы была не слишком велика и пропускала его. Тени от каменных глыб вытянулись в длину, темные и светлые пятна перемешались и затруднили видимость. Больше всего это походило на большой маскировочный халат конца XX века. Ивен то перестраивал систему обзора на своем шлеме, то щурил глаза: так лучше можно было рассмотреть мелкие детали на поверхности. Один или два раза он замечал куски металла, более или менее свежие, или ржавые, которых не заметили ни Джосс, ни Эллен.
Это было слабым утешением. На обломки патрульного корабля, который они безуспешно разыскивали уже два дня, осколки совсем не походили.
Да еще эта разреженная атмосфера без кислорода кругом, да еще марсианская ночь… На датчике за бортом уже давно – 70 градусов. Какой же шанс выжить остается у людей, если их корабль поврежден настолько, что выведен из строя даже импульсный излучатель?
Резкий сигнал тревоги прервал его размышления.
– Черт побери! – воскликнул Джосс и застучал клавишами на компьютере.
На экране мелькало странное изображение. Сначала Ивен не мог разобрать, что это такое, но потом всмотрелся и понял, что это – часть гондолы реактивного двигателя. Двигателя большого корабля, а не маленького скиммера. Элен Мэри посмотрела на экран и помрачнела.
– Это не скиммер, – сказал Джосс с сожалением. Его голос задрожал от волнения. – Опознан корабль Солнечного Патруля. Или часть его.
– Часть?
– Ты придержи свои железные штаны. Не волнуйся, – буркнул Джосс и отвернулся, чтобы набрать несколько команд на бортовом компьютере. «Ноузи» стал выполнять правый вираж. Трехмерный контур на экране дернулся, немного увеличился и изменил положение.
– Обрывочный сигнал, – проговорил Джосс. – Наш артефакт входит в непосредственную близость, – его руки работали на клавиатуре так быстро, что Ивен даже удивился. Изображение еще раз изменило форму. – Так. Теперь еще несколько секунд…
Один из приборов издал отрывистый треск.
– Есть момент инерции! – сообщил Джосс с триумфом. – Положение и координаты корабля зафиксированы. Готовность около… – он посмотрел на цифры на экране. – Около пятнадцати минут. Но не будем спешить. Там такой ветер, что снесет с ног.
Ивен кивнул. Ускорение и быстрая посадка при заходе солнца были бы слишком опасны. Он хорошо знал это из собственного опыта. Надо набраться терпения и подождать, пока солнечный диск сядет. Ветер бывает капризен и даже смертелен, когда кружит в пыльном холодном смерче.
– Это то, что мы ищем?
Джосс кивнул и нажал другую клавишу. Экран потух. Потом на нем вспыхнуло изображение корабля, которое зафиксировал радар. Это был патрульный крейсер немного большего размера, чем «Ноузи», но с гораздо более мощными двигателями. Ивен почувствовал, как на него накатывает легкая дрожь. Нет, ребята, погода просто не способна была что-нибудь сделать с такими двигателями… даже марсианская погода.
– Транспордера нет, – растерянно произнес Джосс. – Никаких передач в эфире. Никаких признаков работы излучателя. Ни несущей частоты, ни питания. Ничего.
Элен Мэри покачала головой, помедлила секунду и вытерла глаза.
– Мне очень жаль, – тихо сказала она.
– Вам жаль? – От неожиданности Джосс даже оторвался на секунду от пульта управления, взял ее за руку и поцеловал: – Спасибо.
Она судорожно глотнула воздух и кивнула. Джосс еще раз взглянул в ее сторону и возобновил работу.
– Так, с ветром будет меньше проблем, чем я предполагал, – сказал он. – До посадки осталось десять минут.
Снижение проходило в молчании, изредка прерываемой криками Джосса: он ругался с приборами на панели управления. Ивен не мог скрыть улыбку.
Джосс всю жизнь разговаривал с бортовой аппаратурой как с любимой женщиной. На этот раз явно пахло разводом. Если приборы «услышат», как он орет, они сразу перестанут работать.
Ивен знал, что ему надо пристегнуться при посадке. Но вместо этого он покрепче схватился за поручень и стал всматриваться в надвигающуюся ночь. Местность, над которой они находились, была интереснее, чем все осмотренные до этого районы. Да, как раз здесь они еще не были. Стоило им с Джоссом пролететь чуть дальше, и они бы обнаружили крейсер еще вчера. Ивен с трудом поборол раздражение. Он втиснулся лбом в стекло иллюминатора. Вокруг были навалены каменные глыбы. Но не так равномерно, как раньше. Встречались и пустынные островки, усыпанные мелким красным гравием. Клубы пыли, поднимаемые ночным ветром, кружились в невообразимом танце, перескакивая с камня на камень. Там, на дальнем конце большой площадки серебрился длинный глубокий рубец, на краю которого лежало что-то очень большое. Глаз схватил очертания этой громады. Никаких сомнений не осталось. Гондола двигателя, один из тормозных башмаков, странно выступающий наружу, а посреди гравия и пыли – глубокие следы от колес и гусениц…
– Оч-чень интересно, – сказал Джосс и склонился над пультом для настройки сканеров.
– Следы проходят очень далеко от корабля, – смутилась Элен Мэри. – Это не его следы. Он не мог их оставить.
– Вы правы, – ответил Ивен и нахмурился. – Кто-то побывал здесь раньше нас…
– Эй, недалеко отсюда есть еще одна чистая площадка. Я посажу корабль там. Зачем нам портить эти следы нашими толкателями? Ивен, присядь-ка. Мне не нравится этот ветер.
– Да, мэм, – сказал Ивен и послушно сел в кресло.
И правильно сделал. Секунд за пятнадцать до посадки «Ноузи» стало заносить, трясти и кидать из стороны в сторону. Ивен успел затянуть ремни и не упал. Тормозные башмаки вонзились в неровный грунт. Крейсер тяжело опустился на поверхность и выпрямился.
Секунду или две стояла оглушительная тишина. Потом Элен Мэри спросила:
– Вы всегда так летаете?
– Иногда бывает, – захохотал Ивен и встал.
Джосс тоже встал и пошел к фиксаторам, на которых крепился ЗСЖ-комбинезон.
– Ты, бестолковый валлиец! – проворчал он. – Я посмотрел бы, как бы сделал это ты. На таком ветру и среди скал…
– Ну что ж! – откликнулся Ивен. – Нам пора выходить. Вы, Элен Мэри, оставайтесь здесь…
Она посмотрела на него таким взглядом, будто он сказал ей что-то непристойное.
– Офицер, – Элен еще раз гневно посмотрела на него, – я живу здесь. Я могу идти на ветру и не падать. А вы можете?
Секунду Ивен молчал. Когда он попал на Марс впервые, он несколько недель учился не падать на ветру. И постоянно замазывал жирные синяки от падений.
Он улыбнулся Элен Мэри, как бы извиняясь за свою бестактность, и перед тем, как опустить забрало, сказал:
– Ну, если у меня не получится, вы ведь поможете мне подняться?
Она улыбнулась в ответ и застегнула комбинезон.
4
Они вышли из «Ноузи» на ветер.
«Странно, – подумал Ивен, – какой резкий и пронзительный свист!»
Такой эффект создавала маленькая плотность атмосферы. Давление воздуха здесь было ниже, чем на вершине Эвереста. Ветер становился сильней, и Ивен с трудом сохранял равновесие.
Плохо было и то, что ветер внезапно менял направление. Он мог резко толкнуть вас сбоку, хотя перед этим летел в лицо. Получалось так: сначала человек, шатаясь, шел в одну сторону, потом, как пьяница, заплутавший между огромных валунов, резко поворачивал в другую.
Джосс посматривал на скалы. Их края были не такими уж гладкими и безобидными, как могло показаться с высоты. Он погладил лобовое стекло на своем шлеме и подумал о том, что любая из этих скал может сотворить с ним, если он оступится. Пластина была ударостойкой, он знал об этом. Это был самый прочный безосколочный пластик, известный человеку.
– Вопрос только в том, – заключил Джосс, хватаясь за большой валун и стараясь не нарушить темп дыхания, – известно ли это скалам?
Если сломается лобовое стекло, никто не сможет помочь ему. Даже если захочет разделить с ним собственный дыхательный аппарат, как в старых фильмах о подводных приключениях: ЗСЖ-комбинезоны выполнялись по индивидуальному заказу, тщательно подгонялись под размер владельца и были рассчитаны на работу только при положительном давлении и хорошей герметизации. Поэтому ни Ивен, ни Элен Мэри ничего не смогли бы сделать в критической ситуации.
– Остается надеяться, что мои легкие замерзнут гораздо быстрее, чем глаза, – решительно сказал он.
Джосс медленно карабкался по скале, внимательно высматривая каждый уступ, на который можно было поставить ногу. Ивен шел впереди широкими шагами, как будто бы и не заботясь о ветре. Но Джосс ясно слышал напряженный скрежет сервомеханизмов, сражающихся с окружающей стихией. В канале связи послышались щелчки. А потом голос Ивена произнес:
– Я совсем разучился держать равновесие.
– А я и не хочу этому учиться, – ответил Джосс, резко качнулся и чуть не упал со скалы.
– Веселей, приятель, идти осталось немного.
Джосс не расслышал последней фразы из-за ветра, прикинул, что можно сделать, чтобы стало хоть чуть-чуть веселей, но переспрашивать не стал: Ивен, скорее всего, ответит каким-нибудь жутким каламбуром, чтобы отомстить ему за те, которыми он частенько мучил напарника в камбузе «Ноузи». Джосс решил обойти возникшую на его пути скалу. Она была вполне преодолима напрямик, но его очень беспокоила сохранность шлема. Обогнув скалу справа, он заметил впереди нечто отличное от камней. Это был остов двигателя крейсера. Рядом стоял Ивен, но выражение его глаз надежно скрывало лобовое стекло.
Гондола была разломлена пополам при падении корабля. Так бьют о горячие тарелки шоколадные пасхальные яйца.
Джосс остановился, посмотрел на гондолу, провел рукой по поверхности разлома и произнес:
– Ивен, но ведь она не отвалилась. Посмотри на сечение.
– Отрезана, – подтвердил Ивен. – С помощью чего-то исключительно мощного. Импульсного лазера, например…
– Не думаю, – сказал Джосс. Элен Мэри подошла сзади и стала рядом. – Посмотри на края. Они идеально ровные, почти отшлифованные. Нет, скорее, это одна из моделей атомного лучевого слайсера.
– Невозможно. Слайсер не смог бы отрезать так чисто.
– Но ты ведь, кажется, рассказывал, что на одном из твоих костюмов слайсеры делали и не такое. Я имею в виду твой военный энергокостюм.
Ивен долго молчал.
– Да, говорил. Но радиус их действия не настолько велик, чтобы сбить летящий космический аппарат. И вообще, откуда такая уверенность, что срез идеален? Ты же не рассмотрела…
Джосс не дослушал и, сопротивляясь ветру, рванулся к корпусу упавшего корабля. Новая часть выглядела на удивление целой. Конечно, если не считать того, что кто-то отрубил один из двигателей, как ногу у сваренной курицы. Двигатель упал совсем рядом.
– Кто-то отделил двигатель от корабля во время его падения? Но если корабль падал, зачем было стрелять по нему? – еще раз удивился Джосс.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39