..
- Так, - нахмурился Уэстбери. - Добавим, что ящики письменного стола задвинуты неплотно. Похоже, здесь что-то искали, а если бы искал сам Уинвуд, он бы не торопился...
- О Господи, - произнес лорд Фитурой в замешательстве. - Неужели кто-то пробрался в замок и...
- Это нетрудно проверить, - сказал Корин. - Только что выпал свежий снег, а по всему периметру горят мощные фонари. Мы обойдем стены замка снаружи, и ни один след от нас не укроется...
- Ни с места, Торникрофт! - выкрикнул Билл Уотрэс. Корин с недоумением взглянул на него. - Почему это, интересно, вы один полностью одеты?
Хотите улизнуть?
- Послушайте, я... - Корин осекся, так как все уставились на него. Похоже, мысль 6 серьезности ситуации одновременно овладела умами присутствующих, как только прошел первый шок.
- Господа, - спокойно проговорил Джон Уэстбери. - Пока, кроме факта трагедии, нам ничего не известно, и не стоит с ходу подозревать друг друга невесть в чем. Тем не менее до выяснения всех обстоятельств я предлагаю держаться вместе, под взаимным присмотром.
Если кто-то попытается покинуть замок, тем самым он или .она поставит себя в сложное положение.
- По какому праву вы нами распоряжаетесь? - агрессивно выступила вперед Рамона. - Что до меня, я уеду, когда захочу.
- Прекрати, - примирительно произнес Огден Лэддери. - Мне кажется разумной идея мистера Уэстбери. Однако мы не можем торчать тут в пижамах и халатах, да и осмотреть замок снаружи необходимо. Давайте сделаем так: одна группа... Скажем, трое под руководством мистера Торникрофта отправятся на поиски следов, а остальные пока совместно приведут себя в порядок. Я имею в виду, будем заходить в наши комнаты не поодиночке, а по двое-трое. На женщин, разумеется, это не распространяется.
- Почему не распространяется? - зло проворчал Уотрэс. - Если Уинвуда ухлопали, это могла сделать и женщина...
- Затем, - продолжал Лэддери, пропустив реплику Уотрэса мимо ушей, - когда вернется группа мистера Торникрофта, мы и решим, как быть дальше.
Возражений не последовало ни с чьей стороны. Идти с Кориным вызвались барон Эстерхэйзи и лорд Фитурой, группу усилили дворецким.
Переодевание в необычных условиях заняло больше времени, чем могло бы, но в конце концов четверо вышли на ступени замка и приступили к осмотру. Как и предполагал Корин, он окончился безрезультатно: ни единого следа на свежем снегу.
- Итак, - преувеличенно бодро заявил барон Эстерхэйзи,.- если только наш таинственный незнакомец не прилетел на вертолете, значит, комнату мистера Уинвуда обшарил кто-то из нас. Вопрос:
успел ли он найти то, что искал?
Когда они вернулись в замок, остальные ждали в коридоре у комнаты Уинвуда, не заходя внутрь. Отсутствовала только экономка, она дежурила возле постели Коретты. Корин кратко проинформировал о результатах инспекции.
- Так я и думал, - заключил Уэстбери. - Господа, у нас две возможности.
Первая: немедленно известить о случившемся полицию. Вторая; провести самостоятельное расследование, выработать линию поведения и уж затем сообщать в полицию.
- Конечно, второе, тут и сомнений нет, - сказал лорд Фитурой. - Только как мы потом объясним в полиции, что в доме лежал труп, а мы тянули с заявлением?
- Обдумаем и это, - неопределенно утешил его Уэстбери. - Так, значит, никто не против, чтобы у всех на глазах и с соблюдением необходимых предосторожностей я приступил к осмотру комнаты мистера Уинвуда?
- Почему вы? - вскинулся Уотрэс.
Уэстбери с готовностью объяснил:
- У меня есть некоторый опыт в подобного рода деятельности, - он усмехнулся. - Когда-то я служил в тайной полиции одного очень демократического латиноамериканского государства. Впрочем, если хотите, можете мне ассистировать, мистер Уотрэс. Однако, если вы по неопытности понаставите везде отпечатков пальцев или затопчете важную улику, я не стану прикрывать вас от швейцарских полицейских.
Уотрэс набычился, махнул рукой и отошел, словно говоря: "Делайте что хотите..."
Уэстбери потянулся к ручке двери, но тут вмешалась Марианна Эстерхэйзи (глядя на нее, Корин поразился, как тщательно она ухитрилась наложить макияж, несмотря на драматичность момента).
- Минутку, так не годится. Мы все забыли о леди Брунгильде, а ведь это ее дом, и только ей принимать окончательное решение.
Под напором обратившихся к ней взглядов владелица Везенхалле отступила в тень.
- Я доверяюсь мистеру Уэстбери, - скромно сказала она. - По-моему, он знает, что делает.
Уэстбери кивнул и вошел в комнату.
В дверях встали Корин и барон Эстерхэйзи, остальные наблюдали из-за их спин.
Как и полагается, Уэстбери начал с внимательного осмотра тела. Минут через пять он заговорил:
- Мой первоначальный вывод подтверждается - никаких признаков насильственной смерти. Основываясь на аналогичных случаях, я бы рискнул предположить, что это сердечный приступ...
- Как давно он умер? - спросил барон.
- Вот тут нужен полицейский врач, а не я... По крайней мере, труп не успел окоченеть. Может быть, что-то прояснит миссис Уинвуд, когда придет в себя.
Носовым платком Уэстбери осторожно обернул стоящий на тумбочке флакон, поднес к глазам, осмотрел, понюхал.
- Судя по надписи и по запаху, это жидкий тоноксил - очень сильное сердечное средство, оно изготавливается в Швейцарии на основе дигиталиса. Осталась приблизительно половина флакона... - Уэстбери понюхал рюмку. - Рюмка также пахнет тоноксилом. Ничего странного, что он принимал эту штуку, если у него было больное сердце... Но без экспертизы мы не можем утверждать, чистый это тоноксил или туда добавлено что-нибудь...
- Например, цианистый калий, - нервно хихикнула Рамона. Уэстбери поставил флакон на место.
- Мистер Уэстбери, - произнес Берковский. - Вы сказали, что лекарство очень сильное...
- Да.
- Следовательно, если бы человек со здоровым сердцем разом выпил полфлакона...
- Он бы умер... Правда, не мгновенно.
Билл Уотрэс скептически хмыкнул.
- Вы намекаете, что наш приятель покончил с собой? Бросьте! Только не Уинвуд... Да и с чего бы вдруг? От угрызений совести после вчерашней речи?
Как день ясно, он пил эту штуку по капельке, а к сегодняшнему дню осталось полфлакона, и все!
Берковский помолчал и тихо закончил свою мысль:
- Спящему на спине человеку можно влить тоноксил в рот... Он инстинктивно проглотит лекарство...
- Господа, обойдемся без гипотез, - предостерег Уэстбери. - Хотя бы пока...
Я продолжаю осмотр комнаты.
В следующие полчаса он аккуратно и методично вскрывал чемоданы, шкафы, передвигал мебель, комментировал свои действия. Все это было достаточно скучно и рутинно до тех пор, пока очередь не дошла до ящиков письменного стола. То есть в самих ящиках тоже не нашлось ничего заслуживающего внимания, но дотошный Уэстбери вытаскивал их из стола один за другим и под днищем третьего обнаружил сложенный вчетверо лист бумаги. Развернув лист, Уэстбери увидел, что он исписан мелким почерком с обеих сторон, но не до конца.
Читая найденное письмо, Уэстбери все больше хмурился, а когда закончил чтение, опустил руку с листом и молча обвел присутствующих взглядом.
- Что там? - не выдержала Антония Фитурой.
Уэстбери все еще колебался.
- Этот документ, - нерешительно проговорил он после паузы, - настолько конфиденциального характера и настолько серьезен, что я вряд ли вправе его оглашать...
- Но скажите хотя бы, - настаивала Антония, - из-за этого документа Уинвуда могли убить?
Уэстбери медленно кивнул.
- И это мог сделать кто-то из нас?
Уэстбери снова кивнул.
- И этот документ то, что мог искать в комнате убийца?
Третий утвердительный кивок.
- Тогда вот что, - взял слово барон Эстерхэйзи. - Раз ситуация оборачивается таким образом, что все мы оказываемся под подозрением, ни у кого не должно быть преимущества. В том числе и у вас, Уэстбери. Либо содержания документа не знает никто, либо его знают все. Читайте вслух.
Совершенно неожиданно барона поддержала леди Брунгильда.
- Читайте. Я хочу знать, что происходит в моем доме.
Уэстбери неохотно сдался.
- Хорошо. Думается, вы правы... Но документ довольно длинный, и я предлагаю сначала закончить здесь, а потом перейти в курительную или в библиотеку.
Кроме того, мы не можем оставить тут тело Уинвуда...
- В подвале замка есть большие холодильники, - сказал дворецкий. - Если освободить один из них...
- Да, это подходит.
Осмотр быстро завершился, так как и без того приближался к концу. Тело Уинвуда перенесли в холодильник в подвале.
Никто уже не думал о том, как объяснить такое поведение швейцарской полиции, - другая общая мысль владела обитателями Везенхалле, мысль о возможном убийце среди них. Ведь если убийца существует, он способен нанести еще один удар...
По пути в библиотеку Корин немного отстал. Барон Эстерхэйзи обратил внимание на его глубокую задумчивость.
- Что с вами, Торникрофт? - вполголоса спросил он. - Вас так тревожит то, что Уэстбери нашел в комнате Уинвуда?
- Нет, - тихо ответил Корин. - Гораздо больше меня тревожит то, чего он так и не нашел.
20
В библиотеке вспыхнул краткий спор о необходимости присутствия дворецкого Керслейна. Барон Эстерхэйзи резонно заметил, что, коль скоро дворецкий постоянно находился в замке, нельзя исключать его из числа подозреваемых. Та же логика требовала посвятить в суть дела экономку, но Франческа пока не могла оставить Коретту.
Леди Брунгильда села подальше от всех в плохо освещенном углу. Очевидно, смерть Уинвуда подействовала на нее гораздо сильнее, чем она хотела показать, и пожилая леди инстинктивно старалась спрятать побледневшее лицо и непослушные дрожащие руки.
Уэстбери уселся в кресло под лампой, вынул из кармана документ и расправил на коленях.
- Это письмо, - начал он, - адресованное заместителю директора ЦРУ США генералу Джеймсу Стюарту, как явствует из пометки в правом верхнем углу. Письмо не закончено, и подписи нет, но из содержания документа следует, что его автором мог быть только Уинвуд. Итак, я читаю текст: "Уважаемый сэр! Надеюсь, Вы поймете меня и простите за то, что обращаюсь к Вам, минуя предписанную официальную процедуру. Причина в том, что дело, о котором пойдет речь, слишком важно, а у меня нет никаких формальных доказательств..."
Ровным монотонным голосом Уэстбери читал дальше. В письме излагались разоблачения и обвинения, направленные против российского контрразведчика, некоего Сергея Корина, якобы внедренного русскими в окружение ответственного сотрудника ЦРУ полковника Коллинза.
Пока Уэстбери читал, Корин переводил взгляд с одного лица на другое, фиксируя реакции. Но фиксировать было почти нечего: заинтересованность, не более.
Уэстбери приступил к последнему абзацу.
- "Теперь все резко изменилось.
Именно здесь и сейчас я получил веское подтверждение моих подозрений. Как только я изложу существо дела, вы поймете, почему я счел необходимым отправить это письмо немедленно, не откладывая ни на день, ни на час..." - Уэстбери умолк, сложил листок и добавил: - Это все, господа. На этом письмо обрывается.
Какое-то время в библиотеке обитало безмолвие, потом заговорил лорд Фитурой - почему-то с возмущением не то по поводу Уэстбери, не то неведомого Корина, не то автора документа.
- Нелепость! Нет, как вы это себе представляете? - Он не вопрошал никого конкретно, но так как листок был у Уэстбери, тому и достался заряд гнева лорда Фитуроя. - Эммет Уинвуд опознает среди нас русского шпиона... или находит доказательства его деятельности, сие сейчас второстепенно... Это я еще могу допустить. Но дальше, что происходит дальше?! Вчера вечером пьяный Уинвуд, устроив скандал, возвращается к себе...
Садится за стол и пишет это письмо. Не заканчивает, несмотря на то что считает важным и срочным, да еще собирается отправить "не откладывая ни на день, ни на час". Кстати, как - голубиной почтой?
Потом прячет документ под ящиком стола и преспокойно засыпает, давая шпиону возможность отравить его и обыскать комнату...
Лорд Фитурой победоносно посмотрел на Уэстбери, точно только что разбил в пух и прах его блестящие логические построения.
- Господа, - сказал Уэстбери, пряча листок в карман. - Хочу сразу расставить все акценты. Сомнения, высказанные лордом Роджером, - лишь верхушка гигантского айсберга предположений, идей и версий, которые будут множиться у каждого из вас, как нарастает снежный ком. Это естественно, ибо они базируются не на том, что мы знаем, а на том, чего мы не знаем. То, что сейчас кажется загадочным и даже нелепым, в конце концов найдет самое простое объяснение, как только обретет фундамент фактов, уверяю вас как бывший полицейский. А фактов у нас пока два. Первый: Эммет Уинвуд мертв. Второй: есть, по крайней мере, один человек, которому несомненно выгодна смерть Уинвуда и уничтожение письма, - тот, о ком в письме и говорится.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25