Но сделать это оказалось не так-то легко. Допрос был жестоким и велся на повышенных тонах. И Марк испытал немалое облегчение, когда четверо квасаман внезапно отключили бьющий в глаза ослепительный свет и вышли из комнаты. Но по мере того, как продолжали тянуться минуты и у него уже было достаточно времени, чтобы собраться с силами, их продолжительное отсутствие стало с каждой секундой казаться все более зловещим. Что такое особенное могли они готовить для него, что отняло у них уже более получаса? Шоковую обработку? Акустическое воздействие? А может быть, и нечто более кошмарное и ужасное, как, например, медленное расчленение? От этой мысли у него засосало под ложечкой. Рискнуть своей жизнью и умереть мгновенно ради того, чтобы получить возможность увидеть Квасаму, он еще был готов. Но медленная и мучительная смерть не входила в его намерения, а о технологии Авентайна он знал гораздо больше, чем ему хотелось бы рассказать им.
Без предупреждения дверь распахнулась, и Ринштадт, несмотря на предпринятые старания, все же вздрогнул. Внутрь вошли двое из четырех следователей и подошли к нему. Некоторое время они молча обозревали его, Ринштадт с трудом заставил себя не отводить от них взгляд. Потом также без слов они наклонились и стали отвязывать его.
Ну вот, оно началось, – подумал Ринштадт и собрался с духом. Камера пыток была уже подготовлена, и теперь ему предстояло узнать, что же они придумали.
Квасамане закончили свою работу, и как только Ринштадт разогнул ноги и поднялся, они повернулись и вышли. Дверь шумно захлопнулась, и он снова остался один.
Его одурманенному мозгу это действие показалось совершенно бессмысленным. Но времени для недоумений они ему не оставили.
– Ринштадт, – прогремело из невидимого динамика, – твои компаньоны договорились о твоем освобождении. Тебе позволят поесть и попить, а потом отвезут на окраину города.
С громким щелчком динамик умолк. Одновременно с этим внизу двери открылась щель, и внутрь втолкнули дымящийся поднос.
В этом тоже он не видел никакого смысла. Что, интересно, стоящее могла предложить «Капля Росы», что квасамане сочли адекватным обмену на жизнь Ринштадта? Но при виде еды в его смятенном мозгу промелькнула другая очевидная мысль.
Яд. Похлебка и ягодный сок отравлены, и очень скоро он скажет все, о чем его только не попросят, чтобы получить вожделенный антидот. А может быть, его и в самом деле выпустят, но он, прежде чем авентайнцы успеют очистить его систему, все же умрет, и это будет финальный акт мести квасаман?
В животе у него забурчало, напоминая о том, что после обеда в Харисиме у него во рту не было ни крошки. С тех пор прошла целая вечность, а при более серьезном размышлении от отравления, на его взгляд, сильно разило мелодрамой.
Снова его желудок дал о себе знать. А что, если он просто откажется от еды? Если еда безвредна, вероятно, ничего не произойдет, пожалуй, за исключением того, что он по-прежнему будет голоден. Но, если она отравлена, они могут прийти и затолкать ее в него.
Подойдя к подносу, он поднял его с пола и осторожно понюхал содержимое миски и кружки. До этого во время поездок контактной команды он уже неоднократно пробовал и похлебку и сок. И то, и другое, насколько он помнил их запах, пахло, как обычно. Некоторое время он продолжал бороться с искушением, но если это действительно был шанс обрести свободу, не стоило подвергаться даже минимальному риску.
– Благодарю, – сказал он скрытому микрофону и поставил поднос на прежнее место на полу, – но в настоящий момент я не голоден.
Он затаил дыхание. Если голос квасаманина покажется ему рассерженным или разочарованным…
– Очень хорошо, – просто отозвался тот. Щель снова открылась, и Ринштадт увидел, как чья-то рука подхватила поднос и убрала с глаз.
Поблескивающая рука.
Рука, облаченная в хирургическую перчатку.
Крышка, закрывающая щель, вернулась на место, а Ринштадт снова подошел к стулу, чувствуя, как его прошиб холодный пот. Несомненно, яд присутствовал, но только не в еде, а на подносе. Смешанный с веществом, улучшающим кожное всасывание, он был распылен по подносу.
И теперь он был на его руках и в крови.
Марк сел, ноги от эмоционального напряжения дрожали. Но ведь его освобождали, зачем могла понадобиться такая изощренная увертка, если яд входил составной частью в процедуру допроса? Освобожден, но в то же время убит. Мелодраматично ли, по-варварски ли, но они искали способ отомстить.
Был ли хоть какой-то шанс выбраться отсюда живым? Возможно, но при условии, что квасамане рассчитали дозировку таким образом, чтобы об их коварстве стало известно только тогда, когда «Капля Росы» будет уже достаточно далеко. Но как далеко? Пройдет час или два? А может быть и все двадцать?
Узнать об этом не было никакой возможности. Но сам факт, что он знал о том, что отравлен, давал Телек и медицинским приборам на корабле максимальное время для распознания использованного против него яда и выведения его из организма.
Давайте же, – стал он про себя умолять «Каплю Росы», – заберите меня, черт побери, поскорее отсюда. А пока, бессильно обмякнув на стуле, он намеренно замедлил дыхание. Чем медленнее будут протекать процессы метаболизма, тем медленнее будут ткани его организма поглощать токсины.
Ему оставалось только ждать.
Отчетливое завывание гравитационных подъемников, еле улавливаемое даже его слуховыми усилителями, наконец вывело Юстина из состояния сна. Некоторое время он продолжал неподвижно лежать в высокой траве, стараясь сориентироваться и дать волю горьким воспоминаниям. Потом осторожно поднял голову.
От этого движения сквозь стиснутые зубы против его воли вырвался шипящий звук. Он забыл о том, что все его тело ныло от боли. Но зрелище в северной части небосклона отодвинуло все другие размышления на второй план. На фоне мерцающих звезд ночного неба Квасамы был еле различим красноватый овал движущегося объекта.
Это была «Капля Росы».
Целую минуту, сжав зубы, чтобы не закричать, он всматривался в туманный образ. Они улетели. Без него. А также без Серенкова и Ринштадта? Вероятно. Узнать об этом наверняка он не мог; но ведь Телек рассчитывала на него, надеялась, что он сумеет освободить их, а его провал очевидно значил, что все они были брошены на произвол судьбы.
Брошены на произвол судьбы.
Механически, словно пытаясь оградить себя от эмоционального шока, ум его начал с лихорадочной скоростью перебирать всевозможные варианты. Он мог бы укрыться в лесу и в жестокой борьбе с природой попробовать продержаться там до появления военной экспедиции, которая несомненно не заставит себя долго ждать. Или он мог бы попытаться найти деревню, в которой можно было бы предложить свое умение и способности Кобры в обмен на приют и защиту от центральных властей. Или…
Или он мог оставаться здесь в траве до тех пор, пока не умрет. В конце концов любой вариант предполагал один единственный финал.
И только тогда до него внезапно дошло, что звездолет двигался чересчур медленно.
Слишком медленно. Неужели они подбили его, – было его первой ужасной мыслью, но если бы были повреждены гравитационные подъемники, Фаль уже давно бы включил основной двигатель. Нет, происходило что-то другое… и тут-то, неожиданно для себя, он все понял.
Они специально летели низко и медленно. Они искали его.
Мгновенно он перевернулся на спину, и, бросив мимолетный взгляд в сторону города, поднял левую ногу. Его почти не волновало то, что кто-нибудь мог заметить его сигнал. Через несколько минут здесь будет «Капля Росы». После пережитых моментов отчаяния, теперь, когда появился шанс на спасение, его мысли и тело были исполнены разогреваемой адреналином решимости. Пусть квасамане теперь попробуют взять его, пусть весь город, если им это угодно, попробует встать на его пути.
Прицелившись в сторону «Капли Росы», он выстрелил из бронепробивающего лазера три раза.
Корпус находившегося от него в тридцати километрах корабля вряд ли ощутит даже тепло его огня, но наблюдатели на борту вряд ли сумеют пропустить этот сигнал. Конечно, при условии, что они будут наблюдать.
Сомнений быть не могло, они заметили. В знак подтверждения того, что сигнал принят, дважды мигнули передние посадочные огни «Капли Росы». Тотчас сев на корточки, Юстин приготовился к движению, не забывая при этом о возможной опасности со стороны города.
Звездолету, чтобы приземлиться, понадобилось несколько минут. Но вот наконец он сел, почему-то на расстоянии километра к северу. Юстин сначала хотел снова подать им сигнал, но потом решил, что гораздо безопаснее будет самому двинуться в их сторону и, согнувшись в три погибели, он припустился бежать.
Пока он добежал до корабля, никто не открыл по нему пальбу. Когда он приблизился, у открытого люка его уже поджидал Линк. Он скупо улыбнулся юноше.
– Добро пожаловать домой, – поприветствовал он Юстина, коротко пожав его руку, и перед тем, как снова отвести взгляд в сторону города, еще раз внимательно оглядел юношу с головы до ног. – Ты никогда не видел таких счастливых людей, как мы, когда заметили с корабля твой сигнал.
– Я тоже был счастлив узнать, что вы все снова собрались вместе, – отозвался Юстин и проследил за взглядом Кобры. Было видно, что с окраины города в их направлении двигалось с полдюжины автомобилей и автобусов. – Похоже, что самое время сматываться отсюда.
Линк покачал головой.
– Они везут Юрия и Марка. Альмо заключил для их освобождения сделку.
– Какую сделку? – нахмурился Юстин.
– Что-то вроде обещания перед отлетом не трогать их промышленную базу. – Линк бросил на Юстина взгляд и спросил: – Почему ты не заходишь внутрь? Тебе нужно привести в порядок свои раны. Я с этим вполне справлюсь.
– Ладно, хорошо. – Что-то было не так, но тогда Юстин не мог понять, что именно. Повернувшись, он переступил порог люка и, толкнув внутреннюю дверь, попал прямо в объятия брата.
С минуту они просто стояли обнявшись. Человек, который справился со своей работой, и человек, который не справился.
В это мгновение стыд его растворился в чувстве облегчения, что он снова оказался в безопасности.
Джошуа наконец отпустил его и отступил назад, все еще сжимая плечи брата.
– Ты не ранен?
– Со мной все хорошо, – покачал Юстин головой. – Что случилось с тех пор, как я ушел?
Джошуа взглянул на люк.
– Давай пройдем в комнату отдыха и посмотрим оттуда на этот конвой, – предложил он. – А по дороге я коротко познакомлю тебя со всем.
Через минуту они уже были внутри гостиной, где Ннамди и Кристофер внимательно следили за происходящим по внешним мониторам. Поскольку внимание ученых было приковано к другому объекту, то и их приветствия прозвучали как-то приглушенно. Это вполне устраивало Юстина, поскольку его уже встретили как героя, хотя он этого и не заслужил.
– Где губернатор? – спросил он Джошуа, как только они заняли места у одного из свободных мониторов.
– В лазарете вместе с Майклом. К тому времени, как придут все остальные, она должна вернуться. Альмо тоже снаружи, за передними посадочными огнями, где в случае неприятностей с квасаманами он сумеет поддержать Дорджи.
– Но они ничего не станут предпринимать, – заговорил Ннамди, – так как заключили свою сделку, и она вполне справедлива. И мы уже видели, как они выполняют свои обещания.
Юстин фыркнул.
– Как с тем фальшивым взрывчатым воротником?
Все глаза повернулись к нему.
– Что ты имеешь в виду под словом «фальшивый»? – спросил Кристофер.
– Они обвели нас вокруг пальца, как последних сосунков. В тех цилиндрах было не взрывчатое вещество, а камеры и записывающее устройство. Они позволили Джошуа вернуться только для того, чтобы заглянуть внутрь «Капли Росы».
Кристофер выругался себе под нос.
– Тогда они, должно быть, видели как вы с Джошуа обменялись местами. Мой бог, как же тебе повезло, что ты сумел невредимым выбраться из всего этого.
При этом Юстин почувствовал небольшое облегчение, и угрызения совести перестали так мучить его. Если взглянуть на ситуацию под этим углом, может быть, он не так уж плохо справился со своей работой.
Тем временем в сотне метров от корабля остановился конвой, и когда Телек снова появилась в комнате отдыха, из транспортных средств уже выходили квасамане, образуя настоящую толпу.
– Юстин, как я рада, что тебе удалось это сделать, – рассеянно сказала она, перегнувшись через плечо Кристофера. – Их пока не видно?
– Нет, я их не вижу, – ответил он. – Возможно, они в том автобусе, что стоит в стороне. – Только он проговорил это, как из автобуса, словно по мановению волшебной палочки, появились две фигуры, и, путаясь в высокой по колено траве, они двинулись в их сторону.
Серенков и Ринштадт.
Стоящие с краю квасамане немного отступили в сторону, когда оказались на пути следования этих людей к «Капле Росы».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52