Он специалист по инопланетным цивилизациям. Закончил высшее учебное заведение с отличием. С самого детства ведет себя безупречно. Понятно, что он молод, но совсем не глуп. Он не импульсивен и не беззаботен. Кроме того, он, также как и мы все, сознает, какую опасность несет раскрытие тайны «Цирцеи». Он ничего никому не скажет.
– Доверие является благородной чертой председателя Верховного клана, сказал Седьмой с иронией. – Однако, нужно доверять, но проверять. Могу ли я просить вас о том, чтобы сведения о Тирр-джилаше концентрировались здесь, в комплексе посредством наших связных?
Председатель нетерпеливо махнул рукой.
– Действуйте, если это нужно для вашего спокойствия.
– Спасибо, – сказал Седьмой с холодком в голосе и исчез.
– Интересно, – заметил Восьмой, задумчиво глядя на председателя: – Надеюсь, что этот юный исследователь оправдает ваше доверие.
– Это очень ценная личность, – сказал председатель. – После того как я ознакомился с его досье, мне стало ясно, что он необыкновенно умен. Как специалисту по инопланетным цивилизациям ему нет равных. Кроме того, его поведение безупречно. Такие индивидуумы очень нужны нам для борьбы с людьми-завоевателями.
– Правильно, – вставил Четырнадцатый. – А если он захотел выдать тайну, то тут уж все равно ничего не поделаешь.
Появился Седьмой.
– Мы установили канал наблюдения, – сказал он, бросая взгляд на председателя. – Может быть, теперь займемся нашим непосредственным делом?
– Пожалуйста, – сказал председатель.
– Очень хорошо, – фыркнул Седьмой. – Речь идет о матери Тирр-джилаша: Тирр-пификс-а. Ранее, этим фулларком, она приехала к фамильному алтарю семьи Тирр и чуть не украла свой обрезанный орган фсс. – Он пожирал взглядом председателя. – Очевидно, она не хочет становиться старейшиной.
– Понятно, – сказал председатель. – И что же дальше?
Седьмой нахмурился.
– Ей удалось выкрасть его? – спросил председатель.
– Нет, – ответил Седьмой. – Главный хранитель алтаря не дал ей сделать это.
– Что ж, постоянно находятся фанатики, которые пытаются выкрасть свои органы фсс, – сказал председатель.
– В том-то и дело, что Тирр-пификс-а не сумасшедшая и не фанатичка. Поэтому-то она и опасна. Она просто спокойная, старая женщина. Вполне в своем уме. Но она решила не становиться старейшиной. Она предпочитает умереть.
– Извините, но в чем тут проблема? – спросил председатель. – Чего вы боитесь? Уж не думаете ли вы, что она начнет широкомасштабную кампанию против старейшин?
– В этом деле есть один философский аспект, – сказал Восемнадцатый. – У этого дела есть подоплека.
– Правильно, – сказал Двенадцатый.
– Прошу вас, – раздался тихий голос.
Все остальные старейшины разом притихли, а председатель вытянулся чуть ли не в струнку, когда произнесший эти слова старейшина направился к нему. Это был не просто бывший председатель, а первый председатель Верховного клана. Джирриш избрали его прямо на дымящемся поле сражения во время Третьей войны старейшин. Он был их последней надеждой. При нем прекратилась война и наступил продолжительный мир. Он добился успеха в своем начинании.
Первый редко выступал на собраниях. Но если он говорил что-то, его слушали с большим вниманием и уважением.
– Может быть, вы и не понимаете истории, Двадцать девятый, – сказал он своим тихим голосом, потому что рассматриваете прошлое со слишком большого расстояния. Все три войны старейшин велись за право каждого джирриш держать свои органы фсс в неприкосновенности, как это делали до этого вожди кланов. Войны велись также во имя равенства между старейшинами и простыми джирриш.
Председатель кивнул.
– Я понимаю вас, Первый, – сказал он.
– Хорошо, – сказал Первый. – Тогда задумайтесь хотя бы на ханбит о сути притязаний Тирр-пификс-а. Она хочет, чтобы старейшинство стало привилегией.
Председатель нахмурился. Об этом он как-то не задумывался.
– Я понимаю, о чем вы говорите, – сказал он. – Но разве старейшинство не может быть и правом, и привилегией?
– В теории это возможно, – сказал Первый. – На практике, однако, такой баланс невозможен. Двадцать второй прав в том, что примеру Тирр-пификс-а могут последовать другие, более радикально настроенные джирриш, которые станут отрицать старейшинство как таковое. – Он сделал жест рукой в сторону Второго. – Такое случалось дважды в то время, когда мой сын являлся председателем Верховного клана.
– Один раз такое случилось, когда председателем был я, – заметил Девятый.
– В мою бытность председателям такое тоже произошло, – сказал Шестнадцатый.
– Нет нужды перечислять все случаи, – сказал первый. – Суть в том, что на протяжении всей истории общества джирриш находились индивидуумы, которые пытались оспаривать право джирриш становиться старейшинами. Если мы позволим одному джирриш отказаться от старейшинства, то другие станут требовать такое же право для остальных. Чтобы избежать этого, надо пресечь все дело в корне.
– Значит, сама мысль об этом должна быть – вне закона, – сказал председатель.
– Да, – согласился первый с мрачным выражением лица. Нам нужно пресечь это самым беспощадным образом.
– Понимаю, – сказал председатель, чувствуя дрожь в спине. Он никогда не слышал ничего подобного. Он – председатель Верховного клана. – Вы все считаете, что нам нужно действовать лишь запретительно-принудительным методом?
– Вы разве ставите под сомнение наши слова? – спросил Двенадцатый писклявым голосом. – Наш общий опыт…
– Прошу вас, – сказал Первый. – Мы не можем гарантировать, что это единственный способ, Двадцать девятый. Но движение, направленное против института старейшинства, явится большим соблазном для джирриш. И это в тот момент, когда мы ведем борьбу на выживание с людьми-завоевателями.
– Полагаю, что вы правы, – пробормотал председатель. – Очень хорошо. Вы ознакомили меня с сутью вопроса. Есть ли у вас решение этой проблемы?
– Да, есть, – ответил Шестнадцатый. – Проблема заключается не в том, что Тирр-пификс-а не хочет быть старейшиной, а в том, что постоянно появляются безумные фанатики, которые не хотят быть старейшинами.
– Да, – сказал председатель угрюмо. Теперь он понял, куда они клонят. – Нам нужно доказать, что Тирр-пификс-а – сумасшедшая.
– Судя по тону вашего голоса, эта идея вам не нравится, – предположил Двадцать девятый.
Председатель посмотрел ему прямо в глаза.
– Нет, отец, мне это не нравится, – сказал он откровенно. – Мне не хочется использовать мою власть для таких целей. Собственно, это является злоупотреблением властью.
– Тогда, может быть, вам следует уйти в отставку, – заявил Двенадцатый. – Какая польза джирриш от председателя, который боится употреблять свою власть.
– Но, возможно, этим-то он и ценен им, – резко отвечал ему председатель. – Поправьте меня, если я ошибаюсь, но не злоупотребление ли властью являлось причиной всех ваших войн?
– Все правильно, – сказал Восемнадцатый. – Мы хотим, чтобы вы разрешили сразу две проблемы.
Председатель мрачно посмотрел на него.
– Слушаю вас.
– Все очень просто, – сказал Двенадцатый. – С одной стороны, мы имеем Тирр-пификс-а из клана Кее'рр, которая отрицает старейшинство. С другой стороны, спикера Квв-панава из клана Дхаа'рр, который явно стремится к тому, чтобы его клан доминировал над другими. – Он посмотрел на председателя: – Для вас это, я полагаю, не новость.
– Конечно, нет, – сказал председатель с горечью в голосе. – Квв-панав уже видит себя во главе новой империи Дхаа'рр.
– Вот поэтому-то ему и надо подставить подножку, – сказал Двенадцатый.
* * *
Двадцать девять индивидуумов еще долго вели, беседу, в конце которой председатель неохотно сдался. По крайней мере, сказал он себе, это остановит стремление спикера Квв-панава к власти и поможет всем сосредоточиться на войне, от исхода которой зависит само их существование.
А что до старой, безобидной женщины… что ж, ей придется пострадать во имя сообщества джирриш.
Глава 11
Дверь металлической комнаты хлопнула, прервав легкую дрему Прр'т-зевисти. Он приблизился к краю светлого мира и увидел человеческое существо, входящее в комнату. Зажегся свет.
Ему повезло: это была доктор Каван-а. Человеческое существо, имеющее женское имя джирришского типа, на самом деле была женщиной. В последнее время люди делали перестановку в комнате – передвигали полки и те вещи, которые стояли на них. Доктор Каван-а долго не появлялась. Прр'т-зевисти поглядывал за людьми, входящими в комнату, но, к его досаде, еще не совсем понимал суть их анатомии. Он предполагал, что орган, который удалялся у людей их живота, мог быть эквивалентом фсс. Об этом говорил и тот молодой исследователь на базовой планете №12, однако все это еще подлежало проверке.
В любом случае, она вернулась. Теперь, если ему повезет, она останется в комнате на некоторое время.
Доктор Каван-а подошла к небольшому ящику и поставила его в угол, затем махнула рукой в сторону двери.
– Внесите, – сказала она.
Раздался звук металла, и в комнату внесли стол, не похожий на те столы, на которых люди разрезали тела джирриш, к нему присоединялись различные контролирующие устройства. Это не был стол для вскрытия, он скорее напоминал джирришский лабораторный стол.
Внезапно острая боль пронзила его. Прр'т-зевисти напрягся, стараясь изо всех сил не закричать. Они опять применяли несущее смерть старейшинам оружие. Его луч был направлен на орган фсс, лежавший в ящике на одной из полок. В последнее время это случалось все чаще и чаще. Прр'т-зевисти так и не понял, являлось ли это намеренным нападением на него или просто пробовали новое оружие, а боли, которые он испытывал, были всего лишь побочными эффектами.
Одно он знал точно. Несмотря на все усилия главнокомандующего Дклл-кумвита в самом начале вторжения, люди все же имели смертоносное для старейшин оружие – очень важное открытие. Он все же надеялся, что выберется отсюда до того, как воины командиры Тирр-мезаза начнут атаковать этот укрепленный пункт.
При условии, конечно, что они вообще когда-либо начнут атаку. Еще до своего пленения Прр'т-зевисти слышал тревожные слухи о том, что Верховное командование готовится к захвату еще нескольких миров, принадлежащих людям. Какой смысл делать это, если даже оккупационная зона на данной планете так плохо защищена?
Прр'т-зевисти не понимал подобной стратегии. Но он догадывался, почему Тирр-мезаз не решается напасть на укрепления людей. Воины потеряли большинство своих тяжелых бомбардировщиков и несколько «Стингбердов». Без соответствующего подкрепления атака явилась бы просто безумием.
Два человека, внесших стол, вышли из комнаты. Теперь в ней осталась только одна женщина. Как только дверь за ними захлопнулась, действие смертоносного для старейшин оружия прекратилось.
Доктор Каван-а открыла один из ящиков и вынула два каких-то непонятных инструмента. Она положила их на стол. К одному из них был подсоединен тонкий кабель, конец которого она воткнула в отверстие, находящееся на приподнятом краю стола. Раздалось тихое жужжание. Вместе с этим он почувствовал легкое воздействие смертоносного для старейшин оружия.
Он весь напрягся, ожидая худшего. Но воздействие осталось на том же уровне, не причиняя ему боли.
Женщина прикоснулась к небольшому черному ящику, стоящему в углу стола.
– Доктор Каван-а, – сказала она, – восемнадцать, двадцать три.
Прр'т-зевисти приблизился к светлому миру, пытаясь понять речь человеческого существа. Перед полетом на Доркас он прошел краткий курс изучения языка людей, а побыв в этой комнате три фулларка, выучил немало новых слов, наблюдая и слушая. Однако понимал он далеко не все.
– Начинаем вторую стадию работ по изучению джирриш, – сказала женщина. Я приступаю к первому анализу. – Она отошла от стола.
К ужасу Прр'т-зевисти она приблизилась к полке и взяла ящик, где лежал его орган фсс. Поставив ящик на стол, она открыла его.
Мгновенно он переместился в серый мир, спрятавшись в кромешной тьме, хотя и понимал, что все это бесполезно. До тех пор, пока находится здесь, доктор Каван-а может при желании причинить ему боль посредством воздействия на его обрезанную плоть.
– Я беру третий образец, – сказала женщина, и старейшина почувствовал легкую боль.
Но она тотчас прошла.
Осторожно Прр'т-зевисти приблизился к краю светлого мира. Доктор Каван-а, склонившись над одним из инструментов, смотрела в прямоугольный сосуд. Орган фсс находился в ящике с инструментом, Прр'т-зевисти нахмурился и пристально посмотрел на свою обрезанную плоть. Поначалу ему показалось, что к ней не прикасались, но вскоре он понял, что ошибается. От органа был отрезан маленький кусочек. Очевидно, женщина использовала его для своих опытов.
Он посмотрел на нее. Она все еще вглядывалась в сосуд, из которого исходил мерцающий свет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38
– Доверие является благородной чертой председателя Верховного клана, сказал Седьмой с иронией. – Однако, нужно доверять, но проверять. Могу ли я просить вас о том, чтобы сведения о Тирр-джилаше концентрировались здесь, в комплексе посредством наших связных?
Председатель нетерпеливо махнул рукой.
– Действуйте, если это нужно для вашего спокойствия.
– Спасибо, – сказал Седьмой с холодком в голосе и исчез.
– Интересно, – заметил Восьмой, задумчиво глядя на председателя: – Надеюсь, что этот юный исследователь оправдает ваше доверие.
– Это очень ценная личность, – сказал председатель. – После того как я ознакомился с его досье, мне стало ясно, что он необыкновенно умен. Как специалисту по инопланетным цивилизациям ему нет равных. Кроме того, его поведение безупречно. Такие индивидуумы очень нужны нам для борьбы с людьми-завоевателями.
– Правильно, – вставил Четырнадцатый. – А если он захотел выдать тайну, то тут уж все равно ничего не поделаешь.
Появился Седьмой.
– Мы установили канал наблюдения, – сказал он, бросая взгляд на председателя. – Может быть, теперь займемся нашим непосредственным делом?
– Пожалуйста, – сказал председатель.
– Очень хорошо, – фыркнул Седьмой. – Речь идет о матери Тирр-джилаша: Тирр-пификс-а. Ранее, этим фулларком, она приехала к фамильному алтарю семьи Тирр и чуть не украла свой обрезанный орган фсс. – Он пожирал взглядом председателя. – Очевидно, она не хочет становиться старейшиной.
– Понятно, – сказал председатель. – И что же дальше?
Седьмой нахмурился.
– Ей удалось выкрасть его? – спросил председатель.
– Нет, – ответил Седьмой. – Главный хранитель алтаря не дал ей сделать это.
– Что ж, постоянно находятся фанатики, которые пытаются выкрасть свои органы фсс, – сказал председатель.
– В том-то и дело, что Тирр-пификс-а не сумасшедшая и не фанатичка. Поэтому-то она и опасна. Она просто спокойная, старая женщина. Вполне в своем уме. Но она решила не становиться старейшиной. Она предпочитает умереть.
– Извините, но в чем тут проблема? – спросил председатель. – Чего вы боитесь? Уж не думаете ли вы, что она начнет широкомасштабную кампанию против старейшин?
– В этом деле есть один философский аспект, – сказал Восемнадцатый. – У этого дела есть подоплека.
– Правильно, – сказал Двенадцатый.
– Прошу вас, – раздался тихий голос.
Все остальные старейшины разом притихли, а председатель вытянулся чуть ли не в струнку, когда произнесший эти слова старейшина направился к нему. Это был не просто бывший председатель, а первый председатель Верховного клана. Джирриш избрали его прямо на дымящемся поле сражения во время Третьей войны старейшин. Он был их последней надеждой. При нем прекратилась война и наступил продолжительный мир. Он добился успеха в своем начинании.
Первый редко выступал на собраниях. Но если он говорил что-то, его слушали с большим вниманием и уважением.
– Может быть, вы и не понимаете истории, Двадцать девятый, – сказал он своим тихим голосом, потому что рассматриваете прошлое со слишком большого расстояния. Все три войны старейшин велись за право каждого джирриш держать свои органы фсс в неприкосновенности, как это делали до этого вожди кланов. Войны велись также во имя равенства между старейшинами и простыми джирриш.
Председатель кивнул.
– Я понимаю вас, Первый, – сказал он.
– Хорошо, – сказал Первый. – Тогда задумайтесь хотя бы на ханбит о сути притязаний Тирр-пификс-а. Она хочет, чтобы старейшинство стало привилегией.
Председатель нахмурился. Об этом он как-то не задумывался.
– Я понимаю, о чем вы говорите, – сказал он. – Но разве старейшинство не может быть и правом, и привилегией?
– В теории это возможно, – сказал Первый. – На практике, однако, такой баланс невозможен. Двадцать второй прав в том, что примеру Тирр-пификс-а могут последовать другие, более радикально настроенные джирриш, которые станут отрицать старейшинство как таковое. – Он сделал жест рукой в сторону Второго. – Такое случалось дважды в то время, когда мой сын являлся председателем Верховного клана.
– Один раз такое случилось, когда председателем был я, – заметил Девятый.
– В мою бытность председателям такое тоже произошло, – сказал Шестнадцатый.
– Нет нужды перечислять все случаи, – сказал первый. – Суть в том, что на протяжении всей истории общества джирриш находились индивидуумы, которые пытались оспаривать право джирриш становиться старейшинами. Если мы позволим одному джирриш отказаться от старейшинства, то другие станут требовать такое же право для остальных. Чтобы избежать этого, надо пресечь все дело в корне.
– Значит, сама мысль об этом должна быть – вне закона, – сказал председатель.
– Да, – согласился первый с мрачным выражением лица. Нам нужно пресечь это самым беспощадным образом.
– Понимаю, – сказал председатель, чувствуя дрожь в спине. Он никогда не слышал ничего подобного. Он – председатель Верховного клана. – Вы все считаете, что нам нужно действовать лишь запретительно-принудительным методом?
– Вы разве ставите под сомнение наши слова? – спросил Двенадцатый писклявым голосом. – Наш общий опыт…
– Прошу вас, – сказал Первый. – Мы не можем гарантировать, что это единственный способ, Двадцать девятый. Но движение, направленное против института старейшинства, явится большим соблазном для джирриш. И это в тот момент, когда мы ведем борьбу на выживание с людьми-завоевателями.
– Полагаю, что вы правы, – пробормотал председатель. – Очень хорошо. Вы ознакомили меня с сутью вопроса. Есть ли у вас решение этой проблемы?
– Да, есть, – ответил Шестнадцатый. – Проблема заключается не в том, что Тирр-пификс-а не хочет быть старейшиной, а в том, что постоянно появляются безумные фанатики, которые не хотят быть старейшинами.
– Да, – сказал председатель угрюмо. Теперь он понял, куда они клонят. – Нам нужно доказать, что Тирр-пификс-а – сумасшедшая.
– Судя по тону вашего голоса, эта идея вам не нравится, – предположил Двадцать девятый.
Председатель посмотрел ему прямо в глаза.
– Нет, отец, мне это не нравится, – сказал он откровенно. – Мне не хочется использовать мою власть для таких целей. Собственно, это является злоупотреблением властью.
– Тогда, может быть, вам следует уйти в отставку, – заявил Двенадцатый. – Какая польза джирриш от председателя, который боится употреблять свою власть.
– Но, возможно, этим-то он и ценен им, – резко отвечал ему председатель. – Поправьте меня, если я ошибаюсь, но не злоупотребление ли властью являлось причиной всех ваших войн?
– Все правильно, – сказал Восемнадцатый. – Мы хотим, чтобы вы разрешили сразу две проблемы.
Председатель мрачно посмотрел на него.
– Слушаю вас.
– Все очень просто, – сказал Двенадцатый. – С одной стороны, мы имеем Тирр-пификс-а из клана Кее'рр, которая отрицает старейшинство. С другой стороны, спикера Квв-панава из клана Дхаа'рр, который явно стремится к тому, чтобы его клан доминировал над другими. – Он посмотрел на председателя: – Для вас это, я полагаю, не новость.
– Конечно, нет, – сказал председатель с горечью в голосе. – Квв-панав уже видит себя во главе новой империи Дхаа'рр.
– Вот поэтому-то ему и надо подставить подножку, – сказал Двенадцатый.
* * *
Двадцать девять индивидуумов еще долго вели, беседу, в конце которой председатель неохотно сдался. По крайней мере, сказал он себе, это остановит стремление спикера Квв-панава к власти и поможет всем сосредоточиться на войне, от исхода которой зависит само их существование.
А что до старой, безобидной женщины… что ж, ей придется пострадать во имя сообщества джирриш.
Глава 11
Дверь металлической комнаты хлопнула, прервав легкую дрему Прр'т-зевисти. Он приблизился к краю светлого мира и увидел человеческое существо, входящее в комнату. Зажегся свет.
Ему повезло: это была доктор Каван-а. Человеческое существо, имеющее женское имя джирришского типа, на самом деле была женщиной. В последнее время люди делали перестановку в комнате – передвигали полки и те вещи, которые стояли на них. Доктор Каван-а долго не появлялась. Прр'т-зевисти поглядывал за людьми, входящими в комнату, но, к его досаде, еще не совсем понимал суть их анатомии. Он предполагал, что орган, который удалялся у людей их живота, мог быть эквивалентом фсс. Об этом говорил и тот молодой исследователь на базовой планете №12, однако все это еще подлежало проверке.
В любом случае, она вернулась. Теперь, если ему повезет, она останется в комнате на некоторое время.
Доктор Каван-а подошла к небольшому ящику и поставила его в угол, затем махнула рукой в сторону двери.
– Внесите, – сказала она.
Раздался звук металла, и в комнату внесли стол, не похожий на те столы, на которых люди разрезали тела джирриш, к нему присоединялись различные контролирующие устройства. Это не был стол для вскрытия, он скорее напоминал джирришский лабораторный стол.
Внезапно острая боль пронзила его. Прр'т-зевисти напрягся, стараясь изо всех сил не закричать. Они опять применяли несущее смерть старейшинам оружие. Его луч был направлен на орган фсс, лежавший в ящике на одной из полок. В последнее время это случалось все чаще и чаще. Прр'т-зевисти так и не понял, являлось ли это намеренным нападением на него или просто пробовали новое оружие, а боли, которые он испытывал, были всего лишь побочными эффектами.
Одно он знал точно. Несмотря на все усилия главнокомандующего Дклл-кумвита в самом начале вторжения, люди все же имели смертоносное для старейшин оружие – очень важное открытие. Он все же надеялся, что выберется отсюда до того, как воины командиры Тирр-мезаза начнут атаковать этот укрепленный пункт.
При условии, конечно, что они вообще когда-либо начнут атаку. Еще до своего пленения Прр'т-зевисти слышал тревожные слухи о том, что Верховное командование готовится к захвату еще нескольких миров, принадлежащих людям. Какой смысл делать это, если даже оккупационная зона на данной планете так плохо защищена?
Прр'т-зевисти не понимал подобной стратегии. Но он догадывался, почему Тирр-мезаз не решается напасть на укрепления людей. Воины потеряли большинство своих тяжелых бомбардировщиков и несколько «Стингбердов». Без соответствующего подкрепления атака явилась бы просто безумием.
Два человека, внесших стол, вышли из комнаты. Теперь в ней осталась только одна женщина. Как только дверь за ними захлопнулась, действие смертоносного для старейшин оружия прекратилось.
Доктор Каван-а открыла один из ящиков и вынула два каких-то непонятных инструмента. Она положила их на стол. К одному из них был подсоединен тонкий кабель, конец которого она воткнула в отверстие, находящееся на приподнятом краю стола. Раздалось тихое жужжание. Вместе с этим он почувствовал легкое воздействие смертоносного для старейшин оружия.
Он весь напрягся, ожидая худшего. Но воздействие осталось на том же уровне, не причиняя ему боли.
Женщина прикоснулась к небольшому черному ящику, стоящему в углу стола.
– Доктор Каван-а, – сказала она, – восемнадцать, двадцать три.
Прр'т-зевисти приблизился к светлому миру, пытаясь понять речь человеческого существа. Перед полетом на Доркас он прошел краткий курс изучения языка людей, а побыв в этой комнате три фулларка, выучил немало новых слов, наблюдая и слушая. Однако понимал он далеко не все.
– Начинаем вторую стадию работ по изучению джирриш, – сказала женщина. Я приступаю к первому анализу. – Она отошла от стола.
К ужасу Прр'т-зевисти она приблизилась к полке и взяла ящик, где лежал его орган фсс. Поставив ящик на стол, она открыла его.
Мгновенно он переместился в серый мир, спрятавшись в кромешной тьме, хотя и понимал, что все это бесполезно. До тех пор, пока находится здесь, доктор Каван-а может при желании причинить ему боль посредством воздействия на его обрезанную плоть.
– Я беру третий образец, – сказала женщина, и старейшина почувствовал легкую боль.
Но она тотчас прошла.
Осторожно Прр'т-зевисти приблизился к краю светлого мира. Доктор Каван-а, склонившись над одним из инструментов, смотрела в прямоугольный сосуд. Орган фсс находился в ящике с инструментом, Прр'т-зевисти нахмурился и пристально посмотрел на свою обрезанную плоть. Поначалу ему показалось, что к ней не прикасались, но вскоре он понял, что ошибается. От органа был отрезан маленький кусочек. Очевидно, женщина использовала его для своих опытов.
Он посмотрел на нее. Она все еще вглядывалась в сосуд, из которого исходил мерцающий свет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38