— Об этом тебе расскажет король Громден. А сейчас идем, — ужин стынет.
Я пожал плечами и спешился, несколько удивляясь тому, что деревья пытались меня остановить, тогда как эта женщина радушно приглашала в замок. Все непонятное кажется подозрительным, и я держался настороже, однако упоминание об ужине подействовало на меня наилучшим образом.
— А как насчет моего коня? — поинтересовался я.
В пути Пука оказал мне неоценимую помощь, и теперь, когда мы находились среди людей, настала моя очередь о нем позаботиться.
— Для него у нас найдется чудесное стойло с волшебной кормушкой, — ответила женщина, Пука навострил уши и радостно заржал. Видимо, упоминание о кормушке подействовало на него так же, как упоминание об ужине на меня. Не теряя времени, женщина провела нас к стойлу, где действительно находилась полная отборного зерна кормушка. Пука немедленно отведал его и с весьма довольным видом принялся уминать за обе щеки. Надо полагать, зерно было отменным, кормушка же и вправду оказалась волшебной — сколько мой конь ни ел, она оставалась полной.
— Не налегай ты так на еду, — предостерег я Пуку — будь осторожнее. Мы здесь никого не знаем.
Конь-призрак, продолжая сосредоточенно жевать, отмахнулся от меня хвостом. В уютном стойле рядом с волшебной кормушкой, он чувствовал себя как дома. Интересно, подумал я, неужто он до такой степени приручился, что стал домашней скотинкой. Меня это слегка тревожило. Животные, как и варвары, должны с подозрением относится к так называемым благам цивилизации и их носителям. Всем известно, что цивилизованные люди далеки от природы, им чужды простые, естественные ценности, общие для варваров и животных.
— Смотри, не объешься, — не унимался я. — Это зерно очень сытное, так недолго и желудок испортить...
Пука насмешливо фыркнул, давая понять, чтобы я не лез не в свое дело. Наверное, я поступил бы так же, вздумай он давать мне советы насчет того, как обращаться с женщинами, махать мечом, и тому подобного. Мы, люди, слишком высокого о себе мнения и любим поучать кого ни попадя без всяких на то оснований.
Оставив Пуку наедине со столь полюбившейся ему кормушкой, я проследовал за женщиной в замок. Внутренние покои содержались более или менее пристойно: пол чистый, стены скрыты пестрыми гобеленами. В большом пиршественном зале был накрыт стол, где меня дожидался великолепный ужин.
Во главе стола сидел толстый лысый мужчина с взъерошенными жиденькими седыми бакенбардами. По причудливому одеянию и нахлобученной на плешь короне я догадался, кто он таков, и слегка растерялся, не зная как к нему обратиться. К нам в Крайнюю Топь короли отроду не заглядывали, и придворный этикет не входил в программу обучения варваров. Однако молчание затягивалось, и, чтобы избежать неловкости, я ляпнул первое, что пришло мне в голову:
— Привет, король.
— Привет, герой, — моргнув глазом, откликнулся лысый толстяк.
— Хм... король, меня тут все называют героем, но я не уверен...
— Зато я уверен. Все дело в пророчестве. Оно возвещает, что в годину великой нужды в замок прибудет невежественный, но отважный воин, верхом на прирученном им коне-призраке. По всем признакам это ты и есть. А сейчас садись, пока все не остыло.
— Хм... спасибо, — смущенно ответил я. Похоже, это их пророчество и впрямь относилось ко мне. Все совпадало, разве что Пука категорически отказывался признавать себя прирученным. Но это, возможно вопрос времени. Правда, мне было не совсем понятно, как королевское пророчество соотносится с эльфийским. Однако вспоминать о словах пифии было неприятно, и, чтобы не портить аппетит, я попросту выбросил их из головы.
Я уселся за стол, и женщина принялась подавать нам с королем кушанья: фруктовый салат, свежее пиво, нацеженное из толстоствольной пивнушки, и драконье жаркое. Интересно, задумался я, как им удалось добыть дракона. Толстяк со старушенцией не выглядели великими охотниками, а больше в замке, похоже никого не было, Впрочем, решил я, припомнив недавнее собственное приключение, иногда и драконы дают маху. В любом случае мне было приятно жевать драконью отбивную, вспоминая о неудавшейся попытке этих тварей слопать меня со всеми потрохами.
— Эй, герой, — шепнула служанка, наливая пиво, — негоже начинать есть первым. Ты должен был дождаться короля Громдена.
— Мм... Мм...? — промычал я с набитым ртом.
— Все в порядке, — поспешно успокоил меня король и принялся за еду.
УЖИН был превосходен. Король не отличался чрезмерным аппетитом, так что большую часть поданного на стол умял я. Да еще и сунул в карман сочный кусок драконьей отбивной — вдруг к ночи проголодаюсь. Насытившись, мы с королем продолжили беседу.
— Ты уверен, что не ошибаешься на мой счет? — спросил я, рыгая и вытирая салфеткой рот.
— Ни о какой ошибке не может быть и речи, — серьезно ответил король.
— Но коли так, что я должен делать? Ты говорил, что согласно пророчеству, герой должен прибыть в замок. Допустим, это я и есть. Но какая тебе нужда в герое?
— Есть тут у нас кое-какие трудности, — пробормотал король. — Без героя никак. Скажи, ты готов выполнить задание? Трудное и опасное, настоящее задание для героя.
— Еще бы нет! Я ведь ушел из дома на поиски приключений, опасное задание — как раз то, что мне нужно. Ты только скажи, что надо король, и все... — Я зевнул, ведь время было позднее, да и добрый ужин с пивком располагал ко сну. И все будет сделано в лучшем виде.
— Непременно скажу, — промолвил Громлен. — но завтра. Вижу, ты устал, и сейчас тебе лучше лечь поспать. Спокойной ночи, герой.
— Спокойной ночи, король, — вежливо отозвался я.
Служанка отвела меня наверх, в отведенную комнату с чудесной большой и мягкой кроватью, зеркалом и ночным горшком. Доселе мне еще не доводилось ночевать в помещении со столь современными удобствами. Вообще-то я привычнее к ночевке на свежем воздухе, но могу приспособиться к чему угодно. Завалившись на кровать, я нашел ее довольно удобной, и скоро весь замок сотрясался от моего могучего храпа.
Разбудил меня настойчивый стук. Схватив меч, я подошел к двери и распахнул ее, но на пороге стояла всего лишь старая служанка.
— У нас кое-какие затруднения, — сказала она, — боюсь, я не смогу приготовить тебе завтрак. Может, пошаришь в саду, еды там сколько угодно.
— Конечно, — охотно согласился я, — оно мне и привычнее. А что случилось?
— Ну... — служанка замялась. — Государь сегодня не расположен...
— Ты хочешь сказать, что старина решил поговорить со мной в другой раз? Невелика беда, я могу и подождать.
Служанка помолчала, потом резко повернулась и ушла. Женщины — что молодые, что старые — чудной народ.
Воспользовавшись ночным горшком, я выплеснул его содержимое из окна и спустился в сад. Пука уже находился там и с весьма довольным видом пощипывал травку. Судя по лоснящимся бокам, зерно из волшебной кормушки пошло ему на пользу.
— Эй, а почему ты не удрал? — поинтересовался я. — У тебя уже была возможность от меня отделаться, но ты ею не воспользовался. Кстати, в здешнем пророчестве упоминается прирученный конь-призрак. Может, я все-таки тебя приручил?
Ответ был таким же, как всегда, — Пука насмешливо фыркнул и продолжал пастись. Мне пришло в голову, что порой даже конь-призрак чувствует себя одиноким. Не очень-то веселое занятие, бродить ночами по буеракам, да звякать цепями. Что ни говори, а со мной ему веселее. К тому же без меня он не сунулся бы к эльфийскому вязу, ни, паче того, в замок, а стало быть, не отведал сочной эльфийской травки и волшебного зерна. Ради такого корма стоит прикинуться прирученным.
Еды в саду и впрямь оказалось вдоволь. Нарвав хлеба и сыру — хлебные и сырные деревья росли вокруг замка в изобилии, — я соорудил сандвич и присел перекусить в кустах, которые оказались зарослями драконий обыкновенной. Так была разгадана тайна драконьего мяса — плоды драконий с виду похожи на чешуйчатые фрукты, но на вкус это самая настоящая драконятина. Насколько я мог понять, некогда за садом тщательно ухаживали, но теперь он зарос сорняками. Похоже, в замке Ругна уже давно не случалось ничего интересного. Оставалось надеяться лишь на то, что у короля найдется для меня подходящее приключение.
Вспомнив о короле, я решил заглянуть к нему. Мне казалось, что навестить старину будет с моей стороны проявлением учтивости. Побродив по замку, я нашел дверь, с нарисованной на ней короной и постучался. Никакого ответа не было. Я постучался еще раз, потом приоткрыл дверь и заглянул внутрь.
— Король, — вежливо поинтересовался я, — Ты дома? Мне не хотелось, чтобы в замке решили, будто варвары имеют обыкновение вламываться в чужие комнаты без спросу.
С кровати донеслось какое-то бульканье. Подойдя к ней, я увидел лежавшего навзничь короля Громдена; бедняга выглядел далеко не лучшим образом.
— Ого! — воскликнул я. — Да ты никак захворал, а, король?
— Чрезвычайно меткое замечание, — прошептал он, с трудом поднимая веки.
— Прошу прощения, Гром, я не знал. Служанка сказала, что ты не настроен со мной беседовать, но насчет хвори и словом не обмолвилась. Может ты съел что несвежее? Могу я тебе помочь?
— Я стар, — сообщил король, будто этого и так не было видно, — и долго не протяну. Может, проживу год, а скорее не больше месяца. Жена и ребенок покинули меня много лет назад, и с тех пор мне приходится мыкаться в одиночестве. А насчет помощи... Ты поможешь мне, если возьмешься за задание, о котором мы говорили.
— О чем речь, король, я же обещал. Ты только скажи, в чем оно заключается.
— Это... — Громден осекся, ему трудно было дышать. Похоже, старикан не шутил, его жизнь и вправду подходила к концу. — Это очень важное дело, касающееся преемственности власти.
— Чего-чего?
— Преемственности власти, вот чего. Когда я умру, на престол должен будет взойти новый король — самый могущественный волшебник в Ксанфе. Таков порядок, но беда в том, что мне недостает сил принять решение...
Он умолк и закрыл глаза. Я легонько потыкал его пальцем в бок:
— Эй, король! Ты говорил насчет какого-то решения. Которое надо принять прежде, чем ты умрешь.
— Состязание, — заплетающимся языком пробормотал Громден. — Необходимо провести состязание. Выяснить, чья магия...
Он снова умолк. Я подождал, потом попытался растормошить старика, но тщетно. По-видимому, король потерял сознание. Плохо дело. Но интересно, что же он собирался мне сказать? Состязание в магии — дело конечно, интересное, но при чем здесь я? Мое дело меч, а не волшебство.
Прикрыв дверь, я вернулся в свою комнату, где обнаружил дожидавшуюся меня служанку.
— Куда ты запропастился? — строго спросила она. — Я тебя обыскалась.
— Да так, поболтал малость со стариной.
— Ты дерзнул побеспокоить короля! — воскликнула она с видом крайнего негодования. Должен сказать, что женщины частенько негодуют из-за всяких пустяков. — Он же болен!
— Болен, — согласился я. — Но ты сама виновата. Сказала бы с утра, так, мол, и так, старина занедужил, и тревожить его нельзя. А ты все намеками да намеками — мы, варвары, этого не понимаем. Лучше бы за ним приглядывала — дала ему таблетку или какое заклинание...
— Увы, — сокрушенно покачала головой служанка, — ему уже не помогут ни таблетки, ни заклинания. А ты ступай вниз, в зал для аудиенций. Тебя дожидается волшебник Инь.
— Кто?
— Волшебник Инь. С волшебником Яном ты встретишься завтра. Они соперничают. Друг друга на дух не переносят, а потому никогда не появляются вместе.
Инь... Ян... Что то мне имена напомнили. А, конечно. Колокольчик рассказывала мне про малого, который торговал заклятиями. Вроде бы его звали как-то похоже.
Спустившись вниз, я увидел самого волшебника — среднего роста, и средних лет мужчину в белом одеянии. Выглядел он совершенно непримечательно, о чем я и сообщил ему со свойственной варварам прямотой.
В ответ он улыбнулся — примерно так же реагировал на некоторые мои замечания король Громден. Все-таки мне трудно понять цивилизованных людей — вроде они такие же, как я, а другие. Создается впечатление, будто им доступно нечто постоянно от меня ускользающее. Схожим образом дело обстоит и с женщинами.
— Прежде всего, позволь показать тебе, чем я занимаюсь, — промолвил Инь, и, запустив руку в торбу, извлек оттуда шарик. — Положи куда-нибудь эту штуковину и приведи ее в действие.
— Ага, — сообразил я, — шарик-то небось волшебный. А как его задействовать?
— Шарик действительно волшебный. Я разрабатываю заклятия и запечатлеваю их в различных предметах. А задействовать просто — прикажи, и заклятие проявят себя.
Положив шарик на стол, я уставился на него и произнес:
— Действуй!
В то же мгновение он засиял, да так ярко, что осветил всю комнату. Я даже прищурился.
— Слушай, а здорово у тебя получается! — восхищенно воскликнул я. — Долго он будет гореть?
— Пока его не погасят.
— Ты хочешь сказать, пока я не велю ему погаснуть?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51