белая-пребелая комната, допросы, наркотики — вопреки всем правилам Компании, вопреки правам человека. На Расселе применяли психотропы. Ни перед чем не останавливались, лишь бы вырвать у Толли то, чего у него попросту не было. Его пленили в зоне Маринера и в панике доставили на Рассел. Станция ожидала удара и отчаянно нуждалась в информации. На допросе воспользовались методами Урегулирования. Подперев ладонью подбородок, Дэймон смотрел, как по экрану пробегают клочки фраз. Его подташнивало. Ему было стыдно, он казался себе сопливым мальчишкой. Ведь он даже не затребовал у компа поступившую с Рассела информацию, не взялся за расследование. Как же — у него хватало других забот, и зачем еще, спрашивается, нужны подчиненные? С какой стати он, начальник юрслужбы, должен уделять кому-то особое внимание? А Толли не обратился к нему за помощью. Обвел его вокруг пальца. Очевидно, злоключения до предела расшатали психику этого человека, но он набрался мужества, чтобы вырваться из ада своей души. Глядя Пеллу прямо в глаза, он намыливал себе веревку. Руководил собственной казнью.
Протокол допроса сменился обрывками сведений о хаотической эвакуации, когда пленник оказался между толпой станционеров и безжалостными военными.
Что же случилось с Толли в том долгом путешествии на одном из кораблей Мациана? «Норвегия»… и Мэллори. Дэймон выключил дисплей и сидел, глядя на кипы досье, на незаконченную санкцию. Спустя некоторое время он вернулся к работе и ставил подписи, пока не онемел палец. На Расселе мятеж подняли мужчины и женщины, которые до того, как все это началось, пребывали в здравом уме и твердой памяти. Во всех ужасах, что творились на тех фрахтерах, виноваты самые обыкновенные люди.
Сейчас Дэймон всего-навсего включил машину, уничтожающую личности. Например, личность Толли, которой и так уже не существует, личности людей, похожих на самого Дэймона, но вышедших за рамки цивилизованности… в мире, где «цивилизованность» — давно уже пустой звук.
А ведь даже Флот Мациана — даже такие, как Мэллори, — начинали по-другому.
— Я не собираюсь протестовать, — сказал ему Толли за ленчем, когда они не столько ели, сколько пили.
После ленча он побывал в красной секции, в тесном кабинете для Урегулирования, а потом вернулся в офис суда. На столе лежал поднос с остатками сытного завтрака, а на кровати восседал Джош Толли с удивительно пустым выражением лица, на котором разгладились все морщины. Пленник не заметил Дэймона, но это, наверное, уже не имело значения.
Анджело посмотрел на секретаря, взял доклад об отлете дальнерейсовика, прочел декларацию и снова поднял глаза.
— Почему «Хансфорд»?
Секретарь устало переступил с ноги на ногу.
— Сэр?
— Без работы две дюжины кораблей, а разрешение на вылет получает «Хансфорд». Он же не оснащен. А экипаж?
— Сэр, я полагаю, экипаж нанят по списку незанятых.
Анджело полистал доклад.
— «Лукас Компани». Пустой корабль с чужой командой, а пассажир — Дэйин Джекоби. Ну-ка, соедини меня с Джоном Лукасом.
— Сэр, — произнес секретарь, — корабль уже покинул док.
— Я вижу время вылета, — проворчал Анджело. — Дай мне Лукаса.
— Хорошо, сэр.
Секретарь вышел. Через несколько секунд на консоли засветился экран, на нем возникло лицо Джона. Анджело сделал глубокий вдох и поднес к экрану доклад.
— Видишь?
— Какие проблемы?
— Что происходит?
— На Викинге наши предприятия, надо узнать, как там дела… Нам ни к чему, чтобы там возникли паника и беспорядки. Дэйин сумеет их предотвратить.
— Почему «Хансфорд»?
— Потому что это исключительно дешево. Экономия, Анджело.
— И только?
— Не уверен, что понял твой вопрос.
— Ничего похожего на полную загрузку! Какой товар ты собираешься привезти с Викинга?
— «Хансфорд» взял на борт ровно столько, сколько смог — ты же знаешь его состояние. На Викинге он пройдет ремонт — в тамошних доках не такой бедлам, как у нас. Выручки за груз хватит на оплату ремонта, а обратно он полетит с полными трюмами самых что ни на есть необходимых товаров. Я-то думал, ты обрадуешься. А Дэйин отправился, чтобы наблюдать за ремонтом, а заодно уладить кое-какие дела в нашем офисе.
— Надеюсь, ты не имеешь в виду, что эти «самые что ни на есть необходимые товары» окажутся персоналом «Лукас Компани»? Надеюсь, ты не собираешься эвакуировать свой офис?
— А, вот что тебя так беспокоит.
— Да, меня беспокоит, когда корабль уходит с Пелла почти без груза на борту, а обратно может вернуться с людьми, которых мы попросту не в силах принять. Джон, разве можно так испытывать судьбу? А вдруг поползут слухи? Что будет, если некая компания заберет с другой станции самых ценных своих работников и устроит там панику? Ты меня понимаешь?
— Мы говорили об этом с Дэйином. Уверяю тебя, единственная наша цель — помочь Пеллу. Надо торговать, иначе мы недолго протянем, а Викинг отдаст концы раньше нас. Ведь, кроме нас, снабжать его больше некому. Стоит тамошним парням испытать на своей шкуре дефицит, как они, не дожидаясь приглашения, кинутся к нам «на ручки». Мы везем им провиант и химикалии, — Пелл от этого не обеднеет, к тому же на корабле заполнено только два трюма. Что, теперь каждый отлет будет поводом для расследования? Если угодно, я могу представить тебе нашу отчетность, но, по-моему, Анджело, ты не прав. Какими бы ни были наши семейные отношения, мне кажется, Дэйин заслуживает похвалы, — в такое время он согласился лететь туда… Конечно, фанфар мы не просим, но уж обвинять… Ну что, прислать тебе документацию?
— Не стоит. Спасибо, Джон. Прими мои извинения. Надеюсь, Дэйин и шкипер понимают, чем рискуют. А насчет того, что каждый уходящий корабль будет проверен — да, без этого не обойтись. Но тут ничего личного.
— Возникнут вопросы — обращайся. Главное, не нервничай.
— Спасибо, Джон.
Лукас отключился, Анджело тоже. Он полистал доклад, расписался в графе «Ознакомился» и положил на лоток с надписью «В очередь». Ни один офис не справлялся с работой. Ни один. На возню с "К" уходило слишком много времени.
— Сэр, — подал голос Миллс, секретарь. — Ваш сын, сэр.
Анджело набрал на клавиатуре код приема вызова, поднял глаза и был весьма удивлен, когда отворилась дверь и Дэймон вошел, вместо того чтобы показаться на экране.
— Я сам принес доклады. — Дэймон сел и обеими локтями оперся о стол. Глаза его потускнели — он устал ничуть не меньше отца. — Сегодня утром я направил на Урегулирование пятерых.
— Пятеро — это не трагедия. — У Анджело заплетался язык. — Я приказал ввести в комп программу лотереи, чтобы разыграть, кому оставаться на станции, а кому улетать. На Нижней опять буря, опять затопило мельницу, и только сейчас найдены жертвы предыдущего наводнения. Стоило чуть-чуть улечься панике, и вот уже купцы рвутся с привязи. Один сейчас удрал, еще два хотят уйти завтра. Поговаривают, что Мациан облюбовал Пелл для своего логова. Спрашивается, как теперь быть остальным станциям? Как быть нам, если там начнется переполох и все бросятся сюда? Где гарантия, что сбежавший купец не разнесет слухи? Наше жизнеобеспечение этого не выдержит. — Он махнул рукой на кипу бумаг. — Мы собираемся мобилизовать купцов, кого удастся. Под финансовым нажимом.
— Чтобы стрелять по кораблям с беженцами?
— Да, если их будет слишком много. Я бы хотел потолковать с Элен. Только ее можно послать к торговцам с таким предложением. Дэймон, ты извини, но мне сегодня не до жалости к пяти смутьянам.
Его голос дрогнул. Дэймон протянул руку через стол, схватил отцовскую кисть, сжал и отпустил.
— Эмилио на Нижней нуждается в помощи?
— Говорит, нет. На мельнице кавардак, везде грязь.
— Все, кого нашли, мертвы?
Анджело кивнул.
— Позавчера ночью нашли Беннета Джасинта и Тая Брауна. Вчера во второй половине дня — Веса Кайла, из-за него пришлось обыскивать плавни. Эмилио и Милико говорят, что никто вроде бы не упал духом, низовики восстанавливают плотину, и многим из них не терпится получить человеческую профессию. Я приказал пополнить персонал базы туземцами, а обученных переправить сюда. У низовиков жизнеобеспечение в полном порядке, и мы сможем дать освободившимся техам работу посерьезнее. Я отправлю вниз всех добровольцев из людей, а значит, и опытных докеров — они умеют строить дома. А не умеют — научатся. Времена наступают суровые. — Анджело поиграл желваками, сделал глубокий вдох. — Вы с Элен еще не подумывали о Земле?
— Сэр?
— Ты, твой брат, Элен и Милико. Вы думали о Земле?
— Нет. — Дэймон печально покачал головой. — Все бросить и бежать? Думаешь, к этому идет?
— Дэймон, прикинь. Помощи от Земли никакой, одни соглядатаи. Компания озабочена только сокращением убытков и не собирается присылать нам подмогу. Мы вязнем все глубже. Мациан — это не вечно. Без верфей Маринера уже паршиво, а ведь скоро придет черед Викинга и всего, до чего дотянется лапа Унии. Флот отрезан от ресурсов, Земля уже отказала ему в поддержке… Короче говоря, у нас нет ничего, кроме пути для бегства.
— А Тыловые Звезды?.. Поговаривают, одну из этих станций можно открыть заново.
— Пустые мечты. Никогда этому не бывать. Даже если Флот решится… эта станция сразу превратится в мишень для Унии. Точь-в-точь как мы сейчас. И пусть я выгляжу эгоистом, но мне бы хотелось видеть своих детей подальше отсюда.
Лицо Дэймона стало белым как полотно.
— Нет. Категорически.
— Не надо жестов благородства. Для меня важнее твоя судьба, чем твоя помощь. Константинам будущее не сулит ничего хорошего. Если мы попадем в плен, то не избежим промывания мозгов. Ты беспокоишься за этих преступников… подумай лучше о себе и об Элен. Разве ты не знаешь, что такое Уния? Куклы в кабинетах. Гомункулусы, заполонившие мир. Они распашут и застроят всю Нижнюю… Боже, храни низовиков! Я бы пошел на сотрудничество, да и ты — чтобы сберечь Пелл от худшей участи, — но с ними не так-то просто договориться. Я не хочу, чтобы ты попал к ним в руки. Мы — на мушке, я всю свою жизнь был мишенью, и поэтому едва ли можно осуждать меня за попытку спасти своих детей.
— Что сказал Эмилио?
— Мы еще не говорили.
— Нет, говорили. Он отказался. Так вот, я тоже не согласен.
— С тобой потолкует мать.
— Ты пришлешь ее ко мне?
Анджело нахмурился.
— Ты же знаешь, это невозможно.
— Да, знаю. Я не улечу, Эмилио тоже. А если он улетит, пускай это останется на его совести.
— Значит, тебе ничего не известно, — отрывисто произнес Анджело. — Ладно, поговорим об этом позже.
— Нет! — отрезал Дэймон. — Если мы побежим, здесь поднимется паника, и ты это знаешь. И знаешь, к чему это приведет.
Сын был прав. Анджело понимал это.
— Нет. — Дэймон положил ладонь на запястье отца, поднялся и вышел.
Анджело остался сидеть, глядя на стену. Портреты — ряд трехмерных фигур… Алисия до несчастного случая, совсем молоденькая, и он сам. Дэймон и Эмилио — от младенчества и до совершеннолетия, до женитьбы. Он разглядывал эти фигуры и думал о предстоящих нелегких временах. Конечно, он сердился на своих мальчиков, — но и гордиться было чем. Это он вырастил их такими.
«Эмилио, — отстучал он сыну на Нижней, — брат шлет тебе привет. Отправь к нам обученных низовиков, сколько не жалко, взамен — тысяча добровольцев со станции. Начинай строить новую базу, если станет тесно. Обратись за помощью к низовикам, плати продуктами. Целую». И — полиции: «Освободить всех задержанных, чье неучастие в мятеже доказано. Они полетят на Нижнюю вместе с добровольцами».
Отправляя послания, Анджело размышлял, к чему это приведет. Наихудшие "К" останутся на станции — в сердце и мозге колонии Пелл. Перевести бандитов на Нижнюю и там с ними не церемониться — вот на чем настаивали некоторые депутаты. Но хрупкие взаимоотношения с туземцами… опять же гордость — ведь он, Анджело, убедил-таки техов отправиться на Нижнюю, в грязь, в примитивные условия жизни… Нельзя превращать базу в исправительный лагерь, там — жизнь. Нижняя — это тело Пелла, и Анджело отказался подвергать его насилию, отказался рушить все мечты о будущем. Он пережил ужасные часы, размышляя, не устроить ли аварию, чтобы прекратилась подача воздуха в "К". Несчастный случай… Безумие: вместе с нежелательными элементами убить тысячи невинных. Один за другим принимать корабли с беженцами, и одну за другой подстраивать аварии… Дэймон лишился сна из-за пяти человек, а его отец наяву замышлял такое, чего не увидишь и в кошмаре!
Еще и поэтому он хотел, чтобы сыновья улетели с Пелла. Иногда ему казалось, что он действительно способен поддаться увещеваниям некоторых депутатов, что его останавливает только слабость характера. Он подвергает опасности чистое и целостное общество ради спасения грязного сброда, способного, судя по рапортам полицейских, только грабить, насиловать и убивать.
Затем он подумал: какая наступит жизнь, когда они превратят Пелл, со всеми его идеалами, в полицейское государство, — и содрогнулся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72
Протокол допроса сменился обрывками сведений о хаотической эвакуации, когда пленник оказался между толпой станционеров и безжалостными военными.
Что же случилось с Толли в том долгом путешествии на одном из кораблей Мациана? «Норвегия»… и Мэллори. Дэймон выключил дисплей и сидел, глядя на кипы досье, на незаконченную санкцию. Спустя некоторое время он вернулся к работе и ставил подписи, пока не онемел палец. На Расселе мятеж подняли мужчины и женщины, которые до того, как все это началось, пребывали в здравом уме и твердой памяти. Во всех ужасах, что творились на тех фрахтерах, виноваты самые обыкновенные люди.
Сейчас Дэймон всего-навсего включил машину, уничтожающую личности. Например, личность Толли, которой и так уже не существует, личности людей, похожих на самого Дэймона, но вышедших за рамки цивилизованности… в мире, где «цивилизованность» — давно уже пустой звук.
А ведь даже Флот Мациана — даже такие, как Мэллори, — начинали по-другому.
— Я не собираюсь протестовать, — сказал ему Толли за ленчем, когда они не столько ели, сколько пили.
После ленча он побывал в красной секции, в тесном кабинете для Урегулирования, а потом вернулся в офис суда. На столе лежал поднос с остатками сытного завтрака, а на кровати восседал Джош Толли с удивительно пустым выражением лица, на котором разгладились все морщины. Пленник не заметил Дэймона, но это, наверное, уже не имело значения.
Анджело посмотрел на секретаря, взял доклад об отлете дальнерейсовика, прочел декларацию и снова поднял глаза.
— Почему «Хансфорд»?
Секретарь устало переступил с ноги на ногу.
— Сэр?
— Без работы две дюжины кораблей, а разрешение на вылет получает «Хансфорд». Он же не оснащен. А экипаж?
— Сэр, я полагаю, экипаж нанят по списку незанятых.
Анджело полистал доклад.
— «Лукас Компани». Пустой корабль с чужой командой, а пассажир — Дэйин Джекоби. Ну-ка, соедини меня с Джоном Лукасом.
— Сэр, — произнес секретарь, — корабль уже покинул док.
— Я вижу время вылета, — проворчал Анджело. — Дай мне Лукаса.
— Хорошо, сэр.
Секретарь вышел. Через несколько секунд на консоли засветился экран, на нем возникло лицо Джона. Анджело сделал глубокий вдох и поднес к экрану доклад.
— Видишь?
— Какие проблемы?
— Что происходит?
— На Викинге наши предприятия, надо узнать, как там дела… Нам ни к чему, чтобы там возникли паника и беспорядки. Дэйин сумеет их предотвратить.
— Почему «Хансфорд»?
— Потому что это исключительно дешево. Экономия, Анджело.
— И только?
— Не уверен, что понял твой вопрос.
— Ничего похожего на полную загрузку! Какой товар ты собираешься привезти с Викинга?
— «Хансфорд» взял на борт ровно столько, сколько смог — ты же знаешь его состояние. На Викинге он пройдет ремонт — в тамошних доках не такой бедлам, как у нас. Выручки за груз хватит на оплату ремонта, а обратно он полетит с полными трюмами самых что ни на есть необходимых товаров. Я-то думал, ты обрадуешься. А Дэйин отправился, чтобы наблюдать за ремонтом, а заодно уладить кое-какие дела в нашем офисе.
— Надеюсь, ты не имеешь в виду, что эти «самые что ни на есть необходимые товары» окажутся персоналом «Лукас Компани»? Надеюсь, ты не собираешься эвакуировать свой офис?
— А, вот что тебя так беспокоит.
— Да, меня беспокоит, когда корабль уходит с Пелла почти без груза на борту, а обратно может вернуться с людьми, которых мы попросту не в силах принять. Джон, разве можно так испытывать судьбу? А вдруг поползут слухи? Что будет, если некая компания заберет с другой станции самых ценных своих работников и устроит там панику? Ты меня понимаешь?
— Мы говорили об этом с Дэйином. Уверяю тебя, единственная наша цель — помочь Пеллу. Надо торговать, иначе мы недолго протянем, а Викинг отдаст концы раньше нас. Ведь, кроме нас, снабжать его больше некому. Стоит тамошним парням испытать на своей шкуре дефицит, как они, не дожидаясь приглашения, кинутся к нам «на ручки». Мы везем им провиант и химикалии, — Пелл от этого не обеднеет, к тому же на корабле заполнено только два трюма. Что, теперь каждый отлет будет поводом для расследования? Если угодно, я могу представить тебе нашу отчетность, но, по-моему, Анджело, ты не прав. Какими бы ни были наши семейные отношения, мне кажется, Дэйин заслуживает похвалы, — в такое время он согласился лететь туда… Конечно, фанфар мы не просим, но уж обвинять… Ну что, прислать тебе документацию?
— Не стоит. Спасибо, Джон. Прими мои извинения. Надеюсь, Дэйин и шкипер понимают, чем рискуют. А насчет того, что каждый уходящий корабль будет проверен — да, без этого не обойтись. Но тут ничего личного.
— Возникнут вопросы — обращайся. Главное, не нервничай.
— Спасибо, Джон.
Лукас отключился, Анджело тоже. Он полистал доклад, расписался в графе «Ознакомился» и положил на лоток с надписью «В очередь». Ни один офис не справлялся с работой. Ни один. На возню с "К" уходило слишком много времени.
— Сэр, — подал голос Миллс, секретарь. — Ваш сын, сэр.
Анджело набрал на клавиатуре код приема вызова, поднял глаза и был весьма удивлен, когда отворилась дверь и Дэймон вошел, вместо того чтобы показаться на экране.
— Я сам принес доклады. — Дэймон сел и обеими локтями оперся о стол. Глаза его потускнели — он устал ничуть не меньше отца. — Сегодня утром я направил на Урегулирование пятерых.
— Пятеро — это не трагедия. — У Анджело заплетался язык. — Я приказал ввести в комп программу лотереи, чтобы разыграть, кому оставаться на станции, а кому улетать. На Нижней опять буря, опять затопило мельницу, и только сейчас найдены жертвы предыдущего наводнения. Стоило чуть-чуть улечься панике, и вот уже купцы рвутся с привязи. Один сейчас удрал, еще два хотят уйти завтра. Поговаривают, что Мациан облюбовал Пелл для своего логова. Спрашивается, как теперь быть остальным станциям? Как быть нам, если там начнется переполох и все бросятся сюда? Где гарантия, что сбежавший купец не разнесет слухи? Наше жизнеобеспечение этого не выдержит. — Он махнул рукой на кипу бумаг. — Мы собираемся мобилизовать купцов, кого удастся. Под финансовым нажимом.
— Чтобы стрелять по кораблям с беженцами?
— Да, если их будет слишком много. Я бы хотел потолковать с Элен. Только ее можно послать к торговцам с таким предложением. Дэймон, ты извини, но мне сегодня не до жалости к пяти смутьянам.
Его голос дрогнул. Дэймон протянул руку через стол, схватил отцовскую кисть, сжал и отпустил.
— Эмилио на Нижней нуждается в помощи?
— Говорит, нет. На мельнице кавардак, везде грязь.
— Все, кого нашли, мертвы?
Анджело кивнул.
— Позавчера ночью нашли Беннета Джасинта и Тая Брауна. Вчера во второй половине дня — Веса Кайла, из-за него пришлось обыскивать плавни. Эмилио и Милико говорят, что никто вроде бы не упал духом, низовики восстанавливают плотину, и многим из них не терпится получить человеческую профессию. Я приказал пополнить персонал базы туземцами, а обученных переправить сюда. У низовиков жизнеобеспечение в полном порядке, и мы сможем дать освободившимся техам работу посерьезнее. Я отправлю вниз всех добровольцев из людей, а значит, и опытных докеров — они умеют строить дома. А не умеют — научатся. Времена наступают суровые. — Анджело поиграл желваками, сделал глубокий вдох. — Вы с Элен еще не подумывали о Земле?
— Сэр?
— Ты, твой брат, Элен и Милико. Вы думали о Земле?
— Нет. — Дэймон печально покачал головой. — Все бросить и бежать? Думаешь, к этому идет?
— Дэймон, прикинь. Помощи от Земли никакой, одни соглядатаи. Компания озабочена только сокращением убытков и не собирается присылать нам подмогу. Мы вязнем все глубже. Мациан — это не вечно. Без верфей Маринера уже паршиво, а ведь скоро придет черед Викинга и всего, до чего дотянется лапа Унии. Флот отрезан от ресурсов, Земля уже отказала ему в поддержке… Короче говоря, у нас нет ничего, кроме пути для бегства.
— А Тыловые Звезды?.. Поговаривают, одну из этих станций можно открыть заново.
— Пустые мечты. Никогда этому не бывать. Даже если Флот решится… эта станция сразу превратится в мишень для Унии. Точь-в-точь как мы сейчас. И пусть я выгляжу эгоистом, но мне бы хотелось видеть своих детей подальше отсюда.
Лицо Дэймона стало белым как полотно.
— Нет. Категорически.
— Не надо жестов благородства. Для меня важнее твоя судьба, чем твоя помощь. Константинам будущее не сулит ничего хорошего. Если мы попадем в плен, то не избежим промывания мозгов. Ты беспокоишься за этих преступников… подумай лучше о себе и об Элен. Разве ты не знаешь, что такое Уния? Куклы в кабинетах. Гомункулусы, заполонившие мир. Они распашут и застроят всю Нижнюю… Боже, храни низовиков! Я бы пошел на сотрудничество, да и ты — чтобы сберечь Пелл от худшей участи, — но с ними не так-то просто договориться. Я не хочу, чтобы ты попал к ним в руки. Мы — на мушке, я всю свою жизнь был мишенью, и поэтому едва ли можно осуждать меня за попытку спасти своих детей.
— Что сказал Эмилио?
— Мы еще не говорили.
— Нет, говорили. Он отказался. Так вот, я тоже не согласен.
— С тобой потолкует мать.
— Ты пришлешь ее ко мне?
Анджело нахмурился.
— Ты же знаешь, это невозможно.
— Да, знаю. Я не улечу, Эмилио тоже. А если он улетит, пускай это останется на его совести.
— Значит, тебе ничего не известно, — отрывисто произнес Анджело. — Ладно, поговорим об этом позже.
— Нет! — отрезал Дэймон. — Если мы побежим, здесь поднимется паника, и ты это знаешь. И знаешь, к чему это приведет.
Сын был прав. Анджело понимал это.
— Нет. — Дэймон положил ладонь на запястье отца, поднялся и вышел.
Анджело остался сидеть, глядя на стену. Портреты — ряд трехмерных фигур… Алисия до несчастного случая, совсем молоденькая, и он сам. Дэймон и Эмилио — от младенчества и до совершеннолетия, до женитьбы. Он разглядывал эти фигуры и думал о предстоящих нелегких временах. Конечно, он сердился на своих мальчиков, — но и гордиться было чем. Это он вырастил их такими.
«Эмилио, — отстучал он сыну на Нижней, — брат шлет тебе привет. Отправь к нам обученных низовиков, сколько не жалко, взамен — тысяча добровольцев со станции. Начинай строить новую базу, если станет тесно. Обратись за помощью к низовикам, плати продуктами. Целую». И — полиции: «Освободить всех задержанных, чье неучастие в мятеже доказано. Они полетят на Нижнюю вместе с добровольцами».
Отправляя послания, Анджело размышлял, к чему это приведет. Наихудшие "К" останутся на станции — в сердце и мозге колонии Пелл. Перевести бандитов на Нижнюю и там с ними не церемониться — вот на чем настаивали некоторые депутаты. Но хрупкие взаимоотношения с туземцами… опять же гордость — ведь он, Анджело, убедил-таки техов отправиться на Нижнюю, в грязь, в примитивные условия жизни… Нельзя превращать базу в исправительный лагерь, там — жизнь. Нижняя — это тело Пелла, и Анджело отказался подвергать его насилию, отказался рушить все мечты о будущем. Он пережил ужасные часы, размышляя, не устроить ли аварию, чтобы прекратилась подача воздуха в "К". Несчастный случай… Безумие: вместе с нежелательными элементами убить тысячи невинных. Один за другим принимать корабли с беженцами, и одну за другой подстраивать аварии… Дэймон лишился сна из-за пяти человек, а его отец наяву замышлял такое, чего не увидишь и в кошмаре!
Еще и поэтому он хотел, чтобы сыновья улетели с Пелла. Иногда ему казалось, что он действительно способен поддаться увещеваниям некоторых депутатов, что его останавливает только слабость характера. Он подвергает опасности чистое и целостное общество ради спасения грязного сброда, способного, судя по рапортам полицейских, только грабить, насиловать и убивать.
Затем он подумал: какая наступит жизнь, когда они превратят Пелл, со всеми его идеалами, в полицейское государство, — и содрогнулся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72