И если не заткнет свою грязную пасть! - добавил он, вращая дубинку над головой.
В этот момент перед входом в соседнюю пещеру раздался истошный вопль. Семейство вождя, забыв на мгновение о своих раздорах, как по команде обернулось на крик. Там разыгрывалась другая семейная сцена. Мужчина держал женщину за волосы и безжалостно лупил ее палкой. Женщина истошно орала. Несколько детей, стоя в отдалении, бросали камни сначала в своих родителей, а потом друг в друга.
- Эй, врежь ей как следует! - закричал Скерф.
- Выцарапай ему глаза! - вторила ему Слоо.
Семейные передряги отошли на второй план, и все теперь с интересом наблюдали за соседней дракой. Танар тоже наблюдал за происходящим, но на душе у него была горечь и отвращение. За всю свою жизнь он никогда не сталкивался в своей стране с подобными семейными отношениями. А в сравнении с жителями Амиокапа, недаром прозванного островом любви, эти аборигены выглядели просто какими-то дикарями.
- Не обращай внимания, - посоветовал Болал, следивший за выражением лица юноши. - Поживешь среди нас, привыкнешь и не к такому. Здесь всегда так себя ведут. Пойдем лучше есть, все уже готово.
С этими словами он вытащил каменный нож, потыкал им в горшок и выудил оттуда кусок вареного мяса. У Танара не было ножа, поэтому он воспользовался одной из своих стрел, которая ничуть не хуже подходила для этой цели. Увидев, чем они занимаются, у горшка собрались и остальные члены семейства. Как ни в чем не бывало, они с аппетитом набросились на вареное мясо. Во время трапезы никто не разговаривал. Только в тех случаях, когда два ножа одновременно вонзались в один и тот же кусок, возникала легкая перебранка, в ходе которой милые родственники осыпали друг друга грязными оскорблениями.
Едва горшок опустел, Скерф и Слоо забрались в пещеру и тут же уснули. Немного погодя к ним присоединился и Болал.
Гура, дочь Скерфа и Слоо, взяла горшок и стала спускаться вниз по скале к текущему у ее подножия ручью, чтобы вымыть его и принести свежей воды. Пока она спускалась по колышкам, вбитым в бревна, ее младший брат Данг забавлялся тем, что швырял в нее камни.
- Прекрати немедленно! - приказал Танар. - Ты же можешь попасть в нее.
- А зачем, по-твоему, я кидаю в нее камни? - удивился маленький сорванец. - Чтобы промахнуться?
Он схватил новый камень, замахнулся, но бросить не успел, Танар перехватил занесенную руку, сильно сжал ее у запястья и заставил мальчишку выронить камень.
Данг испустил вопль, способный разбудить мертвого и слышный, наверное, даже на Амиокапе. Из пещеры с растрепанными волосами вылетела Слоо.
- Он хотел меня убить! - завопил Данг.
Слоо, как разъяренная тигрица, бросилась на юношу.
- Постой, - спокойно сказал Танар, - я не сделал твоему сыну ничего плохого. Он начал швырять камни в свою сестру, а я только остановил его.
- А какое ты имел право его останавливать! Это его сестра, и он может швырять в нее чем угодно и когда угодно.
- Но он же мог попасть в нее, и тогда она могла упасть и разбиться насмерть.
- Ну и разбилась бы, невелика потеря. А ты, чужеземец, не лезь не в свое дело.
С этими словами Слоо схватила своего младшего в охапку, надрала ему уши и утащила в пещеру, откуда еще долго доносились крики, звуки ударов, проклятья и рев Данга. Когда же все стихло, до ушей юноши стали доноситься со всех сторон звуки аналогичных ссор справа и слева, сверху и снизу. Он посмотрел вниз. Там у ручья копошилась хрупкая фигурка Гуры. Она вымыла горшок, наполнила его свежей водой и поставила тяжелую ношу себе на голову. Любуясь изяществом девушки и легкостью, с которой она несла свою кладь, Танар все же недоумевал: как, интересно, собирается она подниматься наверх с горшком, полным воды. Но, к его величайшему удивлению, она забралась на первый уровень с такой легкостью, словно на голове у нее ничего не было. Все выше и выше поднималась девушка; горшок у нее на голове находился все время в строго вертикальном положении.
Наблюдая за Гурой, Танар обратил внимание на поднимающегося по той же лестнице мужчину, который находился выше девушки на несколько уровней. Он продвигался очень быстро и совершенно бесшумно. Достигнув карниза, где стоял Танар, мужчина, не обращая никакого внимания на сарианина, подкрался к соседней пещере, вынул нож и нырнул внутрь. Мгновение спустя из пещеры донеслись громкие крики и проклятия, а вслед за этим на карниз выкатились двое сцепившихся мужчин. Один из них был только что вошедший. Его соперник был моложе, ниже ростом и явно слабее. Оба размахивали ножами и орали, но шума пока что было больше, чем крови. Тут из пещеры выскочила женщина. В руках у нее была берцовая кость тага. Этой костью она принялась лупить старшего из дерущихся, стараясь попасть ему по голове или по рукам. Ее нападение привело мужчину в дикую ярость и, вместо того, чтобы его ослабить, только придало дополнительных сил. Ему удалось перехватить правую руку своего противника, и с торжествующим воплем он вонзил свой нож тому в сердце.
Издав горестный вопль, женщина опять попыталась ударить убийцу костью по голове, но промахнулась. Кость ударилась о камень и раскололась вдребезги. Победитель же, схватив тело поверженного врага, поднял его над головой и с размаху швырнул в пропасть. Потом он схватил женщину за волосы, швырнул ее наземь и начал бегать вокруг в поисках палки, волоча ее за собой. Женщина вопила дурным голосом и осыпала мужчину проклятиями.
Наблюдая за разыгравшейся трагедией, Танар вдруг почувствовал, что рядом с ним кто-то стоит. Он повернул голову и увидел Гуру. Она стояла перед ним, прямая, как стрела, а полный горшок неподвижно застыл у нее на голове.
- Какой кошмар! - сказал Танар, кивая в сторону соседней пещеры.
- Ничего особенного, - пожала плечами Гура, - просто муж вернулся домой раньше обычного. Вот и все.
- Ты хочешь сказать, - начал Танар, - что этот тип, который таскает ее за волосы, ее муж?
- Конечно, - ответила Гура. - Все женщины в деревне ведут себя так. Да и что можно ожидать, если во всех семьях царит всеобщая ненависть.
Она подошла к входу в пещеру и заботливо поставила горшок с водой в темный уголок. Потом присела на камень, прислонилась спиной к скале и уставилась вдаль, не обращая больше внимания на семейные неурядицы соседей.
Впервые за все время Танар получил возможность внимательно разглядеть девушку. В отличие от сородичей, лицо ее не было отмечено печатью хитрости, лицемерия и недовольства всем окружающим. Это было красивое и благородное лицо, но очень печальное. Танар вдруг подумал, что Слоо, мать Гуры, в молодости могла выглядеть точно так же. Он подошел к девушке и уселся рядом с ней.
- Твои соплеменники всегда так себя ведут? - спросил юноша.
- Всегда, - ответила Гура.
- Но почему?
- Я не знаю. Наши обычаи позволяют мужчине иметь только одну жену, и выбор этот на всю жизнь. Разойтись они уже не могут. Хотя каждый сам выбирает себе пару, в большинстве случаев вскоре после свадьбы начинаются ссоры, побои и даже убийства. Чаще всего раздоры возникают из-за неверности одного из супругов. А в твоей стране мужья и жены тоже ссорятся между собой?
- Бывает, - сказал Танар, - но не так, как здесь. Если бы они позволили себе вести себя подобным образом, их просто изгнали бы из племени.
- А если вдруг муж и жена обнаружат, что больше не любят друг друга, что тогда?
- В этом случае никто не станет заставлять их продолжать жить вместе. Они просто разойдутся, и каждый может найти себе, если пожелает, новую пару.
- Как же так можно? - испугалась девушка. - У нас за такое одно наказание - смерть.
- Ну не знаю, рассмеялся Танар, - у каждого народа свои обычаи. Скажу одно: мы у себя в горах живем счастливо и мирно, чего никак нельзя сказать о твоем племени. А ведь человек должен в первую очередь быть счастливым. Иначе для чего ему вообще жить?
Девушка задумалась над последними словами сарианина. По ее лицу было видно, что раньше ей ничего подобного никто не говорил.
- Может быть, ты и прав, - нарушила она, наконец, затянувшееся молчание. Это просто невыносимо жить так, как живем мы. Раньше мать была совсем другой, и она рассказывала мне, что в ее стране совсем другие обычаи. Но теперь она тоже стала такой же, как все остальные.
- Так твоя мать не с Хайма? - спросил Танар.
- Нет, она с Амиокапа. Она была совсем еще юной девушкой, когда отец похитил ее.
- Теперь мне все понятно, - задумчиво пробормотал юноша.
- Что тебе понятно? - удивилась Гура. - О чем ты говоришь?
- Я имел в виду, - пояснил Танар, - что мне понятно теперь, почему ты так сильно отличаешься от остальных. Ты и твой брат Болал выглядите иначе и ведете себя иначе, совсем не так, как другие.
- Это от матери, - согласилась Гура, - а кроме того, мы еще очень молоды и у нас пока нет пары. Когда же мы с братом заведем собственные семьи, тогда, боюсь, мы со временем тоже перестанем отличаться от прочих, как это уже случилось с нашей матерью.
- А ваши воины часто привозят невест с Амиокапа? - заинтересованно спросил сарианин.
- Пытаются многие, но лишь единицам удается вернуться с девушкой. На Амиокапе наших не любят, и поэтому им приходится действовать очень осторожно. В пещере, скрытой на берегу маленькой бухты, воины Хайма устроили на Амиокапе тайный лагерь. Оттуда они совершают набеги за девушками. Но из каждых десяти воинов домой возвращается лишь один, да и тот не всегда с невестой. Между прочим, на берегу нашего острова есть одна деревня, жители которой живут тем, что плавают на Амиокап и забирают оставшиеся без хозяев каноэ, чьи владельцы погибли во время набегов от рук воинов Амиокапа.
Она снова задумалась, потом подняла голову и мечтательно улыбнулась.
- Ах, как бы я хотела хоть разочек побывать на Амиокапе! - прошептала она.
- Почему? - спросил Танар.
- А вдруг я встречу там такого человека, с которым буду счастлива всю жизнь?
- Это невозможно, Гура, - печально покачал головой юноша.
- Невозможно? Почему? Разве я не красива? Или молодые люди на Амиокапе не любят красивых девушек?
- Ты очень красива, Гура, но если ты окажешься на Амиокапе, тебя ждет только смерть.
- Но почему? - снова спросила девушка.
- Дело в том, - печально ответил Танар, - что твой отец родом с Хайма, хотя мать и с Амиокапа.
- У них такой обычай? - догадалась Гура.
- Да.
- Ну что ж, - вздохнула девушка, - значит, мне придется остаться здесь, выйти замуж за человека, которого я буду ненавидеть, и нарожать ему детей, которые будут ненавидеть нас обоих.
- Да, не очень приятная перспектива, - согласился Танар.
- Не очень, - кивнула девушка, - если только...
- Если что? - спросил сарианин.
- Да нет, ничего, - ответила Гура.
Снова воцарилось молчание. Каждый думал о чем-то своем. Танар, например, погрузился в сладостные воспоминания о своей любимой Стелларе.
Внезапно Гура подняла голову и взглянула на юношу.
- А что ты собираешься делать, когда найдешь своего Джада? - спросила она.
- Я собираюсь его убить, - честно признался Танар.
- А потом?
- Пока не знаю. Если я сумею найти еще одного человека, который должен быть вместе с Джадом, мы с ним постараемся вернуться на Амиокап.
- А почему бы тебе не остаться здесь? - осторожно спросила Гура. - Я была бы очень рада, если бы ты так поступил.
Танар содрогнулся.
- Да я скорее спрыгну со скалы!
- Я понимаю тебя, - сказала девушка, - но мне кажется, я знаю, как можно устроить так, чтобы ты остался на Хайме и был бы при этом счастлив.
- И как же это? - подозрительно спросил Танар.
Девушка ничего не ответила. Глаза ее наполнились слезами, она поспешно вскочила с места и скрылась в пещере.
Танар сидел и ждал, когда же проснется Скерф. Он хотел договориться с ним о проводнике, который сможет отвести его в деревню Джада. Но вместо Скерфа из пещеры вышла его жена.
- Ты все еще здесь? - недовольно проворчала она.
- Я жду Скерфа, чтобы он дал мне проводника до деревни Джада, - пояснил сарианин. - Как только он это сделает, я сразу же уйду.
- Глаза б мои тебя не видели! - буркнула Слоо и снова вернулась в пещеру.
Вышел Болал, протирая кулаком глаза.
- Когда же твой отец даст мне проводника? - с упреком обратился к нему Танар. - Он ведь обещал мне помочь.
- Я не знаю, - ответил подросток, - он только что проснулся. Когда он выйдет, ты можешь сам с ним поговорить. Он послал меня за шкурой убитого тобой кодона. Он очень рассердился, когда узнал, что я бросил его в лесу.
Болал отправился за шкурой, а Танар снова остался наедине со своими невеселыми раздумьями.
Из пещеры вышла Гура. Она выглядела взволнованной и испуганной. Подойдя к юноше, она опустилась на колени и приложила губы к его уху.
- Ты должен немедленно бежать, - прошептала она. - Скерф собирается тебя убить, поэтому он отослал Болала.
- Но почему он хочет убить меня? - удивился Танар. - Я спас жизнь его сыну и прошу только показать мне дорогу в деревню Джада.
- Он ревнует тебя к Слоо, - объяснила девушка, - потому что, когда он проснулся, ее не было в пещере.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33
В этот момент перед входом в соседнюю пещеру раздался истошный вопль. Семейство вождя, забыв на мгновение о своих раздорах, как по команде обернулось на крик. Там разыгрывалась другая семейная сцена. Мужчина держал женщину за волосы и безжалостно лупил ее палкой. Женщина истошно орала. Несколько детей, стоя в отдалении, бросали камни сначала в своих родителей, а потом друг в друга.
- Эй, врежь ей как следует! - закричал Скерф.
- Выцарапай ему глаза! - вторила ему Слоо.
Семейные передряги отошли на второй план, и все теперь с интересом наблюдали за соседней дракой. Танар тоже наблюдал за происходящим, но на душе у него была горечь и отвращение. За всю свою жизнь он никогда не сталкивался в своей стране с подобными семейными отношениями. А в сравнении с жителями Амиокапа, недаром прозванного островом любви, эти аборигены выглядели просто какими-то дикарями.
- Не обращай внимания, - посоветовал Болал, следивший за выражением лица юноши. - Поживешь среди нас, привыкнешь и не к такому. Здесь всегда так себя ведут. Пойдем лучше есть, все уже готово.
С этими словами он вытащил каменный нож, потыкал им в горшок и выудил оттуда кусок вареного мяса. У Танара не было ножа, поэтому он воспользовался одной из своих стрел, которая ничуть не хуже подходила для этой цели. Увидев, чем они занимаются, у горшка собрались и остальные члены семейства. Как ни в чем не бывало, они с аппетитом набросились на вареное мясо. Во время трапезы никто не разговаривал. Только в тех случаях, когда два ножа одновременно вонзались в один и тот же кусок, возникала легкая перебранка, в ходе которой милые родственники осыпали друг друга грязными оскорблениями.
Едва горшок опустел, Скерф и Слоо забрались в пещеру и тут же уснули. Немного погодя к ним присоединился и Болал.
Гура, дочь Скерфа и Слоо, взяла горшок и стала спускаться вниз по скале к текущему у ее подножия ручью, чтобы вымыть его и принести свежей воды. Пока она спускалась по колышкам, вбитым в бревна, ее младший брат Данг забавлялся тем, что швырял в нее камни.
- Прекрати немедленно! - приказал Танар. - Ты же можешь попасть в нее.
- А зачем, по-твоему, я кидаю в нее камни? - удивился маленький сорванец. - Чтобы промахнуться?
Он схватил новый камень, замахнулся, но бросить не успел, Танар перехватил занесенную руку, сильно сжал ее у запястья и заставил мальчишку выронить камень.
Данг испустил вопль, способный разбудить мертвого и слышный, наверное, даже на Амиокапе. Из пещеры с растрепанными волосами вылетела Слоо.
- Он хотел меня убить! - завопил Данг.
Слоо, как разъяренная тигрица, бросилась на юношу.
- Постой, - спокойно сказал Танар, - я не сделал твоему сыну ничего плохого. Он начал швырять камни в свою сестру, а я только остановил его.
- А какое ты имел право его останавливать! Это его сестра, и он может швырять в нее чем угодно и когда угодно.
- Но он же мог попасть в нее, и тогда она могла упасть и разбиться насмерть.
- Ну и разбилась бы, невелика потеря. А ты, чужеземец, не лезь не в свое дело.
С этими словами Слоо схватила своего младшего в охапку, надрала ему уши и утащила в пещеру, откуда еще долго доносились крики, звуки ударов, проклятья и рев Данга. Когда же все стихло, до ушей юноши стали доноситься со всех сторон звуки аналогичных ссор справа и слева, сверху и снизу. Он посмотрел вниз. Там у ручья копошилась хрупкая фигурка Гуры. Она вымыла горшок, наполнила его свежей водой и поставила тяжелую ношу себе на голову. Любуясь изяществом девушки и легкостью, с которой она несла свою кладь, Танар все же недоумевал: как, интересно, собирается она подниматься наверх с горшком, полным воды. Но, к его величайшему удивлению, она забралась на первый уровень с такой легкостью, словно на голове у нее ничего не было. Все выше и выше поднималась девушка; горшок у нее на голове находился все время в строго вертикальном положении.
Наблюдая за Гурой, Танар обратил внимание на поднимающегося по той же лестнице мужчину, который находился выше девушки на несколько уровней. Он продвигался очень быстро и совершенно бесшумно. Достигнув карниза, где стоял Танар, мужчина, не обращая никакого внимания на сарианина, подкрался к соседней пещере, вынул нож и нырнул внутрь. Мгновение спустя из пещеры донеслись громкие крики и проклятия, а вслед за этим на карниз выкатились двое сцепившихся мужчин. Один из них был только что вошедший. Его соперник был моложе, ниже ростом и явно слабее. Оба размахивали ножами и орали, но шума пока что было больше, чем крови. Тут из пещеры выскочила женщина. В руках у нее была берцовая кость тага. Этой костью она принялась лупить старшего из дерущихся, стараясь попасть ему по голове или по рукам. Ее нападение привело мужчину в дикую ярость и, вместо того, чтобы его ослабить, только придало дополнительных сил. Ему удалось перехватить правую руку своего противника, и с торжествующим воплем он вонзил свой нож тому в сердце.
Издав горестный вопль, женщина опять попыталась ударить убийцу костью по голове, но промахнулась. Кость ударилась о камень и раскололась вдребезги. Победитель же, схватив тело поверженного врага, поднял его над головой и с размаху швырнул в пропасть. Потом он схватил женщину за волосы, швырнул ее наземь и начал бегать вокруг в поисках палки, волоча ее за собой. Женщина вопила дурным голосом и осыпала мужчину проклятиями.
Наблюдая за разыгравшейся трагедией, Танар вдруг почувствовал, что рядом с ним кто-то стоит. Он повернул голову и увидел Гуру. Она стояла перед ним, прямая, как стрела, а полный горшок неподвижно застыл у нее на голове.
- Какой кошмар! - сказал Танар, кивая в сторону соседней пещеры.
- Ничего особенного, - пожала плечами Гура, - просто муж вернулся домой раньше обычного. Вот и все.
- Ты хочешь сказать, - начал Танар, - что этот тип, который таскает ее за волосы, ее муж?
- Конечно, - ответила Гура. - Все женщины в деревне ведут себя так. Да и что можно ожидать, если во всех семьях царит всеобщая ненависть.
Она подошла к входу в пещеру и заботливо поставила горшок с водой в темный уголок. Потом присела на камень, прислонилась спиной к скале и уставилась вдаль, не обращая больше внимания на семейные неурядицы соседей.
Впервые за все время Танар получил возможность внимательно разглядеть девушку. В отличие от сородичей, лицо ее не было отмечено печатью хитрости, лицемерия и недовольства всем окружающим. Это было красивое и благородное лицо, но очень печальное. Танар вдруг подумал, что Слоо, мать Гуры, в молодости могла выглядеть точно так же. Он подошел к девушке и уселся рядом с ней.
- Твои соплеменники всегда так себя ведут? - спросил юноша.
- Всегда, - ответила Гура.
- Но почему?
- Я не знаю. Наши обычаи позволяют мужчине иметь только одну жену, и выбор этот на всю жизнь. Разойтись они уже не могут. Хотя каждый сам выбирает себе пару, в большинстве случаев вскоре после свадьбы начинаются ссоры, побои и даже убийства. Чаще всего раздоры возникают из-за неверности одного из супругов. А в твоей стране мужья и жены тоже ссорятся между собой?
- Бывает, - сказал Танар, - но не так, как здесь. Если бы они позволили себе вести себя подобным образом, их просто изгнали бы из племени.
- А если вдруг муж и жена обнаружат, что больше не любят друг друга, что тогда?
- В этом случае никто не станет заставлять их продолжать жить вместе. Они просто разойдутся, и каждый может найти себе, если пожелает, новую пару.
- Как же так можно? - испугалась девушка. - У нас за такое одно наказание - смерть.
- Ну не знаю, рассмеялся Танар, - у каждого народа свои обычаи. Скажу одно: мы у себя в горах живем счастливо и мирно, чего никак нельзя сказать о твоем племени. А ведь человек должен в первую очередь быть счастливым. Иначе для чего ему вообще жить?
Девушка задумалась над последними словами сарианина. По ее лицу было видно, что раньше ей ничего подобного никто не говорил.
- Может быть, ты и прав, - нарушила она, наконец, затянувшееся молчание. Это просто невыносимо жить так, как живем мы. Раньше мать была совсем другой, и она рассказывала мне, что в ее стране совсем другие обычаи. Но теперь она тоже стала такой же, как все остальные.
- Так твоя мать не с Хайма? - спросил Танар.
- Нет, она с Амиокапа. Она была совсем еще юной девушкой, когда отец похитил ее.
- Теперь мне все понятно, - задумчиво пробормотал юноша.
- Что тебе понятно? - удивилась Гура. - О чем ты говоришь?
- Я имел в виду, - пояснил Танар, - что мне понятно теперь, почему ты так сильно отличаешься от остальных. Ты и твой брат Болал выглядите иначе и ведете себя иначе, совсем не так, как другие.
- Это от матери, - согласилась Гура, - а кроме того, мы еще очень молоды и у нас пока нет пары. Когда же мы с братом заведем собственные семьи, тогда, боюсь, мы со временем тоже перестанем отличаться от прочих, как это уже случилось с нашей матерью.
- А ваши воины часто привозят невест с Амиокапа? - заинтересованно спросил сарианин.
- Пытаются многие, но лишь единицам удается вернуться с девушкой. На Амиокапе наших не любят, и поэтому им приходится действовать очень осторожно. В пещере, скрытой на берегу маленькой бухты, воины Хайма устроили на Амиокапе тайный лагерь. Оттуда они совершают набеги за девушками. Но из каждых десяти воинов домой возвращается лишь один, да и тот не всегда с невестой. Между прочим, на берегу нашего острова есть одна деревня, жители которой живут тем, что плавают на Амиокап и забирают оставшиеся без хозяев каноэ, чьи владельцы погибли во время набегов от рук воинов Амиокапа.
Она снова задумалась, потом подняла голову и мечтательно улыбнулась.
- Ах, как бы я хотела хоть разочек побывать на Амиокапе! - прошептала она.
- Почему? - спросил Танар.
- А вдруг я встречу там такого человека, с которым буду счастлива всю жизнь?
- Это невозможно, Гура, - печально покачал головой юноша.
- Невозможно? Почему? Разве я не красива? Или молодые люди на Амиокапе не любят красивых девушек?
- Ты очень красива, Гура, но если ты окажешься на Амиокапе, тебя ждет только смерть.
- Но почему? - снова спросила девушка.
- Дело в том, - печально ответил Танар, - что твой отец родом с Хайма, хотя мать и с Амиокапа.
- У них такой обычай? - догадалась Гура.
- Да.
- Ну что ж, - вздохнула девушка, - значит, мне придется остаться здесь, выйти замуж за человека, которого я буду ненавидеть, и нарожать ему детей, которые будут ненавидеть нас обоих.
- Да, не очень приятная перспектива, - согласился Танар.
- Не очень, - кивнула девушка, - если только...
- Если что? - спросил сарианин.
- Да нет, ничего, - ответила Гура.
Снова воцарилось молчание. Каждый думал о чем-то своем. Танар, например, погрузился в сладостные воспоминания о своей любимой Стелларе.
Внезапно Гура подняла голову и взглянула на юношу.
- А что ты собираешься делать, когда найдешь своего Джада? - спросила она.
- Я собираюсь его убить, - честно признался Танар.
- А потом?
- Пока не знаю. Если я сумею найти еще одного человека, который должен быть вместе с Джадом, мы с ним постараемся вернуться на Амиокап.
- А почему бы тебе не остаться здесь? - осторожно спросила Гура. - Я была бы очень рада, если бы ты так поступил.
Танар содрогнулся.
- Да я скорее спрыгну со скалы!
- Я понимаю тебя, - сказала девушка, - но мне кажется, я знаю, как можно устроить так, чтобы ты остался на Хайме и был бы при этом счастлив.
- И как же это? - подозрительно спросил Танар.
Девушка ничего не ответила. Глаза ее наполнились слезами, она поспешно вскочила с места и скрылась в пещере.
Танар сидел и ждал, когда же проснется Скерф. Он хотел договориться с ним о проводнике, который сможет отвести его в деревню Джада. Но вместо Скерфа из пещеры вышла его жена.
- Ты все еще здесь? - недовольно проворчала она.
- Я жду Скерфа, чтобы он дал мне проводника до деревни Джада, - пояснил сарианин. - Как только он это сделает, я сразу же уйду.
- Глаза б мои тебя не видели! - буркнула Слоо и снова вернулась в пещеру.
Вышел Болал, протирая кулаком глаза.
- Когда же твой отец даст мне проводника? - с упреком обратился к нему Танар. - Он ведь обещал мне помочь.
- Я не знаю, - ответил подросток, - он только что проснулся. Когда он выйдет, ты можешь сам с ним поговорить. Он послал меня за шкурой убитого тобой кодона. Он очень рассердился, когда узнал, что я бросил его в лесу.
Болал отправился за шкурой, а Танар снова остался наедине со своими невеселыми раздумьями.
Из пещеры вышла Гура. Она выглядела взволнованной и испуганной. Подойдя к юноше, она опустилась на колени и приложила губы к его уху.
- Ты должен немедленно бежать, - прошептала она. - Скерф собирается тебя убить, поэтому он отослал Болала.
- Но почему он хочет убить меня? - удивился Танар. - Я спас жизнь его сыну и прошу только показать мне дорогу в деревню Джада.
- Он ревнует тебя к Слоо, - объяснила девушка, - потому что, когда он проснулся, ее не было в пещере.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33