— Я буду здесь. — Найтхаук вылез из вездехода и зашагал к таверне.
По привычке занял столик в углу и сел спиной к стене, чтобы видеть окна и дверь.
Столик ожил. Над ним появилась голограмма с перечнем напитков, и механический голос попросил его сделать заказ.
— Пиво.
— У нас двести восемьдесят четыре сорта пива с семидесяти трех планет. Уточните ваш заказ.
— Местные марки есть?
— На Черчилле II пива не варят.
— Тогда оставляю выбор за тобой.
— Эта функция моей программой не предусмотрена.
— Ты не можешь выбрать мне марку пива?
— Нет, сэр. Если я выберу марку пива и оно вам не понравится, вероятность того, что вы откажетесь заплатить за пиво, равна пятидесяти семи процентам. Наша норма прибыли — сорок два процента. Если я выберу марку пива для вас, мне придется выбирать его для всех, а математические расчеты показывают, что половина операций станет для нас убыточной.
— Хорошо, — смирился Найтхаук. — Дай мне то пиво, которое сегодня заказывали чаще всего.
Мгновением позже в поверхности стола открылось окно. Перед Найтхауком появился высокий стакан с пивом. Окно закрылось.
— С вас четыре кредитки, или один талер Марии-Терезии, или пять шиллингов Далекого Лондона, или…
Найтхаук положил руку на поверхность стола.
— Считай отпечаток моего большого пальца и сними деньги с моего счета на Делуросе VIII.
— Считываю… операция завершена. — Механический голос на мгновение замолчал, потом добавил:
— Возможна ошибка.
— В чем проблема?
— Вы — Джефферсон Найтхаук?
— Совершенно верно.
— Согласно данным Главного кредитного компьютера на Делуросе VIII, вам сто семьдесят четыре года. Информация, хранящаяся в моем банке памяти, говорит о том, что ни один человек, даже мутант, никогда не жил больше ста сорока семи лет.
— Что ж, похоже, тебе придется внести в банк памяти новую информацию.
— Вы дозволяете мне считать вашу ретинаграмму?
— Не слишком ли много хлопот из-за четырех кредиток?
— Вы дозволяете мне считать вашу ретинаграмму?
— Да, считывай.
— Операция завершена… проверено… перепроверено… подтверждено. Вы — Джефферсон Найтхаук.
— Подумать только. — Найтхаук взял стакан, отпил пива. Огляделся. За столиком у двери трое мужчин средних лет ели сандвичи, которые принесли с собой, и запивали их пивом. У стойки стоял молодой парень в очень уж крикливой одежде с новехоньким лазерным пистолетом у бедра. Он пил какой-то напиток синего цвета. Ледяные кубики мелодично позвякивали. Совсем не так, как обычные, из воды.
Еще за одним столиком сидела женщина, не отрывавшая глаз от маленького стакана.
Найтхаук неторопливо пил пиво, свыкаясь с новой обстановкой, так непохожей на Делурос с его небоскребами высотой в милю и тридцатью тремя миллиардами жителей. Маленькое насекомое поползло по столу. Найтхаук уже собрался его убить, но в последний момент передумал, откинулся на спинку стула и подождал несколько секунд. Столик уловил появление насекомого, определил его местоположение и распылил на атомы.
Молодой человек, стоявший у стойки, повернулся, привлеченный вспышкой, встретился взглядом с Найтхауком. Тот спокойно, не мигая, смотрел на молодого человека, и скоро последний нахмурился и в недоумении отвернулся, словно не привык к тому, что ему смотрели прямо в глаза.
— Давайте что-нибудь посмотрим! — рявкнул он.
— В нашей фильмотеке тысяча шестьсот пятьдесят два спортивных репортажа, три тысячи пятьсот шестьдесят шесть развлекательных передач, четыреста два документальных…
— У тебя наверняка есть запись матча за звание чемпиона Галактики по боксу, который состоялся на прошлой неделе в Олигархии. Давай ее и посмотрим.
Мгновенно над стойкой возникло голографическое изображение двух крепких, практически голых парней. Они начали кружить по рингу, имитируя и нанося удары руками и ногами.
Поединок получился скучный, участники очень уж опасались друг друга. Найтхаук только порадовался, когда десять минут спустя «картинка» исчезла.
— Давай еще, — приказал молодой человек. Найтхауку не хотелось смотреть второй поединок, и он уже поднялся, чтобы уйти, но тут в таверну вошел Киношита, огляделся, заметил Найтхаука, направился к его столику.
— Есть проблемы? — полюбопытствовал Найтхаук.
— Никаких, — ответил Киношита. — Теперь вы владелец древней хибары и двухсот акров ни на что не пригодной земли. Надеюсь, вы счастливы.
— Во всяком случае, доволен.
— Раз уж мы в таверне, полагаю, мы можем отметить это событие.
— Присаживайся, я угощаю.
— А что за пиво вы пьете?
Найтхаук пожал плечами:
— Понятия не имею.
— Пить-то можно?
— Вполне.
— Еще два пива, — заказал Киношита.
— Отмени заказ, — подал голос Найтхаук, как только столик «ожил».
— Заказ отменен, — послышался механический голос.
— Одно пиво той же марки и стакан того напитка, который пьет молодой человек у стойки бара. Синего, с музыкальными кубиками.
Молодой человек резко повернулся к ним.
— Отмени заказ, — прорычал он, направляясь к столику.
— Что случилось, сынок? — участливо спросил Киношита.
— Кто тебе сказал, что ты можешь заказывать мой напиток, старик? — спросил молодой человек, не отрывая глаз от Найтхаука.
— Ты хоть знаешь, с кем разговариваешь? — осведомился Киношита.
— Со стариком, который заказал то, что заказывать ему не положено, — последовал ответ. — А вы знаете, с кем разговариваете? Я — Джонни Беда. — Он все смотрел на Найтхаука. — Слышали обо мне?
— Я слышал о четырех или пяти молодых людях, которых звали Джонни Беда.
— Да? — удивился Джонни Беда.
— Билли Беда — тоже не редкость в Пограничье.
— Как получилось, что я о них ничего не знаю?
— Они жили до того, как ты родился, — ответил Найтхаук. — И все умерли молодыми.
— Что ж, а теперь я — Джонни Беда, и второго такого нет.
— Как скажешь.
— Поверьте мне, одного более чем достаточно. Может, вы слышали, что пару лет назад здесь объявился Вдоводел. Я вернул его туда, откуда он пришел. — Слова эти вызвали у Найтхаука улыбку, и молодой человек хищно сощурился. — Чему ты улыбаешься?
— Я просто счастлив, что планету, на которой я живу, охраняет такой орел, — ответил Найтхаук. — Теперь я могу заказать этот напиток?
— Я придумал его. Он — мой. Никто не заказывает его без моего разрешения.
— Что ж, пусть будет по-твоему. Ты разрешаешь мне заказать этот напиток?
— И сколько ты готов за него заплатить?
Найтхаук глубоко вздохнул.
— Не так много, как ты думаешь. — Он медленно поднялся, держа руки перед собой. — Мы пришли сюда не для того, чтобы ссориться. И выпьем в другом месте.
Киношита по-прежнему сидел, словно пораженный громом.
— Пойдем, Ито, — коротко глянул на него Найтхаук. — Мы и так сильно разозлили этого господина.
Киношита поднялся и последовал за Найтхауком. А молодой человек, самодовольно улыбаясь, стоя посреди зала, уперев руки в боки, провожал их взглядом.
— Вы в порядке? — озабоченно спросил Киношита, когда за ними закрылась дверь.
— Да, конечно.
— А я уж засомневался. Найтхауки, которых я знал, отняли бы пистолет у этого наглеца и отшлепали бы его рукояткой.
— Найтхаукам, которых ты знал, было двадцать три и тридцать восемь лет. Я больше ста лет пролежал в гробу. Не так уж трудно отступить в сторону, когда такому вот мальцу бьет в голову тестостерон.
— А если бы он выхватил пистолет?
— Он бы меня убил. Оружия у меня нет, и я не держал его в руках сто двенадцать лет. Поединка бы не получилось.
— Значит, теперь ты будешь уступать дорогу любому наглецу?
— Мне шестьдесят два года. Только так я смогу дожить до семидесяти двух.
— Не могу поверить, что говорю с Вдоводелом.
— Ты с ним и не говоришь, — твердо ответил Найтхаук. — Вдоводела больше нет.
Они подошли к вездеходу.
— Куда теперь? — спросил Киношита.
— Поехали домой. — Внезапно Вдоводел улыбнулся и повторил:
— Поехали домой.
— Что тут смешного?
— До меня вдруг дошло, что это первый мой дом. — Он посмотрел на дорогу. — Пора пускать корни. Поехали домой. — Он кивнул. — Да, эти слова ласкают слух.
Глава 5

Киношита помнил, что второй клон не терпел беспорядка, и полагал, что Найтхаук займется домом, потратит недели, а то и месяцы на то, чтобы в нем все блестело и сверкало. Вместо этого тот купил подержанную мебель и больше не обращал внимания на обстановку. Разве что однажды потратил полдня, сколачивая из досок полки для книг.
— Книги давно уже никто не читает, — заметил Киношита, наблюдая, как Найтхаук трудится над полками.
— Я читаю.
— Это же глупо. Любую книгу, когда-либо написанную во Вселенной, можно вызвать на дисплей компьютера.
— У меня нет компьютера.
— Так мы его купим, когда в следующий раз поедем в город.
— Я не люблю компьютеры. Мне нравится держать книгу в руках, ощущать ее вес, вдыхать запах.
— Вы знаете, сколько сейчас стоят книги?
— В Пограничье у меня хранятся тысячи книг. Чуть ли не на каждой планете, на которых я жил. В ближайшие дни я распоряжусь, чтобы их переправили сюда.
— Я думаю, нам все равно надо купить компьютер.
— Он может колоть дрова, сажать цветы, разжигать очаг?
— Разумеется, нет.
— Тогда я не стану его покупать. Он мне абсолютно не нужен, — отрезал Найтхаук.
— Разве вы не хотите знать, что происходит в Галактике? — спросил Киношита.
— Конечно же, нет. Я отошел от дел, или ты об этом забыл?
— Вы отошли от охоты за головами или от жизни?
— Чуть-чуть от одного, чуть-чуть от другого.
— Вас же засосет эта рутина.
— Мне эта рутина нравится.
Действительно, рутина была из приятных. Каждое утро Найтхаук вставал, заставлял себя съесть завтрак: не любил он начинать день с еды, потом около часа колол дрова. В доме были и солнечная, и ядерная системы отопления, но Найтхаук предпочитал сидеть перед камином, в котором горели настоящие дрова.
Каждый день он приносил из реки по несколько галлонов воды, для того. Киношита это знал, чтобы укрепить мышцы ног, потому вода к дому подводилась от трех источников.
Во второй половине дня Найтхаук отправлялся на охоту. Первые пять дней возвращался с пустыми руками, а потом всегда приносил что-нибудь к ужину. В окрестных лесах водились крупные травоядные, весом на добрые пятьсот фунтов, но Найтхаук отдавал предпочтение очень быстрым, похожим на кроликов, зверькам, обитающим около реки. На жаркое они годились, но Киношита понимал, что к Вдоводелу возвращаются прежние быстрота реакции и меткость.
— Неплохо. — Киношита оторвался от опустевшей тарелки. Готовили они по очереди, и в этот вечер у плиты стоял Найтхаук.
— Соус мне понравился, — ответил тот. — Рецепт мне дал один эмранец, на Серебряной Росе.
— Но разве вам не надоедает каждый день есть одно и то же? — полюбопытствовал Киношита.
— Я десятилетиями ел одно и то же, — ответил Найтхаук.
— Это вы о чем?
— О соевых продуктах. Да, вкусом они отличаются, но основа-то одна. — Он помолчал. — Когда все время перелетаешь с планеты на планету, с разными гравитацией и атмосферой, твой организм должен всякий раз приспосабливаться к новым условиям. Поэтому нет смысла создавать ему дополнительные трудности, потребляя местную пищу.
— Вы — осторожный человек.
— Беззаботные молодые люди не доживали до беззаботной старости, во всяком случае, те, кто занимался тем же делом, что и я.
— Вам этого недостает?
— Соевых продуктов?
— Дела, которым вы занимались.
Найтхаук покачал головой:
— Без него мне очень даже хорошо.
— Я этого не понимаю, — пожал плечами Киношита. — Вы же были лучшим из лучших.
— Я в этом сомневаюсь.
— Кого вы ставили выше себя?
Найтхаук задумчиво склонил голову, потом посмотрел на Киношиту:
— Говорили, что никто не может сравниться с Миротворцем Макдугалом и Ангелом. И тот, кто убил Конрада Бленда на Вальпургии III, тоже парень не промах.
— Но ведь они умерли тысячи лет назад! — запротестовал Киношита.
— Когда речь заходит об определении лучшего из лучших, временные рамки значения не имеют. — Найтхаук сухо улыбнулся. — Ты знаешь, был цирковой артист — правда, я не уверен, что это не вымысел, который считался самым метким стрелком всех времен и планет. Не могу вспомнить, как его звали… Певец, Жонглер…
— Биллибак-Танцор?
— Он самый.
— Я видел его памятник на Каргенньяне II. — Киношита улыбнулся. — В птичьем дерьме и граффити, уже начавший разваливаться, но я прочитал его имя на постаменте. И все же я не могу не напомнить тебе, что в него-то никто не стрелял. И еще вопрос, сохранил бы он свою меткость в поединке.
— Кто знает? — вздохнул Найтхаук. — Легенда гласит, что он погиб в перестрелке. — Он помолчал. — Естественно, рано или поздно нас всех ждет такой же конец.
— Только не вас, — возразил Киношита.
— Даже меня.
— Никогда. Я вижу, как вы возвращаете себе прежнюю форму. Осталось совсем немного.
Найтхаук покачал головой.
— Знаешь, в чем разница между юнцом вроде Джонни Беды и мною? Он слишком молод, чтобы осознавать, что его могут убить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25