— Я уже говорила, но могу и повторить: вам защитник ни к чему.
— Рано или поздно он требуется всем, — последовал ответ.
— Эй, Сара, дадут нам кофе? — спросил один из парней, сидевших за другим столиком. Сара молча повернулась к нему.
— Пожалуйста, — торопливо добавил он.
— Сейчас принесу. — Она вскочила и исчезла на кухне.
— Ну? — спросил Киношита.
— Что — ну?
— Хотите, чтобы я все вам растолковал?
— Я слишком стар, чтобы идти в шерифы. Эта планета найдет себе другого спасителя.
— А она?
— Она мне нравится. Умная и независимая. — Он помолчал. — Думаю, мы задержимся в городе на несколько дней, чтобы я мог приглядеться к ней. На всякий случай.
— Но на работу вы устраиваться не будете.
— Я уже больше ста лет не играю в герои.
— Это точно.
— Будь уверен.
В этой битве тебе не победить, думал Киношита. Отрицай это сколько хочешь, но ты по-прежнему Вдоводел. Вот почему ты и хочешь остаться в этом городе… вот почему, как это ни странно, и я хочу здесь остаться.
Глава 14

— Одну вижу, — прошептал Найтхаук.
— Где? — Сара, следовавшая за ним по тропе, вьющейся меж высоких деревьев, поднесла бинокль к глазам, посмотрела в указанном им направлении.
— На верхней ветке. Серебряная, чуть ли не фосфоресцирующая. Посмотри (они еще вечером перешли на «ты»), как она сверкает под лучами солнца.
— Да, вижу. Потрясающе! — Она опустила бинокль, повернулась к Найтхауку. — Ты все видишь невооруженным глазом? Фантастика!
— Зрение у меня хорошее.
— Не просто хорошее — феноменальное. Особенно для мужчины за пятьдесят.
— Ты мне льстишь.
— Правда? А сколько тебе лет, Джефферсон?
Найтхаук усмехнулся:
— Все зависит от того, как считать.
— Я чувствую, что за твоими словами стоит любопытная история.
— Когда-нибудь я тебе ее расскажу. — Он вскинул глаза на дерево. — И как называется эта птица?
— По большому счету, это вовсе не птица.
— Правда?
— Птицы только на Земле. А это — летающее животное. Но выглядит оно, как птица, ведет себя, как птица, поэтому я и зову его птицей.
— Логично. И как она называется?
— Практически все они еще не имеют названий. На Перекати-Поле изучение птиц не самое популярное занятие. — Она помолчала. — Я думаю, у тебя есть полное право назвать ее, как тебе того хочется.
— Название у меня есть — Серебряная Сара.
— Я польщена, — внезапно она улыбнулась. — Знаешь, если бы я отрастила волосы, они были бы такого же цвета.
— Так почему не отращиваешь?
— Длинные светлые волосы навевают мысли о молодости.
— И что такого?
— Разве ты не хочешь снова стать молодым?
Найтхаук покачал головой:
— Лучше быть старым и живым. На кладбищах полным-полно молодых и глупых.
— Готова спорить, что многих из них отправил туда ты.
— С чего ты это взяла?
— Догадалась. — Она перекинула в другую руку корзинку с ленчем. — Может, я и не права. Вроде бы я знаю большинство знаменитых киллеров Внутреннего Пограничья, хороших и плохих, но тебя раньше не встречала. Фамилия уж больно знакомая, но никак не могу понять, где я могла ее слышать.
— Это неудивительно. Ты родилась на сто лет позже.
— Не понимаю.
— Сто двенадцать лет назад я лег поспать. И проснулся совсем недавно, не прошло и полгода.
Сара с любопытством посмотрела на него:
— Тебя заморозили?
— Да.
Ее глаза широко раскрылись.
— На Делуросе?
Он кивнул.
— Господи… так ты — он!
— Возможно.
— Ты — Вдоводел! Настоящий Вдоводел! — затараторила она. — Я слышала слухи, легенды, что ты подцепил какую-то ужасную болезнь и тебя заморозили до того времени, пока ее научатся излечивать, но подробностей никто не знал. Подсознательно я узнала тебя, как только увидела! Узнала! — Она рассмеялась, покачала головой. — Что же это я, трещу как сорока. Извини.
— Ты не боишься быть с Вдоводелом?
— Он всегда боролся за правое дело, — ответила она.
— Иногда ради этого приходилось вести себя дурно.
— Добро должно быть с кулаками. Ты был лучшим слугой закона и охотником за головами.
— В далеком прошлом. До твоего рождения. Черт, до рождения твоих бабушек и дедушек. А теперь я старик, который хочет наблюдать за птичками и читать книги, до которых раньше не дошли руки.
— Ты можешь сказать мне правду, Джефферсон. — Она смотрела ему в глаза. — Я на твоей стороне. Ты здесь для того, чтобы разобраться с наркоторговцами, не так ли?
Он покачал головой:
— Отнюдь. До встречи с тобой я не имел о них ни малейшего понятия.
— Неужели?
— Можешь мне поверить. А почему ты на них донесла? Они бы тебя не трогали, если бы ты не высунулась.
— Мой сын стал наркоманом. Жевал семена альфанеллы. Чуть не умер. Когда я узнала, где он берет семена, я натравила на них полицию. — Она посмотрела на Найтхаука. — И натравлю снова.
— Ты же знала, что они попытаются рассчитаться с тобой.
— Я надеялась, что полиция возьмет их всех, — ответила Сара. — Но я нисколько не сожалею о том, что сделала.
— Большинство людей сначала думают о последствиях, — философски заметил Найтхаук.
— Это их проблема.
— И сколько тут наркоторговцев?
— Кто знает? Пять, десять, двадцать. Они нанимают киллеров по всему Пограничью. — Сара сухо улыбнулась. — И щедро платят.
— Может, Вдоводел сможет тебе помочь?
— В этом нет необходимости. Ты прилетел сюда по своим делам, а я их не боюсь.
— Я восхищен твоей смелостью. Но она не делает тебе чести. Если человек в здравом уме, он не будет выходить на бой с двадцатью противниками.
— Ты выходил.
Найтхаук улыбнулся.
— Есть много людей, которые поклялись бы, что с головой у меня далеко не все в порядке. — Улыбка исчезла. — Кроме того, такая у меня была работа. А у тебя — нет.
— Здесь мой дом. Убегать я не собираюсь.
— Никто тебе этого не предлагает. Я лишь подумал, что помощь тебе не помешает.
— Я благодарю тебя за предложение, но ответ будет тем же — нет, — решительно заявила Сара. — Им нужна я, я сама и буду с этим разбираться.
— Как скажешь. — Найтхаук двинулся дальше, выискивая птичек. — Смотри, вон еще одна. По левую руку. С ярко-красными перышками.
— Я знаю, о чем ты думаешь.
— Я думаю: если она не понизит голоса, то наверняка спугнет пичужку.
— Ты думаешь, что нет нужды мне противоречить, потому что, если наркоторговцы таки появятся, ты меня защитишь.
— Я слишком стар, чтобы кого-то защищать. — Найтхаук посмотрел направо. — А вот еще одна, пурпурно-золотистая.
— Я помню легенды, которые слышала о тебе в детстве, — продолжала Сара. — Ты был одним из моих героев. И никогда в жизни не уходил от борьбы.
— Зато ушел от жизни сто двенадцать лет назад.
— Но ты и здесь вышел победителем.
Найтхаук замялся.
— Победил не я. Врачи. И чтобы заплатить им, потребовалась пара молодых Вдоводелов.
— Я тебя не понимаю.
— Боюсь, я тоже, — ответил он. — Ты не проголодалась? Может, перекусим?
Сара встретилась с ним взглядом.
— Почему ты здесь?
— Дело случая.
— В случайности я не верю.
— А я не верил, что взрослый человек может заболеть эплазией. Как выяснилось, напрасно.
— Болезнь тяжелая?
— Очень.
— Я, конечно, о ней слышала, но не видела ни одного больного.
— Считай, что тебе повезло, — усмехнулся Найтхаук.
— Как я понимаю, тебе не хочется говорить об этом.
— Мне не хочется даже думать об этом. Детям снятся далеко не такие страшилища, и то они просыпаются с криком.
Сара поставила корзинку на траву, расстелила одеяло, села. Найтхаук присел рядом, получил от нее сандвич и банку пива.
— А при чем тут два молодых Вдоводела?
— Когда я согласился на заморозку, мои деньги остались у адвокатов. Они должны были вложить их в надежные активы, а процентами с капитала оплачивать мое пребывание в криогенной лаборатории. — Губы его изогнулись в сухой улыбке. — Случилось это до того, как Надин Кигори стал губернатором Делуроса VIII и начал реализовывать свою экономическую модель. В результате на планете разыгралась инфляция, и процентов стало не хватать для оплаты расходов на мое содержание.
— А что произошло потом? — спросила Сара. — Как я понимаю, на улицу тебя не выставили.
— Кому-то потребовались услуги Вдоводела. Я, конечно, не мог отправиться в Пограничье. Черт, да я не смог бы подняться на ноги. Но они решили создать клон и послать его вместо меня.
— Я думала, это незаконно.
— А когда врачей и адвокатов беспокоил такой пустячок, как законность?
— Значит, клон отправился в Пограничье и выполнил задание?
— Я думаю, что да.
— Ты думаешь?
— Он был очень молод и наивен. А человек, на которого он работал, клялся, что задание клон не выполнил. — Найтхаук помолчал. — Разумеется, человек, на которого он работал, его же и убил, поэтому я не склонен ему верить. Но факт остается фактом: клон заработал только половину денег, полагающихся ему в случае выполнения задания, и через два года ситуация повторилась: мне вновь потребовались деньги. На этот раз они смогли наделить клона не только моими рефлексами, но и памятью. Как я понимаю, это создало для него определенные трудности, мои воспоминания устарели на добрую сотню лет, но он задание выполнил, поэтому я здесь.
— А где он?
Найтхаук пожал плечами:
— Если верить Киношите, где-то в Спиральном Рукаве, с новым именем и лицом.
— А какое отношение имеет ко всему этому Киношита?
— Он тренировал первого клона.
— А второго?
— Второй в тренерах не нуждался, но Киношита его сопровождал. Клон знал, что по возвращении на Делурос его убьют, в конце концов его создатели нарушили с десяток законов, поэтому с деньгами он послал Киношиту. А сам тем временем выправил себе новые документы и сделал пластическую операцию.
— И ты с ним не встречался?
— Никогда.
— Разве тебя не разбирает любопытство?
— Скорее нет, чем да. Я знаю, каким я был в сорок один год, а ему сейчас именно столько…
— Но увидеть точную свою копию…
— Он уже не моя копия. И потом, если бы он захотел увидеть меня, то нашел бы. Я ни от кого не прячусь. — Он помолчал. — Свою работу он выполнил и никому ничего не должен, в том числе и мне. Думаю, что, окажись я на его месте, мне бы тоже не захотелось видеться с оригиналом. Редко кому хочется встретиться лицом к лицу со своим Богом… или своим создателем.
— Этот второй клон… он устроил ту заваруху на Перикле IV?
— Да.
— Мне следовало догадаться, что такое по плечу только Вдоводелу.
— С какой стати? — удивился Найтхаук. — Вдоводел уже сто лет, как исчез.
— Вдоводел на тебе не кончается, Джефферсон, — объяснила она. — Вдоводел — это и ты, и твои клоны, и легенда. Ты сейчас живее всех живых.
— Тогда, может, ты призадумаешься, а не позволить ли Вдоводелу помочь тебе? Сара покачала головой:
— Не позволю, ради твоего же блага.
— Обо мне не беспокойся, — ровным голосом, без всякой бравады ответил Найтхаук. — Многие пытались меня убить. А я все еще топчу ногами землю.
— Дело не в этом.
— Тогда в чем? Ты мне нравишься, и я хочу тебе помочь.
— У тебя нет официальной должности. И полиция Олигархии захватила всех известных членов банды. Насколько мне известно, ни за одного человека или инопланетянина, оставшихся на свободе, не назначено вознаграждение. — Она помолчала. — Неужели ты не понимаешь? Убив их, ты нарушишь закон. Пусть это звучит и смешно, но тебя могут арестовать за убийство.
— С этим я как-нибудь разберусь. Если уж меня припечет, я покину Перекати-Поле и полечу к ядру Галактики.
— Нет, — отрезала Сара. — Я не хочу причинять тебе неудобств.
— И это единственная причина?
Она долго смотрела на него.
— Есть и двадцать других.
— И ты собираешься схватиться с ними одна?
— Разумеется, нет. Но я собираюсь принять меры предосторожности. Это моя планета. Я знаю, где спрятаться, где расставить ловушки. А что бы сделал ты?
— Я бы встретил их в космопорте и объяснил, что здесь им делать нечего.
— А если бы они рассмеялись тебе в лицо?
— Мало кто себе такое позволял.
— То есть ты встанешь перед ними и все им объяснишь? Один?
— Слушай, почему бы тебе не положиться на меня?
— Не могу. Ты мне тоже нравишься, и я не хочу, чтобы тебя убили.
— Я не собираюсь умирать. Я положил слишком много сил и денег, чтобы жить.
— Я благодарна тебе за твое предложение, Джефферсон, но все-таки это не твое дело.
— Мы поговорим об этом позже. — И Найтхаук открыл банку пива.
— Лучше сейчас. У тебя нет права их убивать. Если ты встретишь их и проиграешь, ты покойник, если встретишь и победишь — преступник. Я не хочу нести ответственность ни за первое, ни за второе.
— Хорошо, — кивнул Найтхаук. — Сделаем все, как ты хочешь.
— Спасибо тебе.
Последовала долгая пауза.
— Почему ты так на меня смотришь? — нарушил ее Найтхаук.
— Ты из тех, кто всегда добивался своего. Очень уж легко ты сдался.
Он улыбнулся:
— Победителю следовало бы проявить великодушие.
— Сначала я должна убедиться, что победила.
— Нет проблем. Я никогда не был преступником. И не собираюсь им становиться.
Сандвичи они доели в молчании.
— Ты, наверное, повидал много планет, — сказала Сара, когда они поднялись.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25