- Надо преодолеть предвечную печаль прошлого. Нет его, не вернется. И разве не мужество древних бокорашей-плотогонов, разве не бесстрашие опрышков и казаков, разве не их мудрость и песенность с нами летит к иному солнцу? Разве не их бессмертие будет жить в моих детях, ходить по тропинкам дальних миров, подниматься к вершинам неведомых гор?"
- Леся! Леся!
Кто это? Кто?
- Леся! - тревожно зовет из сумрака голос Богдана. - Иди-ка скорее сюда!
Она приближается к палатке, еще не расплескав в груди чувство полноты и успокоенности. Но почему так взволнованно дышит Богдан? Он проснулся, и на его груди тлеет багровый уголек индикатора ОС - Особой Связи. Неужели срочный вызов? Случилось нечто непредвиденное?
Богдан передал Лесе МД - микродинамик. Она поднесла его к уху. Тихий, но торжественный голос сообщал: "
...наконец свершилось. Не фантазия, не гипотезы, не вдохновенные импровизации. Первый сигнал мыслящих существ инопланетной эволюции. Мощный импульсный радиопередатчик генерирует один и тот же комплекс еще не расшифрованной информации в широком спектре частот. Источник сигналов отождествлен с новооткрытой системой красного карлика, в которой предполагается, в соответствии с теорией Червинского-Мильтона, наличие трех планет типа Земля - Меркурий. Звезда локализована между Солнцем и Эпсилоном Эридана, на расстоянии восьми световых лет от Земли. Вот почему Всепланетное Товарищество Галактических Связей рассматривает предложение об изменении и дополнении программы первой галактической экспедиции..."
Богдан выключил передачу. Тревожно взглянул на Лесю:
- Ты поняла?
Она кивнула.
- Могут быть изменения...
- Неужели ты считаешь, что изменят состав экипажа?
- Все может быть. Это решит Совет Товарищества. Но я боюсь не за кого-то, а...
- За меня?
- Да. Такая экспедиция - уже не просто переселение... но и опасное исследование. А ты беременна.
- Ты должен отстоять весь экипаж, как он сложился...
- Знаю, любимая... Уже не уснем. Собираем палатку и улетаем в Солнечный Город...
Солнечный Город охватывал кольцом жилых строений и научно-исследовательских комплексов Эльбрус. Тут же, в древнем кратере, был сооружен один из главных космодромов Земли. Совет Всепланетного Товарищества Галактических Связей созвал чрезвычайное заседание в помещении Космического Конгресса, откуда обсуждения проблем звездоплавания транслировались сетью всепланетной связи для всей Земли.
Кроме выдающихся ученых - теоретиков, конструкторов, философов, экономистов, психологов, - на заседание совета прибыли все члены экипажа космокрейсера "Любовь". Теперь они сидели в первых рядах амфитеатра, тревожно переговаривались.
В центре зала, на кафедре, появилась фигура председателя совета Владислава Ратая, знаменитого фундатора Новой Математики, так называемой Математики Полноты, позволявшей моделировать любое явление, процесс, вещь, существо не только в числовом выражении, но во всей динамичной глубинности причинных связей. Основанием этого революционного инструмента познания стала подвижническая работа ученых двадцатого столетия Боголо и Гука, открывшая пути к гиперпространственным измерениям. Дальнейшие разработки Ратая ставили на крепкий практический фундамент идею многомерности и обещали поразительные открытия в изучении тайн Мироздания.
Председатель пригладил ладонью седые, коротко стриженные волосы, ласково улыбнулся космонавтам, молчаливым поднятием руки приветствовал всех собравшихся. Затем сказал:
- Всем известна радостная новость. Совет экстренно ре: шил: установить контакт с мыслящими существами, сигналы которых мы поймали. Это задание важнее в плане очередности, нежели проблема переселения. Тем более что прецедент встречи братьев по мысли уникален и может открыть небывалые векторы гнозиса. Но для галактического полета у нас в наличии пока что лишь экспериментальный космокрейсер "Любовь". Полетит он. Нам необходимо решить: будут изменения в составе экипажа или нет? Соединить эти два задания или разделить? Кто выскажется?
В четвертом кольце амфитеатра вспыхнул индикатор Особой Связи. На стереоэкране возле Владислава Ратая появилась фигура философа Зигмунда Трайна. Серые пронзительные глаза из-под седых бровей глядели остро и серьезно.
- Разделить, - кратко молвил он.
- Обоснование? - спросил Ратай.
- Слишком несовместимые задания. И первое и второе - уникальны, оригинальны. Мы не имеем права рисковать. Это не прогулка. Для контакта с иносолнечной эволюцией нужна специальная подготовка. Значит, экипаж следует обновить...
- Экипаж имеет универсальную подготовку, - возразил Ратай.
- Но он готовился для формирования новой эволюции, а не для рискованных контактов с неведомой цивилизацией. Кроме того, Леся Полумянная беременна. Предлагаю укомплектовать экипаж исключительно из холостых космонавтов, психологизировать их для выполнения строго определенного задания.
Слово попросила известный психолог Лиана Метье. Ее огромные синие глаза метали с экрана в зал молнии возмущения.
- Мы не можем возвращаться к рассуждениям, давно преодоленным в науке о душе. Новосозданный экипаж, не имеющий долговременной психоадаптации, неминуемо деградирует в полете. Только уравновешенная группа людей разного пола, объединенных любовью, способна решить сложное задание. Неужели вы не понимаете, друг Трайн, что одиночки в многолетнем полете станут злобными аскетами? История показала, что такие люди становятся безразличными к чисто человеческим проблемам, замыкаются в психокапсуле внутреннего мира, а затем превращаются в фанатиков - религиозных, научных или социальных - это уже безразлично.
- Но дети, - возразил Трайн. - Дети Полумянного? Вы их хотите отправить в опасное путешествие, которое, возможно, затянется на десятилетия...
- Тем лучше, - невозмутимо ответила Лиана. - Возможно, именно детям придется завершить задание Земли.
- Мы не имеем права вводить новорожденных в условия, коих они сами не выбирали, - упрямо гнул свое Трайн.
- Простите, друг Трайн, - отозвался с места Богдан Полумянный. - Извините! Ответьте лишь одно: ваши родители согласовали с вами условия вашего рождения именно на этой Земле, в условиях именно этой исторической реальности?
Амфитеатр всколыхнулся от хохота. Даже Зигмунд Трайн скупо улыбнулся, развел руками.
- Мы советовались, - продолжал Богдан. - Хочу высказать мнение всего экипажа космокрейсера. Первое и второе задание следует объединить. Установив контакт, мы передадим Земле необходимую информацию, а затем стартуем к системе Эпсилон Эридана. Прошу поддержать наше волеизъявление!
Глава 3
Катастрофа
Космокрейсер "Любовь" стартовал в запланированное время - 21 июня две тысячи восемьдесят второго года - с кавказского космодрома. Совет ВТГС никаких изменений в состав экипажа не внес, оба задания были объединены. Вся планета провожала своих сыновей и дочерей в дальний путь без возвращения. Отныне только метавременные каналы Кода Вечности будут иногда приносить скупые вести от посланцев Земли из галактической бездны.
Над горными вершинами бушевали грозы. Метеобарьер защищал главный космодром от яростных стихий, в зените сияло пламенное светило.
Полукилометровый аквамариновый сфероид тяжко оторвался от площадки космодрома, низкое мощное гудение магнитно-гравитационных двигателей всколыхнуло горы. Космокрейсер подымался вертикально, солнечный ореол мерцал в защитном поле корабля. Еще несколько минут - и серебристо-зеленоватая чечевица пробила спирали грозовых туч и вышла в стратосферу.
Заработали термоядерные планетарные моторы. Нежно голубой шар Земли отдалялся, засиял трепещущей водянистой игрушкой среди мерцающей огненной бездны.
За шесть дней космокрейсер преодолел несколько миллиардов километров, поднявшись над плоскостью солнечной эклиптики. Тут Богдан Полумянный дал автоматике корабля новую программу, вводящую сфероид в режим междузвездного полета.
Начали действовать вакуумно-квантовые движители. Два месяца они разгоняли космокрейсер до скорости 270 тысяч километров в секунду. Экипаж пребывал в состоянии гипносна. Только достигнув субсветовой скорости, автоматика крейсера выключилась. Вступило в действие искусственное тяготение, экипаж проснулся, на корабле началась нормальная жизнь.
На третьем месяце полета (хотя отсчет времени велся в релятивном режиме) Леся родила двух сыновей-двойняшек. Счастливый Богдан принимал поздравления от товарищей. Все они собрались в кают-компании за праздничным столом. Пили искристые тонизирующие напитки, ели сочные ягоды винограда, выращенные в корабельной оранжерее. Экспансивный Вано Дзоашвили предложил всей группе идти к Лесе, чтобы взглянуть на новорожденных.
Богдан запротестовал. Девананда Кришна поддержал его: дети с матерью находились в специальном биоизоляторе: перед тем как жить в общих помещениях, они должны были пройти профилактическую иммунизацию.
Распевая песни, перебрасываясь шутками, космонавты не услыхали первого сигнала тревоги, прокатившегося по всему крейсеру. А когда багровыми огоньками замерцали индикаторы радиации в кают-компании, уже было поздно. Все одновременно ощутили, как неумолимая, могучая, враждебная сила парализует мозг, скручивает тело, разрушает клетки, останавливает сердце. Первым потерял сознание сильнейший - Вано. Разорвав сорочку на груди, он упал на пол кают-компании, посинев, словно от удушья. Биолог София, взглянув на контрольные автоматы, схватила капитана за руку. Богдан побледнел как мертвец, глаза его были закрыты, руки бессильно опущены вдоль тела. София последним усилием встряхнула его, простонала:
- Капитан! Радиация! Миллиарды рентген... Миллионократная норма...
- Мы попали... в спираль Черной Дыры... теоретики предупреждали... Но кто же знал? - прошептал Богдан. - Конец...
Он бросил угасающий взгляд вокруг. Его друзья, соратники лежали в креслах, на полу кают-компании. Они умирали, и не было в мире такой силы, которая могла бы их спасти. София закрыла глаза.
- Прощай, Богдан... Не забудь детей... Лесю... Единственная надежда...
Полумянный, удерживая ускользающее сознание, поднял тяжелеющие веки. О чем она говорит? Дети? Леся? Его сыны... Они тоже погибнут? Нет, нет... Изолятор окружен мощным магнитным полем, радиация туда не проникла... Какое счастье! Леся с ними. Она тоже будет жить. Любимая приведет космокрейсер к цели, а там... там она воспитает сынов... И быть может, они вернут к жизни всех космонавтов, использовав генотеку корабля... О судьба! Не дай исчезнуть последней надежде!..
Богдан напряг тетиву воли, преодолевая волны бессознательности, увлекающие его во мрак смерти. Он поднялся на дрожащие ноги и, ступая через тела друзей, добрался до пульта связи. Слабеющей рукой включил сигнал тревоги и в то же мгновение услыхал отчаянный крик за спиною:
- Богданку! Что с вами?!
Капитан резко повернулся, держась руками за пульт. У двери кают-компании стояла Леся. Ее бледное лицо было искажено ужасом. Она смотрела на умирающих друзей и ничего не понимала. Глаза расширились от боли и потрясения.
Капитан сползал на пол, тело его тяжелело, по лицу ползла чернота. Леся бросилась к нему, пыталась поддержать.
- Уходи! - прохрипел он. - Беги в изолятор!
Не поняв предупреждения, она схватила его за плечи и ощутила, как волна бессилия и опустошенности передается ей от мужа. А Богдан шептал, еле двигая пересохшими устами:
- Радиация... страшный поток... рентген-излучения Черной Дыры... Беги в изолятор... Космокрейсер в режим гиперполета... Сыны... сыны... Говерла...
- Что, что ты говоришь? - рыдала Леся. - Не оставляй меня! Не оставляй! Любимый, не уходи! Я умру без тебя... Не уходи!..
Богдан умолк. Последнее болезненное движение уст, последний вздох. И все. Молчание... Леся окаменела над телом друга, не в состоянии мыслить, ощущать, действовать.
Но вот в ее сознании, словно колокол, отзвучали слова мужа. Сыны... Они живы... Их надо спасти. Она - единственная надежда. Леся медленно встала. Голова кружилась, окружающие предметы расплывались, словно в тумане. Звезды в иллюминаторах кают-компании сливались в пламенеющие нити, извиваясь спиралями, они создавали химеричный сверкающий клубок.
Леся доползла до двери. Пробралась в коридор. Слабея, мозг упрямо напоминал: дети, дети, дети... Надо спасать детей... Только бы успеть...
Она остановилась возле аптечки, приняла активизатор. Сознание немного прояснилось, но слабость не исчезла. Леся вошла в центральную каюту управления, безразлично взглянула на пульт. Космокрейсер с субсветовой скоростью устремляется к далекой красной звездочке. Кто теперь поведет его? Кто выполнит задание Земли?
Если бы немного сил... Чтобы вернуть корабль назад... Жаль, если погибнет такое создание разума... А она уже не успеет провести расчеты для возвращения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59
- Леся! Леся!
Кто это? Кто?
- Леся! - тревожно зовет из сумрака голос Богдана. - Иди-ка скорее сюда!
Она приближается к палатке, еще не расплескав в груди чувство полноты и успокоенности. Но почему так взволнованно дышит Богдан? Он проснулся, и на его груди тлеет багровый уголек индикатора ОС - Особой Связи. Неужели срочный вызов? Случилось нечто непредвиденное?
Богдан передал Лесе МД - микродинамик. Она поднесла его к уху. Тихий, но торжественный голос сообщал: "
...наконец свершилось. Не фантазия, не гипотезы, не вдохновенные импровизации. Первый сигнал мыслящих существ инопланетной эволюции. Мощный импульсный радиопередатчик генерирует один и тот же комплекс еще не расшифрованной информации в широком спектре частот. Источник сигналов отождествлен с новооткрытой системой красного карлика, в которой предполагается, в соответствии с теорией Червинского-Мильтона, наличие трех планет типа Земля - Меркурий. Звезда локализована между Солнцем и Эпсилоном Эридана, на расстоянии восьми световых лет от Земли. Вот почему Всепланетное Товарищество Галактических Связей рассматривает предложение об изменении и дополнении программы первой галактической экспедиции..."
Богдан выключил передачу. Тревожно взглянул на Лесю:
- Ты поняла?
Она кивнула.
- Могут быть изменения...
- Неужели ты считаешь, что изменят состав экипажа?
- Все может быть. Это решит Совет Товарищества. Но я боюсь не за кого-то, а...
- За меня?
- Да. Такая экспедиция - уже не просто переселение... но и опасное исследование. А ты беременна.
- Ты должен отстоять весь экипаж, как он сложился...
- Знаю, любимая... Уже не уснем. Собираем палатку и улетаем в Солнечный Город...
Солнечный Город охватывал кольцом жилых строений и научно-исследовательских комплексов Эльбрус. Тут же, в древнем кратере, был сооружен один из главных космодромов Земли. Совет Всепланетного Товарищества Галактических Связей созвал чрезвычайное заседание в помещении Космического Конгресса, откуда обсуждения проблем звездоплавания транслировались сетью всепланетной связи для всей Земли.
Кроме выдающихся ученых - теоретиков, конструкторов, философов, экономистов, психологов, - на заседание совета прибыли все члены экипажа космокрейсера "Любовь". Теперь они сидели в первых рядах амфитеатра, тревожно переговаривались.
В центре зала, на кафедре, появилась фигура председателя совета Владислава Ратая, знаменитого фундатора Новой Математики, так называемой Математики Полноты, позволявшей моделировать любое явление, процесс, вещь, существо не только в числовом выражении, но во всей динамичной глубинности причинных связей. Основанием этого революционного инструмента познания стала подвижническая работа ученых двадцатого столетия Боголо и Гука, открывшая пути к гиперпространственным измерениям. Дальнейшие разработки Ратая ставили на крепкий практический фундамент идею многомерности и обещали поразительные открытия в изучении тайн Мироздания.
Председатель пригладил ладонью седые, коротко стриженные волосы, ласково улыбнулся космонавтам, молчаливым поднятием руки приветствовал всех собравшихся. Затем сказал:
- Всем известна радостная новость. Совет экстренно ре: шил: установить контакт с мыслящими существами, сигналы которых мы поймали. Это задание важнее в плане очередности, нежели проблема переселения. Тем более что прецедент встречи братьев по мысли уникален и может открыть небывалые векторы гнозиса. Но для галактического полета у нас в наличии пока что лишь экспериментальный космокрейсер "Любовь". Полетит он. Нам необходимо решить: будут изменения в составе экипажа или нет? Соединить эти два задания или разделить? Кто выскажется?
В четвертом кольце амфитеатра вспыхнул индикатор Особой Связи. На стереоэкране возле Владислава Ратая появилась фигура философа Зигмунда Трайна. Серые пронзительные глаза из-под седых бровей глядели остро и серьезно.
- Разделить, - кратко молвил он.
- Обоснование? - спросил Ратай.
- Слишком несовместимые задания. И первое и второе - уникальны, оригинальны. Мы не имеем права рисковать. Это не прогулка. Для контакта с иносолнечной эволюцией нужна специальная подготовка. Значит, экипаж следует обновить...
- Экипаж имеет универсальную подготовку, - возразил Ратай.
- Но он готовился для формирования новой эволюции, а не для рискованных контактов с неведомой цивилизацией. Кроме того, Леся Полумянная беременна. Предлагаю укомплектовать экипаж исключительно из холостых космонавтов, психологизировать их для выполнения строго определенного задания.
Слово попросила известный психолог Лиана Метье. Ее огромные синие глаза метали с экрана в зал молнии возмущения.
- Мы не можем возвращаться к рассуждениям, давно преодоленным в науке о душе. Новосозданный экипаж, не имеющий долговременной психоадаптации, неминуемо деградирует в полете. Только уравновешенная группа людей разного пола, объединенных любовью, способна решить сложное задание. Неужели вы не понимаете, друг Трайн, что одиночки в многолетнем полете станут злобными аскетами? История показала, что такие люди становятся безразличными к чисто человеческим проблемам, замыкаются в психокапсуле внутреннего мира, а затем превращаются в фанатиков - религиозных, научных или социальных - это уже безразлично.
- Но дети, - возразил Трайн. - Дети Полумянного? Вы их хотите отправить в опасное путешествие, которое, возможно, затянется на десятилетия...
- Тем лучше, - невозмутимо ответила Лиана. - Возможно, именно детям придется завершить задание Земли.
- Мы не имеем права вводить новорожденных в условия, коих они сами не выбирали, - упрямо гнул свое Трайн.
- Простите, друг Трайн, - отозвался с места Богдан Полумянный. - Извините! Ответьте лишь одно: ваши родители согласовали с вами условия вашего рождения именно на этой Земле, в условиях именно этой исторической реальности?
Амфитеатр всколыхнулся от хохота. Даже Зигмунд Трайн скупо улыбнулся, развел руками.
- Мы советовались, - продолжал Богдан. - Хочу высказать мнение всего экипажа космокрейсера. Первое и второе задание следует объединить. Установив контакт, мы передадим Земле необходимую информацию, а затем стартуем к системе Эпсилон Эридана. Прошу поддержать наше волеизъявление!
Глава 3
Катастрофа
Космокрейсер "Любовь" стартовал в запланированное время - 21 июня две тысячи восемьдесят второго года - с кавказского космодрома. Совет ВТГС никаких изменений в состав экипажа не внес, оба задания были объединены. Вся планета провожала своих сыновей и дочерей в дальний путь без возвращения. Отныне только метавременные каналы Кода Вечности будут иногда приносить скупые вести от посланцев Земли из галактической бездны.
Над горными вершинами бушевали грозы. Метеобарьер защищал главный космодром от яростных стихий, в зените сияло пламенное светило.
Полукилометровый аквамариновый сфероид тяжко оторвался от площадки космодрома, низкое мощное гудение магнитно-гравитационных двигателей всколыхнуло горы. Космокрейсер подымался вертикально, солнечный ореол мерцал в защитном поле корабля. Еще несколько минут - и серебристо-зеленоватая чечевица пробила спирали грозовых туч и вышла в стратосферу.
Заработали термоядерные планетарные моторы. Нежно голубой шар Земли отдалялся, засиял трепещущей водянистой игрушкой среди мерцающей огненной бездны.
За шесть дней космокрейсер преодолел несколько миллиардов километров, поднявшись над плоскостью солнечной эклиптики. Тут Богдан Полумянный дал автоматике корабля новую программу, вводящую сфероид в режим междузвездного полета.
Начали действовать вакуумно-квантовые движители. Два месяца они разгоняли космокрейсер до скорости 270 тысяч километров в секунду. Экипаж пребывал в состоянии гипносна. Только достигнув субсветовой скорости, автоматика крейсера выключилась. Вступило в действие искусственное тяготение, экипаж проснулся, на корабле началась нормальная жизнь.
На третьем месяце полета (хотя отсчет времени велся в релятивном режиме) Леся родила двух сыновей-двойняшек. Счастливый Богдан принимал поздравления от товарищей. Все они собрались в кают-компании за праздничным столом. Пили искристые тонизирующие напитки, ели сочные ягоды винограда, выращенные в корабельной оранжерее. Экспансивный Вано Дзоашвили предложил всей группе идти к Лесе, чтобы взглянуть на новорожденных.
Богдан запротестовал. Девананда Кришна поддержал его: дети с матерью находились в специальном биоизоляторе: перед тем как жить в общих помещениях, они должны были пройти профилактическую иммунизацию.
Распевая песни, перебрасываясь шутками, космонавты не услыхали первого сигнала тревоги, прокатившегося по всему крейсеру. А когда багровыми огоньками замерцали индикаторы радиации в кают-компании, уже было поздно. Все одновременно ощутили, как неумолимая, могучая, враждебная сила парализует мозг, скручивает тело, разрушает клетки, останавливает сердце. Первым потерял сознание сильнейший - Вано. Разорвав сорочку на груди, он упал на пол кают-компании, посинев, словно от удушья. Биолог София, взглянув на контрольные автоматы, схватила капитана за руку. Богдан побледнел как мертвец, глаза его были закрыты, руки бессильно опущены вдоль тела. София последним усилием встряхнула его, простонала:
- Капитан! Радиация! Миллиарды рентген... Миллионократная норма...
- Мы попали... в спираль Черной Дыры... теоретики предупреждали... Но кто же знал? - прошептал Богдан. - Конец...
Он бросил угасающий взгляд вокруг. Его друзья, соратники лежали в креслах, на полу кают-компании. Они умирали, и не было в мире такой силы, которая могла бы их спасти. София закрыла глаза.
- Прощай, Богдан... Не забудь детей... Лесю... Единственная надежда...
Полумянный, удерживая ускользающее сознание, поднял тяжелеющие веки. О чем она говорит? Дети? Леся? Его сыны... Они тоже погибнут? Нет, нет... Изолятор окружен мощным магнитным полем, радиация туда не проникла... Какое счастье! Леся с ними. Она тоже будет жить. Любимая приведет космокрейсер к цели, а там... там она воспитает сынов... И быть может, они вернут к жизни всех космонавтов, использовав генотеку корабля... О судьба! Не дай исчезнуть последней надежде!..
Богдан напряг тетиву воли, преодолевая волны бессознательности, увлекающие его во мрак смерти. Он поднялся на дрожащие ноги и, ступая через тела друзей, добрался до пульта связи. Слабеющей рукой включил сигнал тревоги и в то же мгновение услыхал отчаянный крик за спиною:
- Богданку! Что с вами?!
Капитан резко повернулся, держась руками за пульт. У двери кают-компании стояла Леся. Ее бледное лицо было искажено ужасом. Она смотрела на умирающих друзей и ничего не понимала. Глаза расширились от боли и потрясения.
Капитан сползал на пол, тело его тяжелело, по лицу ползла чернота. Леся бросилась к нему, пыталась поддержать.
- Уходи! - прохрипел он. - Беги в изолятор!
Не поняв предупреждения, она схватила его за плечи и ощутила, как волна бессилия и опустошенности передается ей от мужа. А Богдан шептал, еле двигая пересохшими устами:
- Радиация... страшный поток... рентген-излучения Черной Дыры... Беги в изолятор... Космокрейсер в режим гиперполета... Сыны... сыны... Говерла...
- Что, что ты говоришь? - рыдала Леся. - Не оставляй меня! Не оставляй! Любимый, не уходи! Я умру без тебя... Не уходи!..
Богдан умолк. Последнее болезненное движение уст, последний вздох. И все. Молчание... Леся окаменела над телом друга, не в состоянии мыслить, ощущать, действовать.
Но вот в ее сознании, словно колокол, отзвучали слова мужа. Сыны... Они живы... Их надо спасти. Она - единственная надежда. Леся медленно встала. Голова кружилась, окружающие предметы расплывались, словно в тумане. Звезды в иллюминаторах кают-компании сливались в пламенеющие нити, извиваясь спиралями, они создавали химеричный сверкающий клубок.
Леся доползла до двери. Пробралась в коридор. Слабея, мозг упрямо напоминал: дети, дети, дети... Надо спасать детей... Только бы успеть...
Она остановилась возле аптечки, приняла активизатор. Сознание немного прояснилось, но слабость не исчезла. Леся вошла в центральную каюту управления, безразлично взглянула на пульт. Космокрейсер с субсветовой скоростью устремляется к далекой красной звездочке. Кто теперь поведет его? Кто выполнит задание Земли?
Если бы немного сил... Чтобы вернуть корабль назад... Жаль, если погибнет такое создание разума... А она уже не успеет провести расчеты для возвращения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59