Оказывается, Сиглен выплеснула свою досаду за краткий перерыв в работе и на неё.
– Я не знала, Пурза, что у других тоже есть проблемы с Сиглен, – шептала Ровена ночью пухе. – Я притаилась, не думаю, что Т-8 заметила меня. Мне понравилось, как Джероламан по-доброму разговаривал с ней, как будто его тоже глубоко оскорбили. Он на неделю устроил её на отдых в Приятной Бухте, хотя время её ежегодного отпуска ещё не пришло. Хотела бы я знать, отпустят ли нас с тобой в отпуск. Было бы здорово на некоторое время уехать из Башни. Лузена брала нас всех путешествовать, когда я жила с ней!
Лузена, Джероламан, Бралла и координатор, сомкнув головы, держали совет, как им помочь Ровене.
– Я и не заметила, что прошло уже два года, как Ровена поселилась здесь, – вздохнула координатор. – У всех должно быть время для отдыха.
– Кроме Сиглен, – мрачно заметил Джероламан. – «Кто сможет выполнять мою работу, если я уйду в отпуск!» – Фальцет Джероламана передразнил голос Сиглен. – Даже я отдыхаю время от времени. Может, это выход. Может, Сиглен разрешит девочке поехать отдохнуть, если я пообещаю продолжать заниматься с ней? У нас прекрасный домик в лесу…
– Никакого леса, – прервала его Лузена, протестующе махнув рукой. – Горы и лес могут спровоцировать стресс. Я всегда выбирала долины и морское побережье, когда она проводила каникулы с нами.
– Но тогда, – энергично вступила в разговор координатор, – мы можем предоставить ей наш правительственный домик для гостей. Он довольно просторный. В это время года в Приятной Бухте мало отдыхающих. – Она многозначительно взглянула на Лузену.
– Я с радостью составлю ей компанию, – поняла её Лузена. – Могу взять отпуск. У меня есть племянницы, дети моего брата, одного возраста с Ровеной. Она не общалась с ровесниками с тех пор, как приехала сюда, а никому не следует так резко отрываться от своего поколения. Она может быть потенциальной Прайм, но не надо забывать, что она ещё девочка, и эта сторона её развития… – Лузена тактично прервала фразу.
– Я думаю, несколько слов на ушко нашему главному медику принесут свои плоды, особенно если Бралла, – тут Камилла лукаво подмигнула женщине, – и Джероламан заметят, что Ровена становится вялой, у неё плохой аппетит…
Вы же знаете, такое случается с подростками, Лузена.
– Конечно, знаю.
***
– Больна? – Глаза Сиглен расширились, хотя она явно сдерживала себя. – Как могло случиться, что ребёнок заболел? – Сиглен, сама редко болевшая, не терпела никаких недомоганий.
– Ну, как известно, Сиглен, девочки её возраста подвержены легким недомоганиям. Я уверена, что все дело именно в этом, – заметила Бралла. – Вы знаете, что в последнее время она потеряла аппетит. Вы могли бы предложить Лузене увезти девочку, пока ей не станет лучше.
– В клинику?
– Конечно, полное медицинское обследование не повредит, – ответила Бралла. – Я сейчас же займусь приготовлениями.
Так Ровена получила официальное разрешение на отпуск для проведения лечения: Сиглен приказала ей покинуть Башню.
***
Приятная Бухта, по существу, была семейным курортом, широко раскинувшимся вдоль огромной дуги великолепного пляжа, усыпанного чудесным мелким песком. Любители с увлечением занимались водными видами спорта, а сверкающая на солнце прозрачная вода только добавляла им энтузиазма.
Небольшая ярмарка с развлекательными аттракционами и аквариумом занимала северный берег полумесяца Приятной Бухты.
Правительственный дом для гостей прятался на южном склоне холмов, окружавших Бухту. Многочисленные земные деревья и кустарники, прижившиеся на Альтаире и охотно цветущие в мягком климате этой части побережья, надежно скрывали его от любопытных глаз.
– Среди них нет мятных деревьев, – заметила координатор Лузене. – Им не подходит местная почва.
***
Служебный воздухолет мигом доставил Ровену, Лузену и её восторженных племянниц – Мойру, Имер и Талбу – на курорт. Летчик, наблюдая за обустройством, подшучивал над бесчисленным багажом племянниц. Ровена же ухитрилась поместить все свои вещи в один небольшой рюкзак, Пурзу она держала в руках. И тем не менее ей выделили самую большую комнату, с балкона которой открывался чудесный вид на море и берег, простиравшиеся на многие мили во все стороны. Это заложило первый кирпичик в стену грядущего раздора.
Хотя все дети получили по роскошной спальне с ванной, сравнений избежать не удалось, и весь полдник велись длительные обсуждения того, чья комната удобнее. Вначале Лузена не обращала внимания на споры, принимая их за обычные пикировки тринадцати-и четырнадцатилетних девчонок. Ровена едва прислушивалась к ним, отдавая должное вкусным блюдам на столе. Пока Мойра не заявила, что она переселится в комнату Имер, там лучше туалетная, а у неё совсем нет места для развешивания платьев.
– Трикотаж должен дышать, – кокетливо объяснила она. Заметив же, что Ровену удивило это выражение, решила, что пришло время выдать все, что она знала на эту тему. – Видишь ли, платья необходимо проветривать. Это даже важнее, чем правильная стирка и глажка, особенно если это дорогой шифон. – Тут Мойра обратилась к тетке:
– Есть здесь кто-нибудь, кто будет следить за нашим гардеробом?
Лузена затруднялась ответить. Она понятия не имела, была ли в доме брата прислуга, отрабатывающая свои расходы за приезд на Альтаир, но, судя по вопросу племянницы, была. Её брат тесно сотрудничал с торговцами и банкирами порта Альтаир, и девочка явно привыкла к более изысканному быту, чем Ровена, незнакомая со светской жизнью.
– Ты привезла с собой бальные платья, Мойра? – спросила Лузена, чтобы выиграть время на обдумывание ответа. – Я говорила твоей маме, что это будет простой отдых.
– Я заглянула в справочник, там особенно отмечались вечера танцев в «Ридженси-отеле», на которые ходят только в вечерних туалетах, – ответила Мойра тоном, говорящим о том, что уж Лузена-то должна была об этом знать.
– У нас нет сопровождающих.
– Здесь есть агентство, предоставляющее безупречный эскорт, – парировала Мойра.
Имер захихикала. Она и её сестра обменялись заговорщическими взглядами.
Их родители так не развлекались, но это всего лишь вопрос выбора.
– Кто захочет сопровождать тринадцати… – сурово начала Лузена.
– Через три недели мне будет четырнадцать, – настаивала Мойра. -…тринадцати-или четырнадцатилетних в «Ридженси»?
– Я уверена, что и Ровена захочет потанцевать, – нашлась Мойра, заглядывая в глаза Ровене. – Она достаточно взрослая для этого. – Её тон подразумевал, что не умеют танцевать только нищие, неразвитые и необщительные.
– Талба и я умеем танцевать, – вставила Имер.
Лузена уже сожалела, что понадеялась на дружбу племянниц с Ровеной.
– Танцы не помогут мне выздороветь, – осторожно ответила Ровена с легкой ноткой высокомерного безразличия, поубавившего самоуверенность Мойры. – Я хочу наслаждаться спортом, а не светскими развлечениями. А ты взяла с собой подходящую одежду для плавания на лодке и купания? – Голос Ровены был куда холоднее, чем у Мойры. Лузена поняла, что это влияние Сиглен.
Имер и Талба вытаращили глаза от изумления, а Мойра покраснела и весь обед дулась. Лузена хотела бы знать, о чем же думает Ровена. Сможет ли она правильно оценить случившееся или, поддавшись влиянию Мойры, постарается захватить лидерство, что она, сознательно или нет, вполне может сделать. А каникулы устраивались вовсе не для этого.
Лузена вздохнула. Её планы провалились. Год или два в этом возрасте могут привести к удивительным метаморфозам в жизненных принципах и нормах поведения. Ровена покинула своих одноклассников ребёнком с детскими интересами и заботами. Теперь она подросток, на пороге физиологических и психологических изменений в организме. Существовала реальная опасность, что характер Ровены ухудшится.
Лузена быстро и осторожно прощупала сознание Ровены. Мысли девочки были заняты прекрасными блюдами, которые только что принесли, и рассуждениями о том, какую часть курорта осмотреть первой.
– Не вижу никаких причин, – Лузена говорила энергично, надеясь изменить настроение компании, – почему бы нам не переодеться в купальники. Сразу после обеда мы можем осмотреть пляж, а потом поплаваем. Мойра, как самая старшая, отвечает за безопасность. Я знаю, ты часто отдыхала на побережье, а Имер, Талбе и Ровене ещё не доводилось купаться в море.
Мойра явно повеселела даже после столь малого признания её превосходства и, позабыв об обиде, наперегонки с сестрами побежала наверх, чтобы переодеться первой.
Денек выдался замечательный, вода была достаточно бодрящей, чтобы быстро освежиться, солнце пригревало, пляж выглядел почти пустынным.
Загоняв младших на мелководье до полного изнеможения, Мойра скинула бикини и подставила солнцу уже весьма неплохо загоревшее тело. Ровена посматривала сквозь полуприкрытые ресницы на девочек. Фигурка Мойры была прелестна, женственна. Имер и Талба рядом выглядели нескладными подростками. Они тоже сбросили купальники и старательно наносили на себя масло для загара. Ровена лениво лежала на пляжном одеяле, словно загорать ей было не в новинку. Пока Мойра болтала о достоинствах различных препаратов для загара, Ровена, перестроив что-то в своем организме, – Лузена была уверена в этом – вдруг за какие-то пятнадцать минут стала шоколадно-коричневой. Мойра остановилась на полуслове и уставилась на Ровену.
– Я и не заметила, как ты загорела.
– А-а… – Ровена сонно открыла глаза и взглянула на девочку. – Я всегда быстро загораю.
«Девочка моя, ты слишком поторопилась!» – мысленно произнесла Лузена, забыв на мгновение о правиле Талантов не общаться телепатически.
«Может, ты ещё скажешь, что я слишком загорела, Лузена?» – И Ровена улыбнулась, не открывая глаз.
Вечером, едва девочки улеглись спать, Лузена занялась пухой.
«Я думаю, она избалованная снобка, – делилась Ровена с пухой. – Она кривляется и считает себя старше, чем есть. Беда в том, Пурза, что она думает, что ведет себя правильно. Но она притворяется и играет, все время играет. Глупая. Шлюха!» Лузена вначале удивилась, откуда Ровена взяла это ругательство, пока не вспомнила, что некоторые грузчики, обслуживающие Башню, происходили из весьма далеких от культуры слоев общества».
«Имер ещё ничего, а Талба делает все, что ей скажут, – продолжала Ровена, больше рассуждая, чем критикуя. – Хорошо, что я не младшая сестра Мойры. У неё шило в заднице! Да-да, я знаю, что нехорошо так говорить и Сиглен закатила бы скандал по этому поводу. Но её здесь нет, а я здесь, и у Мойры точно шило в заднице… – Послышалось хихиканье. – А мой загар лучше, чем у Мойры, и потеть на берегу мне пришлось меньше. Только подумай, день за днем обмазывать себя этой дорогушей и липкой гадостью!
Все, что мне нужно, – поменять степень восприимчивости эпидермиса. Это так просто! Я могу иметь любой загар, какой захочу! Не глупи, Пурза. Пухам не нужен загар. Ты опалишь свой мех и сожжешь все микросхемы».
Совет пухе заставил Лузену задуматься. Упоминание о микросхемах свидетельствовало, что Ровена осознает тот факт, что пуха – это только терапевтический прибор. Но если сосредоточиться на словах «ты опалишь свой мех», то покажется, что она придает пухе некоторую степень антропоморфности. Животные не загорают. Люди – да. Беседа Ровены с пухой предполагает подсознательный ответ. Может, её alter ego [второе «я»(лат.)] говорит через пуху? Но до сих пор это не доводило до конфликта с привычной этикой и моралью.
Постоянное осторожное психологическое тестирование говорило о том, что Ровена в основном уравновешенная личность, а остаточная зависимость от пухи, которую обычно забирают у ребёнка в подростковом возрасте, служит лишь показателем возможной нестабильности. Но даже предполагаемая нестабильность может перечеркнуть надежду увидеть Ровену в ранге Прайм.
Она не сможет ею стать, не умея владеть собой. Лузена и думать не хотела о процедурах, которые могут последовать, если Ровену примут за нестабильный Талант.
Эта зависимость от пухи ни в коем случае не может служить сигналом настоящей опасности. Одинокие дети часто придумывают себе друзей – это нормальная ступень развития, которая должна быть преодолена без стресса.
Пуха, несомненно, была удобнее Ровене и её наставникам. После каникул, решила Лузена, она первым делом обсудит с главным медиком, как изъять пуху у Ровены.
Утро следующего дня было таким ярким, что Лузена сразу же организовала поездку на яхте вдоль побережья в морской заповедник, где девочки в полной безопасности могли позаниматься подводным плаванием. Весь короткий инструктаж перед погружением недовольная задержкой Мойра пробубнила, что «уже сто раз все это слышала».
Инструктор Туриан был красивым и слишком умным, чтобы отвечать на неудачные попытки Мойры пофлиртовать с ним во время спуска под воду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43
– Я не знала, Пурза, что у других тоже есть проблемы с Сиглен, – шептала Ровена ночью пухе. – Я притаилась, не думаю, что Т-8 заметила меня. Мне понравилось, как Джероламан по-доброму разговаривал с ней, как будто его тоже глубоко оскорбили. Он на неделю устроил её на отдых в Приятной Бухте, хотя время её ежегодного отпуска ещё не пришло. Хотела бы я знать, отпустят ли нас с тобой в отпуск. Было бы здорово на некоторое время уехать из Башни. Лузена брала нас всех путешествовать, когда я жила с ней!
Лузена, Джероламан, Бралла и координатор, сомкнув головы, держали совет, как им помочь Ровене.
– Я и не заметила, что прошло уже два года, как Ровена поселилась здесь, – вздохнула координатор. – У всех должно быть время для отдыха.
– Кроме Сиглен, – мрачно заметил Джероламан. – «Кто сможет выполнять мою работу, если я уйду в отпуск!» – Фальцет Джероламана передразнил голос Сиглен. – Даже я отдыхаю время от времени. Может, это выход. Может, Сиглен разрешит девочке поехать отдохнуть, если я пообещаю продолжать заниматься с ней? У нас прекрасный домик в лесу…
– Никакого леса, – прервала его Лузена, протестующе махнув рукой. – Горы и лес могут спровоцировать стресс. Я всегда выбирала долины и морское побережье, когда она проводила каникулы с нами.
– Но тогда, – энергично вступила в разговор координатор, – мы можем предоставить ей наш правительственный домик для гостей. Он довольно просторный. В это время года в Приятной Бухте мало отдыхающих. – Она многозначительно взглянула на Лузену.
– Я с радостью составлю ей компанию, – поняла её Лузена. – Могу взять отпуск. У меня есть племянницы, дети моего брата, одного возраста с Ровеной. Она не общалась с ровесниками с тех пор, как приехала сюда, а никому не следует так резко отрываться от своего поколения. Она может быть потенциальной Прайм, но не надо забывать, что она ещё девочка, и эта сторона её развития… – Лузена тактично прервала фразу.
– Я думаю, несколько слов на ушко нашему главному медику принесут свои плоды, особенно если Бралла, – тут Камилла лукаво подмигнула женщине, – и Джероламан заметят, что Ровена становится вялой, у неё плохой аппетит…
Вы же знаете, такое случается с подростками, Лузена.
– Конечно, знаю.
***
– Больна? – Глаза Сиглен расширились, хотя она явно сдерживала себя. – Как могло случиться, что ребёнок заболел? – Сиглен, сама редко болевшая, не терпела никаких недомоганий.
– Ну, как известно, Сиглен, девочки её возраста подвержены легким недомоганиям. Я уверена, что все дело именно в этом, – заметила Бралла. – Вы знаете, что в последнее время она потеряла аппетит. Вы могли бы предложить Лузене увезти девочку, пока ей не станет лучше.
– В клинику?
– Конечно, полное медицинское обследование не повредит, – ответила Бралла. – Я сейчас же займусь приготовлениями.
Так Ровена получила официальное разрешение на отпуск для проведения лечения: Сиглен приказала ей покинуть Башню.
***
Приятная Бухта, по существу, была семейным курортом, широко раскинувшимся вдоль огромной дуги великолепного пляжа, усыпанного чудесным мелким песком. Любители с увлечением занимались водными видами спорта, а сверкающая на солнце прозрачная вода только добавляла им энтузиазма.
Небольшая ярмарка с развлекательными аттракционами и аквариумом занимала северный берег полумесяца Приятной Бухты.
Правительственный дом для гостей прятался на южном склоне холмов, окружавших Бухту. Многочисленные земные деревья и кустарники, прижившиеся на Альтаире и охотно цветущие в мягком климате этой части побережья, надежно скрывали его от любопытных глаз.
– Среди них нет мятных деревьев, – заметила координатор Лузене. – Им не подходит местная почва.
***
Служебный воздухолет мигом доставил Ровену, Лузену и её восторженных племянниц – Мойру, Имер и Талбу – на курорт. Летчик, наблюдая за обустройством, подшучивал над бесчисленным багажом племянниц. Ровена же ухитрилась поместить все свои вещи в один небольшой рюкзак, Пурзу она держала в руках. И тем не менее ей выделили самую большую комнату, с балкона которой открывался чудесный вид на море и берег, простиравшиеся на многие мили во все стороны. Это заложило первый кирпичик в стену грядущего раздора.
Хотя все дети получили по роскошной спальне с ванной, сравнений избежать не удалось, и весь полдник велись длительные обсуждения того, чья комната удобнее. Вначале Лузена не обращала внимания на споры, принимая их за обычные пикировки тринадцати-и четырнадцатилетних девчонок. Ровена едва прислушивалась к ним, отдавая должное вкусным блюдам на столе. Пока Мойра не заявила, что она переселится в комнату Имер, там лучше туалетная, а у неё совсем нет места для развешивания платьев.
– Трикотаж должен дышать, – кокетливо объяснила она. Заметив же, что Ровену удивило это выражение, решила, что пришло время выдать все, что она знала на эту тему. – Видишь ли, платья необходимо проветривать. Это даже важнее, чем правильная стирка и глажка, особенно если это дорогой шифон. – Тут Мойра обратилась к тетке:
– Есть здесь кто-нибудь, кто будет следить за нашим гардеробом?
Лузена затруднялась ответить. Она понятия не имела, была ли в доме брата прислуга, отрабатывающая свои расходы за приезд на Альтаир, но, судя по вопросу племянницы, была. Её брат тесно сотрудничал с торговцами и банкирами порта Альтаир, и девочка явно привыкла к более изысканному быту, чем Ровена, незнакомая со светской жизнью.
– Ты привезла с собой бальные платья, Мойра? – спросила Лузена, чтобы выиграть время на обдумывание ответа. – Я говорила твоей маме, что это будет простой отдых.
– Я заглянула в справочник, там особенно отмечались вечера танцев в «Ридженси-отеле», на которые ходят только в вечерних туалетах, – ответила Мойра тоном, говорящим о том, что уж Лузена-то должна была об этом знать.
– У нас нет сопровождающих.
– Здесь есть агентство, предоставляющее безупречный эскорт, – парировала Мойра.
Имер захихикала. Она и её сестра обменялись заговорщическими взглядами.
Их родители так не развлекались, но это всего лишь вопрос выбора.
– Кто захочет сопровождать тринадцати… – сурово начала Лузена.
– Через три недели мне будет четырнадцать, – настаивала Мойра. -…тринадцати-или четырнадцатилетних в «Ридженси»?
– Я уверена, что и Ровена захочет потанцевать, – нашлась Мойра, заглядывая в глаза Ровене. – Она достаточно взрослая для этого. – Её тон подразумевал, что не умеют танцевать только нищие, неразвитые и необщительные.
– Талба и я умеем танцевать, – вставила Имер.
Лузена уже сожалела, что понадеялась на дружбу племянниц с Ровеной.
– Танцы не помогут мне выздороветь, – осторожно ответила Ровена с легкой ноткой высокомерного безразличия, поубавившего самоуверенность Мойры. – Я хочу наслаждаться спортом, а не светскими развлечениями. А ты взяла с собой подходящую одежду для плавания на лодке и купания? – Голос Ровены был куда холоднее, чем у Мойры. Лузена поняла, что это влияние Сиглен.
Имер и Талба вытаращили глаза от изумления, а Мойра покраснела и весь обед дулась. Лузена хотела бы знать, о чем же думает Ровена. Сможет ли она правильно оценить случившееся или, поддавшись влиянию Мойры, постарается захватить лидерство, что она, сознательно или нет, вполне может сделать. А каникулы устраивались вовсе не для этого.
Лузена вздохнула. Её планы провалились. Год или два в этом возрасте могут привести к удивительным метаморфозам в жизненных принципах и нормах поведения. Ровена покинула своих одноклассников ребёнком с детскими интересами и заботами. Теперь она подросток, на пороге физиологических и психологических изменений в организме. Существовала реальная опасность, что характер Ровены ухудшится.
Лузена быстро и осторожно прощупала сознание Ровены. Мысли девочки были заняты прекрасными блюдами, которые только что принесли, и рассуждениями о том, какую часть курорта осмотреть первой.
– Не вижу никаких причин, – Лузена говорила энергично, надеясь изменить настроение компании, – почему бы нам не переодеться в купальники. Сразу после обеда мы можем осмотреть пляж, а потом поплаваем. Мойра, как самая старшая, отвечает за безопасность. Я знаю, ты часто отдыхала на побережье, а Имер, Талбе и Ровене ещё не доводилось купаться в море.
Мойра явно повеселела даже после столь малого признания её превосходства и, позабыв об обиде, наперегонки с сестрами побежала наверх, чтобы переодеться первой.
Денек выдался замечательный, вода была достаточно бодрящей, чтобы быстро освежиться, солнце пригревало, пляж выглядел почти пустынным.
Загоняв младших на мелководье до полного изнеможения, Мойра скинула бикини и подставила солнцу уже весьма неплохо загоревшее тело. Ровена посматривала сквозь полуприкрытые ресницы на девочек. Фигурка Мойры была прелестна, женственна. Имер и Талба рядом выглядели нескладными подростками. Они тоже сбросили купальники и старательно наносили на себя масло для загара. Ровена лениво лежала на пляжном одеяле, словно загорать ей было не в новинку. Пока Мойра болтала о достоинствах различных препаратов для загара, Ровена, перестроив что-то в своем организме, – Лузена была уверена в этом – вдруг за какие-то пятнадцать минут стала шоколадно-коричневой. Мойра остановилась на полуслове и уставилась на Ровену.
– Я и не заметила, как ты загорела.
– А-а… – Ровена сонно открыла глаза и взглянула на девочку. – Я всегда быстро загораю.
«Девочка моя, ты слишком поторопилась!» – мысленно произнесла Лузена, забыв на мгновение о правиле Талантов не общаться телепатически.
«Может, ты ещё скажешь, что я слишком загорела, Лузена?» – И Ровена улыбнулась, не открывая глаз.
Вечером, едва девочки улеглись спать, Лузена занялась пухой.
«Я думаю, она избалованная снобка, – делилась Ровена с пухой. – Она кривляется и считает себя старше, чем есть. Беда в том, Пурза, что она думает, что ведет себя правильно. Но она притворяется и играет, все время играет. Глупая. Шлюха!» Лузена вначале удивилась, откуда Ровена взяла это ругательство, пока не вспомнила, что некоторые грузчики, обслуживающие Башню, происходили из весьма далеких от культуры слоев общества».
«Имер ещё ничего, а Талба делает все, что ей скажут, – продолжала Ровена, больше рассуждая, чем критикуя. – Хорошо, что я не младшая сестра Мойры. У неё шило в заднице! Да-да, я знаю, что нехорошо так говорить и Сиглен закатила бы скандал по этому поводу. Но её здесь нет, а я здесь, и у Мойры точно шило в заднице… – Послышалось хихиканье. – А мой загар лучше, чем у Мойры, и потеть на берегу мне пришлось меньше. Только подумай, день за днем обмазывать себя этой дорогушей и липкой гадостью!
Все, что мне нужно, – поменять степень восприимчивости эпидермиса. Это так просто! Я могу иметь любой загар, какой захочу! Не глупи, Пурза. Пухам не нужен загар. Ты опалишь свой мех и сожжешь все микросхемы».
Совет пухе заставил Лузену задуматься. Упоминание о микросхемах свидетельствовало, что Ровена осознает тот факт, что пуха – это только терапевтический прибор. Но если сосредоточиться на словах «ты опалишь свой мех», то покажется, что она придает пухе некоторую степень антропоморфности. Животные не загорают. Люди – да. Беседа Ровены с пухой предполагает подсознательный ответ. Может, её alter ego [второе «я»(лат.)] говорит через пуху? Но до сих пор это не доводило до конфликта с привычной этикой и моралью.
Постоянное осторожное психологическое тестирование говорило о том, что Ровена в основном уравновешенная личность, а остаточная зависимость от пухи, которую обычно забирают у ребёнка в подростковом возрасте, служит лишь показателем возможной нестабильности. Но даже предполагаемая нестабильность может перечеркнуть надежду увидеть Ровену в ранге Прайм.
Она не сможет ею стать, не умея владеть собой. Лузена и думать не хотела о процедурах, которые могут последовать, если Ровену примут за нестабильный Талант.
Эта зависимость от пухи ни в коем случае не может служить сигналом настоящей опасности. Одинокие дети часто придумывают себе друзей – это нормальная ступень развития, которая должна быть преодолена без стресса.
Пуха, несомненно, была удобнее Ровене и её наставникам. После каникул, решила Лузена, она первым делом обсудит с главным медиком, как изъять пуху у Ровены.
Утро следующего дня было таким ярким, что Лузена сразу же организовала поездку на яхте вдоль побережья в морской заповедник, где девочки в полной безопасности могли позаниматься подводным плаванием. Весь короткий инструктаж перед погружением недовольная задержкой Мойра пробубнила, что «уже сто раз все это слышала».
Инструктор Туриан был красивым и слишком умным, чтобы отвечать на неудачные попытки Мойры пофлиртовать с ним во время спуска под воду.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43