По его прикидкам до самолета было часа два пути. На самом же деле прошло не меньше шести часов, прежде чем в полумраке они увидели перед собой покрытую пеплом гигантскую машину.
Одной из причин задержки была боязнь столкнуться с солдатами генерала Мугуру. Как только путники выходили на лесную дорогу, избитую колесами военных джипов, Мунро уводил их на запад, подальше в джунгли.
– Мугуру – не тот человек, с которым стоило бы искать встречи, – объяснил Мунро. – Да и с его солдатами тоже. Они запросто вырежут у вас печень и сожрут ее сырой.
Темный пепел покрывал и крылья и фюзеляж огромного самолета. Казалось, будто он врезался в землю во время обильного черного снегопада. С погнутого крыла с шипением низвергался, падая на землю, черный водопад пепла. Откуда-то издалека доносились приглушенные звуки барабанов кигани и разрывы снарядов артиллерии Мугуру. Если не считать этих звуков, возле самолета царила зловещая тишина.
Не показываясь из-за кустов, Мунро какое-то время внимательно наблюдал за самолетом. Росс воспользовалась передышкой, чтобы еще раз попытаться связаться с Хьюстоном, но, как она ни смахивала пепел с экрана, все попытки остались безуспешными.
Наконец Мунро подал сигнал, и вся группа направилась было к самолету, если бы не Эми, которая в панике схватила Мунро за рукав.
«Не идти, – жестами сказала она. – Там люди».
Мунро нахмурился и повернулся к Эллиоту. Эллиот показал на самолет. Через минуту послышался стук, и из корпуса самолета на высокое крыло вышли два воина-кигани, раскрашенные белой краской. Они несли коробки с бутылками виски и заспорили, как лучше спустить их на землю. Скоро под крылом появились еще пятеро кигани. Коробки передали тем, кто стояли внизу, двое кигани спрыгнули с крыла, и вся группа скрылась с джунглях.
Мунро посмотрел на Эми и улыбнулся.
«Эми хорошая горилла», – знаками сказала она.
Они выждали еще минут двадцать. Кигани больше не появлялись, и Мунро повел всю группу к самолету. Они уже почти подошли к грузовому люку, когда на них обрушился град белых стрел.
– В самолет! – крикнул Мунро.
Он подтолкнул товарищей к сломанному шасси, потом на верхнюю плоскость крыла, а оттуда в грузовой отсек самолета. Как только Мунро захлопнул аварийный люк, по нему застучали стрелы.
В самолете было темно; фюзеляж накренился так, что пол в грузовом отсеке оказался наклонным. При вынужденной посадке ящики с оборудованием полетели вдоль прохода, перевернулись и разбились. Под ногами хрустело стекло. Эллиот поднял Эми, понес ее к пассажирским креслам и только тогда заметил, что большинство кресел испачкано – на них испражнялись кигани.
Донесся грохот боевых барабанов; град стрел, стучавших по металлу и стеклам иллюминаторов, не ослабевал. Даже толстый слой пепла на стеклах не мешал видеть десятки мужчин, раскрашенных боевой белой краской. Кигани выскакивали из-за деревьев и скрывались под крылом самолета.
– Что нам делать? – спросила Росс.
– Стрелять, – коротко ответил Мунро, вскрывая один из ящиков и доставая магазинные коробки для автоматов. – Теперь у нас нет недостатка в патронах.
– Но там, должно быть, не меньше сотни человек, – возразила Росс.
– Это так, но нам достаточно убить одного, того, у которого вокруг глаз нарисованы красные круги, и кигани сразу разбегутся.
– Почему? – спросил Эллиот.
– Потому что краснорожий – это их ангава, – ответил Мунро, направляясь к кабине самолета. – Убьем его, и кигани снимут осаду.
Стрелы с отравленными наконечниками по-прежнему стучали в пластиковые стекла, со звоном отскакивали от металла. Кигани бросали фекалии, глухо шлепавшиеся о фюзеляж. Барабаны не умолкали ни на секунду.
Эми перепугалась и, вжавшись в кресло, разговаривала сама с собой:
«Эми уходить сейчас летающей птице».
Эллиот обнаружил двух кигани, прятавшихся в хвостовом пассажирском салоне. К собственному удивлению, он, не колеблясь, длинной автоматной очередью убил обоих. Автомат рвался у него из рук, пули снова пригвоздили вскочивших было кигани к креслам, рвали их уже мертвые тела, вдребезги разбивали иллюминаторы.
– Очень хорошо, доктор, – усмехнулся Кахега, хотя к тому времени Эллиот уже не мог унять нервную дрожь и без сил упал в кресло рядом с Эми.
«Люди нападают птицу птица лететь сейчас птица лететь Эми хочет уйти».
– Скоро пойдем, Эми, – успокоил гориллу Эллиот, надеясь, что он окажется прав.
К тому времени кигани изменили тактику и от лобовой атаки перешли к наступлению с хвостовой части самолета, где не было иллюминаторов. Оборонявшиеся слышали отчетливый стук босых ног сначала по хвостовой части самолета, потом и по всему фюзеляжу, прямо над их головами. Двум кигани удалось добраться до открытого грузового люка. Находившийся в кабине Мунро крикнул:
– Если они до вас доберутся, то сожрут живьем!
Росс выпустила автоматную очередь в люк. Прошитые пулями кигани упали, а на одежду Росс попали брызги их крови.
«Эми не нравится Эми хочет домой», – вцепившись в ремни безопасности, повторяла горилла.
– Вот он, сукин сын! – крикнул Мунро и нажал на спусковой крючок автомата.
Молодой чернокожий мужчина, с глазами, обведенными красной краской, упал на спину, и его тело задергалось от впивавшихся автоматных пуль.
– Попался, – сказал Мунро. – Ангава попался.
Он опустил автомат и позволил воинам-кигани унести тело колдуна.
Атака кигани сразу захлебнулась, воины молча отступали в буш. Перегнувшись через полуразложившееся тело пилота, Мунро всматривался в темные джунгли.
– Что будет теперь? – спросил Эллиот. – Мы победили?
Мунро покачал головой.
– Они будут ждать вечера, а когда стемнеет, вернутся, чтобы добить нас всех.
– Так что же нам делать? – еще раз спросил Эллиот.
Мунро и сам думал об этом. Надеяться на то, что им удастся выйти живыми из самолета по крайней мере в течение ближайших двадцати четырех часов, не приходилось. Значит, придется обороняться ночью, а пока хотелось бы расчистить от растительности подходы к самолету. Решение напрашивалось само собой: желательно сжечь окружавшие самолет траву и кусты, которые доходили человеку до пояса – если только это удастся сделать, не взорвав остатки топлива в баках.
– Посмотри, нет ли здесь огнеметов, – сказал Мунро Кахеге, – или канистр с бензином.
Сам Мунро принялся за изучение схемы самолета, чтобы узнать, где располагаются топливные баки. К Мунро подошла Росс.
– Мы попали в неприятную историю, не так ли?
– Да, – ответил Мунро, не напоминая об извержении.
– Кажется, я была неправа.
– Что ж, у вас есть возможность исправиться, – сказал Мунро. – Придумайте, как нам отсюда выбраться.
– Я подумаю, – серьезно сказала Росс и направилась в хвостовую часть.
Через пятнадцать минут до Мунро донесся отчаянный вопль. Он схватил автомат и бросился в пассажирский салон. К его удивлению, Росс сидела в кресле и истерично хохотала. Никто не знал, что с ней делать. Мунро схватил Росс за плечи и резко встряхнул.
– Возьмите себя в руки, – сказал он, но Росс продолжала хохотать.
Кахега, который стоял рядом с большим баллоном – на нем было написано «ПРОПАН», – объяснил:
– Она увидела это, спрашивает, сколько еще, я сказал шесть, а она начала смеяться.
Мунро нахмурился. Баллон был большой, на двадцать кубических футов.
– Кахега, как ты думаешь, зачем япошки брали с собой пропан?
Кахега пожал плечами:
– Слишком большой для кухни. Для кухни хватит пять, ну, десять кубических футов.
– А здесь таких баллонов еще шесть? – уточнил Мунро.
– Да, босс. Шесть.
– Это чертова тьма газа, – сказал Мунро и вдруг сообразил, что Росс с ее врожденными организаторскими способностями сразу поняла, для чего был нужен этот пропан японцам и как они могут им воспользоваться; теперь и Мунро рассмеялся.
– Может быть, кто-нибудь все же соблаговолит объяснить, что все это значит? – раздраженно спросил Эллиот.
– Это значит, – не переставая смеяться, ответил Мунро, – это значит, что фортуна повернулась к нам лицом.
Сверкающая пластиковая сфера воздушного шара консорциума, вобрав в себя пятьдесят тысяч кубических футов воздуха, нагретого кольцевой пропановой горелкой, поднялась над джунглями и легко взмыла в темнеющее вечернее небо.
Размахивая дротиками и луками, из леса выбежали воины-кигани. К воздушному шару устремился рой белых стрел, но шар был уже недосягаем, и стрелы, не долетев до цели, падали на землю. А шар тем временем поднимался все выше и выше.
На высоте двух тысяч футов его подхватил восточный ветер и понес от конголезского тропического леса, над раскаленным красным пятном кратера Мукенко, через глубокую зону разлома, вертикальные стены которого отливали в лунном свете металлическим блеском.
Потом воздушный шар пересек границу с Заиром и полетел на юго-восток, к Кении – и к цивилизации.
ЭПИЛОГ. МЕСТО, ГДЕ ЖИВЕТ ОГОНЬ
18 сентября 1979 года спутник «Ландсат-3», круживший над поверхностью планеты на номинальной высоте 918 километров, сделал снимок одного из регионов центральной Африки (диаметром около 185 километров) в инфракрасном диапазоне, точнее, в диапазоне волн длиной от 0,7 до 0,8 миллимикрона. Несмотря на плотную облачность, обычную для зоны тропических лесов, снимок показал, что извержение вулкана Мукенко еще продолжалось и в тот день, то есть три месяца спустя после его начала. По расчетным данным, вулкан выбросил в атмосферу 6-8 кубических километров пепла, а по его западному склону спустилось еще 2-3 кубических километра лавы. Теперь туземцы называли окрестности Мукенко «каньялифекой» – местом, где живет огонь.
1 октября 1979 года Р.Б.Трейвиз официально аннулировал «голубой контракт», заявив, что в обозримом будущем найти естественный источник алмазов типа IIb не представляется возможным. Японская компания «Хакамичи» вновь заинтересовалась процессом легирования алмазов бором, предложенным Нагаурой. Исследованием легирования занялись и американские компании. Ожидалось, что к 1984 году процесс будет доведен до уровня, при котором его можно передать в промышленность.
23 октября Карен Росс уволилась из СТИЗР и устроилась на работу в Федеральное бюро геологической съемки в Су-Фолсе (штат Южная Дакота), которое не выполняло военных заказов и не участвовало в экспедициях. Позже она вышла замуж за одного из научных сотрудников той же организации, Джона Беллингема.
Питер Эллиот 30 октября взял творческий отпуск на неопределенный срок. В официальном сообщении делалась ссылка на то, что «…зрелость Эми и ее большая физическая сила… затрудняют дальнейшие лабораторные исследования…» После этого «Проект Эми» был формально закрыт, хотя большинство бывших сотрудников проекта последовали за Эллиотом и Эми в Заирский институт этнографии, располагавшийся в городе Букама. Здесь Эллиот и его товарищи хотели продолжить изучение взаимоотношений Эми с дикими гориллами в естественной среде обитания последних. В ноябре 1979 года появились основания предполагать, что Эми забеременела; сказать точнее было невозможно, потому что уже тогда Эми проводила большую часть времени в местном стаде горилл. Она исчезла в мае 1980 года. [Note12 - В мае 1980 года Эми исчезла на четыре месяца, но в сентябре того же года появилась с малышом – крохотным самцом, прижавшимся к ее груди. Эллиот знаками что-то сказал горилле. Каково же было его удивление, когда вместо Эми ответил малыш: «Эми любит Питер любит Питер». Жестикуляция была четкой и безукоризненно правильной. Разговаривающего жестами малыша удалось записать на видеоленту. С малышом Эми не захотела контактировать с людьми; когда малыш сам направился к Эллиоту, она схватила его, прижала к груди и исчезла в буше. Позднее ее видели в стаде из двенадцати горилл на склонах вершины Куамбара в северо-восточном Заире.] С марта по август 1980 года Институт этнографии проводил учет численности горных горилл. Судя по результатам этих работ, в Африке осталось всего пять тысяч особей, то есть в два раза меньше, чем двадцать лет назад, когда подсчеты проводил известный зоолог Джордж Шаллер. Таким образом было еще раз подтверждено, что горные гориллы являются быстро исчезающим видом. Правда, в зоопарках были достигнуты определенные успехи по размножению горилл в неволе, поэтому представляется маловероятным, чтобы гориллы исчезли вообще, но под натиском человека их естественная зона обитания неуклонно сокращается, и ученые обоснованно полагают, что как дикие животные гориллы вымрут в течение нескольких ближайших лет.
* * *
Кахега вернулся в Найроби в 1979 году и какое-то время работал в китайском ресторане, пока примерно через год это заведение не обанкротилось. Тогда Кахега присоединился к экспедиции Национального географического общества, направлявшейся в Ботсвану для изучения бегемотов.
Аки Убара, старший сын носильщика Маравани и специалист по радиоастрономии, работает в Кембридже (Великобритания).
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48
Одной из причин задержки была боязнь столкнуться с солдатами генерала Мугуру. Как только путники выходили на лесную дорогу, избитую колесами военных джипов, Мунро уводил их на запад, подальше в джунгли.
– Мугуру – не тот человек, с которым стоило бы искать встречи, – объяснил Мунро. – Да и с его солдатами тоже. Они запросто вырежут у вас печень и сожрут ее сырой.
Темный пепел покрывал и крылья и фюзеляж огромного самолета. Казалось, будто он врезался в землю во время обильного черного снегопада. С погнутого крыла с шипением низвергался, падая на землю, черный водопад пепла. Откуда-то издалека доносились приглушенные звуки барабанов кигани и разрывы снарядов артиллерии Мугуру. Если не считать этих звуков, возле самолета царила зловещая тишина.
Не показываясь из-за кустов, Мунро какое-то время внимательно наблюдал за самолетом. Росс воспользовалась передышкой, чтобы еще раз попытаться связаться с Хьюстоном, но, как она ни смахивала пепел с экрана, все попытки остались безуспешными.
Наконец Мунро подал сигнал, и вся группа направилась было к самолету, если бы не Эми, которая в панике схватила Мунро за рукав.
«Не идти, – жестами сказала она. – Там люди».
Мунро нахмурился и повернулся к Эллиоту. Эллиот показал на самолет. Через минуту послышался стук, и из корпуса самолета на высокое крыло вышли два воина-кигани, раскрашенные белой краской. Они несли коробки с бутылками виски и заспорили, как лучше спустить их на землю. Скоро под крылом появились еще пятеро кигани. Коробки передали тем, кто стояли внизу, двое кигани спрыгнули с крыла, и вся группа скрылась с джунглях.
Мунро посмотрел на Эми и улыбнулся.
«Эми хорошая горилла», – знаками сказала она.
Они выждали еще минут двадцать. Кигани больше не появлялись, и Мунро повел всю группу к самолету. Они уже почти подошли к грузовому люку, когда на них обрушился град белых стрел.
– В самолет! – крикнул Мунро.
Он подтолкнул товарищей к сломанному шасси, потом на верхнюю плоскость крыла, а оттуда в грузовой отсек самолета. Как только Мунро захлопнул аварийный люк, по нему застучали стрелы.
В самолете было темно; фюзеляж накренился так, что пол в грузовом отсеке оказался наклонным. При вынужденной посадке ящики с оборудованием полетели вдоль прохода, перевернулись и разбились. Под ногами хрустело стекло. Эллиот поднял Эми, понес ее к пассажирским креслам и только тогда заметил, что большинство кресел испачкано – на них испражнялись кигани.
Донесся грохот боевых барабанов; град стрел, стучавших по металлу и стеклам иллюминаторов, не ослабевал. Даже толстый слой пепла на стеклах не мешал видеть десятки мужчин, раскрашенных боевой белой краской. Кигани выскакивали из-за деревьев и скрывались под крылом самолета.
– Что нам делать? – спросила Росс.
– Стрелять, – коротко ответил Мунро, вскрывая один из ящиков и доставая магазинные коробки для автоматов. – Теперь у нас нет недостатка в патронах.
– Но там, должно быть, не меньше сотни человек, – возразила Росс.
– Это так, но нам достаточно убить одного, того, у которого вокруг глаз нарисованы красные круги, и кигани сразу разбегутся.
– Почему? – спросил Эллиот.
– Потому что краснорожий – это их ангава, – ответил Мунро, направляясь к кабине самолета. – Убьем его, и кигани снимут осаду.
Стрелы с отравленными наконечниками по-прежнему стучали в пластиковые стекла, со звоном отскакивали от металла. Кигани бросали фекалии, глухо шлепавшиеся о фюзеляж. Барабаны не умолкали ни на секунду.
Эми перепугалась и, вжавшись в кресло, разговаривала сама с собой:
«Эми уходить сейчас летающей птице».
Эллиот обнаружил двух кигани, прятавшихся в хвостовом пассажирском салоне. К собственному удивлению, он, не колеблясь, длинной автоматной очередью убил обоих. Автомат рвался у него из рук, пули снова пригвоздили вскочивших было кигани к креслам, рвали их уже мертвые тела, вдребезги разбивали иллюминаторы.
– Очень хорошо, доктор, – усмехнулся Кахега, хотя к тому времени Эллиот уже не мог унять нервную дрожь и без сил упал в кресло рядом с Эми.
«Люди нападают птицу птица лететь сейчас птица лететь Эми хочет уйти».
– Скоро пойдем, Эми, – успокоил гориллу Эллиот, надеясь, что он окажется прав.
К тому времени кигани изменили тактику и от лобовой атаки перешли к наступлению с хвостовой части самолета, где не было иллюминаторов. Оборонявшиеся слышали отчетливый стук босых ног сначала по хвостовой части самолета, потом и по всему фюзеляжу, прямо над их головами. Двум кигани удалось добраться до открытого грузового люка. Находившийся в кабине Мунро крикнул:
– Если они до вас доберутся, то сожрут живьем!
Росс выпустила автоматную очередь в люк. Прошитые пулями кигани упали, а на одежду Росс попали брызги их крови.
«Эми не нравится Эми хочет домой», – вцепившись в ремни безопасности, повторяла горилла.
– Вот он, сукин сын! – крикнул Мунро и нажал на спусковой крючок автомата.
Молодой чернокожий мужчина, с глазами, обведенными красной краской, упал на спину, и его тело задергалось от впивавшихся автоматных пуль.
– Попался, – сказал Мунро. – Ангава попался.
Он опустил автомат и позволил воинам-кигани унести тело колдуна.
Атака кигани сразу захлебнулась, воины молча отступали в буш. Перегнувшись через полуразложившееся тело пилота, Мунро всматривался в темные джунгли.
– Что будет теперь? – спросил Эллиот. – Мы победили?
Мунро покачал головой.
– Они будут ждать вечера, а когда стемнеет, вернутся, чтобы добить нас всех.
– Так что же нам делать? – еще раз спросил Эллиот.
Мунро и сам думал об этом. Надеяться на то, что им удастся выйти живыми из самолета по крайней мере в течение ближайших двадцати четырех часов, не приходилось. Значит, придется обороняться ночью, а пока хотелось бы расчистить от растительности подходы к самолету. Решение напрашивалось само собой: желательно сжечь окружавшие самолет траву и кусты, которые доходили человеку до пояса – если только это удастся сделать, не взорвав остатки топлива в баках.
– Посмотри, нет ли здесь огнеметов, – сказал Мунро Кахеге, – или канистр с бензином.
Сам Мунро принялся за изучение схемы самолета, чтобы узнать, где располагаются топливные баки. К Мунро подошла Росс.
– Мы попали в неприятную историю, не так ли?
– Да, – ответил Мунро, не напоминая об извержении.
– Кажется, я была неправа.
– Что ж, у вас есть возможность исправиться, – сказал Мунро. – Придумайте, как нам отсюда выбраться.
– Я подумаю, – серьезно сказала Росс и направилась в хвостовую часть.
Через пятнадцать минут до Мунро донесся отчаянный вопль. Он схватил автомат и бросился в пассажирский салон. К его удивлению, Росс сидела в кресле и истерично хохотала. Никто не знал, что с ней делать. Мунро схватил Росс за плечи и резко встряхнул.
– Возьмите себя в руки, – сказал он, но Росс продолжала хохотать.
Кахега, который стоял рядом с большим баллоном – на нем было написано «ПРОПАН», – объяснил:
– Она увидела это, спрашивает, сколько еще, я сказал шесть, а она начала смеяться.
Мунро нахмурился. Баллон был большой, на двадцать кубических футов.
– Кахега, как ты думаешь, зачем япошки брали с собой пропан?
Кахега пожал плечами:
– Слишком большой для кухни. Для кухни хватит пять, ну, десять кубических футов.
– А здесь таких баллонов еще шесть? – уточнил Мунро.
– Да, босс. Шесть.
– Это чертова тьма газа, – сказал Мунро и вдруг сообразил, что Росс с ее врожденными организаторскими способностями сразу поняла, для чего был нужен этот пропан японцам и как они могут им воспользоваться; теперь и Мунро рассмеялся.
– Может быть, кто-нибудь все же соблаговолит объяснить, что все это значит? – раздраженно спросил Эллиот.
– Это значит, – не переставая смеяться, ответил Мунро, – это значит, что фортуна повернулась к нам лицом.
Сверкающая пластиковая сфера воздушного шара консорциума, вобрав в себя пятьдесят тысяч кубических футов воздуха, нагретого кольцевой пропановой горелкой, поднялась над джунглями и легко взмыла в темнеющее вечернее небо.
Размахивая дротиками и луками, из леса выбежали воины-кигани. К воздушному шару устремился рой белых стрел, но шар был уже недосягаем, и стрелы, не долетев до цели, падали на землю. А шар тем временем поднимался все выше и выше.
На высоте двух тысяч футов его подхватил восточный ветер и понес от конголезского тропического леса, над раскаленным красным пятном кратера Мукенко, через глубокую зону разлома, вертикальные стены которого отливали в лунном свете металлическим блеском.
Потом воздушный шар пересек границу с Заиром и полетел на юго-восток, к Кении – и к цивилизации.
ЭПИЛОГ. МЕСТО, ГДЕ ЖИВЕТ ОГОНЬ
18 сентября 1979 года спутник «Ландсат-3», круживший над поверхностью планеты на номинальной высоте 918 километров, сделал снимок одного из регионов центральной Африки (диаметром около 185 километров) в инфракрасном диапазоне, точнее, в диапазоне волн длиной от 0,7 до 0,8 миллимикрона. Несмотря на плотную облачность, обычную для зоны тропических лесов, снимок показал, что извержение вулкана Мукенко еще продолжалось и в тот день, то есть три месяца спустя после его начала. По расчетным данным, вулкан выбросил в атмосферу 6-8 кубических километров пепла, а по его западному склону спустилось еще 2-3 кубических километра лавы. Теперь туземцы называли окрестности Мукенко «каньялифекой» – местом, где живет огонь.
1 октября 1979 года Р.Б.Трейвиз официально аннулировал «голубой контракт», заявив, что в обозримом будущем найти естественный источник алмазов типа IIb не представляется возможным. Японская компания «Хакамичи» вновь заинтересовалась процессом легирования алмазов бором, предложенным Нагаурой. Исследованием легирования занялись и американские компании. Ожидалось, что к 1984 году процесс будет доведен до уровня, при котором его можно передать в промышленность.
23 октября Карен Росс уволилась из СТИЗР и устроилась на работу в Федеральное бюро геологической съемки в Су-Фолсе (штат Южная Дакота), которое не выполняло военных заказов и не участвовало в экспедициях. Позже она вышла замуж за одного из научных сотрудников той же организации, Джона Беллингема.
Питер Эллиот 30 октября взял творческий отпуск на неопределенный срок. В официальном сообщении делалась ссылка на то, что «…зрелость Эми и ее большая физическая сила… затрудняют дальнейшие лабораторные исследования…» После этого «Проект Эми» был формально закрыт, хотя большинство бывших сотрудников проекта последовали за Эллиотом и Эми в Заирский институт этнографии, располагавшийся в городе Букама. Здесь Эллиот и его товарищи хотели продолжить изучение взаимоотношений Эми с дикими гориллами в естественной среде обитания последних. В ноябре 1979 года появились основания предполагать, что Эми забеременела; сказать точнее было невозможно, потому что уже тогда Эми проводила большую часть времени в местном стаде горилл. Она исчезла в мае 1980 года. [Note12 - В мае 1980 года Эми исчезла на четыре месяца, но в сентябре того же года появилась с малышом – крохотным самцом, прижавшимся к ее груди. Эллиот знаками что-то сказал горилле. Каково же было его удивление, когда вместо Эми ответил малыш: «Эми любит Питер любит Питер». Жестикуляция была четкой и безукоризненно правильной. Разговаривающего жестами малыша удалось записать на видеоленту. С малышом Эми не захотела контактировать с людьми; когда малыш сам направился к Эллиоту, она схватила его, прижала к груди и исчезла в буше. Позднее ее видели в стаде из двенадцати горилл на склонах вершины Куамбара в северо-восточном Заире.] С марта по август 1980 года Институт этнографии проводил учет численности горных горилл. Судя по результатам этих работ, в Африке осталось всего пять тысяч особей, то есть в два раза меньше, чем двадцать лет назад, когда подсчеты проводил известный зоолог Джордж Шаллер. Таким образом было еще раз подтверждено, что горные гориллы являются быстро исчезающим видом. Правда, в зоопарках были достигнуты определенные успехи по размножению горилл в неволе, поэтому представляется маловероятным, чтобы гориллы исчезли вообще, но под натиском человека их естественная зона обитания неуклонно сокращается, и ученые обоснованно полагают, что как дикие животные гориллы вымрут в течение нескольких ближайших лет.
* * *
Кахега вернулся в Найроби в 1979 году и какое-то время работал в китайском ресторане, пока примерно через год это заведение не обанкротилось. Тогда Кахега присоединился к экспедиции Национального географического общества, направлявшейся в Ботсвану для изучения бегемотов.
Аки Убара, старший сын носильщика Маравани и специалист по радиоастрономии, работает в Кембридже (Великобритания).
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48