Ллондель предупреждала об опасности; она давала понять, что наследник Повелителя огня не просто привлечет к себе внимание — за ним будут охотиться. Одно предупреждение сменилось другим: таящийся в Джарике магический дар угрожал союзу демонов в Храме Теней. Если он откажется развить этот дар, он останется беззащитным — тогда он не сможет в случае опасности призвать на помощь власть над огнем, и враги легко смогут его одолеть.
Но одной грозящей ему опасности было недостаточно, чтобы сломить решимость Джарика. Юноша помнил мучительную боль, которую причиняло ему заклятие Анскиере из Эльринфаэра, и не в силах был понять магию власти над погодой, магию, которая недавно опалила его сознание. Джарик знал только одно: волшебство причиняло ему боль! Безжалостный и ужасный самоконтроль, который требовался, чтобы подчинить себе свободную энергию, не поддавался его пониманию. Вот почему наследник Ивейна упрямо и сердито отмахнулся от предупреждения демоницы.
На мгновение человек и ллондель застыли, их характеры столкнулись, ни один не желал уступать. Потом ллондель раздула полумесяцы ноздрей, издав свистящий звук.
«Настоящий сын своего отца», — мысленно заявила она.
Ее раздражение сделало мысленную реплику такой резкой, что сравнение причинило боль. Джарик отшатнулся.
— Нет! — воскликнул он с растущим гневом. — Я не желаю иметь ничего общего с Ивейном! Я не буду таким жестоким, каким был он! Великим Падением клянусь, даже Анскиере сказал, что никто не может заставить меня пройти Круг Огня!
Ллондель издала заунывную трель. На секунду ее глаза зажглись почти человеческой печалью.
«Наследник Повелителя огня, Хранитель ключей».
Она плела видение с искусством опытного музыканта, соединяя воедино образ, звук и древнюю память, превращая их в стон неумолимой судьбы. Джарик почувствовал, как этот стон эхом отдается в его полной скорби душе.
«Иди своей дорогой, сын Ивейна. Но будь осторожен. Будь осторожен, младший брат-человек».
Лицо ллонделя расплылось и исчезло.
Джарика окутал туман, и юноша скользнул в сплетенные демоницей образы.
Пропали камни и ледяные скалы, и он очутился на судне, которое неуклюже раскачивалось на волнах. Лодка была чуть больше обычной рыбацкой плоскодонки, на парусах красовались заплаты, а на палубе лежала куча вонявших рыбой сетей. Благодаря ллонделю Джарик понял, что видит настоящее: сейчас эта лодка плыла прочь от западного берега Эльринфаэра.
Двое братьев в непромокаемых костюмах тянули бечеву через планшир. Они работали молча при свете штормового фонаря, привязанного к кольцу в ахтерштевне, и не замечали, что за ними наблюдают. Стекло фонаря было забрызгано солью, он отбрасывал причудливые тени, которые шевелились всякий раз, как лодку покачивала очередная волна. В переплетении света и теней Джарик разглядел, что на носу судна кто-то лежит.
Этот человек, страдавший от лихорадки, был укрыт грубым шерстяным плащом и прикрывал лицо перепачканной грязью и песком рукой. Джарик разглядел блеск золотого шитья на порванной манжете льняной рубашки и с внезапным ужасом узнал узор. Рассмотрев лежавшего получше, он увидел покрытые волдырями пальцы, спутанные волосы, черные как вороново крыло.
Больше вглядываться было незачем: Джарик уже понял, что это Эмиен, брат сновидицы Таэн. Тот самый человек, с которым он, Джарик, всего три дня назад сражался на мечах и заставил отдать ключи от Эльринфаэра. Должно быть, рыбаки нашли Эмиена на берегу и взяли на борт. Казалось, вид страданий юноши должен вызывать жалость, но вместо жалости сын Ивейна почувствовал такой ужас, как будто случилась непоправимая беда.
«Зачем ты показываешь мне его? — мысленно окликнул он ллонделя. — Какое зло может причинить Эмиен? Его хозяйка Татагрес мертва, он сам убил ее на берегу Эльринфаэра. Это она колдовала с помощью демонов, а не он».
Ллондель ответила новым видением.
Рыбацкое судно затуманилось, потом картина снова стала четкой — и Джарик увидел то, что еще только должно было произойти. Эмиен откинул шерстяное одеяло, которым был укрыт, поднялся и сделал неверный шаг. Его глаза блестели от лихорадки, руки дрожали, но он уцепился за планшир и удержался на ногах. Выражение лица больного юноши заставило Джарика содрогнуться от дурного предчувствия: хотя Эмиен двигался как сомнамбула, он явно шел по палубе с какой-то целью, а не просто в горячечном бреду.
Судно взлетело на волне, фонарь качнулся. Тени закружились по истертым доскам палубы, когда корма суденышка опустилась. Бечева, которую оттягивало неумолимое течение, скребла о банку. Один из рыбаков раздраженно выругался и, топнув сапогом, приложил все усилия, чтобы все же вытянуть сеть. Если бы он поднял голову, он увидел бы, что Эмиена на носу больше нет. Но оба брата были заняты делом и не видели, как беглец, которого они спасли с Эльринфаэра, наклонился и вынул разделочный нож из ахтерпика.
Только Джарик видел, как дрожащие обожженные пальцы сжали рукоять. Потом Эмиена вдруг окружила дрожащая яркая дымка, как будто ветер зашевелил занавеси из ставшего видимым света. Тело темноволосого юноши замерцало, напомнив Джарику ауру Стража штормов Эльринфаэра, которую сын Ивейна видел совсем недавно. Но аура Эмиена, почти равная по мощи ауре Анскиере, была другой: в ней чувствовалось зло. К брату Таэн явно перешла способность Татагрес получать колдовскую власть от демонов.
Джарик закричал, но в полуреальном мире видений ллонделя его голос никто не услышал. Вспомнив, что перед ним просто сцена из будущего, Джарик беспомощно смотрел, как красноватая аура вокруг Эмиена замерцала, сгустилась и стала ярче.
Почувствовав прилив демонической силы, Эмиен рванулся вперед и воткнул нож в спину ближайшего рыбака. Тот выпустил сеть, бечева заскребла по дереву и упала в море, а рыбак с булькающим криком рухнул животом на планшир. Кровь, черная в свете фонаря, змейкой заструилась по его непромокаемому костюму. Второй рыбак повернулся с криком гнева и удивления и успел увидеть пылающее в лихорадке лицо, спутанные черные волосы и безумную улыбку. Потом нож Эмиена вонзился ему в грудь. Рыбак упал за борт, угодив в сеть, полную серебристой рыбы.
Лодка качнулась, и посреди адской пляски теней Эмиен отцепил сеть. Грузила зазвенели и плюхнулись в море. Умирающий рыбак погрузился в волны, а Эмиен бесстрастно столкнул за борт второе тело.
Потом пошел на корму и взялся за румпель. Рыбацкое судно дрогнуло, качнулось и сделало поворот фордевинд. Парус натянулся с резким хлопком, блоки зазвенели, стрелка компаса указала на север.
Благодаря ллонделю Джарик заглянул еще дальше в будущее и увидел, как после долгого плавания по штормовому морю Эмиен добрался до берегов Фелуэйта далеко на севере. Там любимый брат сновидицы Таэн встретился наконец со своими хозяевами, которым отныне служил. Осунувшийся после нескольких недель, проведенных в море, Эмиен, спотыкаясь, ступил на песок, и его сразу поймали нетерпеливые руки демонов.
Джарик шептал напрасные слова, пытаясь отвратить неизбежное. Он не мог изменить ход событий, он мог только смотреть, как Проклятые Кором положили Эмиена на носилки и понесли на северо-восток. Видение подернулось рябью, потом сменилось другим.
Джарик увидел открытые всем ветрам скалы за пределами Кейтланда. Земля там была голой и унылой, как в далекие времена перед Великим Падением, на ней росли одни лишь лишайники.
Демоны, чьи силуэты были четко видны на фоне пустого неба, понесли Эмиена вверх по изрезанной выступами скале. На скале высилась крепость — серые углы стен, ряды тонких башен… Джарик с отчаянием узнал главную башню крепости, хотя никогда в жизни там не бывал. В легендах этот замок назывался Храмом Теней, тюрьмой Проклятых и твердыней демонов. Если Эмиен когда-нибудь выйдет оттуда, то только на погибель всему человечеству.
4
КОРОЛЬ ПИРАТОВ
ДЖАРИК ПРОСНУЛСЯ от холодного моросящего дождя. Вода капала с его волос, текла прохладными струйками на камни, на которых он лежал. Видение, посланное ллонделем, погрузило юношу в тоску: из Храма Теней придет беда, такая беда, какой еще не знавал Кейт ланд. Джарик больше не мог оставаться в стороне. Возможно, он сумеет помешать убийству рыбаков и избавить Эмиена от проклятия темных залов Храма Теней.
Скорчившись в туманной тьме на каменном уступе, Джарик снова вспомнил тот миг, когда получил ключи на берегах Эльринфаэра; он угрожал тогда Эмиену обнаженным мечом, но удара не нанес. Горе сестры Эмиена и собственное нежелание убивать удержали его руку.
Джарик прикусил губу. Ничего хорошего из его жалости не вышло. Позволив Эмиену уйти, он вручил демонам еще одно орудие, с помощью которого они будут творить в Кейтланде зло.
Джарик медленно сел. Из темноты на него не глядели оранжевые глаза: уступ, на котором раньше сидела ллондель, был пуст.
Теперь никто не преграждал Джарику путь, и все же юноша не сразу преодолел в себе недоверие, которое внушала ему демоница. Только убедившись, что ключи от Эльринфаэра и перо штормового сокола по-прежнему спрятаны в мешочке, висящем на его груди, Джарик слегка расслабился и снова огляделся по сторонам. Он заметил, что на камне, рукояткой к нему, лежит его нож, а рядом — еще какой-то предмет.
Юноша наклонился вперед и осторожно дотронулся до рукояти ножа. Ллондель не появилась, чтобы ему помешать, и Джарик с облегчением спрятал оружие в ножны.
Другой предмет испугал его. Джарик предпочел бы к нему не прикасаться, но ошибка, которую он совершил, дав Эмиену сбежать, научила его не отмахиваться от возможной угрозы.
Джарик осторожно ощупал то, что оказалось деревянной флейтой, украшенной завитками перламутровых инкрустаций. Поверхность ее была теплой, как будто ее недавно согревало чье-то тело. Двенадцать отверстий флейты явно предназначались не для человеческих пальцев, и интуиция подсказала Джарику: инструмент оставлен ему ллонделем, на всякий случай. Если он возьмет на флейте самую высокую ноту, ллондели придут на помощь…
Джарик вздрогнул. Только благодаря мысленному влиянию демоницы ему в голову могло прийти такое объяснение. Наверняка ллондель прячется сейчас неподалеку и исподтишка продолжает за ним наблюдать.
Джарик заколебался.
Ни один человек не смел довериться демону, за обладание вышедшими из рук демонов предметами в Кейтланде могли обвинить в ереси. Неважно, что флейта с виду безвредна, — ее нельзя было брать!
Джарик положил инструмент обратно и встал. Теперь он вспоминал свои недавние видения с подозрением: может, и встреча с Анскиере только привиделась ему благодаря искусному внушению демоницы? Возможно, ллондель старалась усыпить его бдительность, поколебать его убеждения — а потом заставить пасть, как демоны заставили пасть Эмиена.
Хотя Джарик насквозь промок и у него ныло все тело, он снова начал упрямо карабкаться на обледеневшие скалы.
Худшая часть подъема осталась позади, но удержаться на скользком от дождя склоне было по-прежнему очень сложно. От холода руки юноши окоченели, один неверный шаг мог привести к падению, и тогда Джарик полетел бы вниз, ударяясь о гранитные выступы, пока с переломанными руками и ногами не рухнул бы в дикий водоворот бурунов у рифов.
Сын Ивейна осторожно двигался по уходящему вверх выступу, вдыхая кислый запах водорослей. Постепенно выступ превратился в широкий карниз, за которым поднимались обледеневшие скалы, ставшие тюрьмой Анскиере. Над ними белыми пятнами колыхался туман.
Величественные утесы заставляли Джарика чувствовать себя маленьким и ничтожным. Прибой внизу вскидывался и разбивался о лед; рев волн гулко отдавался от скал, и казалось, что вода кипит прямо у юноши под ногами. Ветер выл в ущельях, холодные струйки дождя стекали Джарику за воротник. Когда он очутился здесь в прошлый раз, чтобы поговорить с Анскиере, волшебник окликнул его голосом ветра, и Джарик слушал Стража штормов в такой тишине, что даже прибой внизу, казалось, утих. Но теперь никто не подал голос, чтобы приветствовать юношу, который принес ключи от Эльринфаэра.
Замерзший и разочарованный, Джарик прислонился спиной к каменному склону.
— Анскиере!
Его крик эхом отдался в пропасти и затерялся в грохоте волн. Крикнуть второй раз у Джарика не хватило духу. Слова не достигали слуха Стража штормов Эльринфаэра, и у юноши появилось тяжелое предчувствие, что видения, посланные ллон-делем, были правдивыми.
Демоница назвала его Хранителем ключей, с горечью вспомнил Джарик. Он не был готов к такой ответственности! С тех пор как он оказался во власти заклятия Анскиере, он действовал наобум, не задумываясь о будущем, действуя согласно воле волшебника, а не своей собственной.
Теперь же, замерзая под дождем на окутанном туманом склоне, Джарик пытался принять собственное решение. Он хотел найти свой путь вместо того, чтобы отвечать силой на силу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44
Но одной грозящей ему опасности было недостаточно, чтобы сломить решимость Джарика. Юноша помнил мучительную боль, которую причиняло ему заклятие Анскиере из Эльринфаэра, и не в силах был понять магию власти над погодой, магию, которая недавно опалила его сознание. Джарик знал только одно: волшебство причиняло ему боль! Безжалостный и ужасный самоконтроль, который требовался, чтобы подчинить себе свободную энергию, не поддавался его пониманию. Вот почему наследник Ивейна упрямо и сердито отмахнулся от предупреждения демоницы.
На мгновение человек и ллондель застыли, их характеры столкнулись, ни один не желал уступать. Потом ллондель раздула полумесяцы ноздрей, издав свистящий звук.
«Настоящий сын своего отца», — мысленно заявила она.
Ее раздражение сделало мысленную реплику такой резкой, что сравнение причинило боль. Джарик отшатнулся.
— Нет! — воскликнул он с растущим гневом. — Я не желаю иметь ничего общего с Ивейном! Я не буду таким жестоким, каким был он! Великим Падением клянусь, даже Анскиере сказал, что никто не может заставить меня пройти Круг Огня!
Ллондель издала заунывную трель. На секунду ее глаза зажглись почти человеческой печалью.
«Наследник Повелителя огня, Хранитель ключей».
Она плела видение с искусством опытного музыканта, соединяя воедино образ, звук и древнюю память, превращая их в стон неумолимой судьбы. Джарик почувствовал, как этот стон эхом отдается в его полной скорби душе.
«Иди своей дорогой, сын Ивейна. Но будь осторожен. Будь осторожен, младший брат-человек».
Лицо ллонделя расплылось и исчезло.
Джарика окутал туман, и юноша скользнул в сплетенные демоницей образы.
Пропали камни и ледяные скалы, и он очутился на судне, которое неуклюже раскачивалось на волнах. Лодка была чуть больше обычной рыбацкой плоскодонки, на парусах красовались заплаты, а на палубе лежала куча вонявших рыбой сетей. Благодаря ллонделю Джарик понял, что видит настоящее: сейчас эта лодка плыла прочь от западного берега Эльринфаэра.
Двое братьев в непромокаемых костюмах тянули бечеву через планшир. Они работали молча при свете штормового фонаря, привязанного к кольцу в ахтерштевне, и не замечали, что за ними наблюдают. Стекло фонаря было забрызгано солью, он отбрасывал причудливые тени, которые шевелились всякий раз, как лодку покачивала очередная волна. В переплетении света и теней Джарик разглядел, что на носу судна кто-то лежит.
Этот человек, страдавший от лихорадки, был укрыт грубым шерстяным плащом и прикрывал лицо перепачканной грязью и песком рукой. Джарик разглядел блеск золотого шитья на порванной манжете льняной рубашки и с внезапным ужасом узнал узор. Рассмотрев лежавшего получше, он увидел покрытые волдырями пальцы, спутанные волосы, черные как вороново крыло.
Больше вглядываться было незачем: Джарик уже понял, что это Эмиен, брат сновидицы Таэн. Тот самый человек, с которым он, Джарик, всего три дня назад сражался на мечах и заставил отдать ключи от Эльринфаэра. Должно быть, рыбаки нашли Эмиена на берегу и взяли на борт. Казалось, вид страданий юноши должен вызывать жалость, но вместо жалости сын Ивейна почувствовал такой ужас, как будто случилась непоправимая беда.
«Зачем ты показываешь мне его? — мысленно окликнул он ллонделя. — Какое зло может причинить Эмиен? Его хозяйка Татагрес мертва, он сам убил ее на берегу Эльринфаэра. Это она колдовала с помощью демонов, а не он».
Ллондель ответила новым видением.
Рыбацкое судно затуманилось, потом картина снова стала четкой — и Джарик увидел то, что еще только должно было произойти. Эмиен откинул шерстяное одеяло, которым был укрыт, поднялся и сделал неверный шаг. Его глаза блестели от лихорадки, руки дрожали, но он уцепился за планшир и удержался на ногах. Выражение лица больного юноши заставило Джарика содрогнуться от дурного предчувствия: хотя Эмиен двигался как сомнамбула, он явно шел по палубе с какой-то целью, а не просто в горячечном бреду.
Судно взлетело на волне, фонарь качнулся. Тени закружились по истертым доскам палубы, когда корма суденышка опустилась. Бечева, которую оттягивало неумолимое течение, скребла о банку. Один из рыбаков раздраженно выругался и, топнув сапогом, приложил все усилия, чтобы все же вытянуть сеть. Если бы он поднял голову, он увидел бы, что Эмиена на носу больше нет. Но оба брата были заняты делом и не видели, как беглец, которого они спасли с Эльринфаэра, наклонился и вынул разделочный нож из ахтерпика.
Только Джарик видел, как дрожащие обожженные пальцы сжали рукоять. Потом Эмиена вдруг окружила дрожащая яркая дымка, как будто ветер зашевелил занавеси из ставшего видимым света. Тело темноволосого юноши замерцало, напомнив Джарику ауру Стража штормов Эльринфаэра, которую сын Ивейна видел совсем недавно. Но аура Эмиена, почти равная по мощи ауре Анскиере, была другой: в ней чувствовалось зло. К брату Таэн явно перешла способность Татагрес получать колдовскую власть от демонов.
Джарик закричал, но в полуреальном мире видений ллонделя его голос никто не услышал. Вспомнив, что перед ним просто сцена из будущего, Джарик беспомощно смотрел, как красноватая аура вокруг Эмиена замерцала, сгустилась и стала ярче.
Почувствовав прилив демонической силы, Эмиен рванулся вперед и воткнул нож в спину ближайшего рыбака. Тот выпустил сеть, бечева заскребла по дереву и упала в море, а рыбак с булькающим криком рухнул животом на планшир. Кровь, черная в свете фонаря, змейкой заструилась по его непромокаемому костюму. Второй рыбак повернулся с криком гнева и удивления и успел увидеть пылающее в лихорадке лицо, спутанные черные волосы и безумную улыбку. Потом нож Эмиена вонзился ему в грудь. Рыбак упал за борт, угодив в сеть, полную серебристой рыбы.
Лодка качнулась, и посреди адской пляски теней Эмиен отцепил сеть. Грузила зазвенели и плюхнулись в море. Умирающий рыбак погрузился в волны, а Эмиен бесстрастно столкнул за борт второе тело.
Потом пошел на корму и взялся за румпель. Рыбацкое судно дрогнуло, качнулось и сделало поворот фордевинд. Парус натянулся с резким хлопком, блоки зазвенели, стрелка компаса указала на север.
Благодаря ллонделю Джарик заглянул еще дальше в будущее и увидел, как после долгого плавания по штормовому морю Эмиен добрался до берегов Фелуэйта далеко на севере. Там любимый брат сновидицы Таэн встретился наконец со своими хозяевами, которым отныне служил. Осунувшийся после нескольких недель, проведенных в море, Эмиен, спотыкаясь, ступил на песок, и его сразу поймали нетерпеливые руки демонов.
Джарик шептал напрасные слова, пытаясь отвратить неизбежное. Он не мог изменить ход событий, он мог только смотреть, как Проклятые Кором положили Эмиена на носилки и понесли на северо-восток. Видение подернулось рябью, потом сменилось другим.
Джарик увидел открытые всем ветрам скалы за пределами Кейтланда. Земля там была голой и унылой, как в далекие времена перед Великим Падением, на ней росли одни лишь лишайники.
Демоны, чьи силуэты были четко видны на фоне пустого неба, понесли Эмиена вверх по изрезанной выступами скале. На скале высилась крепость — серые углы стен, ряды тонких башен… Джарик с отчаянием узнал главную башню крепости, хотя никогда в жизни там не бывал. В легендах этот замок назывался Храмом Теней, тюрьмой Проклятых и твердыней демонов. Если Эмиен когда-нибудь выйдет оттуда, то только на погибель всему человечеству.
4
КОРОЛЬ ПИРАТОВ
ДЖАРИК ПРОСНУЛСЯ от холодного моросящего дождя. Вода капала с его волос, текла прохладными струйками на камни, на которых он лежал. Видение, посланное ллонделем, погрузило юношу в тоску: из Храма Теней придет беда, такая беда, какой еще не знавал Кейт ланд. Джарик больше не мог оставаться в стороне. Возможно, он сумеет помешать убийству рыбаков и избавить Эмиена от проклятия темных залов Храма Теней.
Скорчившись в туманной тьме на каменном уступе, Джарик снова вспомнил тот миг, когда получил ключи на берегах Эльринфаэра; он угрожал тогда Эмиену обнаженным мечом, но удара не нанес. Горе сестры Эмиена и собственное нежелание убивать удержали его руку.
Джарик прикусил губу. Ничего хорошего из его жалости не вышло. Позволив Эмиену уйти, он вручил демонам еще одно орудие, с помощью которого они будут творить в Кейтланде зло.
Джарик медленно сел. Из темноты на него не глядели оранжевые глаза: уступ, на котором раньше сидела ллондель, был пуст.
Теперь никто не преграждал Джарику путь, и все же юноша не сразу преодолел в себе недоверие, которое внушала ему демоница. Только убедившись, что ключи от Эльринфаэра и перо штормового сокола по-прежнему спрятаны в мешочке, висящем на его груди, Джарик слегка расслабился и снова огляделся по сторонам. Он заметил, что на камне, рукояткой к нему, лежит его нож, а рядом — еще какой-то предмет.
Юноша наклонился вперед и осторожно дотронулся до рукояти ножа. Ллондель не появилась, чтобы ему помешать, и Джарик с облегчением спрятал оружие в ножны.
Другой предмет испугал его. Джарик предпочел бы к нему не прикасаться, но ошибка, которую он совершил, дав Эмиену сбежать, научила его не отмахиваться от возможной угрозы.
Джарик осторожно ощупал то, что оказалось деревянной флейтой, украшенной завитками перламутровых инкрустаций. Поверхность ее была теплой, как будто ее недавно согревало чье-то тело. Двенадцать отверстий флейты явно предназначались не для человеческих пальцев, и интуиция подсказала Джарику: инструмент оставлен ему ллонделем, на всякий случай. Если он возьмет на флейте самую высокую ноту, ллондели придут на помощь…
Джарик вздрогнул. Только благодаря мысленному влиянию демоницы ему в голову могло прийти такое объяснение. Наверняка ллондель прячется сейчас неподалеку и исподтишка продолжает за ним наблюдать.
Джарик заколебался.
Ни один человек не смел довериться демону, за обладание вышедшими из рук демонов предметами в Кейтланде могли обвинить в ереси. Неважно, что флейта с виду безвредна, — ее нельзя было брать!
Джарик положил инструмент обратно и встал. Теперь он вспоминал свои недавние видения с подозрением: может, и встреча с Анскиере только привиделась ему благодаря искусному внушению демоницы? Возможно, ллондель старалась усыпить его бдительность, поколебать его убеждения — а потом заставить пасть, как демоны заставили пасть Эмиена.
Хотя Джарик насквозь промок и у него ныло все тело, он снова начал упрямо карабкаться на обледеневшие скалы.
Худшая часть подъема осталась позади, но удержаться на скользком от дождя склоне было по-прежнему очень сложно. От холода руки юноши окоченели, один неверный шаг мог привести к падению, и тогда Джарик полетел бы вниз, ударяясь о гранитные выступы, пока с переломанными руками и ногами не рухнул бы в дикий водоворот бурунов у рифов.
Сын Ивейна осторожно двигался по уходящему вверх выступу, вдыхая кислый запах водорослей. Постепенно выступ превратился в широкий карниз, за которым поднимались обледеневшие скалы, ставшие тюрьмой Анскиере. Над ними белыми пятнами колыхался туман.
Величественные утесы заставляли Джарика чувствовать себя маленьким и ничтожным. Прибой внизу вскидывался и разбивался о лед; рев волн гулко отдавался от скал, и казалось, что вода кипит прямо у юноши под ногами. Ветер выл в ущельях, холодные струйки дождя стекали Джарику за воротник. Когда он очутился здесь в прошлый раз, чтобы поговорить с Анскиере, волшебник окликнул его голосом ветра, и Джарик слушал Стража штормов в такой тишине, что даже прибой внизу, казалось, утих. Но теперь никто не подал голос, чтобы приветствовать юношу, который принес ключи от Эльринфаэра.
Замерзший и разочарованный, Джарик прислонился спиной к каменному склону.
— Анскиере!
Его крик эхом отдался в пропасти и затерялся в грохоте волн. Крикнуть второй раз у Джарика не хватило духу. Слова не достигали слуха Стража штормов Эльринфаэра, и у юноши появилось тяжелое предчувствие, что видения, посланные ллон-делем, были правдивыми.
Демоница назвала его Хранителем ключей, с горечью вспомнил Джарик. Он не был готов к такой ответственности! С тех пор как он оказался во власти заклятия Анскиере, он действовал наобум, не задумываясь о будущем, действуя согласно воле волшебника, а не своей собственной.
Теперь же, замерзая под дождем на окутанном туманом склоне, Джарик пытался принять собственное решение. Он хотел найти свой путь вместо того, чтобы отвечать силой на силу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44