Отряд вооруженных слуг из Альхеллы, назначенный в резерв, Сарнак вел в мою сторону. Подъехав поближе, он спешился и подошел ко мне.
– Ну что, господин придворный маг? Они все еще не угомонились? – я кивнул в сторону врагов. – А я так понял, что у них не осталось никаких козырей в рукаве…
– Да, Ингви, сэр Валент тоже так считает. Говорит – это для нас, показуха… Вот твои шарики… Зарядил, сколько смог…
– Спасибо, дружище…
Тут Сарнак удивленно на меня взглянул – ну конечно, я ведь поблагодарил его за то, что было его обязанностью. Да, хреновое из меня «величество»…
Неловкое молчание прервали новые звуки, донесшиеся со стороны вражеского стана. Представление, затеянное по всей видимости неприятелем специально для нас, разворачивалось. Два фургона в обращенном к нам фасе их импровизированной стены синхронно разъехались, как створки ворот и в нашу сторону важно выступила целая процессия – конные воины в плащах желтого и красного цветов дудели в трубы и размахивали зелеными ветвями…
– Гунгиллины ветви… Знак к переговорам, – пробормотал Сарнак.
Когда кавалькада приблизилась и мы смогли рассмотреть посла, которого и сопровождали гвардейцы с ветвями, Ннаонна выразительно присвистнула… Послом оказался какой-то совершенно крошечный субъект, можно сказать карлик, важно восседающий на богато разукрашенном пони.
– Что же – у них покрупнее никого не нашлось? – мой вопрос повис в воздухе, – ладно, будем считать, что те, кто покрупнее – уже у нас в плену.

…Запуталась культя в рукаве,
Весна забылась в рукопашной…
На цыпочках подкравшись к себе
Я позвонил и убежал…
Егор Летов
Коклос и сопровождавшие его гвардейцы с «Гунгиллиными ветвями» достигли строя орков, там они спешились и карлика провели к Ингви – тот уже успел привести себя в порядок и даже сделать кое-какие приготовления – дополнить свой театрально-мрачный черный плащ тенями за спиной и начать формировать над ближайшей лесной опушкой небольшую тучку, которая могла бы пригодиться в качестве аргумента на предстоящих переговорах.
Пол-Гнома был выбран послом по той лишь причине, что все прочие, подходящие для этой миссии, боялись отправляться в стан демона, а капитан ок-Икерн не желал оставлять свой лагерь без присмотра, резонно полагая, что в его отсутствие большая часть армии просто разбежится… Готовясь к исполнению своей ответственной миссии, Коклос соорудил для себя подходящий – как он полагал – костюм, позаимствовав кое-что из гардероба своего господина, а также некоторые фрагменты доспехов соратников. Так, в частности, он одолжил у капитана его шлем и теперь неуверенно косился из-под него на свой конвой – шут начал побаиваться, что переборщил, так как тяжелое забрало то и дело опускалось, грозя треснуть его по носу…
Когда Коклоса подвели к наспех сооруженному сидению, олицетворявшему трон, на котором восседал Ингви (вокруг собрались его вельможи), шут, совершенно не смущаясь мрачным видом короля, затрещал со своим обычным апломбом:
– Ваше величество, я послан сеньорами, засевшими на той стороне поля, как полномочный посол, наделенный всеми мыслимыми и немыслимыми правами. Прежде всего, отвечайте – в добром ли здравии Алекиан, герцог Гонзора и мой добрый сеньор?
– Насколько мне известно – в добром, – отвечал Ингви, пряча улыбку при виде того, как посол то и дело поднимает поминутно падающее забрало массивного шлема, – и вскоре он присоединится к нашей беседе, а пока позвольте предложить вам снять ваш шлем и немного подождать… Подайте послу стул!
Пока Коклос, уже изрядно уставший воевать со своим головным убором, снимал его и карабкался на принесенный ему слишком высокий стул, показалась стража, ведущая Алекиана – тот выглядел необычайно удрученным. Роскошные алые латы с него сняли – и теперь принц был в обычном потертом кожаном костюме, какие обычно одевают под доспехи. Унылый вид юноши усугубляли слегка опухшие нос и губы, которые он разбил при падении. Сейчас Алекиан никак не мог решить, как себя вести, особенно его поразил вид шута, одетого в странный наряд и непринужденно болтающего с вражескими командирами…
– …Позвольте, любезный посол, узнать ваше имя и титул, – вмешался Сарнак, этот обязательный вопрос Ингви забыл задать и маг решил выручить приятеля.
– Я принц Коклос!
– И какой же державы вы принц? Простите нам, провинциалам, нашу неосведомленность… – снова заговорил Ингви.
Посол, доверительно понизив голос, ответил:
– Откровенно говоря, я и сам толком не знаю… Но когда я зову моего сеньора «братцем» – он не спорит. А уж он точно принц!
Ингви улыбнулся – беседа приняла такой характер, что он не знал куда ему вставить свои театральные эффекты – этот карлик сумел-таки озадачить его.
– Ну ладно… Итак, вот ваш принц – живой и здоровый… Позвольте теперь узнать, что желают сообщить мне пославшие вас сеньоры, «засевшие на той стороне поля»? Подходите ближе, принц и примите участие в беседе – я так понимаю, что речь в основном пойдет о вашей персоне.
– Наши предложения таковы: немедленно отпустите всех пленных, сложите оружие, спустите знамена а вы, ваше величество, отправляйтесь со мной в наш лагерь. Я со своей стороны, – тут шут важно напыжился, – гарантирую вам уважительное обращение… Вы заслужили его своим героическим сопротивлением…
– И всего-то? – Ингви с трудом сдержал улыбку. Пришел его час.
Я с трудом сдержал улыбку – пришел мой час. Затем постарался как можно более грозно сдвинуть брови и слегка привстал со своего импровизированного трона – взметнулись черные полы плаща, взметнулись тени за моей спиной… Как раз в это время моя искусственная тучка закрыла солнце, громыхнул раскат грома. От души надеюсь, что это выглядело так, словно эта туча возникла прямо из-за моей спины – во всяком случае, так было задумано. Зарвавшийся посол кубарем скатился под стул и оттуда пропищал:
– Ваше величество, а я думал, вы уже догадались, что я – шут его высочества…
Взмахом руки – «Авенорэт!» – я ликвидировал тучу и опять засияло солнце.
– Уж и пошутить нельзя… – обиженно пробурчал карлик, вновь карабкаясь на стул, – вот при нашем дворе порядки куда прогрессивнее… Шутить не запрещают…
Этот коротышка вновь меня озадачил – я опять не знал, что сказать, обычно моих эффектов оказывалось достаточно и что-то говорить после них не требовалось… Выручил на этот раз меня Филька:
– А при нашем дворе порядки таковы, что шутов не надо – у нас шутит сам король, вот примерно как сейчас. И от его шуток никто под стул не лезет!
– Ну ладно, – я вновь постарался овладеть ситуацией, – попробуем начать сначала. И без шуток. Итак, я сумел поставить вашу армию в безвыходное положение. Давайте, «принц» Коклос, исходить именно из этого.
– Так уж и безвыходное!
– Именно. А что вы можете сделать? Попробуете атаковать – моя конница вас раздавит; можете, конечно, продолжать стоять в вашем чудесном лагере… Ну что ж, стойте… А я тем временем соберу ополчение со всей Альды и обложу ваш стан покрепче.
– Мы можем отступить.
– Давайте – валяйте. Но отступать вам придется под градом стрел, а в преимуществе моих стрелков над вашими вы уже убедились вчера. Ну а в Ничейных Полях вас встретят три тысячи орков, которых послал мой верный союзник – великий король Анзог. Они уже на подходе – верно, лорд Кендаг?
– Д-да, верно… – согласился тот, хотя на языке у него явно вертелся ответ: «Ингви шутит». Разумеется, гонцы в Корону Гангмара были отправлены, но собрать и привести войско орков к моим границам за такое время, конечно, немыслимо. Да и насчет трех тысяч я тоже, скорее всего, подзагнул. Ничего, для меня сейчас главное – взять на понт посла и пленного принца – особенно принца. Пусть почувствует, в какое положение он поставил своих.
– Вот так. А в тылу у вас по-прежнему будет моя кавалерия. Так что и отступление вас тоже погубит.
Посол задумался, а я тем временем продолжил, обращаясь к своим:
– Вот полюбуйтесь, господа, до какого состояния докатилась Империя. Наследный принц занялся разбоем…
– Сударь! – тут же вскинулся принц – ага, вот и он заговорил. – Как вы смеете!
– Во-первых, лучше не «сударь», а «ваше величество». А во-вторых, как же иначе прикажете расценивать ваше вторжение во главе целой армии на земли дружественной, в общем-то державы… Да кем вы себя воображаете – отважным Гвениадором или, может, неистовым Авейном? (Авейн Неистовый, так же как и Гвениадор Отважный, был героем популярной книги, с той лишь разницей, что прототипом его был реальный человек – рыцарь-разбойник, раскаявшийся и искупавший многочисленные грехи ратными подвигами. Если верить поэме о нем, этот воин сразил в бою как-то десятерых гномов, что в общем-то маловероятно, а на следующий день коварные гномы подло подстерегли его водиннадцатером). Вы напали без объявления войны, вы атаковали крепость, занятую моими наемниками, грабили сервов моих вассалов… Это что же – не разбой?
Принц залился краской и опустил голову – ему явно как-то не приходило в голову взглянуть с такой точки зрения на свои подвиги. Ничего, пусть призадумается…
– У меня имеется эдикт его императорского величества… Эдикт о войне с узурпатором альдийского престола… – наконец выдавил он.
– Ах вот оно что – ну, это снимает с вас, принц, часть вины. Значит, на разбой вас отправил сам Император своим эдиктом. И не спорьте – вы прекрасно знаете, что никакой я не узурпатор, а законно избранный монарх. Мое восшествие на престол происходило в точном соответствии с законом Альды… Впрочем, я догадываюсь – здесь не обошлось без Кадор-Манонга, этого известного клеветника и труса, верно?
– Да! – с вызовом отвечал мой пленник. – Я отстаивал его интересы. Его и его сестры.
– М-да-а-а… его сестра… Я, кажется, догадываюсь, в чем тут суть… – Я и впрямь начал кое о чем догадываться. – Его сестра, принцесса Санелана, очаровательная девица – и по-моему, умница к тому же… Вот как раз ее интересы отстаивать не было нужды. Я не знаю, что вам наплел этот Кадор, но правда такова – он поднял мятеж против меня, законного монарха, пытался подсунуть мне яд, подкупал моих слуг, а под конец – натравил на меня своих вассалов во время аудиенции. Да, стоило-таки последовать совету моего маршала и казнить его, а я… я всего лишь дал ему возможность спокойно убраться из страны со всем его барахлом и слугами… Вот уж действительно – ни одно доброе дело не остается безнаказанным… Так вот – мадам Санеланы все это не касалось, поскольку она не участвовала в заговорах. Она могла бы спокойно жить в Альде и владеть всеми поместьями своего рода и прочим… Ну, принц, нам, кажется, предстоит долгая беседа… Вернее, предстояла бы, если бы не обещание, данное мною лорду Кендагу. Я поклялся, что отомщу вражескому командиру, который осмелился совершить трусливое и подлое дело – повесить моих солдат… Так что…
– Послушайте, ваше величество, – тут же взвился карлик (принц при этом уставился на меня широко распахнутыми глазами, краска с его щек мгновенно сошла), – принц Алекиан тут совершенно не при чем! Во всем виноват толстый сэр Питви! Это он велел казнить орков!
– Приведите сэра Питви!
Услышав выдвинутое против него обвинение, толстяк даже и не думал отпираться – до меня не сразу дошло, что он не видел в своем поступке ничего зазорного! Ну, что ж – я был уже не в силах совладать с овладевшей мной холодной яростью:
– Ну что ж! Какое преступление – такое и наказание. Кендаг, он твой – и я рекомендую его повесить.
Теперь и с толстых щек Питви сошел румянец:
– Ваше величество! – завопил он, куда только подевалось его спокойное благодушие! – Как же такое возможно! Ведь это были орки! Всего лишь орки! Как же можно казнить за это рыцаря! Человека! Дворянина вешать нельзя!
– Ваше величество, – вмешался мой маршал, – это действительно так. Веревка – не для дворянина. Воина должно казнить с пролитием крови – и желательно мечом, поскольку он рыцарь… Это его право!
– А какие права были у казненных орков? – так со мной бывает иногда. Меня понесло и я чувствовал, что, возможно, даже совершаю ошибку, но… – Это были воины! Герои! Они сдержали продвижение вражеского войска и дали нам возможность подготовиться к бою! Возможно, что они спасли жизни нам всем… А их повесили без суда!.. Кендаг, если считаешь нужным – я разрешаю тебе выпороть этого мерзавца перед казнью…
– Ваше величество… – вновь попытался вмешаться Валент.
– Прошу вас, сэр маршал, прошу не вмешиваться в это дело! Я хочу, чтобы дошло до всех – мне нанесено оскорбление – и кара должна быть справедливой и неотвратимой!
На миг воцарилась тишина. Я, постепенно остывая, обвел взглядом лица моих соратников. Пожалуй, все, кроме орков и Фильки, недовольны… Ничего – переживут…
Орки окружили ошеломленного сэра Питви и увели. Воспользовавшись паузой, я обратился к послу:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75