И только-то.
И все же в этот миг Огненный Горн всем сердцем пожалел Армана Караса. Если бы только старый гном увидел выкрикнувшего, он бы проучил обидчика.
Паром пристал к Древу Жизни. Здесь народу скопилось еще больше, в пестрой толпе мелькали представители всех кланов. Солдаты оцепили район и отгоняли зевак. Чужаков встретили те же мрачные взгляды и зловещая тишина, что и на другой стороне, нарушаемая лишь жизнерадостным голоском кендера, который лез со всеми знакомиться и протягивал для пожатия руку. Карамон с угрюмым видом только и успевал его одергивать.
Затем откуда-то из середины толпы раздался рокот, стремительно нараставший, - казалось, это рычит какое-то многоголовое чудище. Шум становился все более угрожающим. Внезапно толпа подалась вперед, напирая на солдат, ставших плечом к плечу и словно вросших в каменные плиты.
- Уведите их отсюда поскорее, Ваше Высочество! - крикнул Арману капитан. - Среди рабочих в доках есть клары. Всем известно: они безумны, как лемминги.
Арман указал на подъемник, перемещавший гномов вверх и вниз по Древу Жизни. Друзья побежали к нему, солдаты Армана трусили следом, тыча своими копьями осмеливавшихся подойти слишком близко.
Запрыгнув в одну из кабинок, по виду напоминавших корзины, они смогли перевести дух. Карамон с облегчением отметил их устойчивость в сравнении с подвешенными на цепях котлами, в которых им довелось кататься в Кзак Цароте. Механизм заскрипел, и корзина послушно поехала вверх.
Путники прислушивались к этому скрипу и скрежету в напряженном молчании. Странный мир, в котором они оказались, давящая темнота, опасности и «радушный» прием начали сказываться на всех.
- Лучше бы ты никогда не находил этот шлем, - внезапно произнес Флинт, глянув на Рейстлина. - Вечно суешь нос куда не следует.
- Не сваливай все на меня, - огрызнулся Рейстлин. - Если бы рыцарь не напялил его на свою пустую голову…
- …мы бы не были сейчас в Торбардине, - ледяным тоном закончил его фразу Стурм.
- Да, мы были бы в каком-нибудь другом месте, где народ не рвался бы перерезать нам глотки! - съязвил гном.
- Сколько можно нападать на Рейстлина, а, Флинт? - вмешался богатырь. - Он не сделал ничего плохого!
- Я не нуждаюсь в твоем заступничестве, Карамон, - оборвал его волшебник, с горечью добавив: - Катитесь-ка вы все в Бездну!
- Всегда мечтал попасть в Бездну, - подхватил Тассельхоф. - А ты, Рейстлин? Там, должно быть, жуть как страшно. Просто здорово!
- Умолкни! - зарычал на него Огненный Горн.
- Это стоит сделать всем, - справедливо рассудил Полуэльф.
Он стоял, прислонившись к одной из стенок вагонетки, со скрещенными на груди руками и опущенной головой. Не составило особого труда догадаться: он думал в эту минуту о беженцах, о людях, за которых отвечает и которые на него рассчитывают. Может, сейчас они спасаются от своих преследователей, возложив все надежды на Таниса и его товарищей. А их встретят разъяренная толпа, с копьями и мечами, да летящие из темноты камни.
Стурм в отчаянии накрутил на палец свой ус. Карамон покраснел. Тассельхоф открыл было за какой-то надобностью рот, но тут же его захлопнул, почувствовав на своем плече легкое прикосновение Рейстлина. Флинт потупился и не поднимал глаз, предполагая, что все взгляды устремлены на него и проклятый шлем.
Вагонетка поднималась все выше и выше по транспортной шахте. Когда она остановилась, товарищи увидели оставшуюся где-то далеко внизу водную гладь. Похоже, они приехали на один из самых верхних этажей сталагмита. Здесь, как говорил Арман, должен был собраться сегодня Совет танов, дабы обсудить, как поступить со сломанными вратами и вернувшимся призраком…
10
Таны Торбардина.
Тайный сговор.
Ни Танис, ни его друзья не могли знать, что, стремясь попасть на Совет танов, они угодят в ловушку. Никто еще не ведал о том, что Темная Владычица Такхизис склонила одного из членов Совета к предательству.
Совет танов управлял Торбардином уже несколько столетий. Каждый из семи кланов имел там своего представителя: хилары, тайвары, нейдары, клары, дайвары, дэргары и агары.
Хилары благодаря своим знаниям и дипломатическим способностям долго оставались главенствующим кланом Торбардина. Хотя в настоящее время не могло идти речи о Великом Короле, хилары посредством своего тана Хорнфела осуществляли контроль над другими кланами, всеми силами пытаясь предотвратить войну в подгорных владениях гномов. Когда закрылись рудники, Хорнфел понял, что единственное спасение его народа - в воссоединении с внешним миром. К несчастью, сами хилары не пришли в этом вопросе к согласию: некоторые выступали «за», другие же считали верхний мир рассадником всяческих зол.
Нейдары были единственным кланом, который когда-то мог оспорить превосходство хиларов, но для деятельной натуры нейдаров подземные пещеры оказались слишком тесны. Задолго до Великого Катаклизма нейдары покинули Торбардин и переселились наверх. Здесь они продолжали заниматься традиционными ремеслами, возделывать землю, выращивать урожаи и разводить скот. Нейдары поддерживали добрые отношения с другими кланами, пока не наступил Великий Катаклизм, навсегда изменивший мир.
Когда голод и чума пришли в Подгорное Королевство, король Дункан решил, что нейдары смогут выжить и без помощи сородичей. Он принял трудное решение закрыть врата. Нейдары были в ярости. Они тоже страдали от голода и болезней, но им еще приходилось сражаться с гоблинами, ограми и отчаявшимися людьми. Тогда они пошли войной на подгорных жителей, и война эта закончилась катастрофой. Однако до сих пор за нейдарами сохранялось, место в Совете, хотя оно пустовало уже несколько столетий.
Народ кларов преследовали несчастья, злые языки говорили, будто сам Реоркс проклял их, когда клар попытался обжулить бога в игре в кости. Члены этого клана были подвержены сумасшествию. В каждой семье кого-нибудь да поражал этот неизлечимый недуг. Потому клары держались обособленно, и им такая уединенная жизнь вполне подходила, ведь они были превосходными фермерами, выращивали скот и умело управлялись с уркханами - червями-камнегрызами, с помощью которых прокладывали туннели. Хилары покровительствовали кларам, а те в благодарность во всем их поддерживали.
Если клары несли печать проклятия Реоркса, то дайвары являлись его избранниками - во всяком случае, так они утверждали. Невероятно фанатичные во всех своих устремлениях, дайвары мнили себя особо приближенными к богу, и многие из их клана стали жрецами Реоркса. Они построили огромные, богато украшенные храмы. Священники взимали высокую плату за свои службы, а деньги пускали на строительство все новых и все более роскошных храмов.
Когда боги покинули мир, дайвары были сокрушены и охвачены гневом. Истинные служители таинственным образом исчезли. Те же, кто остался, не имели более власти исцелять чуму, опустошавшую подгорную страну, и с помощью заклинаний оберегать и увеличивать урожай. Прочие гномы обвинили дайваров в своих несчастьях и принялись разорять и разрушать храмы. Дайвары же в отчаянии твердили, будто боги вовсе не покинули их, а только временно скрылись.
Священники продолжали исполнять каждодневный ритуал, поддерживали огонь в храме, возносили молитвы, остававшиеся безответными. А иногда творили и собственные «чудеса». Свирепые воины - столь же неистовые в битве, как их жрецы в своей вере, - надежно охраняли границы владений дайваров и отгоняли гномов прочих кланов.
По прошествии времени почти все, за исключением наиболее фанатичных, перестали верить в богов. Некоторые принялись поклоняться чему попало: от священной белой крысы до камня необычной формы. Многие дайвары стали солдатами, именно у этого клана в итоге оказались самые лучшие и хорошо обученные воины во всем Торбардине. Превосходные бойцы, дайвары не блистали особенным умом или творческими способностями. «Бороды проросли в мозги», - говорили о них другие гномы.
Дэргары же являлись, по сути, ответвлением клана тайваров и почитались своими сородичами «темными». Дэргаров обвиняли в заговорах против хиларов во время Войн Врат, и еще король Дункан сослал их в самые отдаленные части королевства. Правда, дэргарам вреда это не причинило, ведь, будучи искусными горняками, они умели отыскивать богатые жилы ценной руды, месторождения железа, золота и серебра.
Прекращение торговли металлом стало тяжелым ударом для дэргаров, повлекшим нищету и деградацию. На улицах их королевства орудовали убийцы и грабители. Доведенные до последней крайности, гномы пытались выжить любыми средствами, чаще всего неправедными.
Дэргары обвиняли в своих бедах хиларов, считая закрытие рудников следствием заговора, устроенного с целью полного уничтожения их клана. Тан Хорнфел опасался, что дэргары и тайвары планируют объединиться и захватить власть в Торбардине. Хорнфел делал все возможное, стремясь договориться и с теми, и с другими, но такая позиция оказалась недальновидной. Тан быстро прослыл среди подданных бесхребетным слабаком.
Как оказалось впоследствии, Хорнфел опоздал. Тайвары и дэргары не просто планировали объединиться, они это давно сделали. И нашли новых, могущественных друзей, готовых их поддержать.
Агары, известные также как овражные гномы, как ни странно, имели место в Совете, к величайшему удивлению всего Кринна. Повсеместно презираемое, невежественное, трусливое племя, строго говоря, и гномами-то нельзя было назвать. В их жилах текла кровь карликов, что те, разумеется, отрицали. А причина, по которой они вошли в Совет, уходила корнями в глубокую древность, во времена, когда Торбардин только начинал строиться.
Тогда власть в королевстве горных гномов принадлежала тайварам. Однако они не могли не заметить растущее могущество хиларов и решили укрепить свои позиции в Совете. Так как они долгое время всячески терроризировали и запугивали овражных гномов, хитрые тайвары решили превратить их в свое послушное орудие. Потому тайвары добились для агаров места и права голоса в Совете.
Хилары поняли хитрость тайваров и хотели этому воспрепятствовать. Но тогда тайвары резонно заявили, что если агаров исключить из Совета, то за ними могут последовать и другие кланы. Например, дэргары, бешеные сорвиголовы, или же запуганные, умалишенные клары. У хиларов не осталось выбора, они принуждены были уступить. Так овражные гномы, у которых не имелось под горой своего города, распространились по всему королевству, словно крысы, которые, кстати, составляли существенную часть их рациона. К разочарованию тайваров, овражные гномы, в конце концов, стали чаще поддерживать хиларов, в основном потому, что те жалели их и неплохо к ним относились (во всяком случае, по меркам овражных гномов).
Восьмое кресло в Совете принадлежало представителю Королевства Мертвых. Гномы почитали предков и, хотя трон всегда оставался пустым, верили в существующую между живыми и мертвыми неразрывную связь.
Девятое место предназначалось для Великого Короля, избираемого Советом. Оно пустовало вот уже три сотни лет. По словам Армана Караса, в Торбардине не могло быть Великого Короля, пока не найден Молот Караса. Однако это, вероятно, являлось лишь очередной отговоркой. Великие Короли правили Торбардином еще до появления Молота. Просто в столь неспокойной ситуации ни один клан не был достаточно силен, чтобы взять власть в свои руки. Лишь тан тайваров считал себя способным исправить создавшееся положение.
Реалгар был фигурой темной и очень опасной. Хотя вид его, скорее, свидетельствовал об обратном: он был худ и невелик ростом. Семья его считалась беднейшей из бедных даже по сравнению с овражными гномами. Голод замедлил его рост, зато обострил ум.
Из нищеты он вырвался, продав себя колдуну-тайвару. Ему приходилось выполнять любую волю хозяина, не гнушаясь ни грабежом, ни убийством. Между побоями Реалгар с жадностью ловил крупицы магических знаний, оброненных колдуном. Умный и хитрый, он вскоре сделался более искусным в черной магии, чем его хозяин. И Реалгар жестоко отомстил колдуну, переехал в его жилище и вскоре превратился в самого грозного и могущественного гнома в клане тайваров. Он провозгласил себя таном, но на этом не успокоился. Реалгар метил выше. Он мечтал о троне Великого Короля и неограниченной власти своего клана.
Однако до последнего времени он не видел способа воплотить свои честолюбивые мечты. Тайвары ни при каких условиях не могли сойти за искусных воинов. Понятие о дисциплине оставалось им неведомо, и организации в регулярные боеспособные отряды эти гномы не поддавались. А уж о самопожертвовании ради идеи среди этого эгоистичного народа и речи идти не могло. К тому же тайвары совершенно не переносили света; стоило поднести факел к лицу гнома, и он мгновенно слеп.
Тайвары могли незаметно подкрасться к врагу сзади, нанести удар в спину, ловко пускали в ход черную магию, ради выкупа похищали членов богатых семейств и были отличными ворами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64
И все же в этот миг Огненный Горн всем сердцем пожалел Армана Караса. Если бы только старый гном увидел выкрикнувшего, он бы проучил обидчика.
Паром пристал к Древу Жизни. Здесь народу скопилось еще больше, в пестрой толпе мелькали представители всех кланов. Солдаты оцепили район и отгоняли зевак. Чужаков встретили те же мрачные взгляды и зловещая тишина, что и на другой стороне, нарушаемая лишь жизнерадостным голоском кендера, который лез со всеми знакомиться и протягивал для пожатия руку. Карамон с угрюмым видом только и успевал его одергивать.
Затем откуда-то из середины толпы раздался рокот, стремительно нараставший, - казалось, это рычит какое-то многоголовое чудище. Шум становился все более угрожающим. Внезапно толпа подалась вперед, напирая на солдат, ставших плечом к плечу и словно вросших в каменные плиты.
- Уведите их отсюда поскорее, Ваше Высочество! - крикнул Арману капитан. - Среди рабочих в доках есть клары. Всем известно: они безумны, как лемминги.
Арман указал на подъемник, перемещавший гномов вверх и вниз по Древу Жизни. Друзья побежали к нему, солдаты Армана трусили следом, тыча своими копьями осмеливавшихся подойти слишком близко.
Запрыгнув в одну из кабинок, по виду напоминавших корзины, они смогли перевести дух. Карамон с облегчением отметил их устойчивость в сравнении с подвешенными на цепях котлами, в которых им довелось кататься в Кзак Цароте. Механизм заскрипел, и корзина послушно поехала вверх.
Путники прислушивались к этому скрипу и скрежету в напряженном молчании. Странный мир, в котором они оказались, давящая темнота, опасности и «радушный» прием начали сказываться на всех.
- Лучше бы ты никогда не находил этот шлем, - внезапно произнес Флинт, глянув на Рейстлина. - Вечно суешь нос куда не следует.
- Не сваливай все на меня, - огрызнулся Рейстлин. - Если бы рыцарь не напялил его на свою пустую голову…
- …мы бы не были сейчас в Торбардине, - ледяным тоном закончил его фразу Стурм.
- Да, мы были бы в каком-нибудь другом месте, где народ не рвался бы перерезать нам глотки! - съязвил гном.
- Сколько можно нападать на Рейстлина, а, Флинт? - вмешался богатырь. - Он не сделал ничего плохого!
- Я не нуждаюсь в твоем заступничестве, Карамон, - оборвал его волшебник, с горечью добавив: - Катитесь-ка вы все в Бездну!
- Всегда мечтал попасть в Бездну, - подхватил Тассельхоф. - А ты, Рейстлин? Там, должно быть, жуть как страшно. Просто здорово!
- Умолкни! - зарычал на него Огненный Горн.
- Это стоит сделать всем, - справедливо рассудил Полуэльф.
Он стоял, прислонившись к одной из стенок вагонетки, со скрещенными на груди руками и опущенной головой. Не составило особого труда догадаться: он думал в эту минуту о беженцах, о людях, за которых отвечает и которые на него рассчитывают. Может, сейчас они спасаются от своих преследователей, возложив все надежды на Таниса и его товарищей. А их встретят разъяренная толпа, с копьями и мечами, да летящие из темноты камни.
Стурм в отчаянии накрутил на палец свой ус. Карамон покраснел. Тассельхоф открыл было за какой-то надобностью рот, но тут же его захлопнул, почувствовав на своем плече легкое прикосновение Рейстлина. Флинт потупился и не поднимал глаз, предполагая, что все взгляды устремлены на него и проклятый шлем.
Вагонетка поднималась все выше и выше по транспортной шахте. Когда она остановилась, товарищи увидели оставшуюся где-то далеко внизу водную гладь. Похоже, они приехали на один из самых верхних этажей сталагмита. Здесь, как говорил Арман, должен был собраться сегодня Совет танов, дабы обсудить, как поступить со сломанными вратами и вернувшимся призраком…
10
Таны Торбардина.
Тайный сговор.
Ни Танис, ни его друзья не могли знать, что, стремясь попасть на Совет танов, они угодят в ловушку. Никто еще не ведал о том, что Темная Владычица Такхизис склонила одного из членов Совета к предательству.
Совет танов управлял Торбардином уже несколько столетий. Каждый из семи кланов имел там своего представителя: хилары, тайвары, нейдары, клары, дайвары, дэргары и агары.
Хилары благодаря своим знаниям и дипломатическим способностям долго оставались главенствующим кланом Торбардина. Хотя в настоящее время не могло идти речи о Великом Короле, хилары посредством своего тана Хорнфела осуществляли контроль над другими кланами, всеми силами пытаясь предотвратить войну в подгорных владениях гномов. Когда закрылись рудники, Хорнфел понял, что единственное спасение его народа - в воссоединении с внешним миром. К несчастью, сами хилары не пришли в этом вопросе к согласию: некоторые выступали «за», другие же считали верхний мир рассадником всяческих зол.
Нейдары были единственным кланом, который когда-то мог оспорить превосходство хиларов, но для деятельной натуры нейдаров подземные пещеры оказались слишком тесны. Задолго до Великого Катаклизма нейдары покинули Торбардин и переселились наверх. Здесь они продолжали заниматься традиционными ремеслами, возделывать землю, выращивать урожаи и разводить скот. Нейдары поддерживали добрые отношения с другими кланами, пока не наступил Великий Катаклизм, навсегда изменивший мир.
Когда голод и чума пришли в Подгорное Королевство, король Дункан решил, что нейдары смогут выжить и без помощи сородичей. Он принял трудное решение закрыть врата. Нейдары были в ярости. Они тоже страдали от голода и болезней, но им еще приходилось сражаться с гоблинами, ограми и отчаявшимися людьми. Тогда они пошли войной на подгорных жителей, и война эта закончилась катастрофой. Однако до сих пор за нейдарами сохранялось, место в Совете, хотя оно пустовало уже несколько столетий.
Народ кларов преследовали несчастья, злые языки говорили, будто сам Реоркс проклял их, когда клар попытался обжулить бога в игре в кости. Члены этого клана были подвержены сумасшествию. В каждой семье кого-нибудь да поражал этот неизлечимый недуг. Потому клары держались обособленно, и им такая уединенная жизнь вполне подходила, ведь они были превосходными фермерами, выращивали скот и умело управлялись с уркханами - червями-камнегрызами, с помощью которых прокладывали туннели. Хилары покровительствовали кларам, а те в благодарность во всем их поддерживали.
Если клары несли печать проклятия Реоркса, то дайвары являлись его избранниками - во всяком случае, так они утверждали. Невероятно фанатичные во всех своих устремлениях, дайвары мнили себя особо приближенными к богу, и многие из их клана стали жрецами Реоркса. Они построили огромные, богато украшенные храмы. Священники взимали высокую плату за свои службы, а деньги пускали на строительство все новых и все более роскошных храмов.
Когда боги покинули мир, дайвары были сокрушены и охвачены гневом. Истинные служители таинственным образом исчезли. Те же, кто остался, не имели более власти исцелять чуму, опустошавшую подгорную страну, и с помощью заклинаний оберегать и увеличивать урожай. Прочие гномы обвинили дайваров в своих несчастьях и принялись разорять и разрушать храмы. Дайвары же в отчаянии твердили, будто боги вовсе не покинули их, а только временно скрылись.
Священники продолжали исполнять каждодневный ритуал, поддерживали огонь в храме, возносили молитвы, остававшиеся безответными. А иногда творили и собственные «чудеса». Свирепые воины - столь же неистовые в битве, как их жрецы в своей вере, - надежно охраняли границы владений дайваров и отгоняли гномов прочих кланов.
По прошествии времени почти все, за исключением наиболее фанатичных, перестали верить в богов. Некоторые принялись поклоняться чему попало: от священной белой крысы до камня необычной формы. Многие дайвары стали солдатами, именно у этого клана в итоге оказались самые лучшие и хорошо обученные воины во всем Торбардине. Превосходные бойцы, дайвары не блистали особенным умом или творческими способностями. «Бороды проросли в мозги», - говорили о них другие гномы.
Дэргары же являлись, по сути, ответвлением клана тайваров и почитались своими сородичами «темными». Дэргаров обвиняли в заговорах против хиларов во время Войн Врат, и еще король Дункан сослал их в самые отдаленные части королевства. Правда, дэргарам вреда это не причинило, ведь, будучи искусными горняками, они умели отыскивать богатые жилы ценной руды, месторождения железа, золота и серебра.
Прекращение торговли металлом стало тяжелым ударом для дэргаров, повлекшим нищету и деградацию. На улицах их королевства орудовали убийцы и грабители. Доведенные до последней крайности, гномы пытались выжить любыми средствами, чаще всего неправедными.
Дэргары обвиняли в своих бедах хиларов, считая закрытие рудников следствием заговора, устроенного с целью полного уничтожения их клана. Тан Хорнфел опасался, что дэргары и тайвары планируют объединиться и захватить власть в Торбардине. Хорнфел делал все возможное, стремясь договориться и с теми, и с другими, но такая позиция оказалась недальновидной. Тан быстро прослыл среди подданных бесхребетным слабаком.
Как оказалось впоследствии, Хорнфел опоздал. Тайвары и дэргары не просто планировали объединиться, они это давно сделали. И нашли новых, могущественных друзей, готовых их поддержать.
Агары, известные также как овражные гномы, как ни странно, имели место в Совете, к величайшему удивлению всего Кринна. Повсеместно презираемое, невежественное, трусливое племя, строго говоря, и гномами-то нельзя было назвать. В их жилах текла кровь карликов, что те, разумеется, отрицали. А причина, по которой они вошли в Совет, уходила корнями в глубокую древность, во времена, когда Торбардин только начинал строиться.
Тогда власть в королевстве горных гномов принадлежала тайварам. Однако они не могли не заметить растущее могущество хиларов и решили укрепить свои позиции в Совете. Так как они долгое время всячески терроризировали и запугивали овражных гномов, хитрые тайвары решили превратить их в свое послушное орудие. Потому тайвары добились для агаров места и права голоса в Совете.
Хилары поняли хитрость тайваров и хотели этому воспрепятствовать. Но тогда тайвары резонно заявили, что если агаров исключить из Совета, то за ними могут последовать и другие кланы. Например, дэргары, бешеные сорвиголовы, или же запуганные, умалишенные клары. У хиларов не осталось выбора, они принуждены были уступить. Так овражные гномы, у которых не имелось под горой своего города, распространились по всему королевству, словно крысы, которые, кстати, составляли существенную часть их рациона. К разочарованию тайваров, овражные гномы, в конце концов, стали чаще поддерживать хиларов, в основном потому, что те жалели их и неплохо к ним относились (во всяком случае, по меркам овражных гномов).
Восьмое кресло в Совете принадлежало представителю Королевства Мертвых. Гномы почитали предков и, хотя трон всегда оставался пустым, верили в существующую между живыми и мертвыми неразрывную связь.
Девятое место предназначалось для Великого Короля, избираемого Советом. Оно пустовало вот уже три сотни лет. По словам Армана Караса, в Торбардине не могло быть Великого Короля, пока не найден Молот Караса. Однако это, вероятно, являлось лишь очередной отговоркой. Великие Короли правили Торбардином еще до появления Молота. Просто в столь неспокойной ситуации ни один клан не был достаточно силен, чтобы взять власть в свои руки. Лишь тан тайваров считал себя способным исправить создавшееся положение.
Реалгар был фигурой темной и очень опасной. Хотя вид его, скорее, свидетельствовал об обратном: он был худ и невелик ростом. Семья его считалась беднейшей из бедных даже по сравнению с овражными гномами. Голод замедлил его рост, зато обострил ум.
Из нищеты он вырвался, продав себя колдуну-тайвару. Ему приходилось выполнять любую волю хозяина, не гнушаясь ни грабежом, ни убийством. Между побоями Реалгар с жадностью ловил крупицы магических знаний, оброненных колдуном. Умный и хитрый, он вскоре сделался более искусным в черной магии, чем его хозяин. И Реалгар жестоко отомстил колдуну, переехал в его жилище и вскоре превратился в самого грозного и могущественного гнома в клане тайваров. Он провозгласил себя таном, но на этом не успокоился. Реалгар метил выше. Он мечтал о троне Великого Короля и неограниченной власти своего клана.
Однако до последнего времени он не видел способа воплотить свои честолюбивые мечты. Тайвары ни при каких условиях не могли сойти за искусных воинов. Понятие о дисциплине оставалось им неведомо, и организации в регулярные боеспособные отряды эти гномы не поддавались. А уж о самопожертвовании ради идеи среди этого эгоистичного народа и речи идти не могло. К тому же тайвары совершенно не переносили света; стоило поднести факел к лицу гнома, и он мгновенно слеп.
Тайвары могли незаметно подкрасться к врагу сзади, нанести удар в спину, ловко пускали в ход черную магию, ради выкупа похищали членов богатых семейств и были отличными ворами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64