– Но, сестричка, я только пошутил.
– Что?.. А-а, это? Да нет, ты неправильно понял. Меня удивило, как ты произнёс имя Монгфинд – спокойно, с безразличием. И не с притворным, а с самым что ни на есть настоящим.
– Ну и что?
Дейдра склонила набок голову, продолжая внимательно смотреть на меня. В её карих глазах зажглись огоньки.
– Неужели нашлась блондинка, которая заставила тебя позабыть Монгфинд?.. М-да, очень похоже. У тебя такой забавный вид.
– Какой?
– Как у Мела после нашей первой ночи. Глуповато-счастливый.
– Может, это от встречи с тобой?
– Ну уж нет, Кеви! Не скрытничай.
Я поднял руки:
– Ладно, сестричка, сдаюсь. Ты права.
– Ты в самом деле влюбился?
– Я просто потерял голову.
– Она так похожа на...
– Нет, – быстро перебил я. – Совсем не похожа. Начнём с того, что она брюнетка.
– Шутишь?!
– Нисколько.
– Обалдеть можно!
В комнату вошёл Мел, застёгивая на ходу рубашку. Его всклокоченные волосы торчали в разные стороны.
– Привет, Кевин, чертовски рад тебя видеть. Мне следовало бы сразу догадаться, что это ты. Ради кого же ещё Дейдра могла бросить меня на пороге блаженства.
Мы по-братски обнялись.
– Как поживаешь, Мел? – спросил я.
– Как во сне.
– То есть кошмарно?
Мел фыркнул:
– Однако шуточки у тебя! Совсем наоборот. Как у Бога за пазухой.
– У богини, – поправил я.
Мы весело рассмеялись.
– Ну а ты? – произнёс Мел. – Ишь как вырядился! Задумал отбить у меня невесту накануне свадьбы?
– Был бы не прочь, – в тон ему ответил я. – Но где мне тягаться с таким сердцеедом.
– От сердцееда слышу. Моё счастье, что Дейдра твоя сестра, к тому же она не голубоглазая блондинка.
Дейдра встала между мной и Мелом и обняла нас.
– Ах, мальчики! Я вас обоих люблю. Даже не знаю, кого больше.
– В том-то и беда, – с кислой миной произнёс Мел. – Это меня и тревожит.
– Не беспокойся, малыш, – утешила его Дейдра. – Кеви явился не затем, чтобы покушаться на твоё счастье. К твоему сведению, он влюблён.
– Правда? – Он вопросительно посмотрел на меня. – И когда свадьба?
– Где-то через месяц, – ответил я. – А может, и раньше. Всё зависит от того, как скоро она получит развод.
Мел и Дейдра в изумлении уставились на меня и хором произнесли:
– Серьёзно?!
– Вполне. Я же говорил тебе, сестричка, что потерял голову.
– А ты хорошо её знаешь? – спросила она.
– Думаю, что хорошо.
– И насколько хорошо?
– Трудно сказать. Понятия не имею, в каких единицах измерять глубину знания человека.
– Допустим, во времени. Как давно ты с ней знаком?
Я потупился:
– Со вчерашнего дня.
Наступила минута молчания, в течение которой Мел и Дейдра смотрели на меня круглыми глазами.
– Чего-чего, а этого я не ожидал, – наконец проговорил Мел. – Ты всегда был со странностями, но такое учудить... Нет, ты просто разыгрываешь нас!
– Отнюдь.
Дейдра скинула тапочки и взобралась с ногами на диван.
– Садись рядышком, Кеви. Нужно потолковать.
Мел быстро взглянул на неё, потом на меня. При всей своей легкомысленности он отличался глубоким чувством такта.
– Вам действительно есть что обсудить. А я, пожалуй, пойду. Бриан и двое его друзей как раз пишут пулю, им нужен четвёртый на прикупе. Схожу обчищу их до нитки.
Я так и не узнал, действительно ли в тот вечер младший брат Мела играл в преферанс, или это была обычная маленькая ложь из тех, к которым мы все прибегаем, чтобы соблюсти условности.
– Только пожалуйста, Мел, – попросила Дейдра, – про Кеви пока ни слова. Иначе сюда нагрянет целая толпа родственников.
– Во главе с моей матушкой, – ухмыльнулся Мел. – Хорошо, я буду нем, как рыба.
Когда он ушёл, я сел на диван рядом с Дейдрой. Она придвинулась ко мне, положила руку на моё плечо и ласково спросила:
– Как её зовут, Кеви?
– Анхела.
– Чем она пленила тебя?
– Всем. Она красива, умна... Но не это главное. Она исключительная женщина.
– Вот в этом я не сомневаюсь. Если ты влюбился в неё или думаешь, что влюбился...
– Я не думаю, я знаю.
Дейдра вздохнула:
– Хорошо, знаешь. Но к чему такая спешка? Едва лишь познакомился с нею, разок переспал – и уже под венец.
– Можно подумать, что вы с Мелом целый год встречались под луной, а потом он ещё долго тянул, не решаясь предложить тебе руку и сердце. Если не ошибаюсь, у вас тоже получилось за одну ночь. Ещё вечером вы были просто друзьями, а на утро проснулись женихом и невестой.
– Но до этого мы были знакомы больше двадцати лет, – резонно возразила Дейдра.
– Ты и мне предлагаешь подождать столько же?
– Нет, не так долго, но годик-полтора не мешало бы. Ты же знаешь, как наши родители относятся к скороспелым бракам.
– И знаю почему. Они сами обожглись на этом, и теперь считают, что любой брак без годичного срока помолвки заведомо обречён на провал. На тебе-то они уже поставили крест, поэтому... – Тут я осёкся и в смущении опустил глаза. – Извини, я не хотел.
– Я не обижаюсь, Кеви, – ответила Дейдра, погладив меня по щеке. – Честно, не обижаюсь. Мне следовало раньше догадаться об этом, ведь я сразу почувствовала, что твоя радость замешана на грусти. Она простая смертная, так?
Я кивнул:
– Да. К тому же ей тридцать три года. И я не хочу терять ни дня, ни минуты, ни секунды. Я не могу ждать, пойми.
– Теперь понимаю.
На столике перед нами возник поднос с двумя чашками дымящегося кофе и вазой со свежими тропическими фруктами.
– Твоя справа, – предупредила Дейдра. – Как обычно, три полных ложки сахара, сластёна ты мой.
Некоторое время мы молча пили кофе и курили. У сестры был такой вид, точно она хотела мне что-то сказать, но всё не могла решиться. Или не могла подобрать нужных слов.
– Я должен повидаться с Брендой, – наконец произнёс я. – Ты не в курсе, где она?
– У себя. Я только что проверяла, не проболтался ли Мел о тебе.
– И как?
– Нет. Бренда ничего не подозревает, пишет какую-то крутую программу и, как обычно в таких случаях, послала меня к чёрту.
– А этой... ты понимаешь кого... с ней нет?
– Бренда всех прогнала, в том числе и эту, как ты выражаешься. Эта сейчас у себя, любезничает с Эриком... А кстати, зачем тебе Бренда?
– Собираюсь явиться с повинной и рассказать о мире, который так долго скрывал. Возникли обстоятельства, которые затрагивают интересы всей нашей семьи. Требуется компетентное вмешательство.
– Тогда обратись к отцу.
– Это исключено, и вскоре ты сама поймёшь почему. На свете есть четыре человека, которым я больше всего доверяю – отец, мама, ты и Бренда; и каждый из вас – на разные случаи жизни. Сейчас я не могу обратиться к отцу, а маму не хочу ставить в неловкое положение, когда ей придётся утаивать от отца важную информацию. Так что остаётесь вы с Брендой.
– Назревают крупные неприятности?
– Возможно.
Между нами снова повисло молчание. Я допил остывший кофе и закурил следующую сигарету. Дейдра нервно покусывала губы – она определённо хотела мне что-то сказать.
– Ну, смелее, сестричка! Что у тебя на уме?
Дейдра посмотрела на меня долгим взглядом. В её глазах застыла нерешительность.
– Не то чтобы я не доверяла тебе, Кеви, но... Просто мне не хочется излишне обнадёживать тебя.
У меня бешено застучало сердце.
– Чёрт! Уж если ты начала, то продолжай. Не тяни волынку.
– Ладно, – вздохнула она. – По правде говоря, у меня давно чесались руки провести этот эксперимент, и если твоя Анхела окажется подходящей кандидатурой...
Тут я решил, что понял, о чём идёт речь.
– Собираешься имплантировать ей Дар?! Да ты с ума сошла!
– Погоди, не горячись. У меня и в мыслях не было проводить генетический эксперимент. – Дейдра сделала паузу, затем покачала головой. – И вообще, давай оставим это... до поры, до времени. Сначала постарайся сделать Анхеле ребёнка – учитывая прецеденты в нашем роду, это не так уж невероятно, – и только тогда мы продолжим наш разговор. Иначе он будет бессмысленным.
– Ребёнок непременное условие?
– Да.
– Допустим, он есть. Что дальше?
– Нет, Кеви, не нужно допущений. Нужен ребёнок.
– Он есть. Вернее, будет. Через девять месяцев наши родители станут бабушкой и дедушкой, а ты – тётей.
Дейдра захлопала ресницами.
– Неужели, – произнесла она с недоверием в голосе, – у тебя получилось с первого раза?
– Представь себе, да. И это не было случайностью.
– В самом деле?! – поразилась сестра. – Ты сумел преодолеть несовместимость?
– Да. Могу подарить тебе готовый exe-файл заклятия.
– Мне он ни к чему. Лучше переведи свой «exe» на человеческий язык и представь его совету магистров. Тебе светит золотой памятник в каждом Доме.
Я не стал уточнять, кому светит золотой памятник, но вовсе не потому, что собирался присвоить открытие профессора Альбы. Просто сейчас не хотел отклоняться от темы разговора.
– Добро, есть у меня ребёнок. Что дальше?
– А дальше просто, – ответила Дейдра. – Если моя тёзка-Хозяйка позволит, Анхела может окунуться в Источник. До рождения малыша, разумеется.
Я оторопел:
– Да что ты говоришь?!
– Что слышишь. Источник не убьёт твою милую, потому что тогда ему придётся убить и вашего ребёнка – колдуна. Анхела, что называется, выйдет сухой из воды.
– И что это ей даст?
– Дар. Не я, а Источник имплантирует ей Дар. Он будет вынужден это сделать.
– Точно?
– Точно. Если не веришь мне, спроси у Хозяйки.
Я предпочёл поверить сестре на слово. Лишний раз встречаться с Хозяйкой мне не очень хотелось – ведь она как две капли воды была похожа на ту, чьё имя я избегал произносить даже мысленно.
– Насколько я понимаю, в таком случае Анхела станет не просто ведьмой, но и адептом?
– Правильно понимаешь. Но для меня главное сама возможность передачи Дара простому смертному. Вот только Хозяйка... – Дейдра снова вздохнула. – Поэтому я не хотела заранее обнадёживать тебя.
– А в чём дело?
– Совсем недавно она наотрез отказалась впустить одну мою знакомую, подружку Камлаха, Марту. Может, ты слышал о ней?
– Нет, не слышал, – резко ответил я. – Меня мало интересует, что происходит в семействе Фергюсонов.
Дейдра слабо улыбнулась:
– Всё-таки твоя неприязнь к Моргану ещё не прошла. Ну, ничего, теперь это излечимо. В сущности, Морган славный парень.
– Может быть, – сказал я без особой уверенности. – Значит, Хозяйка не пустила к Источнику эту девицу с отпрыском Камлаха?
– Даже слышать об этом не захотела. Впрочем, справедливости ради надо сказать, что я на её месте поступила бы точно так же. Марта – серая посредственность, обыкновенная самочка, которой посчастливилось забеременеть от колдуна.
– Стало быть, запрет Хозяйки носил не общий характер, а касался лишь конкретного случая?
– Да. Моя тёзка лишена кастовых предрассудков, для неё все равны – колдуны и простые смертные. В частности поэтому Источник, посредством Дианы, избрал её своей Хозяйкой – она объединяет в себе и тех, и других, олицетворяя единство всего человечества.
При упоминании имени той... в общем, вы поняли, кого я имею в виду, меня покоробило. Но это чувство мгновенно затмило другое, светлое и радостное, имя которому – надежда.
– Я не боюсь представить на суд Хозяйки Анхелу, – уверенно произнёс я. – Она с честью выйдет из любого испытания.
– Хочется верить, – сказала Дейдра, – что твоё субъективное мнение хоть частично отражает объективную реальность.
– Если тебя интересует объективная реальность, то спроси мнение семисот миллионов граждан страны, которой Анхела правит вот уже двенадцать лет. Как минимум, две трети населения просто обожает её.
– Ты сказал: семьсот миллионов? – переспросила Дейдра. – Или всё-таки семьдесят?
– Нет, всё-таки семьсот.
– Что ж это за страна такая?
– Она называется Астурия. Но не провинция в Испании.
– Это мир теллурианского типа?
– По всем признакам, да. Как раз о нём я и хочу тебе рассказать. Тебе и Бренде.
* * *
В тот момент, когда мы с Дейдрой вошли в кабинет Бренды, тётушка возилась с подаренным мной компьютером, награждая его не очень лестными эпитетами. Заслышав за своей спиной наши шаги, она резко повернулась, очевидно, с намерением послать к чёрту непрошеных гостей, но, увидев меня, тотчас расплылась в сладкой улыбочке:
– Здравствуй, малыш! Какой приятный сюрприз!
– Привет, тётя, – сказал я, целуя её в щёчку. – Ты, как всегда, дивно выглядишь.
Бренда была полностью в моём вкусе – замужняя голубоглазая блондинка, к тому же с Монгфинд её роднило ещё одно немаловажное обстоятельство – она была моей тёткой. Однако мне никогда даже в голову не приходило приударить за ней. Скорее всего, потому что она была счастлива в браке с Колином.
Я частенько ловил себя на том, что страшно завидую и Мелу, и Колину – обоим одновременно. Мелу – за то, что у него такая благополучная семья, а Колину – что у него такая замечательная жена. В отличие от многих близоруких мужей, Колин понимал, какое счастье ему привалило, и боготворил Бренду. Помимо всего прочего, он регулярно посылал ей любовные записки – и это на двадцать пятом году супружества! Как-то раз Мел стащил одну из них и показал мне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63