на других домах был изображён плющ, — настоящий не приживался в холодном и сухом климате. Самые яркие краски и причудливые рисунки украшали богатые дома; впрочем, Келес с Кирасом полагали, что у жителей Йолота очень ограниченные представления о богатстве.
В этом они были схожи, — оба с ранних лет привыкли к роскоши и хорошим манерам. Кирас продолжал соблюдать все правила и обряды. Он не изменял себе, даже обливаясь потом от жары, будучи голодным и усталым, — а ведь все это им приходилось почти постоянно испытывать в тесных, душных корабельных каютах. Моравен восхищался упорством Кираса и его нежеланием идти на уступки при любых обстоятельствах, кроме тех, когда это могло обеспечить им очевидное преимущество.
Келесу тоже приходилось нелегко, но он бодрился изо всех сил. Моравену казалось, что Келес довольно сообразителен, однако иногда он совершал ошибки, хотя нельзя было сказать, что постоянно; все они были одного сорта. Часто Келес словно погружался в себя; несколько дней подряд он просыпался с жалобами на жуткую головную боль, как при тяжёлом похмелье.
Тайрисса оставалась для Моравена загадкой. Она обладала поразительной для своего возраста выдержкой, определённо была хорошо обучена, но при этом охотно прислушивалась к его мнению по поводу осуществления их целей. Обычно воины, служащие какому-либо народу или отдельному дворянину, свысока смотрели на ксидантцу, полагая, что те слишком независимы, чтобы на них можно было положиться в деле. Казалось, Тайрисса не придаёт этим традициям никакого значения. Её интересовала лишь безопасность Келеса.
Когда они миновали Грию, Тайрисса распечатала письмо с указаниями от Правителя, которое было передано ей ещё в Морианде. Она передала Моравену предназначенное ему послание и пробежала глазами оставшиеся бумаги. Просмотрев их ещё раз, она отдала их Келесу. Он прочитал их, хмурясь, и прислонился к переборке.
— Это будет непросто.
Моравен улыбнулся.
— В Пустошах непростой окажется любая задача. Зато скучать не придётся.
Правитель возлагал на Келеса выполнение ещё двух дополнительных заданий. Он должен был помочь Моравену в поисках тайников с древним оружием, помнящим ещё времена до наступления Катаклизма. В его обязанность входило составление подробных карт их расположения. Сведения об этом он не должен был передавать никому, даже собственному деду. Последнее распоряжение Правителя смутило Келеса, но он согласился с ним, заметив:
— Что ж, значит, я должен завалить его другими ценными сведениями, так, чтобы у него не было никакого повода заподозрить, что я что-то скрываю.
Правитель также просил Келеса помочь найти Боросана Гриста. Келес помнил, кто это, и обрадовался возможности встретиться с ним. Он начал было объяснять остальным, что за вещь может быть с собой у Боросана, но стушевался и умолк. Все заметили, что Келес не хочет говорить, но промолчали, справедливо полагая, что и сами все увидят, если Боросан отыщется.
Послание для Моравена Правитель написал лично, и закрыто оно было отдельной печатью.
«Найдите Гриста. Остальное неважно». — Моравен прочёл эти слова вслух и сжёг письмо, добавив:
— Правитель желает нам удачи. Дым сожжённого письма поднимется к небу, и боги, услышав его пожелание, помогут нам.
Остальным пришлось смириться с тем, что он не дал им возможности самим прочесть письмо. Моравену не нравилось, что Правитель пытается заставить их сосредоточить все усилия на поисках одного-единственного человека. Но власть имущие всегда в первую очередь думают о своих интересах. Подтекст письма был недвусмысленным: остальные могут погибнуть или быть убиты, но Боросан Грист должен вернуться в Морианд.
Моравен почувствовал, как по спине его пробежал холодок. Когда-то он и сам рассуждал таким же образом, легко сбрасывая со счётов жизни других людей. Он был рад, что с тех пор изменился. В Асате ему пришлось убить напавших на Келеса бандитов, поскольку выжившие могли отправиться за подмогой. Тогда возможно их преследовали бы до самого Солета, или, что ещё более вероятно, привлекли бы к их группе ненужное внимание.
Для Правителя смерть тех людей едва ли значила хоть что-то. Если бы только Кирону представился случай понять, что каждая жизнь бесценна… Но Моравен сомневался, что это возможно. Правитель был занят задачами государственной важности, и его советники тщательно скрывали от него неприглядные стороны жизни, а жаль. С другой стороны, возможно, иначе Правитель просто не смог бы выполнять свой долг перед народом Наленира.
Моравен размышлял об этом и других вещах, пока они добирались до Теларунда. Слава богам, мне не довелось оказаться на его месте. Словно эхо его мыслей, в вышине над ними разнеслось пронзительное карканье чёрной вороны.
Солет был не просто пограничной провинцией, по сути, так и не ставшей полноценной частью Империи. Его города с переплетающимися сетями улиц отличались собственным неповторимым обликом. Давным-давно эти земли были раздроблены на суверенные части, хотя в правящий совет Йолота постоянно посылали представителей, напоминая, что на самом деле официально ими правит Верховный Губернатор.
Моравена больше всего поразила одна вещь, резко отличавшая Солет от прочих провинций Империи. Здесь были очень широко распространены устройства, созданные при помощи джианри. Ночью большие города освещал голубоватый магический свет. Насколько было известно Моравену, это стоило очень дорого. Но голубые огоньки горели и на брошках, и на инкрустированных рукоятях мечей. Моравен не сомневался, что их ненадолго хватает, — таумстон, необходимый для поддержания такого света, стоил дорого. В Морианде о таком не могли мечтать даже первые люди княжества. А здесь к подобным вещам относились как к простым безделушкам.
Джианри было повсюду, и разговоры об этом казались вполне естественными. Моравен и остальные путники притворялись, что поражены увиденным. Они без труда заводили с окружающими беседы о магических устройствах и незаметно расспрашивали о Боросане Гристе. К вечеру они напали на верный след и отправились почти точно на север, в сторону Теларунда.
Из Теларунда в столицу не так давно прибыли гонцы с мольбой о помощи. Поселение располагалось у подножия горы, где сохранились развалины древней крепости. Там обосновалось чудовище, охотящееся на коз, овец и коров, а иногда убивавшее и пастухов. В последнее сухое лето оно совсем осмелело и уносило в своё логово гораздо больше жертв, чем когда-либо прежде. Крестьяне подозревали, что у него появилось потомство, и были напуганы.
Боросан Грист с полной повозкой своих изобретений отправился в Теларунд, чтобы уничтожить чудовище. Он сказал, что это всё равно по пути в Долосан, и что он будет счастлив помочь. Он уехал вместе с прибывшими гонцами. Однако те, кто рассказывал эту историю четверым путникам в Йолоте, были полностью уверены, что этой истории не суждено завершиться счастливым концом, как в сказках, где после победы над чудовищем все живут долго и счастливо.
И они не ошиблись. Моравен невольно улыбнулся, наблюдая за тем, как старательно трудятся жители Теларунда над сооружением на городской площади. Они приносили и сваливали в кучу в центре вязанки сухих веток, охапки соломы и даже поломанную мебель. Они что-то невразумительно бормотали; иногда раздавался резкий окрик, и все смолкало, — а после постепенно снова нарастало приглушённое жужжание голосов.
В центре площади, привязанный к столбу толстыми верёвками, стоял Боросан Грист. По крайней мере, Моравену показалось, что это именно Боросан. У него были русая шевелюра с рыжеватым оттенком и необычные глаза — не то синие, не то карие. Он был не слишком высоким, и туго стянувшие его тело верёвки не скрывали наметившееся брюшко. Этого было достаточно, чтобы Моравен уверился в правильности своего предположения. Когда привязанный человек заговорил, последние сомнения отпали.
— Нет, да нет же, ну почему вы не слушаете? Вязанки прутьев следует укладывать под углом прямо возле столба. Прислоняйте их прямо к моим коленям! Растопку нужно подкладывать под дрова. А вот этот кусок дерева вообще унесите, он слишком большой, и это твёрдая древесина, она будет долго разгораться и тлеть. Вам нужно мягкое дерево, оно горит жарче. Слушайте, что я говорю. Вы хотите, чтобы костёр загорелся, или нет? — Раздражение сквозило в каждом его слове.
Толпа отвечала ему гулом, демонстрируя полнейшее нежелание прислушиваться к его советам. Его увещевания приводили лишь к тому, что горожане принимались ещё усерднее и беспорядочнее наваливать дрова вокруг столба. Чем больше он говорил, тем меньше внимания они на него обращали.
— Побереги силы для воплей, придурок! — выкрикнул кто-то из толпы.
— Я же говорил, что нужно заткнуть ему рот кляпом! — отозвался другой.
Моравен пришпорил лошадь и двинулся к толпе.
— Добрые люди Теларунда, меня и моих попутчиков разбирает любопытство. Что здесь происходит? — выкрикнул он.
— Они складывают совершенно никудышный костёр. Им понадобится не меньше часа на то, что можно сделать за десять минут, потратив гораздо меньше дерева!
Воин поднял вверх ладонь.
— Поверьте, Мастер Грист, я прекрасно вас понимаю. Мне интересно другое. Каким образом получилось, что вы стоите здесь и учите этих добрых людей складывать костёр?
Пожилой крестьянин, тот самый, что ратовал за кляп, прищурившись, посмотрел на Моравена.
— Я охотно вам все объясню! Он приехал к нам и обещал прикончить чудовище, живущее в скалах. Он вытащил из своей повозки какую-то штуку, потом ещё одну, и ещё, и наконец собрал из них что-то круглое, похожее на горшок, указал на крепость и послал его вверх по дороге, словно гончую, взявшую след лисы. Он сказал, что эта штуковина разберётся со всем сама, и мы принялись праздновать освобождение. — Крестьянин указал на общий дом на северной окраине селения. Треть крытой соломой крыши отсутствовала. — Мы сидели там, восхваляя его и благодаря богов за их милость, когда явилось чудовище и разнесло половину дома. Оно схватило трех мужчин — взрослых мужчин, не каких-нибудь сосунков-пастухов! — и убралось обратно в свою берлогу. Он сказал нам, что нужно время; оговорённое время прошло, и теперь мы собираемся поджечь этот костёр.
Моравен покачал головой.
— На вашем месте я бы не стал торопиться. Боросан Грист был с вами честен.
Старик скривился.
— Вы нездешние, а нас так просто не провести каким-то заезжим молодцам. Нас уже один раз провели. Говорите прямо! И имейте в виду, дерева у нас достаточно!
Воин сурово взглянул на Гриста, и тот, собравшийся было что-то сказать, промолчал.
— У его прибора множество назначений. Он отправился в крепость и нашёл чудовище. Выяснив, что зверь слишком силён, он отправил послание мне. Я вместе с товарищами приехал, чтобы помочь ему завершить работу.
Жители Теларунда столпились вокруг. Старик словно пытался решить, — верить Моравену или нет. На его лице одно выражение сменялось другим. На мгновение Моравену показалось, что он победил. Но потом старик нахмурился и открыл рот, собираясь заговорить.
Он не успел. Келес Антураси спрыгнул с седла и указал рукой в сторону крепости.
— Все верно. Это Ксонкир. Точно так её и описывал тот, первый. Там обитает его сестра.
Старик недоуменно моргнул.
— Первый? Кто это — первый?
Тайрисса подъехала ближе и перегнулась через седло.
— Первое чудовище, которое мы уничтожили. Боросан — наш разведчик. Что же, вы полагаете, мы явились бы к вам, не разведав, как здесь обстоит дело? Мы собирались добраться быстрее, но та тварь была её старшим братом, и его подружка только что отложила с дюжину яиц, так что оба были крайне неприветливы.
Крестьяне принялись перешёптываться. Но старик был непреклонен.
— Непохоже, что вы только что вернулись с битвы.
Кирас тихо проговорил:
— Нас задержала не битва. Мы должны были воздать должные почести пятерым нашим погибшим товарищам. Вначале нас было девятеро.
Упоминание девяти возымело должное действие. Старика оттащили, а прочие принялись разбирать сложенный костёр. Один даже спросил Боросана, как оттаскивать дрова наилучшим образом, и тот охотно предложил свой совет.
Моравен взглянул на сельского голову.
— Позвольте нам осмотреть разрушения и посовещаться с нашим товарищем. Тогда мы сможем лучше подготовиться.
— Да, конечно. — Старик понял вверх обе руки. — Подождите здесь. Я все подготовлю.
Он умчался, и Келес спросил:
— Мы заберём Гриста и уедем, верно?
Моравен покачал головой.
— Свобода Мастера Гриста куплена ценой обещания.
Глаза Келеса расширились.
— Вы шутите? Вы собираетесь пойти туда и убить эту тварь, кем бы она ни оказалась?
— Я? Нет.
Картограф улыбнулся.
— Рад это слышать.
— Нет, Келес, я не собираюсь идти туда один. — Моравен усмехнулся. — Мы сделаем это вместе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74
В этом они были схожи, — оба с ранних лет привыкли к роскоши и хорошим манерам. Кирас продолжал соблюдать все правила и обряды. Он не изменял себе, даже обливаясь потом от жары, будучи голодным и усталым, — а ведь все это им приходилось почти постоянно испытывать в тесных, душных корабельных каютах. Моравен восхищался упорством Кираса и его нежеланием идти на уступки при любых обстоятельствах, кроме тех, когда это могло обеспечить им очевидное преимущество.
Келесу тоже приходилось нелегко, но он бодрился изо всех сил. Моравену казалось, что Келес довольно сообразителен, однако иногда он совершал ошибки, хотя нельзя было сказать, что постоянно; все они были одного сорта. Часто Келес словно погружался в себя; несколько дней подряд он просыпался с жалобами на жуткую головную боль, как при тяжёлом похмелье.
Тайрисса оставалась для Моравена загадкой. Она обладала поразительной для своего возраста выдержкой, определённо была хорошо обучена, но при этом охотно прислушивалась к его мнению по поводу осуществления их целей. Обычно воины, служащие какому-либо народу или отдельному дворянину, свысока смотрели на ксидантцу, полагая, что те слишком независимы, чтобы на них можно было положиться в деле. Казалось, Тайрисса не придаёт этим традициям никакого значения. Её интересовала лишь безопасность Келеса.
Когда они миновали Грию, Тайрисса распечатала письмо с указаниями от Правителя, которое было передано ей ещё в Морианде. Она передала Моравену предназначенное ему послание и пробежала глазами оставшиеся бумаги. Просмотрев их ещё раз, она отдала их Келесу. Он прочитал их, хмурясь, и прислонился к переборке.
— Это будет непросто.
Моравен улыбнулся.
— В Пустошах непростой окажется любая задача. Зато скучать не придётся.
Правитель возлагал на Келеса выполнение ещё двух дополнительных заданий. Он должен был помочь Моравену в поисках тайников с древним оружием, помнящим ещё времена до наступления Катаклизма. В его обязанность входило составление подробных карт их расположения. Сведения об этом он не должен был передавать никому, даже собственному деду. Последнее распоряжение Правителя смутило Келеса, но он согласился с ним, заметив:
— Что ж, значит, я должен завалить его другими ценными сведениями, так, чтобы у него не было никакого повода заподозрить, что я что-то скрываю.
Правитель также просил Келеса помочь найти Боросана Гриста. Келес помнил, кто это, и обрадовался возможности встретиться с ним. Он начал было объяснять остальным, что за вещь может быть с собой у Боросана, но стушевался и умолк. Все заметили, что Келес не хочет говорить, но промолчали, справедливо полагая, что и сами все увидят, если Боросан отыщется.
Послание для Моравена Правитель написал лично, и закрыто оно было отдельной печатью.
«Найдите Гриста. Остальное неважно». — Моравен прочёл эти слова вслух и сжёг письмо, добавив:
— Правитель желает нам удачи. Дым сожжённого письма поднимется к небу, и боги, услышав его пожелание, помогут нам.
Остальным пришлось смириться с тем, что он не дал им возможности самим прочесть письмо. Моравену не нравилось, что Правитель пытается заставить их сосредоточить все усилия на поисках одного-единственного человека. Но власть имущие всегда в первую очередь думают о своих интересах. Подтекст письма был недвусмысленным: остальные могут погибнуть или быть убиты, но Боросан Грист должен вернуться в Морианд.
Моравен почувствовал, как по спине его пробежал холодок. Когда-то он и сам рассуждал таким же образом, легко сбрасывая со счётов жизни других людей. Он был рад, что с тех пор изменился. В Асате ему пришлось убить напавших на Келеса бандитов, поскольку выжившие могли отправиться за подмогой. Тогда возможно их преследовали бы до самого Солета, или, что ещё более вероятно, привлекли бы к их группе ненужное внимание.
Для Правителя смерть тех людей едва ли значила хоть что-то. Если бы только Кирону представился случай понять, что каждая жизнь бесценна… Но Моравен сомневался, что это возможно. Правитель был занят задачами государственной важности, и его советники тщательно скрывали от него неприглядные стороны жизни, а жаль. С другой стороны, возможно, иначе Правитель просто не смог бы выполнять свой долг перед народом Наленира.
Моравен размышлял об этом и других вещах, пока они добирались до Теларунда. Слава богам, мне не довелось оказаться на его месте. Словно эхо его мыслей, в вышине над ними разнеслось пронзительное карканье чёрной вороны.
Солет был не просто пограничной провинцией, по сути, так и не ставшей полноценной частью Империи. Его города с переплетающимися сетями улиц отличались собственным неповторимым обликом. Давным-давно эти земли были раздроблены на суверенные части, хотя в правящий совет Йолота постоянно посылали представителей, напоминая, что на самом деле официально ими правит Верховный Губернатор.
Моравена больше всего поразила одна вещь, резко отличавшая Солет от прочих провинций Империи. Здесь были очень широко распространены устройства, созданные при помощи джианри. Ночью большие города освещал голубоватый магический свет. Насколько было известно Моравену, это стоило очень дорого. Но голубые огоньки горели и на брошках, и на инкрустированных рукоятях мечей. Моравен не сомневался, что их ненадолго хватает, — таумстон, необходимый для поддержания такого света, стоил дорого. В Морианде о таком не могли мечтать даже первые люди княжества. А здесь к подобным вещам относились как к простым безделушкам.
Джианри было повсюду, и разговоры об этом казались вполне естественными. Моравен и остальные путники притворялись, что поражены увиденным. Они без труда заводили с окружающими беседы о магических устройствах и незаметно расспрашивали о Боросане Гристе. К вечеру они напали на верный след и отправились почти точно на север, в сторону Теларунда.
Из Теларунда в столицу не так давно прибыли гонцы с мольбой о помощи. Поселение располагалось у подножия горы, где сохранились развалины древней крепости. Там обосновалось чудовище, охотящееся на коз, овец и коров, а иногда убивавшее и пастухов. В последнее сухое лето оно совсем осмелело и уносило в своё логово гораздо больше жертв, чем когда-либо прежде. Крестьяне подозревали, что у него появилось потомство, и были напуганы.
Боросан Грист с полной повозкой своих изобретений отправился в Теларунд, чтобы уничтожить чудовище. Он сказал, что это всё равно по пути в Долосан, и что он будет счастлив помочь. Он уехал вместе с прибывшими гонцами. Однако те, кто рассказывал эту историю четверым путникам в Йолоте, были полностью уверены, что этой истории не суждено завершиться счастливым концом, как в сказках, где после победы над чудовищем все живут долго и счастливо.
И они не ошиблись. Моравен невольно улыбнулся, наблюдая за тем, как старательно трудятся жители Теларунда над сооружением на городской площади. Они приносили и сваливали в кучу в центре вязанки сухих веток, охапки соломы и даже поломанную мебель. Они что-то невразумительно бормотали; иногда раздавался резкий окрик, и все смолкало, — а после постепенно снова нарастало приглушённое жужжание голосов.
В центре площади, привязанный к столбу толстыми верёвками, стоял Боросан Грист. По крайней мере, Моравену показалось, что это именно Боросан. У него были русая шевелюра с рыжеватым оттенком и необычные глаза — не то синие, не то карие. Он был не слишком высоким, и туго стянувшие его тело верёвки не скрывали наметившееся брюшко. Этого было достаточно, чтобы Моравен уверился в правильности своего предположения. Когда привязанный человек заговорил, последние сомнения отпали.
— Нет, да нет же, ну почему вы не слушаете? Вязанки прутьев следует укладывать под углом прямо возле столба. Прислоняйте их прямо к моим коленям! Растопку нужно подкладывать под дрова. А вот этот кусок дерева вообще унесите, он слишком большой, и это твёрдая древесина, она будет долго разгораться и тлеть. Вам нужно мягкое дерево, оно горит жарче. Слушайте, что я говорю. Вы хотите, чтобы костёр загорелся, или нет? — Раздражение сквозило в каждом его слове.
Толпа отвечала ему гулом, демонстрируя полнейшее нежелание прислушиваться к его советам. Его увещевания приводили лишь к тому, что горожане принимались ещё усерднее и беспорядочнее наваливать дрова вокруг столба. Чем больше он говорил, тем меньше внимания они на него обращали.
— Побереги силы для воплей, придурок! — выкрикнул кто-то из толпы.
— Я же говорил, что нужно заткнуть ему рот кляпом! — отозвался другой.
Моравен пришпорил лошадь и двинулся к толпе.
— Добрые люди Теларунда, меня и моих попутчиков разбирает любопытство. Что здесь происходит? — выкрикнул он.
— Они складывают совершенно никудышный костёр. Им понадобится не меньше часа на то, что можно сделать за десять минут, потратив гораздо меньше дерева!
Воин поднял вверх ладонь.
— Поверьте, Мастер Грист, я прекрасно вас понимаю. Мне интересно другое. Каким образом получилось, что вы стоите здесь и учите этих добрых людей складывать костёр?
Пожилой крестьянин, тот самый, что ратовал за кляп, прищурившись, посмотрел на Моравена.
— Я охотно вам все объясню! Он приехал к нам и обещал прикончить чудовище, живущее в скалах. Он вытащил из своей повозки какую-то штуку, потом ещё одну, и ещё, и наконец собрал из них что-то круглое, похожее на горшок, указал на крепость и послал его вверх по дороге, словно гончую, взявшую след лисы. Он сказал, что эта штуковина разберётся со всем сама, и мы принялись праздновать освобождение. — Крестьянин указал на общий дом на северной окраине селения. Треть крытой соломой крыши отсутствовала. — Мы сидели там, восхваляя его и благодаря богов за их милость, когда явилось чудовище и разнесло половину дома. Оно схватило трех мужчин — взрослых мужчин, не каких-нибудь сосунков-пастухов! — и убралось обратно в свою берлогу. Он сказал нам, что нужно время; оговорённое время прошло, и теперь мы собираемся поджечь этот костёр.
Моравен покачал головой.
— На вашем месте я бы не стал торопиться. Боросан Грист был с вами честен.
Старик скривился.
— Вы нездешние, а нас так просто не провести каким-то заезжим молодцам. Нас уже один раз провели. Говорите прямо! И имейте в виду, дерева у нас достаточно!
Воин сурово взглянул на Гриста, и тот, собравшийся было что-то сказать, промолчал.
— У его прибора множество назначений. Он отправился в крепость и нашёл чудовище. Выяснив, что зверь слишком силён, он отправил послание мне. Я вместе с товарищами приехал, чтобы помочь ему завершить работу.
Жители Теларунда столпились вокруг. Старик словно пытался решить, — верить Моравену или нет. На его лице одно выражение сменялось другим. На мгновение Моравену показалось, что он победил. Но потом старик нахмурился и открыл рот, собираясь заговорить.
Он не успел. Келес Антураси спрыгнул с седла и указал рукой в сторону крепости.
— Все верно. Это Ксонкир. Точно так её и описывал тот, первый. Там обитает его сестра.
Старик недоуменно моргнул.
— Первый? Кто это — первый?
Тайрисса подъехала ближе и перегнулась через седло.
— Первое чудовище, которое мы уничтожили. Боросан — наш разведчик. Что же, вы полагаете, мы явились бы к вам, не разведав, как здесь обстоит дело? Мы собирались добраться быстрее, но та тварь была её старшим братом, и его подружка только что отложила с дюжину яиц, так что оба были крайне неприветливы.
Крестьяне принялись перешёптываться. Но старик был непреклонен.
— Непохоже, что вы только что вернулись с битвы.
Кирас тихо проговорил:
— Нас задержала не битва. Мы должны были воздать должные почести пятерым нашим погибшим товарищам. Вначале нас было девятеро.
Упоминание девяти возымело должное действие. Старика оттащили, а прочие принялись разбирать сложенный костёр. Один даже спросил Боросана, как оттаскивать дрова наилучшим образом, и тот охотно предложил свой совет.
Моравен взглянул на сельского голову.
— Позвольте нам осмотреть разрушения и посовещаться с нашим товарищем. Тогда мы сможем лучше подготовиться.
— Да, конечно. — Старик понял вверх обе руки. — Подождите здесь. Я все подготовлю.
Он умчался, и Келес спросил:
— Мы заберём Гриста и уедем, верно?
Моравен покачал головой.
— Свобода Мастера Гриста куплена ценой обещания.
Глаза Келеса расширились.
— Вы шутите? Вы собираетесь пойти туда и убить эту тварь, кем бы она ни оказалась?
— Я? Нет.
Картограф улыбнулся.
— Рад это слышать.
— Нет, Келес, я не собираюсь идти туда один. — Моравен усмехнулся. — Мы сделаем это вместе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74