Меня искренне удивило это признание.
– Этот… это… что-то…
– Восхитительное?
– Возбуждающее?
– Гедонистическое?
– Похотливое?
Поняв лицемерие неодобрения, которое было готово сорваться с моих губ после только что испытанного мною наслаждения, я замолк. Вместо этого обе мои руки, двигаясь параллельно, скользнули немного ниже и достигли заветных кружочков.
– Вы хотели сказать, что мне нужно лишь сделать вот так?
– О-о-о!…
– … д-да-а-а-а…
– … это… просто…
– … восхитительно!
7
Отступление номер три
Стена поглотила первую часть написанного мной, а мой уголек превратился в крошечный огрызок, который было неудобно держать в руке. Я остановился, чтобы взять новый, и в этот момент Сестры стремительно вскочили со своих мест.
– Что ж, повествователь начинает…
– … показывать свой нрав…
– … несмотря на то, что он…
– … ужасно скучен…
– … но почему бы тебе не заняться…
– … настоящим делом…
– … именно, так, как мы работаем…
– … в конце концов, ведь из-за нашей работы…
– … мы вляпались в эти дела с Вавилоном…
– … где нам известно нечто такое большое…
– … такое огромное…
– … такое грандиозное…
– … что оно может изменить целую вселенную…
– … а мы даже не сможем…
– … ничего заработать на этом!
Ничего не ответив – пусть эти двое думают, что способны диктовать мне мои мемуары, – я принялся писать свой рассказ дальше.
8
Знакомство с городом
Я провел пальцем вдоль внутреннего ободка биополимерной баночки. Он был покрыт подливой, которую я начисто вылизал. Не знаю, что я только что съел, однако вкус у этой штуки был потрясающий. Я прошел через всю комнату, которую женщины мне выделили для жилья. Пол был на ощупь теплым и живым, но я уже не слишком обращал на это внимание, постепенно привыкая к имитации органики. По крайней мере это хотя бы не мыслящие ее разновидности. Я все еще не доверял чистоте и вразумительности мотивов огромной массы паранейронов вроде Вавилона. Одна только мысль об имплантации ТИПа, который подарил бы мне возможности общения – каким бы ограниченным, каким узконаправленным ни был этот информационный поток, – по-прежнему не давала мне покоя и будоражила воображение.
Я вошел в комнату, где меня ожидали Джеззи и Джуди. Обе женщины вычищали бабки своих копыт и добавляли заключительные штрихи нательной раскраске, готовясь к выходу в город.
– Привет! Спасибо, что принесли завтрак, – поблагодарил я.
Не отрываясь от своего занятия, сестры ответили:
– Всегда…
– … пожалуйста…
– … даже если…
– … это величайшая…
– … детская…
– … глупейшая…
– … трата времени…
– … в которой мы…
– … когда-либо участвовали!
– Когда ты согласишься с тем…
– … что если ты хочешь жить здесь…
– … то тебе придется…
– … вести себя…
– … в определенных ситуациях…
– … подобно всем остальным?
– Да!
– Верно!
– А что такого…
– … неприятного…
– … в общественных столовых?
Я смерил прихорашивавшихся кокеток тяжелым взглядом.
– Только не наезжайте на меня. Вы же знаете, я изо всех сил стараюсь. Вот смотрите! – Я поднял босую ногу и пошевелил пальцами. – Вы разве забыли, что я больше не отказываюсь расхаживать босиком по живому полу? Я подобно вам сплю на диване из органического материала. Я постепенно меняюсь, приобретаю новые привычки. Но подобные штуки… – Я покачал головой. – Не могу же я сразу начать предаваться оргиям обжорства, как это делают те, кто родился здесь. А что касается того, чтобы набить мне башку разными наноустройствами, – от этого уж меня увольте!
Джуди и Джеззи, похоже, немного смягчились. Их настроение менялось так же быстро, как и ядовитая атмосфера за пределами купола. Я даже подозревал, что они не способны долго злиться на меня независимо оттого, что я сделал или чего сделать не смог.
Однако иногда я задавался вопросом, а не станет ли живая как ртуть натура Сестер причиной того, что их преданность мне и интерес к моей персоне окажутся в равной степени непостоянными.
– Полагаю, мы должны радоваться тому…
– … что всего через пару недель…
– … ты превратишься из абсолютного ненавистника электроники…
– … в обычные две трети.
Я задумался. Искусственная жизнь, модификации («человеческих стандартов») и смешение рас: тройное пугало менталитета Охранителей. Что касается первого, то я уже заметно смягчился, а второе уже воспринимал как вполне допустимое. Что до третьего, то… Не желая даже думать об этом, я сказал:
– Ну что, идем? Мне очень хочется увидеть вас обеих за работой.
Прошло уже несколько дней с того момента, как Сестры пообещали показать мне, как они выступают в роли катализатора при обмене и отслаивании информации. Однако негодницы все это время водили меня за нос, утверждая, что время еще не настало.
Правда, сегодня утром они объявили, что некие мистические условия – то, что можно лишь «почувствовать», – приняли благоприятный оборот.
– Отлично, – заявила Джуди.
– Но сначала… – добавила Джеззи.
– … мы тебя загримируем…
– … ты слишком бросаешься в глаза…
– … в своем нынешнем облике.
Прежде чем я успел что-либо сообразить, Сестры схватили какой-то баллончик и обрызгали меня с головы до ног (на мне были только шорты, потому что комбинезон от долгой носки пришел в полную негодность).
Это была процедура боди-пейнта, в результате которой я оказался похожим на шотландский плед.
– Как?.. – сумел я выдавить из себя одно только слово.
– Сэнди, ну ты болван!
– Это нанокраска…
– … и она принимает любой рисунок.
– Почему Охранители запрещают эту техно…
– … этого мы никогда не узнаем…
– … потому что заляпали…
– … парочку планет серой мазюкой…
– … прежде чем усовершенствовали ее…
– … как нам кажется.
Итак, Джуди и Джеззи, аккуратно причесавшись и уложив волосок к волоску на головах и икрах, вместе со мной, похожим на шотландскую юбку Истинной родины, вышли на улицу, вернее, на оживленные улицы города-капсулы.
Вавилон имел форму толстой разбухшей буквы U, распростершейся на многие квадратные километры. К его «рукавам» примыкал узкий фиорд жидкого метанового океана, приливы которого – вызванные его невидимым с поверхности близнецом – нередко обрушивались прямо на гигантский купол. Джуди и Джеззи жили чуть в стороне от центра города. Сегодня они отправились в один из «рукавов» Вавилона.
Я шагал за моими сопровождающими, держась чуть поодаль, чтобы получше разглядеть город. Пестрая толпа существ, сотворенных искусством биоинженерии, не переставала изумлять меня, и я все время пытался уразуметь суть взаимоотношений люден и представителей иных биологических видов и форм.
Кроме того, я время от времени бросал взгляды по сторонам, выискивая глазами соглядатаев Охранителей, которые могли явиться сюда для того, чтобы вернуть меня обратно в тот ограниченный мирок, о котором я теперь довольно редко вспоминал. Впрочем, даже этот рефлекс постепенно умирал во мне. Протягивая руку к двум медальонам, висевшим у меня на шее – монетке и дракону, – я прикасался к тому последнему, что связывало меня с прошлой жизнью, и каждый раз принимал решение избавиться от них. И все-таки мне настолько вошла в плоть и кровь мысль о том, что я не должен лишиться моего личного медальона, что каждый раз я оказывался повиноваться этому импульсу. Что же касается медальона дипломата, его я продолжал хранить скорее как напоминание о моей вине, а не об обретенной свободе. Впереди пеня по сиалоновому тротуару цокали две пары копыт, напоминая многократно усиленный звук, который издают четыре ногтя, нервно барабанящие по фарфоровому блюдцу.
Мы прошли мимо нататориума с нулевой гравитацией, и у меня возникло сильное желание зайти в него и поплавать. Отказываясь принимать душ в общественных столовых, я, чтобы помыться, вынужден был прибегать к услугам нататориумов. Там по крайней мере можно свободно поплавать, не заботясь об особом наряде и избегая приставаний и предложений, скажем, какого-нибудь стегозавра потереть тебе спинку.
Пружинная доска опускалась под весом тела, а затем с силой подбрасывала купальщика вверх, в свободно парящий в воздухе водяной шар. Там он мог прыгать вместе с другими любителями водных процедур, которые все до единого пользовались временными жабрами, позволявшими потреблять кислород из насыщенной им жидкости.
Несколько капель жидкости, поддерживаемые пятисильным гравитационным полем, вылетели из нататориума и шлепнулись на поверхность тротуара. Засмотревшись на резвящихся в воде купальщиков, я натолкнулся прямо на спины шедших впереди меня женщин.
Когда я опомнился, то увидел, что они остановились, чтобы приглушенными голосами побеседовать с улыбающимся чернокожим мужчиной, одетым лишь в несколько узеньких ремешков. Прежде чем я понял, что разговор вообще имеет место, незнакомец произнес:
– Пока, Сестрички. До скорого.
С этими словами он исчез, и мы зашагали дальше. Заинтересовавшись поведением моих спутниц больше, чем местными достопримечательностями, я начал подстраиваться под их шаг и зашагал рядом с ними, точнее, слева от них.
– Кто это был? – задал я первый вопрос.
– Мясо…
– … настоящий вор…
– … из тех, кто ворует чужое материальное имущество…
– … но он – наш добрый друг…
– … который, если бы ты был не с нами…
– … если бы не был столь несостоятельным на вид…
– … украл бы у тебя задние коренные зубы…
– … и ты бы только потом это обнаружил.
– Мясо… его на самом деле так зовут?
Одна из женщин – Джуди? Джеззи? – пожала плечами и, к моему удивлению, выдала сольный ответ.
– Наверное, такое имя ему нравится. Большинство Сотрапезников сами выбирают себе новые имена или изменяют старые – такие, какие им по вкусу. Таково наше понимание свободы.
Я подумал о длинном, обременительном для запоминания идентификационном номере, от которого я отказался, когда навсегда оставил родительский дом и гипертекстовую комнату с лежащим в ней мертвым телом. Не был ли столь легкий отказ от прошлого еще одним свидетельством того, что я стал благосклонно относиться к сообществу Сотрапезников? Но какие же чувства я испытывал к другим здешним, удивительным, ни на что не похожим вещам? Был ли я сам чем-то одним, или двумя, или даже чем-то еще большим? Мне это представлялось совершенно непостижимым. Поэтому я спросил:
– Вы действительно сестры?
– Нет…
– … мы по рождению не сестры.
– Может быть, вы, это самое… клоны?
Сестры дуэтом рассмеялись.
– Зачем же сообществу Сотрапезников…
– … возиться с какими-то клонами…
– … когда мы процветаем…
– … благодаря разнообразию…
– … нет, наши гены…
– … неоднородны…
– … так же, как и наши души…
– … только наш фасад…
– … намеренно модифицирован…
– … чтобы символизировать принцип…
– … теории информации…
– … и, возможно, сбивать с толку…
– … и таким образом облегчать…
– … выполнение наших планов…
– … так что мы являемся сестрами лишь…
– … по склонности душ…
– … и общему темпераменту.
Меня позабавил этот парадокс.
– Вы изменили себя из-за какой-то глупой теории?
– Это никакая не «глупая теория»!
– Это основа всего того, чем мы занимаемся.
– Когда мы еще раньше сказали тебе…
– … что информация должна размножаться…
– … мы не упомянули о том, что рождение новой информации…
– … обычно предполагает…
– … уничтожение старой информации.
– Например…
– … возьмем два плюс два…
– … равняется четырем…
– … выражение «два плюс два»…
– … это информация…
– … и «четыре» – тоже информация…
– … но если мы сказали тебе «четыре»…
– … то не сможешь определить…
– … является ли «четыре»…
– … результатом слагаемых «три плюс один»…
– … «два плюс два»…
– … уничтожение старой информации происходит…
– … каждый раз, когда два ранее хорошо отличимых факта или две ситуации…
– … становятся неразличимыми…
– … и относятся к категории нового создания…
– … ты видишь нас…
– … двух неодинаковых созданий…
– … и мы теперь неразличимы…
– … один новый факт.
Я почувствовал, что потерялся где-то в самом пекле двустороннего огневого вала информации. Похоже, Сестры это поняли и отказались от обстрела ради одной-единственной мощной атаки.
– Мы понимаем, что тебе очень трудно осознать это, потому что ты не привык к подобным концепциям, – сказала Джуди или Джеззи. – Но ты просто наблюдай за тем, что мы сегодня будем делать, и, может быть, тогда все поймешь.
Я покорно кивнул. Дальше мы шагали молча. Первым нарушил молчание я:
– А почему вы сказали Мясу то, что вам было нужно, шепотом, а не при помощи ТИПа?
– Тут вот в чем дело. Вавилон – посредник всеобщего общения посредством ТИПов. В настоящее время Вавилон имеет определенные обязательства, контролируемые его основными, сконструированными биотехнологиями запретами, касающимися нашей свободы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51