- Тиридат должен нам помочь! - убежденно сказал Тиндарид.
- Да что ты говоришь! - комически изумился Эдик. - Правда, что ли?! И что теперь? Сидеть и ждать?
Сергей, ни слова не говоря, поднялся. Сейчас он чувствовал себя гораздо спокойней. Странно, его загружают невероятью, а на душе легчает! Лобанов подпрыгнул и повис на одной руке, цепляясь за решетку.
- Не, - доложил он, - не пролезть! Жердины кожаными ремешками перевязаны, а чем резать?
Он спрыгнул вниз и отряхнул руки.
- Как говаривал мой дед Могамчери, - протянул Эдик: - «Надейся только на самого себя!» Слышь, Гефестай? Ты у нас самый накачанный…
- И что? - подозрительно спросил сын Ярная.
- Попробуй ее сдвинуть!
- Хм…
Гефестай отошел к стене, взял короткий разбег и подпрыгнул, хватаясь за жерди. Уперевшись пятками в стену, он поднатужился и сдвинул решетку, выпрямляя ноги в коленях.
- Ура, - спокойно сказал Эдик.
- Руку! - придушенно рыкнул Гефестай.
Чанба подпрыгнул, хватаясь за опущенную пятерню, и был вознесен наверх, как рыбка маленькая. Рыбки большие - Тиндарид и Сергей - освободились сами.
Наверху был круглый сводчатый зал. Узкие бойницы в толстых стенах цедили свет, скрещивая пыльные лучики на каменном полу. Слева начинала закручиваться винтовая лестница, уводящая на верхние этажи башникёшк, откуда доносились глухие голоса, а справа висела на мощных петлях дверь, сколоченная из толстых лесин.
Гефестай подергал дверь.
- Заперто! - прогудел он и спросил деловито: - Вышибать?
- Действуй! - сказал Сергей.
Осторожничать было не в его правилах, да и какой толк от «взвешенного подхода», когда выбор прост, как ложка? Тут так - убей или умри! А с чего бы ему помирать? Или ожидать казни?
Гефестай подпрыгнул и ударил по двери обеими ногами. Навесы выдержали, а вот лесины оказались слабы - слетели с петель. Сын Ярная приземлился уже во дворе, за ним выскочили Эдик с Тиндаридом. Последним, щурясь в клубах трухи и пыли, выбрался Сергей. И замер - десятки стрельцов, пеших и конных, натягивали луки, целясь в их четверку. Снова заширкали мечи, покидая ножны, угрюмо засверкала сталь.
- Капец нам… - пробормотал Эдик.
Рассерженный аркапат, комендант крепости, тот самый губастый-щекастый, что вел конвой, вскинул руку с плетью. Раскрыл рот, готовясь отдать команду…
- Назад! - крикнул Сергей, отступая к башне, но по сорванным дверям уже топотали сапоги воинов с мечами наголо, видать, спустились с верхних ярусов кёшк.
Лобанов прянул влево, ныряя под руку с мечом, вывернул ее и прикрылся воином, взмокшим от боли, как живым щитом.
- Не стрелять! - заорал он, будто кто понимал его русский, и прорычал, докручивая конечность в кольчужном рукаве: - А ну, отдал меч!
Отобрав клинок, Сергей отступил к стене, волоча «щит» за собой. Тренькнула стрела, Лобанов отбил ее мечом и оглянулся. Гефестай поступил в меру своих сил - он столкнул лбами двух парфян и отнял их щиты. Одним щитом защищался от стрел, а другим отбивал наскоки мечников и копейщиков.
Эдик, хоть и не владел приемами панкратиона, но своего противника, косматого кочевника-сака в кожаных бронях, нокаутировал. Снял у того с пояса кнут и здорово им управлялся, стегал так, что перешибал дротики.
Искандер, раненный в ногу, щерился и отмахивался двумя мечами сразу. Стрелы выбивали ямки в кирпичной стене кёшк, улетали в пролом выбитой двери, но долго так продолжаться не могло. И когда во двор диза влетели шесть всадников в латах с ног до головы, с длинными, четырехметровыми копьями, Сергей ощутил смерзание кишок. Это были катафрактарии, тяжелая конница, парфянские рыцари. От этих панкратион не убережет…
Катафрактарии послали своих здоровущих, бронированных коней в галоп и угрожающе наклонили копья. «Как жуков на булавку…» - мелькнула у Сергея тоскливая мысль-предчувствие.
Неожиданно наперерез черным коням катафрактариев бросился белый конь с седоком в простой тунике. Его лысый череп блестел, как лакированный, а на мощную грудь спадала черная борода, завитая колечками по ассирийской моде. Седок издал повелительный крик, и катафрактарии замедлили свой бег, осадили коней, сворачивая с таранного пути. На Сергея пахнуло едким лошадиным потом и духом разгоряченного тела, из-под громадных копыт сыпанула глиняная крошка.
- Это Тиридат! - ликующе вскричал Искандер. - Тиридат!
Тиридат, махнув Тиндариду, подъехал к аркапату и заговорил с ним, указывая на пленников и взглядывая на небо, наверное, призывал богов в поручители.
- Он говорит, что мы не дэвы, - торопливо переводил Тиндарид. - О боги! Они нас посчитали дэвами, засланцами злого бога Аримана! Тиридат ручается за нас и… и говорит, что мы - охотники на дэвов!
- Спасибочки, - криво усмехнулся Эдик, - в киллеры записали!
Сергей отпустил полузадушенного воина, которого держал локтем за шею, и тот упал. Закашлялся, заперхал, отползая прочь. Аркапат дал себя убедить, и Тиридат сунул ему увесистый мешочек. Простые тут нравы, усмехнулся Сергей. Губасто-щекастый милостиво кивнул, принимая взятку, и прокричал команду «Отставить!».
Стрельцы ослабили тетивы луков, воины сунули мечи обратно в ножны. Отбой тревоги.
- Тиридат… - прошептал Искандер. - Боги, боги, сколько ж я тебя не видал! - Спохватившись, он торопливо проинструктировал товарищей: - Выкажите почтение! Тиридат - не простой парфянин, он фратарак, князь здешний, из древнего рода Михранов. И еще он вазург, то бишь вельможа царя царей!
- Мы прониклись, - успокоил друга Сергей.
Подъехавший Тиридат осмотрел всех четверых, сверкнул белозубой улыбкой и сделал жест, понятный без перевода: за мной!
Оглядываясь и толкаясь, четверо друзей покинули диз и спустились на главную улицу. Толпа, скучившаяся у стен крепости, угрожающе зароптала. И тут же лязгающий голос выкрикнул, властно и непререкаемо, то же самое слово, слышанное Сергеем от Тиридата и понятое, как приказ «Стоять!».
Толпа расступилась, пропуская череду старперов в тяжелых расшитых одеяниях белого цвета.
- Это жрецы Ахурамазды, - обреченно сказал Искандер, - местная инквизиция… Никаких шансов!
- Да они что тут, совсем озверели?! - возопил Эдик. - Сколько можно уже?!
На его крик тут же отреагировали физически развитые молодые люди в золоченых латах, со взведенными арбалетами. Выстроившись в две шеренги, они окружили четверку пеших и одного всадника. Жрец, которого Сергей признал главным по наличию золотых цацок на рясе, вышел вперед и затянул моление.
- «Когда возмущен и разгневан Митра, солнечный бог, - заунывно толмачил Гефестай, - стрелы тех, кто любит его, из луков добротных, тугих, бьют без промаха в цель! Когда разъярен, то безжалостен Митра слепящий!»
Наголо обритый служка-дастур, часто кланяясь, поднес старшему жрецу-эрбаду тяжелый свиток из пергамена, испещренного квадратными буквицами арамейского письма. Эрбад принял свиток с поклоном и шагнул к Сергею. Желтые рысьи глаза жреца смотрели пронзительно и колюче.
- Чего ему надо? - оглянулся Лобанов на Гефестая.
- Ты должен возложить руки на свиток, - растолковал сын Ярная. - Это «Авеста», священное писание, и если ты дэв, то руки твои вспыхнут пламенем…
- Ясно, - кивнул Сергей. - Проверка на вшивость!
Лобанов преувеличенно серьезно поклонился и опустил руки на свиток. По толпе пронесся вздох разочарования - так надеялись на дэва глянуть, и на тебе! Не воздвигся двухэтажным чудищем, не завыл, сгорая в пламени Митры слепящего!
Сдерживая ухмылку, Сергей отвернулся и увидел на крыше дома через улицу наккашевца с пистолетом. Лобанов резко присел, спихивая Эдика и Гефестая с линии огня. Грохнул выстрел. Пуля 44-го калибра прошила бок эрбада. Старик, хватаясь за рану, упал. Толпа завыла, началась давка. Вторым выстрелом разнесло череп одному из молодых арбалетчиков. Сергей скакнул к нему, подхватил выпавшее из рук оружие и выстрелил по боевику с разворота. Нащупай он сразу спусковой крючок, наккашевец живым бы не ушел, а так тяжелая железная стрела лишь прободала боевику ногу. Боевик согнулся, словно от рези в животе, и сгинул.
- Сергей! - крикнул Тиндарид, падая на колени перед раненым жрецом. - Прикрой меня!
Он выудил из куртки сверток, разложил его - это был набор хирургических инструментов - и достал скальпель. Распоров ткань, Искандер оголил рану, алое на белом. Гефестай протянул ему индпакет.
- Держи!
Тиндарид обработал рану антисептиком, наложил тампон и перебинтовал. Подбежавшие жрецы замерли в нерешительности.
- Больному нужен покой! - строго внушил им Тиндарид, скривился и сказал то же самое на местном наречии. Жрецы переглянулись, понятливо кивая. Шестеро молодцов, переквалифицировавшись в братьев милосердия, бережно подхватили высохшее тельце главного жреца.
- Как говорил мой дед Могамчери, - пробормотал Эдик, - «Мелкая неприятность - не крупная, а крупная - не смерть!»
- Мудрый у тебя дед, - усмехнулся Сергей. - Пошли! Инквизиция дает добро…
Тиридат поманил друзей за собой. Жрецы не препятствовали.
- Ну и денек… - пробасил Гефестай.
- Один за три! - жизнерадостно сказал Эдик.

2
Дом у Тиридата был зело велик и богат - высокое двухэтажное строение, украшенное по фасаду кирпичными колоннами, облицованными мраморными плитами с каннелюрами-желобками - не отличить от настоящих!
Во внутреннем дворе плескался квадратный хауз - бассейн, обсаженный кустами олеандра, гранатов и роз. Прямо в воду глядела огромная арка айвана - продолговатого сводчатого зала без передней стены, открытого во двор. Это была парадная комната, ее по всему периметру украшали барельефы, а в углах торчали глиняные статуи, раскрашенные по эллинскому обычаю.
Тиридат спешился и передал коня подскочившим слугам. Слуги суетились, метались, хлопоча и прогибаясь. Барин приехал!
Произнеся любезности, полагавшиеся по этикету, фратарак поручил гостей Антонию - тот весь лучился и радостно шамкал. Семеня и качая головой, Антоний провел всю четверку в михмонхону, комнату для гостей. Сергей похмыкал, осматриваясь. Комната… Скорей уж зал - площади тут… квадратов под шестьдесят будет. Вдоль стен по периметру тянулась суфа, стены покрывала многоцветная роспись. Как в детском рисунке - тут тебе и Солнце, и Луна со звездами, домики, деревца, полуголые красавицы… Последний элемент, правда, явно не из книжки-раскраски.
Поверху зал перекрывался резными балками-прогонами, а в перекрытие были вделаны особые глиняные фонари.
- О-хо-хо! - застенал Гефестай. - Наконец-то я сяду!
С видом крайнего блаженства сын Ярная разместился на суфе и привалился к стене. Что-то ему мешало, он поерзал, а после вытащил из бокового кармана геологический молоток с лоснящейся рукояткой. Сергей уселся рядом и кивнул на орудие труда:
- Хобби?
- Да вроде того… - смутился Гефестай. - Поступил, значить, в Горный, на геохимика, три курса проучился, а четвертый не одолел. Мозги у меня… такие… труднопроходимые…
- Пустяки, дело житейское, - сказал Эдик, прилегший на суфу, - зато здесь ты будешь геологом номер один!
- Эт-точно! - расплылся Гефестай. - Ох, опять вставать… Тиридат идет.
Хозяин, переодевшийся в легкий халат, оглядел всех и похлопал по груди сперва Искандера, потом Гефестая.
- Эллин! Кушан! - сказал фратарак и ткнул пальцем в Сергея: - Алан? Савромат? Роксолан?
Лобанов понял так, что Тиридат интересуется графой «национальность». Роксолан… Роксолан… Что-то такое было… То ли он читал где-то, то ли в школе проходили по истории… Вроде как роксоланы числились в предках русских.
- Роксолан! - согласился Лобанов. А что тут еще скажешь?
- Мактэ! - улыбнулся Тиридат и перевел вопрошающий взгляд на Эдика.
- Сармат! - определился Чанба.
- Эхем, - сказал Тиридат. - Эвге!
Тиндарид, волнуясь и сбиваясь, заговорил на латинском, размахивая руками и единожды кивнув на Лобанова и Чанбу. Фратарак улыбнулся и сказал:
- Бонус эст. Гради! - и показал пальцами: «ходить, идти».
Лобанов с готовностью кивнул, хотя смысла сказанного не уловил.
- Сейчас поедим, - оживленно протарахтел Искандер, - а потом нам Тиридат приемчики покажет!
Антоний расстелил дастархан и выставил угощение - тушеные бобы с телятиной, изюм, пахучее вино в запыленном кувшине. Сергей мигом умолол свою порцию, схарчил и добавку.
- После сытного обеда по закону Архимеда… - раззевался Гефестай. - Полагается поспать!
Сергея в сон не тянуло. Разлегшись на толстом ковре, он лежал, лениво поглядывая на рябящую воду хауза, вспоминал события перенасыщенного дня и отходил, приноравливаясь к древнему миру, ставшему реалом… Бесшумно ступая, появился Тиридат и сделал знак: «Гради!» Сергей живо поднялся.
- Панкратион! - бросил Тиридат через плечо.
Он вывел Сергея в просторный внутренний двор, замкнутый портиками в четырехугольник. Палестра, так у древних эллинов называлась спортплощадка. Хотя какие они теперь древние…
Упругой походкой Тиридат вышел на середину двора. Его босые ступни уминали толстый слой красного песка. Фратарак поманил «роксолана» и занял стойку, пошире расставив ноги, пригнувшись и слегка разведя руки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48