На выбеленных солнцем и водой ветвях дремало несколько цапель.
Оглядевшись, Анна заметила, что они остались одни: остальные ушли по главной дорожке вперед и уже пропали из виду, скрытые зеленью деревьев. Тоби снова взялся рисовать, забыв обо всем на свете, кроме карандаша и страницы альбома, который он поддерживал левой рукой.
Анна через видоискатель своего фотоаппарата посмотрела на реку. Недалеко от берега стояли на якоре две фелюги со спущенными парусами, крепко связанные вместе; над водой разнесся стук нубийских барабанов и чье-то пение.
- Вы сказали, что слышали о лорде Кастэрсе, - напомнила Анна, роясь в сумке в поисках новой кассеты с пленкой. - Что в нем такого уж кошмарного?
Тоби криво усмехнулся.
- Поскольку в нашем доме было запрещено произносить его имя, я, естественно, заинтересовался и при первом же удобном случае отправился в библиотеку. Где-то в семидесятых годах девятнадцатого века он был изгнан из Англии за то, что в наше время именуют сатанизмом. Кажется, от его деяний пострадало несколько маленьких мальчиков. - От сильного нажима кончик карандаша сломался, и Тоби выругался. - У него было какое-то тайное общество в Лондоне - нечто вроде Клуба адского огня. Я не знаю, где он окончил свои дни. Думаю, ему вполне подошли бы Северная Африка или Ближний Восток.
- Интересно, знала ли об этом Луиза?
Тоби покачал головой.
- Когда она была здесь? В конце шестидесятых, или я ошибаюсь? Думаю, скандал разразился позже. Честно говоря, мне мало что известно о нем, но могу себе представить, что он обожал Египет со всеми этими мифами, легендами, проклятиями, «Тысячью и одной ночью» и прочей экзотикой. - Достав из кармана перочинный нож, он принялся заострять карандаш. - Она встречалась с ним только однажды?
Анна пожала плечами.
- Мне удается читать дневник только понемногу - вечерами, перед сном. Ровно столько, чтобы заранее узнать что-то о тех местах, которые нам предстоит посетить на следующий день. И, - добавила она с улыбкой, - разумеется, я помню, что его следует держать подальше от солнца и от косметических средств нежной консистенции!
На секунду ей показалось, что он сейчас обозлится, но Тоби, складывая нож и пряча его в карман, лукаво взглянул на нее.
- Еще не забыли?
- Не совсем.
- Но это же правда.
Анна пожала плечами.
- Ну, в общем-то да.
- Так мне будет позволено увидеть его? Если я не буду прикасаться? Я буду смотреть, а вы будете перелистывать страницы.
- Моими собственными, чистыми, свежевымытыми рунами? Да на таких условиях я уверена, что смогу показать вам дневник.
На мгновение их взгляды встретились. Она отвела глаза первой.
Его карандаш снова забегал по странице, перенося на нее то, что видели глаза. Зачарованная движением руки Тоби, Анна наблюдала, как он быстро пишет рядом с наброском: алый гибискус… зелень: малахитовый, изумрудный, травяной, аквамариновый… слепящий свет от воды и песка… контраст: глубокие тени… цвет старой ржавчины…
- Кажется, вам небезразличен этот парень - Энди, верно? - Быстрый взгляд из-под светлых, почти белесых ресниц - и снова запорхал карандаш.
- Думаю, вас это не касается.
- Похоже, он дал отставку Чарли и она старается ввести в курс дела всех. Ее жалобы в автобусе были не слишком-то милосердны по отношению к вам.
- Тот факт, что он дал ей отставку, никак не связан со мной! - Анна сердито поджала губы. - Скорее он напрямую связан с другим фактом: что она постоянно изводила его.
- Так, значит, он нравится вам.
- Я этого не говорила. Но я здесь на отдыхе. Я хочу расслабиться. Хорошо провести время. Увидеть Египет. И не хочу никаких осложнений. - Резко повернувшись, она ступила на дорожку и нырнула в кусты.
К ее удивлению, он последовал за ней.
- Мне очень жаль… Это действительно не мое дело.
- Думаю, нам пора присоединиться к остальным. - Она говорила это, не глядя на него. Настроение было испорчено.
Пообщаться с Сериной Анне удалось только ближе к вечеру. Они заняли два последних свободных кресла на верхней палубе. Когда они вернулись с острова Китченера, на пароходе было все спокойно; поиски змеи заняли почти всю вторую половину дня. Узнав об этом, ни Анна, ни Серина не сказали ничего. Да и что было говорить? Что это не обычная змея? Что, возможно, на самом деле никакой змеи не было? И кто-нибудь и должен был сказать что-то, так это Ибрагим. Взяв книги, блокноты и ручки, женщины поднялись в солярий отдохнуть. Сразу же бросив взгляд на цветы, Анна заметила, что их поливали. Палуба вокруг каждого горшка блестела в лучах клонившегося к закату солнца; скоро дерево должно было высохнуть совсем.
- Я выкопаю его сегодня, - сказала Анна, чуть сдвинув брови. - Я не хочу, чтобы он промок.
- Пожалуй. По-моему, вы можете сделать это прямо сейчас. Никто ничего не заметит. Вероятно.
- Вероятно, - улыбнулась Анна. А если даже и заметят, кому какое дело до этого? Однако она не пошевелилась. Бесцельно оглядывая верхнюю палубу, она обнаружила в одном из кресел Энди, дремлющего под нахлобученной на самое лицо шляпой; на столике рядом с ним стоял полупустой стакан с пивом. Чарли не было видно. Тоби тоже.
«Белая цапля» остановилась у причала рядом с другим, куда более крупным судном, так что у Анны все время было ощущение, что за ней наблюдают. По крайней мере, два человека стояли на верхней палубе соседнего парохода, глядя вниз, да наверняка еще не одна пара глаз смотрела сквозь щели каютных ставней.
Поерзав в кресле, Анна снова устремила взгляд на цветы.
Около них стояла высокая фигура. На миг Анна окаменела. Расширенными от мгновенного ужаса глазами она смотрела, запечатлевая каждую деталь: длинное белое складчатое одеяние, смуглая кожа, резкие, орлиные черты лица, сверкающие глаза. Наверное, это кто-то из членов команды, сказала она себе. Один из официантов… Медленно, едва осмеливаясь дышать, она подняла руку к лицу и сдвинула на лоб темные очки, чтобы лучше видеть. Фигура исчезла.
- Серина… - услышала она, как со стороны, свой глухой голос.
Ответа не последовало. Глаза Серины были закрыты.
- Серина!
- Что? Что случилось? - Серина, встревоженная, рывком села.
- Посмотрите на цветы!
Серина повернула голову, потом снова взглянула на Анну.
- И что?
- Вы что - ничего не видите? Не видите его?
Не говоря ни слова, Серина повернулась к цветам. Потом медленно покачала головой.
- Что вы видели?
- Высокого человека. В белой одежде. Он охраняет его! - Трясущимися руками Анна сняла очки. - Я видела его очень отчетливо. Среди бела дня! И при всех! - Ее голос сорвался на крик. - Я видела его!
Она вдруг отдала себе отчет, что дрожит всем телом.
- Все в порядке, Анна. - Встав, Серина присела на край ее кресла и обняла ее за плечи. - Вы в безопасности. Там больше никого нет.
- Что случилось? - Рядом стоял Энди. Он явно наблюдал за ними и слышал ее вскрик. - Вам нехорошо? Я могу помочь? - В его голосе звучало искреннее беспокойство.
Серина подняла к нему лицо.
- Спасибо. С ней все в порядке. Просто немного перегрелась и устала от экскурсии. - Оглядевшись вокруг, она заметила как минимум дюжину пар устремленных на них любопытных глаз. Большинство зрителей тут же отвели взгляд.
Бен встал и подошел.
- Что с вами, Анна, дорогая?
Она потерла глаза ладонями.
- Все в порядке. Пожалуйста, не беспокойтесь.
Энди присел на корточки рядом с ее креслом. От него слегка, но не неприятно пахло пивом.
- Вы не очень-то хорошо выглядите. У вас лицо белое как простыня. Хотите, я провожу вас до каюты?
- Нет. Спасибо, нет. - Она взглянула на его руку, которую он нежно положил на ее руку. Она не убрала свою. - Со мной все в порядке, Энди. Честное слово.
- Да, в этой стране и не заметишь, как перегреешься. Почему бы вам не переместиться на корму, под навес? Там прохладнее, а я принесу вам выпить чего-нибудь холодненького.
Анна почувствовала, что ей легче не спорить и согласиться, да и предложение было заманчивым. Еще раз украдкой глянув назад, на цветы, она поднялась и позволила Энди и Бену отвести ее в тень. Серина, собрав свои и ее вещи, последовала за ней. Если кто-нибудь и заметил легкую тень, промелькнувшую рядом с цветами, то наверняка подумал, что это тень одного из мужчин, ведущих Анну к лестнице.
Усадив ее за один из столиков под навесом, Энди пошел принести ей выпить. Серина села напротив.
- Может, это просто игра воображения, - пожала плечами она.
Анна нервно хохотнула.
- Возможно, они правы и я действительно перегрелась. И, помолчав, подняла измученные глаза на Серину. - Я хочу быть просто туристкой.
- Я знаю.
- Я могу оставить его там, в этом горшке. Или зашвырнуть в Нил.
- Можете.
- Но это ведь часть моего наследства! Моя двоюродная бабушка никогда не простит меня, если я вернусь домой без него.
- Я уверена, что простит, если узнает, что случилось.
- Но что, как я скажу ей? «Да, кстати, знаешь, оказалось, что тот симпатичный флакончик, который ты подарила мне в детстве, проклят три тысячи лет назад…» - Она закрыла глаза. - Я не знаю, что делать, - прошептала она упавшим голосом.
- Я же говорила вам: отдайте его Омару, чтобы он положил его под замок. В ближайшие дни нам предстоит много интересных поездок. Нас почти не будет здесь, на борту. Мы поплывем обратно только после возвращения из Абу-Симбела, а это целых два дня. Расслабьтесь. Будьте просто туристкой. - Серина улыбнулась. - И получайте удовольствие оттого, что находитесь в центре внимания! - Взглянув поверх головы Анны, она увидела, что к ним приближается Энди с целым подносом напитков.
Проследив за ее взглядом, Анна сокрушенно кивнула.
- Я не уверена, что, даже если я буду просто туристкой, это обойдется без осложнений. Мне что-то не верится, чтобы ваша соседка уже спрятала свои дуэльные пистолеты!
Серина фыркнула.
- Пожалуй, вы правы. Но по крайней мере, Чарли - вполне земное создание. Можно не беспокоиться, что она дематериализуется или вдруг появится в вашей ванной как призрак, предвещающий скорую кончину.
Когда Энди подошел со своим подносом, обе женщины смеялись.
Он улыбнулся.
- Ну как, вам лучше?
Анна кивнула.
- Вы были правы. Я просто слишком перегрелась. Все, что мне было нужно, - это немного тени.
После ужина, когда они с Сериной расположились в салоне, к ним подошел Тоби. Энди сидел в баре, и Анна подозревала, что он осушил не один стакан.
Тоби присел на край дивана рядом с женщинами.
- Думаю, я должен извиниться перед вами, Анна. Простите, если я сегодня пытался сунуть свой нос куда не следует.
Она пожала плечами.
- Не беспокойтесь.
- Нет, вы были правы. Это действительно не мое дело.
Серина поднялась.
- Вы уходите? - нахмурилась Анна.
Она кивнула.
- Простите. Я так устала! По-моему, я еще никогда, ни в одной поездке не уставала до такой степени и не спала так хорошо. Похоже, у них такая политика, сначала загонять человека, а потом накормить так, чтобы он не мог пошевельнуться. Плюс к тому - жара. - Она усмехнулась. - Спокойной ночи вам обоим. Не забывайте, что нас ждет очередной длинный день.
Они смотрели, как Серина неторопливо идет к дверям.
- Милая женщина. - Тоби поманил рукой одного из официантов. - Могу я угостить вас чем-нибудь, Анна? В знак примирения.
Она откинулась на подушки и кивнула.
- Благодарю вас. Я, пожалуй, выпила бы пива. - Пока он разговаривал с официантом, она искоса наблюдала за ним, задавая себе вопрос: как может один и тот же человек в какой-то момент раздражать, а через минуту казаться таким привлекательным?
Некоторое время они сидели молча, поглядывая на других туристов. Анна заговорила первой.
- Что вы делаете со всеми своими набросками? - полюбопытствовала она, когда Али, поставив на стол поднос со стаканами, удалился. - Вы как-то дорабатываете их у себя в каюте или откладываете это на потом, до возвращения домой?
- Большинство - да, откладываю. - Подписав счет, Тоби положил его обратно на поднос. - Пару-тройку дорабатываю здесь. Мне нужно сделать это по горячим следам, чтобы удержать в памяти цвет, зной, свет… - Говоря, он иллюстрировал свои слова движениями рук, словно вычерчивающих что-то в воздухе. - Когда смотришь, тебе кажется, что ты никогда не забудешь этого: ведь все так ярко, так живо. А стоит вернуться домой, в Блайти, с блеклой зеленью, туманом, под небо, вечно затянутое тучами, - и через полчаса вся эта яркость и живость начинают блекнуть. - Взяв стакан, он задумчиво повертел его в руках. - Живописцы - жадный народ. Гоняются за впечатлениями, норовят поймать и удержать их на бумаге или холсте. Смакуют их. Пришпиливают их, как бабочек, стараясь уловить живую сущность всего, что попадается им на глаза.
Анна улыбнулась. Наверняка он нечасто так откровенничал, возможно, даже с самим собой, и она была польщена, что ей оказано подобное доверие.
- Мне остается только позавидовать вам, - произнесла она. - Вы - творец.
- Чего ради вы должны мне завидовать? - Снова этот жесткий тон, снова этот прямой взгляд, от которого ей становится так неуютно. - Анна, помните:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68
Оглядевшись, Анна заметила, что они остались одни: остальные ушли по главной дорожке вперед и уже пропали из виду, скрытые зеленью деревьев. Тоби снова взялся рисовать, забыв обо всем на свете, кроме карандаша и страницы альбома, который он поддерживал левой рукой.
Анна через видоискатель своего фотоаппарата посмотрела на реку. Недалеко от берега стояли на якоре две фелюги со спущенными парусами, крепко связанные вместе; над водой разнесся стук нубийских барабанов и чье-то пение.
- Вы сказали, что слышали о лорде Кастэрсе, - напомнила Анна, роясь в сумке в поисках новой кассеты с пленкой. - Что в нем такого уж кошмарного?
Тоби криво усмехнулся.
- Поскольку в нашем доме было запрещено произносить его имя, я, естественно, заинтересовался и при первом же удобном случае отправился в библиотеку. Где-то в семидесятых годах девятнадцатого века он был изгнан из Англии за то, что в наше время именуют сатанизмом. Кажется, от его деяний пострадало несколько маленьких мальчиков. - От сильного нажима кончик карандаша сломался, и Тоби выругался. - У него было какое-то тайное общество в Лондоне - нечто вроде Клуба адского огня. Я не знаю, где он окончил свои дни. Думаю, ему вполне подошли бы Северная Африка или Ближний Восток.
- Интересно, знала ли об этом Луиза?
Тоби покачал головой.
- Когда она была здесь? В конце шестидесятых, или я ошибаюсь? Думаю, скандал разразился позже. Честно говоря, мне мало что известно о нем, но могу себе представить, что он обожал Египет со всеми этими мифами, легендами, проклятиями, «Тысячью и одной ночью» и прочей экзотикой. - Достав из кармана перочинный нож, он принялся заострять карандаш. - Она встречалась с ним только однажды?
Анна пожала плечами.
- Мне удается читать дневник только понемногу - вечерами, перед сном. Ровно столько, чтобы заранее узнать что-то о тех местах, которые нам предстоит посетить на следующий день. И, - добавила она с улыбкой, - разумеется, я помню, что его следует держать подальше от солнца и от косметических средств нежной консистенции!
На секунду ей показалось, что он сейчас обозлится, но Тоби, складывая нож и пряча его в карман, лукаво взглянул на нее.
- Еще не забыли?
- Не совсем.
- Но это же правда.
Анна пожала плечами.
- Ну, в общем-то да.
- Так мне будет позволено увидеть его? Если я не буду прикасаться? Я буду смотреть, а вы будете перелистывать страницы.
- Моими собственными, чистыми, свежевымытыми рунами? Да на таких условиях я уверена, что смогу показать вам дневник.
На мгновение их взгляды встретились. Она отвела глаза первой.
Его карандаш снова забегал по странице, перенося на нее то, что видели глаза. Зачарованная движением руки Тоби, Анна наблюдала, как он быстро пишет рядом с наброском: алый гибискус… зелень: малахитовый, изумрудный, травяной, аквамариновый… слепящий свет от воды и песка… контраст: глубокие тени… цвет старой ржавчины…
- Кажется, вам небезразличен этот парень - Энди, верно? - Быстрый взгляд из-под светлых, почти белесых ресниц - и снова запорхал карандаш.
- Думаю, вас это не касается.
- Похоже, он дал отставку Чарли и она старается ввести в курс дела всех. Ее жалобы в автобусе были не слишком-то милосердны по отношению к вам.
- Тот факт, что он дал ей отставку, никак не связан со мной! - Анна сердито поджала губы. - Скорее он напрямую связан с другим фактом: что она постоянно изводила его.
- Так, значит, он нравится вам.
- Я этого не говорила. Но я здесь на отдыхе. Я хочу расслабиться. Хорошо провести время. Увидеть Египет. И не хочу никаких осложнений. - Резко повернувшись, она ступила на дорожку и нырнула в кусты.
К ее удивлению, он последовал за ней.
- Мне очень жаль… Это действительно не мое дело.
- Думаю, нам пора присоединиться к остальным. - Она говорила это, не глядя на него. Настроение было испорчено.
Пообщаться с Сериной Анне удалось только ближе к вечеру. Они заняли два последних свободных кресла на верхней палубе. Когда они вернулись с острова Китченера, на пароходе было все спокойно; поиски змеи заняли почти всю вторую половину дня. Узнав об этом, ни Анна, ни Серина не сказали ничего. Да и что было говорить? Что это не обычная змея? Что, возможно, на самом деле никакой змеи не было? И кто-нибудь и должен был сказать что-то, так это Ибрагим. Взяв книги, блокноты и ручки, женщины поднялись в солярий отдохнуть. Сразу же бросив взгляд на цветы, Анна заметила, что их поливали. Палуба вокруг каждого горшка блестела в лучах клонившегося к закату солнца; скоро дерево должно было высохнуть совсем.
- Я выкопаю его сегодня, - сказала Анна, чуть сдвинув брови. - Я не хочу, чтобы он промок.
- Пожалуй. По-моему, вы можете сделать это прямо сейчас. Никто ничего не заметит. Вероятно.
- Вероятно, - улыбнулась Анна. А если даже и заметят, кому какое дело до этого? Однако она не пошевелилась. Бесцельно оглядывая верхнюю палубу, она обнаружила в одном из кресел Энди, дремлющего под нахлобученной на самое лицо шляпой; на столике рядом с ним стоял полупустой стакан с пивом. Чарли не было видно. Тоби тоже.
«Белая цапля» остановилась у причала рядом с другим, куда более крупным судном, так что у Анны все время было ощущение, что за ней наблюдают. По крайней мере, два человека стояли на верхней палубе соседнего парохода, глядя вниз, да наверняка еще не одна пара глаз смотрела сквозь щели каютных ставней.
Поерзав в кресле, Анна снова устремила взгляд на цветы.
Около них стояла высокая фигура. На миг Анна окаменела. Расширенными от мгновенного ужаса глазами она смотрела, запечатлевая каждую деталь: длинное белое складчатое одеяние, смуглая кожа, резкие, орлиные черты лица, сверкающие глаза. Наверное, это кто-то из членов команды, сказала она себе. Один из официантов… Медленно, едва осмеливаясь дышать, она подняла руку к лицу и сдвинула на лоб темные очки, чтобы лучше видеть. Фигура исчезла.
- Серина… - услышала она, как со стороны, свой глухой голос.
Ответа не последовало. Глаза Серины были закрыты.
- Серина!
- Что? Что случилось? - Серина, встревоженная, рывком села.
- Посмотрите на цветы!
Серина повернула голову, потом снова взглянула на Анну.
- И что?
- Вы что - ничего не видите? Не видите его?
Не говоря ни слова, Серина повернулась к цветам. Потом медленно покачала головой.
- Что вы видели?
- Высокого человека. В белой одежде. Он охраняет его! - Трясущимися руками Анна сняла очки. - Я видела его очень отчетливо. Среди бела дня! И при всех! - Ее голос сорвался на крик. - Я видела его!
Она вдруг отдала себе отчет, что дрожит всем телом.
- Все в порядке, Анна. - Встав, Серина присела на край ее кресла и обняла ее за плечи. - Вы в безопасности. Там больше никого нет.
- Что случилось? - Рядом стоял Энди. Он явно наблюдал за ними и слышал ее вскрик. - Вам нехорошо? Я могу помочь? - В его голосе звучало искреннее беспокойство.
Серина подняла к нему лицо.
- Спасибо. С ней все в порядке. Просто немного перегрелась и устала от экскурсии. - Оглядевшись вокруг, она заметила как минимум дюжину пар устремленных на них любопытных глаз. Большинство зрителей тут же отвели взгляд.
Бен встал и подошел.
- Что с вами, Анна, дорогая?
Она потерла глаза ладонями.
- Все в порядке. Пожалуйста, не беспокойтесь.
Энди присел на корточки рядом с ее креслом. От него слегка, но не неприятно пахло пивом.
- Вы не очень-то хорошо выглядите. У вас лицо белое как простыня. Хотите, я провожу вас до каюты?
- Нет. Спасибо, нет. - Она взглянула на его руку, которую он нежно положил на ее руку. Она не убрала свою. - Со мной все в порядке, Энди. Честное слово.
- Да, в этой стране и не заметишь, как перегреешься. Почему бы вам не переместиться на корму, под навес? Там прохладнее, а я принесу вам выпить чего-нибудь холодненького.
Анна почувствовала, что ей легче не спорить и согласиться, да и предложение было заманчивым. Еще раз украдкой глянув назад, на цветы, она поднялась и позволила Энди и Бену отвести ее в тень. Серина, собрав свои и ее вещи, последовала за ней. Если кто-нибудь и заметил легкую тень, промелькнувшую рядом с цветами, то наверняка подумал, что это тень одного из мужчин, ведущих Анну к лестнице.
Усадив ее за один из столиков под навесом, Энди пошел принести ей выпить. Серина села напротив.
- Может, это просто игра воображения, - пожала плечами она.
Анна нервно хохотнула.
- Возможно, они правы и я действительно перегрелась. И, помолчав, подняла измученные глаза на Серину. - Я хочу быть просто туристкой.
- Я знаю.
- Я могу оставить его там, в этом горшке. Или зашвырнуть в Нил.
- Можете.
- Но это ведь часть моего наследства! Моя двоюродная бабушка никогда не простит меня, если я вернусь домой без него.
- Я уверена, что простит, если узнает, что случилось.
- Но что, как я скажу ей? «Да, кстати, знаешь, оказалось, что тот симпатичный флакончик, который ты подарила мне в детстве, проклят три тысячи лет назад…» - Она закрыла глаза. - Я не знаю, что делать, - прошептала она упавшим голосом.
- Я же говорила вам: отдайте его Омару, чтобы он положил его под замок. В ближайшие дни нам предстоит много интересных поездок. Нас почти не будет здесь, на борту. Мы поплывем обратно только после возвращения из Абу-Симбела, а это целых два дня. Расслабьтесь. Будьте просто туристкой. - Серина улыбнулась. - И получайте удовольствие оттого, что находитесь в центре внимания! - Взглянув поверх головы Анны, она увидела, что к ним приближается Энди с целым подносом напитков.
Проследив за ее взглядом, Анна сокрушенно кивнула.
- Я не уверена, что, даже если я буду просто туристкой, это обойдется без осложнений. Мне что-то не верится, чтобы ваша соседка уже спрятала свои дуэльные пистолеты!
Серина фыркнула.
- Пожалуй, вы правы. Но по крайней мере, Чарли - вполне земное создание. Можно не беспокоиться, что она дематериализуется или вдруг появится в вашей ванной как призрак, предвещающий скорую кончину.
Когда Энди подошел со своим подносом, обе женщины смеялись.
Он улыбнулся.
- Ну как, вам лучше?
Анна кивнула.
- Вы были правы. Я просто слишком перегрелась. Все, что мне было нужно, - это немного тени.
После ужина, когда они с Сериной расположились в салоне, к ним подошел Тоби. Энди сидел в баре, и Анна подозревала, что он осушил не один стакан.
Тоби присел на край дивана рядом с женщинами.
- Думаю, я должен извиниться перед вами, Анна. Простите, если я сегодня пытался сунуть свой нос куда не следует.
Она пожала плечами.
- Не беспокойтесь.
- Нет, вы были правы. Это действительно не мое дело.
Серина поднялась.
- Вы уходите? - нахмурилась Анна.
Она кивнула.
- Простите. Я так устала! По-моему, я еще никогда, ни в одной поездке не уставала до такой степени и не спала так хорошо. Похоже, у них такая политика, сначала загонять человека, а потом накормить так, чтобы он не мог пошевельнуться. Плюс к тому - жара. - Она усмехнулась. - Спокойной ночи вам обоим. Не забывайте, что нас ждет очередной длинный день.
Они смотрели, как Серина неторопливо идет к дверям.
- Милая женщина. - Тоби поманил рукой одного из официантов. - Могу я угостить вас чем-нибудь, Анна? В знак примирения.
Она откинулась на подушки и кивнула.
- Благодарю вас. Я, пожалуй, выпила бы пива. - Пока он разговаривал с официантом, она искоса наблюдала за ним, задавая себе вопрос: как может один и тот же человек в какой-то момент раздражать, а через минуту казаться таким привлекательным?
Некоторое время они сидели молча, поглядывая на других туристов. Анна заговорила первой.
- Что вы делаете со всеми своими набросками? - полюбопытствовала она, когда Али, поставив на стол поднос со стаканами, удалился. - Вы как-то дорабатываете их у себя в каюте или откладываете это на потом, до возвращения домой?
- Большинство - да, откладываю. - Подписав счет, Тоби положил его обратно на поднос. - Пару-тройку дорабатываю здесь. Мне нужно сделать это по горячим следам, чтобы удержать в памяти цвет, зной, свет… - Говоря, он иллюстрировал свои слова движениями рук, словно вычерчивающих что-то в воздухе. - Когда смотришь, тебе кажется, что ты никогда не забудешь этого: ведь все так ярко, так живо. А стоит вернуться домой, в Блайти, с блеклой зеленью, туманом, под небо, вечно затянутое тучами, - и через полчаса вся эта яркость и живость начинают блекнуть. - Взяв стакан, он задумчиво повертел его в руках. - Живописцы - жадный народ. Гоняются за впечатлениями, норовят поймать и удержать их на бумаге или холсте. Смакуют их. Пришпиливают их, как бабочек, стараясь уловить живую сущность всего, что попадается им на глаза.
Анна улыбнулась. Наверняка он нечасто так откровенничал, возможно, даже с самим собой, и она была польщена, что ей оказано подобное доверие.
- Мне остается только позавидовать вам, - произнесла она. - Вы - творец.
- Чего ради вы должны мне завидовать? - Снова этот жесткий тон, снова этот прямой взгляд, от которого ей становится так неуютно. - Анна, помните:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68