Из того, что уже было, создать новое.
Не было ни добра, ни зла. Не было ничего, кроме первобытного, интуитивного ощущения красоты. И то, что ощущалось как красивое, стало Добром, а то, что ощущалось неправильным, стало Злом. И не было иных мерил, и не могло быть иных точек отсчета.
Творчество. Вдохновение. Сатори.
Какими словами описать молнию?
Я танцевала потому, что танцевала. Если вы когда-нибудь приносили в мир что-то, чего раньше не было, вы поймете.
Не знаю, сколько это длилось. Время — бессмысленное понятие, еще одно дурацкое изобретение смертных. Если тебе спешить некуда, то зачем измерять, зачем торопиться?
Кстати... Мне вроде бы есть куда торопиться... Ах да, собственные похороны...
Кончики ушей покраснели от смущения. Я совсем о них забыла.
Замедлила темп танца, огляделась... Я парила в прозрачном воздухе, широко раскинув крылья и время от времени выполняя фигуры высшего пилотажа — просто ради удовольствия, которое доставляет выполнение замысловатых петель в свободном полете. Вокруг, насколько хватало глаз, резвились дикие альфа-ящеры. Маленькие, большие и гигантские чудовища мелькали в воздухе, уважительно уступая мне дорогу всякий раз, когда наши траектории должны были пересекаться. Время от времени некоторые из них отделялись от стаи, затем снова возвращались, таща беспомощно трепыхавшуюся добычу. Один из таких охотников подлетел ко мне, протягивая в когтях кусок чьего-то щупальца.
Я подняла руку и машинально отерла губы. Пальцы оказались в крови и густой зеленоватой жиже. Судя по всему, это было не первое подношение, тем не менее благодарно взмахнула ушами и запустила клыки во все еще извивающуюся плоть.
Как часто говорил папа: «Активная творческая жизнь порождает зверский аппетит». Он всегда был очень мудрым, хотя и сравнительно молодым драконом.
Меланхолично пережевывая незадачливого осьминога, я попыталась мысленно восстановить события последних двадцати минут. Итак...
Носительница Драконьей Крови прыгнула в ловушку, которую король демонов организовал для тварей Ауте неподалеку от своего дворца.
Потом... Потом, судя по всему, альфа-ящеры узнали в носительнице Кровь Дракона. Более того, ей как-то удалось произвести на стаю благоприятное впечатление. Ничего удивительного, если бы я увидела такой танец со стороны, тоже бы, как пить дать, впечатлилась. Зябко передернула плечами, вспоминая всепоглощающий экстаз чистого искусства.
Носительница танцевала изменения в созданном темным королем загоне и, похоже, этот загон разрушила. Я разнесла внешние ограды, выпустив ящеров и неконтролируемый хаос обратно на просторы дикой Ауте. Сосредоточенно свела уши, пытаясь вспомнить... Нет, ничего. Никаких воспоминаний ни о действиях, ни о мотивах. А ведь я могла бы разнести те щиты, которые защищали сам дворец, и тогда милые зверушки, резвившиеся сейчас вокруг меня, разобрали бы там все на доатомные составляющие. Включая и обитателей. Кстати, надо будет не забыть ткнуть короля демонов носом в этот факт. Пусть думает, что его пощадили. Что это было сознательное решение, продиктованное если не милосердием, то политическим расчетом. Так он в глазах всех дворов и кланов окажется моим должником... и, что тоже немаловажно, полным идиотом!
— Аантэээ-ййааа!
Я резко дернулась, взмывая вверх, пытаясь понять, кто прислал дивный сен-образ, сплетенный на основе моего имени. Альфа-ящеры, даже самые крупные, брызнули в разные стороны, когда откуда-то снизу свечкой взмыло мощное стремительное тело. Лучи света, отраженного от его крыльев, окрасили все вокруг в мягкие золотистые тона.
— Приветствую, дочь.
— Привет, папа.
Видели ли вы когда-нибудь Дракона Судьбы в его родной стихии? Если нет, то вы имеете право считать, что совершенства не существует. Он был красив, как красива золотая молния. Так же стремителен, так же опасен. Я замерла, впервые в жизни по-настоящему удостоенная чести увидеть своего отца. И наконец поняла, почему все порождения Ауте считают драконов существами высшего порядка.
Там, где альфа-ящеры были быстры, он был быстр и грациозен. Там, где они были стремительны, дракон был стремителен и элегантен. Если порождения бесконечно изменчивой казались воплощенной смертью, то Ашен заставлял эту смерть выглядеть невыразимо прекрасной. Он был чем-то более элементарным, более приближенным к основам и к сути, нежели любое иное существо, которое мне когда-либо доводилось видеть.
Я лишь несколько минут провела в состоянии, которое не могла назвать другим словом, кроме как «совершенство», и мой разум отшатнулся, скрывая воспоминания о пережитом. Но отец не просто существовал в этом состоянии постоянно, он был этим состоянием. Квинтэссенцией способности творить и быть тем, кого сотворяют. Тем, что все остальные за неимением других слов называли «Драконья Кровь».
Украсть это? Король d'ha'meo'el-in просто идиот. Что, как известно, неизлечимо.
Я чуть пошевелила крыльями, скользнув мимо могучей, круто изгибающейся шеи к огромной клиновидной голове. Впереди, гордый своей ролью проводника, сосредоточенно махал крыльями юный альфа-ящер, с ментальными метками молодого самца из стаи, что живет рядом с моим домом. Я пригляделась — и обреченно закатила глаза. Тот самый шалопай, который последние тридцать лет сопровождал Аррека в большинстве его эскапад. Очень мило со стороны его светлости прислать помощь как раз после того, как опасность миновала. Но откуда он узнал...
Сергей раздраженно (по-моему, излишне раздраженно — недавние события не прошли бесследно даже для его дубовой психики) дернулся за спиной. А откуда князь арр-Вуэйн вообще узнает все, ведь ему немало известно?
Я вздохнула. Не важно. По крайней мере, теперь ясно, как отцу удалось меня найти.
Я напрягла крылья и, приподнявшись, скользящим движением коснулась ими гладкой золотистой чешуи. Спасибо, что ты здесь, папа. Спасибо, что ты есть. Такой, как ты есть. Теперь я, кажется, понимаю.
Отец ничего не сказал, только выпустил поощрительную (и несколько высокомерную) трель в сторону альфа-ящеров, и заложил вираж, приглашая меня следовать за собой.
Всю дорогу до перехода мы ныряли и резвились среди изменчивых пейзажей Ауте, создавая новые миры и бездумно их покидая. Впервые в жизни я не чувствовала себя чужой рядом с великолепием Золотого Дракона Судьбы, который был моим отцом.
Вдруг осознать себя по-настоящему цельным существом... Будто какая-то часть, которую я всю жизнь беззвучно оплакивала, вдруг вернулась на место, многогранная и удивительная.
Думаю, впервые за очень и очень долгое время я была счастлива.
* * *
Счастье — вещь недолговечная. Радужное настроение сказало: «Тьфу на вас!» и испарилось, стоило мне увидеть свободно парящую в пустоте скалу... И обеспокоенное трио, ожидавшее меня, взгромоздившись на мрачные камни. Заложив раздраженный вираж, я приземлилась. Отец, следуя своей неизменной мудрости, предпочел отлететь подальше и описывать вокруг скалы широкие круги, делая вид, что он охраняет наш покой, а вовсе не пытается устраниться от надвигающейся разборки.
Я стояла, скрестив руки на груди, и лишь нервно подрагивающие уши выдавали напряжение. Смотрела на Аррека и Зимнего.
Не часто эту парочку можно увидеть рядом, да еще плечом к плечу. Обычно такое соседство чревато тяжелыми физическими травмами. Для невинных наблюдателей, разумеется. Самим виновникам «экстремальных ситуаций» почему-то всегда удавалось вывернуться из любой свалки целыми и невредимыми.
Я прикусила нижнюю губу и вздрогнула, когда острый клык разрезал нежную кожу. Слизнула кровь. Удивительно, насколько эти двое не похожи друг на друга. Оба высокие, изящные, даже утонченные. Оба гибкие, как удар хлыста. И в то же время...
Зимний сложен как воин эль-ин. Очень хрупкие на вид полые кости, тонкие эластичные мускулы, легкость и невесомость в каждой линии. Строение скелета, поворот головы — все это напоминает застывшую на мгновение птицу. Или замершую в засаде рептилию. Или ломкую неподвижность насекомого. Опасную. Ждущую.
Аррек для человека довольно худ и жилист. Он тонок в кости, но рядом с птичьей хрупкостью эль-ин кажется почти тяжелым. Плотным, основательным и очень, очень мощным. Я по опыту знала, как обманчива эта тяжесть, как она может мгновенно смениться гибким и хлестким движением. Тигр. Огромный такой, чуть ленивый, смертельно опасный. Прищурившийся в тени котик. Почти сонный.
Если бы у моего мужа был хвост, то пушистый кончик его в этот момент подрагивал бы от напряжения. Спит он, как же. Видит сны гастрономического содержания.
Я склонила голову набок, пытаясь понять, чем сейчас на самом деле занята эта парочка. Зимний пребывал в глубоком аналитическом трансе, руководя отступлением своих воинов обратно за щиты Эль-онн. Сознание Аррека соприкасалось с холодным, древним разумом, в то время как дарай-князь раздвигал Вероятности, обеспечивая войскам безопасный отход. Я сдвинула уши. Разве операция не должна была уже закончиться? Ну почему, сколь бы гибкое расписание ты ни составлял, при столкновении с действительностью оно всегда оказывается нереалистичным?
Легко пробежала своим сознанием вдоль линий силы, которые сплетали эти двое, проследила направление их внимания.
И выругалась.
По плану все войска уже должны были отойти. Но разве эль-ин будут следовать какому-то дурацкому плану, если у них над душой не стоит Хранительница с кучей деспотичных аналитиков в придачу? Нет! Вечность сохрани их от такого благоразумия. Обязательно начнется вдохновенная отсебятина. Вот и здесь несколько десятков воинов, независимо друг от друга, отступили от сценария и отправились геройствовать в одиночестве. Теперь оказались заперты, осаждаемые со всех сторон разъяренными демонами в самом защищенном месте во владениях d'ha'meo.
Заперты в королевском гареме.
И вовсе не смешно! Прекрати ухмыляться, Аррек!
Сердито сдунула падающую на глаза прядь, скривила губы, будто в рот попало что-то кислое. Это... надо было предвидеть. Ведь не первый же день знаю своих подданных.
Я сказала, прекрати улыбаться!
Раздраженно, не думая, не отвлекаясь на колебания, которые сопровождали весь период моего регентства, потянулась к Эль. И обрушила силу богини на сознания этих «авантюристов», точно многотонный пресс.
Убирайтесь оттуда!
Матрица заклинания соткалась между мной, Арреком, Зимним и «потеряшками», будто сложное переплетение нитей, натянутых между четырех опор. Эль-воинов в буквальном смысле вынесло через созданные дарай-князем порталы и прокатило нахальными физиономиями по полу в Дернул-онн. Демонов, бросившихся было по их следам, не менее грубо отбросило назад.
Проверила, не отстал ли еще кто-нибудь. Нет вроде бы. Некоторые даже умудрились протащить на буксире визжащих, растерянных девиц. Я заскрипела зубами, но от комментариев воздержалась. Женщины — весьма ценное приобретение. Раз уж удалось их заполучить, то просто так этих демонесс мы уже не отпустим.
Я отвернулась от потирающего ноющие виски Зимнего (ему тоже перепало от этого последнего заклинания — просто так, за компанию) и внимательно изучающего собственные ногти Аррека. Застыла на краю скалы, завернувшись в крылья, точно в плащ, позволяя ветру трепать их кончики. Задумчиво скользнула глазами по облакам. По идее, нам тоже пора выбираться из Ауте, но неподалеку рыскал, отгоняя опасность, Дракон Судьбы, а мне не хотелось уходить, не увидев, чем все закончится.
План ведь состоял вовсе не в том, чтобы разозлить короля или разнести Темные Дворы. Просто кое-кто должен был задуматься над тем, как именно мне это удалось.
Ийнэль, так яростно сосредоточившийся на своей ненависти, создал ту самую щелку в обороне d'ha'meo'el-in, которой нам и удалось воспользоваться. Древний с идиотизмом, достойным настоящего берсерка, пытался добраться до «ученицы Раниэля», что сделало его предсказуемым. Хуже того, управляемым. Аррек (не хочу знать, какие еще делишки связывали этих двух) не только смог вытащить из него нужные сведения, но и сумел подбить его на секретную встречу со мной (не хочу знать как, просто не хочу). Остальное было делом техники.
Стоило мне оказаться перед Ийнэлем во плоти — и я смогла втянуть древнего в танец. Он сам открылся, сам подарил мне бесценную информацию, когда во время нашей первой встречи атаковал меня своей собственной силой, переплетенной с импульсами Ауте. Разумеется, древний не предполагал, что после такого удара мне удастся выжить. Но... Когда ты противостоишь танцовщице изменений, будь готов к тому, что противостоять придется самому себе. Для опытной вене вполне хватило нескольких секунд, чтобы упорядочить уже имеющуюся информацию, познать своего противника. Познать — и в определенном смысле уподобиться ему. Чуть-чуть. В достаточной степени, чтобы открыть секретные тропы, которыми мог путешествовать один Ийнэль.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62
Не было ни добра, ни зла. Не было ничего, кроме первобытного, интуитивного ощущения красоты. И то, что ощущалось как красивое, стало Добром, а то, что ощущалось неправильным, стало Злом. И не было иных мерил, и не могло быть иных точек отсчета.
Творчество. Вдохновение. Сатори.
Какими словами описать молнию?
Я танцевала потому, что танцевала. Если вы когда-нибудь приносили в мир что-то, чего раньше не было, вы поймете.
Не знаю, сколько это длилось. Время — бессмысленное понятие, еще одно дурацкое изобретение смертных. Если тебе спешить некуда, то зачем измерять, зачем торопиться?
Кстати... Мне вроде бы есть куда торопиться... Ах да, собственные похороны...
Кончики ушей покраснели от смущения. Я совсем о них забыла.
Замедлила темп танца, огляделась... Я парила в прозрачном воздухе, широко раскинув крылья и время от времени выполняя фигуры высшего пилотажа — просто ради удовольствия, которое доставляет выполнение замысловатых петель в свободном полете. Вокруг, насколько хватало глаз, резвились дикие альфа-ящеры. Маленькие, большие и гигантские чудовища мелькали в воздухе, уважительно уступая мне дорогу всякий раз, когда наши траектории должны были пересекаться. Время от времени некоторые из них отделялись от стаи, затем снова возвращались, таща беспомощно трепыхавшуюся добычу. Один из таких охотников подлетел ко мне, протягивая в когтях кусок чьего-то щупальца.
Я подняла руку и машинально отерла губы. Пальцы оказались в крови и густой зеленоватой жиже. Судя по всему, это было не первое подношение, тем не менее благодарно взмахнула ушами и запустила клыки во все еще извивающуюся плоть.
Как часто говорил папа: «Активная творческая жизнь порождает зверский аппетит». Он всегда был очень мудрым, хотя и сравнительно молодым драконом.
Меланхолично пережевывая незадачливого осьминога, я попыталась мысленно восстановить события последних двадцати минут. Итак...
Носительница Драконьей Крови прыгнула в ловушку, которую король демонов организовал для тварей Ауте неподалеку от своего дворца.
Потом... Потом, судя по всему, альфа-ящеры узнали в носительнице Кровь Дракона. Более того, ей как-то удалось произвести на стаю благоприятное впечатление. Ничего удивительного, если бы я увидела такой танец со стороны, тоже бы, как пить дать, впечатлилась. Зябко передернула плечами, вспоминая всепоглощающий экстаз чистого искусства.
Носительница танцевала изменения в созданном темным королем загоне и, похоже, этот загон разрушила. Я разнесла внешние ограды, выпустив ящеров и неконтролируемый хаос обратно на просторы дикой Ауте. Сосредоточенно свела уши, пытаясь вспомнить... Нет, ничего. Никаких воспоминаний ни о действиях, ни о мотивах. А ведь я могла бы разнести те щиты, которые защищали сам дворец, и тогда милые зверушки, резвившиеся сейчас вокруг меня, разобрали бы там все на доатомные составляющие. Включая и обитателей. Кстати, надо будет не забыть ткнуть короля демонов носом в этот факт. Пусть думает, что его пощадили. Что это было сознательное решение, продиктованное если не милосердием, то политическим расчетом. Так он в глазах всех дворов и кланов окажется моим должником... и, что тоже немаловажно, полным идиотом!
— Аантэээ-ййааа!
Я резко дернулась, взмывая вверх, пытаясь понять, кто прислал дивный сен-образ, сплетенный на основе моего имени. Альфа-ящеры, даже самые крупные, брызнули в разные стороны, когда откуда-то снизу свечкой взмыло мощное стремительное тело. Лучи света, отраженного от его крыльев, окрасили все вокруг в мягкие золотистые тона.
— Приветствую, дочь.
— Привет, папа.
Видели ли вы когда-нибудь Дракона Судьбы в его родной стихии? Если нет, то вы имеете право считать, что совершенства не существует. Он был красив, как красива золотая молния. Так же стремителен, так же опасен. Я замерла, впервые в жизни по-настоящему удостоенная чести увидеть своего отца. И наконец поняла, почему все порождения Ауте считают драконов существами высшего порядка.
Там, где альфа-ящеры были быстры, он был быстр и грациозен. Там, где они были стремительны, дракон был стремителен и элегантен. Если порождения бесконечно изменчивой казались воплощенной смертью, то Ашен заставлял эту смерть выглядеть невыразимо прекрасной. Он был чем-то более элементарным, более приближенным к основам и к сути, нежели любое иное существо, которое мне когда-либо доводилось видеть.
Я лишь несколько минут провела в состоянии, которое не могла назвать другим словом, кроме как «совершенство», и мой разум отшатнулся, скрывая воспоминания о пережитом. Но отец не просто существовал в этом состоянии постоянно, он был этим состоянием. Квинтэссенцией способности творить и быть тем, кого сотворяют. Тем, что все остальные за неимением других слов называли «Драконья Кровь».
Украсть это? Король d'ha'meo'el-in просто идиот. Что, как известно, неизлечимо.
Я чуть пошевелила крыльями, скользнув мимо могучей, круто изгибающейся шеи к огромной клиновидной голове. Впереди, гордый своей ролью проводника, сосредоточенно махал крыльями юный альфа-ящер, с ментальными метками молодого самца из стаи, что живет рядом с моим домом. Я пригляделась — и обреченно закатила глаза. Тот самый шалопай, который последние тридцать лет сопровождал Аррека в большинстве его эскапад. Очень мило со стороны его светлости прислать помощь как раз после того, как опасность миновала. Но откуда он узнал...
Сергей раздраженно (по-моему, излишне раздраженно — недавние события не прошли бесследно даже для его дубовой психики) дернулся за спиной. А откуда князь арр-Вуэйн вообще узнает все, ведь ему немало известно?
Я вздохнула. Не важно. По крайней мере, теперь ясно, как отцу удалось меня найти.
Я напрягла крылья и, приподнявшись, скользящим движением коснулась ими гладкой золотистой чешуи. Спасибо, что ты здесь, папа. Спасибо, что ты есть. Такой, как ты есть. Теперь я, кажется, понимаю.
Отец ничего не сказал, только выпустил поощрительную (и несколько высокомерную) трель в сторону альфа-ящеров, и заложил вираж, приглашая меня следовать за собой.
Всю дорогу до перехода мы ныряли и резвились среди изменчивых пейзажей Ауте, создавая новые миры и бездумно их покидая. Впервые в жизни я не чувствовала себя чужой рядом с великолепием Золотого Дракона Судьбы, который был моим отцом.
Вдруг осознать себя по-настоящему цельным существом... Будто какая-то часть, которую я всю жизнь беззвучно оплакивала, вдруг вернулась на место, многогранная и удивительная.
Думаю, впервые за очень и очень долгое время я была счастлива.
* * *
Счастье — вещь недолговечная. Радужное настроение сказало: «Тьфу на вас!» и испарилось, стоило мне увидеть свободно парящую в пустоте скалу... И обеспокоенное трио, ожидавшее меня, взгромоздившись на мрачные камни. Заложив раздраженный вираж, я приземлилась. Отец, следуя своей неизменной мудрости, предпочел отлететь подальше и описывать вокруг скалы широкие круги, делая вид, что он охраняет наш покой, а вовсе не пытается устраниться от надвигающейся разборки.
Я стояла, скрестив руки на груди, и лишь нервно подрагивающие уши выдавали напряжение. Смотрела на Аррека и Зимнего.
Не часто эту парочку можно увидеть рядом, да еще плечом к плечу. Обычно такое соседство чревато тяжелыми физическими травмами. Для невинных наблюдателей, разумеется. Самим виновникам «экстремальных ситуаций» почему-то всегда удавалось вывернуться из любой свалки целыми и невредимыми.
Я прикусила нижнюю губу и вздрогнула, когда острый клык разрезал нежную кожу. Слизнула кровь. Удивительно, насколько эти двое не похожи друг на друга. Оба высокие, изящные, даже утонченные. Оба гибкие, как удар хлыста. И в то же время...
Зимний сложен как воин эль-ин. Очень хрупкие на вид полые кости, тонкие эластичные мускулы, легкость и невесомость в каждой линии. Строение скелета, поворот головы — все это напоминает застывшую на мгновение птицу. Или замершую в засаде рептилию. Или ломкую неподвижность насекомого. Опасную. Ждущую.
Аррек для человека довольно худ и жилист. Он тонок в кости, но рядом с птичьей хрупкостью эль-ин кажется почти тяжелым. Плотным, основательным и очень, очень мощным. Я по опыту знала, как обманчива эта тяжесть, как она может мгновенно смениться гибким и хлестким движением. Тигр. Огромный такой, чуть ленивый, смертельно опасный. Прищурившийся в тени котик. Почти сонный.
Если бы у моего мужа был хвост, то пушистый кончик его в этот момент подрагивал бы от напряжения. Спит он, как же. Видит сны гастрономического содержания.
Я склонила голову набок, пытаясь понять, чем сейчас на самом деле занята эта парочка. Зимний пребывал в глубоком аналитическом трансе, руководя отступлением своих воинов обратно за щиты Эль-онн. Сознание Аррека соприкасалось с холодным, древним разумом, в то время как дарай-князь раздвигал Вероятности, обеспечивая войскам безопасный отход. Я сдвинула уши. Разве операция не должна была уже закончиться? Ну почему, сколь бы гибкое расписание ты ни составлял, при столкновении с действительностью оно всегда оказывается нереалистичным?
Легко пробежала своим сознанием вдоль линий силы, которые сплетали эти двое, проследила направление их внимания.
И выругалась.
По плану все войска уже должны были отойти. Но разве эль-ин будут следовать какому-то дурацкому плану, если у них над душой не стоит Хранительница с кучей деспотичных аналитиков в придачу? Нет! Вечность сохрани их от такого благоразумия. Обязательно начнется вдохновенная отсебятина. Вот и здесь несколько десятков воинов, независимо друг от друга, отступили от сценария и отправились геройствовать в одиночестве. Теперь оказались заперты, осаждаемые со всех сторон разъяренными демонами в самом защищенном месте во владениях d'ha'meo.
Заперты в королевском гареме.
И вовсе не смешно! Прекрати ухмыляться, Аррек!
Сердито сдунула падающую на глаза прядь, скривила губы, будто в рот попало что-то кислое. Это... надо было предвидеть. Ведь не первый же день знаю своих подданных.
Я сказала, прекрати улыбаться!
Раздраженно, не думая, не отвлекаясь на колебания, которые сопровождали весь период моего регентства, потянулась к Эль. И обрушила силу богини на сознания этих «авантюристов», точно многотонный пресс.
Убирайтесь оттуда!
Матрица заклинания соткалась между мной, Арреком, Зимним и «потеряшками», будто сложное переплетение нитей, натянутых между четырех опор. Эль-воинов в буквальном смысле вынесло через созданные дарай-князем порталы и прокатило нахальными физиономиями по полу в Дернул-онн. Демонов, бросившихся было по их следам, не менее грубо отбросило назад.
Проверила, не отстал ли еще кто-нибудь. Нет вроде бы. Некоторые даже умудрились протащить на буксире визжащих, растерянных девиц. Я заскрипела зубами, но от комментариев воздержалась. Женщины — весьма ценное приобретение. Раз уж удалось их заполучить, то просто так этих демонесс мы уже не отпустим.
Я отвернулась от потирающего ноющие виски Зимнего (ему тоже перепало от этого последнего заклинания — просто так, за компанию) и внимательно изучающего собственные ногти Аррека. Застыла на краю скалы, завернувшись в крылья, точно в плащ, позволяя ветру трепать их кончики. Задумчиво скользнула глазами по облакам. По идее, нам тоже пора выбираться из Ауте, но неподалеку рыскал, отгоняя опасность, Дракон Судьбы, а мне не хотелось уходить, не увидев, чем все закончится.
План ведь состоял вовсе не в том, чтобы разозлить короля или разнести Темные Дворы. Просто кое-кто должен был задуматься над тем, как именно мне это удалось.
Ийнэль, так яростно сосредоточившийся на своей ненависти, создал ту самую щелку в обороне d'ha'meo'el-in, которой нам и удалось воспользоваться. Древний с идиотизмом, достойным настоящего берсерка, пытался добраться до «ученицы Раниэля», что сделало его предсказуемым. Хуже того, управляемым. Аррек (не хочу знать, какие еще делишки связывали этих двух) не только смог вытащить из него нужные сведения, но и сумел подбить его на секретную встречу со мной (не хочу знать как, просто не хочу). Остальное было делом техники.
Стоило мне оказаться перед Ийнэлем во плоти — и я смогла втянуть древнего в танец. Он сам открылся, сам подарил мне бесценную информацию, когда во время нашей первой встречи атаковал меня своей собственной силой, переплетенной с импульсами Ауте. Разумеется, древний не предполагал, что после такого удара мне удастся выжить. Но... Когда ты противостоишь танцовщице изменений, будь готов к тому, что противостоять придется самому себе. Для опытной вене вполне хватило нескольких секунд, чтобы упорядочить уже имеющуюся информацию, познать своего противника. Познать — и в определенном смысле уподобиться ему. Чуть-чуть. В достаточной степени, чтобы открыть секретные тропы, которыми мог путешествовать один Ийнэль.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62