Почувствовав, как вспыхнули щеки, я схватила рюкзак и выбежала за дверь.

НЕОБХОДИМЫЕ ПРИГОТОВЛЕНИЯ
К тому времени, когда я вернулась в ангар, там жужжали служебные механизмы самых разных типов: одни наполняли топливные баки, другие, не больше ногтя, ползали по всему корпусу «жаворонка», выискивая малейшие трещинки. Серая дымка вокруг судна указывала на то, что здесь задействована и нанотехнология; все системы, которые вышли из строя или хотя бы отчасти пострадали со времени последнего ремонта, восстанавливались на микроскопическом уровне.
Интересно, как часто такая суматоха поднималась тут за прошедшие четыре тысячи лет? Раз в десять лет? Раз в месяц? Высокотехнологическое оборудование имеет свойство выходить из строя быстро - даже в герметически закрытом помещении со строго соблюдаемым температурным режимом отдельные компоненты начинают разрушаться, стоит проигнорировать какую-нибудь мелочь. Тем не менее ИИ должен был делать все, чтобы на протяжении столетий поддерживать судно в состоянии готовности: замещать там проводку, здесь заклепку; в результате самолет уже не раз отстраивался заново сверху донизу. Та проверка, которая разворачивалась у меня на глазах, не была формальной… я надеялась.
И все же в памяти то и дело возникал образ мерцающей голограммы. В системе есть сбои. Я скрестила пальцы, от всей души надеясь, что нанотехнологическое облако вокруг судна исправляет повреждения, а не создает новые.
За спиной послышалось нетерпеливое «би-ип!». Я быстро отступила в сторону, освобождая дорогу безбортовой тележке, подкатившейся под стеклянного «гуся». Из нее протянулись два манипулятора, очень бережно отцепили от брюха «гуся» ракету, положили ее на тележку и переключились на следующую ракету. Как новая королева, я жестко приказала ИИ: больше никакого оружия, раз и навсегда. Ракеты снять и демонтировать так быстро, как позволяет техника безопасности. Насколько я понимала, их внутренние механизмы были уже мертвы - крохотные нанотехнологические труженики в состоянии разложить несколько килограмм электропроводки в секунду.
Прямо передо мной возник обнаженный коротышка.
- Скоро все закончится, миледи. Ты и твоя дочь сможете лететь.
- Ты уверен, что у меня не возникнет проблем с пилотированием?
- Просто говори, чего желаешь, и судно будет повиноваться.
- Хорошо.
Я ничего не имела против полета на судне, управляемом с помощью голоса. Мои учителя в Академии утверждали, что технически нет никаких препятствий к созданию автоматизированного космического корабля, во всех отношениях более совершенного, чем любой оператор-человек. Тем не менее Адмиралтейство категорически возражало против создания подобного корабля. Если отпадет нужда в космонавтах, то станет очевидно, что единственной существенной частью флота являются разведчики.
Расходный материал - нет, самые ценные члены экипажа, СЦ. Мне нравилось, как это звучит.

СУДНО СПОСОБНО ЛЕТЕТЬ?
Весло стояла у стены ангара, широко распахнув глаза при виде всей этой суеты. Я подошла к ней и спросила:
- Впечатляет, правда?
- Мне не нравятся машины, которые движутся, - ответила она. - В особенности такие маленькие. Они похожи на глупых мелких животных.
- Они не глупые. Они подготавливают аппарат к полету.
- Мы полетим внутри этой птицы?
- Да.
- Как далеко мы можем улететь, Фестина? Например, до твоего дома на звездах?
- На вид это судно предназначено для полета лишь в атмосфере, но ты задала интересный вопрос. - Я повернулась к голограмме. - Если я попрошу тебя построить космический корабль, сможешь сделать это?
- Нет, моя добрая королева. Мне это запрещено. Тем, кто обитает на этой планете, дарована власть над здешними морями и сушей, но если ты захочешь выйти за эти пределы в безбрежные глубины ночи, тебе придется рассчитывать только на собственные силы.
- Жаль, - вздохнула я, хотя его ответ меня не удивил.
Лига рассматривает космическое пространство как нечто священное - закрытое для не заслуживающих этого дара рас. Если вы не достигли того уровня развития, чтобы самостоятельно выйти в космос, со стороны Лиги вполне логично не помогать вам. Одно дело - переправить древних людей в безопасное убежище, на Мелаквин; и совсем другое - дать им средства, чтобы шататься по всей галактике.
- Через сколько времени птица сможет взлететь? - спросила я.
- Совсем скоро, - ответил голографический коротышка. - Думаю, вам уже стоит войти внутрь.
Я посмотрела на Весло:
- Готова сесть в самолет?
- Мы что, действительно полетим?
- Надеюсь.
- Миледи, - проворчал человечек, - какие могут быть сомнения? Мое сердце бьется в ритме Лиги Наций; как могу я причинить вред разумному существу?
Я не отвечала. Да, ИИ Лиги в принципе не мог пригласить разумное существо занять место на борту самолета, если не считал его безопасным… но этот ИИ явно был не в лучшем состоянии. Откуда ему знать, способно судно лететь или нет сейчас, спустя четыре тысячи лет после того, как оно было построено? А может, эти крылья отвалятся еще до того, как мы разовьем крейсерскую скорость?
«Как будто ты когда-нибудь рассчитывала умереть в постели», - сказала я себе и добавила, обращаясь к Веслу:
- Пошли. Поднимаемся на борт.

РЕМНИ БЕЗОПАСНОСТИ
В кабине имелось два вращающихся кресла; между ними хватало места, чтобы пассажиры не мешали друг другу смотреть сквозь стеклянный фюзеляж в любом направлении. Всякие неуклюжие устройства - рукоятки, педали, рычаги, штурвалы и выключатели - отсутствовали. Это меня не обрадовало; голосовое управление - это одно, но отсутствие возможности управлять вручную - совсем другое. Вообще-то я не умела управлять летательным аппаратом, но все-таки было бы приятно сознавать, что, если мы начнем падать, появится хоть какой-то шанс уцелеть, дергая рычаги и нажимая наугад кнопки.
По крайней мере, будет чем заняться.
Весло плюхнулась в правое кресло; я помогла ей пристегнуться, прежде чем сесть во второе.
- Какие интересные пояса, - она подергала х-образную застежку у себя на груди. - Можно сделать еще туже?
- Если затянуть слишком туго, будет неудобно.
- А что значит «слишком туго»? - Она щелкнула застежкой, с такой силой натянув ремни, что ее прижало к спинке кресла. - Это похоже на то, как носишь одежду?
- Смотря какую одежду, - дипломатично ответила я.
- Может, мне тоже нужно носить какую-то одежду. Другие проклятые разведчики говорили, что одежда - признак цивилизованности. - Стеклянная женщина снова щелкнула застежкой.
Я отвернулась, глядя, как кипит работа вокруг самолета, и стараясь сосредоточиться на этом. И все же время от времени слышала хлопки - это Весло затягивала свои ремни все туже и туже.

ВЕНТИЛЯЦИЯ
Внезапно рядом со мной снова возникла голограмма человечка, он парил в сантиметре над полом. «Плохой признак, - подумала я. - Вот доказательство того, что ИИ неточно откалибровал изображение в соответствии с высотой расположения кабины».
- Птица готова к полету, - доложил старик.
- Как это будет происходить? - спросила я.
- Птица довезет вас до следующего помещения, - он указал на дальний конец ангара. Там уже начали открываться двери, за которыми сгустилась тьма. - Оттуда вы попадете в воду, которая окружает все это жилище.
Очевидно, в дальнем конце комнаты находилась шлюзовая камера.
- Насколько хорошо «жаворонок» движется под водой? - спросила я.
- Он поднимется на пять морских саженей, вынырнет из воды и воспарит в высоту. Как только это произойдет, говори ему, и он полетит, куда желаешь.
- Хорошо. Ты закроешь дверь, ведущую под купол, как только мы улетим?
- Как прикажешь.
- А раньше ты не можешь закрыть ее?
- Увы, нет. Нельзя, чтобы выхлопные газы твоего экипажа накапливались здесь, в замкнутом пространстве.
- Нужна вентиляция… понятно, - я выглянула наружу и увидела, что весь рой обслуживающих механизмов поспешно удаляется. - Похоже, мы можем взлетать.
- Совершенно верно, - человечек поклонился. - «Жаворонок» готов. Ветер вам в помощь. Счастливого пути на юг.
Он замерцал и исчез. В тот же миг в уши ударил рев двигателей.

ОТКРЫТАЯ ДВЕРЬ
Звук был оглушительный. Я инстинктивно хлопнула себя по груди - на защитном костюме здесь имелась кнопка «ЗАГЛУШИТЬ ЗВУК». Если бы на мне был шлем, он начал бы генерировать аналогичный рев с расхождением в 180 градусов по фазе, заглушая шум. Увы, никакого шлема. Оставалось лишь закрыть уши ладонями и широко разинуть рот в попытке уравнять давление.
Весло тоже открыла рот. Может, она кричала, но я не слышала.
Я молилась, чтобы «жаворонок» начал наконец движение в сторону шлюзовой камеры. Как только мы окажемся в воде, грохот снизится до приемлемого уровня.
Однако «жаворонок» не двигался.
«Он просто разогревается», - успокаивала я себя.
Кто знает, что это за тип двигателей; может, им сначала надо достигнуть определенной температуры. Жаль, что в Академии всячески избегали давать нам хотя бы элементарные знания в области авиации; космонавты хотели сохранить за собой монополию в этой сфере.
Рев продолжался. Без сомнения, он был слышен и под куполом.
- Дерьмо, - пробормотала я, не слыша собственного голоса. - Так недолго и Тобита разбудить.
Прижимая руки к ушам, я повернулась в сторону двери, ведущей под купол. Может, Филар подумает, что рев ему чудится - кошмар, порожденный белой горячкой. Может, просто заткнет уши, не пытаясь разобраться, в чем причина. Однако морлоки тоже проснутся и начнут спрашивать: «Что это за шум?»
Вот тогда-то Тобит и поймет, что все не так просто.
- Закрывайся, черт тебя подери, - сказала я, обращаясь к двери. - Закрывайся.
«Жаворонок» пришел в движение, нацелившись носом в сторону шлюзовой камеры. Я повернула кресло, чтобы видеть другую дверь. Если она закроется до того, как Тобит добредет до нее, он никогда не поймет, что произошло, просто выкинет все это из головы и глотнет еще из своей фляги. Однако если он увидит потайную дверь в стене купола…
Он, конечно, пьяница, но тем не менее разведчик. У него хорошая голова, сколько бы нейронов он ни загубил своим пьянством. Со временем он докопается до истины, а если отсоединит протез… Тогда ИИ станет воспринимать его как человека полностью из плоти и крови, начнет раболепствовать перед ним и положит все ресурсы города к его ногам.
Филар Тобит получит в свои руки воздушный флот.
Если он подойдет к двери сейчас, то успеет разглядеть даже ракеты. Неважно, что они разряжены. Он велит ИИ изготовить новые. И тогда следующая высадившаяся на Мелаквине команда разведчиков обнаружит, что здесь далеко не так уж спокойно и безмятежно.

ВТОРОЕ ПРОЩАНИЕ
«Жаворонок» медленно катил вперед. Свет внутри ангара сменился тьмой шлюзовой камеры. «Наконец-то мы скрылись из вида, - подумала я. - Пусть теперь Тобит злится сколько угодно - за то, что я утаила от него этот секрет. Нас он теперь не поймает».
Дверь шлюзовой камеры начала закрываться.
«Может, и в самом деле успеем», - подумала я.
Ох!
Филар ворвался в ангар - отнюдь не в одиночестве. Кто-то из морлоков указал пальцем на наш самолет - источник шума. Лицо Тобита исказилось от ярости. Я же позволила ему впасть в заблуждение, будто мы с Веслом покидаем город в брюхах «акул». Он вытащил «станнер» и прицелился в нашу сторону.
Его рука вздрогнула; то ли это была просто бессмысленная дрожь, то ли он нажал на спусковой крючок.
Я хорошо помнила, что мой «станнер» сделал с «акулой».
«Жаворонок» завибрировал.
Попал?
Дверь шлюзовой камеры плотно закрылась, перекрыв свет ангара. Мы оказались в полной темноте.
Когда в шлюзовую камеру хлынула вода, шум двигателей стал напоминать бормотание. Рев в ушах стих до шипения; на самом деле это был даже не звук, просто последствия недавней звуковой атаки на барабанные перепонки.
Тяжело дыша, я откинулась на спинку кресла. Рядом застонала Весло; слух у меня настолько пострадал, что я не могла бы сказать, громкие она издавала звуки или тихие.
Может, мне следует отстегнуться и подойти к ней? Хотя это опасно. Вдруг как раз в этот момент вторая дверь откроется и «птица» вырвется наружу?
- Пожалуйста, - сказала я, обращаясь к самолету. - Можно включить свет? Я хочу посмотреть, как там Весло.
По краю пола начало разгораться неяркое голубое мерцание - сверкающая лента не шире моего пальца. Этого оказалось достаточно.
По стеклянному лицу Весла струились слезы, но в ее глазах светилась храбрая решимость. Я чуть не рассмеялась - она сидела в своем кресле очень прямо, пристегнутая так туго, что могла двигать лишь головой.
С ней все будет в порядке. Она же бессмертная.
Я отвернулась. Тьма снаружи и тусклый свет внутри позволили мне увидеть свое отражение в стекле кабины.
Никаких следов уродливого багрового пятна.

ЧАСТЬ XV КРАСАВИЦА
Я НЕ ПОНИМАЮ
Это было мое лицо. Или не мое?
Я не знала, как воспринимать себя без привычного уродства.
Стала ли я красавицей?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44