– Мы только вчера с ней познакомились. Мы определенно не любовники… если вы это имеете в виду.
Стефи зарделась, как маков цвет, и сжала кулачок так, что суставы пальцев побелели.
– Извините, я не хотела вас обидеть… я не должна…
Ногар понял, что девушка вот-вот расплачется. Он положил руки ей на плечи, пытаясь успокоить ее.
– Я не обиделся. Но сама мысль о том, что я и эта приблатненная крольчиха… ну, это просто смешно.
Стефи улыбнулась сквозь слезы; лицо ее по-прежнему пылало.
– Почему вы спросили?
Ногар почувствовал, как мышцы ее слегка напряглись под его ладонями.
– Пока вы были без сознания, Эйнджел болтала без умолку, она хвасталась, что… Я просто удивилась, ведь вы принадлежите к таким различным… Ага, вот оно что.
– Различным биологическим видам? Знаете ли, если я и она… ну, если мы… короче говоря, связь между нами была бы несколько необычной, но не такой уж и неслыханной.
– Но ведь это же… это же скотство. Разве такое возможно?
– Некоторые людские табу, вроде наготы, не имеют значения для моро. Так что нередки случаи, когда…
Проклятье. Ногар вдруг и сам почувствовал смущение. Если бы не его шерсть, он, наверно, покраснел бы, как и Стефи. Становлюсь слишком чувствительным, подумал Раджастан.
Стефи пытливо глядела на него; краска начала понемногу сходить с ее лица.
– У вас есть кто-нибудь, Ногар?
Раджастан сразу вспомнил Марию.
– Нет, никого. Теперь никого.
– Значит, вы одиноки, не так ли?
Раджастан хотел было возразить, но он почему-то не мог заставить себя солгать этой девушке. Он кивнул.
– Да. А вы?
Несколько секунд они молча смотрели друг другу в лицо. Ногар снова ощутил на носу ее дыхание. Теперь уже не теплое, а горячее. На лбу у нее выступила испарина, голос понизился до шепота.
– Я тоже.
– Почему вы так обеспокоились, когда я спросил, не лесбиянка ли вы?
– Вы попали почти в точку.
Ногар почти физически ощутил удары ее сердца; оно билось быстро-быстро, как у испуганного котенка или маленькой птички. Его «мотор» тоже гулко застучал, безуспешно пытаясь угнаться за бешеным ритмом ее сердечка. От ее пота в воздухе появился какой-то резкий привкус, незнакомый Ногару, но показавшийся ему очень приятным. Нет, приятный не то слово – возбуждающий, что ли. Раджастан начинал постепенно осознавать, что же, собственно, происходит, и внутренний голос уже начал вопрошать: «Что же он такое делает?» Ее чуждые – человеческие – глаза смотрели, казалось, в глубины его существа.
– Вы спасли мне жизнь. Я перед вами в долгу.
– Не говорите ерунды. Я сам втянул вас в это дело и теперь несу за вас ответственность.
Она судорожно вздохнула, и губы ее коснулись его губ. Ногар знал по видеофильмам, как целуются люди, и сам попытался проделать это… но структура кошачьего черепа и расположение мышц на лице не позволяли тиграм совершать подобные действия. Стефи помогла ему. Ее маленькие губы разомкнули тигриные, и Ногар ощутил, как в рот ему метнулся крохотный, на удивление гладкий, язычок, коснулся его собственного языка, погладил один из клыков и, отдернувшись назад, на мгновение прикоснулся к носу тигра.
– Ногар, что ты делаешь?
Раджастан проигнорировал возмущенный внутренний голос. Он понял, что она нужна ему, и наплевать, человек она или нет. Он взял голову Стефи обеими руками, понюхал ее, удовлетворенно отметив, что от девушки пахнет сильными духами, и начал лизать ее волосы, как кошки облизывают котят, когда «умывают» их. По вкусу и строению человеческие волосы значительно отличались от меха Марии. Ритуал этот, наверно, казался Стефи столь же странным, как Ногару поцелуи.
Облизав волосы Стефи, Ногар проделал то же самое с ее ушками и шеей. Он ожидал, что прикосновения к голой коже вызовут в нем отвращение, но ощущение, напротив, оказалось очень даже приятным. Сладковато-кислый вкус ее пота и кожа цвета орехового дерева начали возбуждать тигра. Внутренний голос наконец-то заткнулся.
Добравшись до плеч Стефи, Ногар с некоторым удивлением отметил, что у девушки есть своего рода «шерсть» – легкий и светлый, почти незаметный пушок покрывал руки и спину. Блузка Стефи странным образом исчезла, а Ногар даже не обратил внимания, когда.
Они легли на диван, и Ногар принялся лизать ее руки. Кожа Стефи покраснела от быстрых движений его шершавого языка. Он слизнул крошечную лужицу пота между ее грудей, а когда начал облизывать соски, Стефи громко застонала. Ногар подумал, что причинил ей боль, и немного ослабил давление, приподняв голову от груди девушки. Однако Стефи обхватила обеими руками голову Ногара и притянула его лицо к себе.
Он продолжал ласкать ее тело, облизывая теперь кожу живота. Стефи толкнула его голову ниже… еще ниже…
Раджастана всегда удивляло, почему у пинков, утративших в процессе эволюции волосяной покров на большей части тела, остались волосы в причинных местах. Не в силах более сдерживать себя, Ногар повернулся на спину, не обращая внимания на боль в бедре, и потянул Стефи на себя. Когда он вошел в нее, она вся затрепетала, изгибая дугой спину. Рычание тигра слилось с криком женщины.
***
Ногар проснулся. Он чувствовал рядом запах Стефи, и понял, что ему не приснилось все это безумие. Теперь настало время задать самому себе вопрос. Раджастан открыл глаза и прошептал:
– Ногар, ты отдаешь себе отчет в том, что ты делаешь, идиот?
Стефи лежала, свернувшись калачиком, рядом с ним. Голова ее пристроилась на его груди, длинные черные волосы разметались на коричневато-рыжем меху. В лучах утреннего солнца, струившихся сквозь громадное окно, Ногару показалось, что у них – у него и Стефи – очень похожий окрас. Ее черные волосы и золотистая загорелая кожа прекрасно сочетались с переливами его полосатой шкуры. У них обоих были зеленые глаза…
Стефи пошевелилась и приподняла голову.
– Доброе утро.
– Ты понимаешь, насколько случившееся все осложняет?
Ногар почувствовал, как она легонько сжала носками ног кончик его хвоста.
– Какой ты романтичный, это что-то…
– Я серьезно говорю.
Она ласково поглаживала ступнями неповрежденные участки его хвоста.
– Я понимаю… Но что страшного, собственно, произошло? Ведь ты же сам говорил, что среди моро… ну, что моро различных биологических видов…
– Но ты – не моро, проклятье! Ты – женщина, человек… Что толкнуло тебя на это, и почему именно со мной?
Стефи закрыла глаза.
– Не спрашивай меня. Я не знаю, почему. Пока я не встретила тебя, я думала, что не могу полюбить никого, ни мужчину, ни… женщину.
Она прерывисто вздохнула, помолчала несколько секунд, потом открыла глаза и посмотрела на Ногара.
– Я была лесбиянкой, почти год я занималась любовью с женщинами. Но я не испытывала при этом никакого удовлетворения, так же, как и при общении с «друзьями» мужского пола.
Она лениво теребила пальцами мех на его животе.
– И вот я встречаю тебя. Я уже было примирилась с мыслью, что мне суждено оставаться одинокой до конца дней своих, но тут появился ты, и весь мир будто переворачивается. После первой нашей встречи я места не находила, не могла дождаться, когда мы увидимся снова. Когда я подвозила тебя из госпиталя, мне ужасно хотелось, чтобы ты был человеком. Прошлой ночью я поняла, что мне наплевать на то, что ты не человек.
Ногар не знал, что и сказать. Он и сам испытывал подобные же чувства по отношению к Стефи, однако отдавал себе отчет, что ни к чему хорошему их связь не приведет. Узнай об этом или пинки, или моро… да их просто линчуют или те, или другие.
– Мне следовало бы вышвырнуть тебя отсюда, – пробурчал Ногар.
– Почему же ты не делаешь этого? – спросила она с нотками надежды в дрожащем голосе.
– Потому, что я – сентиментальный болван. Я не хочу с тобой расставаться.
Стефи крепко обняла его, и он совершенно забыл о том, что не следует моро связываться с пинками.
Ногар оставил Стефи, дав ей возможность привести себя в порядок, а сам заковылял на первый этаж, на кухню, откуда доносились упоительные ароматы. Раджастан почувствовал, что страшно проголодался.
Он вошел в кухню и увидел как Эйнджел с благоговением взирает на манипуляции стоявшего у плиты Мэнни. Мангуст предавался одному из своих хобби – стряпне. Эйнджел завороженно наблюдала за процессом приготовления «шеф-поваром» омлета. Оба – и мангуст, и крольчиха – старались не встречаться взглядом с Ногаром. Раджастан понял – они знают, что произошло ночью между ним и Стефи. Впрочем, немудрено – его сладострастный рык вкупе с ее криками и стонами могли разбудить всю округу.
– Нашел себе ученицу, Мэнни?
Мэнни добавил в большую сковороду порядочный кусок гамбургера и посыпал смесь какими-то специями.
– Да, она схватывает все на лету, хотя представления не имеет, что такое, скажем, оливковое масло.
Через пару минут Мэнни достал из шкафчика тарелку и деревянной лопаткой ловко переложил на нее омлет со сковороды.
– Док, а как ты умудряешься делать так, что яйца не прилипают к сковородке? – осведомилась Эйнджел.
– Прежде всего нужно удостовериться, что сковорода не холодная… – пустился мангуст в объяснения, которые Ногар знал, могли быть слишком пространными, но тут сверху спустилась Стефи, и Мэнни умолк.
Раджастан отметил с некоторым удовольствием, что девушка не смущена «обнаженным» видом тигра и крольчихи.
– Завтрак готов, леди и… джентльмены. Прошу к столу, – сказал Мэнни.
Потом, будто вспомнив о чем-то, посмотрел на Эйнджел.
– Вы извините, мисс, чуть было не забыл, что среди нас вегетарианка.
Мангуст открыл холодильник и извлек из него большой пакет с морковью.
– Спасибо, Док, – пробормотала крольчиха, не привыкшая к такому обходительному обращению.
ГЛАВА 15
Стефи сидела на кресле-кровати и наблюдала за Ногаром, который рылся в чердачном хламе в поисках подходящей одежды. Мысли Раджастана вернулись к МЛИ, Байндеру и Зипперхедам. Все они были как-то связаны между собой.
– Ответ нужно искать в финансовых отчетах, – сказал Ногар вслух.
Стефи вздохнула.
– Я знаю. Ты уже в третий раз повторяешь это.
Ногар раскопал в куче старой одежды реликт времен своей юности – потрепанную джинсовую куртку Адского Кота. Примерив ее, тигр убедился, что она ему еще впору и под ней можно спрятать «Винд».
– Ты уверена, что никогда не видела или не слыхала чего-нибудь такого, что может мне помочь?
Стефи покачала головой.
– Байндер и «банда четырех» и близко никого не подпускали к отчетам. Хотя Дэри мне доверял, финансовые дела компании были для меня запретной зоной. Ими занимались только люди из ближайшего окружения Байндера.
– Джонсон тебе доверял?
– Во всяком случае, мне так казалось.
– А как думаешь, Джонсон смог бы решиться пойти против Байндера?
– Не знаю. Дэрри никогда не выказывал особой любви к Байндеру, но и о том, чтобы выйти в отставку, не помышлял. Знаешь, я неоднократно пыталась вызвать его на откровенность, но он всегда уходил от ответа, почему он якшается с Байндером.
– А Янг и Томсон?
– Янг никогда не говорил со мной ни о чем, кроме текущей работы. Думаю, он ревновал меня к Джонсону. Томсон… я не знаю, он какой-то… скользкий… Никогда не слыхала от него дурного слова о Байндере и его организации… но мне всегда казалось, что он знает нечто неведомое другим.
Ногар выудил из кучи одежды черную тенниску с желтой улыбающейся мордочкой на груди. Стефи хихикнула.
Раджастан критически разглядывал потертые, но без видимых повреждений голубые джинсы с отверстиями на заднице, для хвоста. Чертыхнувшись, Ногар натянул брюки на себя.
– А говорил ли кто-нибудь из них в твоем присутствии о «Мидвест Лэпидари» или об уличных бандах моро?
– Шутишь?
Стефи накрыла свои коленки Ногаровой джинсовой курткой и принялась водить пальчиком по вышитому на спине куртки изображению демонического кота с огромными клыками.
– Послушай, я только и делаю, что отвечаю на твои вопросы. А могу я спросить тебя кое о чем?
Ногар надел тенниску. Она оказалась коротковата: не хватало сантиметров двадцать до талии.
– Что ты хочешь узнать?
– Ну, например, ты назвал Бобби своим первым и единственным другом среди пинков…
Ногару показалось, будто его саданули бейсбольной битой прямо по носу.
– Нет, это не совсем так… я имел в виду…
Девушка засмеялась.
– Извини. Я вовсе не хотела, чтобы мой вопрос прозвучал как укор.
Стефи встала и повесила куртку на спинку стула.
– Я просто хотела узнать, кто он, этот Бобби.
– Бобби. Роберт Дитрих… Ну, мы с ним познакомились, когда я пытался поступить в среднюю школу. Мы оба были… Как бы это сказать… неудачниками, что ли. Не вписывались в общепринятые схемы, так сказать… – Он внезапно умолк.
Стефи подошла к Ногару и положила прохладную ладошку ему на плечо.
– Ты в порядке? Я что, коснулась еще одной незарубцевавшейся раны? Извини.
Он помотал головой.
– Нет-нет, ничего.
Ногар вдруг схватил куртку и заковылял вниз по лестнице.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38